Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 23 июня 2022 г. по делу N 8Г-8579/2022[88-9746/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И, судей Хасановой В.С, Зеленовой Е.Ф, с участием прокурора Павловой О.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское делоN2-2044/2021 по иску Баева Павла Евгеньевича к Федеральной службе исполнения наказаний о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Федеральной службы исполнения наказаний, Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области, Федерального казенного учреждения здравоохранения "Медико-санитарной части N 66" Федеральной службы исполнения наказаний на решение Верх-Исетского районного суда города Екатеринбурга Свердловской области от 28 октября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 04 марта 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Хасановой В.С. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, заключение прокурора Седьмого отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Павловой О.А. об оставлении судебных актов без изменения, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Баев П.Е. обратился в суд с иском к Федеральной службе исполнения наказаний России о взыскании компенсации морального вреда в размере 800 000 руб.

В обоснование требований указывает, что в 2014 году он был осужден к лишению свободы и направлен для отбывания наказания в Федеральное казенное учреждение Исправительная колония - 62 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области (далее ФКУ ИК-62 ГУФСИН России по Свердловской области). На момент вынесения приговора и направления для отбытия наказания, он болел только "данные изъяты", в связи с чем, состоял на учете в "данные изъяты" и принимал антиретровирусные препараты. До поступления в ФКУ ИК-62 ГУФСИН России по Свердловской области, а также в течение первых лет пребывания в местах лишения свободы, он "данные изъяты" не болел, такого заболевания у него диагностировано не было. В период пребывания его в исправительной колонии ФКУ ИК-62 ГУФСИН России по Свердловской области, по причине перебоев с лечением (перебои с антиретровирусными препаратами, смены схем лечения антиретровирусной терапией), а также в связи с неудовлетворительными условиями содержания, он болел "данные изъяты", в связи с чем, получал медицинскую помощь в ФКУЗ МСЧ-66 ФСИН России. В 2018 году у него был выявлен "данные изъяты" с множественной лекарственной устойчивостью. Полагает, что заражение "данные изъяты" обусловлено, в том числе, неудовлетворительным лечением, поэтому, настаивает, что именно на ответчике лежит вина в том, что он приобрел заболевание "данные изъяты". Со стороны администрации ответчика не было предпринято достаточных мер, направленных на снижение рисков заболевания "данные изъяты". Полагает, что одним из факторов инфицирования "данные изъяты" является непоследовательное лечение имеющейся у него "данные изъяты"инфекции.

Решением Верх-Исетского районного суда города Екатеринбурга Свердловской области от 28 октября 2021 года взыскана с Российской Федерации в лице ФСИН России за счет казны Российской Федерации в пользу Баева П.Е. компенсация морального вреда в сумме 100 000 руб, в пользу ГБУЗ СО "Бюро судебно-медицинской экспертизы" расходы по оплате экспертизы в размере 35 265 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 04 марта 2022 года решение Верх-Исетского районного суда города Екатеринбурга Свердловской области от 28 октября 2021 года оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ответчик, третьи лица просят отменить судебные акты, полагая их незаконными ввиду неправильного применения судами норм материального и процессуального права.

Стороны, третьи лица в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия считает, что оснований, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены или изменения судебных постановлений не имеется.

Судом установлено и из материалов дела следует, что в период с 22 июня 2016 года по 11 марта 2019 года истец отбывал наказание в ФКУ ИК-62 ГУФСИН России по Свердловской области. В период с 14 апреля 2016 года по 03 мая 2016 года, 20 октября 2016 года по 06 декабря 2016 года, 18 января 2017 года по 27 февраля 2017 года, 11 мая 2017 года по 21 июня 2017 года, 25 июля 2017 года по 19 августа 2017 года, 04 октября 2017 года по 24 октября 2017 года, 29 августа 2018 года по 23 октября 2018 года, 21 ноября 2018 года по 11 марта 2019 года истец находился на лечении в филиале "Больница N 5" ФКУЗ МСЧ-66 ФСИН России.

Обращаясь в суд с настоящим иском, истец указывает, что до прибытия в ФКУ ИК-62 ГУФСИН России по Свердловской области заболевания "данные изъяты" не имел, данное заболевание было приобретено в период содержания в исправительном учреждении, в спорный период медицинская помощь при лечении "данные изъяты" оказывалась ненадлежащим образом.

При рассмотрении дела судом назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено экспертам Свердловского областного бюро судебно-медицинской экспертизы.

По результатам проведенной судебно - медицинской экспертизы экспертами сделан вывод, что на момент прибытия в ФКУ ИК-62 ГУФСИН России по Свердловской области (начало срока 21 августа 2015 года) у Баева П.Е. имели место: "данные изъяты". По клиническим, лабораторным и рентгенологическим данным у Баева П.Е. как в 2014 году, так на момент прибытия в ФКУ ИК-62 ГУФСИН России по Свердловской области признаков активности "данные изъяты" процесса не имелось; при этом данная ситуация не исключает наличия "данные изъяты" Диагноз "данные изъяты" впервые был установлен Баеву П.Е. 19 ноября 2018 года по результатам рентгенологического исследования органов грудной клетки.

С 21 ноября 2018 года по 11 марта 2019 года Баев П.Е. находился на стационарном лечении с диагнозом "данные изъяты" Лечение "данные изъяты" Баева П.Е. в период с 21 ноября 2018 года по 11 марта 2019 года было начато своевременно, проведено правильно, в достаточном объеме. Дефектов оказания медицинской помощи (то есть недостатков оказания медицинской помощи, которые явились причиной наступившего неблагоприятного исхода или состояли с ним в прямой причинно - следственной связи) в период стационарного лечения с 22 ноября 2018 года по 11 марта 2019 года не имелось.

Химиопрофилактика "данные изъяты" Баева П.Е. была предложена несвоевременно (показания к ее назначению имели место на момент начала отбывания наказания), предлагалась однократно, в то время как должна была проводиться не менее раза в год. Отсутствие химиопрофилактики "данные изъяты", наряду с другими факторами, создавало условия для возникновения этого заболевания. Между не проведением химиопрофилактики "данные изъяты" и возникновением "данные изъяты" у Баева П.Е. усматривается непрямая причинно - следственная связь.

Прогрессирование "данные изъяты"инфекции и сопряженное с этим усугубление иммунодефицита, создавало условия для возникновения "данные изъяты"; между наличием у Баева П.Е. "данные изъяты" и возникновением "данные изъяты" имеется причинно-следственная связь.

В период с 22 февраля 2016 года по 18 ноября 2018 года у Баева П.Е. имели место "данные изъяты" В этот период диагностика оппортунистических инфекций Баева П.Е. не проводилась (не выполнены анализы крови на антитела классов M, G к цитомегаловирусу, антитела к токсоплазме, молекулярно - биологическое исследование плазмы крови на концентрацию РНК вируса иммунодефицита человека ВИЧ-1), что не соответствует Стандарту первичной медико-санитарной помощи при болезни, вызванной вирусом "данные изъяты", утвержденному Приказом МЗ РФ N 1511н от 24 декабря 2012 года.

Экспертами указано, что в период нахождения в местах лишения свободы (21 августа 2015 года по 11 марта 2019 года) лечение "данные изъяты" инфекции (антиретровирусная терапия) ему проводилась, за исключением периода с 25 марта 2016 года по 19 октября 2016 года.

У БаеваП.Е. имело место нарушение непрерывности антиретровирусной терапии в результате его отказа 25 марта 2016 года, что способствовало прогрессированию "данные изъяты"инфекции, усугублению имевшегося иммунодефицита, и, как следствие, создавало условия для присоединения оппортунистических заболеваний "данные изъяты". Между нарушением режима приема антиретровирусной терапии и возникновением у Баева П.Е. "данные изъяты" имеется причинно-следственная связь (непрямая).

Разрешая спор, суд первой инстанции, исходя из представленных доказательств в их совокупности, приняв во внимание результаты судебно - медицинской экспертизы, установив факт несвоевременного и неполного оказания истцу медицинской помощи в части несвоевременного и недостаточно частого предложения химиопрофилактики "данные изъяты", неполноты обследования, не проведения диагностики оппортунистических инфекций, пришел к выводу о ненадлежащем оказании в данной части истцу медицинской помощи, что является основанием для денежной компенсации морального вреда, который судом был определен в 100 000 руб.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции указал, что медицинская помощь Баеву П.Е. в период его нахождения в ФКУ ИК-62 ГУФСИН России по Свердловской области была оказана с недостатками и дефектами, что подтверждается медицинскими документами, а также выводами проведенной по делу судебной экспертизы.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда находит приведенные выводы судов основанными на правильном применении и толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Федеральным законом "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4).

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона N 323-ФЗ).

В силу пункта 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" под качеством медицинской помощи понимается совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Статьей 26 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что лица, задержанные, заключенные под стражу, отбывающие наказание в виде ограничения свободы, ареста, лишения свободы либо административного ареста, имеют право на оказание медицинской помощи, в том числе в необходимых случаях в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, в соответствии с законодательством Российской Федерации (часть 1).

При невозможности оказания медицинской помощи в учреждениях уголовно-исполнительной системы лица, заключенные под стражу или отбывающие наказание в виде лишения свободы, имеют право на оказание медицинской помощи в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, а также на приглашение для проведения консультаций врачей-специалистов указанных медицинских организаций в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета, предусмотренных на эти цели федеральному органу исполнительной власти, осуществляющему правоприменительные функции, функции по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных (часть 3).

Порядок организации оказания медицинской помощи, в том числе в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения, лицам, указанным в части 1 настоящей статьи, устанавливается законодательством Российской Федерации, в том числе нормативными правовыми актами уполномоченного федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, по согласованию с уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 7).

В силу статьи 24 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" оказание медицинской помощи и обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия в местах содержания под стражей организуются в соответствии с законодательством в сфере охраны здоровья. Администрация указанных мест обязана выполнять санитарно-гигиенические требования, обеспечивающие охрану здоровья подозреваемых и обвиняемых (часть 1).

Порядок оказания медицинской, в том числе психиатрической, помощи подозреваемым и обвиняемым, а также порядок их содержания в медицинских организациях и привлечения к их обслуживанию медицинских работников этих организаций определяются федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения, федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, федеральным органом исполнительной власти в области обеспечения безопасности и федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере внутренних дел (часть 2).

При ухудшении состояния здоровья подозреваемого или обвиняемого сотрудники мест содержания под стражей безотлагательно принимают меры для организации оказания подозреваемому или обвиняемому медицинской помощи (часть 4).

В силу части 6 статьи 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденные имеют право на охрану здоровья, включая получение первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи в амбулаторно-поликлинических или стационарных условиях в зависимости от медицинского заключения.

Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденными приказом Минюста России от 16 декабря 2016 года N 295, предусмотрено, что в исправительных учреждениях осуществляются медицинское обследование и наблюдение осужденных в целях профилактики у них заболеваний, диспансерный учет, наблюдение и лечение, а также определение их трудоспособности (пункт 124).

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Анализ материалов дела свидетельствует о том, что выводы судов первой и апелляционной инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной системной оценке подлежащих применению норм материального права, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств.

Доводы кассационной жалобы о том, что истец самостоятельно должен отслеживать наличие необходимых препаратов, а также своевременность прохождения лечебных процедур по заболеванию "данные изъяты"; что истец отказался от прохождения необходимого лечения в виде химиопрофилактики туберкулеза, медицинские работники не получали от истца согласия на оказание медицинской помощи в филиале медсанчасти, законных оснований принудительно лечить и назначать лечение, медицинские работники не имели; отказ истца на протяжении длительного времени от терапии свидетельствует об отсутствии заинтересованности в соблюдении профилактики заболевания; взысканная сумма компенсации морального вреда не отвечает признакам разумности и справедливости, является необоснованной и чрезмерно завышенной, фактически сводятся к правовой аргументации позиции ответчика и третьих лиц, изложенной в суде первой и апелляционной инстанции, надлежащая правовая оценка которой нашла своё отражение в судебных постановлениях.

Вопреки доводам кассационной жалобы выводы судов первой и апелляционной инстанций сделаны в строгом соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судами дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суды отразили в постановленных судебных актах. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судами не допущено.

Разрешая спор и удовлетворяя требования Баева П.Е, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, исходил из доказанности наличия дефектов оказания медицинской помощи, поскольку установленные при отбывании истцом наказания в ФКУ ИК-62 ГУФСИН России по Свердловской области недостатки в виде несвоевременного и недостаточно частого предложения химиопрофилактики "данные изъяты", неполноты обследования, не проведения диагностики оппортунистических инфекций, свидетельствуют о вине ответчика, при том, что доказательств, с достоверностью подтверждающих принятие всех мер с должной степенью заботливости и осмотрительности для обеспечения благоприятного исхода заболевания Баева П.Е. ответчиком не представлено.

Отклоняя довод ответчиков и третьих лиц о том, что медицинскими работниками не было получено согласие на оказание медицинской помощи, вследствие чего законных оснований принудительного лечения не имелось, суды исходили из того обстоятельства, что 24 августа 2015 года истцом дано информированное добровольное согласие на виды медицинских вмешательств, включенных в Перечень определенных видов медицинских вмешательств, на которые граждане дают информированное добровольное согласие при выборе врача и медицинской организации для получения первичной медико-санитарной помощи, согласно которому истец дал добровольное согласие для получения первичной медико-санитарной помощи в медсанчасти N 1 ФКУЗ МСЧ-66 ФСИН России; аналогичное согласие было дано Баевым П.Е. в филиале больницы N 5 ФКУЗ МСЧ-66 ФСИН России.

Судами отмечено, что согласно пункту 2 части 9 статьи 20 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинское вмешательство без согласия гражданина допускается в отношении лиц, страдающих заболеваниями, представляющими опасность для окружающих, к таким заболеваниям согласно постановлению Правительства Российской Федерации от 01 декабря 2004 года N 715 "Об утверждении перечня социально значимых заболеваний и перечня заболеваний, представляющих опасность для окружающих" относятся, в том числе, ВИЧ-инфекция и туберкулез.

То есть, даже в случае отсутствия добровольного согласия на оказание медицинской помощи, медицинская организация не освобождалась от обязанности по ее оказанию истцу Баеву П.Е.

Доводы кассационной жалобы о завышенном размере взысканной компенсации морального вреда являются необоснованными, поскольку законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет конкретный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. Компенсация морального вреда должна возместить потерпевшему понесенные им физические и нравственные страдания. Исходя из конкретных обстоятельств настоящего дела, судом указанные условия соблюдены.

Определяя размер денежной компенсации морального вреда в 100 000 рублей, суд принял во внимание характер нарушения прав истца, фактические обстоятельства дела, при которых причинен моральный вред, принцип разумности и справедливости, степень нравственных страданий истца, состояние здоровья Баева П.Е, действия самого истца, отказавшегося от проведения химиопрофилактики "данные изъяты", приема антиретровирусных препаратов.

Иные доводы жалобы направлены на несогласие с произведенной судом оценкой доказательств, фактически являются субъективным мнением ответчика и третьих лиц о том, как должно быть рассмотрено дело, оценены имеющиеся доказательства и каков должен быть его результат. Между тем, стороны не вправе требовать отмены решения суда только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления другого содержания. Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены решения.

Отмена или изменение судебного постановления в кассационном порядке допустимы лишь в случае, если без устранения судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявшей на исход дела, невозможно восстановление и защита существенно нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов. Указаний на судебную ошибку кассационная жалоба не содержит.

С учетом изложенного, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку нарушений судами норм материального или процессуального права по доводам кассационной жалобы не установлено.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Верх-Исетского районного суда города Екатеринбурга Свердловской области от 28 октября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 04 марта 2022 года оставить без изменения, кассационные жалобы Федеральной службы исполнения наказаний, Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области, Федерального казенного учреждения здравоохранения "Медико-санитарная часть N 66" Федеральной службы исполнения наказаний - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи