Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 13 января 2022 г. по делу N 8Г-26476/2021[88-1657/2022-(88-23797/2021)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего: Фроловой Т.В.

судей: Леонтьевой Т.В, Раужина Е.Н, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1896/2021 (N) по иску Андреева В.Н. к Министерству финансов Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования

по кассационной жалобе представителя Андреева В.Н. - Сорокина В.Б. на решение Новосибирского районного суда Новосибирской области от 16 июня 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 сентября 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Раужина Е.Н, заслушав пояснения прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Симоненко Е.В, полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Андреев В.Н. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования.

Требования мотивированы тем, что в отношении истца на протяжении более 10 лет осуществлялось незаконное уголовное преследование по уголовным делам N от 10 марта 2009 г. и N от 27 июля 2009 г, по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных частью 4 статьи 159, частью 1 статьи 201, пункта "б" части 2 статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Истец указывает на то, что в период следствия в отношении Андреева В.Н. была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде; истца более 30 раз вызывали для проведения следственных мероприятий; Андрееву В.Н. не вручались постановления следователей и прокуроров и большинство протоколов следственных действий. Постановление о реабилитации было вручено Андрееву В.Н. более чем через год после прекращения уголовного дела.

Андреев В.Н. является отцом двух детей, в течение уголовного преследования был лишен возможности проводить время с детьми, так как все его время было направлено на защиту прав от незаконного уголовного преследования. По этой же причине Андреев В.Н. был лишен возможности поддерживать отношения со своими родителями. Отношения с членами семьи были отягощены переживаниями по поводу привлечения истца к уголовной ответственности.

До возбуждения уголовного дела Андреев В.Н. был успешным предпринимателем, которому принадлежало 50% долей в уставных капиталах ООО ТД " "данные изъяты"", ООО " "данные изъяты"", 90% - ЗАО " "данные изъяты"". В результате изъятия имущества юридических лиц и документов во время обысков и других следственных действий юридические лица прекратили деятельность. Длительное уголовное преследование повлекло возникновение заболеваний у Андреева В.Н.

30 августа 2019 г. уголовное преследование по уголовному делу N было прекращено по пункту 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, Андрееву В.Н. разъяснено право на реабилитацию.

Андреев В.Н. просил взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в сумме 3 795 000 рублей, в счет возмещении расходов по оплате услуг представителя при рассмотрении настоящего спора в сумме 70 000 рублей.

Решением Новосибирского районного суда Новосибирской области от 16 июня 2021 г. исковые требования удовлетворены частично; взыскана с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Андреева В.Н. компенсация морального вреда за незаконное привлечение к уголовной ответственности по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных частью 4 статьи 159, частью 1 статьи 201, пунктом "б" части 2 статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации, в размере 100 000 рублей. В удовлетворении требований в остальной части отказано

Представителем Андреева В.Н. - Сорокиным В.Б, действующим на основании доверенности от 14 апреля 2017 г, на решение Новосибирского районного суда Новосибирской области от 16 июня 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 сентября 2021 г. подана кассационная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене указанных судебных постановлений, как незаконных. Кассатор оспаривает размер компенсации морального вреда, определенный судами.

Участвующим в деле прокурором прокуратуры Новосибирской области представлены возражения на кассационную жалобу.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в том числе публично, путем размещения соответствующей информации на официальном сайте суда (http://8kas.sudrf.ru), не явились, об отложении рассмотрении дела в связи с невозможностью явиться в судебное заседание не просили.

Представитель Андреева В.Н. - Сорокин В.Б. представил суду ходатайство об обеспечении участия в деле и возвращении изъятых материалов в электронном виде, подтверждающих обоснованность доводов заявления о компенсации морального вреда, указывая на то, что сотрудниками МВД и прокуратуры Новосибриской области был организован обыск в квартире Сорокина В.Б. в ходе которого были изъяты электронные носители информации, ноутбук и системный блок, чтобы воспрепятствовать представителю истца участвовать в судебном заседании.

Учитывая, что представитель истца извещен о времени и месте судебного заседания, доказательств наличия обстоятельств, препятствующих участию в судебном заседании суда кассационной инстанции представлено не было, предметом проверки суда кассационной инстанции по данному гражданскому делу не является проверка законности проведения следственных действий в отношении представителя истца, указанное ходатайство удовлетворению не подлежит.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, заслушав заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Симоненко Е.В, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В силу положений статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы исходя из следующего.

Как установлено судом и следует из материалов дела, основанием для возбуждения уголовного дела в отношении Андреева В.Н. и его уголовного преследования явились сведения о том, что в период с 3 апреля 2008 г. по 14 октября 2008 г. между ЗАО " "данные изъяты"" и ООО Торговый дом " "данные изъяты"" были заключены договоры займа, в соответствии с которыми ООО ТД " "данные изъяты"" получило денежные средства в качества займа для использования в производственной деятельности по производству и продаже бетона. Заемные денежные средства ООО ТД " "данные изъяты"" не возвратило, а с целью сокрыть факт фактической продажи бетона за наличный расчет директор ООО ТД " "данные изъяты"" и учредитель юридического лица Андреев В.Н. отразили в бухгалтерском учете наличие фиктивной дебиторской задолженности у ООО " "данные изъяты"". Кроме того, у органов полиции имелись сведения о том, что в течение 2008 года директор ООО " "данные изъяты"" Андреев В.Н, используя реквизиты ООО " "данные изъяты"" путем включения в налоговые декларации по налогу на добавленную стоимость и налогу на прибыль заведомо ложных сведений и представления их в ИФНС России по Советскому району г.Новосибирска, уклонился от уплаты налога на добавленную стоимость и налога на прибыль в бюджет Российской Федерации с организации ООО " "данные изъяты"" в особо крупном размере.

10 апреля 2009 г. старшим следователем по ОВД СЧ СУ при УВД по г. Новосибирску по признакам составов преступлений, предусмотренных частью 4 статьи 159, частью 1 статьи 201 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении Андреева В.Н. и другого лица возбуждено уголовное дело N.

29 июля 2009 г. старшим следователем ОВД СЧ СУ при УВД по г. Новосибирску возбуждено уголовное дело N по признакам состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации.

29 июля 2009 г. этим же следственным органом возбуждено уголовное дело N по признакам состава преступления, предусмотренного пунктом "б" частью 2 статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации.

25 декабря 2009 г. уголовные дела N и N соединены в одно производство, уголовному делу присвоен N.

25 февраля 2010 г. уголовные дела N и N соединены в одно производство, уголовному делу присвоен N.

Судом установлено, что в отношении истца было возбуждено уголовное дело по обвинению в совершении тяжких преступлений.

С момента возбуждения уголовного дела, Андреев В.Н. был опрошен 18 марта 2009 г, допрошен в качестве подозреваемого 6 января 2009 г. (отказался от дачи показаний по статье 51 Конституции Российской Федерации), 29 августа 2019 г. его ознакомили с постановлением о назначении экспертизы, 18 февраля 2010 г. Андреев В.Н. был допрошен, 17 мая 2010 г, 6 июля 2011 г, 19 июля 2019 г. допрошен в качестве подозреваемого. 10 сентября 2009 г. в жилище Андреева В.Н. произведен обыск. 25 декабря 2009 г. Андреев В.Н. объявлен в розыск.

Другие следственные действия с участием Андреева В.Н. на протяжении всего периода с момента возбуждения уголовного дела до его прекращения не производились.

Судом также установлено, что какая-либо мера пресечения, в том числе, в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, к Андрееву В.Н. не применялись, в порядке статей 91, 92 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации он не задерживался, обвинение ему не предъявлялось.

Период незаконного уголовного преследования подлежит исчислению с момента возбуждения уголовного дела 10 апреля 2009 г.

Как установлено судом, уголовное дело было приостановлено в периоды с 29 декабря 2009 по 25 января 2010 г, с 17 июня 2010 г. по 27 октября 2010 г, с 27 декабря 2017 г. по 11 января 2018 г, с 14 марта 2018 г. по 27 марта 2018 г, с 4 июня 2018 г. по 9 июля 2018 г, с 9 сентября 2018 г. по 15 октября 2018 г, с 1 февраля 2018 г. по 28 февраля 201 г.9, с 11 апреля 2019 г. по 15 апреля 2019 г, с 1 июля 2019 г. по 5 июля 2019 г, с 5 августа 2019 г. по 6 января 2019 г.

Уголовное дело было прекращено в периоды с 29 декабря 2010 г. по 14 июня 2011 г. (около 6 месяцев), с 5 августа 2011 г. по 20 сентября 2017 г. (6, 5 лет).

В периоды приостановления и прекращения уголовного дела следственные действия с Андреевым В.Н. не производились.

Постановлением следователя Железнодорожного межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета РФ по Новосибирской области от 30 августа 2019 г. уголовное дело N прекращено по основанию, предусмотренному пунктом 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, за Андреевым В.Н. признано право на реабилитацию.

Разрешая спор по существу и удовлетворяя иск частично, руководствуясь положениями статей 151, 1070, 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве", суд первой инстанции исходил из того, что в отношении истца было возбуждено уголовное дело по обвинению в совершении тяжких преступлений, при этом какая-либо мера пресечения, в том числе, в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, к Андрееву В.Н. не применялись, в порядке статей 91, 92 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации он не задерживался, обвинение ему не предъявлялось, с учетом периодов прекращения уголовного дела в отношении Андреева В.Н, срок уголовного преследования составляет около 4 лет, однако сам факт привлечения Андреева В.Н. к уголовной ответственности за совершение преступления нарушил его личные неимущественные права, принадлежащие ему от рождения.

При определении размера компенсации морального вреда в сумме 100 000 рублей суд первой инстанции принял во внимание то, что моральный вред причинен истцу нарушением его личных неимущественных прав - возбуждением в отношении него уголовного дела, продолжительность уголовного преследования, степень и характер физических и нравственных страданий Андреева В.Н. с учетом личности истца, ранее не судимого и его индивидуальных особенностей (возраста, социального, семейного положения, состояния здоровья), то, что истцу не избиралась мера пресечения, не предъявлялось обвинение, объем следственных действий с его участием, то обстоятельство, что в период с момента возбуждения уголовного дела в отношении истца и до прекращения уголовного дела Андреев В.Н. находился под бременем ответственности за преступление, которое фактически не совершал и за которое предусмотрена уголовная ответственность в виде лишения свободы, что повлекло переживания, повышенную психическую нагрузку.

Отказывая в удовлетворении оставшейся части исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не представлены доказательства того, что незаконное возбуждение уголовного дела негативно отразилось на его репутации, как бизнесмена и руководителя юридических лиц, утрачено доверие к нему, как должностному лицу, как со стороны контрагентов, так и со стороны подчиненных работников. Кроме того, доказательств того, что общее заболевание было получено истцом в период уголовного преследования и состоит в прямой причинно-следственной связи с ним, стороной истца суду не представлено.

Также судом первой инстанции отклонены доводы стороны истца о том, что в результате уголовного преследования Андрееву В.Н. был причинен материальный ущерб, поскольку предметом заявленных исковых требований является взыскание компенсации морального вреда.

Руководствуясь положениями статей 88, 100, Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", исходя из того, что Андреевым В.Н. в подтверждение своего заявления о возмещении расходов по оплате услуг представителя при рассмотрении настоящего спора представлена доверенность на имя Сорокина В.Б, какие-либо документы, подтверждающие содержание соглашения с представителем об оказании услуг при рассмотрении настоящего спора, а также факт несения расходов по оплате услуг представителя, суду не представлены, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для возмещения за счет средств казны Российской Федерации расходов по оплате услуг представителя в сумме 70 000 рублей.

Проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, суд апелляционной инстанции, установив, что выводы суда, изложенные в обжалуемом решении, соответствуют обстоятельствам дела, установленным судом по результатам исследования и оценки представленных сторонами доказательств в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, применены правильно, согласился с отсутствием правовых оснований для удовлетворения заявленных исковых требований.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции оснований не согласиться с приведенными выводами судебных инстанций не усматривает, поскольку эти выводы соответствуют материалам дела, нормам права, подлежащим применению к спорным отношениям, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Статьей 53 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В соответствии со статьей 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет, в частности подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части первой статьи 24 и пунктами 1 и 4 - 6 части первой статьи 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Согласно абзацу 3 статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу.

Абзацем вторым статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что положение статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации о праве суда возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий), причиненного действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда, причиненного, в том числе, действиями органов публичной власти (Определения от 3 июля 2008 г. N 734-О-П, от 24 января 2013 г. N 125-О).

В пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как следует из пунктов 13, 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011г. N17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" - с учетом положений статей 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного или необоснованного уголовного преследования, например, незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного задержания, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу и иных мер процессуального принуждения, незаконного применения принудительных мер медицинского характера, возмещается государством в полном объеме (в том числе с учетом требований статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации) независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда за счет казны Российской Федерации.

В силу статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве", разъяснено, что при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание, и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен.

В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статья 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Таким образом, по смыслу приведенного выше правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

Оценив представленные доказательства по делу в их совокупности, установив факт незаконного уголовного преследования истца, суды первой и апелляционной инстанций пришли к правильному выводу о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда.

Определяя размер денежной компенсации, суд первой инстанции, руководствуясь вышеприведенными правовыми нормами, исходил из конкретных обстоятельств дела, в том числе - характера и объема обвинения, объема следственных действий, длительности незаконного уголовного преследования, отсутствие избранной в отношении истца меры пресечения, индивидуальные особенности истца (отсутствие судимости, возраст, семейное положение, состояние здоровья), степени и характера его нравственных страданий, а также требований разумности и справедливости.

Учитывая изложенное, сумма денежной компенсации в размере 100 000 рублей, присужденная судами Андрееву В.Н, отвечает нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, является разумной и соразмерной нарушению нематериальных благ истца.

Доводы кассационной жалобы представителя Андреева В.Н. - Сорокина В.Б. о том, что истца не уведомляли о приостановлении и прекращении уголовного преследования, проведении обысков в квартире Андреева В.Н, его супруги, по месту нахождения юридических лиц - ООО ТД " "данные изъяты"", ООО " "данные изъяты"", претерпевании Андреевым В.Н. нравственных страданий, связи незаконного уголовного преследования с развившимися у истца заболеваниями, невозможности осуществления предпринимательской деятельности, нарушении семейных связей, заниженном размере компенсации морального вреда не могут повлечь отмену обжалуемых судебных актов, поскольку повторяют правовую позицию стороны истца изложенную в ходе судебного разбирательства, направлены на переоценку установленных по делу фактических обстоятельств и доказательств по делу, судами первой и апелляционной инстанций подробно изложены обстоятельства дела и мотивы, по которым суды пришли к конкретным выводам, в том числе по вопросу об определении размера денежной компенсации причиненного морального вреда, все обстоятельства, имеющие значение для разрешения этого вопроса, предусмотренные статьями 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации судами учтены.

Вопреки доводам кассационной жалобы судами дана надлежащая оценка всех представленных доказательств в соответствии с правилами статей 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при определении размера компенсации вреда, что свидетельствует о необоснованности жалобы в указанной части.

Судом первой инстанции также было отказано в удовлетворении требования о вынесении частного определения о наличии признаков преступления по выводу доходов от налогообложения с указанием на то, что принятие частного определения в силу статьи 226 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является правом суда, а не его обязанностью, оснований для вынесения частного определения в адрес участников процесса или третьих лиц не установлено.

В соответствии с частью 1 статьи 226 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при выявлении случаев нарушения законности суд вправе вынести частное определение и направить его в соответствующие организации или соответствующим должностным лицам, которые обязаны в течение месяца сообщить о принятых ими мерах.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции отмечает, что вынесение частного определения в порядке части 1 статьи 226 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является правом суда и несовершение указанных действий, во всяком случае, на законность и обоснованность судебного акта по существу спора не влияет.

В силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правом самостоятельно устанавливать обстоятельства дела и давать иную оценку собранным по делу доказательствам, кассационный суд общей юрисдикции не наделен.

Так как кассационным судом общей юрисдикции по настоящему делу не установлено существенных процессуальных нарушений являющихся в силу положений статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены решения суда и апелляционного определения, то отсутствуют процессуальные основания для вынесения частного определения.

Иные доводы кассационной жалобы не содержат указание на обстоятельства, которые не были бы проверены и учтены судом первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебных актов, влияли на законность и обоснованность постановленных судебных актов, либо опровергали выводы судебных инстанций, направлены на иное толкование норм материального права, на переоценку установленных по делу фактических обстоятельств и доказательств по делу, повторяют позицию стороны истца в суде первой и апелляционной инстанций и доводы апелляционной жалобы, были предметом исследования и оценки судов первой и апелляционной инстанции, отклонены как несостоятельные с подробным изложением мотивов отклонения, а потому не могут повлечь отмену судебных постановлений применительно к требованиям статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Восьмой кассационный суд общей юрисдикции считает, что судебными инстанциями все юридические значимые обстоятельства по делу определены верно, выводы судов первой и апелляционной инстанций мотивированы, подробно изложены в оспариваемых судебных постановлениях, основаны на доказательствах, оценка которым дана в соответствии с требованиями статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам гражданского дела, доводы участников процесса судом проверены с достаточной полнотой.

Поскольку судебными инстанциями материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Новосибирского районного суда Новосибирской области от 16 июня 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 28 сентября 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Андреева В.Н. - Сорокина В.Б. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: