Апелляционное определение СК по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 16 февраля 2022 г. по делу N 55-55/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Голубченко Д.И, судей Шилкиной Е.А, Сербова Е.В, при секретаре Зыковой В.В, с участием:

прокурора Чернышова А.А, осужденных Галеева Е.Ю, Бандерова В.В, защитников - адвокатов Хвостылева В.В. в интересах осужденного Галеева Е.Ю, Гаврильевой М.Д. в интересах осужденного Бандерова В.В, переводчика ФИО3, рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционным жалобам осужденных Галеева Е.Ю, Бандерова В.В. и защитника Гаврильевой М.Д. в интересах осужденного Бандерова В.В. на приговор Верховного Суда Республики Саха (Якутия) от 23 сентября 2021 года с участием присяжных заседателей, по которому

Галеев Е.Ю, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", несудимый:

осужден:

- по п. "ж" ч.2 ст. 105 УК РФ к 14 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год, с установлением ему в соответствии со ст. 53 УК РФ ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре;

Бандеров В.В, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес" несудимый, осужден:

- по п. "ж" ч.2 ст. 105 УК РФ к 14 годам лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год;

- по ч.1 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от 24 ноября 2014 года N 370-ФЗ) к 2 годам лишения свободы;

- в соответствии с ч.3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний, - к 15 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год, с установлением ему в соответствии со ст. 53 УК РФ ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре;

до вступления приговора в законную силу Галееву Е.Ю. и Бандерову В.В. оставлена без изменения мера пресечения в виде заключения под стражу;

срок отбытия наказания в виде лишения свободы Галееву Е.Ю. и Бандерову В.В. исчислен со дня вступления приговора в законную силу, в срок лишения свободы каждому из них зачтено время содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

в федеральный бюджет взысканы процессуальные издержки в виде выплаты вознаграждения адвокатам с осужденного Галеева Е.Ю. в размере 95 600 рублей, с осужденного Бандерова В.В. в размере 85 140 рублей;

разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи апелляционного суда Голубченко Д.И, изложившего обстоятельства дела, доводы апелляционных жалоб осужденных Галеева Е.Ю, Бандерова В.В. и защитника Гаврильевой М.Д. в интересах осужденного Бандерова В.В, возражений государственного обвинителя Зарубина М.В. на них, выслушав осужденного Галеева Е.Ю, Бандерова В.В, защитников Хвостылева В.В, Гаврильеву М.Д, поддержавших апелляционные жалобы, прокурора Чернышова А.А, предлагавшего приговор в отношении Галеева Е.Ю, Бандерова В.В. оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

по приговору, постановленному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, Галеев Е.Ю. и Бандеров В.В. осуждены за умышленное причинение смерти ФИО2 в группе лиц по предварительному сговору, а Бандеров В.В. также за незаконные приобретение и ношение огнестрельного оружия - "данные изъяты" и боеприпасов - "данные изъяты".

Преступления совершены ДД.ММ.ГГГГ на территории "данные изъяты", при установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей и приведенных в приговоре обстоятельствах.

Вердиктом присяжных заседателей осужденные Галеев Е.Ю. и Бандеров В.В. признаны заслуживающими снисхождения по преступлению, предусмотренному п. "ж" ч.2 ст. 105 УК РФ, а осужденный Бандеров В.В. признан не заслуживающим снисхождения по преступлению, предусмотренному ч.1 ст. 222 УК РФ.

В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней осужденный Галеев Е.Ю, высказывая несогласие с квалификацией его действий и назначенным наказанием, просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство, или переквалифицировать его действия и назначить новое наказание.

В обоснование жалобы осужденный Галеев Е.Ю. указывает на то, что ФИО2 он убил один, потому что тот угрожал ему и его супруге, трижды его чуть не убил, грозил расправой в адрес односельчан. Сговора на убийство с Бандеровым В.В. у него не было, он не предлагал Бандерову В.В. убить потерпевшего вместе и не просил его помочь ему в убийстве, а только рассказал о своем желании убить ФИО2 На предварительном следствии он говорил, что вместе с Бандеровым В.В. убил потерпевшего, потому что Бандеров В.В. пояснил ему, что выстрелил в потерпевшего, так как тот подавал признаки жизни, но сам он этого не видел. Протокол своего допроса он не читал, подписал его после того, как его прочитал защитник, где вместо ч.1 ст. 105 УК РФ ему вменили ч.2 ст. 105 УК РФ. Бандеров В.В. по национальности "данные изъяты", плохо излагает на русском языке, показания давал после того как получил смс-сообщение от старшего брата и под давлением оперативников, поэтому преувеличил, наговорил то, чего не было.

Обвинительное заключение содержит ошибки, в нем не правильно изложены его показания.

Судебное заседание проведено с нарушением закона. Прокурор в судебном заседании доводил до присяжных заседателей свое мнение и версии, при оглашении показаний не всегда правильно оглашал исследуемые доказательства, при допросе свидетеля ФИО4 задал ей наводящий вопрос, в реплике указал другую дату совершения преступления.

Суд необоснованно отказал ему в удовлетворении ходатайств, в том числе об исследовании в суде вещественных доказательств - ружья потерпевшего, якутского ножа, дубинки, которые указывали на аморальное поведение потерпевшего, а ходатайство о вызове потерпевшего ФИО1, для подтверждения оплаты им похорон потерпевшего, удовлетворил, но его не вызвал.

В вопросах, поставленных перед присяжными заседателями, не было указано конкретно: доказано ли, что Галеев Е.Ю. и Бандеров В.В. действовали по предварительному сговору. Его ходатайство о постановке еще одного вопроса перед присяжными заседателями суд не рассмотрел и этот вопрос в вопросный лист не включил.

Суд неправильно квалифицировал его действия, не учел, что присяжные заседатели посчитали недоказанным наличие у него предварительного сговора с Бандеровым В.В. на убийство.

При назначении ему наказания суд необоснованно не применил положения ч.1 ст. 62 и ст. 64 УК РФ и не учел противоправное и аморальное поведение убитого ФИО2, который оскорблял его супругу, угрожал ей и ему, высказывался нецензурной бранью, а также, что он оплатил похороны ФИО2, предоставил свой "Буран", бензин, чтобы привести его тело для захоронения, загладил вину.

Полагает, что суд незаконно взыскал с него процессуальные издержки, поскольку адвокат участвовал в судебном заседании по назначению суда, и, учитывая, что у него на иждивении имеются двое детей: "данные изъяты" "данные изъяты" просит освободить его от возмещения процессуальных издержек.

Кроме того, осужденный обращает внимание на то, что протокол судебного заседания имеет ошибки.

В апелляционной жалобе защитник Гаврильева М.Д, полагая, что приговор в отношении Бандерова В.В. является несправедливым, чрезмерно суровым, просит его отменить, дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

В обоснование жалобы защитник указывает на то, что у Бандерова В.В. умысла на убийство ФИО2, личных неприязненных отношений к нему, предварительного сговора с Галеевым Е.Ю. на его убийство не было, орудие убийства ими не оговаривалось, роли не распределялись. В момент, когда Бандеров В.В. стрелял в сторону потерпевшего, последний был уже мертв, поскольку после произведенного Галеевым Е.Ю. выстрела, поразившего жизненно-важные органы, все жизненные системы у него функционировать не могли. В первых показаниях в ходе следствия Бандеров В.В. оговорил себя в убийстве ФИО2 под давлением сотрудников полиции.

В ходе рассмотрения дела суд отклонил практически все ходатайства стороны защиты, в том числе о признании доказательств недопустимыми.

Полагает, что протокол допроса подозреваемого Бандерова В.В. от ДД.ММ.ГГГГ, протокол проверки его показаний на месте от ДД.ММ.ГГГГ, протокол допроса обвиняемого Бандерова В.В. от ДД.ММ.ГГГГ, являются недопустимыми доказательствами, поскольку данные показания были даны под физическим и моральным давлением со стороны сотрудников полиции, указанные следственные действия проводились без участия защитника, адвокат ФИО5 при проверке показаний на месте приступил к своим обязанностям только к концу следственного действия, о чем в своих показаниях указывает обвиняемый в ходе следствия.

Также суд отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайств о направлении судебного запроса в государственные и правоохранительные органы в связи с обращением Бандерова В.В. по факту физического и морального давления в ходе следствия, а также в вызове в суд адвоката ФИО5, участкового ФИО6, оперуполномоченного ОМВД России по "адрес" ФИО7, и эксперта ФИО8

Обращает внимание на то, что заключение эксперта по трупу N от ДД.ММ.ГГГГ и заключение экспертов от ДД.ММ.ГГГГ (баллистическая экспертиза) имеют противоречия в части дистанции произведенных выстрелов.

Полагает, что суд необоснованно не учел Бандерову В.В. в качестве смягчающего обстоятельства наличие у него "данные изъяты", и не применил положения ст. 64, ч.4 ст. 65 УК РФ, учитывая, что совокупность имеющихся по делу смягчающих наказание обстоятельств, поведение Бандерова В.В. после его задержания, его активное содействие раскрытию и расследованию преступления, данные о его личности, в том числе наличие положительной характеристики с места работы, свидетельствуют о наличии исключительного обстоятельства, позволяющего назначить Бандерову В.В. наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией статьи.

В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней осужденный Бандеров В.В, полагая, что приговор является незаконным, необоснованным, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, просит его отменить, а уголовное дело вернут прокурору или его оправдать.

В обоснование жалобы осужденный ссылается на то, что ФИО2 он не убивал, потерпевшего убил Галеев Е.Ю, с которым об убийстве он не договаривался, умысла убивать ФИО2 и мотива его убивать у него не был. Он стрелял в сторону трупа ФИО2, закрыв глаза, спустя 30-50 минут после выстрелов Галеев Е.Ю, чтобы обмануть его, так как боялся, что он может и его застрелить, как свидетеля преступления.

Предъявленное ему обвинение не соответствует действительности. На предварительном следствии он оговорил себя, показания дал под физическим и психологическим давлением сотрудников полиции, при этом ни он, ни Галеев Е.Ю. не говорили о договоренности между ними убить ФИО2

Заключение эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ в части расположения раневого канала не совпадает с его показаниями в качестве подозреваемого в части направления выстрела.

Утверждает, что он не мог произвести выстрел в голову потерпевшего, так как согласно заключению эксперта ранения ФИО2 причинены прижизненно, с полученными ранениями внутренних органов и сердца человек не может жить более 2-5 минут, а он стрелял в потерпевшего через 60 минут после выстрела Галеева Е.Ю. Кроме того, Галеев Е.Ю. в судебном заседании сообщил, что возможно это он попал в голову ФИО2

Обвинительное заключение составлено с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, в нем неверно изложены показания обвиняемого Галеева Е.Ю. от ДД.ММ.ГГГГ

Указывает на то, что на следствии он не был ознакомлен с материалами дела, поэтому не подписал протокол ознакомления. Следователь не представил ему для ознакомления вещественные доказательства, от ознакомления с которыми он не отказывался, сфальсифицировала протокол ознакомления с делом в порядке ст. 217 УПК РФ, адвокат ФИО9подписал протокол, несмотря на то, что сам Бандеров В.В. ознакомлен с делом не был, написать объяснение ему возможности не дали. Он не был ознакомлен с особенностями рассмотрения дела судом присяжных заседателей.

Полагает, что коллегия присяжных заседателей сформирована с нарушением закона. Коллегия по своему составу была тенденциозна, поскольку суд необоснованно отклонил мотивированный отвод стороны защиты кандидату в присяжные заседатели N ФИО13, у которого среди родственников есть мировой судья, следователь, помощник прокурора, и в состав присяжных заседателей вошел кандидат N ФИО10, у которой племянница работает в городской прокуратуре.

Прокурор в суде не полно излагал предъявленное им обвинение, исследуемые доказательства. Так, не огласил до конца заключение комплексной психолого-психиатрической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ об отсутствии у него повышенной агрессивности и жестокости; оглашал экспертизу по трупу так, что присяжным заседателям было видно фотографию трупа, лицо потерпевшего, на что суд не отреагировал; огласил протокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ не так, как на видеозаписи, где Галеев Е.Ю. явно был испуган, и было понятно, что на него давил ФИО11, однако суд отказал ему в удовлетворении ходатайства о демонстрации этой видеозаписи присяжным, ссылаясь на то, что на ней есть ненормативная лексика.

Считает, что суд изначально принял сторону обвинения, в связи с чем необоснованно отказал в удовлетворении всех его ходатайств, в том числе в ознакомлении с протоколом и аудиозаписью предварительного слушания, в то время как в протоколе предварительного слушания неверно отражены его пояснения относительно ознакомления с материалами дела и внесения ФИО12 в список лиц, подлежащих вызову в суд; о возвращении дела прокурору; о признании недопустимыми доказательствами протоколов его допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого, протокола осмотра предметов, постановления о признании вещественным доказательством; о вызове в судебное заседание дополнительных свидетелей, эксперта ФИО8; о приобщении вещественных доказательств; в исследовании перед присяжными заседателями судебной психолого-психиатрической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ; в исследовании вещественных доказательств, в том числе его мобильного телефона; не организовал его свидетелям видеоконференц-связь; не предоставил ему возможность воспользоваться телефоном, в котором находились нужные контакт; кроме того, в процессе напомнил прокурору про свидетеля обвинения, о котором тот забыл.

В вопросном листе судья поставил один общий вопрос N 1 о доказанности, что деяние имело место, а не в отношении каждого подсудимого в отдельности.

При этом судья поставил перед присяжными заседателями вопросы, которые не относятся к компетенции присяжных заседателей, требующие от них дать оценку субъективной стороне преступления, а именно: действовали ли подсудимые из неприязненных отношений к ФИО2, действовали ли они в состоянии алкогольного опьянения, о соучастии подсудимых, о наличии у них предварительного сговора.

Вопрос N 10 сформулирован таким образом, что ответ на него исключает снисхождение по всем деяниям, поскольку не указано, что имеется в виду именно одно деяние, описанное в вопросе N 9.

Полагает, что судья необоснованно отказал в постановке перед присяжными заседателями дополнительных вопросов, предложенных стороной защиты.

Кроме того, указывает на то, что протокол судебного заседания не соответствует аудиозаписи судебного заседания, а в некоторых случаях аудиозапись не соответствует тому, что было в судебном заседании.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденных Галеева Е.Ю, Бандерова В.В, защитника Гаврильевой М.Д. государственный обвинитель Зарубин М.В, полагая, что приговор является законным, обоснованным и справедливым, просит оставить его без изменения, а жалобы - без удовлетворения.

Выслушав участников судебного заседания, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, проверив по материалам уголовного дела законность, обоснованность и справедливость приговора, судебная коллегия приходит к следующему.

Предварительное следствие по уголовному делу проведено в рамках установленной процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства.

Все доказательства по делу собраны с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, и оснований для признания их недопустимыми не имеется.

Доводы осужденного Бандерова В.В. о нарушении на предварительном следствии его права пользоваться помощью переводчика судебная коллегия находит необоснованными.

Из материалов уголовного дела следует, что в ходе предварительного следствия Бандеров В.В. не заявлял о том, что недостаточно владеет русским языком, не просил предоставить ему переводчика, не просил о переводе подлежащих ему вручению процессуальных документов на якутский язык. В заявлении от ДД.ММ.ГГГГ Бандеров В.В. указал, что в ходе предварительного следствия он желает давать показания на русском языке, в услугах переводчика не нуждается (т. 3 л.д. 8). Не заявляли о привлечении для участия в деле переводчика и защитники Бандерова В.В. по тем мотивам, что он не владеет или недостаточно владеет русским языком.

В ходе предварительного слушания Бандеров В.В. заявил, что русским языком владеет, но просил предоставить ему переводчика якутского языка, пояснив, что ему непонятны юридические термины, и его ходатайство было удовлетворено (т. 7 л.д. 235). При этом Бандеров В.В. не просил перевести ему обвинительное заключение на якутский язык.

В ходе судебного разбирательства и по его окончании Бандеров В.В. указывал, что не нуждается в переводе процессуальных документов на якутский язык (т. 9 л.д. 157, 211).

Бандеров В.В. имеет среднее специальное образование, проходил службу в Вооруженных силах РФ, а также в органах внутренних дел РФ. Согласно материалам дела Бандеров В.В. подавал многочисленные ходатайства, апелляционные жалобы и дополнения к ней на русском языке, по большей части в суде первой инстанции и апелляционном суде выступал, давал показания и объяснялся на русском языке, к услугам переводчика прибегал крайне редко.

Приведенные обстоятельства в совокупности указывают на то, что Бандеров В.В. в достаточной степени владеет русским языком. Привлечение на судебных стадиях производства по уголовному делу по ходатайству Бандерова В.В. переводчика не указывает на нарушение его прав давать показания и объясняться на родном языке, пользоваться помощью переводчика на досудебной стадии производства по делу, так как подобных ходатайств в ходе предварительного следствия он не заявлял, а оснований сомневаться в том, что он недостаточно владеет русским языком у следователя не имелось.

Нарушений уголовно-процессуального закона при допросах осужденных Галеева Е.Ю. и Бандерова В.В. в ходе предварительного следствия, в том числе при проверке их показаний на месте, допущено не было: все указанные следственные действия проводились с участием защитников, в условиях исключающих возможность оказания на обвиняемых незаконного воздействия, после разъяснения им права не свидетельствовать против себя, и предупреждения о возможности использования данных ими показаний в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при их последующем отказе от этих показаний, протоколы подписаны обвиняемыми и их защитниками без каких-либо замечаний. При этом и Бандерову В.В, и Галееву Е.Ю. защитники были назначены с момента их задержания, все защитники, принимавшие участие в деле, действовали в интересах обвиняемых, и нет оснований полагать, что у них имелась какая-либо заинтересованность в исходе дела, в фальсификации доказательств по делу, в признании Бандерова В.В. и Галеева Е.Ю. виновными в совершении убийства ФИО2 именно группой лиц по предварительному сговору.

Заявление Бандерова В.В. о том, что в ходе следствия он оговорил себя в результате оказания на него физического и психологического давления со стороны сотрудников полиции, было предметом проверки в порядке ст. 144 УПК РФ, по результатам которой следователем ДД.ММ.ГГГГ вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием события преступления (т. 6 л.д. 5-14). Данная проверка следователем проведена полно, всесторонне, вынесенное им постановление обосновано, мотивировано, никем не обжаловано, и оснований не согласиться с результатами проведенной проверки у судебной коллегии не имеется.

В связи с изложенным, доводы Бандерова В.В. о даче им первоначальных показаний на следствии под давлением оперативных сотрудников, что защитник ФИО5 при проверке его показаний на месте приступил к своим обязанностям только к концу следственного действия, а также доводы Галеева Е.Ю. о том, что протокол своего допроса он подписал не читая, и следователь внес в них сведения, о которых Галеев Е.Ю. не говорил, судебная коллегия признает несостоятельными, данные осужденными в целях опорочить собранные по делу доказательства, и расценивает как избранный ими способ защиты от предъявленного обвинения.

Доводы осужденного Бандерова В.В. о том, что при выполнении требований ст. 217 УПК РФ он не ознакомился с делом и вещественными доказательствами, не подтверждаются материалами дела, из которых следует, что обвиняемый Бандеров В.В. совместно с защитником ФИО9, представляющим его интересы по соглашению, в полном объеме ознакомились с делом, в том числе с вещественными доказательствами, содержащимися в материалах дела в виде документов, знакомиться с вещественными доказательствами и дисками с видеозаписями, также предоставленными для ознакомления, они не пожелали. При этом ознакомление обвиняемого и защитника с делом проводилось с 9 часов 39 минут до 16 часов 29 минут, с перерывом на обед с 11 часов 50 минут до 13 часов 32 минут.

Оснований полагать, что следователь препятствовал Бандерову В.В. в ознакомлении с делом, ограничивал его во времени, не имеется, учитывая, что его защитник ФИО9 указал в протоколе, что ознакомлен с материалами дела совместно с подзащитным Бандеровым В.В. в полном объеме, сам Бандеров В.В. в протоколе не указал, что не ознакомлен с материалами дела, в это же время Галеев Е.Ю. беспрепятственно знакомился с делом в течение необходимых ему 3-х суток, и, как следует из записи следователя в протоколе, Бандеров В.В. пояснил, что отказывается подписывать протокол ознакомления, полагая, что без его подписи дело не попадет в суд (т. 6 л.д. 223).

Кроме того, после поступления уголовного дела в суд, в ходе проведения предварительного слушания судом было удовлетворено ходатайство Бандерова В.В. о дополнительном ознакомлении с материалами дела, и он вновь был ознакомлен с делом в полном объеме (т. 8 л.д. 28, 57, 58).

Вопреки доводам жалобы осужденного Бандерова В.В, особенности судопроизводства с участием присяжных заседателей и пределы обжалования приговора, постановленного на основе вердикта присяжных заседателей, обвиняемым Галееву Е.Ю. и Бандерову В.В. должным образом подробно разъяснялись, как по окончании расследования дела (т. 6 л.д. 224-236), так и в ходе предварительного слушания по делу. При этом ходатайство о рассмотрении дела судом присяжных заседателей заявил именно Бандеров В.В. (т. 7 л.д. 223), и подтвердил его после разъяснения в ходе предварительного слушания особенностей рассмотрения дела с участием присяжных заседателей (т. 7 л.д. 246, 249, т. 8 л.д. 1, 2, 6).

Предварительное слушание по уголовному делу проведено в соответствии с требованиями процессуального закона. Назначив по итогам предварительного слушания судебное заседание, суд верно не нашел оснований, предусмотренных ст. 237 УПК РФ, для возвращения уголовного дела прокурору (т. 8 л.д. 21-29).

Доводы осужденных о том, что обвинительное заключение содержит ошибки, в том числе, не точно изложены показания Галеева Е.Ю, не влияют на законность вынесенного судом приговора, поскольку указанные осужденными ошибки являются незначительными опечатками, не препятствующими вынесению итогового решения по делу. Кроме того, в ходе судебного разбирательства доказательства, представленные сторонами, исследовались в присутствии присяжных заседателей непосредственно. При этом оглашенное государственным обвинителем перед присяжными заседателями предъявленное Галееву Е.Ю. и Бандерову В.В. обвинение неточностей не содержало, а показания Галеева Е.Ю. в качестве подозреваемого и при проверке показаний на месте оглашались государственным обвинителем непосредственно по протоколам следственных действий.

Исходя из положений ст. 389.27 УПК РФ приговор, постановленный судом с участием коллегии присяжных заседателей, не подлежит пересмотру в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела. В указанном случае доказательства, относящиеся к фактическим обстоятельствам предъявленного лицу обвинения, судом апелляционной инстанции не проверяются.

В связи с этим доводы осужденных и защитников о том, что предъявленное Галееву Е.Ю. и Бандерову В.В. обвинение не соответствует действительности, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, о невиновности Бандерова В.В. в совершении убийства ФИО2, и об ином мотиве совершения преступления, а равно доводы о наличии противоречий в заключениях судебных экспертиз, недостаточности собранных по делу доказательств, в силу приведенных требований закона не подлежат разрешению судебной коллегией.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые в соответствии со ст. 389.17 УПК РФ являются основаниями для отмены приговора, судебной коллегией не установлено.

Формирование коллегии присяжных заседателей произведено в точном соответствии с требованиями ст. ст. 328, 329 УПК РФ.

Заявленные сторонами мотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели судом были рассмотрены в соответствии с требованиями ч.ч. 10, 11 ст. 328, ч. 2 ст. 64 УПК РФ, принятое по ним решение должным образом мотивировано, оснований не согласить с ним у судебной коллегии не имеется (т. 8 л.д. 80, 81, 188-189).

Наличие у кандидата в присяжные заседатели N ФИО13, вошедшего в коллегию присяжных, родственников, которые работают мировым судьей, в органах следствия и прокуратуры (т. 8 л.д. 177-178), само по себе не исключало его участие в деле в качестве присяжного заседателя, учитывая, что ФИО13 при опросе кандидатов не говорил, что данное обстоятельство может повлиять на его объективность при вынесении вердикта. Суд верно не нашел оснований, предусмотренных ст. 61 УПК РФ, для отвода данного кандидата в присяжные заседатели. Каких-либо оснований полагать, что ФИО13 прямо или косвенно был заинтересован в исходе данного уголовного дела, в материалах дела не имеется и стороной защиты не приведено.

Что касается кандидата в присяжные заседатели N ФИО10, несогласие с участием которой в составе коллегии присяжных заседателей высказывает осужденный Бандеров В.В. в своей жалобе, то ей сторонами мотивированный и немотивированный отводы не заявлялись, и каких-либо законных оснований отводить указанного кандидата в присяжные заседатели у суда не имелось. Судебная коллегия также не усматривает, предусмотренных ст. 61 УПК РФ, обстоятельств, препятствующих участию ФИО10 в производстве по уголовному делу в качестве присяжного заседателя. Наличие у нее племянницы, работающей в органах прокуратуры (т. 8 л.д. 186-187), таковым обстоятельством не является.

Право на немотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели стороны реализовали (т. 8 л.д. 82, 83).

После формирования коллегии присяжных заседателей заявлений от участников процесса о нарушениях при формировании коллегии, ее тенденциозности не поступало (т. 8 л.д. 191).

Судебное следствие проведено с соблюдением требований ст. ст. 15, 244 УПК РФ о состязательности и равноправии сторон, ст. ст. 252, 335 УПК РФ о пределах судебного разбирательства и особенностях судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также их полномочиях, установленных ст. 334 УПК РФ.

В ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Данных о том, что судебное следствие проведено предвзято либо с обвинительным уклоном, а председательствующий отдавал предпочтение какой-либо из сторон, ненадлежащим образом исполнял свои профессиональные обязанности, нарушал права участников судебного разбирательства, из материалов дела не усматривается.

Все исследованные перед присяжными заседателями доказательства являются относимыми и допустимыми. Представленные сторонами доказательства всесторонне, полно, объективно, без ограничений сторон во времени исследованы в судебном заседании, все заявленные ходатайства разрешены с учетом мнений сторон, в установленном законом порядке, реализовано право сторон на дополнение судебного следствия.

Как следует из протокола судебного заседания, стороны обвинения и защиты в равной степени участвовали в обсуждении и представлении доказательств, доводили до присяжных заседателей свою позицию по делу и ни одной из сторон каких-либо преимуществ не предоставлялось.

Согласно протоколу судебного заседания, все заявленные как стороной защиты, так и стороной обвинения ходатайства, рассмотрены судом в соответствии с уголовно-процессуальным законом, а принятые по ним решения должным образом мотивированы, оснований не согласиться с которыми судебная коллегия не находит.

Нельзя согласиться с обоснованностью доводов стороны защиты об односторонности и обвинительном уклоне судебного разбирательства.

Мотивированное разрешение судом ходатайств не в пользу стороны, их заявившей, не может свидетельствовать об обвинительном уклоне суда.

Необоснованных отказов сторонам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для дела, судебной коллегией не установлено.

Ходатайства осужденного Бандерова В.В, защитника Гаврильевой М.Д. о признании доказательств недопустимыми, в том числе показаний Бандерова В.В. на предварительном следствии судом были рассмотрены и обоснованно отклонены, так как доводы стороны защиты о нарушении уголовно-процессуального закона при их получении, в том числе недозволенных методов ведения следствия в отношении Бандерова В.В, не нашли своего подтверждения (т. 8 л.д. 21-28, 131-133, 134-135).

Вопреки доводам осужденного Бандерова В.В, суд верно отказал стороне защиты в просмотре в присутствии присяжных заседателей видеозаписи, приложенной к протоколу осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 5 л.д. 84-91), содержащей видеозапись рассказа обвиняемого Галеева Е.Ю. про убийство ФИО2, ссылаясь на наличие на видеозаписи ненормативной лексики со стороны Галеева Е.Ю, поскольку подобное поведение Галеева Е.Ю. могло вызвать у присяжных заседателей предубеждение в отношении него.

По ходатайству государственного обвинителя в судебном заседании были осмотрены вещественные доказательства, в том числе мобильный телефон, изъятый у Бандерова В.В. (т. 9 л.д. 30-31), а также исследован протокол осмотра этого телефона (т. 8 л.д. 214), из которого, в частности, следует, что в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ фото- и видеосъемка на телефон не производилась, фото- и видеофайлы за указанный период отсутствуют. В связи с этим суд обоснованно отказал Бандерову В.В. в повторном осмотре этого телефона.

Вопреки доводам Галеева Е.Ю, согласно материалам дела, ружье, нож и дубинка, принадлежащие потерпевшему ФИО2, к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств не приобщались.

Суд мотивированно отказал стороне защиты в допросе судебно-медицинского эксперта ФИО8, давшего заключение N от ДД.ММ.ГГГГ по трупу ФИО2, в назначении по делу дополнительной судебно-медицинской экспертизы, не найдя для этого, предусмотренных ст. ст. 282, 283, 207 УПК РФ оснований (т. 9 л.д. 21-22, 55-56). Вопреки доводам стороны защиты, указанное заключение эксперта (т. 4 л.д. 97-102) не содержит каких-либо неясностей и противоречий, в том числе и с заключением баллистической экспертизы, которые бы требовали для их устранения допроса эксперта либо назначения по делу дополнительной судебной экспертизы.

В ходе судебного следствия председательствующий обеспечил проведение судебного разбирательства в пределах предъявленного обвинения, своевременно реагировал на доведения участниками процесса до присяжных заседателей информации, способной вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении подсудимых, обоснованно останавливал их, и сообщал присяжным заседателям, что данная информация не должна учитываться ими при вынесении вердикта.

Вопреки доводам жалоб, государственным обвинителем присяжным заседателям были представлены доказательства в том виде, в котором они содержались в материалах дела, наводящих вопросов свидетелям, подсудимым он не задавал. Что касается свидетеля ФИО4, то, как следует из протокола судебного заседания, непосредственно перед присяжными заседателями государственный обвинитель ее вообще не допрашивал (т. 9 л.д. 36-37). Сторона защиты не была лишена возможности предъявить присяжным заседателям доказательства в неисследованной их государственным обвинителем части.

Доводы жалобы осужденного Бандерова В.В. о том, что государственный обвинитель необоснованно в присутствии присяжных заседателей не в полном объеме огласил заключение комплексной психолого-психиатрической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ в отношении него, являются надуманными, поскольку указанное заключение экспертов, содержащее сведения о состоянии психического здоровья подсудимого, в соответствии с ч.8 ст. 335 УПК РФ не исследовалось в присутствии присяжных заседателей.

Утверждение осужденного Бандерова В.В, что при оглашении прокурором экспертизы по трупу ФИО2 N от ДД.ММ.ГГГГ (т.4 л.д. 97-108), присяжные заседатели могли видеть фотографию трупа, его лицо, является исключительно его предположением. При этом судебная коллегия учитывает, что председательствующий отказал прокурору в удовлетворении ходатайства о демонстрации присяжным заседателям фотографии трупа (т. 8 л.д. 203), и непосредственно в судебном заседании участники процесса, в том числе и осужденный Бандеров В.В, не указывали на то, что присяжные заседатели при оглашении экспертизы наблюдают фотографию потерпевшего.

Вопреки доводам жалобы Бандерова В.В. суд не препятствовал стороне защиты представлять свои доказательства, и в отношении свидетелей защиты, ходатайства о допросе которых были удовлетворены, суд организовывал видеоконференц-связь, однако указанные свидетели в назначенное время в суд для допроса не явились. Обязанность осуществлять розыск свидетелей, о допросе которых ходатайствуют стороны, на суд не возложена. Судом было принято решение, что если явка свидетелей будет обеспечена, то они будут допрошены судом. Однако явка свидетелей защиты стороной защиты обеспечена не была и данные ходатайства стороной защиты отзывались, например, по свидетелям ФИО14, ФИО15 (т. 9 л.д. 54).

Исходя из положений п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, ч. 2 ст. 8 Федерального закона "Об адвокатуре и адвокатской деятельности в РФ" суд обоснованно отказал стороне защиты в допросе в качестве свидетеля адвоката ФИО5, который защищал Бандерова В.В. в ходе предварительного следствия.

Потерпевший ФИО1 вызывался, но не явился в суд, направив заявление о том, что не желает участвовать в судебном заседании.

Судебное следствие по делу окончено при отсутствии дополнений и возражений со стороны участников судебного заседания (т. 9 л.д. 162).

Прения сторон проведены в соответствии с требованиями ст. 336 УПК РФ.

Нарушений требований закона при формировании вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, не допущено.

При постановке вопросов перед присяжными заседателями председательствующим судьей соблюдены требования ст. ст. 338, 339 УПК РФ, вопросы сформулированы в соответствии с предъявленным подсудимым обвинением, с учетом результатов судебного следствия и прений сторон, в понятных для присяжных заседателей формулировках и не требовали от них юридической оценки содеянного. В вопросах отсутствуют формулировки, которые требуют от присяжных заседателей юридических познаний или могут быть расценены, как содержащие в себе предрешение ответов на поставленные вопросы.

Необходимости в постановке еще каких-либо дополнительных вопросов, кроме указанных в вопросном листе, с учетом высказанной в прениях позиции подсудимых, суд верно не нашел, с чем соглашается и суд апелляционной инстанции. Кроме того, председательствующим в напутственном слове был разъяснен присяжным заседателям порядок заполнения вопросного листа, возможность признать доказанным не все обстоятельства, указанные в вопросе, и исключить какую-либо их часть, если они придут к выводу о недоказанности обвинения в этой части.

Противоречий в содержании вопросов относительно друг друга не имеется.

Вопреки доводам Бандерова В.В. из формулировки вопроса N 10 о снисхождении видно, что он относится не ко всем деяниям, а только к деянию по незаконному обороту оружия и боеприпасов (вопросы NN 8 и 9).

Напутственное слово председательствующего соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, в том числе содержит предъявленное подсудимым обвинение, позиции государственного обвинителя и защиты, исследованные в суде доказательства. Данных, свидетельствующих о нарушении председательствующим принципа объективности и беспристрастности, ссылок на недопустимые или неисследованные доказательства, из текста напутственного слова не усматривается. Председательствующий в соответствии с требованиями закона верно довел до сведения присяжных заседателей, какую информацию, сказанную участниками процесса в ходе судебного разбирательства, не следует принимать во внимание при вынесении вердикта.

Требования ст.ст. 343 и 345 УПК РФ при вынесении присяжными заседателями вердикта и его провозглашении соблюдены.

Принятый присяжными заседателями вердикт является ясным, непротиворечивым и в соответствии с ч.2 ст. 348 УПК РФ обязателен для председательствующего судьи.

Предусмотренных ч. 5 ст. 348 УПК РФ оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей, вынесшей по делу обвинительный вердикт, председательствующим судьей правомерно не установлено.

Приговор основан на вердикте присяжных заседателей и составлен в соответствии с правилами ст. 351 УПК РФ, в соответствии с п. 3 которой в его описательно-мотивировочной части содержатся описания преступных деяний, в совершении которых осужденные признаны виновными коллегией присяжных заседателей.

Правовая оценка действий осужденных Галеева Е.Ю. и Бандерова В.В. соответствует описанию в приговоре преступных деяний, в совершении которых они признаны виновными на основе обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей.

Суд квалифицировал действия осужденного Галеева Е.Ю. по п. "ж" ч.2 ст. 105 УК РФ, а действия Бандерова В.В. по п. "ж" ч.2 ст. 105, ч.1 ст. 222 УК РФ в соответствии с установленными коллегией присяжных заседателей фактическими обстоятельствами дела, в редакции уголовного закона, действовавшего на момент совершения данных преступлений, с учетом положений ст. ст. 9 и 10 УК РФ, приведя в приговоре мотивы принятого решения.

Оснований для иной квалификации действий осужденных судебная коллегия не усматривает.

Признание присяжными заседателями при ответе на вопрос N 2 в отношении Галеева Е.Ю. недоказанным того, что он "сказал Бандерову В.В, что первым будет стрелять и сам предложил ему сделать выстрел в голову", вопреки доводам стороны защиты не ставит под сомнение выводы суда о квалификации действий осужденных.

Из ответов присяжных заседателей на вопросы N 2 и N 5 можно сделать однозначный вывод о том, что Галеев Е.Ю. и ФИО2 до начала совершения преступления договорились о совместном лишении жизни потерпевшего (Галеев Е.Ю. сообщил Бандерову В.В. о своем намерении лишить жизни ФИО2, на что Бандеров В.В. предложил Галееву Е.Ю. лишить жизни ФИО2 вместе), после чего каждый из них, действуя совместно, принял непосредственное участие в лишении жизни ФИО2, произведя в него поочередно выстрелы из карабина.

Наличие распределения ролей, вопреки доводам стороны защиты, в том числе по использованию оружия, не является обязательным условием квалифицирующего признака убийства, совершенного группой лиц по предварительному сговору.

В соответствии с п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)" (в редакции постановления от 3 марта 2015 года N 9), убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие. Предварительный сговор на убийство предполагает выраженную в любой форме договоренность двух или более лиц, состоявшуюся до начала совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего.

Квалификация действий Бандерова В.В. по ч. 1 ст. 222 УК РФ не противоречит разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ в п. 11 постановления от 12 марта 2002 года N 5 "О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств" (в редакции постановления от 11 июня 2019 года N 15), согласно которым под незаконным ношением огнестрельного оружия, боеприпасов следует понимать, в частности, нахождение их в одежде или непосредственно на теле виновного. Под незаконным приобретением этих же предметов следует понимать, в частности, незаконное временное завладение ими в преступных либо иных целях, когда в действиях виновного не установлено признаков его хищения.

Судом было проверено психическое состояние осужденных.

С учетом заключений комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз N и N от ДД.ММ.ГГГГ (т. 4 л.д. 159-164, л.д. 183-186), сведений о личности осужденных, их поведения в судебном заседании, суд обоснованно признал Галеева Е.Ю. и Бандерова В.В. вменяемыми относительно инкриминируемых им преступлений.

При назначении осужденным Галееву Е.Ю. и Бандерову В.В. наказания суд первой инстанции в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ в полной мере учел характер и степень общественной опасности преступлений, обстоятельства их совершения, сведения о личности осужденных, вердикт присяжных заседателей о снисхождении к Галееву Е.Ю. и Бандерову В.В. по преступлению, предусмотренному п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, обоснованно установленные каждому из осужденных обстоятельства, смягчающие наказание, обстоятельство, отягчающее наказание Бандерова В.В. по ч. 1 ст. 222 УК РФ, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей.

Все установленные по делу обстоятельства, смягчающие наказание, должным образом были учтены судом при назначении осужденным наказания.

Оснований для признания иных, кроме установленных, обстоятельств в качестве смягчающих наказание, в том числе, наличие у Бандерова В.В. "данные изъяты", судебная коллегия не усматривает. "данные изъяты"

Вопреки доводам осужденного Галеева Е.Ю. противоправного или аморального поведения в действиях потерпевшего ФИО2, явившегося поводом совершения преступления, по делу не установлено и не следует из вердикта коллегии присяжных заседателей.

Доказательств того, что Галеев Е.Ю. загладил потерпевшей стороне причиненный преступлением вред, оплатил похороны ФИО2, в материалах дела не имеется и суду апелляционной инстанции не представлено.

В качестве обстоятельства, отягчающего Бандерову В.В. наказание, суд обоснованно признал совершение им преступления, предусмотренного по ч.1 ст. 222 УК РФ, в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя (ч. 11 ст. 63 УК РФ), должным образом мотивировав данное решение.

При этом в соответствии с ч. 4 ст. 65 УК РФ суд верно не учитывал обстоятельства, отягчающие наказание Галеева Е.Ю. и Бандерова В.В. по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Выводы суда относительно назначения Галееву Е.Ю. и Бандерову В.В. основного и дополнительного наказания, их видов, размере, а также об отсутствии оснований для применения положений ч.1 ст. 62, ч. 6 ст. 15, ст. 64, ст. 73 УК РФ, сделаны в соответствии с законом и должным образом мотивированы в приговоре.

Оснований для смягчения назначенного осужденным Галееву Е.Ю. и Бандерову В.В. наказания судебная коллегия не находит.

Для отбывания наказания в виде лишения свободы суд, руководствуясь положениями п. "в" ч.1 ст. 58 УК РФ, правильно определилГалееву Е.Ю. и Бандерову В.В. исправительную колонию строгого режима.

Суд обоснованно взыскал с осужденных процессуальные издержки, связанные с выплатой вознаграждения адвокатам, представлявшим их интересы в суде по назначению, поскольку осужденные от адвокатов в ходе рассмотрения дела не отказывались, находятся в трудоспособном возрасте, инвалидности не имеют, каких-либо данных, свидетельствующих об их имущественной несостоятельности, в материалах дела не содержится. Наличие у Галеева Е.Ю. на иждивении двоих детей, неработающей супруги, не является безусловным основанием для освобождения его от возмещения процессуальных издержек.

Протокол судебного заседания отвечает требованиям ст. 259 УПК РФ, в протоколе последовательно отражен весь ход процесса, который является достоверным, в том числе верно и достаточно полно изложены процесс формирования коллегии присяжных заседателей, все показания и выступления участников процесса, заявленные сторонами ходатайства, высказанные по ним мнения и принятые судом решения. Смысл и содержание показаний всех участников процесса в протоколе не нарушен и не искажен. Протокол в целом соответствует аудиозаписи судебного заседания. При этом судебная коллегия учитывает, что уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрено обязательное дословное изложение письменного протокола судебного заседания и абсолютное соответствие его аудиозаписи судебного заседания.

Некоторые неточности фиксации в протоколе хода судебного разбирательства, на которые указывает Бандеров В.В, не влияют на законность постановленного по делу на основании вердикта присяжных заседателей приговора, поскольку присяжные приняли свой вердикт по результатам оценки доказательств, непосредственно представленных им сторонами.

Что касается доводов осужденного Бандерова В.В. о том, что суд отказал ему в удовлетворении ходатайства об ознакомлении с протоколом предварительного слушания и аудиозаписью предварительного слушания, то они не соответствуют действительности, поскольку, как следует из материалов дела, копия протокола предварительного слушания была вручения Бандерову В.В. под расписку (т. 9 л.д. 216), а аудиозапись предварительного слушания не велась.

Обжалуемый приговор отвечает требованиям ст. 297 УПК РФ, является законным, обоснованным и справедливым. Оснований для его отмены или внесения в него изменений, судебная коллегия не находит.

Руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Верховного Суда Республики Саха (Якутия) с участием присяжных заседателей от 23 сентября 2021 года в отношении Галеева Е.Ю. и Бандерова В.В. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденных Галеева Е.Ю, Бандерова В.В, защитника Гаврильевой М.Д. - без удовлетворения.

Апелляционное определение и приговор вступают в законную силу со дня вынесения апелляционного определения и могут быть обжалованы в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через суд первой инстанции, постановивший приговор, в течение шести месяцев со дня вступления их в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии апелляционного определения и приговора, вступившего в законную силу. В случае пропуска указанного срока или отказе в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в указанный кассационный суд.

Осужденные вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи