Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 23 июня 2022 г. по делу N 8Г-10886/2022[88-11828/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

Председательствующего Латушкиной С.Б, судей Новожиловой И.А, Раужина Е.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-3364/2021 (УИД 22RS0013-01-2021-005269-11) по иску Башкатова Сергея Анатольевича к Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе представителя истца Башкатова Сергея Анатольевича - Грибанова Вячеслава Алексеевича на решение Бийского городского суда Алтайского края от 8 октября 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 2 февраля 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б, заслушав объяснения представителя третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора на стороне ответчика прокуратуры Алтайского края - прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В, полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Башкатов С.А. обратился в суд с иском, в котором с учётом уточнения требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просил взыскать в свою пользу с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счёт казны Российской Федерации денежную компенсацию морального вреда в сумме 3 000 000 руб.

В обоснование заявленных требований Башкатов С.А. указал, что 14 сентября 2016 г. было возбуждено уголовное дело N по "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), которое 30 января 2017 г. передано для дальнейшего расследования в СЧ ГСУ ГУ МВД России по Алтайскому краю.

7 июня 2017 г. он был задержан в порядке ст. 91 Уголовнопроцессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ).

9 июня 2017 г. в отношении него Бийским городским судом Алтайского края избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

4 июля 2017 г. судом апелляционной инстанции изменена мера пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест.

10 июля 2017 г. ему Бийским городским судом Алтайского края продлен срок содержания под домашним арестом.

12 сентября 2017 г. Бийским городским судом Алтайского края продлен срок содержания его под домашним арестом до 10 октября 2017 г.

9 октября 2017 г. Бийским городским судом Алтайского края в отношении его продлен срок содержания под домашним арестом до 6 ноября 2017 г.

18 октября 2017 г. ему Бийским городским судом Алтайского края изменена мера пресечения в виде домашнего ареста на заключение под стражу; сроком на 2 месяца 00 суток, то есть до 18 декабря 2017 г.

3 ноября 2017 г. Бийским городским судом Алтайского края продлен срок содержания под стражей до 6 декабря 2017 г.

29 ноября 2017 г. Башкатову С.А. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" УК РФ - "данные изъяты".

1 декабря 2017 г. ему Центральным районным судом г. Барнаула Алтайского края продлен срок содержания под стражей до 16 января 2018 г.

3 мая 2018 г. ему Бийским городским судом Алтайского края изменена мера пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест.

24 января 2019 г. Бийским городским судом Алтайского края мера пресечения в отношении него по уголовному делу N в виде домашнего ареста изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении.

15 февраля 2019 г. по уголовному делу N в отношении него был постановлен приговор, которым он был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" УК РФ с назначением наказания в виде обязательных работ сроком 380 часов с определением вида обязательных работ и объектов, на которых они отбываются, органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительной инспекцией, с зачетом в срок отбытого наказания времени заключения под стражей с 7 июня 2017 г. по 4 июля 2017 г, с 18 октября 2017 г. по 3 мая 2018 г, срока домашнего ареста с 4 июля 2017 г. по 18 октября 2017 г, с 3 мая 2018 г. по 24 января 2019 г. На основании пункта 3 части 1 статьи 24 УПК РФ, части 1 статьи 239 УПК РФ он освобождён от назначенного наказания за истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности.

В приговоре суд пришёл к выводу о том, что событие преступления, которое органами предварительного расследования и государственного обвинения было квалифицировано по "данные изъяты" УК РФ, в совершении которого обвинялся подсудимый Башкатов С.А, отсутствует.

Апелляционным определением Алтайского краевого суда от 30 апреля 2019 г. указанный приговор оставлен без изменения.

Башкатов С.А. указывает на то, что при задержании в ходе расследования уголовного дела он подвергся физическому и психологическому насилию, унижающему его честь и человеческое достоинство обращению, также создававшему опасность для его жизни и здоровья. Задержание его осуществлялось правоохранительными органами небезопасно для его жизни и здоровья, беспричинно и намеренно публично, на его рабочем месте и на улице, в присутствии очевидцев, с целью запугать его, морально его подавить, публично унизить. Двое сотрудников полиции в специальной экипировке (защитных шлемах, бронежилетах и т.п.), с огнестрельным оружием в руках, обнажённым и изготовленным для его применения, силой вывернули ему руки за спину, надавили сверху на его шею, уложили его лицом вниз на пыльную, посыпанную мелким щебнем, площадку перед входом в помещение, где он работал, а затем, продолжая указанным образом пытать ("данные изъяты") и применять к нему физическое и психологическое насилие, поместили его в полицейский автомобиль. При указанных обстоятельствах угроза его здоровью создавалась не только силовым физическим воздействием на части его тела ("данные изъяты"), но и использованием при этом сотрудниками полиции огнестрельным оружием, выстрел из которого, объективно, создавал реальную угрозу не только здоровью, но и его жизни.

По его мнению, высокая степень физических и нравственных страданий, причинённых ему правоохранительными органами, обуславливалась также предъявлением и поддержанием в суде обвинения в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" УК РФ, т.е. умышленного тяжкого преступления, за совершение которого может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок до десяти лет. Он пребывал в состоянии стресса из-за опасений совершения судебной ошибки в осуждении его на длительный срок лишения свободы по незаконному обвинению в совершении "данные изъяты".

Сведения о совершении им "данные изъяты", т.е. не соответствующие действительности сведения, порочащие его честь, достоинство и деловую репутацию были распространены через СМИ, стали доступны неограниченному числу лиц.

Он, ранее не судимый, в следственном изоляторе находился в обществе лиц, которые обвинялись в совершении тяжких преступление против личности, будучи незаконно задержан и помещён под стражу, испытывал стресс из-за переживаний относительно повышенного риска заражения в следственном изолятора "данные изъяты".

Основанием исковых требований о компенсации морального вреда является, в том числе, незаконное применение в отношении него мер уголовно-процессуального принуждения - задержания, содержания под стражей и домашнего ареста (в общей сложности в течение 1 года 7 месяцев 22 дней), которые ограничили конституционное право на свободу и личную неприкосновенность.

Прокурор г. Бийска Алтайского края Финк Э.А. уведомил его о праве на возмещение вреда в порядке, установленном главой 18 УПК РФ как лица, незаконно подвергнутого мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу.

Вступившим в законную силу приговором установлены его определённые индивидуальные особенности - отсутствие судимости, занятие общественно-полезным трудом, общественной работой, наличие постоянного места жительства, положительные характеристики, то, что на учётах в психоневрологическом и наркологическом диспансерах не состоит, состояние здоровья подсудимого, наличие почётных грамот за трудовую деятельность и за общественную работу, что подтверждает его физические и нравственные страдания, разумность и справедливость размера денежной суммы, требуемой компенсации морального вреда.

Решением Бийского городского суда Алтайского края от 8 октября 2021 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 2 февраля 2022 г, исковые требования Башкатова С.А. удовлетворены частично.

С Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Башкатова С.А. взыскано 120 000 руб. в счет компенсации морального вреда.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Башкатов С.А. просит отменить решение Бийского городского суда Алтайского края от 8 октября 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 2 февраля 2022 г.

На кассационную жалобу прокуратурой Алтайского края принесены письменные возражения, в которых прокурор просит принятые по делу судебные постановления оставить без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились.

На основании части пятой статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, в письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения не были допущены судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении данного дела.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 14 сентября 2016 г. в отношении Баштакова С.А. возбуждено уголовное дело N по признакам преступления, предусмотренного "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) - "данные изъяты".

30 января 2017 г. постановлением руководителя следственного органа - начальника ГСУ ГУ МВД России по Алтайскому краю данное уголовное дело изъято из производства старшего следователя СУ МУ МВД России "Бийское" капитана юстиции А.А. Петуниной и передано для дальнейшего расследования в СЧ ГСУ ГУ МВД России по Алтайскому краю.

7 июня 2017 г. Башкатов С.А. был задержан в порядке статьи 91 УПК РФ, ему сообщено о том, что он подозревается в приобретении путём обмана и злоупотребления доверием права собственности на полигон твёрдых бытовых отходов г. Бийска, т.е. в преступлении, предусмотренном "данные изъяты" УК РФ.

7 июня 2017 г. постановлением старшего следователя СЧ ГСУ ГУ МВД России по Алтайскому краю Башкатов С.А. привлечён в качестве обвиняемого, с предъявлением обвинения в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" УК РФ.

9 июня 2017 г. по уголовному делу N в отношении Башкатова С.А. Бийским городским судом Алтайского края избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 1 мес. 07 дней, т.е. до 14 июля 2017 г. включительно. При разрешении ходатайства следователя об избрании в отношении истца меры пресечения в виде заключения под стражу судом было учтено, что преступление, в совершении которого обвинялся Башкатов С.А, относится к категории тяжких, а также то, что, исходя из исследованных материалов дела, Башкатов С.А, находясь на свободе и обладая широким кругом знакомств и связей, после возбуждения уголовного дела и начала предварительного расследования неоднократно предпринимал попытки помешать следствию, склонить свидетелей к даче выгодных для него показаний, сокрыть или уничтожить доказательства.

4 июля 2017 г. Алтайским краевым судом по результатам рассмотрения апелляционных жалоб защитников на вышеуказанное постановление истцу изменена мера пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест с установлением следующих ограничений и запретов: запретить Башкатову С.А. выход за пределы жилого помещения, в котором исполняется мера пресечения в виде домашнего ареста - квартиры, расположенной по адресу: "адрес", за исключением посещения лечебных учреждений с предварительным уведомлением следователя по данному уголовному делу и последующего предоставления вышеуказанному должностному липу справки врача или иного медицинского документа, подтверждающего посещение лечебного учреждения; разрешить покидать пределы жилого помещения для прогулки не более трёх раз в неделю, не превышающей одного часа с 11 часов до 12 часов, на придомовой территории дома; запретить ему общение со свидетелями, потерпевшими, другими обвиняемыми, подозреваемыми, по настоящему уголовному делу, а также без согласия следователя с любыми иными лицами, за исключением защитников, осуществляющих его защиту, работников медицинского учреждения, а также близких родственников: супруги, матери; запретить ему отправку и получение почтово-телеграфных отправлений; запретить использование средств связи и информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", за исключением использования телефонной связи для вызова скорой медицинской помощи, сотрудников правоохранительных органов, аварийно-спасательных служб в случае возникновения чрезвычайных ситуаций, а также для общения с контролирующим органом, со следователем, с обязательным уведомлением контролирующего органа о данных случаях.

10 июля 2017 г. Бийским городским судом Алтайского края продлён срок содержания под домашним арестом на 2 месяца, всего до 3 месяцев 07 суток, т.е. до 14 сентября 2017 г. включительно с сохранением ранее установленных запретов.

27 июля 2017 г. Алтайским краевым судом по результатам рассмотрения апелляционной жалобы защитника постановление оставлено без изменения.

11 сентября 2017 г. постановлением старшего следователя СЧ ГСУ ГУ МВД России по Алтайскому краю отказано в удовлетворении ходатайства обвиняемого Башкатова С.А. и его защитника об изменении меры пресечения в виде домашнего ареста на подписку о невыезде.

12 сентября 2017 г. постановлением Бийского городского суда Алтайского края Баштакову С.А. продлён срок содержания под домашним арестом на 27 суток, всего до 4 месяцев 04 суток, т.е. до 10 октября 2017 г. с сохранением ранее установленных запретов.

9 октября 2017 г. постановлением Бийского городского суда Алтайского края Башкатову С.А. продлён срок содержания под домашним арестом на 27 суток, всего до 05 месяцев 01 суток, т.е. до 6 ноября 2017 г. с сохранением ранее установленных запретов.

18 октября 2017 г. на основании постановления Бийского городского суда Алтайского края, в связи с допущенными истцом нарушениями условий меры пресечения в виде домашнего ареста, Башкатову С.А. изменена указанная мера пресечения на заключение под стражу с содержанием в ФКУ СИЗО-2 УФСИН России по Алтайскому краю на срок 2 месяца 00 суток, т.е. до 18 декабря 2017 г.

3 ноября 2017 г. Бийским городским судом Алтайского края продлён срок содержания под стражей Башкатова С.А. на 01 месяц 00 суток, а всего до 06 месяцев 01 суток, т.е. до 6 декабря 2017 г.

29 ноября 2017 г. Баштакову С.А. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" УК РФ.

1 декабря 2017 г. Башкатову С.А. Центральным районным судом г. Барнаула Алтайского края продлён срок содержания под стражей на 01 месяц 10 суток, а всего до 07 месяцев 11 суток, т.е. по 16 января 2018 г. включительно.

12 января 2018 г. Бийским городским судом Алтайского края продлён срок содержания под стражей Башкатова С.А. на 01 месяц 00 суток, а всего до 08 месяцев 11 суток, т.е. до 16 февраля 2018 г. включительно.

8 февраля 2018 г. Бийским городским судом Алтайского края продлён срок содержания под стражей Башкатова С.А. на 06 месяцев, т.е. до 17 июля 2018 г. Ходатайство Башкатова С.А, его защитника об изменении меры пресечения на домашний арест оставлено без удовлетворения.

20 февраля 2018 г. Алтайским краевым судом по результатам рассмотрения апелляционной жалобы защитника постановление оставлено без изменения.

5 марта 2018 г. постановлением Бийского городского суда Алтайского края ходатайство Башкатова С.А. об изменении ему меры пресечения на более мягкую, в том числе и на домашний арест, оставлено без удовлетворения.

15 марта 2018 г. Алтайским краевым судом по результатам рассмотрения апелляционной жалобы защитника постановление оставлено без изменения.

3 мая 2018 г. постановлением Бийского городского суда Алтайского края избранная в отношении Башкатова А.С. мера пресечения в виде заключения под стражу изменена на домашний арест сроком на 3 месяца с установлением запретов: выходить за пределы жилого помещения по адресу: "адрес" без письменного разрешения судьи, в производстве которой находится уголовное дело в отношении Башкатова С.А. по "данные изъяты" УК РФ и контролирующего органа; общение со свидетелями, потерпевшим, с любыми иными лицами, за исключением защитника, осуществляющего его защиту, работников медицинского учреждения, а также близких родственников, к которым относятся: братья, сестры, родители, дети, супруга; отправку и получение почтово-телеграфных отправлений; вести переговоры с использованием мобильных средств связи, включая стационарные и мобильные телефоны, электронной почты, сети "Интернет", за исключением использования телефонной связи для вызова скорой медицинской помощи, сотрудников правоохранительных органов, аварийно-спасательных служб в случае возникновения чрезвычайной ситуации, а также для общения с контролирующим органом, судом.

5 июля 2018 г. на основании постановления Бийского городского суда Алтайского края изменено постановление Бийского городского суда от 3 мая 2018 г. об изменения меры пресечения подсудимому Башкатову С.А. на домашний арест, в части разрешения подсудимому Башкатову С.А. покидать пределы жилого помещения для ежедневных прогулок, установлена продолжительность прогулок не более 2 часов, в период с 8 до 20 часов в течение одних суток, определено место прогулки в радиусе не более 3000 метров от дома по адресу: "адрес".

26 июля 2018 г. постановлением Бийского городского суда Алтайского края в отношении Башкатова С.А. продлён срок домашнего ареста на 3 месяца, а всего 6 месяцев, т.е. до 2 ноября 2018 г. с оставлением ранее установленных запретов с учётом их смягчения.

2 октября 2018 г. постановлением Бийского городского суда Алтайского края ходатайство защитника Башкатова С.А. об изменении ограничений, установленных судом при избрании, продлении в отношении подсудимого меры пресечения в виде домашнего ареста, оставлено без удовлетворения.

25 октября 2018 г. постановлением Бийского городского суда Алтайского края в отношении Башкатова С.А. продлён срок домашнего ареста на 3 месяца, а всего на 9 месяцев, т.е. до 2 февраля 2019 г. с оставлением ранее установленных запретов с учётом их смягчения.

27 декабря 2018 г. на основании постановления Бийского городского суда Алтайского края по ходатайству Башкатова С.А. изменено постановление Бийского городского суда от 25 октября 2018 г, разрешено подсудимому Башкатову С.А. покидать пределы жилого помещения для ежедневных прогулок, установлена продолжительность прогулок не более 4 часов, в период с 8 до 20 часов местного времени в течение одних суток, определено место прогулки в радиусе не более 4 000 метров от дома по адресу: "адрес".

24 января 2019 г. постановлением Бийского городского суда Алтайского края подсудимому Башкатову С.А. изменена мера пресечения с домашнего ареста на подписку о невыезде и надлежащем поведении.

Приговором Бийского городского суда Алтайского края от 15 февраля 2019 г. Баштаков С.А. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" УК РФ и ему назначено наказание по данной статье в виде обязательных работ сроком 380 часов с определением вида обязательных работ и объектов, на которых они отрабатываются, органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительной инспекцией. В срок отбытого наказания зачтено время заключения под стражей с 7 июня 2017 г. по 4 июля 2017 г, с 18 октября 2017 г. по 3 мая 2018 г, срок домашнего ареста с 4 июля 2017 г. по 18 октября 2017 г, с 3 мая 2018 г. по 24 января 2019 г.

На основании пункта 3 части 1 статьи 24 УПК РФ, части 1 статьи 239 УПК РФ Баштаков С.А. освобождён от назначенного наказания за истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. Мера пресечения - подписка о невыезде и надлежащем поведении в отношении осуждённого Башкатова С.А. отменена.

Апелляционным определением Алтайского краевого суда от 30 апреля 2019 г. приговор Бийского городского суда Алтайского края от 15 февраля 2019 г. в отношении Баштакова С.А. оставлен без изменения.

Прокурор г. Бийска Алтайского края Финк Э.А. уведомил Башкатова С.А. о праве на возмещение вреда в порядке, установленном главой 18 УПК РФ как лица, незаконно подвергнутого мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу, в виду того, что в отношении Башкатова С.А. в рамках уголовного дела избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу.

Обращаясь с настоящим иском в суд, Баштаков С.А. ссылался на то, что при задержании он подвергся физическому и психологическому насилию, унижающему его честь и человеческое достоинство обращению, создававшему опасность для его жизни и здоровья, задержание проведено публично, в процессе задержания ему были причинены повреждения правой руки, которые усугубили имевшееся проблему со здоровьем. Высокую степень физических и нравственных страданий связывал также с предъявлением и поддержанием в суде обвинения в совершении умышленного тяжкого преступления, за совершение которого может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок до десяти лет. Сведения о совершении Башкатовым С.А. "данные изъяты", т.е. не соответствующие действительности сведения, порочащие честь, достоинство и деловую репутацию истца, были распространены через СМИ, стали доступны неограниченному числу лиц. Башкатов С.А, ранее не судимый, в следственном изоляторе находился в обществе лиц, которые обвинялись в совершении тяжких преступление против личности, будучи незаконно задержан и помещён под стражу, испытывал стресс из-за переживаний относительно повышенного риска заражения в следственном изолятора "данные изъяты".

Требования основаны также на том, что длительное применение в отношении Башкатова С.А. мер уголовно-процессуального принуждения - задержания, содержания под стражей и домашнего ареста ограничили конституционное право на свободу и личную неприкосновенность, вследствие чего Башкатов С.А. потерял бизнес, не мог оказывать помощь своим родным и близким, не мог получать качественную медицинскую помощь.

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 53 Конституции Российской Федерации, статей 150, 151, 1070, 1071, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в пунктах 4, 36 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 г. N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определённых действий (в редакции, действовавшей на дату применения в отношении истца меры пресечения), в пунктах 4, 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", пришёл к выводу о том, что в период с 7 июня 2017 г. по 4 июля 2017 г, с 18 октября 2017 г. по 3 мая 2018 г. (всего 226 дней) в ходе производства по уголовному делу Баштаков С.А. был незаконно подвергнут мере пресечения в виде заключения под стражу, предусмотренной пунктом 7 статьи 98 УПК РФ, поскольку преступление, предусмотренное "данные изъяты" УК РФ, в совершении которого Баштаков С.А. признан виновным, относится к преступлениям небольшой тяжести, и в случае предъявления изначально правильного обвинения по "данные изъяты" УК РФ в отношении Баштакова С.А. не могла быть применена мера пресечения в виде заключения под стражу.

Вместе с тем, суд первой инстанции, принимая во внимание разъяснения, содержащиеся в пункте 36 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 г. N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определённых действий" (в редакции, действовавшей на дату применения в отношении истца меры пресечения), пришёл к выводу о том, что в случае изначально правильной квалификации действий истца "данные изъяты" УК РФ, применение меры пресечения в виде домашнего ареста не исключалось, в связи с чем избрание в отношении Баштакова С.А. данного вида меры пресечения незаконным не является.

Установив указанные обстоятельства, принимая во внимание отсутствие доказательств причинения вреда жизни и здоровью Баштакова С.А. при его задержании, с учётом фактических обстоятельств дела, переквалификации действий истца, категории преступления, в котором обвинялся истец, данных о личности Баштакова С.А, степени и характера нравственных страданий, причинённых истцу незаконным применением меры пресечения, суд первой инстанции, учитывая разъяснения Верховного Суда Российской Федерации, изложенные в пункте 2 постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", в пункте 21 постановления Пленума от 29 ноября 2011 г. N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", пришёл к выводу о наличии оснований для взыскания с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счёт казны Российской Федерации в пользу истца денежной компенсации морального вреда в размере 120 000 руб, признав данный размер компенсации морального вреда отвечающим принципам разумности и справедливости.

Проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, суд апелляционной инстанции, установив, что выводы суда, изложенные в обжалуемом решении, соответствуют обстоятельствам дела, установленным судом по результатам исследования и оценки представленных сторонами доказательств в соответствии с правилами статьи 67 ГПК РФ, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, применены правильно, согласился с принятым по делу решением.

Выводы судебных инстанций являются правильными, соответствуют требованиям закона, сомнений у суда кассационной инстанции не вызывают.

Согласно части 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) вред, причинённый гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причинённый юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счёт казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счёт казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объёме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В силу статьи 1100 ГК РФ, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинён гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности.

В соответствии с частью 2 статьи 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснил, что суду необходимо выяснить, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме или иной материальной форме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

Статьёй 53 Конституции Российской Федерации к числу гарантированных Конституцией прав граждан отнесено право на возмещение государством вреда, причинённого незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В соответствии с пунктом 34 статьи 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) под реабилитацией в уголовном судопроизводстве понимается порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию.

Частью 4 статьи 11 УПК РФ предусмотрено, что вред, причинённый лицу в результате нарушения его прав и свобод судом, а также должностными лицами, осуществляющими уголовное преследование, подлежит возмещению по основаниям и в порядке, которые установлены Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.

В соответствии со статьёй 133 УПК РФ право на реабилитацию имеют лица, по уголовным делам которых был вынесен оправдательный приговор или уголовное преследование в отношении которых прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5, 6 части 1 статьи 24, пунктами 4 - 6 части 1 статьи 27 УПК РФ; присуждённый - в случаях полной или частичной отмены вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2 части 1 статьи 27 УПК РФ, и некоторые другие лица.

Согласно статье 134 УПК РФ суд в приговоре, определении, постановлении, а следователь, дознаватель в постановлении признают за оправданным либо лицом, в отношении которого прекращено уголовное преследование, право на реабилитацию. Одновременно реабилитированному направляется извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Как следует из пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17), с учётом положений части 2 статьи 133 и части 2 статьи 135 УПК РФ право на реабилитацию имеют как лица, уголовное преследование которых признано незаконным или необоснованным судом первой инстанции по основаниям, предусмотренным в части 2 статьи 133 УПК РФ, так и лица, в отношении которых уголовное преследование прекращено по указанным основаниям на досудебных стадиях уголовного судопроизводства либо уголовное дело прекращено и (или) приговор отменён по таким основаниям в апелляционном, кассационном, надзорном порядке, по вновь открывшимся или новым обстоятельствам. На досудебных стадиях к таким лицам относятся подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которых прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части 1 статьи 24 УПК РФ (отсутствие события преступления; отсутствие в деянии состава преступления; отсутствие заявления потерпевшего, если уголовное дело может быть возбуждено не иначе как по его заявлению, за исключением случаев, предусмотренных частью 4 статьи 20 УПК РФ; отсутствие заключения суда о наличии признаков преступления в действиях одного из лиц, указанных в пунктах 2 и 2.1 части 1 статьи 448 УПК РФ.

В пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17 обращено внимание судов на то, что к лицам, имеющим право на реабилитацию, указанным в части 2 статьи 133 УПК РФ, не относятся, в частности, подозреваемый, обвиняемый, осужденный, преступные действия которых переквалифицированы или из обвинения которых исключены квалифицирующие признаки, ошибочно вмененные статьи при отсутствии идеальной совокупности преступлений либо в отношении которых приняты иные решения, уменьшающие объем обвинения, но не исключающие его (например, осуждённый при переквалификации содеянного со статьи 105 УК РФ на часть 4 статьи 111 УК РФ), а также осуждённые, мера наказания которым снижена вышестоящим судом до предела ниже отбытого.

Если указанным лицам при этом был причинён вред, вопросы, связанные с его возмещением, в случаях, предусмотренных частью 3 статьи 133 УПК РФ (например, при отмене меры пресечения в виде заключения под стражу в связи с переквалификацией содеянного с части 1 статьи 111 УК РФ на статью 115 УК РФ, по которой данная мера пресечения применяться не могла), разрешаются в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ.

Согласно пункту 13 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17, с учётом положений статей 133 УПК РФ и 1070 ГК РФ вред, причинённый гражданину в результате незаконного или необоснованного уголовного преследования, например, незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного задержания, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу и иных мер процессуального принуждения, незаконного применения принудительных мер медицинского характера, возмещается государством в полном объёме (в том числе с учётом требований статьи 15 ГК РФ) независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда за счёт казны Российской Федерации.

В пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N 17 разъяснено, что при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.

Установив, что преступные действия Баштакова С.А. с "данные изъяты" УК РФ были переквалифицированы на "данные изъяты" УК РФ, в связи с чем в отношении истца мера пресечения в виде заключения под стражу была применена незаконно, что является одним из оснований наличия права на реабилитацию в соответствии со статьёй 133 УПК РФ, суды нижестоящих инстанций пришли к правильному выводу, что Баштаков С.А. имеет право на компенсацию морального вреда в порядке реабилитации.

Определяя размер подлежащей взысканию в пользу Баштакова С.А. компенсации морального вреда, суд правильно применил критерии, предусмотренные статьями 151, 1101 ГК РФ, оценил в соответствии со статьёй 67 ГПК РФ все представленные по делу доказательства, исходя из конкретных обстоятельств дела, характера причинённых истцу физических и нравственных страданий, длительности избранной меры пресечения и с учётом требований разумности и справедливости определилразмер компенсации морального вреда в сумме 120 000 рублей.

Доводы кассационной жалобы о том, что суды пришли к необоснованному выводу о законности применения к истцу меры пресечения в виде домашнего ареста, не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

В соответствии со статьёй 4 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежит применению уголовно-процессуальный закон, действующий во время производства соответствующего процессуального действия или принятия процессуального решения.

В соответствии с частью 1 статьи 107 УПК РФ, в редакции, действовавшей на момент принятия решения об избрании в отношении истца меры пресечения в виде домашнего ареста (с 4 июля 2017 г. по 18 октября 2017 г, с 3 мая 2018 г. по 24 января 2019 г.), домашний арест в качестве меры пресечения избирается по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения и заключается в нахождении подозреваемого или обвиняемого в изоляции от общества в жилом помещении, в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях, с возложением запретов и осуществлением за ним контроля. С учётом состояния здоровья подозреваемого или обвиняемого местом его содержания под домашним арестом может быть определено лечебное учреждение.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 г. N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", в редакции, действовавшей на момент принятия решения о применения к истцу меры пресечения в виде домашнего ареста, домашний арест может быть избран в качестве меры пресечения, если невозможно применение залога или иной, более мягкой, меры пресечения (часть 1 статьи 107 УПК РФ). Порядок принятия решения об избрании данной меры пресечения аналогичен установленному статьёй 108 УПК РФ порядку избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу (часть 3 статьи 107 УПК РФ). При этом условия, связанные с видом и размером наказания, которые установлены частью 1 статьи 108 УПК РФ для применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, на домашний арест не распространяются, поскольку они не предусмотрены статьёй 107 УПК РФ.

Таким образом, разрешая требования истца о компенсации морального вреда в том числе и в связи с причинением истцу нравственных страданий незаконным избранием в отношении истца меры пресечения в виде домашнего ареста, суды первой и апелляционной инстанций обоснованно исходили из того, что преступление, предусмотренное "данные изъяты" УК РФ, за совершение которого истец признан виновным вступившим в законную силу приговором суда, не исключало применение к обвиняемому такой меры пресечения как домашний арест, несмотря на то, что преступление, предусмотренное "данные изъяты" УК РФ относится к преступлениям небольшой тяжести и наказание за данное преступление не предусматривает лишение свободы, поскольку для применения такой меры пресечения условия, связанные с видом и размером наказания, которые установлены частью 1 статьи 108 УПК РФ, не применяются.

Вопреки доводам кассационной жалобы, суды обоснованно руководствовались разъяснениями, содержащимися в пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 г. N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога", в редакции, действовавшей на момент принятия решения о применения к истцу меры пресечения в виде домашнего ареста, поскольку на дату избрания меры пресечения и её продления действовали указанные разъяснения Верховного Суда Российской Федерации.

Выражая несогласие с судебными актами, заявитель фактически выражает несогласие с определённым судом размером компенсации морального вреда, указывая на то, что при его определении суды не приняли во внимание срок, в течение к истцу была применена мера пресечения в виде домашнего ареста, не в полной мере учтен тяжёлый характер и высокая степень физических и нравственных страданий причинённых истцу предъявлением обвинения в совершении тяжкого преступления, причинением ему вреда жизни и здоровья при задержании, риском заражения "данные изъяты" при нахождении его в СИЗО, которые были предметом исследования и оценки судебных инстанций, и по существу сводятся к иному толкованию норм материального и процессуального права и оспариванию указанных выше обстоятельств, основанных на оценке доказательств по делу, а потому не могут являться основанием для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку в силу положений главы 41 ГПК РФ суд кассационной инстанции не наделён полномочиями по непосредственному исследованию вопросов факта и переоценке доказательств.

Разрешая спор, суды первой и апелляционной инстанции пришли к выводу о том, что факты причинения вреда жизни или здоровью истцу при его задержании не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения дела.

В силу статей 67 и 3271 ГПК РФ оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций, и иная оценка доказательств стороны спора не может послужить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке при отсутствии со стороны судов нарушений установленных процессуальным законом правил их оценки.

Ссылки в жалобе на то, что размер компенсации морального вреда определён без учёта сложившейся судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, не могут повлечь отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку при рассмотрении данного спора установлены конкретные имеющие значение для дела фактические обстоятельства, с учётом которых судом разрешено настоящее дело.

Вопреки доводам кассационной жалобы, в каждом конкретном случае суд устанавливает фактические обстоятельства дела и применяет нормы права к установленным обстоятельствам с учётом представленных доказательств по рассматриваемому делу.

При определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции принял во внимание длительность содержания истца под стражей (226 дней), уголовную переквалификацию действий истца судом, категорию преступления, по которому предъявлено обвинение, личность истца, отсутствие судимости, положительные характеристики, состояние здоровья, занятие общественно-полезным трудом и общественной работой, степень и характер нравственных страданий, причинённых истцу незаконным применением меры пресечения.

Обязанность по соблюдению, предусмотренных законом требований разумности и справедливости должна обеспечить баланс частных и публичных интересов с тем, чтобы выплата компенсации морального вреда одним категориям граждан не нарушала бы права других категорий граждан, учитывая, что казна Российской Федерации формируется в соответствии с законодательством за счёт налогов, сборов и платежей, взимаемых с граждан и юридических лиц, которые распределяются и направляются как на возмещение вреда, причинённого государственными органами, так и на осуществление социальных и других значимых для общества программ, для оказания социальной поддержки гражданам, на реализацию прав льготных категорий граждан.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд, применив положения статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, должен исходить не только из обязанности максимально возместить причинённый моральный вред реабилитированному лицу, но и не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

Определённый судом размер денежной компенсации морального вреда соответствует установленным фактическим обстоятельствам, степени нравственных страданий, требованиям разумности и справедливости.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, выводы судов первой и апелляционной инстанций не опровергают, не подтверждают нарушений норм материального права и норм процессуального права, повлиявших на исход дела, по существу направлены на переоценку установленных обстоятельств и представленных доказательств, что не входит в полномочия суда при кассационном производстве, не влияют на правильность состоявшихся судебных постановлений и не являются достаточным основанием для пересмотра обжалуемы судебных актов в кассационном порядке.

По настоящему делу юридически значимые обстоятельства судами первой и апелляционной инстанции определены правильно, выводы судов подробно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных постановлениях, основаны на фактических обстоятельствах дела, установленных по результатам исследования и проверки в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ доказательств, представленных в материалы дела.

Судами первой и апелляционной инстанций не допущено нарушений норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, влекущих отмену или изменение принятых по настоящему делу судебных постановлений по тем доводам, которые изложены в кассационной жалобе.

Таким образом, при изложенной совокупности обстоятельств, доводы жалобы нельзя квалифицировать в качестве нарушения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, приведших к судебной ошибке, а потому принятые по делу решение суда и апелляционное определение отмене в кассационном порядке не подлежат.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Бийского городского суда Алтайского края от 8 октября 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 2 февраля 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу представителя истца Башкатова Сергея Анатольевича - Грибанова Вячеслава Алексеевича - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи