Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 16 ноября 2021 г. по делу N 33-45704/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Ворониной И.В., судей фио, фио, при помощнике Рогачевой Ю.А., рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи фио дело по апелляционной жалобе истца Харенко Л.К. на решение Тушинского районного суда адрес от 06 июля 2021 года, которым постановлено:

"В удовлетворении исковых требований Харенко Людмилы Константиновны к ИП Балашову Евгению Владимировичу, фио, фио Петровне о признании договоров купли-продажи квартиры и финансовой аренды (лизинга) недействительными, признании недобросовестным приобретателем, применении последствий недействительности сделок отказать",

УСТАНОВИЛА:

Харенко Л.К. обратилась в суд с иском, уточненным в порядке ст.39 ГПК РФ, к ИП Балашову Е.В, фио, фио о признании недействительными договора купли-продажи квартиры N 69, расположенной по адресу: адрес, заключенного 13 октября 2016 года между истцом и фио, договора финансовой аренды (лизинга) от 13 октября 2016 года N 0005/КРЭ-16-ПЛ/2, заключенного между фио и фио, и договора о переходе прав собственности в отношении названной квартиры, заключенного между фио и ИП Балашовым Е.В. Также истец просит признать ИП Балашова Е.В. недобросовестным приобретателем и применить последствия недействительности сделки - признать за истцом право собственности на квартиру N 69, расположенную по адресу: адрес.

Иск мотивирован тем, что в конце 2016 года ее дочь фио обратилась в фио для получения займа, которое согласилось предоставить заем под залог квартиры, после чего фио обратилась к Харенко Л.К. с просьбой предоставить квартиру в качестве залога. В данной просьбе дочери истец отказать не смогла. В офисе ответчика генеральный директор фио сообщил, что они могут предоставить деньги под залог квартиры, для этого нужно будет составить договор купли-продажи недвижимости и одновременно с ним заключить договор финансовой аренды на обратный выкуп это же объекта, что, по словам генерального директора, являлось сложившейся практикой кредитования и фактически означает залог недвижимости, поскольку не предполагает переход права собственности в результате совершения двух взаимосвязанных сделок. При этом арендные платежи идут в качестве уплаты процентов по займу, а выкупной платеж - в качестве основного долга. Заемщик фактически являлся собственником квартиры, остается в ней проживать и нести все обязанности собственника, т.е. фактически речь шла о договоре залога путем оформления двух взаимосвязанных сделок. Заключая сделку, истец полагала, что квартиру передает в залог в счет обеспечения долговых обязательств своей дочери.

13 октября 2016 года между Харенко Л.К. и фио заключен договор купли-продажи квартиры N 69, расположенной по адресу: адрес, и договор финансовой аренды (лизинга) N 0005/КРЭ-16-ПЛ/2 между фио и фио Однако, как полагает истец, названные договоры заключены по заниженной стоимости жилого помещения, т.к. его кадастровая стоимость составляла сумма, а рыночная цена около сумма Денежные средства по договору купли-продажи Обществом Харенко Л.К. не передавались, после заключения сделки она продолжила проживать в квартире, на период пандемии истец переехала жить к невестке, а 16 октября 2020 года обнаружила, что в квартире заменены замки, и от участкового она узнала о новом собственнике ИП Балашове Е.В.

Исковые требования основаны на положениях ст.ст. 178, 179 ГК РФ.

Истец Харенко Л.К. в судебное заседание не явилась, направила в суд своего представителя -адвоката фио, поддержавшую заявленные требования в полном объеме.

Ответчик фио в судебное заседание не явилась, направила в суд своего представителя фио, не возражавшего против удовлетворения заявленных требований, в материалы дела представил возражения на отзыв фио и ИП Балашова Е.В.

(т. 1 л.д. 249-288).

Ответчик ИП Балашов Е.В. в судебное заседание не явился, направил в суд своего представителя по доверенности фио, являющегося также представителем фио, возражавшего против удовлетворения заявленных требований по доводам, изложенным в письменном отзыве (т. 1 л.д. 233-237), также просил применить последствия пропуска срока исковой давности к требованиям истца.

Представитель ответчика фио и ответчика ИП Балашова Е.В. по доверенности фио в судебное заседание явилась, возражала против удовлетворения заявленных требований.

Представитель третьего лица Управления Росреестра по Москве в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного разбирательства извещен надлежащим образом.

Судом постановлено указанное выше решение, об отмене которого по доводам апелляционной жалобы просит истец Харенко Л.К, считая его незаконным и необоснованным.

Проверив материалы дела, заслушав представителя истца-адвоката фио, поддержавших доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

При разрешении заявленных требований суд руководствовался ст.ст. 10, 153, 178, 179, 181, 199, 209, 218, 223, 421, 422, 431, 454, 549, 665 ГК РФ, ст. 2, ч.1 ст. ст.3, 15 Федерального закона от 29 октября 1998 года N 164-ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)", разъяснениями, приведенными в п. 38 совместного постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 года N 10/22, Как следует из материалов дела и установлено в судебном заседании, спорным жилым помещением является квартира, расположенная по адресу: адрес.

Спорная квартира принадлежала истцу Харенко Л.К. на основании договора дарения от 07 июня 2012г, зарегистрированного в Управлении Росреестра по Москве 19 июня 2012г.

27 сентября 2016 года Харенко Л.К. обратилась в фио с анкетой-заявкой о предоставлении жилого помещения, расположенного по адресу: адрес, в качестве предмета договора лизинга стоимостью сумма (т. 2 л.д. 34-37).

12 октября 2016 года между фио (займодавец) и фио (заемщик) заключен договор займа N 07/2016-Л, по условиям которого займодавец обязан предоставить заемщику займ в размере сумма на срок до 12 сентября 2017 года. Займ предоставляется единовременно в рублях РФ для приобретения в собственность объекта недвижимости - квартиры, назначение: жилое, общей площадью 62, 0 кв.м, по адресу: адрес, принадлежащее Харенко Л.К. Предоставление займа осуществляется путем внесения денежных средств в кассу заемщика (т. 1 л.д. 184-189).

13 октября 2016 года между фио (лизингодатель) и фио (лизингополучатель) заключен договор финансовой аренды (лизинга) недвижимого имущества N 0005/КРЭ-16-ПЛ/2 (т. 1 л.д. 51-72), в соответствии с которым лизингодатель на основании заявки лизингополучателя от 12 октября 2016 года и в соответствии с условиями настоящего договора обязуется приобрести в собственность у продавца, и передать за определенную договором плату во временное владение и пользование лизингополучателю на срок 11 месяцев с даты подписания акта приема-передачи предмет лизинга для использования в личных целях предмет лизинга - квартиру N 69 по адресу: адрес, а лизингополучатель обязуется принять предмет лизинга и выплатить лизингодателю лизинговые платежи, а также платежи в счет выкупа предмета лизинга в порядке и сроки, которые предусмотрены в графике платежей (приложение N 2).

В день заключения договора лизинга фио предоставила нотариально удостоверенное заявление о том, что ей известно о предстоящей продаже Харенко Л.К. квартиры N 69 по адресу: адрес, также сообщила, что у нее нет оснований для расторжения ранее заключенного договора дарения названного жилого помещения, заключенного с Харенко Л.К. 07 июня 2012 года (т. 2 л.д. 29).

13 октября 2016 года между Харенко Л.К. (продавец) и фио (покупатель) заключен нотариально удостоверенный договор купли-продажи квартиры N 69, расположенной по адресу: адрес (т. 1 л.д. 190-193).

Согласно п. 1-2 договора кадастровая стоимость квартиры составляет сумма, стороны оценивают отчуждаемую квартиру в размере сумма Общество приобретает у Харенко Л.К. жилое помещение за счет заемных средств по договору займа от 12 октября 2016 года N 07/2016-Л, заключенному с фио, который будет являться залогодержателем в отношении отчуждаемой квартиры. По соглашению сторон право залога у Харенко Л.К. на указанную квартиру не возникает.

Обществу продавец Харенко Л.К. предоставила расписку о том, что она уведомлена покупателем фио о том, что квартира N 69 по адресу: адрес, приобретается покупателем для дальнейшей передачи ее в лизинг в соответствии с договором финансовой аренды (лизинга) недвижимого имущества и об отсутствии соответствующих возражений (т. 2 л.д. 27).

13 октября 2016 года Харенко Л.К. на имя фио выдана доверенность для регистрации перехода права собственности по договору купли-продажи вышеуказанной квартиры (т. 1 л.д. 183).

Из расходного кассового ордера от 20 октября 2016 года следует, что Харенко Л.К. по договору купли-продажи квартиры от 13 октября 2020 года выданы денежные средства в сумме сумма (т. 2 л.д. 25).

В этот же день Харенко Л.К. выдала расписку о получении вышеуказанной денежной суммы (т. 2 л.д. 26).

20 октября 2016 года между сторонами договора финансовой аренды подписан акт приема-передачи предмета лизинга.

20 сентября 2017 года между фио и фио подписано дополнительное соглашение к договору займа, согласно которому займ предоставляется до 20 августа 2018 года, сумма займа по состоянию на 20 сентября 2017 года составляет сумма (т. 1 л.д. 152).

15 августа 2018 года между фио и фио заключено соглашение о досрочном расторжении договора финансовой аренды и подписан акт возврата предмета лизинга при досрочном расторжении договора по инициативе лизингополучателя (т. 2 л.д. 30, 33, 32).

Как отражено в заявлении о досрочном расторжении договора, фио просит расторгнуть договор в связи со сложившимися обстоятельствами и отпавшей необходимостью в выкупе предмета лизинга, каких-либо претензий не имеет, никакого физического или морального воздействия с чьей-либо стороны на нее оказано не было. В соглашении указано, что на дату расторжения договора в рамках его исполнения задолженность лизингополучателя перед лизингодателем отсутствует.

04 декабря 2018 года фио предоставила фио нотариальное согласие на продажу за цену и на условиях по своему усмотрению квартиры, находящейся по адресу: адрес, залогодержателем которой она являлась по договору займа от 12 октября 2016 года N 07/2016-Л, с сохранением за ней залога квартиры (т. 1 л.д. 165).

11 декабря 2018 года между фио и ИП Балашовым Е.В. заключен договор купли-продажи спорной квартиры за сумма В силу п. 4 продавец уведомил покупателя о нахождении квартиры в залоге (ипотеке) у фио (т. 1 л.д. 144-145).

Отказывая в удовлетворении требований о признании вышеуказанных договоров купли-продажи спорной квартиры и договора финансовой аренды (лизинга) недействительными, суд первой инстанции исходил из того, что все необходимые для заключения договора финансовой аренды (лизинга) и договора купли-продажи документы сторонами согласованы и подписаны, в результате заключения и исполнения данных договоров правовые последствия, присущие указанным сделкам, наступили. Отказ от последующего выкупа лизингополучателем предмета лизинга действующему законодательству не противоречит.

Также суд исходил из того, что истцом Харенко Л.К. бесспорных доказательств в подтверждение своих доводов о том, что договор купли-продажи и договор финансовой аренды были подписаны под влиянием заблуждения, и волеизъявление сторон было направлено на заключение иной сделки, не представлено.

Напротив, ряд фактических последовательных действий сторон договоров при их заключении и последующем исполнении свидетельствуют о направленности воли сторон на достижение определенных спорными договорами правовых последствий.

Договоры заключены на основании собственноручно подписанных Харенко Л.К. и фио заявлений, квартира взамен полученных денежных средств Харенко Л.К. передана покупателю фио, а затем данным Обществом оформлен договор, предоставляющий фио право выкупа спорного имущества.

При таких обстоятельствах доводы истца о том, что у нее не было намерения отчуждать квартиру, суд отклонил как несостоятельные.

Суд принял во внимание, что договоры купли-продажи и финансовой аренды (лизинга) между сторонами заключены в установленной форме, содержат все существенные условия. Из текстов оспариваемых договоров следует, что в них указано их наименование, в содержании подробно приведен предмет договора, взаимные права и обязанности сторон. Наименование договоров, их существо, исходя из текста, полностью соответствуют правовой природе лизинга и купли-продажи, а не займа с залогом. Условия договора сформулированы четко и недвусмысленно, описок и опечаток договоры не содержат.

Суд отметил, что доказательств того, что Харенко Л.К. препятствовали в ознакомлении с условиями договоров, принуждали к их подписанию, суду не представлено. С текстом договоров истец была ознакомлена, договор купли-продажи ею подписан, о том, что в отношении квартиры будет заключен договор финансовой аренды, ей было достоверно известно. Изложенное подтверждает ее волеизъявление на совершение оспариваемых сделок.

Также суд учитывал, что Харенко Л.К. является совершеннолетней, дееспособной, доказательств наличия у нее заболеваний, препятствующих понимать значение своих действий, суду не представлено.

При таких обстоятельствах суд пришел к выводу, что доказательств, подтверждающих, что заключенные между сторонами договоры являются притворными сделками, прикрывающими сделку займа, не имеется, стороны реализовали права и исполнили предусмотренные оспариваемыми сделками обязанности, внесение фио платежей во исполнение договора лизинга подтверждается платежными поручениями.

Суд также принял во внимание, что в настоящее время договор лизинга расторгнут соглашением сторон, что также свидетельствует о том, что стороны придавали данному договору силу и значение именно как договору лизинга, возражений против расторжения договора лизинга по основаниям его недействительности фио при подписании соглашения о расторжении договора не заявляла. Однако в ходе настоящего судебного разбирательства изменила свою позицию.

Доводы истца относительно ее проживания в спорной квартире после заключения договора купли-продажи суд отклонил, поскольку они опровергаются представленными в материалы дела фотографиями спорной квартиры, имеющей непригодное для проживания состояние.

Доводы истца о том, что согласно отчету ООО "ГЕС" рыночная стоимость спорной на момент сделки и в настоящее время существенно превышает указанную во всех оспариваемых договорах, не были приняты судом, поскольку цена спорных договоров определена сторонами при их заключении, что не противоречит ст. 421 ГК РФ.

Также счел несостоятельным довод истца о том, что ИП Балашов Е.В. является недобросовестным приобретателем, поскольку по спорам об истребовании квартиры из чужого незаконного владения обязанность доказывания недобросовестности приобретателя возлагается на истца.

Каких-либо доказательств, свидетельствующих о недобросовестном поведении ответчика ИП Балашова Е.В, истцом не представлено. Напротив, из материалов дела следует, что данный ответчик, реализуя права собственника, сменил замки на входной двери и оплачивает жилищно-коммунальные услуги.

При таких обстоятельствах оснований для признания недействительными оспариваемых договоров финансовой аренды (лизинга), купли-продажи квартиры, применении последствий недействительности сделок, суд не усмотрел.

Кроме того, отказывая в удовлетворении исковых требований, суд исходил из пропуска истцом годичного срока исковой давности по требованиям о признании договоров недействительными и применении последствий недействительности сделок, поскольку договор купли-продажи жилого помещения, расположенного по адресу: адрес, а также договор финансовой аренды заключены 13 октября 2016 года, переход права собственности по договору купли-продажи от 13 октября 2016 г. к фио зарегистрирован 19 октября 2016 года, данное исковое заявление подано истцом в суд 21 января 2021 года, что свидетельствует о пропуске срока исковой давности.

При таких обстоятельствах, суд пришел к выводу об отсутствии каких-либо правовых оснований, предусмотренных ст.ст. 178, 179 ГК РФ, для признания оспариваемых договоров недействительными, признания ИП Балашова Е.В. недобросовестным приобретателем и применения последствий недействительности сделки, в связи с чем отказал в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Судебная коллегия полагает, что, разрешая заявленные требования, суд правильно определилюридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановилрешение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

В апелляционной жалобе истец ссылается на то, что суд пришел к неправильному выводу о пропуске истцом срока исковой давности. В связи с тем, что истец была введена в заблуждение о существенных условиях заключенных сделок, она полагала, что заключила договор займа и залога и продолжала проживать в спорной квартире. В период пандемии истец проживала в другом жилом помещении, а по возвращении 16 октября 2020г. обнаружила смену замков на входной двери спорной квартиры и обратилась в полицию, где узнала о переходе права собственности на спорную квартиру сначала к фио, а затем к Балашову Е.В, таким образом, течение срока исковой давности началось с 16 октября 2020г, и срок исковой давности истцом не был пропущен.

Указанные доводы апелляционной жалобы судебной коллегией отклоняются, как несостоятельные, поскольку истец о переходе права собственности на квартиру к фио и совершении оспариваемой сделки должна была узнать еще в 2016 году, а именно, в ходе исполнения ею установленных законом обязанностей по уплате налога на недвижимое имущество и содержанию недвижимого имущества, оплате жилищно-коммунальных услуг, в результате чего истец бы достоверно выяснила, что уже не является собственником спорной квартиры, так как квартира была отчуждена ответчику фио по договору купли-продажи от 13 октября 2016г.

Иные доводы апелляционной жалобы в целом повторяют доводы о недействительности оспариваемых сделок, которые приводились истцом в суде первой инстанции в обоснование иска, не содержат данных, которые не были бы проверены судом первой инстанции при рассмотрении дела, но имели бы существенное значение для его разрешения или сведений, опровергающих выводы решения суда, в связи с чем, оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены решения суда судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Тушинского районного суда адрес от 06 июля 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи