Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 16 июня 2022 г. по делу N 8Г-7011/2022[88-10029/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного

суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Раужина Е.Н, судей Кожевниковой Л.П, Андугановой О.С.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Маслаковой О.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N42RS0008-01-2021-001358-63 (2-1143/2021) по исковому заявлению Л.Е.А. к Ж.М.В. о компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Ж.М.В. на решение Рудничного районного суда г. Кемерово от 3 августа 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 23 декабря 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, объяснения Ж.М.В, его представителя Р.И.В, действующего на основании доверенности, поддержавших доводы жалобы, прокурора Маслакову О.Г, возражавшую против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Л.Е.А. обратилась в суд с иском к Ж.М.В. о компенсации морального вреда.

В обоснование требований указала, что 28 июля 2014 г. около 3 часов 30 минут в г. Кемерово на проезжей части ул. Антипова со стороны ул. Ракитянского в направлении ул. Вахрушева произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля "Toyota Chaser", государственный регистрационный знак N, под управлением Ж.М.В, который, в нарушение требований п.10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, не обеспечил постоянный контроль за движением автомобиля при возникновении опасности в виде обгоняющего неустановленным следствием транспортного средства и возвращающегося на ранее занимаемую полосу движения, не принял мер к снижению скорости вплоть до остановки автомобиля, совершил маневр выезда за пределы проезжей части на правую обочину, в результате чего допустил наезд на препятствие в виде опоры трубопровода и электроосвещения.

Л.Е.А, пассажир автомобиля "Toyota Chaser", в результате дорожно-транспортного происшествия получила травмы, которые расцениваются как тяжкий вред здоровью. За совершенное преступление в отношении ответчика было возбуждено уголовное дело, в рамках которого она признана потерпевшей.

После дорожно-транспортного происшествия истец проходила лечение в больнице, была прикована к постели в одном положении, перенесла сложную и крайне болезненную операцию на "данные изъяты". После выписки она самостоятельно не могла пользоваться костылями, долгое время через физическую боль разминала колено, продолжала амбулаторное лечение. В связи с длительным лечением стоял вопрос об отчислении ее из института, поскольку учебный процесс в домашних условиях был затруднителен. Более месяца она не могла наступать на ногу, хромала и испытывала боль.

До травмирования она вела активную и полноценную жизнь, занималась спортом, танцами, ходила на фотосессии, обучалась в высшем учебном заведении.

Считает, что имеет право на компенсацию морального вреда, поскольку испытывает физические и нравственные страдания, полученная травма крайне негативно сказалась на ее эмоциональном состоянии. Ее до сих пор беспокоят головные боли, шрам на ноге доставляет дискомфорт и вызывает стеснения, во время занятий спортом и при длительной ходьбе ощущаются боли в области перелома. Несмотря на многочисленные обещания, никаких действий по оплате лечения и восстановления после травмы, а также выплате компенсации морального вреда до настоящего времени ответчиком не предпринято.

Просила взыскать с Ж.М.В. компенсацию морального вреда в размере 700 000 руб.

Решением Рудничного районного суда города Кемерово от 3 августа 2021 г. исковые требования удовлетворены частично, суд взыскал с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 500 000 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 23 декабря 2021 г. решение Рудничного районного суда города Кемерово от 3 августа 2021 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Ж.М.В. ставит вопрос об отмене судебных актов, как незаконных, принятых с нарушением норм материального права.

Л.Е.А. и прокуратура Кемеровской области - Кузбасс представили в суд письменные возражения на кассационную жалобу, полагают, что указанные судебные акты являются законными и обоснованными.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для удовлетворений жалобы.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы.

Заявленное стороной ответчика ходатайство о приостановлении производства по кассационной жалобе до вступления в законную силу судебного решения по жалобе на постановление старшего следователя следственной части по расследованию организованной преступной деятельности следственного Управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по г.Кемеровой от 25 июля 2015 г. о прекращении уголовного дела определением судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции оставлено без удовлетворения.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 28 июля 2014 г. около 3 часов 30 минут в г. Кемерово на проезжей части ул. Антипова со стороны ул. Ракитянского в направлении ул. Вахрушева произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля "Toyota Chaser", государственный регистрационный знак N, под управлением Ж.М.В, принадлежащего отцу ответчика - Ж.М.В, в результате которого пассажиру автомобиля "Toyota Chaser" Л.Е.А. причинен тяжкий вред здоровью.

Как следует из материалов дела, в связи с наличием в данном происшествии признаков преступления, предусмотренного ст.264 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее- УК РФ), по сообщению инспектора по ИАЗ ОГИБДД УМВД России по "адрес" о дорожно-транспортном происшествии 26 ноября 2014 г, в отношении Ж.М.В. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.1 ст.264 УК РФ.

Впоследствии постановлением от 30 июля 2015 г. уголовное дело в отношении ответчика Ж.М.В. прекращено по основанию, предусмотренному п.3 ч.1 ст.27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (вследствие акта об амнистии).

Материалы уголовного дела уничтожены в связи с истечением срока хранения.

Заключением эксперта от 14 октября 2014 г. N Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Кемеровской области особого типа "Кемеровское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" подтверждается, что истцу были причинены : "данные изъяты" исследования от 28 июля 2014 г. N, данными оперативного вмешательства от 8 августа 2014 г. (отмечается "данные изъяты");

"данные изъяты"

Все повреждения образовались от воздействий твердых тупых предметов, возможно от воздействия частей салона автотранспортного средства в момент автодорожного происшествия, в срок незадолго до обращения за медицинской помощью - 28 июля 2014 г.

"данные изъяты" вызывает значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, независимо от исхода, и расценивается как тяжкий вред здоровью. "данные изъяты" комплекс автодорожной, травмы и отдельно по тяжести вреда здоровью не расценивается.

Согласно выписному эпикризу ГАУЗ КО "Кемеровская городская клиническая больница N11", Л.Е.А, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, находилась на лечении с 28 июля 2014 г. по 25 августа 2014 г. с диагнозом: " "данные изъяты"".

Суд первой инстанции, частично удовлетворяя исковые требования, пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда. Определяя размер компенсации морального вреда, суд учел длительность нахождения истца на лечении, длительный период восстановительного лечения истца в стационаре, проведение операции, ходьбу с опорой на костыли без опоры на правую нижнюю конечность, осевую нагрузку на правую нижнюю конечность, необходимость проведения физиолечения, ЛФК, прохождение курса реабилитации в условиях больницы восстановительного лечения, необходимость длительного принятия лекарства, тяжкий вред здоровью, то есть, руководствовался критериями, установленными законом, характером и степенью нравственных и физических страданий истца, степенью тяжести причиненных истца телесных повреждений, продолжительностью лечения, фактическими обстоятельствами, при которых был причинен тяжкий вред здоровью источником повышенной опасности, а также принципами разумности и справедливости.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о том, что постановление суда о прекращении уголовного дела имеет преюдициальное значения для суда, дающее основание для возложения на ответчика обязанности по возмещению вреда, пришел к выводу о том, что вопрос о наличии причинно-следственной связи между действиями ответчика и причинением истцу вреда правомерно исследовался судом в рамках гражданского дела, судом получены доказательства, свидетельствующие о причинении вреда здоровью истца в результате виновных действий ответчика, а размер компенсации морального вреда, определенный судом первой инстанции, соответствует конкретным обстоятельствам дела и принципам разумности и справедливости, оснований для снижения размера компенсации морального вреда не имеется.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что суды первой и апелляционной инстанций при разрешении спора правильно применили нормы материального права.

К числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите, относится право на охрану здоровья (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

Статьей 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

В соответствии с п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее -ГК РФ) жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ч. 1 ст. 151 ГК РФ).

Согласно ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (п. 1).

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (п. 2).

Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (ст. 1064) (п. 3).

