Кассационное определение СК по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 15 июня 2022 г. по делу N 8а-8627/2022[88а-9988/2022]

Судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Кулешовой Е.А, судей Корнюшенкова Г.В, Широковой Е.А, рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по кассационной жалобе Аллахвердиева Т.А. на решение Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 21 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 28 февраля 2022 года по административному делу N 2а-1115/2021 по административному исковому заявлению Аллахвердиева Т.А. к ФСИН России, ФКУ ИК-31 УФСИН России по Республике Коми о признании действий (бездействия), выразившихся в нарушении условий содержания ненадлежащими, незаконными, присуждении компенсации за нарушение условий содержания в исправительном учреждении.

Заслушав доклад судьи Корнюшенкова Г.В, объяснения участвующего в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи Аллахвердиева Т.А, поддержавшего доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Аллахвердиев Т.А. подал в Усть-Вымский районный суд Республики Коми административное исковое заявление о признании условий его содержания в ФКУ ИК-31 УФСИН России по Республике Коми ненадлежащими, нарушающими предусмотренные статьей 3 Конвенции о защите прав и основных свобод права осужденного, присуждении компенсации за нарушение условий содержания в исправительном учреждении в размере 550 000 рублей.

К участию в деле в качестве административного ответчика привлечена Российская Федерация в лице Федеральной службы исполнения наказания России, заинтересованного лица - Управление Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Коми.

Решением Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 21 декабря 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 28 февраля 2022 года, административный иск Аллахвердиева Т.А. оставлен без удовлетворения.

В кассационной жалобе Аллахвердиева Т.А. на решение Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 21 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 28 февраля 2022 года, поданной через суд первой инстанции 15 апреля 2022 года и поступившей в Третий кассационный суд общей юрисдикции 26 апреля 2022 года, ставится вопрос об изменении указанных судебных актов, признав указанные административным истцом нарушения условий содержания, удовлетворив заявленные административным истцом требования в полном объеме.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 2 статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

Основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Судебный акт подлежит безусловной отмене кассационным судом общей юрисдикции в случаях, указанных в части 1 статьи 310 настоящего Кодекса (части 2, 3 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

По данному административному делу нарушений, влекущих отмену или изменение судебных постановлений в кассационном порядке, допущено не было.

В силу разъяснений, содержащихся в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" условия содержания должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству.

Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности. При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны гарантироваться с учетом практических требований режима содержания. Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения.

В соответствии с частью 1 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации лицо, полагающее, что нарушены условия его содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении.

Требование о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении рассматривается судом одновременно с требованием об оспаривании решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих по правилам, установленным настоящей главой, с учетом особенностей, предусмотренных настоящей статьей (часть 3 частью 1 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

При рассмотрении административного искового заявления, поданного в соответствии с частью 1 настоящей статьи, суд устанавливает, имело ли место нарушение предусмотренных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, а также характер и продолжительность нарушения, обстоятельства, при которых нарушение допущено, его последствия (часть 5 статьи 227.1 частью 1 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

В обоснование заявленных требований о нарушении условий его содержания в ЕПКТ ФКУ ИК-31 УФСИН России по Республике Коми с 21 апреля 2020 года по 23 февраля 2021 года и с 7 июня 2021 года по 20 февраля 2022 года, административный истец ссылается на недостаточность площади, в том числе по причине ее уменьшения отсекающей решеткой, также препятствующей свободному открыванию окон; на выдачу нательного белья, одежды бывших в употреблении (рваное, ветхое, местами в заплатах); на недостаточность вентиляции (окна в камерах маленькие, форточки практически не открываются, что приводит к головным болям); в нарушении температурного режима в камерах; на несоответствие столов и стульев, приваренных к каркасу откидных кроватей, в том числе по размеру стола, который недостаточен для приема пищи и написания писем; на несоответствие действующим нормативам спального места по сечениям металлической решетки и расстоянию между ярусами кроватей; на необорудование туалетов сливными бачками; на недостаточность электрического освещения; на недостаточность времени, отведенного на полуторачасовую прогулку; на несоответствие площади прогулочных дворов; на отсутствие в камерах электрических розеток и зеркал; на ограниченное количество выдаваемых чая и кофе, а также кипятка; на цензуру личной переписки, незаконное изъятие семейных фотографий; на запрет на пользование услугой "электронное письмо"; на отсутствие в камерах полочки для предметов личной гигиены; на отсутствие возможности самостоятельного уменьшения громкости радио; на отсутствие ручек для открывания в шкафу и туалетной двери; на скудное и однообразное питание; на круглосуточное видеонаблюдение, в том числе операторами женского пола.

Вместе с тем по данному административному делу судами нарушение предусмотренных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания в исправительном учреждении в отношении административного истца не установлено.

Аллахвердиев Т.А. осужден к лишению свободы, за нарушение установленного порядка отбывания наказания подвергался дисциплинарному взысканию в виде перевода в ЕПКТ, 20 апреля 2020 года прибыл для отбывания меры дисциплинарного взыскания в единое помещение камерного типа ФКУ ИК- 31 УФСИН России по Республике Коми, где содержался по 23 февраля 2021 года, в последующем - с 7 июня 2021 года по день рассмотрения настоящего дела судом первой инстанции.

За неоднократные нарушения требований Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений к Аллахвердиеву Т.А. администрацией учреждения применялись меры взыскания в виде водворения в штрафной изолятор, на основании которых он находился в ШИЗО по соответствующим постановлениям в период с 9 по 24 июля 2020 года, с 24 по 27 июля 2020 года, с 29 октября по 1 ноября 2020 года, с 21 по 24 января 2021 года, с 24 по 29 января 2021 года, с 8 по 10 июня 2021 года, с 22 по 25 июля 2021 года, с 25 июля по 5 августа 2021 года, с 12 по 22 августа 2021, с 21 по 29 сентября 2021 года и с 14 по 24 октября 2021 года.

Разрешая административное дело и отказывая в удовлетворении заявленных административным истцом требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных Приказом Минюста Российской Федерации от 16 декабря 2016 года N295, Приказом Минюста России от 4 сентября 2016 года N 279 "Об утверждении Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы", Приказом ФСИН России от 27 июля 2006 года N 512 "Об утверждении номенклатуры, норм обеспечения и сроков эксплуатации мебели, инвентаря, оборудования и предметов хозяйственного обихода (имущества) для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы", Приказом Минстроя России от 20 октября 2017 года N 1454/пр "Об утверждении свода правил "Исправительные учреждения и центры уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования" (в двух частях)", Приказом ФСИН России от 26 июля 2007 года N 407 "Об утверждении каталога "Специальные (режимные изделия) для оборудования следственных изоляторов, тюрем, исправительных и специализированных учреждений ФСИН России, Инструкцией по проектированию исправительных и специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации, утвержденной приказом Минюста России от 2 июня 2003 года N130/дсп (в период его действия), пришел к выводу о том, что в рассматриваемый период нарушений условий содержания административного истца в ЕПКТ не допущено, фактов, свидетельствующих о жестоком и бесчеловечном обращении с Аллахвердиевым Т.А, нарушении административными ответчиками его прав и свобод в ходе рассмотрения дела не установлено, в связи с чем, исковые требования Аллахвердиева Т.А. удовлетворению не подлежат.

Проверяя законность и обоснованность судебного постановления в апелляционном порядке, судебная коллегия с указанными выводами суда первой инстанции согласилась.

Вопреки доводам кассационной жалобы, при установленных по делу обстоятельствах выводы судов нижестоящих инстанций сделаны при правильном применении норм материального права, подтверждаются доказательствами, проверенными и оцененными по правилам статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, в связи с чем оснований не согласиться с данными выводами судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не усматривает.

В соответствии с Приказом ФСИН России от 27 июля 2006 года N 512 "Об утверждении номенклатуры, норм обеспечения и сроков эксплуатации мебели, инвентаря, оборудования и предметов хозяйственного обихода (имущества) для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы" в помещении камерного типа обеспечивается наличие откидной металлической кровати, тумбочки, стола для приема пищи, скамейки по длине стола, настенного шкафа или закрытой полки для хранения продуктов, бака для питьевой воды с кружкой и тазом, подставки под бак, вешалки настенной для верхней одежды, умывальника (рукомойника), репродуктора, настольных игр.

В соответствии с подпунктом 10 пункта 32 Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы, утвержденного приказом Минюста России от 4 сентября 2006 года N 279, ПКТ и ШИЗО, ЕПКТ, одиночные камеры в исправительных колониях особого режима оборудуются откидными койками, закрываемыми в дневное время на замок, тумбами или скамейками для сидения (по числу содержащихся лиц) и столом, наглухо прикрепленными к полу.

Судами по данному делу установлено, что приведенные требования законодательства при содержании Аллахвердиева Т.А. в камерах ЕПКТ ФКУ ИК- 31 УФСИН России по Республике Коми в оспариваемый период соблюдены. В частности, камеры были оборудованы откидными койками с постельными принадлежностями, столами для приема пищи и скамейками для сидения с числом посадочных мест по количеству лиц, содержащихся в камере.

То обстоятельство, что стол и места для сиденья не приварены к полу, не может свидетельствовать о существенных ненадлежащих условиях содержания осужденного в исправительном учреждении, поскольку стол и сиденье предназначены для пользования в дневное время, откидная металлическая кровать предназначена для пользования только в ночное время.

Вопреки доводам административного истца, несоответствие откидных коек, столов и скамеек нормативным требованиям не повлекло существенных отклонений от требований, установленных законом, которые могут рассматриваться в качестве нарушений условий содержания с учетом режима места принудительного содержания и являться основанием для присуждения компенсации в порядке статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 4 сентября 2006 года N 279 утверждены Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы (далее - приказ Министерства юстиции РФ от 4 сентября 2006 года N 279).

В силу подпункта 10 пункта 20 приказа Министерства юстиции РФ от 4 сентября 2006 года N 279, в камерах устанавливаются металлические решетки, преграждающие доступ к окнам со стороны камер.

В соответствии с подпунктом 8 пункта 32 Наставления окна в камерах ПКТ, ЕПКТ, ШИЗО, ДИЗО, ПФРСИ, ТПП, одиночных камерах в ИК особого режима с двойными оконными переплетами оборудуются форточкой, открывающейся вовнутрь. С внешней стороны устанавливаются металлические сварные решетки. Со стороны камер окна отгораживаются решеткой, исключающей доступ к стеклу.

Согласно пункту 16.2.8 СП 308.1325800.2017 оконные блоки в камерах ЕПКТ для обеспечения проветривания оборудуются форточкой (фрамугой), расположенной в верхней части блока и открывающейся в горизонтальной плоскости (откидное открывание - максимально под углом 45° к плоскости пола). Допускается оконные блоки оборудовать откидной створкой. Конструкция оконного блока и механизма открывания должны обеспечивать фиксацию форточки (фрамуги, створки) как в положениях "закрыто" и "открыто", так и в промежуточных положениях.

Судами по данному делу установлено, что для обеспечения звуковой и визуальной изоляции камер в режимном корпусе ЕПКТ ФКУ ИК- 31 УФСИН России по Республике Коми установлены отсекающие перегородки, преграждающие доступ к окнам со стороны камер. Расстояние между отсекающей решетчатой перегородкой и стеной камеры составляет 0, 6 м. Окна в камерах ЕПКТ открываются в горизонтальной плоскости с помощью специального механизма.

Поскольку наличие отсекающих решетчатых перегородок, преграждающих доступ к стенам с окнами со стороны камер, предусмотрено уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации, доводы административного истца о нарушении его прав в указанной части несостоятельны. Кроме того, наличие данной решетки не влечет нарушение права административного истца на личное пространство.

Так, площадь камеры ЕПКТ составляет 15, 4 кв.м. С учетом размещения в ней помимо административного истца еще трех осужденных, на одного человека приходилось не менее 3, 85 кв.м, таким образом, требования части 1 статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации не нарушались.

Само по себе размещение решетчатой перегородки размером 0, 6 м, при приведенном размере площади на одного осужденного, как обоснованно указано судами, не ухудшало положение административного истца и не влекло нарушение его права на личное пространство, которого было достаточным как по нормативу, установленному Уголовно-исполнительны кодексом Российской Федерации, так и с учетом позиций Европейского Суда по правам человека.

Судами установлено, что единые помещения камерного типа в ФКУ ИК-31 УФСИН России по Республике Коми оснащены системой видеонаблюдения путем установления в жилой территории камерных помещений камер видеоконтроля, работающих по системе круглосуточного наблюдения за поведением осужденных.

При этом судами принято во внимание, что зона санитарного узла, системой видеоконтроля не оснащена.

Уголовно-исполнительное законодательство не содержит запрета на осуществление сотрудниками-женщинами надзора за поведением осужденных.

В соответствии с частью 1 статьи 83 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации администрация исправительных учреждений вправе использовать аудиовизуальные, электронные и иные технические средства надзора и контроля для предупреждения побегов и других преступлений, нарушений установленного порядка отбывания наказания и в целях получения необходимой информации о поведении осужденных.

Согласно части 1 статьи 83 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации перечень технических средств надзора и контроля и порядок их использования устанавливаются нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Инженерно-технические средства охраны и надзора применяются с целью создания условий для предупреждения и пресечения побегов, других преступлений и нарушений установленного режима содержания осужденными и лицами, содержащимися под стражей, повышения эффективности надзора за ними и получения необходимой информации об их проведении, а также для обеспечения выполнения других служебных задач, возложенных на учреждения и органы уголовно-исполнительной системы (пункт 3 Приказа Минюста России от 4 сентября 2016 года N 279 "Об утверждении Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы").

Положениями пункта 30 Приказа N 279 Минюста России регламентируется оборудование инженерно-техническими средствами охраны и надзора постоянных объектов исправительных колоний, воспитательных колоний, лечебных исправительных и лечебнопрофилактических учреждений, в том числе оборудование инженерно- техническими средствами надзора жилой зоны указанных объектов.

Подпункт 4 пункта 30 Приказа N 279 содержит указание на то, что жилые и коммунально-бытовые объекты оборудуются видеокамерами.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суды пришли к выводу о том, что помещения камерного типа ФКУ ИК-31 УФСИН России по Республике Коми, где содержался Аллахвердиев Т.А, а также использование технических средств надзора и контроля администрацией исправительного учреждения соответствуют нормам действующего законодательства.

Исходя из установленных по делу обстоятельств, судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции находит, что данный вывод судов следует признать правильным.

Само по себе использование исправительными учреждениями технических средств контроля и надзора является частью механизма, обеспечивающего личную безопасность осужденных и персонала соответствующего учреждения, режим содержания осужденных, соблюдение их прав и исполнение ими своих обязанностей.

В связи с этим ведение видеонаблюдения не может расцениваться как действие, унижающее человеческое достоинство лиц, содержащихся под стражей, напротив, направлено на предотвращение возникновения либо своевременное выявление каких-либо ситуаций, составляющих угрозу, как для административного истца, так и иных лиц, недопущение нарушение прав сотрудниками учреждения.

Применение к лицу, совершившему преступление, наказания в виде лишения свободы предполагает изменение привычного уклада жизни осужденного, его отношений с окружающими и оказание на него определенного морально-психологического воздействия, чем затрагиваются его права и свободы, как гражданина, и изменяется его статус как личности. Лицо, совершающее умышленное преступление, должно предполагать, что в результате подобных действий оно может быть лишено свободы и ограничено в правах и свободах, то есть такое лицо сознательно обрекает себя на ограничения, в том числе в правах на неприкосновенность частной жизни.

Таким образом, ограничение конституционных прав, в том числе на неприкосновенность частной жизни, является допустимым и оправданным в целях обеспечения личной безопасности осужденных, а также сотрудников учреждения.

Гарантируя каждому право на уважение его частной и семейной жизни, статья 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод вместе с тем допускает вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права в случаях, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности либо защиты прав и свобод других лиц.

Согласно положениям, закрепленным в части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, ограничение прав и свобод человека и гражданина возможно федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Такие ограничения, в частности, могут быть связаны с применением к лицам, совершившим преступления, уголовного наказания в качестве меры государственного принуждения, особенность которого в силу статьи 43 Уголовного кодекса Российской Федерации состоит в том, что при его исполнении на осужденного осуществляется специфическое воздействие, выражающееся в лишении или ограничении его прав и свобод и возложении на него определенных обязанностей.

При этом судами в данном деле в части оценки правомерности ведения в отношении административного истца видеомониторинга также обоснованно учтены обстоятельства, характеризующие Аллахвердиева Т.А. как склонного к совершению суицида и членовредительству, как организующего и провоцирующего групповой противодействие законным требованиям администрации, как склонного к нападению на представителей администрации и иных сотрудников правоохранительных органов, в связи с чем, последний протоколом заседаний комиссий ФКУ ИК-31 УФСИН России по Республике Коми от 30 июня 2021 года поставлен на соответствующие профилактические учеты.

По данному делу судами также установлено, что вопреки доводам административного иска, питание в исправительном учреждении организовано в соответствии с частью 3 статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации. Несогласие Аллахвердиева Т.А. с качеством питания, его однообразием и количеством носит субъективный характер. В тоже время жалоб от административного истца на недостатки организации питания в адрес администрации исправительного учреждения не поступало.

Вентиляция камер осуществляется естественным притоком воздуха через внутристенные вентиляционные каналы и открытые окна камер. Для обеспечения более качественного воздухообмена камеры ЕПКТ оборудованы системой приточно-вытяжной вентиляции с механическим побуждением. Нарушений условий содержания в указанной части, а также прав, свобод и законных интересов административного истца судами не установлено..

Положениями части 4 статьи 94 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусмотрено право осужденных на прослушивание радиопередач в свободные от работы часы, кроме времени, отведенного распорядком дня для ночного отдыха. Нормами обеспечения мебелью, инвентарем и предметами хозяйственного обихода для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы уголовноисполнительной системы, утвержденными Приказом ФСИН России от 27 июля 2006 года N 512 предусмотрено оборудование камеры ЕПКТ репродуктором.

С учетом данных нормативных положений, судами сделан обоснованный вывод о том, что осуществление радиовещания согласно распорядку дня ЕПКТ, кроме времени, отведенного на ночной отдых, соответствует установленным уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации требованиям и не свидетельствует о каких-либо нарушениях прав административного истца. Возможность индивидуального регулирования громкости радиовещания нормами действующего законодательства не предусмотрена.

Проверяя доводы административного истца о нарушении права на прогулку, суды правомерно исходили из положений подпункта "в" части 2 статьи 118 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми осужденные, переведенные в ЕПКТ в порядке взыскания, имеют право пользоваться ежедневной прогулкой продолжительностью полтора часа.

Как установлено материалами дела, в ЕПКТ ФКУ ИК-31 УФСИН России по Республике Коми прогулочные дворы эксплуатируются всесезонно, в середине каждого прогулочного двора установлена прикрепленная к полу скамейка, в прогулочных дворах устроены навесы для укрытия от атмосферных осадков.

Продолжительность прогулки полтора часа соответствует нормам права, а доводы административного истца о недостаточности такого времени не могут свидетельствовать о нарушении прав и законных интересов Аллахвердиева Т.А.

В соответствии с пунктом 22 Правил, утвержденных приказом Минюста России от 16 декабря 2016 года N295, распорядок дня на основе примерного распорядка дня осужденных утверждается приказом начальника исправительного учреждения.

Доводы административного истца об ограничении его права на кипяток по требованию и ненормированного количества чая и кофе обоснованно отклонены судами поскольку установленное администрацией исправительного учреждения время для приема пищи и ограничения по количеству вещей не свидетельствует о нарушении права истца, регламентированы соответствующим приказом начальника ФКУ ИК- 31 УФСИН России по Республике Коми.

Руководствуясь положениями приказа Минюста России от 3 декабря 2013 года N 216 "Об утверждении норм вещевого довольствия осужденных к лишению свободы и лиц, содержащихся в следственных изоляторах" с учетом предоставленных в материалы дела письменных доказательств, судами установлено, что по прибытию в ЕПКТ в апреле 2020 года и июне 2021 года Аллахвердиев Т.А. был обеспечен всем необходимым вещевым довольствием и постельными принадлежностями, в связи с чем нарушений администрацией исправительного учреждения права административного истца на обеспечение вещевым довольствием.

Также судами дана надлежащая правовая и фактическая оценка доводам Аллахвердиева Т.А. о несоответствии вентиляции установленным нормативам, наличию плесени на стенах, недостаточности электрического освещения, цензуре личной переписки, изъятию семейных фото, отсутствию в камерах розеток.

Следует признать правильными и выводы судов об отсутствии оснований полагать нарушенным право административного истца на услугу "электронное письмо".

Согласно действующей в настоящее время Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации на период до 2030 года, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 29 апреля 2021 года N 1138-р, в целях обеспечения порядка и условий содержания подозреваемых, обвиняемых и осужденных в учреждениях уголовно-исполнительной системы, а также повышения уровня их материально-бытового обеспечения предполагается принятие дополнительных мер, предусматривающих реализацию права подозреваемых, обвиняемых и осужденных на отправление и получение электронных писем, а также электронное обращение к уполномоченным по правам человека.

Между тем Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации является документом планирования, определяющим в соответствии с вызовами, стоящими перед уголовно-исполнительной системой Российской Федерации, цели и приоритетные направления ее развития на указанный период в соответствии с законодательством Российской Федерации, а также с учетом международных норм и стандартов.

При этом порядок получения и отправления электронных писем осужденными, отбывающими наказание в исправительных учреждениях, уголовно-исполнительным законодательством не регламентирован.

Ограничение на получение и отправление электронных писем осужденными, содержащимися в строгих условиях отбывания наказания, не может свидетельствовать о дискриминационном характере данного ограничения.

С учетом вышеизложенного, обстоятельств, свидетельствующих о жестоком и бесчеловечном обращении в отношении Аллахвердиева Т.А, нарушении административными ответчиками его прав и свобод, включая право на уважение достоинства личности, гарантированное статьей 21 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Конвенции о защите основных прав и свобод, вопреки доводам административного иска при производстве пол делу не установлено.

Доводы кассационной жалобы по существу сводятся к переоценке исследованных судами доказательств и оспариванию обоснованности выводов судов об установленных ими по делу фактических обстоятельствах при том, что суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями частей 2 и 3 статьи 329, а также применительно к статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, и правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

Несогласие подателя кассационной жалобы с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств дела, а также иное толкование положений законодательства, не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не подтверждает существенных нарушений судами норм права.

Ссылки подателя кассационной жалобы в суде кассационной инстанции на выявленные органами прокуратуры нарушения условий содержания после вынесения судом первой инстанции решения по настоящему административному делу, не могут быть приняты судебной коллегией во внимание, о незаконности или необоснованности постановленных по делу судебных актов, основанных на представленных в материалы дела доказательствах, не свидетельствуют.

Нормы материального права применены судами правильно.

Нарушений положений процессуального закона, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов, не установлено.

Учитывая, что основанием отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта, а в данном случае таких нарушений судами не допущено, оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 21 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 28 февраля 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу Аллахвердиева Т.А. - без удовлетворения.

Решение Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 21 декабря 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 28 февраля 2022 года и настоящее кассационное определение могут быть обжалованы в судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в шестимесячный срок, который начинает исчисляться на следующий день после принятия апелляционного определения и из которого исключаются срок составления мотивированного определения суда апелляционной инстанции, в случае когда его составление откладывалось, а также время рассмотрения кассационной жалобы.

Кассационное определение в полном объеме изготовлено 27 июня 2022 года.

Председательствующий

Судьи