Кассационное определение СК по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 12 января 2022 г. по делу N 8а-23803/2021[88а-1253/2022-(88а-22872/2021)]

Судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего: Городкова А.В, судей: Зеленского А.М, Бельмас Н.А, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы Валуйского С. Ф, ФСИН России, УФСИН России по Республике Коми, ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми на решение Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 28 июня 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 27 сентября 2021 года по административному делу N 2а-4884/2021 по административному исковому заявлению Валуйского С. Ф. к Российской Федерации в лице ФСИН России, УФСИН России по Республике Коми, ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по РК о признании ненадлежащими условий содержания в исправительном учреждении, взыскании денежной компенсации за ненадлежащие условия содержания.

Заслушав доклад судьи Зеленского А.М, объяснения Валуйского С.Ф, поддержавшего доводы своей кассационной жалобы, и возражавшего против доводов, изложенных в кассационной жалобе другой стороны, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Валуйский С.Ф. обратился в суд с административным исковым заявлением к Российской Федерации в лице ФСИН России, УФСИН России по Республике Коми, ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по РК которым просит признать ненадлежащими условия содержания в исправительном учреждении в период с 25 августа 2017 года по 31 апреля 2020 года в ФКУ ИК-1 УФСИН России по РК, взыскании денежной компенсации в размере 924 000руб. Согласно исковому заявлению нарушения выражаются в следующем: в общежитии N1 отсутствовал гардероб; в спальном помещении N2 общежития N 1 были стесненные условия, поскольку помещение было около 73 кв.м, при этом находилось одновременно от 45 до 50 человек и на каждого осужденного приходилось 1, 3 кв.м; в спальных помещениях отсутствовала вытяжка и не было вентиляции. Водились крысы, тараканы и клопы из-за чего невозможно было спать; отсутствуют емкости с водой. В комнате приема пищи отсутствуют условия для приема пищи, поскольку указанная комната площадью около 10 кв.м на 120 осужденных. Также в указанной комнате водятся крысы и тараканы из-за чего невозможно хранить продукты питания; отсутствует специальное место для курения; площадь комнаты для просмотра телепередач недостаточна для размещения всех содержащихся (120 человек) в общежитии N1; в умывальной комнате всего три раковины с холодным водоснабжением из-за чего были постоянные очереди чтобы умыться; в помещении туалета имеется всего 4 санузла без сливных бачков и отгорожены друг от друга перегородками высотой около 50см.; в столовой пища непригодна для питания и очень низкого качества; в банном помещении всего 5 душевых на общее количество осужденных 250 человек (общежитие 1 и 2) на помывку отводится каждому менее 2-х минут; предметы личной гигиены выдаются не чаще 1 раза в два месяца; в парикмахерской инструменты не дезинфицируются. Аналогичные нарушения присутствуют и в общежитии N2.

Судом к участию в деле в качестве соответчиков привлечены УФСИН России по Республике Коми, ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по РК.

Решением Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 28 июня 2021 года административное исковое заявление административное исковое заявление Валуйского С.Ф. к Российской Федерации в лице ФСИН России, УФСИН России по Республике Коми, ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по РК о признании ненадлежащими условий содержания в исправительном учреждении, взыскании денежной компенсации за ненадлежащие условия содержания удовлетворено частично. Признано незаконным бездействие ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми, выразившееся в ненадлежащем обеспечении условий содержания Валуйского С.Ф. в исправительном учреждении. Взыскана с Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации в пользу Валуйского С.Ф. компенсация за нарушение условий содержания в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми в размере 38 000 руб. В удовлетворении остальной части требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 27 сентября 2021 года решение Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 28 июня 2021 года изменено в части размера взысканной компенсации за ненадлежащие условия содержания. Суд постановилвзыскать с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказания России за счет казны Российской Федерации в пользу Валуйского С.Ф. компенсацию за ненадлежащие условия содержания в исправительном учреждении в размере 175 000 рублей. В остальной части решение Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 28 июня 2021 года оставлено без изменения.

На вступившие в законную силу судебные постановления административный истец и ответчики подали кассационные жалобы, в которых ставится вопрос об отмене. В обоснование жалоб приводятся доводы о нарушении судами норм материального и процессуального права.

Согласно части 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Таких обстоятельств судом не установлено.