В силу ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным п.п. 2 и 3 ст. 1083 данного кодекса (п. 1).

В соответствии со ст. 12 ГК РФ одним из способов защиты гражданских прав является взыскание компенсации морального вреда.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (ст. 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК РФ.

Положениями ст. 1100 ГК РФ предусмотрено, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, в том числе жизнь и здоровье (п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (п. 1 ст. 151 ГК РФ).

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (п. 2 ст. 151 ГК РФ).

В соответствии с п. 2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (ст. 1100 ГК РФ).

При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Основанием для освобождения владельцев источников повышенной опасности от ответственности за возникший вред независимо от того, виновен владелец источника повышенной опасности в причинении вреда или нет, является умысел потерпевшего или непреодолимая сила (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2021), утвержденный. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 февраля 2022 г.)

Установив фактические обстоятельства дела, оценив все представленные доказательства в совокупности, на основании указанных норм права, суды пришли к правильному выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика возмещения вреда, причиненного здоровью истца владельцем источника повышенной опасности. Оценив причиненный истцу вред, суды взыскали компенсацию морального вреда в размере 500 000 руб.

Вопреки доводам кассатора суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции о том, что постановление суда о прекращении уголовного дела имеет преюдициальное значения для суда, дающее основание для возложения на ответчика обязанности по возмещению вреда, указав, что поскольку в постановлении о прекращении уголовного дела в связи с актом об амнистии не решается вопрос о виновности или невиновности лица, постановление о возбуждении уголовного дела либо о прекращении уголовного дела не имеет для суда, рассматривающего гражданский иск, заранее установленной силы и изложенные в них обстоятельства не подпадают под действие ст.61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции учел правовую позицию, изложенную в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 15 июля 2008 г. N 501-0-0 о том, что для суда, рассматривающего дело о гражданско- правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда по уголовному делу, обязательным является только приговор, вступивший в законную силу, и только по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом (ч.4 ст.61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Постановление о прекращении уголовного дела в силу ч. 1 ст.71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации отнесено к письменным доказательствам по гражданскому делу, однако, это обстоятельство не предполагает обязанности суда без дополнительной проверки признавать те или иные обстоятельства, изложенные в этом постановлении. Оно подлежит оценке наряду с другими доказательствами.

Как следует из содержания постановления о прекращении уголовного дела от 30 июля 2015 г, Ж.М.В. не возражал против прекращения уголовного дела и уголовного преследования в отношении него вследствие акта амнистии.

Исходя из изложенного, вопрос о наличии причинно-следственной связи между действиями ответчика и причинением истцу вреда исследовался судом в рамках гражданского дела, судом исследовались доказательства, свидетельствующие о причинении вреда здоровью истца в результате виновных действий ответчика, а именно объяснения сторон об обстоятельствах происшествия, представленные медицинские документы, материалы, составленные по факту дорожно-транспортного происшествия.

В соответствии со ст.ст. 12, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд апелляционной инстанции верно отметил, что в нарушение положений п.2 ст. 1064 ГК РФ и ст.56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ответчиком в ходе рассмотрения дела не было представлено доказательств, свидетельствующих об отсутствии оснований для возложения на него ответственности за причиненный истцу вред. Доводы ответчика о несогласии с его виной в дорожно-транспортном происшествии были верно отклонены судом апелляционной инстанции, поскольку они не подтверждены какими-либо доказательствами, а сам факт подачи ответчиком после вынесения решения по данному делу, жалоб на постановление о прекращении уголовного дела, правильно не отнесен судом апелляционной инстанции к таким доказательствам.

Суд апелляционной инстанции также отметил, что на данные обстоятельства ответчик до момента вынесения решения по делу не ссылался, хотя и он сам, и его представитель были надлежащим образом извещены о времени и месте судебного разбирательства, представитель Р.И.В. знакомился с делом 23 июня 2021 г, однако, до даты судебного заседания, назначенного на 3 августа 2021 г, никаких возражений по иску со стороны ответчика не поступало.

Поскольку при рассмотрении данного спора установлены конкретные имеющие значение для дела фактические обстоятельства, в том числе о факте причинения тяжкого вреда здоровью истца Л.Е.А. источником повышенной опасности в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего по вине ответчика, суды пришли к правильному выводу о возложении на ответчика обязанности по выплате истцу компенсации морального вреда.

Обращение истца в суд с настоящим иском через несколько лет после дорожно-транспортного происшествия, как правильно указал суд апелляционной инстанции, является правом истца, при том, что исковая давность не распространяется на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ, кроме случаев, предусмотренных законом (ст. 208 ГК РФ).

Прекращение производства по уголовному делу само по себе не является основанием для освобождения ответчика от гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, учитывая также, что уголовное дело в отношении ответчика было прекращено по нереабилитирующему основанию.

Довод кассационной жалобы о том, что в качестве доказательства судами принята копия постановления о прекращении уголовного дела в отношении ответчика, в которой отсутствует подпись должностного лица, а также отсутствуют сведения о согласии руководителя следственного органа на принятие процессуального решения также не может повлечь отмену обжалуемых судебных актов по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 2 ст. 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии.

Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию.

Согласно положениям ч. 7 ст. 67 этого же Кодекса, суд не может считать доказанными обстоятельства, подтверждаемые только копией документа или иного письменного доказательства, если утрачен и не передан суду оригинал документа, и представленные каждой из спорящих сторон копии этого документа не тождественны между собой, и невозможно установить подлинное содержание оригинала документа с помощью других доказательств.

Между тем, таких обстоятельств судами не установлено, поскольку из материалов дела усматривается, что истцом была представлена заверенная копия указанного документа (постановления о прекращении уголовного дела от 30 июля 2015 г.), а ответчиком какой-либо копии постановления о прекращении уголовного дела в ином варианте представлено не было, факт прекращения уголовного дела в отношении него в связи с актом амнистии ответчиком также не оспаривался, в деле имеется акт Управления МВД по Кемеровской области об уничтожении уголовных дел в связи с истечением срока хранения, в котором указано на уничтожение уголовного дела в отношении ответчика.

Не влекут отмену обжалуемых судебных актов доводы кассатора о том, что судом апелляционной инстанции не мотивировано отказано в удовлетворении ходатайства ответчика о приостановлении производства по делу в связи со следующим.

Основания для приостановления производства по делу предусмотрены ст.215 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в которой указано, в том числе, на приостановление производства по делу в случае невозможности рассмотрения данного дела до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, административном или уголовном производстве, а также дела об административном правонарушении.

При этом приостановление производства по гражданскому делу до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, уголовном или административном производстве, допустимо в том случае, если факты и правоотношения, которые подлежат установлению в порядке гражданского, уголовного или административного производства, имеют юридическое значение для данного дела.

Согласно разъяснениям, данным в абз. 2 п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В п. 32 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснено, что поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. Привлечение ответчика к уголовной или административной ответственности не является при этом обязательным условием для удовлетворения иска о компенсации морального вреда (п. 5 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2018).

Поскольку, обстоятельства, свидетельствующие о невозможности рассмотрения данного гражданского дела до разрешения уголовного дела по факту дорожно-транспортного происшествия с участием сторон, отсутствуют, суд апелляционной инстанции правильно отказал в удовлетворении ходатайства, указав на отсутствие предусмотренных законом оснований для приостановления производства по делу.

Доводы кассатора о том, что в деле участвовали прокуроры без предоставления суду документов, подтверждающих их полномочия, основанием для отмены обжалуемых судебных актов также не являются, поскольку в силу п. 3 ст. 1 Федерального закона 17 января 1992 г. N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации" и на основании ч. 3 ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации прокурор вступает в процесс и дает заключение по делам о выселении, о восстановлении на работе, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, а также в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и другими федеральными законами, в целях осуществления возложенных на него полномочий.

Как следует из протоколов судебных заседаний, стороной ответчика при рассмотрении дела по существу каких-либо возражений в отношении полномочий прокурора, участвующего в деле, не заявлялось, доводов о том, каким образом указанное обстоятельство привело к принятию неправильного решения кассатором не приведено.

Между тем, основанием для отмены в кассационном порядке судебных актов является такое нарушение или неправильное применение норм процессуального права, которое привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений только в том случае, если без устранения этих нарушений невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя.

Не могут повлечь удовлетворение кассационной жалобы и доводы кассатора о наличии в действиях потерпевшей грубой неосторожности, являющейся в силу положений п. 2 ст.1083 ГК РФ основанием для уменьшения размера возмещения вреда, поскольку, как правильно указал суд апелляционной инстанции, понятие грубой неосторожности применимо лишь в случае возможности правильной оценки ситуации, которой потерпевший пренебрег, допустив действия либо бездействие, приведшие к неблагоприятным последствиям.

Грубая неосторожность предполагает предвидение потерпевшим большой вероятности наступления вредоносных последствий своего поведения и наличие легкомысленного расчета, что они не наступят. В данном случае таких обстоятельств по делу судами не установлено.

Кроме того, на наличие грубой неосторожности в действиях пострадавшей ответчик при рассмотрении дела в суде первой инстанции не ссылался.

Само по себе то обстоятельство, что истец Л.Е.А. не была пристегнута ремнем безопасности, не свидетельствует о наличии грубой неосторожности, так как вред ее здоровью причинен не вследствие ее действий (бездействия), а в результате столкновения автомобиля с опорой трубопровода и электроосвещения, произошедшего по вине ответчика. При этом, доказательств того, что действия истца, не пристегнувшейся ремнем безопасности, содействовали увеличению вреда, материалы дела не содержат.

Доводы кассатора о нарушении судом норм процессуального права, связанных с необходимостью оставления искового заявления без рассмотрения, также были предметом правовой оценки суда апелляционной инстанции, который пришел к правильному выводу о том, что эти доводы основаны на неверном толковании закона.

В соответствии со ст. 222 (абзц. 8) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд оставляет заявление без рассмотрения, в случае, если истец, не просивший о разбирательстве дела в его отсутствие, не явился в суд по вторичному вызову, а ответчик не требует рассмотрения дела по существу. Учитывая, что в судебном заседании 3 августа 2021 г. участвовала представитель истца - Л.Т.А, действующая на основании доверенности, а предыдущее судебное заседание от 23 июня 2021 г, как усматривается из протокола являлось предварительным, иных судебных заседаний по делу не проводилось, то правовых оснований для оставления иска без рассмотрения у суда первой инстанции не имелось.

В соответствии с ч. 1 ст. 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено кодексом.

В интересах законности кассационный суд общей юрисдикции вправе выйти за пределы доводов кассационных жалобы, представления (ч. 2 ст. 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Под интересами законности с учетом положений ст. 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует понимать необходимость проверки правильности применения и толкования норм материального права и норм процессуального права в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов участников гражданских, трудовых (служебных) и иных правоотношений, а также в целях защиты семьи, материнства, отцовства, детства; социальной защиты; обеспечения права на жилище; охраны здоровья; обеспечения права на благоприятную окружающую среду; защиты права на образование и других прав и свобод человека и гражданина; в целях защиты прав и законных интересов неопределенного круга лиц и публичных интересов и в иных случаях необходимости охраны правопорядка.

Оснований для выхода за пределы доводов кассационной жалобы в соответствии с ч. 2 ст. 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по заявленному представителем кассатора ходатайству, судебная коллегия не усматривает.

В целом, доводы кассатора выражают несогласие с выводами судов и направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции. так как в соответствии со ст.ст. 67, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Суд кассационной инстанции, определяя наличие (или отсутствие) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений, должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не усматривает оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Рудничного районного суда г. Кемерово от 3 августа 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 23 декабря 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Ж.М.В. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи