Апелляционное определение СК по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда от 16 мая 2022 г. по делу N 22-2616/2022

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА

В составе: председательствующего Весниной Н.А, и судей Горобца С.В. и Новиковой Ю.В.

при секретаре Нагерняк Д.

с участием: прокурора Перваковой А.В, осужденных П.П. и П.Е, адвокатов Балкового Н.А, Балковой В.И, Хаславской О.Ю, представителя потерпевшего Ш. - адвоката Сотникова С.Л.

рассмотрела в судебном заседании от 16 мая 2022 года апелляционные жалобы осужденного П.П, адвокатов Балкового Н.А, Балковой В.И, Хаславской О.Ю. на приговор Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 20 декабря 2021 года, которым

П.П, "дата" г.рождения, уроженец "... ", гражданин Российской Федерации, зарегистрированный и проживающий по адресу: "адрес"; с неполным средним образованием; женатый; имеющий малолетнего ребенка "дата" г.рождения; официально не трудоустроенный, ранее не судимый, ОСУЖДЕН : по ст.161 ч.3 п. "б" УК РФ к 9 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения П.П. в виде заключения под стражей оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Срок наказания П.П. исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

На основании ст. 72 ч.3.1 п. "а" УК РФ время содержания П.П. под стражей с 27.11.2018г. до дня вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Уголовное дело по обвинению П.П. в совершении преступления, предусмотренного ст.325 ч.2 УК РФ прекращено на основании ст.24 ч.1 п.3 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

П.Е.; "дата"г.рождения; уроженец "адрес"; гражданин Российской Федерации; зарегистрированный по адресу: "адрес"; проживающий по адресу: "адрес"; с высшим образованием; разведенный; имеющий малолетнего ребенка "дата" г.рождения; не работающий, являющийся пенсионером МВД РФ, ОСУЖДЕН : по ст.161 ч.3 п. "б" УК РФ к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения П.Е. в виде заключения под стражей оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Срок наказания П.Е. исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

На основании ст.72 ч.3.1 п. "а" УК РФ время содержания П.Е. под стражей с 27.11.2018г. до дня вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговором суда гражданский иск потерпевшего Ш. удовлетворен. С П.Е. и П.П. взыскано в солидарном порядке в пользу потерпевшего Ш. в счет возмещения материального ущерба 60 197 841 руб. 82 коп.

Также приговором суда разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи горсуда Весниной Н.А, объяснения осужденного П.П. и адвокатов Балкового Н.А, Балковой В.И, поддержавших доводы апелляционных жалоб; объяснения осужденного П.Е. и адвоката Хаславской О.Ю, изменивших доводы апелляционной жалобы, и просивших изменить приговор, смягчив П.Е. наказание, применив ст.64 УК РФ; объяснения представителя потерпевшего Ш. - адвоката Сотникова С.Л, возражавшего против доводов апелляционных жалоб; мнение прокурора Перваковой А.В, полагавшей необходимым приговор суда оставить без изменения; судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором суда П.П. и П.Е, каждый, признаны виновными в том, что 3.06.2018г. совершили грабёж, то есть открытое хищение чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, и угрозой применения такого насилия в отношении потерпевших Ш. и К.М, похитив имущество потерпевшего Ш. на общую сумму в 60 197 841 рубль 82 копейки, т.е. в особо крупном размере.

Преступление совершено при обстоятельствах, установленных и изложенных в приговоре суда.

В апелляционной жалобе осужденный П.П. указывает, что не согласен с приговором, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым, вследствие чрезмерной суровости, постановленным с нарушением требований уголовно-процессуального закона.

В апелляционной жалобе от 27.01.2022г. осужденный П.П. просит устранить допущенные судом первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона, исключить из объема обвинения хищение криптовалюты как предмета с отсутствием правового статуса.

В обоснование своих требований осужденный указывает, что суд в приговоре сослался на неисследованные доказательства: протокол осмотра предметов с фототаблицей к нему от 10.04.2019г.; протоколы осмотра предметов с фототаблицей к ним от 14.05.2019г, 10.05.2019г.; протокол осмотра предметов с фототаблицей к нему от 19.02.2019г.

Осужденный указывает, что не согласен с выводом суда о том, что результаты ОРД, следственные и процессуальные действия следователем проведены в соответствии со ст.164, 166, 170, 189, 190, 195, 198 УПК РФ. Поскольку расследование преступления, квалифицированного по ст.163 ч.3 п. "б" УК РФ, велось неправильно, то и результаты всех следственных, процессуальных действий, ОРД являются недостоверными.

Обращает внимание, что с результатами экспертиз (N... от 19.04.2019г, N... от 31.05.2019г.) был ознакомлен в нарушение требований уголовно-процессуального закона одновременно с постановлениями об их назначении, что влечет признание данных экспертиз недопустимыми доказательствами.

Далее осужденный указывает, что суд неправильно трактовал криптовалюту как иное имущество применительно к ст.128 ГК РФ, т.к. на момент совершения преступления по информации Банка России "Об использовании при совершении сделок "виртуальных валют", в частности "биткоин", отсутствует какое-либо обеспечение "виртуальных валют" и их правовой статус. Предметом хищения в соответствии с примечанием к ст.158 УК РФ является чужое имущество, которое должно являться объектом гражданских прав. У криптовалюты отсутствовал правовой статус, она не имеет котировок на биржах, не является признанным средством платежа на территории РФ, отнесена к суррогатам денежных средств, ее нельзя признать объектом гражданских прав.

В апелляционной жалобе от 4.04.2022г. осужденный П.П. просит приговор суда отменить и вынести оправдательный приговор.

В обоснование своих требований осужденный указывает, что приговор суда не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, Постановлению Пленума Верховного Суда РФ N 55 от 29.11.2016г. "О судебном приговоре".

Осужденный указывает, что к нему обратился его брат С. с просьбой найти Ш. и уговорить его вернуть долг в размере 20 000 долларов США, которые он вложил в компанию Ш. "... " В томе 3 на л.д.25 имеется фотография из изъятого у него (П.П.) ноутбука, на которой отображены денежные переводы в долларах на счет компании "... ", принадлежащей Ш... Также, указывает осужденный, в материалах уголовного дела имеется заявление в полицию на Ш. от обманутого гражданина Турции. Указанные доказательства, полагает осужденный, подтверждают, что его (П.П.) умысел был направлен не на совершение преступления против собственности Ш, а на возврат на законных основаниях долга его (П.П.) брату. Однако ни органы предварительного следствия, ни суд верной оценки данным обстоятельствам не дали, отстранились от их исследования, что повлекло необоснованные выводы о его виновности по ст.161 ч.3 п. "б" УК РФ.

Далее осужденный ссылается на протокол осмотра вещественных доказательств от 14.05.2019г. в период с 11.00 до 11.50 (т.3 л.д.161-166) - телефона "Айфон Х", из которого усматривается, что были осмотрены 3 фотографии, которые были сделаны не с экрана телефона и на которых стоит разное время, не соответствующее времени осмотра, указанного в протоколе. Осужденный указывает, что вещественное доказательство - телефон "Айфон Х" в суде не было исследовано, однако суд в приговоре на него сослался, не признав его недопустимым доказательством.

Также, полагает осужденный, должно быть признано недопустимым доказательством протокол осмотра от 19.02.2019г. (т.3 л.дю.179), т.к. осмотренный в суде в качестве вещественного доказательства телефон "Айфон Х" не содержит указанных в протоколе данных, однако суд в приговоре сослался на данное доказательство.

Осужденный указывает, что приговор основан на противоречивых показаниях, носящих предположительный характер. Так свидетель К. (сожительница Ш.) как на следствии, так и в суде показала, что знает о наличии денежных средств и их количестве со слов Ш..

Далее осужденный обращает внимание, что на очных ставках между П.Е. и Ш, последний указывал, что достал из полки холодильника деньги, находившиеся в черном пакете, 5 связок по 100 купюр в каждой номиналом 5 000 рублей, что соответствует не 5 млн. рублей, а 2, 5 млн. рублей.

На очной ставке между ним (П.П.) и Ш, последний указывал, что отдел 5 связок денежных средств по 100 купюр в каждой номиналом 5 000 рублей, что составляет общую сумму 2 500 000 рублей.

Осужденный в апелляционной жалобе указывает, каким образом суд первой инстанции и суд апелляционной инстанции должен оценивать доказательства.

Указывает, что суд первой инстанции пришел к выводу, что криптовалюта является иным имуществом, необоснованно сославшись на Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 1 от 26.02.2019г. "О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств... ", поскольку на момент совершения преступления 3.06.2018г. криптовалюта на территории РФ не обладала каким-либо экономическим и юридическим статусом, не являлась объектом гражданских прав, не могла быть отнесена к вещам, включая наличные деньги и ценные бумаги, иному имуществу, в том числе к безналичным денежным средствам, имущественным правам, результатам работ и оказания услуг, охраняемым результатам интеллектуальной деятельности и приравненным к ним средствам индивидуализации, т.е. не могла выступать предметом хищения. Осужденный полагает, что криптовалюта на 3.06.2018г. не являлась иным имуществом, а вывод суда об обратном, является незаконным.

Также осужденный указывает, что суд признал его виновным на основании предположений, ненадлежащим образом, без должной критики, оценив доказательства, сделав выводы, которые не подтверждаются исследованными доказательствами.

В апелляционной жалобе адвокаты Балковая В.И. и Балковой Н.А. просят приговор суда в отношении П.П. отменить и вынести оправдательный приговор.

В обоснование своих требований адвокаты указывают, что приговор суда не является законным, обоснованным и мотивированным, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом, а также указывают на наличие существенных нарушений уголовно-процессуального закона, неправильное применение уголовного закона и несправедливость приговора.

По мнению защиты действия П.П. квалифицированы судом неверно, а фактические обстоятельства, якобы совершенного П.П. преступления, не соответствуют квалифицирующим признакам преступления, предусмотренного ст.161 ч.3 п. "б" УК РФ.

Защита указывает, что П.П. действовал в интересах своего брата - С, который, решив стать вкладчиком "... ", перевел 25.07.2017г. и 31.07.2017г. на счет "... "" по 10 000 долларов США, но обещанных процентов по вкладу не получил, а в конце августа начале сентября 2017г. "... " прекратило свою деятельность. И вся информация об этой организации и ее руководителе Ш. была удалена из Интернета. Поняв, что обманут мошенниками С. обратился к своему брату П.П, проживавшему в Санкт-Петербурге и попросил узнать об "... " и ее руководителе - Ш, поговорить с ним и вернуть 20 000 долларов США. Указанное подтверждается аффидевитом С, в котором С. также указывает, что его брат П.П. долго искал Ш, каким-то образом нашел его и часть денег, вложенных в "... " была ему возвращена.

В ходе судебного следствия и при первоначальном допросе на следствии П.П. указывал, что действовал исключительно в целях возврата денежных средств его брата, которыми путем обмана завладел Ш..

Указанные обстоятельства, по мнению защиты, подтверждаются: доверенностью С. от 17.10.2017г, действующей до 17.10.2020г, согласно которой С. уполномочивает П.П. представлять его интересы по вопросам взыскания 20 000 долларов и проценты по ним с Ш. и вести с ним переговоры.

Кроме того, судом были приобщены и исследованы: копия протокола осмотра письменных доказательств (информации в сети интернет); заявления от граждан Турции о совершении преступлений и доверенности от этих лиц, подписной циркуляр на турецком и русском языке; которые подтверждают факты, изложенные П.П. и его братом.

Защита полагает, что не были опровергнуты показания П.П. о том, что он не создавал специально с П.Е. группу лиц для хищения по предварительному сговору денежных средств Ш, а попросил П.Е. присутствовать в качестве охранника при разговоре с должником - Ш, т.к. опасался его, поскольку ранее Ш. пытался оказать давление на П.П... Защита обращает внимание, что Ш. обращался в охранное агентство и приглашал на встречу с П.П. мужчин, угрожавших П.П. и требовавших оставить Ш. и его долги в покое, что подтвердил К.М. и сам Ш.

По мнению защиты, показания П.П. о том, что Ш. причастен к созданию мошеннической финансовой организации и хищению денежных средств, в том числе денег брата П.П, подтверждаются тем, что Ш. вел скрытный образ жизни, не был социализирован, старался не контактировать с людьми; не имел регистрации в Санкт-Петербурге и других субъектах РФ; скрывал места своего проживания, постоянно переезжая из одной съемной квартиры в другую; скрывал свой телефон и не отвечал на звонки, менял номера телефонов; не имел официально зарегистрированной на него недвижимости; не имел официального места работы. Указанное, полагает защита, свидетельствует, что Ш. скрывался от возможных преследований со стороны обманутых им и его фирмой "Бизнет" граждан. Данные обстоятельства, указывает защита, подтверждаются и показаниями Ш, К.М, К..

Кроме того, защита полагает, что показания П.П. о причастности Ш. к хищению чужих денежных средств, подтверждаются и тем фактом, что первоначально в своих показаниях Ш. умалчивал о своей деятельности в компании "... " и отказывался отвечать на вопрос о работе в компании, а затем ему пришлось рассказать об этой работе, при этом он сообщил, в том числе и в суде, что при ликвидации компании не контролировал ее финансовую деятельность и не может сообщить, кому и какие суммы от вложенных средств возвращала компания "Бизнет", не отрицал, что занимался не только технической поддержкой деятельности компании, но и был ее "лицом", снимал рекламные ролики.

Исходя из изложенных обстоятельств, защита указывает, что расследование по уголовному делу проведено неполно, не всесторонне и необъективно, а лишь в интересах Ш. и К.М, показания которых не были проверены и подтверждены, не исключена вероятность того, что данные лица намеренно исказили обстоятельства произошедших 3.06.2018г. событий.

Таким образом, указывается в апелляционной жалобе, ни на следствии, ни в суде версия защиты не была опровергнута, и следовательно доказано наличие долговых отношений между семьей П.П. и Ш, которые согласно ст.14 УПК РФ должны толковаться судом именно в пользу подсудимых.

В дополнительной апелляционной жалобе адвокаты Балковая В.И. и Балковой Н.А. просят приговор суда в отношении П.П. отменить и вынести оправдательный приговор.

В обоснование своих требований адвокаты указывают, что оглашенный текст приговора существенно отличается от письменного текста приговора, имеющегося в материалах уголовного дела, а именно, при оглашении приговора судья допустила оглашение отдельных слов, которых не имеется в письменном тексте, а также не огласила отдельные слова, которые имеются в письменном тексте; не огласила номер и серию паспорта Ш, не полностью огласила: марку ноутбука Ш, абонентские номера телефонов, имей сотовых телефонов, название в цифрах видеозаписи камер видеонаблюдения, адрес электронного кошелька, номер транзакции, вид криптовалюты, огласив лишь последние цифры; не огласила вин-номера автомобилей, принадлежащих П.П. и П.Е. и т.п. Таким образом, судья при провозглашении приговора нарушила требования ст.310 УПК РФ и Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016г. N 55 "О судебном приговоре", что является существенным процессуальным нарушением, влекущим отмену приговора.

В апелляционной жалобе адвокат Хаславская О.Ю. просит приговор суда в отношении П.Е. отменить, и оправдать его, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

В обоснование своих требований адвокат указывает, что приговор суда является незаконным, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом; допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона и неправильно применен уголовный закон.

Адвокат указывает, что стороной обвинения не представлено доказательств наличия у П.Е. умысла на совершение преступления, предусмотренного ст.161 ч.3 п. "б" УК РФ. Обвинение в части примененного насилия, угроз, построено лишь на показаниях Ш. и К.М, которые опровергаются вещественными доказательствами - видеозаписями.

В дополнительной апелляционной жалобе адвокат Хаславская О.Ю. также просит приговор суда отменить, П.Е. оправдать.

В обоснование своих требований указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия. Так, в приговоре указано, что П.Е. познакомился с П.П. в период с 5.05.2018г. по 3.06.2018г. при неустановленных обстоятельствах, а далее указывается, что договоренность на совершение преступления между подсудимыми имела место, начиная с мая 2018г. При этом подсудимые утверждали, что познакомились 3.06.2018г, что подтверждается и телефонными соединениями от этой даты.

Не нашло своего подтверждение в ходе рассмотрения дела в суде и то, что П.Е. причастен к установлению слежки места проживания К.М. в период с 5.05.2018г. по 3.06.2018г. и что П.Е. прибыл к этому адресу совместно с соучастниками на автомобиле "Фольксваген Транспортер". При этом в приговоре также указано, что с 5.05.2018г. по 3.06.2018г. П.Е. вступил в преступный сговор с П.П. и с не менее чем с 5-ю неустановленными соучастниками на совершение хищения имущества Ш, а выследил К.М. 3.06.2018г.

Также адвокат указывает, что в приговоре значится, что подсудимые действовали согласованно в соответствии с ранее достигнутой договоренностью, о чем свидетельствует также факт осведомленности П.Е. о предыдущих мерах, принимаемых с целью хищения денежных средств и имущества Ш, а именно, о событиях, на которых он не присутствовал. При этом П.Е. пояснял, что П.П. обратился к нему за охраной в связи с поступавшими в его адрес угрозами применения насилия от неизвестных, действующих в интересах Ш..

Далее адвокат указывает, что приговор суда не может быть основан на предположениях и на не исследованных доказательства, однако суд в приговоре сослался на не исследованный судом протокол осмотра письменных доказательств (информации в сети Интернет), которые подтверждают показания Ш. об оказании технической поддержки компании "Бизнет", создании сайта, осуществлении рекламы, но не содержит информации об личных обязательствах Ш... Также суд в приговоре сослался на показания П.Е, данные им в ходе расследования уголовного дела, которые в ходе судебного разбирательства исследованы не были.

Также адвокат обращает внимание, что вывод суда о том, что П.П. и П.Е. от микроавтобуса сопроводили К.М. до квартиры Ш, схватив его под руки, опровергается вещественным доказательством - просмотренной в суде видеозаписью, которая также не соответствует протоколу осмотра вещественных доказательств, который содержит искаженную информацию.

Адвокат полагает, что фактически имели место следующие обстоятельства. К П.П. обратился его брат С, который вложил 20 000 долларов США в компанию "... " к которой причастен Ш, и не смог вернуть свои деньги. П.П. смог найти партнеров Ш. - К. и К.М. и на нескольких встречах предъявил требования о возврате денежных средств. На последнюю встречу К.М. явился с двумя мужчинами крепкого телосложения, которые стали угрожать П.П, и тот обратился к П.Е, являющемуся охранником 6 разряда и осуществляющему охрану физических лиц. П.Е. уточнил у П.П, не намеревается ли тот совершить противозаконные действия. П.П. уверил, что не намеревается. Затем К.М, П.П. и П.Е. вошли в квартиру Ш, где П.Е, не применяя ни к кому никакого насилия, присутствовал, когда П.П. и Ш. разговаривали в спокойном тоне. Подробности разговора он не слышал, но понял, что Ш. не отказывается общаться с П.П... Из поведения Ш. нельзя было сделать вывод, что П.П. действует незаконно, что совершает хищение. Затем П.Е. вместе с Ш. прошли к припаркованной у двора его дома автомашине, в которой находился человек, который должен был увидеть Ш, после чего П.Е. и Ш. вернулись обратно, при этом шли на расстоянии друг от друга. После возвращения в квартиру Ш. и П.П. продолжили разговаривать друг с другом в спокойном тоне. Затем, убедившись, что в квартире Ш. отсутствует угроза жизни и здоровью П.П, с разрешения последнего П.Е. покинул квартиру задолго до того, как из квартиры ушел П.П..

Таким образом, указывает адвокат, хотя деяние и подтвердилось, но оно не содержит в себе все обязательные признаки состава преступления, а именно, субъективной стороны, что является основанием к прекращению уголовного дела.

Кроме того, по мнению защиты, не была проверена принадлежность денежных средств Ш, а не гражданам Турции и брату П.П, не было представлено сведений об источнике происхождения криптовалюты. При этом стороной защиты были представлены подтверждения наличия претензий брата П.П. и граждан Турции к Ш. ("лицу" компании "... ").

Адвокат обращает внимание, что все обвинение строится на показаниях Ш. и К.М, противоречащих друг другу, при этом показания Ш. опровергаются видеозаписью. Согласно видеозаписи, в зоне охвата камер наружного наблюдения, никакого насилия со стороны П.Е. в отношении Ш. применено не было, также как и П.Е. не вталкивал Ш. в микроавтобус.

Адвокат полагает, что видеозапись является недопустимым доказательством и подлежит исключению из числа доказательств, т.к. получена с нарушением закона, а именно ФЗ от 12.08.1995г. N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности", т.к. ст.6 указанного закона не содержит такого оперативно-розыскного мероприятия как сбор информации для сравнительного исследования, в результате которого была получена видеозапись. Кроме того в деле отсутствует информация о том, кто именно, когда, где изъял видеозапись с камер, установленных на здании отеля, а также отсутствует процессуальный документ, на основании которого изымалась запись. Также адвокат полагает, что данная видеозапись получена с нарушением и ст.7 ФЗ РФ "Об ОРД", и предоставлена в нарушение инструкции о порядке предоставления результатов ОРД органов дознания, следователю или в суд. Адвокат указывает, что видеозапись была получена задолго до обращения Ш. в правоохранительные органы с заявлением о преступлении. Таким образом, по мнению адвоката, видеозапись не может быть признана допустимым доказательством, а следовательно и все процессуальные действия, произведенные с нею, являются незаконными.

Далее адвокат указывает, что суд неправильно применил уголовный закон. Формально, учитывая субъективную сторону, в действиях П.Е. усматриваются признаки преступления, предусмотренные ст.330 ч.1 УК РФ. Однако, указывает адвокат, при исключении вещественного доказательства - видеозаписи, протокола осмотра, постановления о передаче следователю и т.п, из доказательств остаются лишь показания потерпевшего Ш. и свидетеля К.М. и производные от их показаний, т.е. не подтвержденные объективно ничем показания.

Указанное, по мнению адвоката, свидетельствует о необходимости оправдания П.Е.

Далее адвокат полагает, что суд был не вправе ссылаться на разъяснения, изложенные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 1 от 26.02.2019г. "О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств..", т.к. данные разъяснения противоречат требованиям ст.10 ч.1 УК РФ и не могут распространяться на события июня 2018г.

На апелляционные жалобы поданы возражения государственным обвинителем К.А, который полагает, что приговор суда является законным, обоснованным и подлежит оставлению без изменения.

Проверив материалы дела, и обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия находит приговор суда как обвинительный законным и обоснованным.

Выводы суда о виновности осужденных П.П. и П.Е. в совершении инкриминируемого им преступления при обстоятельствах, установленных судом, подтверждаются доказательствами, исследованными в ходе судебного разбирательства.

Из материалов уголовного дела, показаний, данных осужденными в ходе судебного разбирательства, усматривается, что в суде осужденные не признавали себя виновными. П.П. не отрицал, что завладел средствами потерпевшего Ш, но на сумму 850 000 рублей, совершив самоуправство, т.к. Ш, будучи руководителем компании "... ", завладел денежными средствами его (П.П.) брата, при этом, не совершал самоуправство по предварительному сговору группой лиц и не применял насилия к потерпевшему. П.Е. не отрицал своего присутствия при встрече 3.06.2018г. П.П. и Ш, но утверждал, что выполнял роль охранника, насилия ни к кому не применял, сопровождал по просьбе П.П. Ш. к автомобилю, в котором прибыл К.М, и в котором Ш, зайдя в автомобиль, переговорил с каким-то молодым человеком, а затем вернулся в квартиру, где он (П.Е.) пробыл некоторое время, видел на столе 5-6 пачек с денежными средствами в банковской упаковке купюрами номиналом по 5 000 рублей; затем после 22 часов ушел.

Из протокола судебного заседания усматривается, что все доказательства, представленные суду сторонами, были предметом тщательной проверки и последующей оценки в обжалуемом приговоре.

Суд обоснованно сослался в приговоре как на доказательства вины осужденных, на показания потерпевшего Ш, свидетелей К.М, К, Свидетель N2, П.С, Свидетель N3, Свидетель N1, П.Ю, исследованных в ходе судебного разбирательства и обоснованно признанных допустимыми доказательствами, полученными в соответствии с требованиями закона.

Кроме того, вина осужденных подтверждается совокупностью иных доказательств, признанной судом достаточной, в том числе, письменными доказательствами:

- протоколами опознания Ш. и К.М. осужденных П.П. и П.Е, которые 3.06.2018г. в квартире по месту проживания Ш. путем запугивания и применения физической силы завладели наличными денежными средствами Ш. в сумме 5 000 000 рублей и заставили его перевести на электронные кошельки разного вида криптовалюту, завладев ею;

- протоколом обыска от 27.11.2018г, проведенного по месту жительства П.П. и изъятия сотового телефона, ноутбука и паспорта Ш.;

- протоколом осмотра предметов (документов) (с фототаблицей) (ноутбука, мобильного телефона, паспорта Ш.);

- протоколом обыска от 27.11.2018г. автомашины, находившейся в пользовании П.П. и изъятия трех сотовых телефонов;

- протоколами осмотра предметов (с фототаблицей) (сотовых телефонов, изъятых из автомашин П.П. и П.Е.);

- материалами оперативно-розыскной деятельности, представленными постановлением от 11.12.2018г. (записи камер видеонаблюдения, принадлежащих ЗАО Отель Введенский, установленных на фасаде здания "адрес" за период времени с 16 час. 00 мин. по 23 час. 59 мин. 50 сек. 3.06.2018г.);

- протоколом осмотра и воспроизведения видеозаписи от 25.04.2019г. (три DVD-R диска с видеофайлами, содержащими видеозаписи с камер видеонаблюдения, принадлежащих ЗАО "Отель Введенский") и скриншотами с них;

- материалами оперативно-розыскной деятельности, представленными постановлением от 25.02.2019г, с постановлением от 13.12.2018г. о рассекречивании постановления суда о разрешении прослушивания телефонных переговоров П.П, снятия информации с технических каналов связи, с постановлением от 20.02.2019г. о рассекречивании материалов ОРМ - прослушивание телефонных переговоров, проведенного в отношении П.П.;

- стенограммой и протоколом осмотра и прослушивания фонограмм от 24.05.2019г. о телефонных разговорах П.П. с иными лицами в период с 10.08.2018г. по 16.08.2018г, с 18.10.2018г. по 30.11.2018г.;

- вещественными доказательствами (3 оптическими дисками с телефонными переговорами П.П.);

- протоколами осмотра предметов (документов) от 4.07.2019г. (CD-R-диска с информацией о соединениях между абонентами и абонентскими устройствами, полученными из ПАО "Мегафон" о телефонных соединениях П.Е, его местонахождении); от 8.07.2019г. (CD-R-диска с информацией о соединениях между абонентами и абонентскими устройствами, полученными из ПАО "МТС" о телефонных соединениях П.П, его местонахождении);

- сведениями о курсе доллара на 3.06.2018г. и сумме причиненного ущерба, причиненного Ш.;

- протоколом осмотра предметов (документов) с участием потерпевшего Ш. (истории транзакций (переводов), осуществляемых на международной криптовалютной бирже bittrex.com. через аккаунт Ш, через аккаунт К.М.А.; приложения "LedgerLive" с транзакцией (переводом) от 3.06.2018г. в 20:37 криптовалюты "ВТС" - биткоин).

Указанные доказательства судом проверены и надлежащим образом оценены в приговоре, сомнений в своей достоверности не вызывают, являются относимыми, допустимыми, и в своей совокупности достаточными для признании П.П. и П.Е. (каждого) виновными в совершении грабежа чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, угрозой применения такого насилия, в особо крупном размере.

В обоснование вины осужденных суд обоснованно сослался на показания потерпевшего Ш. и свидетеля К.М. об обстоятельствах хищения имущества Ш, т.к. показания данных лиц не содержат существенных противоречий, как между собой, так и с исследованными судом иными доказательствами, а имеющиеся не значительные расхождения в деталях обусловлены сроком, прошедшим с момента описываемых потерпевшим и свидетелем событий, и не влияют на оценку их показаний как достоверных.

Из показаний потерпевшего Ш. усматривается, что 03.06.2018г. около 19 часов 40 минут, когда он находился дома, в дверь квартиры позвонили, увидев на лестничной площадке К.М, он открыл входную дверь. В квартиру ворвались двое ранее ему неизвестных мужчин, как впоследствии ему стало известно - П.Е. и П.П. П.Е. схватил его рукой за шею, а кулаком второй руки нанес один удар в грудь и один удар в левое бедро. После этого П.П. и П.Е. сообщили, что являются сотрудниками ФСБ, пришли его задерживать в связи с финансовыми правонарушениями, в грубой форме пригрозили, что если он не будет выполнять их указания и требования, то отведут его на улицу, где ожидают их знакомые, после чего отвезут его в управление, где к нему применят пытки, истязания, изобьют, накачают препаратом (сывороткой правды). При этом П.П. потребовал отдать все имеющиеся в доме наличные денежные средства, а также совершить ряд финансовых операций по переводу криптовалюты. П.Е. заставил его одеться, вывел из подъезда, подвел к стоящему рядом с домом микроавтобусу с тонированными окнами, в салоне которого находилось 4 или 5 человек в черных масках и одетых в форменную одежду черного цвета какого-то спецподразделения. Один из мужчин в маске прижал его к полу в проходе салона автомобиля, П.Е. спросил, понял ли он серьезность происходящего и возможность расправы над ним, если он откажется от выполнения их требований. Реально воспринимая угрозы физической расправой, он согласился выполнить все требования. П.Е. отвел его обратно в квартиру, где П.П. вновь потребовал передать все имеющиеся в доме наличные денежные средства и криптовалюту. П.П. и П.Е. стали осматривать квартиру, пытаясь найти деньги или ценности, при этом продолжая угрожать ему физической расправой и пытками в дальнейшем, если он сам не передаст им деньги. Находясь под психологическим давлением, он согласился отдать деньги, и передал осужденным 5 миллионов рублей, которые были спрятаны на кухне. Перед уходом П.П. забрал у него Российский паспорт.

Из показаний свидетеля К.М. усматривается, что Ш. являющийся его другом, занимался развитием инвестиционной компании, связанной с управлением криптовалютными ресурсами и извлечением прибыли за пределами Российской Федерации. До 03.06.2018г. он неоднократно встречался с ранее ему не знакомым П.П, который представлялся сотрудником ФСБ и совместно с иным лицом добивался через него встречи с Ш. под предлогом оказания содействия за вознаграждение в прекращении проверки по якобы поступившему на Ш. заявлению. Сам Ш. от этих встреч отказывался и на предложения обсуждения вопроса вознаграждения не реагировал. 03.06.2018г. около 19 часов он шел к подъезду дома, где снимал квартиру. К нему подошел мужчина, как впоследствии он узнал, П.Е, со словами "уголовный розыск ФСБ!" Испугавшись, он побежал от него. Но из припаркованного невдалеке микроавтобуса вышел мужчина в черной спецодежде и маске на лице, который поймал его, после чего его посадили в фургон, где находились несколько человек в такой же одежде. Его уложили на пол лицом вниз, запретив поднимать голову. Один из мужчин поставил ему ногу на спину, П.Е. спросил, знает ли он Ш. и адрес его места жительства. Опасаясь применения физического насилия, он пояснил, что может показать. У дома Ш. он с П.Е. вышли из машины, прошли во двор дома, где к ним подошел П.П. Втроем они зашли в подъезд, он позвонил в звонок квартиры Ш... Когда тот открыл дверь, П.Е. кулаком правой руки ударил Ш. пару раз в область живота, левой рукой удерживая последнего, сказал, что сейчас они поедут на ул. Шпалерная и велел Ш. обуться. Ш. надел ботинки и вместе с П.Е. ушел из квартиры. Через 3-5 минут Ш. и П.Е. вернулись. П.П. спросил у Ш, есть ли у него наличные деньги, на что Ш. ответил, что нет, тогда П.П. пригрозил, что сейчас деньги найдут парни из микроавтобуса, после чего Ш. достал черный пакет с денежными средствами и положил к компьютеру, сообщив, что в пакете находится 5 000 000 руб.

Около 22 часов 30 минут П.Е. ушел, сообщив, что вместо него поднимутся другие люди. На протяжении 40 минут П.П. продолжал оставаться в квартире, приказал Ш. написать расписку. Ш. под диктовку П.П. на имя начальника ФСБ на Лубянке написал заявление, где указал свои паспортные данные и обязательство о возврате денежных средств в размере нескольких миллионов рублей. Забрав паспорт Ш, П.П. ушел.

Показания потерпевшего Ш. и свидетеля К.М. подтверждаются:

- показаниями свидетеля К, о том, что с января 2017 года она проживала совместно с Ш. Знает, что Ш. осуществлял операции с криптовалютами через телекоммуникационную сеть "Интернет", с середины мая 2018 года в квартире в тайнике Ш. хранил 5 000 000 рублей. В конце мая 2018 года она уехала к своим родителям. 03.06.2018 около 23часов 45 минут, когда позвонила Ш, тот рассказал, что в квартире был обыск, неизвестные, представившиеся сотрудниками ФСБ, забрали из дома деньги в сумме 5 000 000 рублей и криптовалюту;

- показаниями свидетеля Свидетель N2, о том, что 03.06.2018г. он подвез К.М. до дома. Впоследствии от К.М. узнал, что его похитили неизвестные и увезли на автомобиле;

- показаниями свидетеля П.С, о том, что в июне 2018 года П.П. приобрел у него за 2 500 000 рублей автомобиль марки "Порш Кайен дизель".

- показаниями свидетеля Свидетель N3, о том, что он помог П.П. установить место жительства Ш. и К.М.;

- видеозаписью, зафиксировавшей момент прибытия осужденных с К.М. к дому Ш, а так же выхода Ш. в сопровождении осужденного П.Е. из дома к микроавтобусу и возвращения обратно.

- сведениями, содержащимися в представленных Ш. документах о размере денежных средств на принадлежащем ему счете в банке, а так же об их движении.

Вопреки доводам защиты применение осужденными к потерпевшему Ш. при совершении грабежа насилия не опасного для жизни или здоровья и угроз применения насилия подтверждается как показаниями самого потерпевшего об этом, так и показаниями свидетеля К.М. То обстоятельство, что на видеозаписи не зафиксировано применение насилия к потерпевшего Ш. при передвижении его в сопровождении П.Е. из дома к микроавтобусу и обратно, не свидетельствует об отсутствии применения насилия и угроз его применения, поскольку по показаниям потерпевшего и свидетеля данные действия совершены были осужденными в квартире потерпевшего и в микроавтобусе.

Также вопреки доводам стороны защиты конкретные действия осужденных П.П. и П.Е. при совершении преступления судом были установлены не на основании предположений, а исследованными доказательствами, такими как показаниями потерпевшего Ш. и свидетеля К.М, так и видеозаписью, в том числе и о том, что П.Е. вместе с К.М. прибыли к дому потерпевшего в автомобиле белого цвета, а также и о том, что К.М. из указанного автомобиля сопровождали осужденные, которые придерживали его за руки.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, суд правильно установилсумму похищенных денежных средств в виде 5 000 000 рублей и криптовалюты на общую сумму 55 197 841 руб. 82 коп, а всего - на сумму 60 197 841 руб. 82 коп. Наличие у Ш. денежных средств в виде 5 000 000 рублей помимо показаний самого потерпевшего об этом, подтвердила и свидетель К, проживавшая с потерпевшим в 2017-2018гг. Также и свидетель К.М. подтвердил, что на вопрос П.П, имеются ли у Ш. наличные деньги, тот, после угрозы, что их найдут парни из микроавтобуса, достал черный пакет с денежными средствами и сообщил, что в пакете находится 5 000 000 рублей.

Также суд, вопреки доводам апелляционных жалоб, обоснованно пришел к выводу, что похищенная критовалюта является иным имуществом, поскольку к имущественным правам в соответствии со ст.128 ГК РФ относятся и цифровые права. В соответствии с примечанием к ст.158 УК РФ предметом хищения выступает имущество, противоправное безвозмездное изъятие и обращение которого в пользу виновного причиняет ущерб собственнику или иному владельцу имущества.

Согласно разъяснениям постановления Пленума Верховного Суда РФ N 1 от 26.02.2019г. "О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств... ", под денежными средствами понимаются наличные денежные средства в валюте Российской Федерации или в иностранной валюте, а также безналичные денежные средства, в том числе электронные денежные средства, под иным имуществом - движимое и недвижимое имущество, имущественные права, документарные и бездокументарные ценные бумаги, а также имущество, полученное в результате переработки имущества, приобретенного преступным путем или в результате совершения преступления (например, объект недвижимости, построенный из стройматериалов, приобретенных преступным путем).

Таким образом, цифровая валюта, к которой следует отнести биткоины, битшейресы и дигибайты, похищенные П.П. и П.Е, использовалась и используется как средство платежа, инвестиций и накопления сбережений, то есть представляет экономический интерес, а также имеет материальную ценность, могли быть приняты в качестве средства платежа, не являющегося денежной единицей иностранного государства и международной денежной или расчетной единицей; кроме этого, деятельность потерпевшего Ш, была связана непосредственно с управлением криптовалютными счетами, конвертационными действиями и извлечением прибыли за пределами РФ, и позволяла продавать биткоины и конвертировать их в рубли, которыми, противоправно завладели подсудимые.

Доводы о том, что разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 1 от 26.02.2019г. "О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств... " были даны после совершения преступления и не имеют обратной силы, не могут быть приняты во внимание, т.к. не имеет обратной силы в соответствии со ст.10 УК РФ уголовный закон, ухудшающий положение лица, а содержащиеся в указанном постановлении Пленума Верховного Суда РФ разъяснения, не являются уголовным законом, а лишь поясняют применение существующего закона.

Суд обоснованно отверг доводы осужденных о самоуправном характере их действий, направленных на истребование долга у потерпевшего.

Осужденный П.П. никогда не утверждал, что у Ш. имеются перед ним лично долговые обязательства.

Также и из показаний потерпевшего Ш. следует, что он никаких долговых обязательств перед осужденными либо иными лицами, в интересах которых могли действовать П.П. и П.Е. не имел. Осужденные требований о возврате Ш. денежных средств в обеспечение исполнения долговых обязательств перед кем-либо, не предъявляли, требования к потерпевшему выдвигали от своего имени, представляясь сотрудниками правоохранительных органов, что свидетельствует о корыстном мотиве действий осужденных, который не был связан с самовольным, вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядком совершения каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином.

Представленные стороной защиты заявления ряда граждан об утрате ими вложенных в криптовалюту денежных средств по инвестиционным договорам с организацией, к которой, как они полагают, имел отношение потерпевший Ш, как и доводы об образе жизни Ш, не опровергают выводы суда в указанной части.

Суд обоснованно отверг показания осужденного П.Е. о его неосведомленности о характере действий осужденного П.П... Из исследованных доказательств следует, что П.Е. поддерживал требования П.П. передать денежных средств, имеющиеся в доме, применив к потерпевшему насилие, высказывая угрозы продолжения его применения в случае отказа выполнить указанное требование, что свидетельствует о том, что П.П. и П.Е. действовали совместно, согласованно, каждый выполняя объективную сторону преступления, в соответствии с ранее достигнутой договоренностью на совершение хищения имущества потерпевшего.

Указанный вывод суда первой инстанции о совершении П.П. и П.Е. преступления по предварительному сговору группой лиц судом обоснован в приговоре и с мотивами принятого решения судебная коллегия соглашается.

Доводы стороны защиты о том, что не была проверена принадлежность денежных средств Ш, являются несостоятельными, поскольку для осужденных похищенные денежные средства и криптовалюта являлось чужим имуществом.

Вопреки доводам стороны защиты, оснований для признания недопустимым доказательством видеозаписи, полученной в "... "", не имелось.

В соответствии со статьей 6 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность вправе получать (собирать), в том числе путем истребования документов, информацию от предприятий, учреждений, организаций, должностных и частных лиц, которые располагают ее официальными источниками (носителями, материалами, документами).

То обстоятельство, что в постановлении о представлении следователю результатов оперативно-розыскной деятельности оперативно-розыскное мероприятие, в результате которого были получены видеозаписи в "... " названо "сбор информации для сравнительного исследования" вместо наведение справок, не влечет невозможность использования в последующем таких результатов в качестве информации об источниках доказательств, с учетом того, что положения статей 2, 7, 8 указанного Федерального Закона, регламентирующие цели, основания и условия проведения оперативно-розыскных мероприятий, при получении видеозаписи, нарушены не были.

Как следует из материалов уголовного дела, оперативно-розыскное мероприятие проводилось в связи с информацией о возможном совершении в отношении Ш. деяния, подпадающего под признаки тяжкого преступления, полученной из иных источников еще до официального обращения потерпевшего с заявлением о преступлении.

Источник происхождения видеозаписи подтвержден материалами дела, справкой о результатах оперативно-розыскных мероприятий, а так же представленным стороной защиты ответом "... " об обстоятельствах передачи видеозаписи правоохранительным органам.

Таким образом, результаты оперативно-розыскного мероприятия, получены в соответствии с требованиями закона, и предоставлены следователю в соответствии с Инструкцией о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд, утвержденной Приказами МВД России, Минобороны России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России, ФСКН России, СК России от 27.09.2013 N 776, 703, 509, 507, 1820, 42, 535, 398, 68.

В последующем указанная видеозапись была в установленном уголовно-процессуальным законом порядке осмотрена, приобщена к материалам уголовного дела и обоснованно принята судом в качестве доказательства.

С учетом указанного, суд обоснованно учел в качестве доказательств по делу: справку от 08.11.2018г. (л.д. 1-6 т.5), протокол осмотра и воспроизведения видеозаписи от 25.04.2019г. (л.д. 11-19 т.5), постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 27.04.2019г. (л.д. 20-21 т.5), поскольку в ходе судебного следствия не было установлено нарушения требований действующего законодательства как в ходе проведения ОРМ, так и при предоставлении результатов ОРД следователю.

Также не имеется оснований для признания недопустимыми доказательствами и заключения комиссии экспертов N... от 19.04.2019г. и N... от 31.05.2019г. о психическом здоровье осужденных в связи с ознакомлением осужденных П.П. и П.Е. в один и тот же день с постановлениями о назначении указанных экспертиз и с заключениями проведенных экспертиз, поскольку каких-либо возражений против проведенных экспертиз, ходатайств и дополнительных вопросов перед экспертами со стороны осужденных и их защитников не поступило.

Кроме того, вопреки утверждениям осужденного П.П. судом были исследованы: протокол осмотра предметов с фототаблицей к нему от 10.04.2019г.; протоколы осмотра предметов с фототаблицей к ним от 14.05.2019г, 10.05.2019г.; протокол осмотра предметов с фототаблицей к нему от 19.02.2019г, что подтверждается протоколом судебного заседания (л.д.68 т.19, л.д. 47-48 т.20).

Доводы стороны защиты о том, что суд не исследовал протокол осмотра письменных доказательств (информации в сети Интернет), не соответствуют действительности. Указанная информация была представлена адвокатом Балковой В.И, оглашена и приобщена к материалам дела (л.д.82-84, 150-159 т.19, л.л.8, 11, 13 т.20).

Вместе с тем доводы стороны защиты о том, что суд в нарушение требований уголовно-процессуального закона сослался на показания осужденного П.Е, данные им на предварительном следствии в качестве подозреваемого (л.д.7-10 т.7), не огласив данные показания, являются обоснованными, в связи с чем из приговора суда следует исключить ссылку на данное доказательство. Однако исключение из приговора в качестве доказательств показаний осужденного П.Е, данных им на предварительном следствии в качестве подозреваемого, не влечет отмену приговора и не влияет на его законность и обоснованность, поскольку совокупность исследованных судом доказательств является достаточной для принятия решения по существу.

Правовая оценка содеянного П.П. и П.Е. является законной, обоснованной и мотивированной. Исходя из исследованных доказательств, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что П.П. и П.Е. совершили грабеж чужого имущества группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, и угрозой применения такого насилия, в особо крупном размере, правильно квалифицировав действия каждого из осужденных по ст.161 ч.3 п. "б" УК РФ. Указанные обстоятельства подтверждены показаниями допрошенных по делу лиц, совокупностью иных доказательств, приведенных в приговоре.

Доводы дополнительной апелляционной жалобы адвокатов Балковой В.И. и Балкового Н.А. о том, что оглашенный текст приговора существенно отличается от письменного текста приговора, имеющегося в материалах уголовного дела, судебная коллегия находит не являющимися основанием к отмене приговора. Оценивая данные доводы защиты судебная коллегия учитывает значительный объем приговора, наличие в нем значительного числа ссылок на документы, имеющие цифровое и буквенное (на латинице) обозначение.

То обстоятельство, что при оглашении приговора судья допустила оглашение отдельных слов, не имеющихся в письменном тексте, а также не огласила отдельные слова, которые имеются в письменном тексте; не огласила номер и серию паспорта Ш, не полностью огласила: марку ноутбука Ш, абонентские номера телефонов, имей сотовых телефонов, название в цифрах видеозаписи камер видеонаблюдения, адрес электронного кошелька, номер транзакции, вид криптовалюты, огласив лишь последние цифры; не огласила вин-номера автомобилей, принадлежащих П.П. и П.Е. и т.п. не влияют на существо принятого решения, на полноту изложенных в приговоре и оглашенных доказательств, на выводы суда.

Таким образом, по мнению судебной коллегии, при расследовании и рассмотрении уголовного дела судом не допущено фундаментальных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора.

Кроме того, П.П. органом предварительного расследования обвинялся в совершении 03.06.2018г. преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 325 УК РФ (похищение у гражданина паспорта).

С учетом того, что осужденный П.П. в суде первой инстанции согласился на прекращение уголовного дела по ч. 2 ст. 325 УК РФ в связи с истечением срока привлечения к уголовной ответственности, суд обоснованно производство по обвинению в совершении указанного преступления прекратил.

При назначении наказания осужденным П.П. и П.Е, определении его вида и размера суд учел характер и степень общественной опасности совершенного ими преступления, роль каждого при совершении преступления, данные о личности каждого из осужденных, обстоятельства, смягчающие наказание и отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденных, условия их жизни и семьи.

В качестве обстоятельств смягчающих наказание в отношении осужденного П.П. суд учел: наличие на иждивении двух малолетних детей; совершение преступления впервые, отсутствие судимости; наличие хронических заболеваний, положительные характеристики данные П.П. председателем некоммерческой организации "Благотворительный фонд "Ратники Отечества".

В качестве обстоятельств смягчающих наказание в отношении П.Е. суд учел: наличие на иждивении малолетнего ребенка; состояние здоровья осужденного, отсутствие судимости; привлечение к уголовной ответственности впервые; положительные характеристики, данные осужденному свидетелями Ю, Г, Свидетель N1; наличие официального, законного дохода, статуса пенсионера МВД; участие в боевых действиях и наличие наград; получение квалификации охранника 6 разряда; положительные характеристики руководства ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Содружества ветеранских организаций Санкт-Петербурга и Ленинградской области "За други своя" РОО "Народный СОБР".

Обстоятельств, отягчающих наказание, суд не установил.

С учетом указанного, исходя из тяжести совершенного преступления, конкретных обстоятельств дела, роли каждого из осужденных, в целях восстановления социальной справедливости, суд обоснованно пришел к выводу о необходимости назначения каждому из осужденных наказания в виде лишения свободы, без дополнительного наказания.

При этом суд обоснованно не усмотрел оснований для применения положения ст.15 ч.6, 64, 73 УК РФ, мотивировав свое решение, не согласиться с которым у судебной коллегии оснований не имеется.

Доводы осужденного П.Е. о смягчении ему наказания в связи с признанием им вины в суде апелляционной инстанции, и в связи с проведением РФ специальной военной операции, не подлежат удовлетворению. Назначенное осужденным, в том числе и П.Е, наказание является справедливым и оснований для его смягчения не имеется.

Вид исправительной колонии каждому из осужденных назначен в соответствии со ст.58 ч.1 п. "в" УК РФ.

Гражданский иск потерпевшего Ш. судом разрешен в соответствии с требованиями закона.

Также в соответствии с требованиями закона судом разрешена судьба вещественных доказательств.

С учетом указанного, доводы апелляционных жалоб осужденного П.П, адвокатов Балковой В.И, Балкового Н.А. подлежат оставлению без удовлетворения, доводы апелляционной жалобы адвоката Хаславской О.Ю. подлежат удовлетворению частично.

На основании изложенного и руководствуясь ст.389.20 ч.1 п.9, 389.28, 389.33, 389.35 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Петроградского районного суда Санкт-Петербурга в отношении П.П. и П.Е. ИЗМЕНИТЬ: исключить из приговора ссылку на показания П.Е, данные на предварительном следствии в качестве подозреваемого (л.д.7-10 т.7)

В остальном приговор суда оставить без изменения.

Апелляционные жалобы осужденного П.П. и адвокатов Балкового Н.А, Балковой В.И. оставить без удовлетворения, апелляционную жалобу адвоката Хаславской О.Ю. - удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в соответствии с главой 47.1 УПК РФ в Судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в течение 6 месяцев со дня его вынесения, а осужденным, содержащимся под стражей в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу, путем подачи кассационной жалобы, представления через районный суд.

В случае подачи кассационной жалобы или кассационного представления осужденные вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий:

Судьи: