Кассационное определение СК по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 10 февраля 2022 г. по делу N 7У-13572/2021[77-435/2022-(77-5480/2021)]

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Караулова М.Г, судей Асанова Р.Ф. и Коротаева С.К, при ведении протокола судебного заседания секретарем ФИО8, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденного ФИО2, адвокатов ФИО14 и ФИО9 в интересах осужденного ФИО2, осужденной ФИО3, адвоката ФИО20 в интересах осужденной ФИО3, адвоката ФИО23, в интересах осужденного ФИО1 на приговор "адрес" районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, и кассационному представлению заместителя прокурора "адрес" ФИО10 на апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ.

Заслушав доклад судьи ФИО26, выступления осужденных ФИО1, ФИО2, ФИО3 и их защитников ФИО14, ФИО9, ФИО20, ФИО23 в поддержку доводов кассационных жалоб, адвоката ФИО11 в защиту ФИО28, адвоката ФИО12 в защиту ФИО27, прокурора ФИО13 в поддержку доводов кассационного представления, судебная коллегия

установила:

по приговору "адрес" районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ:

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес" "адрес", гражданин Российской Федерации, ранее не судимый, осужден по:

- ч. 1 ст. 210 УК РФ к 12 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год;

- пп. "а, б" ч. 2 ст. 172 УК РФ к 3 годам лишения свободы;

- ч. 2 ст. 187 УК РФ к 3 годам лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательное наказание ФИО1 назначено в виде лишения свободы на срок 12 лет 1 месяц, с ограничением свободы сроком на 1 год в исправительной колонии строгого режима.

На период отбывания ограничения свободы возложены обязанности не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования, где будет проживать после освобождения из мест лишения свободы; не изменять места жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденных наказания в виде ограничения свободы; являться для регистрации в указанный специализированный государственный орган один раз в месяц.

ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", гражданин Российской Федерации, ранее не судимый, осужден по:

- ч. 1 ст. 210 УК РФ к 12 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год;

- пп. "а, б" ч. 2 ст. 172 УК РФ к 3 годам лишения свободы;

- ч. 2 ст. 187 УК РФ к 3 годам лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательное наказание ФИО2 назначено в виде лишения свободы на срок 12 лет 1 месяц, с ограничением свободы сроком на 1 год в исправительной колонии строгого режима.

ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженка "адрес", гражданка Российской Федерации, ранее не судимая, осуждена по:

- ч. 1 ст. 210 УК РФ к 12 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год;

- пп. "а, б" ч. 2 ст. 172 УК РФ к 3 годам лишения свободы;

- ч. 2 ст. 187 УК РФ к 3 годам лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательное наказание ФИО3 назначено в виде лишения свободы на срок 12 лет 1 месяц, с ограничением свободы сроком на 1 год в исправительной колонии общего режима.

В приговоре также решены вопросы о мере пресечения, исчислении срока наказания и его зачете, вещественных доказательствах.

Этим же приговором осуждены ФИО27 и ФИО28 по ч. 2 ст. 210, пп. "а, б" ч. 2 ст. 172, ч. 2 ст. 187 УК РФ, в отношении которых дело в кассационном порядке не рассматривается.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ приговор изменен. Зачтено ФИО3 в срок отбывания наказания время содержания под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу включительно на основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима. Зачтено ФИО27 в срок отбывания наказания время содержания под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу включительно на основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима. Зачтено ФИО28 в срок отбывания наказания время содержания под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу включительно на основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима. В остальной части приговор оставлен без изменения.

По приговору суда ФИО1 признан виновным и осужден за создание преступного сообщества (преступной организации) в целях совместного совершения нескольких тяжких преступлений и руководство таким сообществом (организации) и входящими в него структурными подразделениями, ФИО2 и ФИО3 за руководство структурным подразделением данного преступного сообщества (преступной организации).

Также ФИО1, ФИО2 и ФИО3 признаны виновными и осуждены за осуществление банковской деятельности (банковских операций) без регистрации и специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия) обязательно, совершенное организованной группой, сопряженное с извлечением дохода в особо крупном размере; изготовление и хранение в целях использования поддельных распоряжений о переводе денежных средств, а также электронных средств, электронных носителей информации, предназначенных для неправомерного перевода денежных средств, совершенные организованной группой.

Преступления ими совершены во время и при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе адвокат ФИО14 просит приговор и апелляционное определение в отношении ФИО2 отменить, производство по уголовному делу прекратить в связи с отсутствием в его действиях состава преступлений.

В обоснование жалобы указывает на несоответствие изложенных в приговоре выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также на не полноту предварительного и судебного следствия. Утверждает, что суд первой и апелляционной инстанции фактически проигнорировал процесс доказывания. Выводы суда о виновности ФИО2 не основаны на доказательствах, по которым суд посчитал их установленными, а также не указаны мотивы, по которым суд пришел к таким выводам. Ссылаясь на обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утверждает, что судья ФИО15 не мог рассматривать данное уголовное дело, поскольку в ходе предварительного следствия изначально избирал меру пресечения в отношении ФИО1 в виде заключения под стражу. Еще одним существенным нарушением считает, что состав судебной коллегии неоднократно менялся, при этом дело не начиналось с самого начала, как требует закон, а продолжалось.

Ссылаясь на Федеральный Закон N от ДД.ММ.ГГГГ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 28 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" и примечание к статье 210 УК РФ, утверждает, что обжалуемые судебные решения являются ярким примером порочной практики, безусловной судебной ошибкой, повлекшей за собой особо тяжкие последствия для осужденных по данному уголовному делу. Вместе с тем полагает, что в обжалуемых судебных решениях отсутствуют доказательства внешних признаков наличия организованного преступного сообщества; отсутствует указание на конкретные действия, как ФИО1, так и ФИО2 с ФИО3, которые свидетельствовали бы о предпринимаемых ими мерах безопасности и конспирации, отсутствуют факты одновременной замены абонентских номеров телефонов, не указаны конкретные кодовые слова и имена, используемые осужденными; неизвестен размер и доли распределяемых средств. Также обращает внимание на то, что во время проведения оперативно-розыскных мероприятий не было зафиксировано ни одной совместной встречи между ФИО2 и ФИО1 и ФИО3, на которой они могли бы определять цели и разрабатывать общие планы деятельности преступного сообщества; а также не было зафиксировано ни одной личной встречи между ФИО2 и ФИО1 и зафиксировано менее 10 телефонных разговоров, где материалами дела установлено, что они общались между собой исключительно по вопросам работы ООО " "адрес" фабрика". Указывает на то, что суд первой инстанции в приговоре не указал ни одной конкретной фразы в разговорах между ФИО2 и ФИО1, которая, по мнению суда, являлась бы свидетельством наличия между ними преступного сговора, либо обсуждение совместных преступных планов.

Утверждает, что в материалах дела отсутствуют доказательства того, что ФИО1 общался с кем-либо из других участвующих в деле лиц, кроме ФИО2, и из приговора не ясно, каким образом ФИО1 мог контролировать, разрабатывать общие планы, определять цели, распределять средства, не общаясь и не зная не только рядовых членов группы, но и одного из двух руководителей структурного сообщества - ФИО3 Также в приговоре не ясно, каким структурным подразделением руководила ФИО3, поскольку доказательства того, что ФИО27 и ФИО28 общались с ней, в материалах дела отсутствуют. Полагает, что суд в приговоре исказил фактические обстоятельства, а также не раскрыл в полном объеме признаки ч. 1 ст. 210 УК РФ, ограничившись лишь общими формулировками.

По эпизоду осуществления банковской деятельности считает, что в действиях ФИО2 отсутствует состав данного преступления, поскольку отсутствует субъект, субъективная сторона и объективная сторона состава преступления. Утверждает, что ФИО2 не имел возможности осуществлять указанные в приговоре виды банковской деятельности; он являлся даже не юридическим, а фактическим директором ООО " "данные изъяты"", данная организация, исходя из текста приговора, не включена в список организаций, от имени которых совершались мнимые и притворные сделки для создания формальных оснований движения денежных средств по расчетным счетам. Таким образом, он не относится к специальным субъектам. Обращает внимание на то, что никто из осужденных, в том числе ФИО2, не стремились соответствовать кредитной организации ни по одному признаку, кроме того реквизиты, указанных Обществ и ИП и их учредительные документы, прямо указывают на отсутствие принадлежности к кредитной организации, к оказанию банковских услуг. Ссылаясь на Федеральный Закон "О деятельности по приему платежей физических лиц, осуществляемой платежным агентом", утверждает, что, с учетом специфики деятельности, действия ФИО2 не могут попадать под признаки законной либо незаконной банковской деятельности; действия по изъятию денежных средств из терминалов оплаты, их аккумулированию в офисе и последующей сдаче в банк не могут быть признаны инкассированием, так как они регулировались не банковским законодательством и речь идет о транспортировке в банк не чужих, а своих денежных средств.

Утверждает, что ФИО2 и другие осужденные не могли и не выполняли банковскую операцию "кассовое обслуживание", поскольку клиенты в коммерческих организациях, перечисленных в приговоре, не открывали свои банковские счета, договора на кассовое обслуживание клиенты не заключали, доступ осужденным своим счетам для оказания банковской операции контрагенты не предоставляли, соответственно осужденные не могли и не снимали наличные денежные средства со счетов клиента, не могли и не зачисляли наличные денежные средства клиента на его счета. Также утверждает, что осужденные, в том числе ФИО2, не могли осуществлять и не осуществляли банковскую операцию "осуществление расчетов по поручению физических и юридических лиц по их банковским счетам", поскольку договора банковского счета с контрагентами не заключали, доступа к счетам контрагентов для осуществления расчетов по счетам контрагентов не имели, платежные поручения на осуществление банковской операции по счету контрагента не получали, платежи на основании платежных поручений контрагента по расчетным счетам контрагентов не выполняли.

По эпизоду изготовления в целях сбыта и сбыта поддельных иных платежных документов, не являющимися ценными бумагами, совершенные организованной группой, ссылаясь на постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации N от ДД.ММ.ГГГГ и позицию Верховного Суда Российской Федерации, полагает, что отсутствует сбыт платежных документов, а значит и нет их изготовления. Также утверждает, что несостоятельным является утверждение суда о том, что в платежные поручения вносились заведомо ложные сведения о назначении платежа и содержании финансовой операции, а от имени этих предприятий совершались мнимые и притворные хозяйственные сделки, поскольку в материалах дела не содержится ни одного судебного решения по сделкам, указанных организаций, которые бы были признаны судом в установленном законом порядке мнимыми или притворными. Кроме того, в приговоре не указано ни одной конкретной сделки, которая бы считалась мнимой и притворной хотя бы по предположению суда. Указывает на то, что судом также не было установлено, что ООО " "данные изъяты"", ООО " "данные изъяты"", ИП ФИО16 были зарегистрированы в установленном законом порядке в результате сознательных действий их юридических директоров, которые согласно их же показаниям принимали участие в открытии расчетных счетов, подписании учредительных документов, получении прибыли от деятельности созданных ими организаций. Кроме того, ООО " "данные изъяты"", ООО " "данные изъяты"", ИП ФИО16, выдав добровольно нотариальные доверенности на осуществление предпринимательской деятельности, в том числе и на имя ФИО2, тем самым они дали согласие на управление своими предприятиями, что не противоречит действующему законодательству. Полагает, что платежные поручения, изготовленные от имени данных предприятий, являются инструментальным способом осуществления предпринимательской деятельности, соответственно, у суда не было оснований квалифицировать действия ФИО2 и других осужденных по ч. 2 ст. 187 УК РФ.

Считает, что суд апелляционной инстанции формально подошел к исследованию доказательств по уголовному делу и оценке вынесенного судом первой инстанции приговора. Также утверждает, что судом апелляционной инстанции в нарушение ч. 4 ст. 7 УПК РФ были отклонены без указания мотивов и оснований такого решения ходатайства стороны защиты о назначении и проведении судебной бухгалтерской экспертизы, приобщении к материалам дела экспертного исследования, о вызове в судебное заседание свидетелей, об исключении оптических дисков, стенограмм телефонных переговоров, просмотре и заслушивании компакт-дисков, об ознакомлении с материалами уголовного дела. Тем самым суд лишил сторону защиты возможности реализовать конституционное право на защиту. Кроме того, обращает внимание на то, что в апелляционном определении не приведены доводы стороны защиты в точном соответствии с их формулировкой в апелляционных жалобах, также отсутствуют возражения стороны обвинения на доводы защиты, ни один из доводов мотивировано не опровергнут. Полагает, что рассмотрение дела проведено в одностороннем порядке на стороне обвинения, что дает основание полагать о заранее согласованном итоговом решении суда по делу в виде обвинительного приговора. Ссылается на решение Европейского Суда по правам человека от ДД.ММ.ГГГГ по делу ФИО29 против России, которым удовлетворена жалоба ФИО2 на нарушение его прав и свобод на предварительном следствии и в суде по настоящему уголовному делу, однако, судом апелляционной инстанции оценки указанному решению не дано.

Также обращает внимание на то, что Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ (дело N-П21) отменены постановления судей "адрес" районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, постановления "адрес" районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ в части решения вопроса о мере пресечения, постановления судей "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ о продлении срока содержания под стражей, постановления "адрес" районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в удовлетворении ходатайства ФИО2 об изменении меры пресечения, апелляционные постановления "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, апелляционные определения судебной коллегии по уголовным делам "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО2 отменены. Тем же постановлением президиума Верховного Суда Российской Федерации признана незаконность, необоснованность, несправедливость судебных решений. Полагает, что отмена Верховным Судом Российской Федерации всех постановлений судьи "адрес" районного суда "адрес" по данном уголовному делу позволяет усомниться в объективной оценке обстоятельств дела судьей указанного суда, что свидетельствует о его предвзятости, ставит под сомнение правильность решения по основному вопросу уголовного судопроизводства о доказанности вины предъявленного обвинения, достаточности имеющихся доказательств для однозначного вывода о виновности ФИО2 и других осужденных по данному уголовному делу.

Обращает внимание на то, что судья "адрес" районного суда "адрес" неоднократно, незаконно и необоснованно продлевал меру пресечения в виде содержания под стражей, будучи при этом осведомленным о чрезмерной длительности содержания ФИО2 и других осужденных по настоящему делу, отсутствием оснований для содержания под стражей и рассмотрением этого вопроса Европейским Судом по правам человека. Таким образом, как полагает податель кассационной жалобы, судья, неоднократно нарушавший закон и права ФИО2, о чем свидетельствует Постановление Президиума ВС РФ N-П21 об отмене его решений, в последующем вынес обвинительный приговор. Кроме того, отмечает, что постановление Президиума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ по делу N-П21 полностью опротестовывают доводы прокуратуры "адрес", указанные в возражениях на кассационные жалобы, как обоснованность законного вывода суда. Продление меры пресечения является процессуальным действием, признание процессуального действия незаконным и его отмена требует повторной проверки законности последующих следственных действий и судебных решений, а собранные по делу доказательства повторной оценке на предмет относимости, допустимости, достоверности, что возможно только при новом рассмотрении дела в суде первой инстанции в ином составе суда.

В аналогичной по содержанию кассационной жалобе адвоката ФИО14, поданной в интересах осужденного ФИО2, адвокат ФИО9 считает, что судами не соблюдены принципы равноправия сторон, действуя в интересах стороны обвинения. Просит приговор и апелляционное определение отменить, производство по уголовному делу прекратить в связи с отсутствием в действиях ФИО2 состава преступлений.

Дополнительно указывает на несоответствие изложенных в приговоре выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также на не полноту предварительного и судебного следствия. Утверждает, что приговор "адрес" районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ, апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ вынесены незаконно и необоснованно, выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, при вынесении судебных решений существенно нарушен уголовный и уголовно-процессуальный закон. В связи с этим, приговор и апелляционное определение подлежат отмене, а его подзащитный - оправданию в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Отмечает, что ДД.ММ.ГГГГ Решением ФИО4 кассационного суда общей юрисдикции Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ по делу отменено, уголовное дело передано на новое апелляционное рассмотрение. Кассационный суд установилсущественные нарушения закона, допущенные в ходе судопроизводства по делу, нарушение состязательности и равноправия сторон, нарушение права на защиту, не предоставление стороне защиты равных процессуальных возможностей, выраженное в отказе приобщить к материалам дела рецензию и экспертное исследование, выполненные по инициативе стороны защиты, опровергающее основное доказательство стороны обвинения - заключение полицейского специалиста ФИО17 N и обвинительную версию следственных органов. Также обращает внимание на то, что суд апелляционной инстанции, оставляя приговор без изменения, формально исправляя допущенное нарушение, приобщил к материалам дела рецензию и экспертное исследование, выполненное по инициативе стороны защиты, признал, что оно полностью опровергает заключение полицейского специалиста N, однако не придал этому факту доказательственного значения, сославшись на то, что экспертное исследование и рецензия выполнены по копиям материалов уголовного дела.

Таким решением суд поставил сторону защиты в неравное положение со стороной обвинения, поскольку заявитель и его защита могут предоставить эксперту только копии материалов уголовного дела. При этом суд отказался назначить официальную независимую судебную экономическую экспертизу и предоставить экспертам оригиналы материалов дела, что, безусловно, внесло бы ясность между заключением полиции и заключением, сделанным по инициативе стороны защиты. Суд отклонил четко и ясно сформулированные доводы стороны защиты о необходимости проведении независимой экспертизы, тем самым нарушив равноправие сторон и состязательность процесса.

Утверждает о формальном подходе суда апелляционной инстанции к исследованию материалов дела, в частности, оставление без изменений решения суда первой инстанции о признании денежных средств в размере 3 212 240 рублей, принадлежащих ФИО18, тогда как указанные денежные средства были изъяты у ФИО2, принадлежность которых последнему подтверждал как ФИО18, так и сам ФИО19

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осужденный ФИО2 просит приговор и апелляционное определение отменить, передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение, либо изменить указанные судебные решения, применив к нему положения ст. 64 УК РФ и снизить назначенное наказание.

В обоснование жалобы указывает на несоответствие изложенных в приговоре выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также на не полноту предварительного и судебного следствия. Ссылаясь на Федеральный Закон N от ДД.ММ.ГГГГ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 28 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" и примечание к статье 210 УК РФ, утверждает, что цель данной нормы - изменить "тревожную" судебно-следственную практику применения положений ст. 210 УК РФ в отношении учредителей, руководителей и сотрудников организаций, которые осуществляют обычную экономическую и иную деятельность. Обращает внимание на то, что его деятельность в качестве руководителя организации, зарегистрированной в качестве юридического лица - ООО " "данные изъяты" фабрика" и сети платежных терминалов ИП " "данные изъяты"" подтверждена письменными доказательствами, имеющимися в материалах уголовного дела. Являясь директором ООО и руководителем организации, осуществляющей прием платежей посредством платежных терминалов, он имел рабочие взаимоотношения с ФИО27, ФИО28, ФИО3, ФИО1 и только в силу обеспечения финансово-хозяйственной деятельности данных предприятий. Полагает, что доказательств того, что ООО " "данные изъяты" фабрика", а также сеть платежных терминалов ИП " ФИО30" и другие структурные подразделения были заведомо созданы для совершения одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений стороной обвинения не было представлено и судом данное обстоятельство не установлено. Также указывает на то, что материалы дела содержат неоспоримые доказательства осуществления организациями добросовестной предпринимательской деятельности. Ссылаясь на Федеральный Закон N от ДД.ММ.ГГГГ, считает, что в его случае применимы положения ст. 10 УК РФ, по смыслу которой закон, улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу и подлежит применению в конкретном деле независимо от стадии судопроизводства.

Полагает приговор суда несправедливым также в следствие его чрезмерной суровости. Обращает внимание на то, что по делу отсутствует потерпевшая сторона, в связи с чем степень общественной опасности деяния сводится до нулевой; он давал правдивые, исчерпывающие показания и предоставил все необходимые документы, тем самым активно способствуя установлению всех обстоятельств по делу, что может являться смягчающим наказание обстоятельством, однако, судом данное обстоятельство не учтено. Также утверждает, что судом не достаточно учтено его законопослушное поведение до постановления приговора, он не привлекался к ответственности, не совершал административных проступков, за 5 лет 8 месяцев изоляции от общества ни разу не допустил ни одного нарушения правил внутреннего распорядка учреждений. Просит обратить внимание на данные о семейном положении, о наличии двух малолетних детей, единственным источником дохода семьи являлся его заработок, в настоящее время семья находится в сложном материальном положении. Считает, что совокупность указанных обстоятельств позволяет применить к нему положения ст. 64 УК РФ, назначив наказание ниже низшего предела и снизить назначенное наказание до 5 лет 8 месяцев лишения свободы. В дополнениях к кассационной жалобе также утверждает, что отношении него было осуществлено заказное уголовное преследование и сфабриковано уголовное дело. Ссылаясь на позицию Европейского Суда, указывает, что в данном случае имеет место быть ошибочная квалификация действий платежного агента, как незаконной банковской деятельности; на лицо незаконность обвинительного приговора, неправильное применение уголовного закона, вывод суда о наличии состава преступления не основан на фактических обстоятельствах дела. Утверждает, что обвинительный приговор является точной копией обвинительного заключения, и суд принял сторону обвинения без оценки доказательств. Отмечает, что в материалах дела нет экспертизы, подтверждающей поддельности непосредственно платежных поручений.

Полагает, что судом нарушены положения ст. 7 Конвенции "О защите прав человека и основных свобод", поскольку судом было установлено, что он был привлечен и осужден за нарушение законов, утративших силу.

Ссылаясь на постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ по делу N-П21, которым отменены постановления судей "адрес" районного суда "адрес", "адрес" областного суда и постановления судьи "адрес" районного суда "адрес" в отношении ФИО2, констатирует незаконность, необоснованность, несправедливость принятых судебных решений. Изложенное, согласно доводам кассационной жалобы, позволяет усомниться в объективной оценке обстоятельств дела судьей, что свидетельствует о его предвзятости, ставит под сомнение правильность решения по основному вопросу уголовного судопроизводства о доказанности вины предъявленного обвинения, достаточности имеющихся доказательств для однозначного вывода о виновности ФИО2 по данному уголовному делу. Продление меры пресечения является процессуальным действием, признание процессуального действия незаконным и его отмена требует повторной проверки законности последующих следственных действий и судебных решений, а собранные по делу доказательства повторной оценке на предмет относимости, допустимости, достоверности, что возможно только при новом рассмотрении дела в суде первой инстанции в ином составе суда.

В кассационной жалобе осужденная ФИО3 просит приговор и апелляционное определение изменить, исключить указание на начало срока отбывания наказания со дня вынесения приговора, заменить указанием на начало срока отбывания наказания со дня вступления приговора в законную силу.

В обоснование жалобы, ссылаясь на Федеральный Закон от ДД.ММ.ГГГГ N "О внесении изменений в ст. 72 УК РФ", утверждает началом срока отбывания наказания в виде лишения свободы, с учетом новой редакции ст. 72 УК РФ, - день вступления приговора в законную силу. Приговором "адрес" районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ днем начала отбывания наказания постановлено считать день вынесения приговора, то есть ДД.ММ.ГГГГ Апелляционным определением от ДД.ММ.ГГГГ приговор в этой части не изменялся. Полагает, что весь период содержания под стражей со дня задержания - ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора в законную силу подлежит зачету в срок отбывания наказания в соответствии с п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

ФИО3, возражая на кассационное представление заместителя прокурора "адрес" ФИО10, просит в его удовлетворении отказать.

В кассационной жалобе адвокат ФИО20 просит приговор и апелляционное определение отменить, ФИО3 оправдать.

В обоснование жалобы указывает на несоответствие изложенных в приговоре выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также на не полноту предварительного и судебного следствия. Утверждает, что судом первой и апелляционной инстанции были нарушены требования уголовно-процессуального закона, а рассмотрение дела первой инстанции носило явно обвинительный характер. Полагает, что указанные в приговоре "продолжительность осуществления совместной преступной деятельности (более 3 лет), стабильность состава участников, постоянство форм и методов преступной деятельности, неизменность преступных целей, достижению которых они стремились", а также "длительное совместное знакомство, общность интересов и целей" участников не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Утверждает, что в действиях ФИО3 и других осужденных отсутствует единый сформировавшийся в ходе совместных обсуждений, либо других действий единый умысел, единый план, направленный на совершение тяжких и особо тяжких преступлений; отсутствует единое руководство структурными подразделениями и отсутствуют устойчивые связи между структурными подразделениями; фактически отсутствует структурность, характеризуемая наличием четкой внутренней иерархии, наличием обособленных подгрупп; отсутствует между структурными подразделениями выработанные совместно общие цели и общая стратегия; отсутствует совместная разработка, планирование и согласование общих действий между структурными подразделениями; контроль работы структурных подразделений со стороны руководителей, координация деятельности структурных подразделений; фактически отсутствует договоренность между членами о создании, руководстве структурными подразделениями и совместной деятельности под единым руководством, с единой кассой, с единой материальной базой, с единой системой конспирации, с единой системой премирований и наказаний, с иерархическим распределением обязанностей, о совместном планировании действий и совместном выполнении действий, связанных с функционированием структурных подразделений. Таким образом, полагает, что содержание признаков, изложенных органами предварительного следствия в предъявленном обвинении, обвинительном заключении не соответствует фактическим обстоятельствам и материалам уголовного дела. Утверждает, что в материалах дела нет ни одного доказательства, подтверждающего не только какую-либо совместную деятельность, но и знакомство ФИО3 с ФИО1 Полагает, что судом нарушены положения ч. 4 ст. 14 УПК РФ, поскольку приговор вынесен на предположениях.

Обращает внимание на то, что ни в рамках предварительного следствия, ни в суде, ФИО21 так и не был допрошен в качестве свидетеля, хотя обладал важными для рассмотрения дела сведениями и об официальной занятости ФИО3 Ходатайство стороны защиты о допросе указанного свидетеля необоснованно осталось без удовлетворения. Также считает, что суд незаконно отказал в удовлетворении ходатайства защиты об исследовании доказательства по делу - ее знакомства с ФИО1 и данных ПТП ОРД, поскольку суд не принял во внимание, что ФИО3 указывает на то, что среди тех доказательств, которые исследовал суд первой инстанции, нет доказательств, подтверждающих интересующие ее обстоятельства. Ни в обвинительном заключении, ни в приговоре нет реквизитов таких доказательств, соответственно и указать какие-либо материалы невозможно. Сторона обвинения также формально уклонилась от конкретизации этого вопроса. Суд апелляционной инстанции также необоснованно и немотивированно отказал в удовлетворении ходатайств стороны защиты о вызове ряда свидетелей, о проведении судебно-бухгалтерской экспертизы, тем самым в очередной раз нарушив право ФИО3 на защиту, а также международные нормы права. Также отмечает, что в приговоре ошибочно указано, что ФИО3 на момент ареста официально не работала, хотя документы, опровергающие данный факт суду были представлены.

Утверждает, что ни одного доказательства, подтверждающего совершение ФИО3 преступления по пп. "а, б" ч. 2 ст. 172 УК РФ, в материалах дела не имеется. Полагает, что ФИО3 не может являться субъектом данного преступления, поскольку не относится к специальным субъектам. В собранных материалах уголовного дела также отсутствуют доказательства наличия умысла ФИО3, направленного на осуществление незаконной банковской деятельности. Считает, что заключение специалиста N от ДД.ММ.ГГГГ не может служить допустимым доказательством по делу, поскольку не имеет научного обоснования, методики и ссылок на использованную литературу и нормативно-правовые акты. Также сторона защиты при проведении исследования была фактически лишена возможности ставить свои вопросы перед специалистом, заявить ему отвод и пользоваться другими правами. Полагает, что по делу судебно-бухгалтерская экспертиза не проведена, общая сумма дохода осужденных не установлена, что существенно отражается на квалификации предполагаемых действий ФИО3, поскольку судом общая сумма дохода осужденных определена не верно. Обращает внимание, что суд апелляционной инстанции нарушил требования уголовно-процессуального закона при разрешении ходатайства, заявленного адвокатом ФИО22 о признании недопустимым доказательством заключение специалиста N от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку мнение других участников процесса по заявленному ходатайству судом не выяснялось, и суд не мотивировано и необоснованно разъяснил, что указанное ходатайство не подлежит рассмотрению судебной коллегией, тем самым фактически лишил сторону защиты права на незамедлительное разрешение судом заявленного ходатайства. Отмечает, что в обвинительном заключении не указаны время и способ совершения конкретных банковских операций, а также размер и дата совершения каждой банковской операции, что должно было повлечь возвращение уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

В кассационной жалобе адвокат ФИО23 просит приговор и апелляционное определение в отношении ФИО1 отменить, передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

В обоснование жалобы указывает на несоответствие изложенных в приговоре выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела. Полагает, что судами были существенно нарушены требования ст. 7, 14, 297 и 307 УПК РФ, что повлияло на исход дела. Ссылаясь на обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утверждает, что судья ФИО15 не мог рассматривать данное уголовное дело, поскольку в ходе предварительного следствия изначально избирал меру пресечения в отношении ФИО1 в виде заключения под стражу. Еще одним существенным нарушением считает, что состав судебной коллегии, кроме председательствующего судьи, неоднократно менялся, при этом дело не начиналось с самого начала, как требует закон, а продолжалось, о смене состава в заседаниях не объявлялось. Утверждает, что судами первой, апелляционной и кассационной инстанции был существенно нарушен конституционный и международно-правовой принцип презумпции невиновности. Вопреки требованиям ст.ст. 8 и 14 УК РФ, ст. 7 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в приговоре суда и апелляционном определении отсутствуют описания каких-либо совершенных ФИО1 деяний, содержащих признаки состава преступлений, предусмотренных ст. 210, ст. 172 и ст. 187 УК РФ, в связи с чем последний должен быть оправдан. Судами также были нарушены положения ст. 73 УПК РФ, при вынесении приговора суд первой инстанции также не учел, что в данном случае нет доказательств столь высокой степени организации, которая характерна для преступного сообщества, и суд ошибочно пришел к выводу о том, что он для совершения продолжаемых тяжких преступлений в сфере экономической деятельности создал преступное сообщество, - преступную организацию, которая занималась незаконной банковской деятельностью и неправомерным оборотом средств платежей с использованием фиктивных юридических и физических лиц.

Данные выводы суда, изложенные в приговоре о виновности ФИО1 не основаны на доказательствах, по которым суд посчитал их установленными, а также не указаны мотивы, по которым суд пришел к таким выводам. Также полагает, что приговор суда не содержит ссылок на какие-либо вещественные доказательства, письменные документы, которые бы указывали на ФИО1, как на лицо причастное к деятельности терминальной сети, либо к руководству ФИО2 или ФИО3, к распределению денежных средств, полученных от деятельности терминальной сети или к получению им этих денежных средств. Утверждает, что из показаний допрошенных свидетелей следует, что последние ФИО1 никогда не видели, с ним не разговаривали и лично не общались, при этом что-то конкретное о деятельности ФИО24 сообщить не смогли. Считает, что в данном случае показания свидетелей обвинения подлежали проверке путем сопоставления с другими имеющимися доказательствами в деле, однако, судами первой и апелляционной инстанции это сделано не было. В связи с чем, полагает, что данные доказательства не могут быть признаны допустимыми и положены в основу приговора. Отмечает, что допрошенные ФИО28 и ФИО27 показали, что ФИО1 вообще не знают, никогда с ним не встречались, и свою деятельность в сфере развития терминальной сети они осуществляли под руководством ФИО21 и ФИО2 Обращает внимание, что также не были проверены путем сопоставления с другими доказательствами и результаты оперативно-розыскной деятельности. Утверждает, что приговор суда не содержит доказательств, подтверждающих принадлежность прослушиваемых абонентских телефонных номеров ФИО1, ФИО2, ФИО28, ФИО27 и ФИО3; по делу не были проведены судебные фоноскопические экспертизы, направленные на установление принадлежности голосов, записанных переговоров, каждому участвующему в нем лицу, а также судебные экспертизы по установлению наличия или отсутствия монтажа или внесения изменений в указанные записи, не проведено экспертное исследование по установлению дословного содержания этих записей.

Указывает на то, что судом не были опровергнуты доводы защиты, чем нарушил положения ч. 3 ст. 15 УПК РФ, выступив фактически на стороне обвинения. Утверждает, что в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства о взаимосвязи между ФИО1 с одной стороны и ФИО3, ФИО2, ФИО28 и ФИО27 с другой стороны. Полагает, что отсутствие таких доказательств, при наличии длительного периода оперативно-розыскных мероприятий, свидетельствует только об отсутствии каких-либо взаимоотношений между ФИО1 с одной стороны и ФИО28, ФИО27, ФИО3 и другими работниками терминальной сети с другой стороны. Отмечает, что в ходе предварительного расследования не были установлены и не были допрошены лица, которые намеревались приобрести терминальную сеть, которой руководил ФИО2, и которые могли бы сообщить суду данные реального собственника, которому принадлежали терминалы и вся терминальная сеть, что позволило бы полно и всесторонне установить обстоятельства дела и вынести в отношении ФИО1 справедливое и обоснованное решение о его непричастности к инкриминируемому ему преступлению. Обращает внимание, что выводы суда о том, что показания осужденных являются способом защиты, являются лишь предположительными, поскольку доводы осужденных судом не были опровергнуты. Утверждает, что в материалах дела отсутствуют доказательства о создании участниками общей материально-финансовой базы, складывающейся из денежных средств, полученных в результате преступлений. Также отмечает, что в предполагаемом обществе отсутствовала общая накопительная касса, в которой бы аккумулировались деньги на развитие преступного сообщества. Считает, что именно по этим основаниям в сложившейся судебной практике выносятся оправдательные приговоры по ст. 210 УК РФ.

Считает, что при вынесении приговора были допущены нарушения требований п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "О судебном приговоре", поскольку в приговоре указаны лишь ссылки на протоколы следственных действий, при этом не указано ни содержание этих протоколов, ни указание на обстоятельства, которую они устанавливают. Также полагает, что приговор не содержит доказательств того, что ФИО1 путем уговоров и обещаний получения в будущем прибыли от незаконной деятельности привлек к участию в организованном преступном сообществе ФИО3, а в дальнейшем определял с ней цели, разрабатывал общие планы деятельности преступного сообщества, разрабатывал способы совершения и сокрытия преступлений, принимал меры безопасности в отношении членов преступного сообщества и конспирации. Также приговор не содержит доказательств того, что ФИО1 принимал меры конспирации, в том числе в виде одновременной замены абонентских номеров телефонов, использовании кодовых слов и имен. Считает, что признаки преступного сообщества по делу не установлены и в приговоре не приведены, а также в приговоре нет указаний на место, время и способ руководства преступным сообществом, на иные конкретные действия, которые, по мнению суда, совершил ФИО1 Также полагает, что приведенные в приговоре суда доказательства руководящей роли ФИО1 не свидетельствуют о том, что он руководил преступным обществом в целом.

Утверждает, что в приговоре не указано, какие именно суммы, после совершения каких преступлений, для каких целей направлялись ФИО1, ФИО2 и ФИО3 Утверждает, что заключение N от ДД.ММ.ГГГГ является недопустимым доказательством, поскольку не имеет научного обоснования, отсутствуют изложенные методики и ссылки на используемую литературу. А также обращает внимание, что специалист не может быть привлечен к уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, а также то, что специалист ФИО17 находится в подчинении одного и того же руководства, что и следователь, ведущий расследование данного уголовного дела. Таким образом, считает, что по делу имеются обоснованные мотивы полагать, что привлеченный к участию в деле специалист ФИО17 лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе данного дела. Утверждает, что по данному делу следователем была произведена подмена следственных действий, а именно проведенной по делу судебной экспертизы. Ссылаясь на сложившуюся судебную практику, считает, что по данному делу должна была быть проведена судебная бухгалтерская экспертиза. Отмечает, что при назначении ФИО1 вида исправительного учреждения суд не указал, какое наказание - основное или дополнительное подлежит отбытию в данном учреждении, что влечет за собой сомнения и неясности при его и исполнении и свидетельствует о нарушении требований уголовно-процессуального закона. Полагает, что суд первой инстанции ограничил сторону защиты в возможности собирать и представлять оказательства, а суд апелляционной инстанции не только не дал никакой юридической оценки этим незаконным действиям стороны обвинения и суда, но и сам нарушил право осужденных на защиту. Обращает внимание на то, что суд апелляционной инстанции при вынесении отказа в удовлетворении ряда ходатайств стороны защиты, умышленно в нарушение требований ч. 4 ст. 7 УПК РФ, не приводил мотивов отказа.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции, отказав в очередном ходатайстве защиты и не назначив бухгалтерско-экономическую экспертизу, нарушил ряд норм уголовно-процессуального закона. Указывает на то, что судом апелляционной инстанции не проведена проверка доказательств, не даны ответы на доводы защиты, при этом сами доводы не приведены в точном соответствии с их формулировкой в апелляционной жалобе; а также отсутствуют возражения стороны обвинения на эти доводы защиты, в связи с чем, апелляционное определение не может быть признанно законным.

В возражениях заместитель прокурора "адрес" района "адрес" Ким О.А. полагает приведенные в кассационных жалобах доводы необоснованными и просит оставить их без удовлетворения.

В кассационном представлении заместитель прокурора "адрес" ФИО25 указывает на неправильное применение судом апелляционной инстанции уголовного закона при зачете времени содержания осужденной ФИО3 под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. Как следует из материалов дела, ФИО3 ДД.ММ.ГГГГ была задержана по настоящему делу в порядке ст. 91 УПК РФ, содержалась под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, то есть до дня вынесения решения судом второй инстанции, когда вступил в законную силу приговор "адрес" районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ. Далее осужденная отбывала наказание по приговору до момента отмены апелляционного определения от ДД.ММ.ГГГГ кассационным определением судебной коллегией по уголовным делам от ДД.ММ.ГГГГ. С этого дня до повторного рассмотрения судом второй инстанции уголовного дела ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 также содержалась под стражей. Вместе с тем, судом второй инстанцией в нарушение ст. 72 УК РФ льготный порядок зачета времени содержания под стражей из расчета один день за полтора дня отбывания наказания применен не только к периоду нахождения ФИО3 под стражей, но и к периоду с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в который она находилась в исправительном учреждении в связи с отбыванием лишения свободы по указанному приговору (более 1 года 9 месяцев). Обращает внимание, что неправильное применение уголовного закона при зачете времени содержания осужденной под стражей влечет необоснованное сокращение срока отбывания наказания. В связи с изложенным просит апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ростовского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО3 в части зачета времени содержания осужденной под стражей отменить и передать на новое судебное рассмотрение в порядке ст. 396 - 399 УПК РФ.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб, представления и возражений, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

В соответствии с частью 1 статьи 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Согласно пункту 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N "О применении норм главы 47.1 УПК РФ, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" к числу нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену судебного решения, относятся нарушения, указанные в пунктах 2, 8, 10, 11 части 2 статьи 389.17, в статье 389.25 УПК РФ, а также иные нарушения, которые лишили участников уголовного судопроизводства возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон либо существенно ограничили эти права, если такое лишение либо такие ограничения повлияли на законность приговора, определения или постановления суда.

По данному делу нарушения, подпадающие под указанные критерии, допущены.

Согласно ст. 50, 123 Конституции Российской Федерации каждый осужденный за преступление имеет право на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, установленном федеральным законом, на основе состязательности и равноправия сторон.

В соответствии с пунктом 1 статьи 6 "Конвенции о защите прав человека и основных свобод" (заключена ДД.ММ.ГГГГг, с изменениями от ДД.ММ.ГГГГ), каждый при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом.

Беспристрастность суда предполагает выполнение судьями своих обязанностей без какого-либо предпочтения, предубеждения или пристрастия.

Вместе с тем, по данному уголовному делу права подсудимых на беспристрастный суд нарушены.

Так, обжалуемое, наряду с приговором суда первой инстанции, апелляционное определение вынесено ДД.ММ.ГГГГ судебной коллегией по уголовным делам "адрес" областного суда под председательством судьи ФИО15

Из материалов настоящего уголовного дела усматривается, что судья ФИО15 ДД.ММ.ГГГГ вынес постановление об избрании в отношении подозреваемого ФИО1 меру пресечения в виде заключения под стражу сроком на 2 месяца, то есть до ДД.ММ.ГГГГ (т. N, л.д. N). В обоснование своих выводов о необходимости избрания подозреваемому указанной меры пресечения, судья мотивировал тем, что считает имевшим место события преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 2 ст. 172, ч. 1 ст. 187 УК РФ, к которым причастен ФИО1, его связи в преступных кругах, коррупционные связи в правоохранительных органах.

Таким образом, судья, рассмотревший данное уголовное дело в составе судебной коллегии в апелляционном порядке, еще в 2015 году, в утвердительной форме высказался, как об установленном факте, о наличии события преступлений, отсутствие которого является самостоятельным основанием прекращения уголовного преследования, а также о коррупционных связях в правоохранительных органах ФИО1

Вместе с тем, каждый имеет право на справедливое разбирательство дела независимым и беспристрастным судом, который с объективной точки зрения, должен обеспечить достаточные гарантии, исключающие любые законные сомнения в этом отношении.

Для обеспечения рассмотрения дела беспристрастным судом, как указано в решении Европейского Суда по правам человека по делу " ФИО31 против Российской Федерации", не требуется, чтобы отводы были заявлены каждому из судей этого суда и они были бы все удовлетворены. Достаточно в рамках критерия объективности определить, имеются ли доказуемые факты, которые все же могут вызвать сомнения в беспристрастности судей такого суда.

Поскольку судья ранее избрал меру пресечения в отношении подозреваемого ФИО1, приведя вышеизложенные мотивы, а в последующем, с учетом изменений, подтвердил обоснованность постановленного обвинительного приговора, законность которого оспаривается осужденным, судебная коллегия приходит к выводу, что постановляя обжалуемое апелляционное определение, он не был беспристрастен, а следовательно, определение вынесено незаконным составом суда.

Учитывая изложенное, судебная коллегия, ввиду существенного нарушения судом норм уголовно-процессуального законодательства, допущенного при рассмотрении данного уголовного дела в апелляционном порядке, приходит к выводу о необходимости отмены апелляционного определения и передаче дела на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении дела в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО28, ФИО27, суду апелляционной инстанции в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона следует исследовать представленные сторонами доказательства, и в зависимости от добытого - принять решение, соответствующее положениям части 4 статьи 7 УПК РФ (законное, обоснованное и мотивированное). Также при новом рассмотрении дела суду следует учесть иные доводы апелляционных и кассационных жалоб, кассационного представления.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

кассационные жалобы осужденного ФИО2, адвокатов ФИО14 и ФИО9 в интересах осужденного ФИО2, осужденной ФИО3, адвоката ФИО20 в интересах осужденной ФИО3, адвоката ФИО23 в интересах осужденного ФИО1 на приговор "адрес" районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ - удовлетворить в части;

кассационное представление заместителя прокурора "адрес" ФИО10 на апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ - удовлетворить в части.

Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам "адрес" областного суда от ДД.ММ.ГГГГ по уголовному делу в отношении ФИО18, ФИО2, ФИО3, ФИО27, ФИО28 отменить, уголовное дело передать на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд апелляционной инстанции, в ином составе суда.

В соответствии со ст. 401.3 УПК РФ кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке главы 471 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи:

Откройте актуальную версию документа прямо сейчас

Получить бесплатный доступ

Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.