Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 08 июня 2022 г. по делу N 8Г-7002/2022[88-8540/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Ирышковой Т.В, судей Лепской К.И, Смирновой О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-6417/2021 по иску Прокофьева Евгения Анатольевича к ГБУЗ Республики Карелия "Городская поликлиника N 2" о взыскании компенсации морального вреда вследствие некачественно оказанной медицинской помощи по кассационной жалобе Прокофьева Е.А. на решение Петрозаводского городского суда Республики Карелия от 28 октября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия от 28 января 2022 г.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Смирновой О.В, выслушав заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кичаевой О.А, полагавшей судебные постановления законными и обоснованными, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Прокофьев Е.А. обратился в суд с иском к ГБУЗ Республики Карелия "Городская поликлиника N 2", просил взыскать компенсацию морального вреда вследствие некачественно оказанной медицинской помощи в размере 20 000 руб, расходы на оплату услуг эксперта 4 943 руб, почтовые расходы 379, 42 руб.

Решением Петрозаводского городского суда Республики Карелия от 28 октября 2021 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия от 28 января 2022 г, в удовлетворении исковых требования Прокофьева Е.А. отказано.

В кассационной жалобе Прокофьева Е.А. ставится вопрос об отмене судебных постановлений.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения судебных постановлений, предусмотренных статьёй 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский процессуальный кодекс).

Судом при рассмотрении дела установлено, что в связи с ухудшением состояния здоровья с 27 июня 2019 г. Прокофьев Е.А. неоднократно обращался в ГБУЗ "Городская поликлиника N 2" за оказанием медицинской помощи в связи с имеющимся заболеванием. Амбулаторное лечение, по мнению истца, оказано некачественно, поэтому он был госпитализирован в ГБУЗ "БСМП", где проходил продолжительное лечение.

В представленных актах экспертиз качества медицинской помощи, проведённых ООО СК "ИНГОССТРАХ-М" по обращению Прокофьева Е.А, указано на допущенные дефекты оказания медицинской помощи в ГБУЗ "Городская поликлиника N2": неполный сбор информации у пациента (расспросы, данные осмотра), формальные записи терапевта в медицинской документации, не описаны и не детализированы жалобы и т.п, некорректно сформулирован основной диагноз и т.п.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы от 16 марта 2021 г. N 17, проведённой ГБУЗ РК "Бюро СМЭ", выявленные дефекты оказания медицинской помощи (невыполнение исследования с целью определения СОЭ) не повлияли на состояние здоровья, диагностику и выбранную тактику лечения, не причинили какого-либо вреда здоровью пациента. Судебной экспертизой установлены два дефекта оказания медицинской помощи: невыполнение исследования крови с целью определения СОЭ, назначение препарата в низкой дозировке с последующей её корректировкой. Эксперты обращают внимание на то, что данные дефекты никаким образом не повлияли на тактику лечения, состояние здоровья истца, а также исход лечения. Таким образом, имеющиеся в деле доказательства опровергают доводы истца о некачественном оказании медицинских услуг и подтверждают отсутствие вины ответчика в причинении вреда вследствие оказания истцу некачественной медицинской помощи.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьёй 41 Конституции Российской Федерации, статьями 150, 151, 1064, 1068, 1095, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс), статьями 4, 10, 19, 79, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г..N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон от 21 ноября 2011 г..N 323-ФЗ), статьёй 16 Федерального закона от 29 ноября 2010 г..N 326-ФЗ "Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации", статьями 4, 13, 15, 29 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г..N 2300-1 "О защите прав потребителей" (далее - Закон о защите прав потребителей), разъяснениями, содержащимися в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г..N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", пунктах 9, 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г..N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г..N 17), пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г..N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г..N 10), пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г..N 23 "О судебном решении", оценив представленные доказательства, в том числе заключение судебно-медицинской экспертизы от 16 марта 2021 г..N 17 в качестве относимого допустимого доказательства, исходил из отсутствия причинно-следственной связи между ухудшением состояния здоровья истца и действиями ответчика при оказании медицинской помощи.

Выявленные дефекты - невыполнение исследования с целью определения СОЭ - не повлияли на состояния здоровья истца и не нанесли какого-либо вреда.

С выводами суда первой инстанции согласилась судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что выводы, содержащиеся в обжалуемых судебных постановлений, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нормам материального и процессуального права, регулирующим спорные правоотношения.

В соответствии со статьями 151, 1068 Гражданского кодекса юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом подлежит денежной компенсации на основании решения суда с учётом степени вины нарушителя, физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10, моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесённым в результате нравственных страданий и др.

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса).

Заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чём основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ (пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении").

Из приведённых норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что заключение эксперта является одним из доказательств по делу, которое должно оцениваться судом не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами и в системе действующих положений закона. При этом, оценивая доказательства, суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости.

По данному делу юридически значимым и подлежащим установлению с учётом правового обоснования заявленных требований положениями Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ, статьями 151, 1064 Гражданского кодекса и иных норм права, подлежащих применению к спорным правоотношениям, являлось выяснение обстоятельств, касающихся того, могли ли действия сотрудников медицинского учреждения в рамках оказания медицинской помощи, а также выявленные дефекты оказания медицинской помощи повлиять на развитие негативных последствий состояния здоровья Прокофьева Е.А.

Данные требования процессуального закона судами первой и апелляционной инстанции были соблюдены.

Ставя вопрос об отмене судебных постановлений Прокофьев Е.А. в кассационной жалобе указывает на несостоятельность судебно-медицинской экспертизы от 16 марта 2021 г. N 17, поскольку истец не был уведомлен о дате, месте и времени её проведения.

С данным доводом согласиться нельзя.

Вопросы организации и производства судебно-медицинской экспертизы регулируются Порядком организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации, утверждённым Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 12 мая 2010 г. N 346н, которым не предусмотрено участие стороны гражданского дела при проведении экспертизы, объектом изучения которой являются копии материалов гражданского дела и медицинские документы.

Доводы кассационной жалобы о нарушении судом правил оценки доказательств при исследовании актов экспертиз качества медицинской помощи, проведённых ООО СК "ИНГОССТРАХ-М", признаются несостоятельными.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы от 16 марта 2021 г. N 17 предметом исследования экспертов, имеющих специальные познания в области медицины, являлись, в том числе акты страховой компании о качестве медицинской помощи оказанной пациенту, положенные также в основу исследования.

Следовательно, оснований полагать нарушения судом положений статьи 67 Гражданского процессуального кодекса, с которыми законодатель связывает отмену судебного постановления согласно части 3 статьи 379.7 того же Кодекса, не имеется.

Доводы кассационной жалобы о наличии дефектов оказания медицинской помощи истцу и, как следствие, нарушения ответчиком права потребителя на получение качественной медицинской помощи не свидетельствуют о незаконности судебных постановлений.

Из системного толкования статьи 4, абзаца восьмого преамбулы Закона о защите прав потребителей с учётом правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17, следует, что к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

При рассмотрении дела не установлено причинно-следственной связи между выявленными дефектами оказания медицинской помощи, которые могли повлиять на развитие негативных последствий состояния здоровья Прокофьева Е.А, поэтому судом правомерно отказано истцу, как потребителю, в удовлетворении требований.

В соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

При таких обстоятельствах, а также учитывая общепризнанный принцип правовой определённости, являющийся одним из условий права на справедливое судебное разбирательство, предусмотренный статьёй 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, судебная коллегия по гражданским делам не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены вступивших в законную силу судебных актов.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Петрозаводского городского суда Республики Карелия от 28 октября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия от 28 января 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Прокофьева Евгения Анатольевича - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи