Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 25 января 2022 г. по делу N 8Г-29309/2021[88-1942/2022-(88-28567/2021)]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Балакиревой Е.М, судей Арзамасовой Л.В. и Трух Е.В, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Шкута Татьяны Александровны, Антипиной Людмилы Владимировны на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан от 28 сентября 2021 г. по гражданскому делу N 2-622/2021 по иску Шкута Татьяны Александровны, Антипиной Людмилы Владимировны к ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы о взыскании компенсации морального вреда, причиненного жизни и здоровью, повлекшего смерть близкого человека в связи ненадлежащим оказанием медицинской помощи.

Заслушав доклад судьи Трух Е.В, объяснения представителя Шкута Т.А. адвоката Губаевой Г.Ф, поддержавшей доводы кассационной жалобы, представителей ГБУЗ РФ КБСМП г. Уфы Ахматханову Л.Л. и филиала СПАО "Ингосстрах" Колесниковой Д.З, возражавших против её удовлетворения, заключение прокурора шестого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Самаре) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трофимова А.А, полагавшего кассационную жалобу подлежащей удовлетворению, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Шкута Т.А, Антипина Л.В. обратились с иском к ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы о компенсации морального вреда, причиненного жизни и здоровью, повлекшего смерть близкого человека в связи ненадлежащим оказанием медицинской помощи. Требования мотивированы тем, что ААФ при жизни никогда не болел, у него не было жалоб, он не был инвалидом "данные изъяты" группы, 15 октября 2020 г..ААФ стало плохо, он самостоятельно ходил, разговаривал, однако супруга Антипина Л.В. вечером вызвала скорую. Приехала скорая из с. Кармаскалы, сделали ему какие-то уколы и рекомендовали ехать в больницу по месту жительства на прием. 16 октября 2020 г..в 06:00 утра ААФ стало еще хуже, приехала дочь Шкута Т.А. и в 08.00 утра его повезли в город по месту регистрации и проживания, у подъезда уже ждала скорая. Далее на скорой его повезли в больницу - ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи г..Уфы. ААФ направили на обследование. Супруга Антипина Л.В. присутствовала на всех обследованиях и самостоятельно без помощи медицинского персонала перекладывала ААФ с кушетки на кушетку, никто ей не помогал. Так же Антипина Л.В. позвонила дочери Шкута Т.А. и сообщила, что врач Рахматуллина пишет в карточку чужие анализы и данные, в том числе о том, что ААФ, 1954 года рождения, является инвалидом "данные изъяты" группы и Ветераном ВОВ. После того, как в больницу приехала дочь Шкута Т.А, она увидела, что отец лежит на кушетке в коридоре, рядом мама. Они одни, медицинского персонала нет. ААФ лежал в коридоре на кушетке, стонал и корчился от боли, махал руками, просил о помощи.

Вышла врач невролог Рахматуллина, однако помощь ему не оказывала, не подходила, и сообщила что она ждет скорую, чтобы отправить ААФ в ГКБ N 18, так как ААФ болен коронавирусной инфекцией. В ГКБ N был Ковид Госпиталь, а также гнойная реанимация, однако врач не вызвала реаниматолога для оказания неотложней помощи ААФ Шкута Т.А. неоднократно просила оказать помощь ААФ, кричала, что он умирает на носилках, однако Рахматуллина ответила, что она не будет оказывать ему медицинскую помощь, так как не хочет рисковать персоналом. Шкута Т.А. начала снимать все происходящее на телефон и просить о помощи, однако никто не подошел к умирающему ААФ В 11:30 у ААФ остановилось сердце в коридоре на носилках. Только после этого, к ААФ подбежали медсестры и забрали в реанимацию, реанимация была рядом, соседняя дверь. Сердце ААФ там запустили и повезли в гнойную реанимацию, где он в 14:40 умер, родственникам сообщили о его кончине только в 18:00. Таким образом, истцы считают, что смерть ААФ произошла по вине врача невролога Больницы скорой медицинской помощи "адрес", которая не оказала своевременно медицинскую помощь ААФ, оставила его корчится от боли и умирать в коридоре на носилках, она не госпитализировала его в реанимацию, чтобы оказать неотложную медицинскую помощь, когда каждая минута была на счету. Истцы считают, что тяжёлое состояние здоровья ААФ, как отек мозга и инфаркт мозга и остановка сердца, наступило из-за ошибки и бездействия врачей Больницы скорой медицинской помощи г..Уфы, которые не выставили правильный диагноз, не провели должным образом обследование, выставили ошибочный диагноз пневмония и коронавирусную инфекцию, не оказали ему медицинскую помощь, не госпитализировали его экстренно в реанимацию, чтобы оказать реанимационный действия, а оставили умирать в коридоре на кушетке.

Таким образом, действиями Больницы скорой медицинской помощи г..Уфы истцам причинены тяжелые моральные страдания, так как они привезли ААФ в Больницу в надежде и уверенности в том, что ему будет оказана надлежащая медицинская помощь. Однако истцы, молили врачей и просили о помощи умирающему отцу и мужу, и видели только холодное и равнодушное отношение, безразличие. Человек умирал на носилках в коридоре, стонал от боли, истцы видели, как умирает близкий человек, и ничего не могли сделать, только как бегать по коридору и молить врачей о помощи, однако медицинский персонал даже не подошел к ААФ пока у него не остановилось сердце. Истцы получили тяжелую психологическую травму, моральные страдания и душевную боль. На основании изложенного, истцы просили взыскать с ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы компенсацию морального вреда в размере по 1000000 руб. каждой.

Решением Кировского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 25 мая 2021 г. исковые требования Антипиной Л.В, Шкута Т.А. удовлетворены частично. Судом постановлено: "Взыскать с ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы в пользу Шкута Татьяны Александровны компенсацию морального вреда в размере 250000 руб. Взыскать с ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы в пользу Антипиной Людмилы Владимировны компенсацию морального вреда в размере 250000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований Шкута Т.А, Антипиной Л.В. к ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы о взыскании компенсации морального вреда отказать. Взыскать с ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы в доход бюджета городского округа город Уфа Республики Башкортостан государственную пошлину в размере 300 руб.".

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан от 28 сентября 2021 г. вышеуказанное решение изменено в части снижения взысканной в пользу истцов компенсации до 100000 руб. каждому, в остальной части решение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Антипина Л.В, Шкута Т.А. ставят вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан от 28 сентября 2021 г.

В силу части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка участвующих в деле лиц в заседание суда кассационной инстанции не является препятствием в рассмотрении жалобы.

Учитывая надлежащее извещение всех участников процесса о дате, времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, в целях обеспечения соблюдения разумных сроков судопроизводства жалоба рассмотрена при имеющейся явке.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу подлежащей удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены по делу судом апелляционной инстанции.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций, а также подтверждается материалами дела, Антипина (Шкута) Татьяна Александровна, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, является дочерью ААФ и Антипиной Людмилы Владимировны, что подтверждается свидетельством о рождении от 21 декабря 1978 г.

Антипина Л.В. являлась супругой ААФ

Из медицинской карты N 20554927 (амбулаторной карты N 56206) ААФ, оформленного в ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы следует, что 16 октября 2020 г. в 10 час. 05 мин. пациент поступил по экстренным показаниям по линии СМП, госпитализирован в инфекционное отделение (согласно записи титульного листа), переведён в отделение ОАР-2 16 октября 2020 г. Согласно титульного листа, указан диагноз при поступлении - "данные изъяты"

Осмотр проведен врачом-неврологом Рахматуллиной Г.З. (в 10:05 час, в 10:58 час.) поставлен предварительный диагноз: "данные изъяты"

"данные изъяты"

В ПДО проведено: ОАК, ЭКГ, КТ гол.мозга, КТ ОГК, определение РНК короновируса ТОРС (SARC-cov) в мазках со слизистой оболочки носоглотки методом ПЦР, консультация терапевта.

По согласованию с начмедом Голубятниковым переводится для дальнейшего лечения в профильный стационар ГКБ N 18.

На листе 12 медицинской карты указано, что в 10:58 ч. вызвана бригада СМП для транспортировки в ГКБ N 18.

В 11:38 час. произошла внезапная остановка сердца, вызвана реанимационная бригада.

В 11:50 час. удалось восстановить сердечную деятельность, дыхание на аппарате ИВЛ больной транспортирован в отделение реанимации ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы в связи с крайне тяжелым состоянием и нетранспортабельностыо больного до ГКБ 18.

В 14.15 час. наступило состояние клинической смерти. Реанимационные мероприятия в течение 30 мин без эффекта.

В 14.45 час. зафиксирована биологическая смерть больного.

В деле имеется протокол исследования кабинета компьютерной томографии, согласно которому компьютерная томограмма головного мозга проведена 16 октября 2020 года в 10:25 час.

Согласно заключению КТ у ААФ имеются признаки сформированной зоны ишемии в правой теменно-затылочной области, атрофические изменения паренхимы головного мозга, атерослероз церебральных артерий.

Из справки о смерти N С-11979 от 29 октября 2020 г. следует, что ААФ умер ДД.ММ.ГГГГ в 14.45 часов, причина смерти - "данные изъяты"

Из выписного эпикриза N 2054927 от 16 октября 2020 г, подписанного неврологом ПДО ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы Рахматуллиной Г.З. следует, что ААФ поставлен диагноз: "данные изъяты"

"данные изъяты"

Определением Кировского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 13 января 2021 г. по ходатайству представителя ответчика ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам ГБУЗ Бюро СМЭ М3 РБ.

Из заключения эксперта N 29-П ГБУЗ Бюро СМЭ М3 РБ следует, что на основании данных материалов дела, медицинской документации, судебно-гистологического исследования и в соответствие с поставленными на разрешение вопросами, судебно-медицинская экспертная комиссия пришла к следующим выводам: медицинская помощь ААФ, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в ГБУЗ РБ БСМП г. Уфа была оказана своевременно и правильно, в соответствии с выставленным диагнозом. Однако, имели место недостатки диагностических мероприятий (не выполнен алгоритм обследования пациента с подозрением на COVID-19): при выставленном при поступлении в стационар сопутствующем диагнозе " "данные изъяты"

По данным проведенного в ГБУЗ РБ БСМП г. Уфа КТ (компьютерно-томографического) исследования ОГК (органов грудной клетки) от 16 октября 2020 г. у ААФ имелись КТ-признаки двусторонней полисегментарной пневмонии (более вероятно вирусной этиологии, объем поражения 30%), что позволяло предположить наличие новой коронавирусной инфекции (COVID-19).

Запланированный перевод ААФ в ГБУЗ РБ ГКБ N 18 г. Уфа соответствовал утвержденным порядкам маршрутизации больных, в частности приказам Министерства здравоохранения Республики Башкортостан N 420-А от 6 мая 2020 г. "О внесении изменений в приказ Министерства здравоохранения Республики Башкортостан от 11 апреля 2020 г. N310-А "О перепрофилировании медицинских организаций в госпитальные базы г. Уфы" и N1031-А от "Об открытии ранее перепрофилированных коек инфекционного госпиталя на базе ГБУЗ РБ БСМП г. Уфа".

Смерть ААФ, согласно представленной медицинской документации, патолого-анатомического исследования его трупа, наступила от цереброваскулярного заболевания ("данные изъяты"), осложнившегося отеком-набуханием головного мозга, отеком легких.

Таким образом, причинно-следственная связь между оказанием медицинской помощи ААФ в ГБУЗ РБ БСМП г. Уфа (в том числе вышеуказанными недостатками в ее оказании) и наступлением смерти отсутствует.

Эксперты также указали, что при поступлении ААФ в ГБУЗ РБ БСМП г. Уфа 16 октября 2020 г. в 10 час 05 мин, учитывая объективные клинические данные, не требовалась экстренная (неотложная) госпитализация в реанимационное отделение.

Разрешая спор и частично удовлетворяя требования истцов, суд первой инстанции исходил из отсутствия противопоказаний для проведения внутрисосудистого вмешательства ААФ врачами ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы, а также непроведении тромболитической терапии, внутрисосудистой тромбэкстракции, что свидетельствовало о том, что ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы ненадлежащим образом оказала медицинскую помощь ААФ Суд отметил, что проведение обследования больного с подозрением на острое нарушение мозгового кровообращения должно проводится не только с целью установления правильного диагноза, но и для определения тяжести состояния больного, возможности его транспортировки, необходимости оказания экстренной медицинской помощи, не терпящей отлагательства.

Руководствуясь положениями ст.ст. 67, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также разъяснениями, изложенными в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", суд критически оценил заключение судебной экспертизы в части выводов экспертов, изложенных в ответе на вопрос N1 о том, что медицинская помощь ААФ в ГБУЗ РБ БСМП г. Уфа была оказана своевременно и правильно, в соответствии с выставленным диагнозом.

Суд сослался на то, что исследовательская часть заключения эксперта содержит лишь перечисление сведений, содержащихся в медицинской документации и материалах гражданского дела, однако оснований и мотивов, по которым эксперты пришли к вышеуказанному выводу, определить из экспертного заключения не представляется возможным. Анализ и проверка на соответствие оказанной медицинской помощи ААФ Стандарту скорой медицинской помощи при остром нарушении мозгового кровообращения, Порядку оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения, Временным рекомендациям экспертами не проводились. Экспертами не обозревалась имеющаяся в материалах дела видеозапись, из которой было возможно визуально в совокупности с данными медицинской документации определить степень тяжести больного, с учетом изложенного определить целесообразность его перевода в ГКБ N 18 в соответствии с утвержденным порядком маршрутизации.

Кроме того, обозрев представленную истцами в судебное заседание видеозапись, суд дал оценку доводам истцов о причинении им психологической травмы, тяжелых моральных страданий и душевной боли, так как они привезли ААФ в Больницу в надежде и уверенности в том, что ему будет оказана надлежащая медицинская помощь, они просили врачей о помощи умирающему отцу и мужу, и видели только холодное и равнодушное отношение, безразличие. Человек умирал на носилках в коридоре, корчился и стонал от боли, истцы видели, как умирает близкий человек, и ничего не могли сделать, только как бегать по коридору и молить врачей о помощи, однако медицинский персонал даже не подошел к ААФ пока у него не остановилось сердце.

Из представленной истцами видеозаписи, произведенной в момент нахождения в больнице, суд установил, что ААФ на момент поступления в больницу лежал в коридоре на кушетке, стонал от боли, переворачивался в разные стороны, от падения на пол его удерживала супруга Антипина Л.В. Несмотря на просьбы родных, врачи для оказания экстренной медицинской помощи к пациенту в момент проведения видеосъемки не подходили.

С учетом изложенного, суд пришел к выводу о том, что диагноз ААФ, который было установлен в ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы, - острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу в вертебро-базиллярном бассейне, степень тяжести развития заболевания - острейший период, требовал срочного лечения, которое ему не было проведено надлежащим образом. ААФ лежа на кушетке в коридоре больницы без присмотра медицинского персонала, находился в таком состоянии, что мог упасть на пол и причинить себе вред, реанимационные мероприятия предприняты только после остановки сердца пациента. Кроме того, суд учел наличие отдельных дефектов оказания медицинской помощи отраженных в ответе на вопрос N 1 заключения эксперта.

Пересматривая указанное решение, суд апелляционной инстанции изменяя его в части размера взысканной в пользу истцов компенсации морального вреда и снижая её до 100000 руб. в пользу каждого, не усмотрел оснований сомневаться в выводах экспертов, сославшись на то, что последние предупреждены об уголовной ответственности, предусмотренной статьей 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, имеют соответствующее образование и квалификацию, а сторонами заключение комиссии экспертов N 29-П ГБУЗ Бюро СМЭ М3 РБ не оспаривалось, ходатайств о назначении по делу повторной судебной экспертизы не заявлялось.

Снижая размер взысканной судом первой инстанции в пользу истцов компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о его несоответствии принципам разумности и справедливости, определенного без учета и оценки совокупности всех обстоятельств по делу, вины причинителя вреда. Суд апелляционной инстанции исходил из того, что медицинская помощь ААФ в ГБУЗ РБ БСМП г. Уфа была оказана своевременно и правильно, в соответствии с выставленным диагнозом, причинно-следственная связь между оказанием медицинской помощи ААФ в ГБУЗ РБ БСМП г. Уфа и наступлением смерти отсутствует. Принимая во внимание вышеперечисленные недостатки в оказании ААФ медицинской помощи (не проведении термометрии, перкуссии легких, пальпации лимфатических узлов, пульсоксиметрии (измерение насыщения крови кислородом), не измерение частоты дыхания), характер причиненных истцам физических и нравственных страданий, фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, суд пришел к выводу о том, что требованиям разумности и справедливости будет соответствовать компенсация морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика в пользу каждого из истцов в размере по 100000 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции с указанным согласиться не может и считает не соответствующим закону вывод суда апелляционной инстанции о снижении размера компенсации морального вреда, взысканного судом первой инстанции в пользу истцов.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как разъяснено в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела. Учитывая, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и не поддается точному денежному подсчету, а соответственно является оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, такая компенсация производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевшего, в связи с чем, должна отвечать признакам справедливости и разумности.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Согласно статье 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Решение суда должно быть законным и обоснованным. Суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (статья 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле (пункт 2 части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В апелляционном определении указываются обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления, мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле (пункт 5 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Между тем приведенным нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека апелляционное определение не отвечает, требования процессуального закона судом апелляционной инстанций при разрешении исковых требований о компенсации морального вреда не выполнены.

Значительно уменьшив размер компенсации морального вреда, взысканного судом первой инстанции в пользу истцов, суд апелляционной инстанции не приведя никаких новых доказательств и обоснований для снижения размера такой компенсации, сослался на те же фактические обстоятельства по данному делу, что и суд первой инстанции, не опровергнул частично-критическую оценку заключения судебной экспертизы, данную судом первой инстанции, а также оценку обозренной судом видеозаписи. Суд не дал оценку действиям сотрудников ответчика с точки зрения необходимости соблюдения принципов медицинской этики и приоритета интересов пациента при оказании медицинской помощи, гуманного отношения к пациенту, закрепленных в ст. 6 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

В связи с изложенным обжалуемое апелляционное определение суда апелляционной инстанции нельзя признать законным, поскольку оно принято с нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителей, что согласно ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть всё приведенное выше и разрешить возникший спор на основании норм закона, подлежащих применению к спорным отношениям, обстоятельств, установленных по делу, и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь статьями 379.5, 379.6, 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан от 28 сентября 2021 г. по гражданскому делу N 2-622/2021 по иску Шкута Татьяны Александровны, Антипиной Людмилы Владимировны к ГБУЗ РБ Больница скорой медицинской помощи города Уфы о взыскании компенсации морального вреда, причиненного жизни и здоровью, повлекшего смерть близкого человека в связи ненадлежащим оказанием медицинской помощи - отменить, направить дело на новое апелляционное рассмотрение.

Председательствующий Е.М. Балакирева

Судьи Л.В. Арзамасова

Е.В. Трух