Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 января 2022 г. по делу N 8Г-20527/2021[88-1043/2022-(88-20483/2021)]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И, судей Карповой О.Н, Руновой Т.Д, с участием прокурора Таскаевой А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-53/2021 по иску Грибановой Анастасии Владимировны, Шулдиковой Елены Анатольевны к бюджетному учреждению Ханты-Мансийского автономного округа - Югры "Окружная клиническая больница" о признании оказанной медицинской помощи некачественной, взыскании компенсации морального вреда, по кассационным жалобам бюджетного учреждения Ханты-Мансийского автономного округа - Югры "Окружная клиническая больница", Департамента здравоохранения Ханты-Мансийского автономного округа - Югры на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 24 августа 2021 г.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Карповой О.Н, представителя бюджетного учреждения Ханты-Мансийского автономного округа - Югры "Окружная клиническая больница" Выставкина С.В, поддержавшего доводы жалоб, заключение прокурора Седьмого отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Таскаевой А.А, полагавшего жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Грибанова А.В, Шулдикова Е.А. обратились в суд с иском к бюджетному учреждению Ханты-Мансийского автономного округа - Югры "Окружная клиническая больница" (далее - БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница"), в котором, уточнив заявленные требования, просили признать врачебной ошибкой качество оказанной "данные изъяты", умершему "данные изъяты" г, медицинской помощи в период с 15 января 2019 г. до 17 июня 2019 г, взыскать с ответчика в пользу каждого из истцов компенсацию морального вреда в размере по 200 000 руб.

В обоснование заявленных требований истцы ссылались на то, что "данные изъяты" г. умер "данные изъяты" причиной смерти явилась атеросклеротическая болезнь сердца, осложнившаяся развитием левожелудочковой недостаточности. До момента смерти "данные изъяты" ежегодно проходил плановые медицинские осмотры по полису обязательного медицинского страхования. В период с 9 января 2019 г. по 15 января 2019 г. он находился на больничном с диагнозом ОРЗ. 18 января 2019 г. участковым терапевтом ему был поставлен предварительный диагноз: бессимптомная ишемия миокарда. По результатам обследования 8 февраля 2019 г. "данные изъяты" поставлен заключительный диагноз: гипертоническая болезнь 2 стадии 2 степени, риск 2 предварительный. Конкурентный: бессимптомная ишемия миокарда. Истцы считают, что 8 февраля 2019 г. после установления заключительного диагноза "данные изъяты". не была назначена консультация и лечение у врача кардиолога, неверно поставлен диагноз, не определена атеросклеротическая болезнь сердца. В выписке из амбулаторной карты не указано, проводилась ли комплексная диагностика на наличие или отсутствие у него атеросклероза, лабораторные исследования, инструментальная диагностика. Указывают на некачественное оказание медицинской помощи, которая привела к смерти близкого родственника ("данные изъяты") истцов.

Решением Ханты-Мансийского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 24 мая 2021 г. в удовлетворении исковых требований Грибановой А.В, Шулдиковой Е.А. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 24 августа 2021 г. указанное решение отменено, принято по делу новое решение. Взыскана с БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница" в пользу Грибановой А.В, Шулдиковой Е.А. компенсация морального вреда в размере по 50 000 руб. Взыскана с БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница" в доход бюджета муниципального образования г. Ханты-Мансийска государственная пошлина в размере 300 руб.

В кассационной жалобе ответчик БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница" ставит вопрос об отмене апелляционного определения, оставлении в силе решения суда первой инстанции по мотивам незаконности и необоснованности. В обоснование жалобы приводит доводы о несогласии с выводом суда апелляционной инстанции о доказанности факта наступления нравственных страданий у истцов.

В кассационной жалобе третье лицо Департамент здравоохранения Ханты-Мансийского автономного округа - Югры ставит вопрос об отмене апелляционного определения, оставлении в силе решения суда первой инстанции по мотивам незаконности и необоснованности.

От Грибановой А.В, Шулдиковой Е.А. поступили возражения на кассационную жалобу ответчика, в которых истцы просит жалобу ответчика оставить без удовлетворения как необоснованную.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Обсудив доводы кассационных жалоб, возражений на жалобу, изучив материалы гражданского дела, выслушав объяснения относительно кассационных жалоб, заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает жалобы БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница", Департамента здравоохранения Ханты-Мансийского автономного округа - Югры подлежащими удовлетворению.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены судом апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела и выразились они в следующем.

Как установлено судами, "данные изъяты". является "данные изъяты" Шулдиковой Е.А. и "данные изъяты" Грибановой А.В.

"данные изъяты" умер. Причиной его смерти явилась "данные изъяты"

Данное заболевание протекало на фоне гипертонической болезни и при наличии сопутствующих заболеваний: "данные изъяты"

По ходатайству истца на основании определения Ханты-Мансийского районного суда от 9 декабря 2020 г. по делу назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза.

Согласно экспертному заключению "данные изъяты" с января 2019 г. по март 2019 г. "данные изъяты" наблюдался у ответчика. В январе у пациента имело место острое респираторное заболевание. 15 января 2019 г. на основании данных осмотра, лабораторных данных, а также проведенного ЭКГ, "данные изъяты" было установлено следующее заболевание: "данные изъяты" В этой связи ему было рекомендовано выполнение ЭХО-кардиографии и консультация кардиолога.

16 января 2019 г. "данные изъяты" был осмотрен кардиологом, ему установлен предварительный конкурентный диагноз: "данные изъяты" в связи с чем рекомендована повторная консультация кардиолога 11 февраля 2019 г. и прием лекарственных средств.

8 февраля 2019 г. при осмотре участковым терапевтом "данные изъяты" установлен прежний диагноз: "данные изъяты"

6 марта 2019 г. "данные изъяты" выполнена эхокардиография, согласно результатам которой подтвердилось наличие хронической патологии сердца, а именно: "данные изъяты"

Согласно выводам экспертов, оказанная "данные изъяты" медицинская помощь не соответствовала клиническим рекомендациям в части, касающейся правильности выбора методов диагностики, имевшихся у него заболеваний, а именно: не был выполнен расчет скорости клубочковой фильтрации, не было проведено суточное мониторирование АД, не было назначено выполнение анализа на микроальбуминурию. Указанные недостатки относятся к недостаткам диагностики по отношению к гипертонической болезни сердца, а не к недостаткам диагностики атеросклеротической болезни сердца.

Кроме того, сформулированные диагнозы следует считать некорректными, последняя запись осмотра терапевта датирована 8 февраля 2019 г. с назначением исследований ФГДС, колоноскопии по результатам положительного анализа кала на скрытую кровь. При этом ранее (март 2019 г.) было назначено выполнение ЭХО-кардиографии. В ходе данного осмотра "данные изъяты" не была дана рекомендация о контрольной явке после исследований. "данные изъяты" было показано плановое выполнение Тредмил-теста с целью оценки возможных ишемических изменений, которые пациент не выполнил при назначенной повторной явке 11 февраля 2019 г.

Комиссия экспертов пришла к выводу, что установленные "данные изъяты" диагнозы были сформулированы некорректно: в них не отражена общепринятая детализация диагноза - атеросклероз аорты и коронарных артерий, атеросклеротический кардиосклероз, что комиссией отмечено как недостаток оказания медицинской помощи.

При этом экспертами рассмотрен вопрос влияния допущенных недостатков на тактику лечения имевшейся у "данные изъяты" атеросклеротической болезни сердца и установлено, что при условии отсутствия (недопущения) выявленных недостатков, относящиеся к диагностике по отношению к гипертонической болезни, назначение лекарственных средств в отношении гипертонической болезни не претерпело бы существенного изменения. Основной стартовой терапией при выявлении у пациента коронаросклероза является назначение статинов и антитромботических препаратов, что и было выполнено в виде рекомендации о приеме Ацетилсалициловой кислоты и Розувастатина. Допущенный недостаток в виде некорректно сформулированного диагноза не мог повлиять на смену назначенных препаратов против атеросклероза, так как при некорректно сформулированном диагнозе была назначена верная стартовая терапия. Допущенный недостаток в виде отсутствия рекомендации о контрольной явке после исследований (с учетом результатов ЭХО-КГ и УЗИ сосудов шеи) не мог кардинальным образом повлиять на смену назначенных препаратов против атеросклероза.

С учетом верно назначенной фармакологической терапии, экспертная комиссия не установилапричинно-следственной связи между допущенными недостатками и наступлением смерти "данные изъяты"

Согласно выводам экспертов, недостатки медицинской помощи, допущенные в отношении "данные изъяты" как в отдельности, так и в совокупности, не находятся в причинно-следственной связи с развитием у него заболеваний и их осложнений, ставших непосредственной причиной смерти, поскольку последние непосредственно (прямо) обусловлены характером и тяжестью основной патологии сердечно-сосудистой системы (коронаросклероз).

Разрешая возникший спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 151, 1064, 1068, 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона Российской Федерации от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", а также разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", исходил из того, что допущенные недостатки не могли причинить вред здоровью "данные изъяты". и не способствовали развитию неблагоприятного исхода при правильно назначенной терапии, в связи с чем не усмотрел оснований для взыскания компенсации морального вреда.

Проверяя законность и обоснованность решения, суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда, признав их основанными на неправильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, не соответствующими установленным обстоятельствам по делу, сославшись на то, что судом первой инстанции не учтено, что, несмотря на отсутствие причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи ответчиком и наступлением неблагоприятного последствий у "данные изъяты" в виде развития у него заболеваний и их осложнений, ставших непосредственной причиной смерти, медицинская помощь ответчиком была оказана ненадлежащего качества с недостатками.

По мнению суда апелляционной инстанции, указанные выводы установлены экспертным заключением "данные изъяты" ответчиком не опровергнуты, в связи с чем некачественное оказание медицинских услуг является основанием для компенсации истцам морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда, судебная коллегия, сославшись на положения статей 151, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая фактические обстоятельства дела, степень вины ответчика, объем нарушений медицинских услуг, степень страданий истцов, для которых "данные изъяты" являлся близким человеком, "данные изъяты", а также тот факт, что допущенные в отношении "данные изъяты". нарушения не находятся в причинно-следственной связи с развитием у него заболеваний и их осложнений, ставших непосредственной причиной смерти, поскольку последние непосредственно (прямо) обусловлены характером и тяжестью основной патологии сердечно-сосудистой системы (коронаросклероз), пришла к выводу, что размер компенсации морального вреда по 50 000 руб. каждому из истцов соответствует требованиям разумности и справедливости.

Делая вывод о наличии оснований для удовлетворения иска, суд апелляционной инстанции дал оценку доводам и возражениям ответчика по существу заявленных требований.

Так, судом признаны несостоятельными доводы о том, что истцами не доказан факт причинения нравственных страданий, поскольку причинение нравственных страданий от смерти близкого родственника очевидна и не вызывает сомнений. Смерть родного и близкого человека является невосполнимой утратой, необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи.

В связи с удовлетворением исковых требований с ответчика в пользу местного бюджета на основании статей 98, 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не соглашается с выводами суда апелляционной инстанции, поскольку они сделаны с нарушением норм материального и процессуального права.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Статьей 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации" установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Грибановой А.В. и Шульдиковой Е.А. усматривается, что основанием их обращения в суд с требованием о компенсации причиненного морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) "данные изъяты", приведшее, по мнению истцов, к его смерти.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми. В том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В силу статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников (пункт 2).

В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом, например, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности; вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию (статья 1100 второй части Гражданского кодекса Российской Федерации, введенной в действие с 1 марта 1996 г.) (пункт 3).

Из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда.

Одной из процессуальных гарантий права на судебную защиту в целях правильного рассмотрения и разрешения судом гражданских дел являются нормативные предписания части 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, устанавливающие, что решение суда должно быть законным и обоснованным.

Требованиям законности и обоснованности согласно пункту 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должно отвечать и апелляционное определение суда апелляционной инстанции.

В пунктах 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Согласно части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (части 1 и 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (абзац второй части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В апелляционном определении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, выводы суда по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления, мотивы, по которым суд пришел к своим выводам, и ссылка на законы, которыми суд руководствовался (пункты 5 и 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, в соответствии с приведенными положениями процессуального закона и разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Суд непосредственно в судебном заседании исследует представленные сторонами доказательства, оценивает их как в отдельности, так и в совокупности по своему внутреннему убеждению, однако это не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. Результаты оценки доказательств суд должен указать в мотивировочной части судебного постановления, в том числе доводы, по которым он отвергает те или иные доказательства или отдает предпочтение одним доказательствам перед другими. В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Указанные требования закона и указания Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела выполнены не были.

Разрешая спор по иску Грибановой А.В, Шульдиковой Е.А. к БУ ХМАО - Югры "Окружная клиническая больница" о взыскании компенсации морального вреда, причиненного смертью "данные изъяты" и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из недоказанности наличия вины ответчика в смерти "данные изъяты" наступившей в связи с имевшимися у него заболеваниями сердечно-сосудистой системы.

Отменяя решение суда первой инстанции и частично удовлетворяя исковые требования, суд апелляционной инстанции пришел к противоположному выводу, полагая доказанным оказание медицинской помощи с дефектами, что является достаточным основанием для частичного удовлетворения иска, взыскании с ответчика в пользу истцов компенсации морального вреда.

При этом выводы суда апелляционной инстанции в апелляционном определении о причинении действиями ответчика истцам морального вреда не обоснованы, не подтверждены ссылками на конкретные имеющиеся в деле доказательства.

Отклоняя возражения ответчика о том, что истцами не доказан факт причинения нравственных страданий, суд сослался на то, что причинение нравственных страданий от смерти близкого родственника очевидна и не вызывает сомнений, смерть родного и близкого человека является невосполнимой утратой, необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции, определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истцов учитывал, что допущенные в отношении "данные изъяты". нарушения не находятся в причинно-следственной связи с развитием у него заболеваний и их осложнений, ставших непосредственной причиной смерти, поскольку последние непосредственно (прямо) обусловлены характером и тяжестью основной патологии сердечно-сосудистой системы (коронаросклероз).

Таким образом, вывод суда апелляционной инстанции о причинении ответчиком истцам морального вреда смертью близкого человека противоречит выводу того же суда, основанному на заключении судебно-медицинской экспертизы, об отсутствии причинно-следственной связи между смертью пациента и установленными дефектами при оказании ему медицинской помощи.

По существу вывод суда апелляционной инстанции о праве истцов на компенсацию морального вреда в размере по 50 000 руб. основан на презумпции причинения морального вреда истцам ввиду наличия родственных отношений между истцами и умершим "данные изъяты" и сделан без учета вышеприведенных положений Гражданского кодекса Российской Федерации о компенсации морального вреда и разъяснений по их применению, изложенных в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" и от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина".

По смыслу действующего правового регулирования, компенсация морального вреда в связи некачественным лечением родственника может быть присуждена лицам, обратившимся за данной компенсацией, при условии установления факта причинения им морального вреда, а размер компенсации определяется судом исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных ими физических или нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями этих лиц, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела. При этом право на получение компенсации морального вреда предполагается лишь в отношении самого пациента, которому медицинская помощь оказана ненадлежащего качества.

При рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанции не принято во внимание, что факт родственных отношений сам по себе не является достаточным основанием для удовлетворения требований истцов о компенсации морального вреда, причиненного некачественным лечением "данные изъяты". При рассмотрении иска Грибановой А.В, Шульдиковой Е.А. суду необходимо было установить обстоятельства, свидетельствующие о том, что истцы действительно испытывают физические или нравственные страдания из-за дефектов оказанной их родственнику медицинской помощи, не находящихся, как установили суды, в причинно-следственной связи со смертью "данные изъяты" при правильно назначенном лечении, что предполагает, в том числе выяснение у истцов конкретных обоснований их физических и нравственных страданий, характера сложившихся между "данные изъяты" и истцами отношений, имело ли место совместное проживание родственников, осуществление ухода за больным, обращение за медицинской и психологической помощью в медицинские органы вследствие причиненных истцам физических и нравственных страданий (морального вреда). Также суду следовало предложить истцам представить суду доказательства в подтверждение их доводов и пояснений.

Таким образом, в связи с неправильным применением норм материального права, регулирующих спорные отношения, суд апелляционной инстанций не определили и не установили приведенные выше юридически значимые обстоятельства для правильного разрешения заявленных исковых требований о компенсации морального вреда, вследствие чего выводы суда об удовлетворении требований Грибановой А.В. и Шульдиковой Е.А. о компенсации им морального вреда в соответствующей сумме основаны исключительно на факте родственных отношений между "данные изъяты". и истцами.

Как следует из материалов дела, ни в исковом заявлении, ни в уточненных исковых заявлениях истцы не обосновали, в чем выразились их физические и нравственные страдания от оказания ответчиком медицинской помощи "данные изъяты" с дефектами, ограничившись ссылками на судебную практику рассмотрения аналогичных исков (л.д. 6-14 т.1, л.д. 86-88, 109-112 т.2).

Истцы в ходе судебного разбирательства по делу принимали участие только в одном предварительном судебном заседании в суде первой инстанции 7 декабря 2021 г, при этом объяснений относительно физических и нравственных страданий, характере взаимоотношений с "данные изъяты" суду не давали (л.д. 190-192 т.1). Не содержится таких объяснений и в апелляционной жалобе истцов на решение суда первой инстанции, отказавшего в удовлетворении иска (л.д. 141-148 т.1).

В судебных заседаниях 13 мая 2021 г, 24 мая 2021 г. в суде первой инстанции представитель истцов Рудик О.С. на вопрос суда о том, как связаны переживания истцов с дефектами медицинской помощи, не ответила. Также представитель не смогла пояснить об обстоятельствах смерти "данные изъяты", о совместном проживании истцов и "данные изъяты" указав, что правовое значение имеет факт родственных отношений. На вопросы представителя третьего лица об осведомленности истцов о болезни "данные изъяты" при его жизни, представитель ответила, что узнали после его смерти (л.д. 98-99, 118-119 т.1).

В судебном заседании суда апелляционной инстанции ни истцы, ни их представитель участия не принимали, суд апелляционной инстанции не предлагал истцам представить письменные пояснения, а также дополнительные доказательства относительно физических и нравственных страданий, характере взаимоотношений с "данные изъяты"

В связи с этим доводы кассационной жалобы о неподтвержденности доводов истцов о причинении им действиями ответчика морального вреда, и как следствие о наличии оснований для частичного удовлетворения иска, являются обоснованными.

Таким образом, обжалуемое апелляционное определение нельзя признать законным, оно подлежит отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное, разрешить возникший спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, требованиями процессуального закона и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 379.5, 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 24 августа 2021 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Судьи