Кассационное определение СК по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 01 марта 2022 г. по делу N 8а-1409/2022[88а-3908/2022]

Судебная коллегия по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Степанова П.В, судей Печенкиной Н.А. и Трапезниковой И.И, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы Бойкова Владимира Владимировича, Федеральной службы исполнения наказаний, Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области, федерального казенного учреждения "Исправительная колония N 13 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области" на решение Тагилстроевского районного суда города Нижний Тагил Свердловской области от 18 марта 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Свердловского областного суда от 09 ноября 2021 года по у делу N 2-231/2021 по исковому заявлению Бойкова Владимира Владимировича о компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащими условиями содержания в исправительном учреждении.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Степанова П.В, Судебная коллегия по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Бойков В.В, "данные изъяты", по приговору Свердловского областного суда от 11 июля 2017 г, с учетом смягчения наказания апелляционным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 07 декабря 2017 г. осужден к лишению свободы сроком на 15 лет по "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации, отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В период с 09 сентября 2016 г. по 22 января 2018 г. содержался в ПФРСИ на территории ФКУ ИК-13 ГУФСИН России по Свердловской области.

Поставлен на профилактический учет, как лицо, склонное к посягательствам половую свободу и половую неприкосновенность 22 мая 2017 г.

С 13 февраля 2018 г. отбывает наказание в ФКУ ИК-25 ГУФСИН России по Челябинской области, поставлен на профилактический учет по тем же основаниям 22 января 2019 г.

Ранее судим по приговору Карпинского городского суда Свердловской области от 25 июня 2008 г. по "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации.

В ноябре 2020 г. Бойков В.В, обратился в суд с названными выше требованиями, ссылаясь на то, что в июне 2017 г. ознакомился с выпиской из протокола заседания комиссии ПФРСИ на территории ФКУ ИК-13 ГУФСИН России по Свердловской области о постановке на профилактический учет с 22 мая 2017 г. по его мнению, такое решение принято с нарушением установленного порядка и в отсутствие должных правовых оснований.

Указал, что нахождение на профилактическом учете оскорбляло и унижало его человеческое достоинство, в связи с чем просил взыскать денежную компенсацию морального вреда в размере 15 000 рублей.

Решением Тагилстроевского районного суда города Нижний Тагил Свердловской области от 18 марта 2021 года заявленные требования удовлетворены частично, с ФСИН России за счет средств казны Российской Федерации, в пользу Бойкова В.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 5 000 рублей.

Удовлетворяя требования Бойкова В.В, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что решение о постановке на профилактический учет принято до вынесения приговора Свердловского областного суда от 11 июля 2017 г, а в материалах дела отсутствуют сведения, на основании которых в отношении него проведена проверка и приято соответствующее решение, данные, характеризующие личность истца - за период до постановки на профилактический учет, а сам он на период принятия такого решения в учреждении не находился.

При этом суд констатировал, что проверить факт соблюдения порядка выполнения требований Инструкции по профилактике правонарушений среди лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы, утвержденной приказом Минюста России от 20.05.2013 N 72 (далее - Инструкция), не представляется возможным, однако счел, что истцу причинен моральный вред, обусловленный возникновением нравственных страданий, ввиду проведения оперативной работы сотрудниками ФСИН России, действовавших ограничений, в период до вынесения приговора Свердловского областного суда от 11 июля 2017 г, после вынесения которого действия учреждения уже не могли расцениваться как нарушающие права Бойкова В.В. и влечь для него негативные последствия.

Суд первой инстанции в своем решении не указал, какие оперативные мероприятия, осуществляемые сотрудниками ПФРСИ на территории ФКУ ИК-13 ГУФСИН России по Свердловской области и какие ограничения, обусловленные постановкой Бойкова В.В. на профилактический учет повлекли причинение ему нравственных страданий, дающих основание для компенсации данному лицу морального вреда.

Судебная коллегия по административным делам Свердловского областного суда при рассмотрении апелляционных жалоб сторон фактически дала оценку законности решения комиссии ПФРСИ на территории ФКУ ИК-13 ГУФСИН России по Свердловской области о постановке Бойкова В.В. на профилактический учет от 22 мая 2017 г. и сочла, что поскольку в рассматриваемом случае была нарушена Инструкция, такие действия администрации учреждения, законными признать нельзя.

Одновременно в апелляционном определении отмечено, что с учетом того обстоятельства, что ранее Бойков В.В. был осужден приговором Карпинского городского суда Свердловской области от 25 июня 2008 г. по "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации, основания для постановки его на такой учет имелись.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции о присуждении Бойкову В.В. компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции указал, что последний испытывал нравственные страдания, выразившиеся в применении к нему мер изоляции и надзора со стороны администрации учреждения и заключил, что названное нарушение прав административного истца является достаточным для причинения данному лицу страданий и переживаний в степени, превышающий неизбежный уровень.

Также судебная коллегия по административным делам Свердловского областного суда сделала суждение о том, что компенсация за нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительных учреждениях, установленная Федеральным законом от 27 декабря 2019 года N 494-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", вступившим в силу 27 января 2020 года, которым в главу 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, регламентирующую производство по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органов и организаций, наделенных публичными полномочиями, должностного лица, государственного или муниципального служащего, введена статья 227.1 устанавливающая особенности рассмотрения требований о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительных учреждениях (статья 3), по существу тождественна, предусмотренной гражданским законодательством компенсации морального вреда, поэтому заключила, что при рассмотрении настоящего административного дела необходимо исходить из соответствующих положений Гражданского кодекса Российской Федерации, вследствие чего к возникшим в связи с причинением морального вреда правоотношениям не применяется установленный Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации трехмесячный срок обращения в суд с требованием об оспаривании, в том числе действий органов власти.

Размер компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции обосновал незаконным нахождением Бойковым В.В. на профилактическом учете в учреждении в период с 22 мая 2017 г. по 22 января 2018 г, (дата убытия из ПФРСИ на территории ФКУ ИК-13 ГУФСИН России по Свердловской области) - 245 дней.

В кассационной жалобе, поданной в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции, Бойков В.В. просит названные судебные акты изменить, увеличив размер взысканной компенсации.

В свою очередь, административные ответчики в своей жалобе просят отменить указанные судебные акты в части взыскания в пользу Бойкова В.В. компенсации морального вреда, ссылаясь на пропуск им срока, установленного частью 1 статьи 219 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации для обращения в суд, указывают, что исходя из характера прежней судимости и вновь предъявленного ему обвинения, имелись все основания для поставки данного лица на профилактический учет сразу после прибытия его в ПФРСИ на территории ФКУ ИК-13 ГУФСИН России по Свердловской области.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, явку представителей не обеспечили.

Судебная коллегия на основании части 2 статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации считает возможным рассмотреть дело в отсутствии неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, Судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, Судебная коллегия считает, что судами допущены такого рода нарушения.

Давая оценку доводам Бойкова В.В. и заявленным им требованиям, суды пришли к выводу о наличии правовых и фактических оснований для присуждения ему компенсации морального вреда в размере 5 000 рублей, причиненного незаконными действиями сотрудников ПФРСИ на территории ФКУ ИК-13 ГУФСИН России по Свердловской области, связанными с незаконной постановкой его на профилактический учет, как лица склонного к посягательствам на половую свободу и половую неприкосновенность.

С такими выводами судов согласиться нельзя.

При рассмотрении настоящего дела судами первой и апелляционной инстанций не учтено следующее.

Законность и справедливость при рассмотрении судами административных дел обеспечиваются соблюдением положений, предусмотренных законодательством об административном судопроизводстве, точным и соответствующим обстоятельствам административного дела правильным толкованием и применением законов и иных нормативных правовых актов, в том числе регулирующих отношения, связанные с осуществлением государственных и иных публичных полномочий, а также с получением гражданами и организациями судебной защиты путем восстановления их нарушенных прав и свобод (статьи 6, 8, 9 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации устанавливает, что имеющие значение для правильного разрешения административного дела обстоятельства определяются судом в соответствии с нормами материального права, подлежащими применению к спорным публичным правоотношениям, исходя из требований и возражений лиц, участвующих в деле; по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия), принятых или совершенных органами публичной власти, должностными лицами, суд не связан основаниями и доводами заявленных требований (часть 3 статьи 62 Кодекса).

Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию.

Порядок и условия содержания под стражей, гарантии прав и законных интересов лиц, которые в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации задержаны по подозрению в совершении преступления, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых в соответствии с названным Кодексом избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, регулирует и определяет Федеральный закон от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (далее - Федеральный закон N 103-ФЗ).

Содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации (статья 4 названного Закона).

Из содержания статьи 53 Конституции Российской Федерации следует, что каждый пострадавший от незаконных действий (или бездействия) органов государственной власти или их должностных лиц наделяется правом требовать от государства в том числе справедливой компенсации морального вреда, причиненного такими действиями (или бездействием), на что неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях (определения от 16 октября 2001 года N 252-О, от 3 июля 2008 года N 734-О-П, от 24 января 2013 года N 125-О и др.).

Согласно части первой статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно разъяснениям постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (пункт 2).

При разрешении требований о компенсации морального вреда судам необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон.

Возможность применения статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации в отношениях, имеющих публично-правовую природу, в том числе при возмещении государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, связана с обязанностью государства по созданию обеспечивающих реализацию права на возмещение государством вреда конкретных процедур и, следовательно, компенсационных механизмов, направленных на защиту нарушенных прав.

Согласно статьям 151, 1064, 1070 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации причиненный гражданину моральный вред (физические или нравственные страдания) компенсируется при наличии вины причинителя такого вреда, за исключением случаев, предусмотренных законом.

Таким образом, требования о компенсации морального вреда являются производными от основных требований о признании незаконными решений, действий (или бездействия) органов государственной власти или их должностных лиц и могут быть рассмотрены в соответствии с правилами, предусмотренными Гражданским кодексом Российской Федерации.

Между тем, удовлетворяя требования Бойкова В.В, суды не учли, что такой вопрос им не ставился, решения либо действия должностных лиц учреждения, не оспаривались.

Констатировав, что решение о постановке Бойкова В.В. на профилактический учет противоречит закону, суд апелляционной инстанции не учел, что такое решение предметом оспаривания не являлось.

Предшествующие судебные инстанции, удовлетворяя требование о взыскании компенсации морального вреда, исходили из того, что после постановки Бойкова В.В. на такой учет, последовавшей 22 мая 2017 г, в отношении него сотрудниками учреждения были совершены некие действия и установлены ограничения, что повлекло нарушение его неимущественных прав и причинение морального вреда.

Однако какие именно действия были совершены сотрудниками учреждения, какие конкретно меры, ограничивающие его в правах, меры изоляции и надзора, обусловленные постановкой на профилактический учет были применены к Бойкову В.В, нижестоящие судебные инстанции не установили и в обжалуемых судебных актах таких выводов не привели.

В соответствии с пунктами 67, 69 Минимальных стандартных Правил обращения с заключенными, принятых Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 30 августа 1955 г. необходима классификация осужденных с целью отделения осужденных от тех, кто в силу своего преступного прошлого или отрицательных черт характера грозит оказать на них плохое влияние, а также разделения осужденных на категории, облегчающие работу с ними в целях их возвращения к жизни в обществе. В кратчайший срок после приема каждого осужденного на основе изучения его характера следует разрабатывать программу работы с ним, исходя при этом из его индивидуальных потребностей, способностей и склонностей.

Инструкция, на нарушение которой сослались суды, регламентирует порядок организации и проведения мероприятий по профилактике правонарушений среди осужденных, подозреваемых и обвиняемых, отбывающих наказание и содержащихся в исправительных учреждениях и следственных изоляторах уголовно-исполнительной системы.

Основной целью профилактической работы является недопущение правонарушений со стороны лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы

В силу положений пункта 5 Инструкции профилактика правонарушений обеспечивается путем охраны, изоляции и надзора за лицами, содержащимися в учреждениях УИС, их размещения в соответствии с законом, выявления причин и условий, способствующих совершению правонарушений, разработки и осуществления мер по их устранению (общая профилактика), установления лиц, от которых можно ожидать совершения правонарушений, и принятия мер по оказанию на них необходимого воздействия (индивидуальная профилактика).

Согласно пункту 8 Инструкции основанием для постановки подозреваемого, обвиняемого или осужденного на профилактический учет являются наличие достоверных и проверенных сведений о его намерениях совершить правонарушение или негативном влиянии на других лиц, а также медицинские и психологические показания. Сбор и подготовка необходимых материалов по постановке подозреваемого, обвиняемого или осужденного на профилактический учет возлагается на сотрудников подразделения учреждения уголовно-исполнительной системы, являющегося инициатором постановки на профилактический учет.

Согласно пункту 24 Инструкции на профилактический учет берутся подозреваемые, обвиняемые и осужденные, в том числе, склонные к посягательствам на половую свободу и половую неприкосновенность.

Индивидуальная профилактика правонарушений включает в себя работу с лицами, поставленными на профилактический учет, путем проведения целенаправленной, планомерной и дифференцированной работы с учетом психологических особенностей их личности, характера и степени общественной опасности, совершенных ими правонарушений и других особенностей, имеющих значение для правильного выбора методов и средств воспитательного воздействия. За подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, состоящими на профилактическом учете, приказом учреждения УИС закрепляются сотрудники учреждения УИС (пункт 23 Инструкции).

Таким образом, сама по себе постановка на профилактический учет не может свидетельствовать о том, что гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага.

В настоящем случае решение о постановке на профилактический учет Бойковым В.В, иные действия либо решения должностных лиц учреждения, не оспаривались и в установленном порядке незаконными, судами не признавались.

Учитывая, что, федеральный законодатель установилспециальный - вспомогательный к общегражданскому порядку возмещения вреда, причиненного нарушением условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, - механизм взыскания соответствующей компенсации, присуждаемой за нарушение условий содержания, исходя из требований заявителя с учетом фактических обстоятельств допущенных нарушений, их продолжительности и последствий и не зависящий от наличия либо отсутствия вины органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих, вывод суда апелляционной инстанции о тождественности такой компенсации, предусмотренной гражданским законодательством компенсации морального вреда, основан на неправильном толковании норм материального права.

Федеральным законом от 27 декабря 2019 года N 494-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", вступившим в силу 27 января 2020 года, в главу 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, регламентирующую производство по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностного лица, государственного или муниципального служащего, введена статья 227.1, устанавливающая особенности рассмотрения требований о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительных учреждениях.

Суд апелляционной инстанции, формально сославшись на нормы Федерального закона от 27 декабря 2019 года N 494-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", тем не менее, не выяснил, имеются ли основания для вывода о том, что Бойков В.В, заявляя в порядке гражданского судопроизводства требования о компенсации морального вреда, фактически просит присудить компенсацию за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами условий содержания под стражей, оценки данному обстоятельству не дал.

В апелляционном определении не приведено мотивированных выводов о том, являются ли действия, решение учреждения, его должностных лиц, связанные с постановкой Бойкова В.В. на профилактический учет, нарушением условий содержания под стражей и подлежит ли присуждению заявителю соответствующая компенсация.

При таких данных вывод судов о наличии правовых оснований для удовлетворения требования о компенсации морального вреда является преждевременным, основан на неправильно установленных имеющих значение для дела обстоятельствах, не согласуется с приведенными выше нормами материального права, следовательно, решение суда первой инстанции и апелляционное определение являются незаконными, в связи с чем обжалуемые судебные акты следует отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела следует учесть изложенное и разрешить заявленные требования в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами права и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 328, 329 и 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, Судебная коллегия по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Тагилстроевского районного суда города Нижний Тагил Свердловской области от 18 марта 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Свердловского областного суда от 09 ноября 2021 года отменить, административное дело направить в Тагилстроевский районный суд города Нижний Тагил Свердловской области на новое рассмотрение.

Принятые по настоящему делу судебные акты могут быть обжалованы в кассационном порядке в Судебную коллегию по административным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения.

Время рассмотрения кассационной жалобы кассационным судом общей юрисдикции исключается из указанного выше шестимесячного срока.

Настоящее определение изготовлено в полном объеме 10 марта 2022 года.

Председательствующий

Судьи