Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 21 сентября 2021 г. по делу N 8Г-17600/2021[88-20954/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе председательствующего Хаянян Т.А., судей Жогина О.В., Ивановой О.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО3 о признании недействительным договора дарения жилого помещения, применении последствий недействительности сделки, прекращении права собственности, признании права собственности по кассационной жалобе представителя ФИО1 по доверенности ФИО2 на решение Городищенского районного суда Волгоградской области от 2 декабря 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 14 апреля 2021 года.

Заслушав доклад судьи Хаянян Т.А, выслушав ФИО1, ее представителя по ордеру ФИО2, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО3 о признании недействительным договора дарения жилого помещения, применении последствий недействительности сделки, прекращении права собственности, признании права собственности.

В обоснование заявленных требований указала, что она является наследником после смерти брата ФИО13, умершего ДД.ММ.ГГГГ. При жизни, ДД.ММ.ГГГГ, брат составил завещание, распорядившись оставить всё принадлежащее ему имущество своей сестре - ФИО1 На протяжении всей жизни истец и её брат поддерживали родственные отношения, ФИО1 периодически навещала ФИО13, однако в связи с отдаленностью места проживания они редко виделись. После смерти брата ФИО1 сразу приехала по его месту жительства, по адресу: "адрес" с целью организации его похорон на родине в Республике Башкортостан. В установленный законом срок ФИО1 обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства после смерти брата по завещанию, в том числе и на квартиру, расположенную по адресу: "адрес". Между тем, из выписки из ЕГРН ей стало известно, что данную квартиру брат подарил ДД.ММ.ГГГГ ФИО3, которая является дочкой соседки брата, и с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время собственником указанной квартиры. Полагает, что на момент составления договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ квартиры, расположенной по адресу: "адрес", ФИО13 не мог понимать значение своих действий или руководить ими, по причине перенесенной лучевой болезни, заболеванием, связанным с радиационным воздействием, установлении 2 группы инвалидности, перенесенным инсультом. Кроме того, у ФИО13 имелись иные заболевания, которые могли привести к неадекватности поведения и повлиять на его психологическое и психическое состояние, в связи с чем он был лишен способности понимать значение своих действий и руководить ими.

С учетом изложенного, ФИО1 просила суд: признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: "адрес", заключенный ДД.ММ.ГГГГ между ФИО13 и ФИО3; применить последствия недействительности сделки, погасив в ЕГРНП запись о государственной регистрации N от ДД.ММ.ГГГГ, прекратить право собственности (пользования) квартирой, расположенной по адресу: "адрес", ФИО3; признать право собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", кадастровый N за ФИО1, признать недействительными все последующие сделки с квартирой, расположенной по адресу: "адрес".

Решением Городищенского районного суда Волгоградской области от 2 декабря 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 14 апреля 2021 года, в удовлетворении исковых требований отказано. Отменены обеспечительные меры, примененные определением судьи Городищенского районного суда Волгоградской области от 11 июня 2020 года.

В кассационной жалобе представитель ФИО1 по доверенности ФИО2 просит отменить судебные акты, принять по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме.

В обоснование жалобы ссылается на то, что суд в нарушение ст. 79 ГПК РФ не назначил экспертизу по делу. Считает, что суд в нарушение ч.2 ст. 167 ГПК РФ при наличии уважительной причины неявки представителя истца рассмотрел дело в ее отсутствие. Суд апелляционной инстанции лишил истца возможности представить доказательства в обоснование своих требований, чем ограничил ее в процессуальных правах.

Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ N эксперты не смогли ответить на вопрос суда N, в связи с тем, что решением подобных вопросов занимаются фармакологи. Вопрос о необходимости назначения дополнительной посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы с привлечением врача-фармаколога судом не разрешался. Кроме того, экспертиза была проведена до опроса свидетелей, без учета показаний свидетеля ФИО7 Считает, что данные показания свидетелей являются значимыми для экспертов.

Выводы судов о том, что ФИО3 осуществляла уход за тяжело больным ФИО13, опровергаются материалами дела, показаниями самой ФИО3, которая после оформления права собственности на спорную квартиру уехала и проживала в другой городе, какой-либо безвозмездной помощи ФИО3 ФИО13 не оказывала, а только за денежные вознаграждения. Также опровергаются материалами дела выводы судов в части того, что даритель был ознакомлен с условиями договора, выполнил условия договора, имея на руках экземпляр данного договора, при жизни не обращался в суд с требованиями о расторжении договора, о признании его недействительным по каким-либо основаниям.

Ссылается на то, что факт принятия ФИО8 спорной квартиры, а также факт исполнения ею обязанностей собственника опровергаются материалами дела. ФИО3 фактически не вступила в права владения и пользования жилым помещением по адресу: "адрес", в квартире не проживала, ее личных вещей в квартире не было, расходы по содержанию она не несла. Согласно показаниям свидетеля ФИО9, ФИО13 в спорной квартире жил один по день смерти, виделись они каждый день, что противоречит доводам ФИО3 о том, что ФИО13 жил с ее матерью. Считает, что договор дарения был составлен под влиянием обмана, введя ФИО13 в заблуждение относительно совершаемых им действий. Бремя содержания спорного имущества по день смерти, как собственник, нес только сам ФИО13. а после его смерти - ФИО1, оплатившая текущую задолженность по коммунальным платежам.

Суд не принял во внимание преклонный возраст ФИО13, инвалидность, состояние его здоровья, наличие прогрессирующего заболевания, малограмотность, заблуждение относительно природы сделки, который не мог подарить и лишиться своего единственного жилья без гарантий сохранения права пользования жилым помещением и условий надлежащего ухода за ним.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражения на нее, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения не были допущены судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела.

Как следует из материалов дела и установлено судами, ДД.ММ.ГГГГ умер Хайбуллин Мавлявий, который приходится братом истцу

ФИО1 является наследником по завещанию "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ к имуществу ФИО13

Судами установлено, что при жизни ФИО13 по договору дарения от ДД.ММ.ГГГГ подарил ответчику ФИО3 квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

Переход права собственности зарегистрирован в ЕГРН ДД.ММ.ГГГГ.

ФИО1, обращаясь с настоящим иском в суд, полагала, что оспариваемая сделка является недействительной по основаниям ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, ввиду того, что на момент совершения сделки ее брат не понимал значения своих действий и не мог руководить ими.

Согласно ответу ГКУЗ "Волгоградский областной клинический психоневрологический диспансер N 1", ФИО13 на диспансерном наблюдении не состоял.

Из заключения комиссии экспертов ГБУЗ "Волгоградская областная клиническая психиатрическая больница N" от ДД.ММ.ГГГГ N следует, что ФИО13 в момент подписания договора дарения ДД.ММ.ГГГГ обнаруживал признаки психического расстройства в форме органического расстройства личности и поведения в связи со смешанными заболеваниями (радиационное воздействие, сосудистое) (F.07.08 шифр по МКБ-10). Однако, учитывая, что в юридически значимый период (ДД.ММ.ГГГГ) ФИО13 психиатром не осматривался и психическое состояние не описано, ответить на вопрос "Отдавал ли Хайбуллин Мавлявий отчет своим действиям, был ли способен понимать значение своих действий, мог ли руководить ими на момент подписания договора дарения ДД.ММ.ГГГГ?" не представляется возможным. Имевшие в период юридически значимых событий у него соматические заболевания, безусловно, отразились на его психическом состоянии, однако при этом, принимая во внимание, что в период времени, относящийся к моменту совершения договора дарения ДД.ММ.ГГГГ, ФИО13 психическое состояние психиатрами не отражено и не описано, также не представляется возможным ответить на вопрос: "Мог ли он понимать значение своих действий и руководить ими, правильно понимать обстоятельства совершаемых им действий, в момент совершение договора дарения ДД.ММ.ГГГГ?". Материалы дела не содержат сведений о том, что ФИО13 имел признаки повышенной внушаемости.

Принимая во внимание установленные по делу факты и заключение комиссии экспертов ГБУЗ "Волгоградская областная клиническая психиатрическая больница N" от ДД.ММ.ГГГГ N, признав данное заключение соответствующим требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, допустимым доказательством по делу, суд первой инстанции, исходя из отсутствия доказательств, свидетельствующих о порочности оспариваемой сделки по основаниям статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований.

С таким выводом суда первой инстанции апелляционная инстанция согласилась.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции полагает выводы судов первой и апелляционной инстанций обоснованными, основанными на правильно установленных обстоятельствах дела, верном применении норм материального и процессуального права.

На основании статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Из положений пункта 3 статьи 574 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Пунктом 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В силу статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В силу пункта 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Юридически значимыми обстоятельствами по делу являются наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент совершения сделки дарения, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

Согласно части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Однако, в нарушение статьи 56 ГПК РФ каких-либо достоверных и допустимых доказательств в подтверждение своих доводов об отсутствии воли ФИО13 на заключение договора дарения со ФИО3, нарушении требований закона, истцом представлено не было.

Напротив, материалы дела свидетельствуют о том, что со стороны ФИО13 при жизни имели место юридически значимые действия по распоряжению принадлежащей ему квартиры в пользу ответчика. Материалы дела содержат доказательства, свидетельствующие о том, что истец и ответчик лично обратились в регистрационный орган для осуществления регистрации договора дарения квартиры и перехода права собственности на недвижимое имущество. Регистрирующим органом в установленном порядке с учетом волеизъявления каждой стороны по сделке была осуществлена государственная регистрация права собственности на квартиру за ответчиком.

Указанные обстоятельства подтверждены показаниями допрошенного судом первой инстанции свидетеля ФИО7, занимающейся оформлением документов на регистрацию сделки.

Истцом не были представлены доказательства того, что, заключая оспариваемый договор, кто-либо преследовал иные цели, чем предусматривает дарение.

При этом ссылка заявителя кассационной жалобы на то обстоятельство, что брат, составляя завещание на сестру, имел намерение передать после своей смерти квартиру только ФИО1, какими-либо допустимыми доказательствами не подтверждена.

По делу установлено, что завещание было составлено в 2004 году, истец с братом проживали далеко друг от друга и редко виделись. У ФИО13 обнаружилось тяжёлое заболевание, он проживал один, сестра не осуществляла за ним ухода. Допрошенный судом в качестве свидетеля сосед ФИО10 указывал на наличие добрых, отзывчивых отношений между ФИО13 и ФИО3, которая осуществляла до последнего уход за тяжело больным, соседи воспринимали ее родной дочерью ФИО13

Ссылки в кассационной жалобе на то, что при разрешении спора судами не учтено состояние здоровья ФИО13, несостоятельны, поскольку указанным обстоятельствам судами нижестоящих инстанций дана оценка. Как верно указали суды, факт лечения в связи с полученным радиационным облучением при ликвидации последствий на Чернобыльской АЭС при рассматриваемых конкретных обстоятельствах в отсутствие иных доказательств не может служить свидетельством того, что в момент заключения сделки ФИО13 не осознавал ее сути, правовой природы и предмета.

Доводы заявителя жалобы о том, что имеющиеся у ФИО13 заболевания, и его состояние здоровья в период времени как до подписания договора дарения, так и после его подписания, было крайне тяжелым, что лишало его возможности понимать происходящее вокруг него, понимать, где он находится и что подписывает, в полной мере осознавать значение своих действий, материалами дела не подтверждены, как и не представлено стороной истца доказательств того, что сделка совершена под влиянием заблуждения, обмана, насилия, угроз.

Не представлено стороной истца и доказательств того, что ФИО13, подписывая договор дарения, заблуждался относительно природы сделки, а именно: относительно совокупности свойств сделки, характеризующих ее сущность, а также доказательств отсутствия его воли на совершение сделки дарения квартиры либо того, что воля сформировалась под влиянием факторов, нарушающих нормальный процесс такого формирования. Как и не представлено доказательств, что сделка совершена под влиянием обмана, насилия, угрозы, вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка).

То обстоятельство, что у ФИО13 на момент заключения договора дарения имелось психическое расстройство в форме органического расстройства личности в связи со смешанным заболеванием, о чем свидетельствует отмечаемое неврологом при осмотре в 2004 году наличие жалоб, обоснованно не принято судами во внимание, поскольку само по себе наличие данного расстройства не могло обусловить неспособность ФИО13 понимать значение своих действий и руководить ими. При этом, как следует из экспертного заключения, в связи с тем, что в представленной медицинской документации нет осмотра психиатром и описания психического состояния ФИО13, достоверно оценить его психическое состояние, степень выраженности психического расстройства, решить диагностические и экспертные вопросы не представилось возможным. Вместе с тем, на учете у психиатра ФИО13 не состоял.

При этом суды верно учли и то обстоятельство, что даритель был ознакомлен с условиями договора, выполнил условия договора, имея на руках экземпляр данного договора, при жизни не обращался в суд с требованиями о расторжении договора, о признании его недействительным по каким-либо основаниям.

Довод подателя жалобы о том, что ФИО13 в результате заключения договора дарения лишился единственного жилья, является необоснованным, так как, как утверждает сама заявитель в жалобе, до момента смерти ФИО13 проживал в указанном жилом помещении, препятствий в пользовании ему оказано не было. ФИО13 самостоятельно вел хозяйство, пользовался коммунальными услугами, оплачивал их, самостоятельно распоряжался своими доходами, совершал бытовые сделки.

Вопреки доводам жалобы, вопрос о назначении проведения по делу судебной почерковедческой экспертизы подписи на договоре дарения стороной истца перед судами не ставился. Суд при рассмотрении дела не нашел оснований для назначения экспертизы подписи по собственной инициативе, т.к. вопрос о подлинности подписи в судебном заседании не поднимался.

Утверждение заявителя о том, что, имея завещание ФИО13, истец является наследником всего имущества умершего, принадлежащего ему ко дню смерти, не является обоснованным, т.к. на момент смерти спорная квартира умершему уже длительное время не принадлежала. Претензий от ФИО13 к ответчику ФИО3 и её матери при жизни не поступало.

Доводы в кассационной жалобе направлены на оспаривание выводов судов и переоценку обстоятельств дела, что не может являться основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений в соответствии с положениями части 3 статьи 390 ГПК РФ, согласно которой кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно части 4 статьи 379.7 ГПК РФ безусловным основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, судом кассационной инстанции не установлено.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Городищенского районного суда Волгоградской области от 2 декабря 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 14 апреля 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу представителя ФИО1 по доверенности ФИО2 - без удовлетворения.

Председательствующий Хаянян Т.А.

Судьи Жогин О.В.

Иванова О.Н.