Апелляционное определение СК по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 09 июня 2022 г. по делу N 55-370/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Гальчикова А.Ю, судей Опанасенко В.Н, Красноперова В.В, при секретаре Ивановой А.А, с участием прокурора Выголовой И.Г, защитника - адвоката Дегтярева А.В, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Тятенкова А.В. и апелляционной жалобе представителя потерпевшего П3 на приговор Кемеровского областного суда с участием коллегии присяжных заседателей от 21 февраля 2022 года, по которому

Мамедов Р.Х.о Мамедов Р.Х.о, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", гражданин "адрес", судимый ДД.ММ.ГГГГ по п.п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 161, ст. 73 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года условно с испытательным сроком 3 года, постановлением от ДД.ММ.ГГГГ вынесено решение об отмене условного осуждения и исполнении наказания, назначенного приговором суда, оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п.п. "б", "в" ч. 4 ст. 162, п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ в виду его непричастности к совершению указанных преступлений в соответствии с п.п. 2, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.

Мера пресечения в виде заключения под стражу Мамедову Р.Х.о отменена, Мамедов Р.Х.о освобожден из-под стражи в зале суда после оглашения оправдательного вердикта.

На основании п. 1 ч. 2 ст. 133, ч. 1 ст. 134 УПК РФ за Мамедовым Р.Х.о признано право на реабилитацию.

Приговором разрешены вопросы о процессуальных издержках и вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Гальчикова А.Ю, мнение прокурора Выголовой И.Г, предлагавшей приговор суда отменить по доводам апелляционного представления, выступление защитника Дегтярева А.В, полагавшего приговор оставить без изменения, апелляционное представление и апелляционную жалобу представителя потерпевшей - без удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Мамедов Р.Х.о обвинялся в разбойном нападении на П1, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с незаконным проникновением в жилище, в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей, а также в убийстве потерпевшей П1, сопряженном с разбоем.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей от 21 февраля 2022 года причастность Мамедова Р.Х.о к совершению указанных преступлений признана недоказанной, в связи с чем в отношении Мамедова Р.Х.о постановлен оправдательный приговор.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Тятенкова А.В. просит оправдательный приговор суда отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение в связи с существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона, которые повлияли на содержание данных присяжными заседателями ответов на поставленные вопросы.

В обоснование указывает, что Мамедов Р.Х.о. и его защитник Амелин В.В. на всех стадиях судебного разбирательства неоднократно нарушали требования уголовно-процессуального закона, регламентирующие производство по уголовным делам, рассматриваемым с участием присяжных заседателей.

Во вступительном слове адвокат довел до сведения присяжных заседателей недопустимую информацию, направленную на формирование негативного отношения к органам предварительного расследования, ввел в заблуждение присяжных заседателей относительно оснований возбуждения уголовного дела, высказал сомнения в законности собранных следственным органом доказательств.

В ходе допроса потерпевшей П2, защитником Амелиным В.В. в нарушении требований закона задавались вопросы относительно физического и психического состояния убитой П1

При допросе свидетеля С8 в присутствии присяжных заседателей, Мамедов Р.Х.о в нарушении требований ст. 252 УПК РФ, неоднократно задавал вопросы о причастности свидетеля к убийству потерпевшей П1 и, несмотря на то, что указанные вопросы снимались председательствующим, продолжал требовать от свидетеля дать на них ответ.

Также в присутствии коллегии присяжных заседателей Мамедов Р.Х.о вступил в диалог со свидетелем С8, заявлял о стремлении свидетеля избежать ответственности за убийство потерпевшей П1, сообщал сведения об обстоятельствах осуждения свидетеля.

Несмотря на замечания председательствующего, Мамедов Р.Х.о. систематически комментировал показания свидетелей, высказывая к ним негативное отношение, пытался уличать свидетелей во лжи с целью вызвать недоверие к их показаниям.

Кроме того, Мамедов Р.Х.о при его допросе с целью сформировать негативное отношение к убитой П1, довел до сведения присяжных заседателей конфиденциальную информация о семье, роде занятий и состоянии здоровья потерпевшей.

Автор представления обращает внимание, что несмотря на данный судом запрет защитнику Амелину В.В. демонстрировать присяжным заседателям представленный адвокатом фотоснимок, указанный фотоснимок был передан свидетелю защиты С1, который в ходе допроса представил его присяжным заседателям.

После завершения допроса свидетеля С1, Мамедов Р.Х.о в присутствии присяжных заседателей выкрикивал, что суд незаконно ограничивает его в представлении доказательств, в доведении до присяжных заседателей значимой информации.

На всех стадиях рассмотрения дела защитник Амелин В.В. и Мамедов Р.Х.о давали негативную оценку органам предварительного следствия, вызывая к ним недоверие со стороны присяжных заседателей.

Также в присутствии присяжных заседателей Мамедов Р.Х.о допускал негативные высказывания в адрес государственного обвинителя, заявлял о том, что прокурор находится в привилегированном положении по отношению к стороне защиты, сообщает присяжным ложные сведения.

Сторона защиты в присутствии коллегии присяжных заседателей неоднократно ставила под сомнение допустимость исследованных доказательств, подменяла их оценку собственным мнением, вводя коллегию в заблуждение, что создало у присяжных заседателей негативное отношение к следственным органам и государственному обвинению, а также к представленным стороной обвинения доказательствам.

Отмечает, что выступая в прениях сторон, адвокат Амелин В.В. необоснованно поставил под сомнение показания свидетеля С8, высказывал мнение о необходимости критически отнестись к показаниям свидетелей С5 и С4

Обращает внимание, что в нарушение требований ч. 8 ст. 335 и ст. 336 УПК РФ, защитник в своем выступлении приводил данные о личности подсудимого, что не относилось к предмету доказывания по делу, пытаясь представить его в наилучшем свете. Аналогичные нарушения допускал и Мамедов Р.Х.о, который с целью создания себе положительного образа, доводил до сведения присяжных заседателей сведения о наличии у него стабильного дохода, беременности его супруги.

Выступая в прениях сторон, Мамедов Р.Х.о ссылался на доказательства, которые либо не исследовались в судебном заседании, либо не подлежали исследованию с участием коллегии присяжных заседателей, в связи с чем председательствующий неоднократно прерывал его выступление и давал соответствующие разъяснения. Несмотря на это, Мамедов Р.Х.о продолжал оказывать незаконное воздействие на присяжных заседателей, заявлял, что ему не дают сообщить присяжным заседателям правду.

В репликах сторон Мамедов Р.Х.о заявил присяжным заседателям, что потерпевшая П2 им врет, а в последнем слове вовсе оскорбил потерпевшую.

На основании изложенного государственный обвинитель приходит к выводу, что систематические выступления стороны защиты в присутствии присяжных заседателей с целью опорочить доказательства, признанные допустимыми, сообщение им информации о личности потерпевшей, повлияли на существо принимаемых присяжными заседателями в совещательной комнате решений, способствовали вынесению необъективного и незаконного вердикта.

Несмотря на то, что председательствующий в большинстве случаев прерывал Мамедова Р.Х.о и его защитника и призывал присяжных заседателей не принимать во внимание высказывания стороны защиты, в силу множественности допущенных нарушений на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, которое повлияло на формирование мнения присяжных заседателей, их беспристрастность и отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы.

Кроме того, государственный обвинитель полагает, что принятое судом решение об обсуждении последствий вердикта без участия Мамедова Р.Х.о в связи с его неявкой в судебное заседание, противоречит требованиям ч. 1 ст. 347 УПК РФ и является незаконным.

В апелляционной жалобе представитель потерпевшей П3 просит оправдательный приговор суда отменить как незаконный и необоснованный, уголовное дело направить но новое судебное разбирательство в связи с существенным нарушением требований уголовного и уголовно-процессуального закона.

В обоснование указывает, что подсудимый Мамедов Р.Х.о и его защитник систематически выходили за пределы вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, доводили до них сведения, не относящиеся к делу, регулярно давали оценку работе следствия, оспаривали допустимость доказательств и следственных действий, указывали на нарушение права подсудимого на защиту, утверждали о фальсификации уголовного дела и его материалов, чем создавали у присяжных заседателей негативное предубеждение к доказательствам обвинения.

Обращает внимание, что Мамедов Р.Х.о неоднократно высказывался о материальном, психическом и семейном состоянии потерпевших, что также противоречит положениям закона. В связи с систематическими нарушениями требований УПК РФ, Мамедов Р.Х.о был удален из зала судебного заседания.

Указывает, что председательствующий неоднократно делал замечания и предупреждения Мамедову Р.Х.о и его адвокату, однако должным образом не останавливал подсудимого и не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны учитывать данные обстоятельства при вынесении вердикта.

Считает, что при составлении списка кандидатов в присяжные заседатели и при формировании коллегии присяжных заседателей, были допущены существенные нарушения закона.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления государственного обвинителя и апелляционной жалобы представителя потерпевшей, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Доводы апелляционной жалобы представителя потерпевшей о нарушениях, допущенных при формировании коллегии присяжных заседателей, являются несостоятельными. Коллегия была сформирована в соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ.

Также нельзя согласиться с доводами апелляционного представления государственного обвинителя о несоответствии требованиям ч. 1 ст. 347 УПК РФ принятого судом решения об обсуждении последствий вердикта без участия Мамедова Р.Х.о.

Как видно из протокола судебного заседания, указанное решение принято судом с учетом мнения участников судебного разбирательства, в том числе защитника Мамедова Р.Х.о, который против обсуждения последствий вердикта в отсутствие его подзащитного не возражал.

При этом суд обоснованно исходил из того, что Мамедов Р.Х.о был надлежаще уведомлен о месте и времени судебного заседания, на доступных интернет-ресурсах была размещена соответствующая информация, Мамедов Р.Х.о не уведомил суд об уважительности причин его неявки в судебное заседание.

Вышеизложенные обстоятельства, а также последующие действия Мамедова Р.Х.о, который после освобождения из-под стражи по указанному им адресу более не проживал, по мнению судебной коллегии, свидетельствуют о нежелании Мамедова Р.Х.о участвовать в дальнейшем рассмотрении уголовного дела судом, в связи с чем решение суда об обсуждении последствий вердикта без участия Мамедова Р.Х.о, является обоснованным и не противоречит требованиям УПК РФ.

Вместе с тем судебная коллегия полагает приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 389.27 УПК РФ, основаниями отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием коллегии присяжных заседателей, являются основания, предусмотренные пунктами 2-4 ст. 389.15 УПК РФ, а именно: существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение уголовного закона, несправедливость приговора.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего или его представителя лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Как следует из ч. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследуются только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

С учетом этого, а также положений ст. 252 УПК РФ, председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные ст. 258 УПК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 336 УПК РФ, прения сторон проводятся лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

В соответствии с указанными положениями, сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении подсудимого и других участников процесса, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе, о недопустимости доказательств, нарушении УПК РФ при получении доказательств, их истребовании, высказывать мнение о возможном оказании давления во время предварительного следствия на участников процесса, задавать наводящие вопросы, в какой-либо форме оценивать доказательства во время судебного следствия, выяснять вопросы о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства.

Однако приведенные выше требования уголовно-процессуального закона не были в полной мере соблюдены участниками судебного разбирательства, систематически нарушались стороной защиты.

Из протокола судебного заседания усматривается, что начиная с вступительных заявлений, в ходе судебного следствия, прений сторон, при произнесении реплик, в последнем слове подсудимым и его защитником неоднократно допускались нарушения требований ст.ст. 252, 335, 336 УПК РФ.

Так, выступая со вступительным словом ДД.ММ.ГГГГ адвокат Амелин В.В, с целью сформировать у присяжных заседателей негативное отношение к органам предварительного расследования, опорочить собранные в ходе предварительного следствия доказательства, заявил, что должностные лица, которые принимали решение о направлении уголовного дела в отношении Мамедова Р.Х.о в суд, руководствовались не целями установления истины и справедливости по делу, а стремлением перевести совершенные преступления из категории нераскрытых в категорию раскрытых (т. 12 л.д. 34).

В ходе судебного разбирательства сторона защиты выходила за пределы вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, высказывалась о причастности к преступлению конкретных лиц, которые по данному делу не являются подсудимыми (С8 и С7), эту версию активно исследовала в судебном заседании, потерпевшей П2, а также свидетелям С6, С2 неоднократно задавала вопросы, направленные на подтверждение версии о причастности к преступлению иных лиц.

При допросах в судебном заседании свидетеля С8 в присутствии присяжных заседателей, Мамедов Р.Х.о, с целью подтверждения своей версии о причастности свидетеля к инкриминируемым ему преступлениям, задавал вопросы о том, почему он и С7 не были осуждены за убийство потерпевшей, желает ли он уйти от ответственности за совершенное им убийство с разбоем, несмотря на то, что указанные вопросы снимались председательствующим, продолжал требовать от свидетеля дать на них ответ.

Продолжая придерживаться избранной тактики оказания давления на присяжных заседателей, Мамедов Р.Х.о заявил об оговоре его свидетелем С8 с целью избежать уголовной ответственности, сообщал подробности осуждения свидетеля за грабеж, высказывал в его адрес угрозы, обращал внимание присяжных заседателей на отказ свидетеля пройти исследование с использованием полиграфа, что не могло не оказать влияние на оценку коллегией присяжных заседателей представленных сторонами доказательств (т. 12 л.д. 162, 181-182).

В прениях защитник Амелин В.В. довел до присяжных заседателей свою версию о наличии у свидетеля С8 мотива на убийство П2, заявил, что в случае вынесения в отношении Мамедова Р.Х.о оправдательного вердикта, именно С8 будет нести ответственность за совершение указанных преступлений.

Несмотря на то, что нормы закона не запрещают подсудимому доводить до присяжных заседателей информацию о причастности к инкриминируемым ему деяниям лиц, не привлеченных к уголовной ответственности, исследование обстоятельств возможной причастности другого лица к преступлению в судебном заседании в соответствии со ст. 252 УПК РФ не допускается.

Также стороной защиты последовательно выяснялись не имеющие отношение к делу вопросы: насколько обоснованно было хранить потерпевшей золото и большую сумму денег в съемной квартире, почему денежные средства не были переданы на хранение в банк, находился ли рядом с домом потерпевшей павильон по продаже фруктов, принадлежащий матери С8 - С3, откуда у потерпевшей появились золотые украшения в большом количестве, куда свидетели обращались за займами в случае необходимости и т.д.

С целью опорочить показания сотрудников полиции, поставить под сомнение допустимость представленных стороной обвинения доказательств, защитник Амелин В.В. задал свидетелю С4 вопрос, был бы свидетель подвергнут репрессиям со стороны руководства в случае, если бы ему стало известно о том, что свидетель, по версии Мамедова Р.Х.о, отпустил его после задержания, Мамедов Р.Х.о заявил присяжным заседателям, что свидетель С5 им врет (т. 12 л.д. 188, 218).

Также стороной защиты в присутствии присяжных заседателей неоднократно ставилась под сомнение объективность государственного обвинителя и председательствующего судьи.

В частности Мамедов Р.Х.о допускал высказывания о том, что государственному обвинителю предоставляется возможность довести до присяжных заседателей важную информацию, а его такой возможности лишает суд, о нарушении судом его права на защиту, о том, что в судебном заседании устроен "цирк" (т. 12 л.д. 183).

Кроме того, с целью создания видимости сокрытия от присяжных заседателе важной информации, имеющейся в материалах дела, Мамедов Р.Х.о заявлял, что ему не дают довести до присяжных заседателей правду, скрывают от них важные доказательства, в частности экспертизу, подтверждающую его невиновность. Замечания председательствующего о недопустимости подобного поведения, стороной защиты использовались с целью указать присяжным заседателям на якобы имеющую место несправедливость суда (т. 13 л.д. 10, 57).

С целью представить Мамедова Р.Х.о присяжным заседателям в наилучшем свете и вызвать чувство жалости к нему, стороной защиты неоднократно сообщались сведения о личности Мамедова Р.Х.о, о наличии у него семьи, беременности его супруги, о наличии у него своего бизнеса, что не относилось к предмету доказывания по делу. При этом стороной защиты до сведения присяжных заседателей с целью сформировать негативное отношение к потерпевшим, вызывать к ним предубеждение, доводились сведения о личности потерпевшей П2, ее материальном положении, высказывалась и активно исследовалась версия о том, что потерпевшая занималась ростовщичеством, давала займы под залог золотых изделий, которые и были у нее похищены, доводилась конфиденциальная информация о семье, роде занятий и состоянии психического здоровья убитой П1 (т. 12 л.д. 229-235).

Вопреки требованиям закона, предъявляемым к содержанию и порядку выступления в прениях в суде с участием присяжных заседателей, Мамедов Р.Х.о в своем выступлении с целью ввести присяжных заседателей в заблуждение ссылался на доказательства, которые либо не исследовались в судебном заседании, либо не подлежали исследованию с участием коллегии присяжных заседателей. Несмотря на то, что председательствующий неоднократно останавливал его и давал соответствующие разъяснения, Мамедов Р.Х.о продолжал оказывать незаконное воздействие на присяжных заседателей до тех пор, пока его выступление не было остановлено председательствующим (т. 13 л.д. 56-58).

В репликах сторон Мамедов Р.Х.о, продолжая порочить показания потерпевшей П2, заявил присяжным заседателям, что она им врет, а в последнем слове допустил в адрес потерпевшей оскорбительные высказывания.

Также стороной защиты совершались действия, направленные на исследование в присутствии присяжных заседателей тех доказательств, в представлении которых председательствующим при решении правовых вопросов было отказано. В частности при допросе в судебном заседании без участия присяжных заседателей свидетеля защиты С1, защитнику Амелину В.В. было отказано в демонстрации присяжным заседателям фотоснимка, указанная фотография была возвращена адвокату. Однако после объявленного перерыва при допросе свидетеля С1 с участием коллегии присяжных заседателей, он стал демонстрировать указанную фотографию коллегии, при этом не реагировал на требования председательствующего прекратить указанные действия.

Характер допущенных нарушений и обстоятельства, при которых это имело место, свидетельствует о том, что стороной защиты сознательно, целенаправленно, акцентировано незаконно доводилась до сведения присяжных заседателей информация, направленная на оспаривание допустимости представленных стороной обвинения доказательств, формирование предвзятого отношения к участникам судебного разбирательства.

Несмотря на то, что председательствующий неоднократно прерывал высказывания представителей стороны защиты, и призывал присяжных заседателей не принимать их во внимание, при произнесении напутственного слова обратился к присяжным заседателям с просьбой не принимать во внимание при вынесении вердикта доведенную до них в нарушении закона информацию, принятые председательствующим меры оказались недостаточными, поскольку указанная информация уже была доведена до сведения присяжных.

Учитывая систематичность, множественность и существенность допущенных стороной защиты в судебном заседании нарушений уголовно-процессуального закона, судебная коллегия полагает, что на формирование мнения присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, которое повлияло на содержание ответов присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы, на вынесение ими вердикта, который, в этой связи, не может быть признан законным, объективным и справедливым.

На основании изложенного, с учетом положений, предусмотренных ст. 389.25 УПК РФ, приговор подлежит отмене с передачей дела на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

При новом рассмотрении дела суду необходимо принять меры к недопущению нарушений требований уголовно-процессуального закона, регламентирующего производство с участием присяжных заседателей, обеспечить необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им законом прав.

Руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Кемеровского областного суда с участием коллегии присяжных заседателей от 21 февраля 2022 года в отношении Мамедов Р.Х.о Мамедов Р.Х.о отменить, уголовное дело передать на новое рассмотрение в тот же суд иным составом со стадии судебного разбирательства.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции путем подачи жалобы, представления непосредственно в суд кассационной инстанции.

Мамедов Р.Х.о вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи