Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 01 февраля 2022 г. по делу N 8Г-25846/2021[88-1489/2022-(88-23624/2021)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного

суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Кожевниковой Л.П, Леонтьевой Т.В.

с участием прокурора Восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно - кассационного управления Главного гражданско - судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 77RS0007-01-2020-014597-54 (2-266/2021) по иску А.С.А. к Федеральной службе исполнения наказания России, Министерству финансов Российской Федерации о возмещении морального вреда

по кассационной жалобе А.С.А. на решение Майминского районного суда Республики Алтай от 21 мая 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Алтай от 13 августа 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, прокурора Афонина А.В, возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

А.С.А. обратился в суд с иском к Федеральной службе исполнения наказания России (далее - ФСИН России), Министерству финансов Российской Федерации о возмещении морального вреда.

В обоснование исковых требований указал, что 11 февраля 2012 г. он ввиду избрания ему меры пресечения был помещен в ФКУ СИЗО-1 ОФСИН России по Тульской области.

16 февраля 2016 г. он прибыл в ФКУ СИЗО-1 ОФСИН России по Республике Алтай, откуда был переведен в ФКУ ИК-1 ОФСИН России по Республике Алтай.

До поступления в учреждения системы ФСИН заболевание "данные изъяты" у него не было. Впервые подозрения на указанное заболевание возникли после флюорографического исследования 22 марта 2016 г.

1 апреля 2016 г. он был представлен на врачебную комиссию, и с 6 апреля 2016 г. по 22 апреля 2016 г. прошел медицинское обследование, по результатам которого у него был выявлен "данные изъяты".

Истец полагает, что причина заболевания связана с условиями содержания в учреждениях исправительной системы, в связи с чем обратился в суд с иском о взыскании компенсации нравственных страданий, связанных с заражением его "данные изъяты" в сумме 5 000 000 руб. Просил суд взыскать с Министерства Финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации указанную сумму компенсации морального вреда.

Решением Майминского районного суда Республики Алтай от 21 мая 2021 г. в удовлетворении исковых требований А.С.А. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Алтай от 13 августа 2021 г. решение Майминского районного суда Республики Алтай от 21 мая 2021 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, А.С.А. ставит вопрос об изменении решения Майминского районного суда Республики Алтай от 21 мая 2021 г, апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Алтай от 13 августа 2021 г, указывая на незаконность отказа в удовлетворении его требований, просит принять решение об удовлетворении иска.

Относительно доводов кассационной жалобы прокурором Республики Алтай, ФКУ ИК-1 ОФСИН России по Республике Алтай, ОФСИН России по Республике Алтай представлены письменные возражения.

В судебное заседание суда кассационной инстанции стороны не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, судебная коллегия, руководствуясь ч.5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для удовлетворения жалобы истца.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы истца.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 11 апреля 2012 г. по 24 декабря 2015 г. А.С.А. содержался в ФКУ СИЗО-1 России по Тульской области.

18 февраля 2016 г. истец прибыл в ФКУ ИК-1 Республики Алтай. По прибытию в ФКУ ИК-1 УФСИН по "адрес" осмотрен медицинским работником, врачом-психиатром-наркологом.

16 марта 2016 г. проведено флюорографическое обследование, в результате которого у истца выявлен "данные изъяты"", 22 марта 2016 г. истцу установлен предварительный диагноз: "данные изъяты"

1 апреля 2016 г. медицинские документы А.С.А. рассмотрены на врачебной комиссии бюджетного учреждения здравоохранения Республики Алтай "данные изъяты".

Для дальнейшего отбывания наказания истец направлен в ФКУ ЛИУ-8 УФСИН России по Алтайскому краю, куда прибыл 22 апреля 2016 г.

По прибытию в учреждение истцу проведен медицинский осмотр и обследование, по результатам которого он взят на диспансерный учет в филиале "Медицинская часть N9" ФКУЗ МСЧ-22 ФСИН России с диагнозом: "данные изъяты"

По 25 декабря 2017 г. А.С.А. содержался в ФКУ ЛИУ-8 УФСИН России по Алтайскому краю. За время содержания в учреждении неоднократно обращался за медицинской помощью, по каждому случаю обращения осматривался медицинскими работниками ФКУЗ МСЧ-22 ФСИН России, получал необходимое лечение.

2 июня 2017 г. медицинские документы осужденного А.С.А. рассмотрены на ВПК-СВК N 619, установлен диагноз: "данные изъяты"

5 декабря 2017 г. для установления группы инвалидности медицинские документы А.С.А. представлены в бюро N15 ГБ МСЭ, инвалидность истцу не установлена.

Согласно справкам начальников ФКУ СИЗО-1 России по Тульской области, МЧ ФКУ ИК-1, ФКУЗ МСЧ-71 ФСИН России до даты выявления заболевания истец с лицами, состоящими на учете у врача-фтизиатра, не содержался.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции руководствуясь ст.ст.52, 53 Конституции Российской Федерации, ст. ст. 151, 1064, 1069, 1071, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в пп. 2, 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", оценив пояснения лиц, участвующих в деле, представленные доказательства, в том числе, медицинскую документацию А.С.А, пояснения специалиста - заместителя главного врача казенного учреждения здравоохранения Республики Алтай "Туберкулезный диспансер" И.Л.А, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований А.С.А, поскольку доказательств, подтверждающих причинение вреда здоровью истца (получение заболевания "данные изъяты", поражающего органы дыхания), в результате противоправных действий (бездействия) должностных лиц ответчиков, а также наличие причинно-следственной связи между такими действиями (бездействием), (в случае их доказанности), и возникновением указанной болезни, суду не представлено.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, дополнительно указав, что "данные изъяты" является инфекционным заболеванием, вызываемым микобактериями и передающимся воздушно-капельным путем, имеющим скрытый период течения заболевания, выявляемый только при медицинском освидетельствовании, в связи с чем установить момент возникновения заболевания медицинскими методами невозможно. Суд апелляционной инстанции учел периодичность прохождения медицинского обследования истца в исправительных учреждениях, отметив, что сам по себе факт выявления у истца заболевания "данные изъяты"" во время отбывания наказания в местах лишения свободы не может служить доказательством того, что исправительное учреждение является причинителем вреда, и что заболевание возникло у истца вследствие ненадлежащих условий содержания в исправительном учреждении.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом первой и апелляционной инстанции при рассмотрении дела нормы материального права применены правильно.

В соответствии с п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Согласно ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

По общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

Для применения такой меры ответственности, как компенсация морального вреда, юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2017), утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 15 ноября 2017 г.)

Пунктом 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

В силу ч. 6 ст. 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденные имеют право на охрану здоровья, включая получение первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи в амбулаторно-поликлинических или стационарных условиях в зависимости от медицинского заключения.

В соответствии со ст. 26 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы, имеют право на оказание медицинской помощи, в том числе в необходимых случаях в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Порядок организации оказания медицинской помощи, в том числе в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения, осужденным к лишению свободы, устанавливается законодательством Российской Федерации, в том числе нормативными правовыми актами уполномоченного федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, по согласованию с уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В силу положений ст.101 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации лечебно-профилактическая и санитарно-профилактическая помощь осужденным к лишению свободы организуется и предоставляется в соответствии с Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений и законодательством Российской Федерации.

Оказание медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы осуществлялось до 19 февраля 2018 г. в порядке, установленном совместным Приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации N 640, Минюста N 190 от 17 октября 2005 г. "О порядке организации медицинской помощи, лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключенным под стражу", а после указанной даты в соответствии с Порядком организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, утвержденным Приказом Минюста России от 28 декабря 2017 г. N 285.

Установив отсутствие незаконности действий ответчиков в отношении условий содержания истца в исправительном учреждении, соблюдение ответчиком требований законодательства в отношении предоставления истцу медицинской помощи, отсутствие причинно-следственной связи между содержанием истца в исправительном учреждении и возникновении у истца заболевания "данные изъяты" суды пришли к правильному выводу об отказе в удовлетворении иска.

Доводы кассационной жалобы о том, что истец до поступления в исправительные учреждения не имел указанного заболевания, являлись предметом рассмотрения суда апелляционной инстанции, который пришел к правильному выводу, что указанный факт сам по себе не свидетельствует о вине ответчиков. Из медицинской книжки А.С.А. усматривается регулярное проведение медицинских осмотров, в том числе по имеющимся у истца заболеваниям, жалоб от истца по результатам таких осмотров не поступало, кроме того, от предложенного рентгенологического (флюорографического) обследования с июня 2013 года до августа 2015 года истец отказывался, о чем свидетельствуют записи в его медицинской книжке. Как правильно отметил суд апелляционной инстанции, само по себе состояние здоровья истца не может свидетельствовать о ненадлежащем содержании в исправительном учреждении.

Доводы кассатора о том, что с момента поступления 18 февраля 2016 г. в ФКУ ИК-1 Республики Алтай флюорографическое исследование было проведено только 16 марта 2016 г. не могут повлечь изменение обжалуемых судебных актов, поскольку данное обстоятельство не свидетельствует о действиях ответчика, которые привели к возникновению у истца заболевания "данные изъяты", в соответствии с установленным порядком при прибытии в упомянутое учреждение истцу был проведен медицинский осмотр.

Представленными ответчиком доказательствами подтверждено, что должностные лица государственных органов исправительной системы неоднократно проводили истцу лабораторные исследования, а после выявления заболевания истцу предоставлялось необходимое лечение, что свидетельствует о том, что ответчиками были предприняты все исчерпывающие меры, направленные на оказание истцу необходимого лечения. Доказательств нарушения государственными органами санитарно- эпидемиологических правил содержания истца под стражей суду не представлено.

Были предметом правовой оценки суда апелляционной инстанции и доводы истца о процессуальных нарушениях, выразившихся в неразъяснении ему прав и обязанностей, который правильно указал, что эти доводы опровергаются материалами дела - содержанием протокола судебного заседания, из которого усматривается разъяснение судом участникам процесса прав и обязанностей, предусмотренных ст.ст. ст. 12, 18, 35, 39, 48, 56, 57, 153.6, 165, 167, 231 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, после оглашения решения судьей разъяснены сроки и порядок обжалования решения. Резолютивная часть решения суда в соответствии с ч. 5 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации содержит сведения о сроке и порядке обжалования решения суда. Как следует из протокола судебного заседания, А.С.А. в полном объеме пользовался предоставленными ему процессуальными правами: давал пояснения по существу спора, задавал вопросы, высказывал свое мнение по заявленным ходатайствам, из имеющейся в материалах дела расписки истца от 8 июля 2021 г. следует, что направленная судом копия протокола судебного заседания по настоящему делу получена истцом.

В целом доводы кассационной жалобы не влекут отмену (изменение) по существу правильного решения, поскольку выражают несогласие с выводами судов об отказе в удовлетворении исковых требований и направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

Суд кассационной инстанции, определяя наличие (или отсутствие) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений, должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права

С учетом изложенного, принимая во внимание, что каких-либо доводов, свидетельствующих о допущенных по делу нарушениях норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, и оснований для отмены или изменения обжалуемого судебных постановлений кассационная жалоба не содержит, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Майминского районного суда Республики Алтай от 21 мая 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Алтай от 13 августа 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу А.С.А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи