Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 13 января 2022 г. по делу N 8Г-25147/2021[88-908/2022-(88-23002/2021)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Гусева Д.А, Латушкиной С.Б, с участием прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1581/2021 (УИД 55RS0006-01-2021-002048-05) по иску Долгополовой Лидии Николаевны к Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 3" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Омской области о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе представителя Долгополовой Лидии Николаевны - Золотаревой Анастасии Евгеньевны на решение Советского районного суда г. Омска от 8 июня 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 17 августа 2021 г.

по кассационной жалобе федерального казенного учреждения "Исправительная колония N 3 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Омской области" на решение Советского районного суда г. Омска от 8 июня 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 17 августа 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С, полагавшей кассационные жалобы подлежащими оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Долгополова Лидия Николаевна (далее по тексту - Долгополова Л.Н, истец) обратилась в суд с иском к Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N3" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Омской области" (далее по тексту - ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области, ответчик) о компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что ДД.ММ.ГГГГ в результате столкновения локомотива в составе двадцати груженых щебнем вагонов и грузового фургона "данные изъяты" государственный знак "данные изъяты" под управлением водителя ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области по Омской области К.П.В. на железнодорожном переезде по "адрес" в "адрес" погиб ее супруг Д.А.А, передвигавшийся в автомобиле в качестве пассажира. Д.А.А. отбывал наказание в исправительном учреждении и работал разнорабочим. ДД.ММ.ГГГГ. он совместно с осужденным К.В.С. осуществлял погрузку продуктов питания со склада в автомобиль. По факту дорожно-транспортного происшествия было возбуждено уголовное дело. Согласно акту о несчастном случае на производстве причиной дорожно-транспортного происшествия явилось несоблюдение правил дорожного движения неустановленным лицом. Ответчик обеспечивал ее супруга работой, поэтому должен был также обеспечивать безопасные условия его труда. Она состоит с Д.А.А. в браке с ДД.ММ.ГГГГ, являясь супругой погибшего Д.А.А. имеет право требовать в связи с его смертью от несчастного случая на производстве с ответчика как работодателя супруга компенсацию морального вреда. Внезапная гибель Д.А.А. причинила ей моральные и нравственные страдания. Потеря близкого человека, с которым она прожила в совместном браке более десяти лет и родила от него двоих детей, является для нее большим горем и невосполнимой утратой.

Просила взыскать с ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 1000000 рублей.

Решением Советского районного суда г. Омска от 8 июня 2021 г. исковые требования Долгополовой Л.Н. удовлетворены частично, с ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области в пользу Долгополовой Л.Н. взыскана компенсация морального вреда в размере 500000 рублей, в остальной части заявленные исковые требования оставлены без удовлетворения, кроме того с ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 17 августа 2021 г. решение Советского районного суда г. Омска от 8 июня 2021 г. отменено в части взыскания с Федерального казенного учреждения "Исправительная колония N3" Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Омской области" в доход местного бюджета государственной пошлины в размере 300 рублей. В остальной части решение Советского районного суда г. Омска от 8 июня 2021 г. оставлено без изменения.

В кассационных жалобах, поданных в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель Долгополовой Лидии Николаевны - Золотарева Анастасия Евгеньевна, а также представитель федерального казенного учреждения "Исправительная колония N 3 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Омской области" просят изменить решение Советского районного суда г. Омска от 8 июня 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 17 августа 2021 г, при этом представитель Долгополовой Лидии Николаевны - Золотарева Анастасия Евгеньевна просит изменить оспариваемые судебные акты и удовлетворить заявленные исковые требования в полном объеме, тогда как представитель федерального казенного учреждения "Исправительная колония N 3 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Омской области" просит изменить оспариваемые судебные акты и в удовлетворении заявленных исковых требований отказать в полном объеме.

Относительно доводов кассационных жалоб прокуратурой Омской области представлены письменные возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационные жалобы подлежащими оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационных жалобах, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, Д.А.А, отбывая наказание в ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области, с ДД.ММ.ГГГГ был привлечен к оплачиваемому труду по должности подсобного рабочего 1 разряда участка ХЛО обслуживающий персонал жилой зоны на основании приказа ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области N от 24 января 2019 г.

ДД.ММ.ГГГГ Д.А.А. ответчиком в 10 часов 00 минут был направлен на работы совместно с осужденным К.В.С. в центральную базу материально-технического и военного снабжения.

ДД.ММ.ГГГГ около 10 часов 30 минут по распоряжению заместителя начальника ФКУ ИК-3 для получения продуктов питания для учреждения на центральную базу материально-технического и военного снабжения (ЦБМТ и ВС), расположенную на территории ФКУ БМТО и ВС УФСИН России по Омской области, были направлены водитель К.П.В. на автомобиле "данные изъяты" c осужденными участка колонии-поселения ФКУ ИК-3 УФСИН России по Омской области Д.А.А. и К.В.С. для доставки продуктов питания на автомобиле.

Двигаясь от склада около 11 часов 34 минут и подъезжая к железнодорожному переезду железнодорожного пути необщего пользования ФКУ ИК-7 УФСИН России по Омской области, расположенного примерно в 100 метрах от здания по адресу "адрес", "адрес", "адрес", водитель К.П.В. въехал на железнодорожный переезд, когда к нему приближался локомотив с 20 вагонами, гружеными щебнем. Автомобиль "данные изъяты" был зацеплен первым вагоном, с последующим волочением по железнодорожным путям в направлении движения поезда, смят от удара о хозяйственные постройки, расположенные вдоль железнодорожных путей. В результате дорожно-транспортного происшествия водитель К.П.В. и осужденный Д.А.А. погибли на месте дорожно-транспортного происшествия, осужденный К.В.С. получил тяжкий вред здоровью.

В связи со случившимся следственным управлением Следственного комитета Российской Федерации по Омской области 29 октября 2020 г. возбуждено уголовное дело N по факту нарушения неустановленным лицом Правил дорожного движения Российской Федерации, повлекшего по неосторожности смерть двух лиц, по признакам преступления, предусмотренного частью 5 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.

14 мая 2021 г. следователем следственного отдела по Советскому административному округу г. Омск следственного управления Следственного комитета России по Омской области было вынесено постановление о прекращении уголовного дела N (уголовное преследование) в отношении подозреваемого (обвиняемого) К.П.В, которое было отменено 27 мая 2021 г. в порядке ведомственного контроля.

30 декабря 2020 г. комиссией по расследованию несчастного случая на производстве ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области был составлен акт о расследовании группового несчастного случая с тяжелыми и смертельными исходами Формы 4, согласно которому несчастный случай, произошедший ДД.ММ.ГГГГ с водителем К.П.В, осужденными Д.А.А. и К.В.С, квалифицирован как несчастный случай на производстве, который подлежит оформлению актом по форме Н-1.

Также 18 января 2021 г. комиссией по расследованию несчастного случая на производстве ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области были составлены акты Формы Н-1 N 1, 2, 3 о несчастном случае на производстве в отношении пострадавших в дорожно-транспортном происшествии от ДД.ММ.ГГГГ К.П.В, Д.А.А, К.В.С.

Согласно пункту 9 указанных актов основной и сопутствующей причиной несчастного случая в соответствии с постановлением о возбуждении уголовного дела N от 29 октября 2020 г. по факту нарушения неустановленным лицом Правил дорожного движения Российской Федерации явилось несоблюдение неустановленным лицом Правил дорожного движения Российской Федерации. Из пункта 10 актов следует, что лица, допустившие нарушение требований охраны труда, будут установлены судом.

Как следует из материалов дела, К.П.В. осуществлял трудовую деятельность в ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области на основании трудового договора с 2017 года и занимал должность водителя автомобиля гаража, в момент дорожно-транспортного происшествия управлял транспортным средством "данные изъяты", государственный знак "данные изъяты", в котором находились привлеченные к работам на основании приказа учреждения осужденные Д.А.А. и К.В.С.

Также было установлено, что К.П.В. на момент дорожно-транспортного происшествия имел длительный стаж работы по специальности, в состоянии алкогольного или наркотического опьянения не находился, 24 января 2017 г. и 6 июля 2020 г. ему выдавались заключения о прохождении медицинских осмотров, согласно которым он не имеет медицинских противопоказаний к работе с вредными и (или) опасными веществами и производственными факторами, а также не имеет медицинских противопоказаний или ограничений к управлению транспортными средствами, проходил первичный инструктаж по профессии 17 февраля 2017 г, повторный 1 октября 2020 г, обучение по охране труда с 17 февраля 2017 г. по 3 марта 2017 г, проверку знаний по охране труда, 9 января 2020 г. сдал зачет на знание правил дорожного движения. ДД.ММ.ГГГГ К.П.В. проходил предрейсовый контроль и инструктаж на автомобиль "данные изъяты", государственный знак "данные изъяты" и автомобиль "данные изъяты", государственный знак "данные изъяты" в 08 часов 00 минут, о чем имеется отметка в журналах регистрации предрейсового контроля и инструктажа водителей. Таким образом, необходимый для осуществления управления транспортным средством технический контроль транспортного средства, медицинский контроль состояния здоровья водителя К.П.В. были пройдены, транспортное средство "данные изъяты" было технически исправно, водитель допущен к его управлению.

Согласно инструкции N об охране труда водителя грузового автомобиля, утвержденной начальником ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области 24 января 2020 г, водитель обязан во время работы быть внимательным, не отвлекаться, не отвлекать других. Основными опасными и вредными производственными факторами являются столкновение с другими транспортными средствами или наезд на людей. Из пункта 1.4 инструкции следует, что за водителем должен быть закреплен определенный грузовой автомобиль приказом по предприятию. После зачисления на работу водитель обязан принять транспортное средство по акту и выполнять только ту работу, которая поручена администрацией транспортного отдела (пункт 1.5).

Из должностной инструкции водителя грузового автомобиля ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области К.П.В. от 17 февраля 2017 г. следует, что К.П.В. обязан соблюдать правила, инструкции, приказы и указания по технике безопасности, правила дорожного движения.

Приказом ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области N от 19 октября 2020 г. автомобиль "данные изъяты", государственный знак "данные изъяты", передан в распоряжение заместителя начальника майора внутренней службы З.Н.М. с закреплением за ним водителя - сотрудника старшего прапорщика внутренней службы К.А.А. Из этого же приказа следует, что за К.П.В. были закреплены иные автомобили "данные изъяты", государственный знак "данные изъяты", "данные изъяты", государственный знак "данные изъяты".

Как следует из пояснений пассажира К.В.С, отраженных в акте о расследовании группового несчастного случая на производстве, а также в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от 14 мая 2021 г, после погрузки автомобиля на складе он сел в машину к К.П.В. Справа от него сел Д.А.А. Во время поездки К.П.В. разговаривал по телефону. Приближаясь к железнодорожному переезду, Д.А.А. окрикнул водителя К.П.В, обращая его внимание на приближающийся поезд, но К.П.В. не отреагировал (не ускорился и не остановился). В последний момент К.П.В. пытался открыть дверь и выпрыгнуть, но не успел, произошло столкновение. После чего он потерял сознание, ничего не помнит, пришел в себя только в медицинском учреждении.

В постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела указано, что в соответствии со схемой к протоколу осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ для направления движения грузового фургона "данные изъяты" перед пересечением железнодорожных путей были установлена железнодорожные знаки 1.2 "Железнодорожный переезд без шлагбаума" и 1.3.1 "Однопутная железная дорога". Согласно протоколу осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ и схеме, фототаблице и видеозаписи к нему, место дорожно-транспортного происшествия представляет собой участок проезжей части - нерегулируемое пересечение железнодорожных путей и проезжей части "адрес" вблизи территории "данные изъяты", расположенного по адресу: "адрес". Дорожно-транспортное происшествие произошло в светлое время суток при хорошем естественном освещении дороги, состояние видимости с рабочего места водителя при выключенном и включенном свете фар - более 1000 метров, сзади, справа и слева - более 1000 метров. Дорога горизонтального профиля, вид покрытия асфальт. На дорожном покрытии имеется снег и оледенение. Тормозной путь и следы шин не обнаружены. Место столкновения находится на пресечении железнодорожных путей и проезжей части "адрес" в "адрес". Автомобиль следовал с грузом и с двумя пассажирами со скоростью около 20.0 км/ч. Железнодорожный поезд состоял из тепловоза (локомотив) и 20 груженных щебнем вагонов, двигался со скоростью около 30.0 км/ч.

Правилами дорожного движения Российской Федерации установлено, что участники дорожного движения обязаны знать и соблюдать относящиеся к ним требования Правил, сигналов светофоров, знаков и разметки, а также выполнять распоряжения регулировщиков, действующих в пределах предоставленных им прав и регулирующих дорожное движение установленными сигналами (пункт 1.3). Участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда (пункт 1.5).

Разрешая спор и частично удовлетворяя заявленные исковые требования, оценив представленные доказательства в совокупности на основании положений статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции, установив, что причиной произошедшего ДД.ММ.ГГГГ дорожно-транспортного происшествия явилось в том числе несоблюдение водителем К.П.В. требований Правил дорожного движения Российской Федерации, предусмотренных пунктами 15.1 - 15.4, 2.7, исходил из того, что поскольку смерть пассажира Д.А.А, который являлся работником ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области, наступила в связи действиями другого работника ответчика, в связи с чем вина ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области опосредована действиями его работника - водителя К.В.П. и, соответственно, ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области несет ответственность за действия своего работника, причинившего вред в результате исполнения трудовых обязанностей.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции, принимая во внимание фактические обстоятельства причинения истцу Долгополовой Л.Н, являющейся супругой погибшего, морального вреда, выражающегося в глубоких нравственных страданиях, душевных переживаниях по поводу утраты близкого человека, счел возможным взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 500000 рублей.

Проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, суд апелляционной инстанции, установив, что выводы суда, изложенные в обжалуемом решении, соответствуют обстоятельствам дела, установленным судом по результатам исследования и оценки представленных сторонами доказательств, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, применены правильно, согласился с принятым по делу решением.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суды дали оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

В соответствии со статьей 18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации).

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В силу положений абзацев 4 и 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно абзацу 2 части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда.

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

В соответствии с абзацем 2 части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов.

Согласно абзацам 2 и 13 части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

В соответствии с частью 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Пунктом 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 данного кодекса.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.) (абзац 2 пункта 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из приведенного нормативного правового регулирования следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред. В случае смерти работника в результате несчастного случая на производстве исходя из положений трудового законодательства, предусматривающих обязанности работодателя обеспечить работнику безопасные условия труда и возместить причиненный по вине работодателя вред, в том числе моральный, а также норм гражданского законодательства о праве на компенсацию морального вреда, члены семьи работника имеют право на возмещение работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного утратой родственника.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Согласно пункту 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении, что на момент происшествия ДД.ММ.ГГГГ К.П.В. состоял в трудовых отношениях с ответчиком, выполнял трудовые обязанности.

Вопреки доводам кассационной жалобы ответчика материалами дела подтверждено наличие вины ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области как работодателя, которое выразилось в допущении К.П.В. к управлению незакрепленным за ним транспортным средством, отсутствии у работодателя подробных инструкций на случай перевозки пассажиров - работников организации в транспортном средстве, принадлежащем учреждению, проезде железнодорожного переезда, правил, касающихся использования телефонов при управлении транспортными средствами, что, свидетельствует о несовершенстве системы охраны труда в ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области.

Доводы кассационной жалобы ответчика о том, что ответчиком приняты все необходимые меры, которые необходимы для обеспечения безопасных условий труда, своевременного выявления противопоказаний, ограничений к выполнению должностных обязанностей, предупреждения возникновения дорожно-транспортных происшествий, не являются основанием для отмены обжалуемых решения суда и апелляционного определения.

Само по себе выполнение ответчиком вышеуказанных мероприятий не свидетельствует о наличии оснований для освобождения его от ответственности.

Доводы кассационных жалоб о несогласии с определенным размером компенсации морального вреда не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку по существу сводятся к несогласию с произведенной судами первой и апелляционной инстанций оценкой обстоятельств дела и доказательств, собранных по делу.

Однако выраженное несогласие с выводами суда в части оценки доказательств и установленных обстоятельств в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не может являться основанием для пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений, поскольку отмена или изменение судебного постановления в кассационном порядке возможна лишь в случае допущения судебными инстанциями нарушений норм материального или процессуального права, имевших место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов.

Таких обстоятельств при проверке доводов кассационной жалобы не установлено.

В силу статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзаце втором пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий.

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 10 названного постановления).

Исходя из положений статьи 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, определяющих, что право каждого лица на жизнь охраняется законом, никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание, и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека в тех случаях, когда имело место нарушение права на жизнь, родственники умерших имеют право на обращение в том числе в судебные органы с требованием о соответствующей компенсации в связи нарушением этого права.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками. Понятие "семейная жизнь" не относится исключительно к основанным на браке отношениям и может включать другие семейные связи, в том числе связь между родителями и совершеннолетними детьми.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации и положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками погибшего лица, поскольку в связи со смертью близкого человека и разрывом семейных связей лично им причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред), что судебными инстанциями при разрешении спора по настоящему делу было в полной мере учтено, вследствие чего обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, судебными инстанциями установлены правильно.

При определении компенсации морального вреда судами первой и апелляционной инстанций были в полном мере учтены положения статьи 1101 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и все юридические значимые обстоятельства, влияющие на размер компенсации, данная категория дел носит оценочный характер, и суд вправе при определении размера компенсации морального вреда, учитывая вышеуказанные нормы закона, с учетом степени вины ответчика и индивидуальных особенностей потерпевшего, определить размер денежной компенсации морального вреда по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Доводы кассационных жалоб относительно размера компенсации морального вреда не содержат обстоятельств, которые не были бы учтены судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела.

Исходя из установленных по делу обстоятельств, суд первой инстанции учел степень вины работника ответчика, в результате действий которого погиб Д.А.А, конкретной ситуации, при которой произошло дорожно-транспортное происшествие, тяжесть наступивших последствий, характер и степень нравственных страданий истца, глубину ее переживаний ввиду невосполнимой утраты супруга, с которым у нее сложились доверительные добрые отношения.

Также судом первой инстанции принято во внимание, что истцом заявлены требования о компенсации морального вреда только в отношении себя лично. Требований к ответчику о компенсации морального вреда в интересах несовершеннолетних детей Долгополова Л.Н. суду не заявила.

Из обжалуемых судебных постановлений усматривается, что размер компенсации морального вреда был определен с соблюдением баланса интересов обеих сторон. Размер компенсации морального вреда установлен судом в соответствии с требованиями закона и конкретными обстоятельствами дела, согласуется с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лицо, ответственное за возмещение вреда.

Не могут быть приняты во внимание доводы кассационной жалобы представителя истца об иной судебной практике в части размера компенсации морального вреда, поскольку законодательство в Российской Федерации является кодификационным, а не преюдициальным, и обстоятельства, установленные иными судебными актами по аналогичным спорам между иными сторонами, не имеют правового значения для рассмотрения настоящего гражданского дела.

Также являются несостоятельными доводы кассационной жалобы стороны истца относительно указания в оспариваемом апелляционном определении на взыскание с ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области компенсации морального вреда как с владельца источника повышенной опасности, поскольку суд апелляционной инстанции указал, что помимо подлежащих применению и указанных выше норм материального права об обязанности ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области как работодателя возместить причиненный работникам вред, в данном случае при установленных по делу обстоятельствах моральный вред с ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской области подлежит также взысканию как с владельца источника повышенной опасности.

Помимо указанного в оспариваемом апелляционном определении обоснованно указано о том, что ФКУ ИК-3 УФСИН по Омской относится к числу органов исполнения наказания, входящих в структуру ФСИН России, следовательно, являясь ответчиком по настоящему делу в соответствии с пунктом 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации имеет право на освобождение от уплаты государственной пошлины, в связи с чем решение суда в части взыскания с ответчика государственной пошлины была правомерно отменено.

Приведенные в кассационных жалобах доводы фактически выражают несогласие с выводами судов, повторяют позицию сторон, изложенную судам первой и апелляционной инстанций, им дана надлежащая правовая оценка, эти доводы не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судами при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебных постановлений, влияли на их обоснованность и законность, либо опровергали выводы судов первой и апелляционной инстанций, являются процессуальной позицией сторон, основаны на их субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судами были допущены нарушения, влекущие отмену вынесенных судебных постановлений в кассационном порядке, фактически направлены на переоценку установленных судами фактических обстоятельств дела и принятых ими доказательств, что в силу статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не входит в полномочия суда кассационной инстанции.

На недопустимость судом кассационной инстанции устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства указано в пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции".

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", производство в суде кассационной инстанции предназначено для проверки законности вступивших в законную силу судебных постановлений, установления правильности применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судебными инстанциями в ходе предшествующего рассмотрения дела.

Решение вопроса исследования и оценки доказательств, установление фактических обстоятельств дела отнесено к компетенции судов первой и апелляционной инстанций, поэтому связанные с ним доводы заявителя подлежат отклонению.

Одним из принципов верховенства права является принцип правовой определенности, который предусматривает недопустимость пересмотра окончательного решения суда исключительно в целях проведения повторного слушания по делу и постановления нового решения. Пересмотр окончательного решения суда возможен лишь с целью исправления судебных ошибок при неправильном применении правовых норм. Отклонение от данного принципа допустимо исключительно при наличии существенных и неоспоримых обстоятельств. Указанные обстоятельства заявителем в кассационной жалобе не приведены.

Юридически значимые обстоятельства дела судами первой и апелляционной инстанций определены правильно, выводы судов должным образом мотивированы и основаны на установленных фактических обстоятельствах дела, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационных жалоб.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Советского районного суда г. Омска от 8 июня 2021 г. в части, оставленной без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 17 августа 2021 г, а также апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 17 августа 2021 г. оставить без изменения, кассационные жалобы представителя Долгополовой Лидии Николаевны - Золотаревой Анастасии Евгеньевны, федерального казенного учреждения "Исправительная колония N 3 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Омской области" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи