Кассационное определение Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 14 апреля 2022 г. по делу N 7У-2598/2022[77-1702/2022]

Седьмой кассационный суд общей юрисдикции в составе председательствующего судьи Гагариной Л.В., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Стенюшкиной Е.С., с участием прокурора отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Хариной Н.И., осужденного Шаталова С.М. и его защитника - адвоката Федькина С.М.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осужденного Шаталова С.М. о пересмотре приговора Ялуторовского районного суда Тюменской области от 5 апреля 2021 года и апелляционного постановления Тюменского областного суда от 29 июня 2021 года, в соответствии с которыми

Шаталов Сергей Михайлович, родившийся "данные изъяты", несудимый, осужден по ч. 1 ст. 292 УК РФ к штрафу в размере 50 000 рублей, в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ от назначенного наказания освобожден в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности, разрешены вопросы о мере пресечения, вещественных доказательствах.

В апелляционном порядке приговор изменен: из его описательно-мотивировочной части исключено указание на возможный мотив свидетеля "данные изъяты" к совершению преступления, ее заинтересованность в окончании исполнительных производств, суждение суда первой инстанции относительно ее причастности к преступлению.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

Изложив обстоятельства уголовного дела, содержание приговора и апелляционного постановления, доводы кассационной жалобы и возражений на жалобу, заслушав выступления осужденного Шаталова С.М. и адвоката Федькина С.М, поддержавших жалобу, прокурора Хариной Н.И. об отсутствии оснований для отмены и изменения судебных решений, суд кассационной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Шаталов С.М. признан виновным в том, что, являясь начальником отдела - старшим судебным приставом Заводоуковского межрайонного отдела судебных приставов УФССП по Тюменской области, то есть должностным лицом, совершил служебный подлог из корыстной и иной личной заинтересованности, а именно 27 июня 2018 года внес в официальные документы (постановления об окончании исполнительных производств) заведомо ложные сведения о фактическом исполнении требований исполнительных документов и о должностном лице, вынесшем данные документы.

В кассационной жалобе осужденный Шаталов С.М. считает приговор и апелляционное определение незаконными и подлежащими отмене. Указывает на то, что суд первой инстанции нарушил требования пп. 3, 4 ч. 1 ст. 305, п. 2 ст. 307 УПК РФ, избирательно изложил обвинение, не указал в приговоре и не учел доказательства, которые оправдывали осужденного или иным образом могли существенно повлиять на выводы суда, не устранил в показаниях свидетелей противоречия в части времени совершения деяния, процедуры работы с исполнительными производствами, наличия либо отсутствия заинтересованности, порождающие обоснованные сомнения в его виновности. Не дана оценка доказательствам в совокупности, не указаны причины, по которым суд отдал предпочтение одним доказательствам и отверг другие. Полагает ошибочным выводы суда о том, что база данных судебных приставов и внесение в нее сведений об окончании исполнительного производства является изготовлением официального электронного документа, так как данный документ не был подписан электронной подписью. То обстоятельство, что в этом случае электронная база данных автоматизированной информационной системы (далее - АИС) не дает в дальнейшем работать в ней и создавать запросы, выносить процессуальные документы, не лишает возможности судебного пристава продолжать работу и вести исполнительное производство в бумажном виде с использованием листов бумаги и шариковой ручки. Считает, что при квалификации его действий не учтены особенности, установленные для электронного документооборота Приказом ФССП России от 12 мая 2012 года N 248. Утверждает об отсутствии в его действиях состава преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ, так как исполнительные производства, в которые были внесены недостоверные сведения, не находились в его производстве и в его должностные обязанности не входила работа по этим производствам, в том числе вынесение постановлений об окончании исполнительных производств.

Обвинение не содержит ссылок на конкретные нормативные акты, которые бы наделяли руководителя отдела судебных приставов правом по вынесению постановлений в рамках исполнительного производства. Кроме того данная норма уголовного закона не предусматривает ответственность за изготовление подложного проекта электронного документа. Обращает внимание на то, что не указано, в чем выразился подрыв авторитета службы и перед кем, какие интересы общества и государства будут или были нарушены, каким образом он дезорганизовал работу приставов и в чем это выразилось, с учетом того, что данное обстоятельство не стало достоянием общественности, а было выявлено прокуратурой и службой судебных приставов в результате внутриведомственной проверки. Не установлены свидетели, для которых оказался подорванным авторитет, должники и взыскатели не допрашивались, их отношение не выяснялось. Необоснованно указано на последствия в виде нарушения охраняемых интересов общества и государства, при которых ответственность наступает по ч. 2 ст. 292 УК РФ. Полагает, что подобное описание преступления является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, которое должно повлечь изменение объема обвинения либо возвращение уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. Утверждает о том, что суд не проверил доводы стороны защиты об отсутствии корыстного мотива, так как ежемесячные премии являлись формой компенсации за наем жилья по согласованию с руководителем УФССП по Тюменской области "данные изъяты" которую по указанным обстоятельствам не допросили. Иной мотив - для достижения показателей в работе также не установлен, поскольку окончание 13 исполнительных производств не повлияли на показатели работы отдела, так как для достижения неких показателей окончанию подлежали несколько тысяч таких исполнительных производств.

Считает недопустимыми показания свидетелей "данные изъяты" данные на предварительном следствии, так как они идентичны, в судебном заседании свидетели не смогли дать аналогичные показания, в связи с чем делает вывод о том, что на предварительном следствии они не давали таких показаний, они были составлены следователем, либо дали показания, договорившись оговорить его. Показания указанных свидетелей находит противоречивыми, данные противоречия суд не устранил, показания свидетелей изложил в приговоре избирательно, не указал мотивы, по которым не привел показания в полном объеме. Утверждает о том, что указанные свидетели его оговорили. Ссылаясь на показания свидетелей "данные изъяты" утверждает о том, что суд неверно установилвремя инкриминируемых ему событий, как совершенные в период с 16 до 17 часов, так как данный промежуток времени не совпадает с показаниями свидетелей (около 14 часов, в период с 12 до 15 часов) и со сведениями базы данных АИС, согласно которым действия совершены в период с 16 часов 12 минут до 16 часов 15 минут. Полагает, что показания свидетеля "данные изъяты" в той части, что в момент вынесения постановлений об окончании исполнительных производств за рабочими компьютерами "данные изъяты" и "данные изъяты" производилась работа под их учетными личными кабинетами в базе данных АИС, и что в 15 часов 40 минут с рабочего места "данные изъяты" под учетной записью "данные изъяты" были составлены и внесены в базу данных АИС процессуальные документы о наложении арестов, подтверждают его непричастность к преступлению. Однако суд не привел данные показания "данные изъяты" в приговоре и необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства об истребовании сведений из системы АИС о том, что с учетных записей "данные изъяты" производились какие-либо действия в период с 15 часов 40 минут до 16 часов 12 минут.

Полагает, что с учетом данных обстоятельств приговор содержит сомнения, которые должны толковаться в его пользу. В приговоре не приведены показания свидетеля "данные изъяты" в той части, в которой он указывал о противоправных действиях "данные изъяты" при работе с исполнительными производствами и о том, что она может оговаривать осужденного. Не согласен с выводом суда о том, что он заведомо знал об отсутствии оснований для окончания исполнительных производств фактическим исполнением, в приговоре не указано, каким доказательствами это подтверждается. Не доказано, что он знал о том, что постановления о применении запретов и наложении арестов, имевшиеся в исполнительных производствах в отношении "данные изъяты" не исполнены. Показания свидетелей "данные изъяты", "данные изъяты" в той части, что нельзя прекращать производства о наложении обеспечительных мер до поступления основного исполнительного листа, не соответствуют закону об исполнительном производстве и показаниям вышестоящих должностных лиц УФССП. Не приведены мотивы, по которым суд пришел к выводу о том, что в конкретных исполнительных производствах была необходимость не только в вынесении запрета на распоряжение имуществом, но и в физическом аресте с фактическим изъятием имущества, и о том, что осужденному было заведомо известно о невыполнении таких действий по данным исполнительным производствам. Поскольку по заключениям эксперта не установлено, кто подписал постановления об окончании исполнительных производств на бумажном носителе, а электронный документ не подписан электронной подписью, то его причастность к их изготовлению не доказана. Считает, что обвинительное заключение составлено с нарушением уголовно-процессуального закона, так как не указаны характеризующие обвиняемого сведения, не соблюдены требования об указании обстоятельств совершения преступления, поэтому уголовное дело подлежало возвращению прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Считает, что суд апелляционной инстанции проигнорировал требования ст. 289.16 УПК РФ, не дал оценку всем доводам апелляционных жалоб, оставил без оценки показания свидетелей "данные изъяты" в той части, что окончание 9-13 исполнительных производств не оказали влияние на статистику. Не устранил противоречия в доказательствах.

В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель Исхакова М.Г. полагает, что вина Шаталова С.М. доказана, подтверждается изложенными в приговоре доказательствами, действия Шаталова М.С. правильно квалифицированы и назначено справедливое наказание. Просит кассационную жалобу оставить без удовлетворения.

Изучив материалы уголовного дела и проверив доводы кассационной жалобы, суд кассационной инстанции не находит оснований для ее удовлетворения.

Согласно ст. 401.1 УПК РФ суд кассационной инстанции проверяет по кассационной жалобе законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального законов.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений в ходе досудебного производства и при рассмотрении уголовного дела судами первой и апелляционной инстанций не допущено.

Вина Шаталова С.М. в совершении преступления при изложенных в приговоре обстоятельствах установлена по результатам полного и всестороннего рассмотрения уголовного дела. Изложенные в приговоре выводы о виновности осужденного основаны на достаточной совокупности достоверных и допустимых доказательств, исследованных в судебном заседании при соблюдении принципов состязательности и равноправия сторон. Обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, в том числе время и место совершения преступления, установлены и описаны в приговоре, который, вопреки доводам кассационной жалобы, отвечает требованиям ст.ст. 297, 304, 307-309 УПК РФ, противоречий, подлежащих толкованию в пользу осужденного на основании ст. 14 УПК РФ, не содержит. В приговоре приведены все имеющие существенное значение для дела доказательства, которые были представлены сторонами, в том числе и оправдывающие Шаталова С.М, без искажения их смысла и содержания, в достаточном объеме. Данные доказательства суд проверил и оценил по правилам, предусмотренным ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ, и привел в приговоре мотивы, по которым принял доказательства, уличающие осужденного в преступлении, и отверг другие. Нарушений уголовно-процессуального закона при проверке и оценке доказательств не допущено. Существенных обстоятельств, которые бы могли повлиять на выводы о виновности Шаталова С.М, однако не были приняты во внимание судом, в кассационной жалобе не приводится.

Изложенные в жалобе версии о невиновности Шаталова С.М, в том числе его непричастности к вынесению постановлений о прекращении исполнительных производств, а также отсутствии состава преступления при создании данных документов в АИС ФССП, проверены судами и обоснованно признаны несостоятельными по мотивам, изложенным в приговоре и апелляционном постановлении, причин не согласиться с которыми суд кассационной инстанции не усматривает.

На основании показаний свидетелей "данные изъяты" протокола осмотра сервера АИС ФССП Заводоуковского межрайонного отдела судебных приставов суд установил, что в присутствии судебных приставов "данные изъяты" 27 июня 2018 года Шаталов С.М. посредством АИС ФССП с рабочего места "данные изъяты" и под ее учетной записью вынес постановления об окончании исполнительных производств в отношении должников "данные изъяты" "данные изъяты" с указанием в качестве основания прекращения заведомо ложной информации об исполнении требований исполнительного документа. Тот факт, что данная информация являлась для Шаталова С.М. заведомо ложной, подтверждается протоколом осмотра исполнительных производств, осмотра сервера АИС ФССП, ответами из росреестра, отделения ГИБДД, ПАО "Сбербанк", согласно которым на момент вынесения постановлений о прекращении исполнительных производств отсутствовали сведения о направлении соответствующих запросов в регистрирующие органы на предмет выяснения наличия у данных должников имущества, на которое мог быть наложен арест, о составлении актов о наложении ареста на имущество по данным исполнительным производствам, о внесении сведений в книгу учета арестованного имущества. Соответствующие запросы в регистрирующие органы на предмет выяснения наличия у должников имущества, на которое мог быть наложен арест, были направлены лишь после отмены незаконных постановлений о прекращении исполнительных производств 18 октября 2018 года. Свидетели "данные изъяты" "данные изъяты" которые являлись должниками на основании судебных решений, подтвердили, что исполнительные действия в отношении их имущества не производились, при том, что у "данные изъяты" имелись действующие счета в банках, у "данные изъяты" "данные изъяты" кроме того транспортные средства.

Причин не доверять показаниям свидетелей "данные изъяты" а также другим положенным в основу приговора доказательствам, наличие у свидетелей обвинения оснований для оговора Шаталова С.М, в том числе с учетом сложившихся служебных отношений, суд не установил. Проверив и оценив каждое доказательство в отдельности, а затем в совокупности суд пришел к обоснованному выводу о том, что данные доказательства получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, не содержат противоречий, согласуются между собой и отвечают требованиям относимости, допустимости и достоверности.

Вопреки доводам кассационной жалобы, суд проверил достоверность показаний "данные изъяты" относительно времени совершения действий по прекращению исполнительных производств и наличие у них реальной возможности видеть, как эти действия совершал Шаталов С.М, с учетом показаний свидетеля "данные изъяты" Противоречий в показаниях свидетелей в данной части суд не установил, сделал обоснованный вывод о том, что нахождение свидетелей "данные изъяты" за своими рабочими местами не препятствовало наблюдать за тем, как Шаталов С.М. сформировал постановления об окончании исполнительных производств с рабочего компьютера "данные изъяты", поскольку их рабочие места находились в одном кабинете в непосредственной близости друг от друга. Указанное свидетелями время, в течение которого Шаталов С.М, находясь за компьютером "данные изъяты" прекратил исполнительные производства, не противоречит времени преступления, которое установилсуд с учетом предъявленного обвинения.

Имевшиеся в доказательствах противоречия суд устранил, в том числе путем оглашения в судебном заседании показаний свидетелей, полученных на предварительном следствии, которые свидетели подтвердили, что вопреки доводам кассационной жалобы, не свидетельствует о недостоверности либо фальсификации их первичных показаний, и не влечет их недопустимость.

Поскольку причастность Шаталова С.М. прямо подтверждается показаниями очевидцев преступления "данные изъяты" то невозможность установления экспертом лица, который подписал постановления об окончании исполнительных производств на бумажном носителе, не ставит под сомнение виновность осужденного. Совокупность приведенных в приговоре доказательств обоснованно признана судом достаточной для вынесения обвинительного приговора.

Наличие у Шаталова С.М. полномочий на прекращение исполнительных производств судом установлено на основании занимаемой Шаталовым С.М. должности, должностного регламента начальника Заводоуковского межрайонного отдела судебных приставов, а также Федеральных законов "О судебных приставах" и "О государственной гражданской службе Российской Федерации". То обстоятельство, что исполнительные производства, по которым осужденный вынес постановления об их окончании, не находились в его производстве, не влияют на законность выводов суда о его виновности.

Доводы кассационной жалобы о том, что вынесенные Шаталовым С.М. постановления об окончании исполнительных производств в электронном виде не являются официальным документом, опровергается содержанием данных документов, согласно которому указанные постановления вынесены от имени уполномоченного на их принятие должностного лица, удостоверяют юридические факты - исполнение судебного решения и влекут юридические последствия - прекращение мер принудительного исполнения к должнику и тем самым освобождение должника от исполнения указанных в судебном решении обязанностей, что в конечном итоге может привести к невозможности исполнения требований исполнительного документа.

Ссылка на отсутствие в документах цифровой электронной подписи, не направление данных документов взыскателю и должнику, не исключает преступность действий Шаталова С.М, так как в соответствии с положениями "Порядка создания и ведения банка данных в исполнительном производстве ФССП в электронном виде", утвержденного Приказом ФССП от 12 мая 2012 года N 248, а также согласно показаниям свидетеля "данные изъяты" хранение бумажных копий постановлений судебных приставов не является обязательным, вынесение постановления об окончании исполнительного производства в виде электронного документа, созданного и зарегистрированного в программе АИС ФССП, несмотря на отсутствие электронной подписи, использование которой на тот момент не требовалось, является основанием к окончанию исполнительного производства, то есть влечет правовые последствия в виде прекращения мер принудительного исполнения к должнику.

Кроме того, сам осужденный Шаталов С.И. не отрицал, что несмотря на отсутствие электронной подписи в постановлениях о прекращении исполнительных производств требовалось вынесение постановлений об их отмене также посредством АИС для того, чтобы возобновить исполнительные действия по данным исполнительным производствам.

Доводы кассационной жалобы об отсутствии у осужденного личной заинтересованности в окончании исполнительных производств противоречат фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, из которых следует, что решение о премировании руководителя и сотрудников отдела ФССП связано с оценкой эффективности работы отдела, в частности, с данными об окончании исполнительных производств. Что подтверждается в том числе приказами о премировании Шаталова С.М, показаниями свидетелей "данные изъяты" о том, что Шаталов С.М. ежедневно требовал от судебных приставов выполнения норм окончания исполнительных производств фактическим исполнением. При этом для юридической оценки содеянного не имеет значение, повлияло ли окончание Шаталовым С.М. конкретных 13 исполнительных производств на общие показатели работы отдела ФССП.

Квалификация действий Шаталова С.М. соответствует установленным фактическим обстоятельствам преступления и является правильной.

Доводы кассационной жалобы о том, что в приговоре суд должен был указать, в чем конкретно выразилось существенное нарушение прав и законных интересов граждан, организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, а также перечислить лиц, которым причинен вред, противоречат предъявленному Шаталову С.И. обвинению и юридической оценке его действий, которые по данному признаку не квалифицированы.

Из описания преступления, как оно установлено судом, не следует, что Шаталов С.М. осужден за наступление последствий в виде нарушений охраняемых законом интересов общества и государства, в связи с чем в данной части доводы кассационной жалобы также являются несостоятельными. Вместе с тем указание суда на то, какие удостоверяет юридические факты постановление о прекращении исполнительного производства и какие влечет юридические последствия его вынесение, являлось необходимым для подтверждения того факта, что документы, в которые Шаталов С.М. внес заведомо ложные сведения, являлись официальными.

Требования ст. 252 УПК РФ судом не нарушены ни при описании преступного деяния, совершенного Шаталовым С.М, ни при юридической оценке его действий.

Обстоятельств, предусмотренных ст. 237 УПК РФ, исключающих принятие судом итогового решения по делу и требующих возвращение уголовного дела прокурору, не имеется, как и оснований для отмены состоявшихся судебных решений и прекращения уголовного дела по реабилитирующим основаниям. Уголовное дело рассмотрено судом полно, всесторонне и объективно. Заявленные сторонами ходатайства разрешены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и по ним приняты отвечающие положениям ч. 4 ст. 7 УПК РФ решения. Необоснованных отказов в удовлетворении ходатайств стороны защиты не допущено.

Назначенное Шаталову С.М. наказание является справедливым, поскольку назначено по правилам, предусмотренным ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ, соответствует характеру, степени общественной опасности содеянного и личности виновного.

Не принятых во внимание обстоятельств, подлежащих признанию смягчающими на основании ч. 1 ст. 61 УК РФ, из материалов уголовного дела и доводов кассационной жалобы не усматривается.

Правила ст. 78 УК РФ применены верно.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке суд апелляционной инстанции в полном объеме проверил законность, обоснованность и справедливость приговора, дал оценку всем изложенным в апелляционных жалобах осужденного и его защитника доводам, изложив в апелляционном постановлении мотивы, по которым признал их несостоятельными. Апелляционное постановление отвечает требованиям ч. 4 ст. 7, ст. 389.28 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 401.13, 401.16, п. 1 ч. 1 ст. 401.14 УПК РФ, суд кассационной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

приговор Ялуторовского районного суда Тюменской области от 5 апреля 2021 года и апелляционное постановление Тюменского областного суда от 29 июня 2021 года в отношении Шаталова Сергея Михайловича оставить без изменения, его кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий