Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15 февраля 2022 г. по делу N 8Г-26421/2021[88-1967/2022-(88-24113/2021)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Новожиловой И.А, судей Гусева Д.А, Леонтьевой Т.В.

при участии прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-2284/2021 (УИД 38RS0003-01-2021-002709-61) по иску прокурора г. Братска в интересах Идятуллина Руслана Минхаевича к публичному акционерному обществу "РУСАЛ Братский алюминиевый завод" о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Идятуллина Руслана Минхаевича на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 18 октября 2021 г.

по кассационному представлению прокурора Иркутской области на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 18 октября 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Новожиловой И.А, объяснения прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В, полагавшего кассационное представление и кассационную жалобу подлежащими удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

прокурор г. Братска в интересах Идятуллина Руслана Минхаевича (далее по тексту - Идятуллин Р.М.) обратился в Братский городской суд Иркутской области к публичному акционерному обществу "РУСАЛ Братский алюминиевый завод" (далее по тексту - ПАО "РУСАЛ Братск") с иском о компенсации морального вреда в размере 300 000 рублей.

Решением Братского городского суда Иркутской области от 16 июля 2021 г. исковые требования удовлетворены частично. С ПАО "РУСАЛ Братск" в пользу Идятуллина Р.М. взыскана компенсация морального вреда в размере 250 000 рублей и в бюджет муниципального образования г. Братска Иркутской области государственная пошлина в размере 300 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 18 октября 2021 г. решение Братского городского суда Иркутской области от 16 июля 2021 г. отменно. По делу принято новое решение. В удовлетворении исковых требований прокурора г. Братска в интересах Идятуллина Р.М. к ПАО "РУСАЛ Братск" о взыскании компенсации морального вреда отказано.

Идятуллин Р.М. обратился в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой просит апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 18 октября 2021 г. отменить, оставить в силе решение Братского городского суда Иркутской области от 16 июля 2021 г.

В обоснование доводов кассационной жалобы Идятуллин Р.М. указал, что доводы суда апелляционной инстанции, послужившие основанием для отмены решения суда первой инстанции, нарушают нормы материального и процессуального права, свидетельствуют о несправедливости судебной оценки установленных по делу обстоятельств. В материалах дела имеются документы, свидетельствующие о наличии обстоятельств, обосновывающих его требования, которые также свидетельствуют о динамике его профессионального заболевания, наличии причинно-следственной связи между профессиональным заболеванием и ухудшением состояния его здоровья. В связи с полученным профессиональным заболеванием он постоянно нуждается в медикаментозном и санаторно-курортном лечении, лишен возможности вести полноценную активную общественную и семейную жизнь, не имеет возможности трудоустройства с достойным заработком по имеющейся у него специальности. Указанные обстоятельства в совокупности доставляют ему нравственные и физические страдания, сильные душевные переживания, постоянный стресс на фоне ухудшающегося качества жизни. Ранее ПАО "РУСАЛ Братск" на основании решения Братского городского суда Иркутской области от 13 мая 2020 г..произвел ему выплату компенсации морального вреда в связи с утратой трудоспособности на производстве 60% и установлении ему "данные изъяты" группы инвалидности. Вместе с тем, в настоящее время основанием для компенсации морального вреда являются иные, более тяжелые последствия развившиеся у него профессионального заболевания, которые повлекли утрату его трудоспособности на 80%, установление "данные изъяты" бессрочной группы инвалидности. Степень его нравственных и физических страданий, сложившихся в настоящее время, судебным решением от 13 мая 2020 г..не охвачена и не предусмотрена.

Суд апелляционной инстанции фактически не принял во внимание, что объем вреда, причиненный его здоровью, существенно увеличился в сравнении с событиями, имевшими место на момент вынесения решения Братского городского суда Иркутской области от 13 мая 2020 г, поскольку приобрел иные, более тяжелые последствия. Утрата им трудоспособности на 80%, установление "данные изъяты" бессрочной группы инвалидности, более тяжкие последствия развившегося у него профессионального заболевания свидетельствуют о необратимой отрицательной динамике в состоянии его здоровья, отражаются на его эмоциональном состоянии, возможности участвовать в общественной и семейной жизни, так как предполагает иную - более существенную степень их ограничения. Выводы суда апелляционной инстанции об отсутствии у него права на компенсацию морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, в связи с разрешением данного вопроса судебным решением Братского городского суда Иркутской области от 13 мая 2020 г..не основаны на законе и свидетельствуют о несправедливости судебной оценки установленных по делу обстоятельств. Подробно доводы изложены в кассационной жалобе.

Прокурор Иркутской области обратился в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационным представлением, в которой просит апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 18 октября 2021 г. отменить, оставить в силе решение Братского городского суда Иркутской области от 16 июля 2021 г.

В обоснование доводов кассационного представления указано, что выводы суда апелляционной инстанции об отсутствии у Идятуллина Р.М. права на компенсацию морального вреда, в связи с разрешением данного вопроса судебным решением Братского городского суда от 13 мая 2020 г. не основаны на законе, свидетельствуют о несправедливости судебной оценки установленных по делу обстоятельств. Решением Братского городского суда от 13 мая 2020 г. с ПАО "РУСАЛ Братск" в пользу Идятуллина Р.М. взыскана компенсация морального вреда в связи с выявлением указанного профессионального заболевания, повлекшее общую степень утраты профессиональной трудоспособности 60 % и установление инвалидности "данные изъяты" группы, в размере 240 000 рублей. Поводом для обращения Идятуллина Р.М. за судебной защитой по настоящему гражданскому делу явились ухудшения в состоянии его здоровья в связи с ранее выявленным профессиональным заболеванием, повлекшие установление ему в декабре 2020 г. инвалидности "данные изъяты" группы (бессрочно), утрату профессиональной трудоспособности на 80 %. Усугубление профессионального заболевания Идятуллина Р.М. повлекло дальнейшую утрату его трудоспособности, снизило на необратимый уровень качество его жизни, что имеет прямую взаимосвязь с изменением степени его нравственных и физических страданий. Подробно доводы изложены в кассационном представлении.

Неявка Идятуллина Р.М, ПАО "РУСАЛ Братск", надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие в соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Проверив законность судебного постановления, принятого судом апелляционной инстанции, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, судебная коллегия находит его подлежащим отмене.

Как установлено судами и следует из материалов дела, Идятуллин Р.М. 10 августа 1994 г. был принят на работу на должность электролизника расплавленных солей 3 разряда в электролизный цех в АО "Братский ордена Ленина Алюминиевый завод".

30 августа 2017 г. клиникой ФГБНУ ВСИМЭИ г. Ангарск Идятуллину Р.М. впервые установлено профессиональное заболевание - профессиональная хроническая обструктивная болезнь "данные изъяты".

Согласно акту о случае профессионального заболевания от 5 октября 2017 г, у Идятуллина Р.М. профессиональное заболевание возникло вследствие длительного воздействия на организм вредных производственных факторов и веществ: при работе электролизником расплавленных солей 6 разряда-гидрофторид 0, 12-0, 48 мг/мЗ, ПДК 0, 1 мг/м3 превышение 1, 2- 4, 8 раз, время воздействия до 100% рабочей смены.

Непосредственной причиной заболевания послужило несовершенство технологического процесса получения алюминия электролитическим способом.

Ранее профессиональное заболевание не устанавливалось, вины работника в возникновении профессионального заболевания не имеется.

Идятуллину Р.М. определена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере 60%.

Согласно акту о случае профессионального заболевания от 5 октября 2017 г. Идятуллину Р.М. был выставлен заключительный диагноз: профессиональная хроническая обструктивная болезнь "данные изъяты".

Идятуллин Р.М, указав, что на протяжении 22 лет 6 месяцев он работал у ответчика на должности электролизника расплавленных солей 3 разряда, уволился вынужденно в связи с хронической обструктивной болезнью "данные изъяты", установлено, что данное заболевание является профессиональным, в результате несовершенства технологического процесса, ему установлена утрата профессиональной трудоспособности 60% по основному заболеванию, "данные изъяты" группа инвалидности, в связи с заболеванием он вынужден постоянно применять "данные изъяты", находясь в трудоспособном возрасте он не может трудоустроиться, что выбивает его из привычного ритма жизни, угнетает и причиняет ему моральные страдания и переживания, обратился в суд с иском о взыскании с ПАО "РУСАЛ "Братск" компенсации морального вреда в размере 500 000 рублей (дело N 2-926/2020).

Решением Братского городского суда Иркутской области от 13 мая 2020 г. по делу N 2-926/2020, вступившим в законную силу, исковые требования Идятуллина Р.М. удовлетворены частично. С ПАО "РУСАЛ "Братск" в пользу Идятуллина Р.М. взыскана компенсация морального вреда в размере 240 000 рублей.

Из вышеуказанного решения суда установлено, что взыскание с ответчика в пользу истца произведено ввиду обусловленных профессиональным заболеванием: профессиональная хроническая обструктивная болезнь "данные изъяты", повлекшего утрату им трудоспособности в размере 60%, физических и нравственных страданий.

Согласно выписке из медицинской карты стационарного больного N N следует, что с 17 января 2020 г. по 28 января 2020 г. Идятуллин Р.М. находился на лечении в "данные изъяты" ГБУЗ Иркутская ордена "Знак Почета" областной клинической больнице, где на фоне основного заболевания: "данные изъяты".

Как следует из медицинского заключения от 16 августа 2020 г. N 1112 Федерального государственного бюджетного научного учреждения "Восточно-Сибирский институт медико-социальных исследований" Идятуллин Р.М. находился на обследовании с 17 по 26 августа 2020 г. Основной диагноз: хроническая обструктивная болезнь "данные изъяты", основное заболевание профессионального характера, а также сопутствующие заболевания.

Согласно справке серии МСЭ-2006 N 0530974 Идятуллину Р.М. в связи с профессиональным заболеванием с 8 декабря 2020 г. бессрочно установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 80%.

В программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания к акту освидетельствования N N ФКУ "ГБ МСЭ по Иркутской области" Минтруда России Бюро N 4-филиал Идятуллина Р.М. указана хроническая обструктивная болезнь "данные изъяты".

Согласно индивидуальной программе реабилитации или абилитации инвалида, выдаваемой федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы N N Идятуллин Р.М. нуждается в медицинской реабилитации, профессиональной ориентации, содействии в трудоустройстве. Рекомендации о противопоказанных видах трудовой деятельности: виды трудовой и профессиональной деятельности, которые в условиях интенсивной физической нагрузки и эмоционального напряжения, предполагающих высокий риск стрессовых ситуаций, наличия неблагоприятных макро- и микроклиматических условий, могут привести к угрозе жизни и/ или потере здоровья инвалидов и/или людей. Доступны виды трудовой деятельности в любых условиях труда, но выполнение трудовой деятельности может быть затруднено. Нуждается в социально- средовой, социально-психологической, социокультурной реабилитации и абилитации, а также в социально-бытовой адаптации.

Прокурор, указав, что Идятуллину Р.М. установлено профессиональное заболевание - профессиональная "данные изъяты", установлена утрата профессиональной трудоспособности 60% по основному заболеванию, "данные изъяты" группа инвалидности, ПАО "РУСАЛ "Братский" на основании решения Братского городского суда от 13 мая 2020 г. произвел выплату компенсации морального вреда, однако в настоящем случае основанием для компенсации морального вреда являются иные, более тяжелые последствия развившегося у истца профессионального заболевания, которое породило утрату его трудоспособности на 80%, установление "данные изъяты" бессрочной группы инвалидности, степень нравственных и физических страданий истца, сложившихся в настоящее время, указанным судебным решением не охвачена и не предусмотрена, исходя из объема и характера причиненных Идятуллину Р.М. нравственных и физических страданий, находит размер компенсации морального вреда в размере 300 000 рублей разумным и справедливым, обратился в суд в интересах Идятуллина Р.М. с настоящим иском.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 22, частью 1 статьи 219, статьями 237, 327 Трудового кодекса Российской Федерации, статьями 151, 1064, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", разъяснениями, изложенными в пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда", пришел к выводу об удовлетворении иска, поскольку состояние здоровья истца ухудшилось, Идятуллину Р.М. изменена группа инвалидности, изменен размер утраты трудоспособности с 60% до 80 %. Учитывая ранее взысканную компенсацию морального вреда, суд взыскал с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 250 000 рублей.

Проверяя законность решения суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции с выводами суда не согласился, указав на неправильное применение районным судом норм материального и процессуального права.

Отменяя решение суда, суд апелляционной инстанции, руководствуясь аналогичными нормами права, исходил из того, что по смыслу положений вышеуказанных норм гражданского и трудового законодательства, характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего и не предполагает возможности повторного взыскания компенсации морального вреда за одно и тоже действие (бездействие) виновного лица.

В связи с выявленным профессиональным заболеванием - профессиональная хроническая обструктивная болезнь "данные изъяты", решением Братского городского суда Иркутской области от 13 мая 2020 г, вступившим в законную силу, в пользу истца уже была взыскана компенсация морального вреда в размере 240 000 рублей. При этом суд, установив неправомерные действия (бездействие) работодателя, не обеспечившего безопасные условия работы истца, установилобъем вреда здоровью истца, причиненный ответчиком и определилразмер возмещения вреда в виде компенсации морального вреда на момент рассмотрения спора в суде, что не предполагает возможности повторного взыскания компенсации морального вреда за совершение работодателем одних и тех же виновных действий (бездействия).

Суд апелляционной инстанции отметил, что последующие изменения в состоянии здоровья Идятуллина Р.М, возникающие из-за профессионального заболевания, являются следствием причинения работодателем вреда его здоровью в прошлом - в период его работы у ответчика и не могут рассматриваться как новое событие, причинившее моральный вред. Увеличение процента утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности не является новым страховым случаем и не влечет возникновение у истца нового права на возмещение морального вреда дополнительно, который был компенсирован ответчиком по решению суда. Так как новых обстоятельств, при которых истцу был бы причинен ответчиком вред здоровью не наступило, фактическое взыскание дополнительной компенсации морального вреда сверх объема причиненного вреда за совершение работодателем тех действий (бездействия), за которые он был привлечен к ответственности, является неправильным и не основанном на законе, несмотря на то, что негативные последствия для здоровья истца проявляются по настоящее время.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя (часть 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (часть 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Правовое регулирование отношений по возмещению вреда, причиненного здоровью, или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания осуществляется нормами Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее по тексту - Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ), которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору (пункт 1 статьи 1 данного закона).

Физические лица, выполняющие работу на основании трудового договора, заключенного со страхователем, подлежат обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (абзац второй пункта 1 статьи 5 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ).

Право застрахованных на обеспечение по страхованию возникает со дня наступления страхового случая (пункт 1 статьи 7 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ).

Страховой случай - подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию (абзац девятый статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ).

В соответствии с абзацем 11 статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ профессиональное заболевание - хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) его смерть.

В силу пункта 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" под профессиональным заболеванием понимается острое или хроническое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности. При рассмотрении дел о возмещении вреда, причиненного здоровью в результате возникновения у застрахованного профессионального заболевания, необходимо иметь в виду, что в силу Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. N 967, заключительный диагноз - профессиональное заболевание имеют право устанавливать впервые только специализированные лечебно-профилактические учреждения, клиники или отделы профессиональных заболеваний медицинских научных учреждений или их подразделения (далее - центр профессиональной патологии). Установленный диагноз может быть отменен или изменен только центром профессиональной патологии в порядке, предусмотренном пунктом 16 названного Положения

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Как разъяснено в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина", по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2).

Согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Поскольку компенсация морального вреда, о взыскании которой в связи с полученным профессиональным заболеванием заявлено истцом, является одним из видов гражданско-правовой ответственности, нормы Гражданского кодекса Российской Федерации (статья 1064), устанавливающие основания ответственности в случае причинения вреда, применимы и к возмещению морального вреда.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, к которым относится также право на охрану здоровья. Необходимыми условиями для возложения обязанности по возмещению вреда, а равно и по компенсации морального вреда, являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Суд апелляционной инстанции указав, что последующие изменения в состоянии здоровья Идятуллина Р.М, возникающие из-за профессионального заболевания, являются следствием причинения работодателем вреда его здоровью в прошлом - в период его работы у ответчика и не могут рассматриваться как новое событие, причинившее моральный вред, а увеличение процента утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности не является новым страховым случаем и не влечет возникновение у истца нового права на возмещение морального вреда дополнительно, который был компенсирован ответчиком по решению суда, не определилв качестве юридически значимых и не установил, в том числе следующие обстоятельства: наличие /отсутствие противоправности поведения причинителя вреда, повлекшего ухудшение состояние здоровья Идятуллина Р.М, с учетом того, что Идятуллин Р.М. в трудовых отношениях с ответчиком не состоит, наличие/отсутствие причинно-следственной связи между действиями причинителя вреда, и причиненным Идятуллину Р.М. моральным вредом, состоит ли увеличение процента утраты профессиональной трудоспособности в причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими у Идятуллина Р.М. последствиями (ухудшение состояния здоровья), степень вины причинителя вреда, которая способствовала увеличению вреда здоровью Идятуллина Р.М, то есть наличие/отсутствие всей совокупности условий для возложения ответственности на ответчика за причиненный вред.

Принимая во внимание, что суд кассационной инстанции лишен процессуальной возможности самостоятельно проверить данные обстоятельства, имеющее значение для вынесения судебного постановления по настоящему делу в силу ограниченных полномочий по исследованию доказательств и принятию новых доказательств (статья 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 18 октября 2021 г. подлежит отмене, дело - направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права, требованиями процессуального закона и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 18 октября 2021 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий И.А. Новожилова

Судьи Д.А. Гусев

Т.В. Леонтьева