Кассационное определение СК по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 27 января 2022 г. по делу N 8а-24560/2021[88а-1331/2022-(88а-23463/2021)]

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Никулиной И.А, судей Пушкаревой Н.В. и Евтифеевой О.Э.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по кассационной жалобе Пригоря Андрея Сергеевича, поданной через суд первой инстанции 3 ноября 2021 года, на решение Советского районного суда г. Красноярска от 27 апреля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Красноярского краевого суда от 9 августа 2021 года по административному делу N 2а-5352/2021 по административному исковому заявлению Пригоря Андрея Сергеевича к Федеральной службе исполнения наказаний, Главному управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю, Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 17" Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю о признании незаконными действий.

Заслушав доклад судьи Никулиной И.А, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Пригорь А.С. обратился в Советский районный суд г. Красноярска с административным исковым заявлением к Федеральной службе исполнения наказаний, Главному управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю, Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 17" Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю, в котором просил признать незаконными действия, выразившиеся в установлении в отношении него постоянного видеонаблюдения в ФКУ ИК-17 ГУФСИН России по Красноярскому краю.

В обоснование требований указал, что с ноября 2016 года по 13 октября 2020 года отбывал наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-17 ГУФСИН России по Красноярскому краю, где находился под постоянным видеонаблюдением через видеокамеры, расположенные в жилых помещениях (в камерах ОСУОН, ШИЗО, ПКТ), вследствие чего нарушалось его право на приватность.

Решением Советского районного суда г. Красноярска от 27 апреля 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Красноярского краевого суда от 9 августа 2021 года, требования административного истца оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе Пригорь А.С. ставит вопрос об отмене постановленных судебных актов с принятием нового решения об удовлетворении требований административного истца, указывая на нарушение судами норм материального права.

Настаивает, что действия административного ответчика, выразившиеся в установлении в отношении него постоянного видеонаблюдения в оспариваемый период, являются незаконными, нарушающими положения статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, что подтверждается правовой позицией Европейского Суда по правам человека, выраженной в определении от 2 июля 2019 года (по жалобе N 27057/06 "Горлов и другие против Российской Федерации").

Относительно доводов кассационной жалобы ФКУ ИК-17 ГУФСИН России по Красноярскому краю принесены возражения.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме. В судебное заседание не явились, возражений не представили. На основании статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации судебная коллегия находит возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции пришла к следующим выводам.

В соответствии с частью 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее также - КАС РФ) основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Нарушений такого характера не было допущено судами первой и апелляционной инстанций.

При рассмотрении дела установлено, что Пригорь А.С, осужденный за совершение преступлений к наказанию в виде лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, в период с 31 октября 2016 года по 21 октября 2020 года содержался в ФКУ ИК-17 ГУФСИН России по Красноярскому краю, откуда освобожден по отбытии срока наказания.

По прибытии Пригоря А.С. в ФКУ ИК-17 он был предупрежден о возможном использовании администрацией учреждения видеонаблюдения.

Разрешая заявленные требования по существу, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворении заявленных требований, поскольку администрация ФКУ ИК-17 ГУФСИН России по Красноярскому краю в силу статьи 83 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации имеет право осуществлять аудиовизуальный контроль за осужденными, отбывающими наказание в указанном исправительном учреждении, о чем Пригорь А.С. был заблаговременно уведомлен, в связи с чем его права административными ответчиками не нарушались.

Суд апелляционной инстанции, принимая во внимание Рекомендации Rec (2003) 23, принятые 9 октября 2003 года на 855 заседании представителей министров, согласно которым кабинет министров Совета Европы рассматривает использование камер наблюдения как дополнительный механизм обеспечения безопасности, а также учитывая правовую позицию Европейского Суда по правам человека, выраженную в определении от 2 июля 2019 года (по жалобе N 27057/06 "Горлов и другие против Российской Федерации"), согласился с выводами суда первой инстанции, указав, что ведение видеонаблюдения не может расцениваться как действия, унижающие человеческое достоинство осужденных, осуществляется не в целях сбора и использования информации о частной жизни лица, а для предотвращения возникновения либо своевременного выявления каких-либо ситуаций, составляющих угрозу как собственно для административного истца, так и для иных лиц, для предупреждения возможных преступлений, в том числе, направленных против заявителя.

Выводы судов являются правильными.

В силу статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

Постановлением от 2 июля 2019 года по делу "Г. и другие против Российской Федерации", к которому апеллирует Пригорь А.С, Европейский суд по правам человека признал, что наличие системы видеонаблюдения в определенных секторах следственных и пенитенциарных учреждений может свидетельствовать о нарушении указанной статьи Конвенции.

Однако в этом же постановлении отмечено, что должно учитываться, ограничивается ли получение информации мониторингом с помощью камер видеонаблюдения или же эта информация записывается и хранится, и если да, то какие применимые гарантии и правила регулируют обстоятельства, при которых такие данные могут быть собраны, продолжительность их хранения, основания для их использования и обстоятельства, при которых они могут быть уничтожены. Европейский Суд напомнил, что государства - участники Конвенции должны также обеспечивать адекватные гарантии эффективной защиты сохраняемых персональных данных от неправомерного использования и злоупотреблений.

Частью 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации определено, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Согласно части 1 статьи 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусмотрена обязанность соблюдения режима исправительных учреждений, то есть установленного законом и соответствующего закону нормативными правовыми актами порядок исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающего охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, раздельное содержание разных категорий осужденных, различные условия содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания.

Обеспечение режима возлагается на администрацию, а также на сотрудников мест содержания под стражей, которые несут установленную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение служебных обязанностей.

Частью 1 статьи 83 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что администрация исправительных учреждений вправе использовать аудиовизуальные, электронные и иные технические средства надзора и контроля для предупреждения побегов и других преступлений, нарушений установленного порядка отбывания наказания и в целях получения необходимой информации о поведении осужденных. Перечень технических средств надзора и контроля и порядок их использования устанавливаются нормативными правовыми актами Российской Федерации (часть 3 статьи 83 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 42.6 Инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, содержащимися в следственных изоляторах и тюрьмах уголовно-исполнительной системы, утвержденной приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 3 ноября 2005 года N 204-дсп, в целях наблюдения за поведением подозреваемых, обвиняемых или осужденных на территории режимной и хозяйственной зоны могут применяться видеокамеры, а также системы доступа, контролирующие порядок и выход из зданий и помещений. Оператор камеры видеонаблюдения принадлежит к штату дежурной смены, подчиняется начальнику дежурной смены. На должность оператора камеры видеонаблюдения назначаются квалифицированные сотрудники из числа младших руководителей, способные, при необходимости, принимать самостоятельные первоначальные решения в случае ухудшения оперативной обстановки. Оператор обязан следить за обстановкой с помощью камеры видеонаблюдения, докладывать начальнику дежурной смены и администрации обо всех происшествиях и чрезвычайных ситуациях и по поручению начальника дежурной смены вызывать сотрудников в случае ухудшения оперативной обстановки или возникновения чрезвычайной ситуации (пункт 21).

Нормативный правовой акт прошел государственную регистрацию в Министерстве юстиции Российской Федерации 20 июня 2011 года, имеет гриф "для служебного пользования".

Кроме того, приказом от 4 сентября 2006 года N 279 (в редакции от 17 июня 2013 года) Министерство юстиции Российской Федерации утвердило "Наставление по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы". Его положения распространяются, в частности, на исправительные колонии. подробно изложены технические стандарты оснащения различных типов пенитенциарных учреждений средствами охраны, наблюдения и контроля, например, системами видеонаблюдения. Данный документ предусматривает, что камеры видеонаблюдения должны были быть установлены во всех камерах соответствующих учреждений таким образом, чтобы обеспечить полный обзор камер без слепых зон, описаны технические требования к системам видеонаблюдения, в том числе касающиеся их функционирования в различных условиях, разрешения, чувствительности, качества изображения и так далее, предусмотрено, что камеры должны были быть способны функционировать и обеспечивать высокое разрешение изображений хорошего качества как в дневное, так и в ночное время, и что системы видеонаблюдения должны сохранять записи, сделанные камерами в течение 30 суток. Осуществление видеонаблюдения жилой зоны объектов уголовно-исполнительной системы входит в полномочия администрации учреждения. Вместе с тем видеозаписи с камер видеонаблюдения относятся к информации служебного пользования, доступ к которой имеет ограниченный круг лиц.

Право администрации исправительных учреждений использовать технические средства контроля и надзора является частью механизма, обеспечивающего личную безопасность осужденных и персонала соответствующего учреждения, режим содержания спецконтингента, соблюдение их прав и исполнение ими своих обязанностей, а потому закрепление указанного права оспариваемыми нормами преследует конституционно значимые цели и не может рассматриваться как несоразмерно ограничивающее права истца (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19 октября 2010 года N 1393-0-0).

С учетом приведенного правового регулирования и установленных по делу обстоятельств, судебные инстанции, отказывая в удовлетворении административного иска, правомерно исходили из отсутствия оснований для признания незаконными оспариваемых действий (бездействия) административного ответчика, указав, что ведение видеонаблюдения в исправительном учреждении не может расцениваться как действие, унижающее человеческое достоинство осужденных.

Приведенные в кассационной жалобе доводы об обратном аналогичны правовой административных истца в судах первой и апелляционной инстанций, им дана надлежащая оценка на основании всестороннего и полного исследования доказательств, оснований не согласиться с выводами судов двух инстанций судебная коллегия не находит.

Несогласие кассатора с произведенной судами оценкой имеющихся в деле доказательств, по сути, направлено на переоценку установленных судами фактических обстоятельств дела и имеющихся в деле доказательств, что в силу статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации выходит за пределы полномочий суда кассационной инстанции.

Фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, вопреки утверждению подателя кассационной жалобы, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, в связи с чем, у суда кассационной инстанции отсутствуют основания для отмены либо изменения принятых по делу судебных актов, предусмотренные статьей 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, на данной стадии производства по административному делу.

Доводы кассационной жалобы не содержат ссылок на нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов.

Нарушений при рассмотрении дела норм материального и процессуального права, которые являются основанием для отмены или изменения судебных актов, не установлено. Иное толкование подателем жалобы положений действующего законодательства, а также иная оценка обстоятельств спора не свидетельствуют о неправильном применении судами норм права.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, определила:

решение Советского районного суда г. Красноярска от 27 апреля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Красноярского краевого суда от 9 августа 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в сроки и в порядке, предусмотренные статьями 318, 319 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 28 января 2022 года.

Председательствующий

Судьи