Право на свободу и личную неприкосновенность является неотчуждаемым правом каждого человека, что предопределяет наличие конституционных гарантий охраны и защиты достоинства личности, запрета применения пыток, насилия, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения или наказания (статьи 17, 21 и 22 Конституции Российской Федерации).

Возможность ограничения указанного права допускается лишь в той мере, в какой оно преследует определенные Конституцией Российской Федерации цели, осуществляется в установленном законом порядке, с соблюдением общеправовых принципов и на основе критериев необходимости, разумности и соразмерности, с тем, чтобы не оказалось затронутым само существо данного права.

Уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации основывается на принципах законности, гуманизма, демократизма.

При исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации. Осужденные не должны подвергаться жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или взысканию. При осуществлении прав осужденных не должны нарушаться порядок и условия отбывания наказаний. Лицо, осужденное к лишению свободы и отбывающее наказание в исправительном учреждении, в случае нарушения условий его содержания в исправительном учреждении, предусмотренных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации, имеет право на присуждение за счет казны Российской Федерации компенсации за такое нарушение. Компенсация за нарушение условий содержания осужденного в исправительном учреждении присуждается исходя из требований заявителя с

учетом фактических обстоятельств допущенных нарушений, их продолжительности и последствий и не зависит от наличия либо отсутствия вины органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих (статьи 8, 10, 12, 12.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Аналогичные требования закреплены в статье 227.1 Кодекса административного судопроизводства РФ.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Валуйский С.Ф. отбывает уголовную меру наказания в ФКУ РЖ-1 УФСИН России по Республике Коми с 25 августа 2017 года, по прибытии в которое с 29 августа 2017 года распределен в отряд N 1, располагавшийся на 2 этаже общежития N 3; 09 апреля 2018 года переведен в отряд N 4, располагавшийся на 1 этаже общежития N 4; 26 апреля 2018 года убывал в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Коми, по возвращении из которого 10 мая 2018 года распределен в отряд N 4, расположенный на 2 этаже общежития N 4; 27 июля 2018 года убыл в ФКЛПУ Б-18 УФСИН России по Республике Коми, г. Ухта, по возвращении из которого распределен в отряд N 3, расположенный на 1 этаже общежития N 4; 19 ноября 2018 года переведен в отряд N 1, расположенный на Ь. этаже общежития N 5; 22 ноября 2018 года переведен в отряд N 4, расположенный на 2 этаже общежития N 4; 08 августа 2019 года переведен в отряд N 3, расположенный на 1 этаже общежития N 4; 15 января 2020 года убыл в ФКЛПУ Б-18 УФСИН России по Республике Коми, г. Ухта, по возвращении из которого 17 февраля 2020 года распределен в отряд N 3, расположенный на 1 этаже общежития N 4; 21 апреля 2020 года переведен в отряд N 4, расположенный на 2 этаж общежития N 4, в котором отбывал наказание до 03 февраля 2021 года.

При рассмотрении настоящего административного дела, судом первой инстанции установлено несоответствие условий содержания административного истца в части права на надлежащее обеспечение вещевым довольствием, поскольку в ноябре 2017, августе 2018, феврале и марте 2020 года индивидуальные гигиенические наборы ему не выдавались, что явилось основанием для удовлетворения административного искового заявления в указанной части и взыскания с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказания России за счет казны Российской Федерации в пользу Валуйского С.Ф. компенсации за ненадлежащие условия содержания в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми в размере 38 000 руб. В остальной части условия содержания административного истца Валуйского С.Ф. в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми признаны судом соответствующими требованиям действующего законодательства, и не нарушали требования статьи 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Вопреки доводам жалоб суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу, что требования действующего законодательства, регулирующие вопросы санитарно-гигиенического обеспечения в отношении содержащегося в местах лишения свободы Валуйского С.Ф. в установленной судом части не соблюдались. При этом обращение истца с административным иском имело место в установленные законом сроки.

Приходя к выводу о доказанности фактов нарушения прав истца при отбывании наказания в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми в указанной части, судом первой инстанции обосновано приняты во внимание данные, отраженные в раздаточных ведомостях за период с сентября 2017 года по апрель 2021 года, представленных административным ответчиком, из которых следует, что индивидуальные гигиенические наборы не были выданы административному истцу в ноябре 2017, августе 2018, феврале и марте 2020 года. В тоже время судебная коллегия отмечает, что из данных документов также следует, что указанные гигиенические наборы не выданы истцу в сентябре 2017 года, ноябре 2018 года, апреле 2019 года, июле 2020 года и в апреле 2021 года, а в марте, мае 2018 года и апреле 2020 года выдано только мыло.

Доказательств обратного стороной административного ответчика не представлено и судом не добыто, что свидетельствует об обоснованности заявленных требований в указанной части.

Выводы суда о несостоятельности доводов Валуйского С.Ф. о нарушении ответчиком условий его содержания в части отсутствия вентиляции, наличия насекомых и грызунов в помещениях отрядов, где содержался истец, отсутствия емкостей с питьевой водой, отсутствия специального места для курения, антисанитарного состояния моечного отделения банно-прачечного комбината, недостаточного количества душевых, недостаточного времени на помывку, плохого качества пищи, не проведения в парикмахерской обработки электроприборов, недостаточности площади помещений для просмотра телевизора и приема пищи, также соответствуют обстоятельствам дела, подтверждаются доказательствами, проверенными и оцененными судом по правилам статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, и согласуются с нормами материального права.

Все доводы административного истца в указанной выше части проверены судом, по каждому обстоятельству истребованы доказательства и им дана надлежащая правовая оценка в соответствии с положениями статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации. Оснований полагать, что представленные доказательства являются недопустимыми или получены в нарушение закона, судебная коллегия не усматривает.

С учетом предоставленной в материалы дела совокупности доказательств, установленных по делу фактических обстоятельств, в отсутствие обращений административного истца к администрации исправительного учреждения и в надзорные органы с жалобами на ненадлежащие условия содержания в приведенной выше части, судебная коллегия находит обоснованными выводы суда первой инстанции о том, что приведенные административным истцом в обоснование заявленных требований выше указанные обстоятельства, свидетельствующие о его нахождении в ФКУ ИК-1 УФСИН по Республике Коми в условиях, не соответствующих установленным нормам, не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения спора по существу, в связи с чем заявленные требования о компенсации за ненадлежащие условия содержания в указанной части не подлежат удовлетворению.

В жалобе Валуйского С.Ф. не приведено доводов, опровергающих изложенные выше выводы суда о содержании его в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми в надлежащих условиях и об отсутствии нарушения его прав, как не приведено и доводов о несогласии с данной судом первой инстанции оценкой имеющихся в деле доказательств в указанной части.

Вместе с тем, доводы Валуйского С.Ф. о незаконности действий (бездействия) ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми в части недостаточности жилого пространства, недостаточного количества умывальников и унитазов и их ненадлежащего состояния, отсутствия приватности в помещениях санитарных узлов, антисанитарного состояния помещения столовой и наличии в связи с этим права на денежную компенсацию за нарушение условий содержания, судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Коми признала заслуживающими внимания и не согласилась с выводами суда первой инстанции в указанной части.

Признавая заявленные требования о денежной компенсации за нарушение права административного истца на обеспечение надлежащей нормой жилой площади в исправительной колонии, необоснованными, суд первой инстанции исходил из того, что норма жилой площади на одного человека в период с 29.08.2017 по 09.04.2018 в отряде N 1 общежития N 3, в период с 09.04.2018 по 26.04.2018 в отряде N 4 общежития N 4, в период с 10.05.2018 по 27.07.2018 в отряде N 4 общежития N 44 в период с 09.08.2018 по 19.11.2018 в отряде N 3 общежития N 4, в период с 19.11.2018 по 22.11.2018 в отряде N 1 общежития N 5, в период с 22.11.2018 по 08.08.2019 в отряде N 4 общежития N 4, в период с 08.08.2019 по 15.01.2020 и с 17.02.2020 по 21.04.2020 в отряде N 3 общежития N 4, в период с 21.04.2020 по 03.02.2021в отряде N 4 общежития N 4, в период с 03.02.2021 по 01.04.2021 в отряде N 5 общежития N 3, где содержался административный истец, с учетом мебели соответствовала требованиям статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации.

Суд первой инстанции, проверяя доводы административного истца в указанной части, руководствовался положениями статьи 99 Уголовно- исполнительного кодекса Российской Федерации в системном толковании со статьей 15 Жилищного кодекса Российской Федерации, и на основании представленных административным ответчиком технических паспортов зданий общежитий, экспликации к нему, журналов учета пофамильной и количественной проверки наличия осужденных, произвел математический подсчет путем деления общей жилой площади со всеми вспомогательными помещениями на количество содержащихся в каждом отряде осужденных в спорные периоды, сделав вывод о том, что на одного осужденного в отряде норма жилой площади обеспечивалась административным ответчиком, поскольку не была менее двух квадратных метров на каждого осужденного. п Однако с таким утверждением суда первой инстанции согласиться нельзя, так как нормы материального права, регулирующие возникшие отношения, применены не в полном объеме, что повлекло неправильное определение имеющих значение для разрешения требования о нарушении права административного истца на личное пространство обстоятельств.

Общие положения и принципы исполнения наказаний устанавливаются Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации, задачами которого являются регулирование порядка и условий исполнения и отбывания наказаний, определение средств исправления осужденных, охрана их прав, свобод и законных интересов (часть 2 статьи 1, часть 2 статьи 2 названного кодекса).

При исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными законодательством Российской Федерации; порядок осуществления прав осужденных устанавливается поименованным кодексом, а также иными нормативными правовыми актами; при осуществлении прав осужденных не должны нарушаться порядок и условия отбывания наказаний, а также ущемляться права и законные интересы других лиц (части 2 статьи 10, частей 10 и 11 статьи 12 упомянутого кодекса).

В силу положений части 1 статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров, в тюрьмах - двух с половиной квадратных метров, в колониях, предназначенных для отбывания наказания осужденными женщинами, - трех квадратных метров, в воспитательных колониях - трех с половиной квадратных метров, в лечебных исправительных учреждениях - трех квадратных метров, в лечебно-профилактических учреждениях уголовно-исполнительной системы - пяти квадратных метров.

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 11 мая 2004 года N 174-0, отказывая в принятии к рассмотрению жалобы Анчугова С.Б. на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, указал, что это законоположение, содержащее дифференциацию норм жилой площади с учетом пола, возраста, состояния здоровья и условий отбывания наказания конкретным осужденным, с одной стороны, является юридической гарантией недопущения предоставления площади в камере ниже минимального размера, установленного законом, а с другой - не препятствует реализации рекомендаций международных организаций (в частности, Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания) по вопросам исполнения наказаний и обращения с осужденными при наличии необходимых экономических и социальных условий.

Федеральный законодатель в части 4 статьи 3 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации указал, что рекомендации (декларации) международных организаций по вопросам исполнения наказаний и обращения с осужденными реализуются в уголовно-исполнительном законодательстве Российской Федерации при наличии необходимых экономических и социальных возможностей.

Согласно Рекомендации Комитета министров Совета Европы "Европейские пенитенциарные правила", принятой 11 января 2006 года на 952 заседании представителей министров, размещение заключенных, и в частности, предоставление мест для сна, должно производиться с уважением человеческого достоинства и, по мере возможности, с обеспечением возможности уединения, а также в соответствии с санитарно-гигиеническими требованиями с учетом климатических условий, и в частности, площади, кубатуры помещения, освещения, отопления и вентиляции (пункт 18.1).

Первоначально Европейский Суд по правам человека не устанавливал нарушения в делах против Российской Федерации по вопросам об условиях содержания под стражей в исправительных колониях по причине переполненности: решением от 16 сентября 2004 года по делу "Нурмагомедов против Российской Федерации" жалоба заявителя N 30138/02 на условия содержания под стражей в месте отбывания наказания (колонии) отклонена, как явно необоснованная, указано, что, установленная стандартами Российской Федерации цифра 2 кв. м личного пространства на одного осужденного мужчину, отбывающего наказание в исправительной колонии, должна рассматриваться в контексте обширной свободы передвижения заявителя с утра до вечера, сама по себе не свидетельствует о нарушении статьи 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, заключенной в г. Риме 4 ноября 1950 года (далее - Конвенция); касаясь площади, приходящейся на одного осужденного, пришел к выводу, что свобода передвижения заявителя предоставляла ему возможность доступа к естественному свету и свежему воздуху, компенсируя относительно малые размеры комнаты заявителя и недостаточность площади, приходящейся на одного осужденного (пункт 1 раздела "Право").

Между тем в рассмотренных позже делах, где заключенные заявители располагали менее чем 3 кв. м личного пространства, Европейский Суд делал вывод о том, что переполненность учреждения была настолько острой, что это само по себе оправдывало установление нарушения статьи 3 Конвенции (? 54 постановления Европейского Суда по правам человека от 22 марта 2016 года по делу "Бутрин против Российской Федерации"; постановления по делу "Татишвили против Греции" от 31 июля 2014 года, жалоба N 26452/11, по делу "Ницицкий против Греции" от 4 декабря 2012 года, жалоба N 11677/11, по делу "Дмитрий Сазонов против Российской Федерации" от 1 марта 2012 года, жалоба N 30268/03, по делу "Мельник против Украины" от 28 марта 2006 года, жалоба N 72286/01).

Нарушение требований статьи 3 Конвенции установлено и постановлением Европейского Суда по правам человека от 20 октября 2016 года, вынесенным Большой Палатой Европейского Суда по делу "Муршич против Хорватии", жалоба N 7334/13 на отсутствие личного пространства в тюрьме, не достигающего периодически 3 кв. м, в котором сформулировано правило: оценка того, имело ли место нарушение требований статьи 3 Конвенции, не может быть сведена к исчислению квадратных метров, которыми располагает заключенный, так как данный подход не учитывает тот факт, что практически лишь всеобъемлющий учет конкретных условий содержания под стражей может дать точную картину реальной жизни заключенных.

Европейский Суд указал, если личное пространство, доступное заключенному, не достигает 3 кв. м площади пола в переполненных тюремных камерах, нехватка личного пространства считается столь суровой, что возникает сильная презумпция нарушения требований статьи 3 Конвенции. Бремя доказывания возлагается на государство-ответчика, которое может опровергнуть эту презумпцию, доказав, что имелись факторы, способные адекватно компенсировать недостаток личного пространства.

Приведенная позиция воспроизведена в решении от 17 марта 2020 года по делу "Е.М. Шмелев и другие против Российской Федерации", в котором Европейский Суд по правам человека констатировал, что последовательная практика Европейского Суда заключается в том, чтобы считать 3 кв. м жилой площади на человека в качестве соответствующего минимального стандарта, предусмотренного статьей 3 Конвенции (? 151 и 159).

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 14 постановления от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания" подчеркнул, что условия содержания лишенных свободы лиц должны соответствовать установленным законом требованиям, существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий; обратив внимание судов на необходимость учитывать, что о наличии нарушений условий содержания могут свидетельствовать не только переполненность камер (помещений), но и невозможность свободного перемещения между предметами мебели, разъяснил, что при разрешении административных дел суды могут учитывать обстоятельства, соразмерно восполняющие допущенные нарушения и улучшающие положение названной категории лиц (например, незначительное отклонение от установленной законом площади помещения в расчете на одного человека может быть восполнено созданием условий для полезной деятельности вне помещений, в частности для образования, спорта и досуга, труда, профессиональной деятельности).

Между тем приведенные правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, Европейского Суда по правам человека при рассмотрении настоящего административного дела не были применены, и исходя из них, у суда первой инстанции не имелось правовых оснований для применения к спорным правоотношениям положений статьи 15 Жилищного кодекса Российской Федерации при определении нормы жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях.

Из материалов дела следует, что в период с 29 августа 2017 года по 09 апреля 2018 года, когда административный истец содержался в отряде N 1 на втором этаже общежития N 3 жилая площадь спальных помещений составляла 242, 7 кв.м и исходя из максимального и минимального количества заключенных в отряде (136 человек), доступное личное пространство на одного заключенного составляло 1, 79 с учетом наличия предметов мебели.

При этом отклонение от рекомендуемых европейских стандартов не восполнено и при условии пользования осужденным комнатой ПВР, площадь которой составляет 35, 4 кв.м. (242, 7 кв.м + 35, 4 кв.м: 136=2, 0 кв.м).

В период содержания истца в отряде N 4, располагавшегося на 1 этаже общежития 4 (с 01 июня 2018 года переименован в отряд N 3), с 09 апреля 2018 года по 26 апреля 2018 года жилая площадь спальных помещений составляла 241, 8 кв.м и исходя из максимального количества заключенных в отряде (137 человек), доступное личное пространство на одного заключенного составляло 1, 76 кв.м с учетом наличия предметов мебели.

При этом отклонение от рекомендуемых европейских стандартов не восполнено и при условии пользования осужденным комнатой ПВР, площадь которой составляет 40, 4 кв.м. (241, 8 кв.м + 40, 4 кв.м: 137=2, 0 кв.м).

В период с 10 мая 2018 года по 27 июля 2018 года, при содержании административного истца в отряде N 4, расположенном на 2 этаже общежития N 4 жилая площадь спальных помещений составляла 218, 8 кв.м и исходя из максимального количества заключенных в отряде (166 человек), доступное личное пространство на одного заключенного составляло 1, 31 кв.м с учетом наличия предметов мебели, а в период с 22 ноября 2018 года по 08 августа 2019 года исходя из максимального количества заключенных в отряде (123 человека), доступное личное пространство на одного заключенного составляло 1, 78 кв.м.

При этом отклонение от рекомендуемых европейских стандартов не восполнено и при условии пользования осужденным комнатой ПВР, площадь которой составляет 51, 8 кв.м. (218, 8 кв.м + 51, 8 кв.м: 166=2, 1 кв.м; 218, 8+51, 8:123=2, 2 кв.м).

В период содержания истца в отряде N 3, располагавшегося на 1 этаже общежития 4, с 09 августа 2018 года по 19 ноября 2018 года жилая площадь спальных помещений составляла 241, 8 кв.м и исходя из максимального количества заключенных в отряде (136 человек), доступное личное пространство на одного заключенного составляло 1, 78 кв.м с учетом наличия предметов мебели.

При этом отклонение от рекомендуемых европейских стандартов не восполнено и при условии пользования осужденным комнатой ПВР, площадь которой составляет 40, 4 кв.м. (241, 8 кв.м + 40, 4 кв.м: 136=2, 0 кв.м).

В период содержания истца в отряде N 1, располагавшегося на 1 этаже общежития 5, с 19 ноября 2018 года по 22 ноября 2018 года жилая площадь спальных помещений составляла 203, 9 кв.м и исходя из максимального количества заключенных в отряде (126 человек), доступное личное пространство на одного заключенного составляло 1, 6 кв.м с учетом наличия предметов мебели.

При этом отклонение от рекомендуемых европейских стандартов не восполнено и при условии пользования осужденным комнатой ПВР, площадь которой составляет 64 кв.м (203, 9 кв.м + 64 кв.м: 126=2, 1 кв.м).

При содержании в местах лишения свободы в период с 08 августа 2019 по апрель 2021 года - в отряде N 3 общежития N 4, в отряде N 4 общежития 4 и в отряде N 5 общежития N 3 при делении площади спальных помещений, на количество содержащихся в тот период осужденных, на одного осужденного приходилось также менее 3 кв.м, с учетом имеющихся предметов мебели.

Бесспорных доказательств того, что администрацией исправительного учреждения созданы для административного истца иные условия для полезной деятельности вне помещений, в частности для образования, спорта и досуга, труда, профессиональной деятельности, в материалы не представлено.

Таким образом, вывод суда первой инстанций об отсутствии нарушения права административного истца на обеспечение жилой площадью, личного пространства при размещении его в спальных секциях отряда N1 общежития N 3, отряда N 4 общежития N 4 (в последующем переименованный в отряд N 3 общежития N 4, отряда N 4 общежития N 4, отряда N 3 общежития N 4, отряда N 1 общежития N 5, отряда N 5 общежития N 3, нельзя признать законным.

Кроме того, из представления Сыктывкарской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях N 17-02-2017 от 26 сентября 2017 года следует, что в период отбывания Валуйским С.Ф. наказания в ФКУ ИК-1 в нарушение требований части 3 статьи 101 УИК РФ помещения санузлов во всех отрядах не были оборудованы раковинами для умывания и унитазами в соответствии с нормами, установленными Приказом ФСИН России от 27.07.2006 N 512, то есть из расчета одна раковина на 10 осужденных и 1 унитаз на 15 осужденных; сливные бачки унитазов находились в ненадлежащем состоянии (расколоты); в нарушение требований статьи 99 УИК РФ и Инструкции СП-17-02 санитарные узлы отрядов не были оборудованы санитарными экранами и дверьми, обеспечивающими требования приватности при их использовании.

Из представленной административными ответчиками информации также следует, что в период с 29 августа 2017 года по 19 ноября 2018 года в отрядах, в которых содержался Валуйский С.Ф, помещения санузлов действительно были оборудованы раковинами для умывания и унитазами в меньшем количестве, чем предусмотрено нормами, установленными Приказом ФСИН России от 27.07.2006 N 512.

Кроме того, согласно вышеназванному акту прокурорского реагирования, в нарушение требований Приказа Минюста России от 02.06.2003 N 130-дсп, помещения отрядов 1 и 2, 3 и 4, 6 и 7 не были разделены, имели один вход, совместные комнаты для приема пищи и один локальный участок. В общежитиях отрядов отсутствовали гардеробные, комнаты быта.

Также из акта прокурорского реагирования следует, что в нарушение требований статьи 99 УИК РФ осужденные не в полном объеме обеспечивались индивидуальными средствами гигиены; в нарушение статьи 101 УИК РФ в столовой не обеспечивались условия, соответствующие установленным санитарно-гигиеническим и противоэпидемическим требованиям, обеспечивающим охрану здоровья осужденных (имелись многочисленные протечки кровли и плесень на стенах и потолках, имелся стойкий неприятный запах гнили и большое обилие мух).

Из материалов дела следует, что столовая в ФКУ ИК-1 располагает необходимым набором помещений. Канализационная и водопроводная системы функционируют исправно. Технологическое оборудование в достаточном количестве. Поточность технологического процесса соблюдается на всех этапах приготовления и реализации пищи. В помещениях столовой ремонтные работы проведены в начале 2019 года.

Кроме того, выводы о несоответствии условий содержания истца в ФКУ ИК- 1 УФСИН России по Республике Коми требованиям действующего законодательства подтверждаются, в том числе установленными фактами при рассмотрении Европейским Судом по правам человека дела "Воронцов и другие против России" (жалобы NN 24753/16 и 6 других жалоб, Постановление от 14 июня 2018 года), а также при рассмотрении дел по жалобам Якуненко Н.С. (жалоба N 3640/19), Куряткина М.Р. (жалоба N 13942/19), по которым заключено соглашение о выплате Российской Федерацией заявителям компенсации за нарушение условий содержания, исходя из времени содержания указанных осужденных в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми в период в общей сложности с октября 2015 года по декабрь 2019 года.

Доказательств неотносимости установленных данными решениями обстоятельств к административному истцу и оспариваемым условиям содержания не представлено.

Таким образом, в период отбывания Валуйским С.Ф. наказания в ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми имелся ряд нарушений в условиях содержания, выразившихся в переполненности, недостаточности умывальников и унитазов, их ненадлежащем состоянии, отсутствии приватности в туалете, антисанитарном состоянии столовой, нерегулярной выдачей средств индивидуальной гигиены, что свидетельствует о нарушении ФКУ ИК-1 права истца на материально-бытовое обеспечение, обеспечение жилищно-бытовых, санитарных условий.

Принимая во внимание, неполное соответствие условий содержания административного истца установленным законом требованиям, которое само по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания и переживания лицу, содержащемуся под стражей, учитывая длительность содержания административного истца под стражей в ненадлежащих условиях, оценивая определенную судом первой инстанции сумму компенсации за установленные им нарушения условий содержания административного истца, а также с учетом установления судом апелляционной инстанции дополнительных обстоятельств, свидетельствующих о несоответствии условий содержания административного истца в исправительном учреждении, с учетом их продолжительности, характера доказанных нарушений содержания, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о необходимости изменения решения суда первой инстанции в части размера компенсации, присужденной судом первой инстанции, увеличив ее до 175 000 рублей.

Доводы кассационных жалоб сводятся к переоценке исследованных судами доказательств и оспариванию обоснованности выводов судов об установленных ими по делу фактических обстоятельствах при том, что суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями частей 2 и 3 статьи 329, а также применительно к статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалоб должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, и правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

Учитывая, что основанием отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта, а в данном случае таких нарушений судами не допущено, оснований для удовлетворения кассационных жалоб не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 28 июня 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 27 сентября 2021 года по административному исковому заявлению Валуйского С. Ф. к Российской Федерации в лице ФСИН России, УФСИН России по Республике Коми, ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по РК о признании ненадлежащими условий содержания в исправительном учреждении, взыскании денежной компенсации за ненадлежащие условия содержания, оставить без изменения, кассационные жалобы Валуйского С. Ф, ФСИН России, УФСИН России по Республике Коми, ФКУ ИК-1 УФСИН России по Республике Коми - без удовлетворения.

Решение Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 28 июня 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 27 сентября 2021 года и настоящее кассационное определение могут быть обжалованы в судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в шестимесячный срок, который начинает исчисляться на следующий день после принятия апелляционного определения и из которого исключаются срок составления мотивированного определения суда апелляционной инстанции, в случае когда его составление откладывалось, а также время рассмотрения кассационной жалобы.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 24 января 2022 года.

Председательствующий:

Судьи: