Апелляционное определение СК по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции от 28 июня 2022 г. по делу N 55-309/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Алексеевой Г.А, судей Иванова С.А, Хизниченко М.Г, при секретаре судебного заседания Шестаковой И.А, с участием прокурора Кулагиной Е.Н, осуждённой Кузнецовой М.В, защитников Пликусовой Г.Н, Потапова А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Хлызовой О.А, апелляционным жалобам (с дополнениями) осуждённой Кузнецовой М.В. и защитника Почкиной Н.А, осуждённого Григорьева С.И. и защитника Агеевой М.Н. на приговор Челябинского областного суда от 28 декабря 2021 года; апелляционным жалобам осуждённой Кузнецовой М.В. на постановление судьи Челябинского областного суда от 21 апреля 2022 года о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания, на постановления Челябинского областного суда от 29 декабря 2021 года и 4 апреля 2022 года о взыскании процессуальных издержек, в соответствии с которыми

Кузнецова М.В, родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", гражданка Российской Федерации, имеющая среднее общее образование, несудимая, осуждена по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 16 годам лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений свободы, предусмотренных статьёй 53 УК РФ, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии общего режима, Григорьев С.И, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", гражданин Российской Федерации, имеющий среднее общее образование, судимый, осуждён по ч. 5 ст. 33, п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 15 годам лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением ограничений свободы, предусмотренных статьёй 53 УК РФ.

В соответствии со статьёй 70 УК РФ по совокупности приговоров путём частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытой части основного наказания и неотбытой части дополнительного наказания по приговору "данные изъяты" от 31.01.2021 (с учетом изменений, внесённых постановлением Кыштымского городского суда "данные изъяты" от 04.10.2019) окончательное наказание назначено виде лишения свободы сроком на 15 лет 1 месяц с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением ограничений свободы, предусмотренных статьёй 53 УК РФ, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 8 месяцев 11 дней, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении обоих осуждённых оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять с момента вступления приговора в законную силу.

В срок отбывания наказания зачтено время содержания осуждённых под стражей: Кузнецовой М.В. - с 21.04.2020 до дня вступления приговора в законную силу в соответствии с пунктом "б" части 31 статьи 72 УК РФ из расчёта один день содержания под стражей полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима; Григорьева С.И. - с 23.04.2020 до дня вступления приговора в законную силу в соответствии с пунктом "а" части 31 статьи 72 УК РФ из расчёта один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Разрешён гражданский иск: с осуждённых Кузнецовой М.В. и Григорьева С.И. в пользу потерпевшей П.Е.В. в долевом порядке взыскана компенсация морального вреда в размере "данные изъяты" рублей с каждого.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Постановлением судьи Челябинского областного суда от 21 апреля 2022 года отклонены замечания на протокол судебного заседания, поданные осуждённой Кузнецовой М.В.

Постановлениями Челябинского областного суда от 29 декабря 2021 года и 4 апреля 2022 года с осуждённой Кузнецовой М.В. взысканы процессуальные издержки, связанные с выплатой вознаграждения защитнику за участие в уголовном судопроизводстве, в размере 93 955 и 9 890 рублей соответственно.

Заслушав доклад председательствующего о содержании судебных решений и постановления судьи, существе апелляционных представления и жалоб, возражений на них, выступления осуждённой Кузнецовой М.В. в режиме видеоконференц-связи, защитников Пликусовой Г.Н. и Потапова А.В, поддержавших апелляционные жалобы по доводам, изложенным в них, и возражавших против удовлетворения апелляционного представления, мнение прокурора Кулагиной Е.Н. об изменении приговора по доводам апелляционного представления и оставлении апелляционных жалоб без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

согласно приговору признаны виновными:

Кузнецова - в том, что 29 февраля 2020 года в период с 935 до 1223 час. в "адрес" с целью скрыть другое преступление путём удушения причинила смерть П.В.А. путём удушения;

Григорьев - в том, что оказал пособничество Кузнецовой в совершении убийства П.В.А. путём предоставления двух шнуров от электроприборов и нанесения нескольких ударов топором по голове и шее П.В.А. с причинением тупой травмы головы.

Преступление совершено ими в месте, времени и при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Кузнецова вину не признала; Григорьев вину признал частично.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Хлызова О.А. оспаривает приговор ввиду неправильного применения судом уголовного закона и несправедливости назначенного наказания. Ссылаясь на фактические обстоятельства уголовного дела, установленные в судебном заседании, не соглашается с выводами суда об отсутствии у осуждённых предварительного сговора на убийство П.В.А. и, как следствие, исключении из юридической оценки их действий квалифицирующего признака "группой лиц по предварительному сговору" и о квалификации действий Григорьева как пособника в совершении убийства. Свою позицию обосновывает тем, что, имея соответствующий мотив, Кузнецова и Григорьев договорились лишить потерпевшую жизни, после чего Кузнецова сначала одним, а затем вторым шнуром от электроприборов, переданными ей Григорьевым, набросив их на шею П.В.А, произвела ее удушение, а Григорьев, видя, что потерпевшая подаёт признаки жизни, с целью доведения преступного умысла до конца нанёс ей несколько ударов топором по голове и шее. Просит отменить приговор и вынести обвинительный приговор, квалифицировав действия обоих осуждённых по п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ с назначением справедливого наказания.

В апелляционных жалобах и дополнениях к ним:

осуждённая Кузнецова не соглашается с приговором в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела и существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. Детально анализируя и оценивая со своей точки зрения доказательства, представленные сторонами и исследованные в судебном заседании, аналогично своей позиции в судебном заседании излагая фактические обстоятельства уголовного дела, ставя под сомнение достоверность и допустимость ввиду противоречивости, ложности и прямой личной заинтересованности показания осуждённого Григорьева, свидетелей М.А.И, Б.Е.В, К.В.П, С.Д, И, П.В.С, утверждает о своей непричастности к совершению убийства П.В.А, невозможности сделать это ввиду наличия у неё заболевания опорно-двигательного аппарата, её оговоре Григорьевым, который совершил преступление и, следовательно, преследует цель избежать уголовной ответственности за содеянное, отсутствии у неё предварительного сговора с Григорьевым и мотива преступления (цель скрыть другое преступление), сфабрикованности уголовного дела следователем Голышевым А.Н. и сотрудником полиции К.В.П, которые имеют личную неприязнь к ней.

Указывает на допущенные существенные нарушения уголовно-процессуального закона и её права на защиту: следователь безосновательно отказал в проведении следственных действий, направленных на доказывание её невиновности (следственный эксперимент, повторная очная ставка с Григорьевым); председательствующий судья рассмотрел уголовное дело с обвинительным уклоном (перебивал её и свидетелей, которые давали показания в её пользу, игнорировал возражения её и защитника, снимал вопросы стороны защиты, отказал в удовлетворении ходатайства о назначении судебно-медицинской экспертизы); показания Григорьева на предварительном следствии были оглашены усечённо, лишь в части, выгодной государственному обвинителю, а показания свидетеля Б.Е.В. - незаконно ввиду возражений стороны защиты; после вынесения приговора она была безосновательно ограничена в дополнительном ознакомлении с материалами уголовного дела несмотря на то, что никогда не уклонялась от ознакомления; её замечания на протокол судебного заседания рассмотрены неправильно. Выражает несогласие с разрешением гражданского иска: потерпевшая П.Е.В, не поддерживавшая с П.В.А. близких родственных отношений, не обосновала, в чём выразился моральный вред; с постановлениями о взыскании с неё процессуальных издержек, мотивируя своей имущественной несостоятельностью, пенсионным возрастом, нетрудоспособностью ввиду серьёзного, по её мнению, заболевания, что не было учтено судом. Просит отменить приговор и оправдать её за непричастностью к совершению преступления; отменить постановление о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания; отменить постановления о взыскании с неё процессуальных издержек и отнести их возмещение за счёт государства;

защитник Почкина Н.А. оспаривает приговор ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильного применения уголовного закона и несправедливости назначенного наказания. Анализируя исследованные в судебном заседании доказательства, в частности показания обоих осуждённых, свидетелей Б.Е.В, М.А.И, ставя под сомнение достоверность показаний Григорьева на предварительном следствии от 23 и 24 апреля 2020 года и допустимость показаний свидетеля с особым процессуальным статусом М.А.И. на предварительном следствии от 22.04.2020, считает, что причастность Кузнецовой к совершению убийства П.В.А, равно как и нахождение в состоянии алкогольного опьянения, не доказана совокупностью достоверных и достаточных доказательств; суд ошибочно установилмотив преступления - с целью скрыть другое преступление. Полагает, что суд, отказав стороне защиты в удовлетворении ходатайства о назначении комиссионной судебно-медицинской экспертизы на предмет возможности совершения осуждённой действий при удушении, нарушил право на защиту, а, исключив из описания фабулы преступного деяния "уперевшись ногой в спину П.В.А." (действия Кузнецовой согласно обвинительному заключению), вышел за пределы предъявленного обвинения и нарушил положения статьи 252 УПК РФ. Просит отменить приговор и оправдать Кузнецову в связи с непричастностью к совершению преступления и отказать в удовлетворении гражданского иска;

осуждённый Григорьев не соглашается с приговором в связи с несправедливостью назначенного наказания. Не оспаривая правильность установления судом фактических обстоятельств уголовного дела и квалификации содеянного им, утверждает, что убийство П.В.А. совершила Кузнецова путём удушения шнурами; умысла на убийство П.В.А. у него не было, удары топором он наносил, чтобы обездвижить тело, понимая, что потерпевшая к тому моменту была уже мертва; дав два шнура Кузнецовой, тем самым он оказал ей пособничество. Находит назначенное наказание чрезмерно суровым, поскольку он написал явку с повинной, активно сотрудничал со следствием, подробно рассказал об обстоятельствах совершённого преступления, в том числе на месте происшествия; свои первоначальные показания изменил по просьбе Кузнецовой, матери своей сожительницы. Просит пересмотреть приговор и снизить размер назначенного наказания;

защитник Агеева М.Н. оспаривает приговор в связи с неправильным применением судом уголовного закона в части квалификации содеянного и суровостью назначенного наказания. Ссылается на то, что, что в судебном заседании не получено достаточных и достоверных доказательств установленного судом мотива убийства - цель осуждённых скрыть другое преступление (причинение Б.Е.В. телесных повреждений П.В.А.); при назначении наказания суд не в полной мере учёл менее активную роль Григорьева как пособника в совершении убийства и совокупность смягчающих его наказание обстоятельств. Просит изменить приговор, переквалифицировать действия осуждённого с ч. 5 ст. 33, п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 105 УК РФ и назначить справедливое наказание.

В своих возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя оба осуждённые, а также осуждённая Кузнецова в возражении на апелляционную жалобу осуждённого Григорьева, не соглашаясь с ними, возражают против их удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалоб, возражений на них, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов уголовного дела, в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих в соответствии со статьёй 389.15 УПК РФ отмену приговора, а также связанных с нарушением права Кузнецовой и Григорьева на защиту органами предварительного следствия и судом не допущено.

Обвинительное заключение составлено с учётом положений статьи 220 УПК РФ, утверждено надлежащим прокурором и не имеет недостатков, которые исключали бы возможность отправления на его основе судопроизводства по делу и постановлению приговора.

Разбирательство уголовного дела проведено в условиях состязательного процесса и в рамках предъявленного осуждённым обвинения с обеспечением их права на защиту.

Постановленный судом приговор соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к его содержанию. В нём отражены обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии с положениями статьи 73 УПК РФ, проанализированы подтверждающие их доказательства, получившие надлежащую оценку с приведением её мотивов, аргументированы выводы, относящиеся к вопросу квалификации содеянного, мере наказания, разрешены иные вопросы, имеющие отношение к данному уголовному делу из числа, предусмотренных статьёй 299 УПК РФ.

Описание деяния, признанного судом доказанным, содержит необходимые сведения о месте, времени, способе его совершения, форме вины, целях и об иных данных, позволяющих судить о совершённом преступлении, причастности к этим событиям осуждённых и их виновности, а также об обстоятельствах, достаточных для правильной правовой оценки содеянного ими.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив представленные сторонами доказательства, сопоставив их друг с другом и оценив в совокупности, суд пришел к обоснованному выводу об их достаточности для разрешения дела, правильно признав Кузнецову и Григорьева виновными в совершении инкриминированного им преступления, этот вывод изложил в приговоре, а принятое решение подробно мотивировал.

Выводы суда о виновности осуждённых в содеянном соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным в ходе судебного разбирательства, основываются на достаточной совокупности исследованных доказательств, которым в приговоре дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями статьи 88 и 89 УПК РФ. В качестве допустимых и достоверных доказательств суд обоснованно привёл в приговоре показания Григорьева на предварительном следствии в качестве подозреваемого и обвиняемого, в том числе при их проверке на месте происшествия, показания свидетеля Б.Е.В. на предварительном следствии и в судебном заседании, свидетеля с особым процессуальным статусом М.А.И, свидетелей К.В.П, М.Л.Г. и Н.В, протоколы следственных действий, заключения судебных экспертиз.

Как установлено в ходе судебного разбирательства 29 февраля 2020 года в период времени с 935 до 1223 час. в процессе совместного распития спиртных напитков в "адрес" между Кузнецовой и Григорьевым по инициативе первой состоялся разговор о лишении П.В.А. жизни с тем, чтобы она не обратилась в правоохранительные органы с заявлением в отношении Б.Е.В. о совершении преступления. Отказавшись от совершения убийства непосредственно самому, Григорьев передал Кузнецовой два шнура от электроприбора, которыми она последовательно путём сдавливания петлей органов шеи произвела удушение П.В.А. Григорьев в связи с проявлением внешних признаков угасания жизнедеятельности последней, полагая, что потерпевшая жива, с целью причинения ей смерти найденным во дворе топором нанёс ей не менее восьми ударов в область головы и шеи, причинив тупую травму головы, повлекшую тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Смерть П.В.А. наступила от механической странгуляционной асфиксии, развившейся в результате сдавления органов шеи петлей.

В судебном заседании с соблюдением положений пункта 3 части 1 статьи 276 УПК РФ были оглашены показания осуждённого Григорьева, данные им на стадии предварительного следствия. Из его показаний в качестве подозреваемого и обвиняемого от 23 и 24 апреля 2020 года соответственно, в том числе при их проверке на месте происшествия от 24 апреля 2020 года и в явке с повинной, усматривается, что в ходе распития спиртных напитков Кузнецова сказала ему, что её дочь, Б.Е.В, с которой он на тот момент сожительствовал, ножом причинила телесные повреждения П.В.А, поэтому последнюю надо убить, чтобы та не написала заявление в полицию. Он отказался лично совершать убийство, дал шнур от электроприбора Кузнецовой, которым она стала душить П.В.А, а когда шнур порвался, дал второй, которым осуждённая задушила П.В.А. Затем они перенесли тело во двор дома, где он, увидев, как П.В.А. начала подавать признаки жизни (шевелилась грудная клетка, потерпевшая хрипела), решилеё добить и нанес несколько ударов по голове и шее найденным во дворе дома топором.

Сопоставив показания осуждённого в судебном заседании и на предварительном следствии, выяснив и проанализировав причину изменения им своих показаний, суд обоснованно признал достоверными показания Григорьева на предварительном следствии с приведением соответствующих мотивов. Оснований для переоценки этих доказательств у судебной коллегии не имеется.

Кроме того, виновность Кузнецовой и Григорьева в совершении преступления, за которое они осуждены, подтверждена совокупностью других доказательств, подробно изложенных в приговоре, а именно:

показаниями свидетеля с особым процессуальным статусом М.А.И. на предварительном следствии, которые были оглашены в порядке пункта 1 части 2 статьи 281 УПК РФ, из которых усматривается, что в процессе совместного употребления спиртных напитков между Кузнецовой и П.В.А. возникла ссора; со слов Кузнецовой ему известно, что она и Григорьев задушили сидевшую на табурете потерпевшую проводами и не могли поступить иначе, потом вынесли её во двор, где Григорьев добил потерпевшую топором по голове; возле сарая он увидел труп П.В.А.; через несколько дней упаковал труп в пакеты и вывез на болото, а одежду и обувь потерпевшей сжёг; Кузнецова после обнаружения трупа сказала ему, что надо скрыться, переоделась и ушла из дома;

показаниями свидетеля Б.Е.В. на предварительном следствии, согласно которым в течение дня 29 февраля 2020 года мать вместе с М.А.И, П.В.А. и Григорьевым употребляла спиртные напитки; на полу в кухне она увидела два провода от электроплойки и электробритвы, пятна крови; мать была сильно возбуждена, взбешена, мыла руки; Григорьев сказал ей, что Кузнецова задушила П.В.А. этими шнурами; возле хозяйственной постройки она увидела труп П.В.А. в крови и с раной на шее; задав соответствующий ситуации вопрос, она получила ответ матери, что это не её дело; через несколько дней мать попросила, чтобы Григорьев помог вывезти и спрятать труп, но они отказались; со слов матери знает, что М.А.И. сделал это, обмотав труп скотчем и утопив в болоте;

показаниями свидетеля К.В.П. о том, что в ходе проведённых оперативно-розыскных мероприятий был установлен круг общения без вести пропавшей П.В.А, в который входили, в том числе Кузнецова, Григорьев и Б.Е.В.; с помощью дрона в болоте недалеко от дома Кузнецовой был обнаружен труп П.В.А. с признаками насильственной смерти; несмотря на его предложение явиться в отдел полиции Кузнецова уклонялась от встречи с ним; М.А.И. был задержан сотрудниками патрульно-постовой службы;

показаниями свидетелей М.Л.Г. и Н.В, из которых видно, что в один из дней апреля 2020 года они встретили Кузнецову, с которой перед этим говорили по телефону, она скрывалась на болоте от сотрудников полиции, и они привезли её к себе домой; из рассказа осуждённой они поняли, что в её доме была убита П.В.А.; Кузнецова не отвечала на телефонные звонки сотрудников полиции, пила спиртные напитки и не хотела идти в полицию;

протоколами осмотров места происшествия и трупа от 16, 21 и 24 апреля 2020 года, в которых зафиксирован факт обнаружения в болотистой местности в районе "адрес" трупа П.В.А. с признаками насильственной смерти; в пакете вместе с трупом обнаружен фрагмент электропровода;

заключениями судебно-медицинских экспертов N 133 от 29.05.2020, N 277/21-Б от 10.09.2021 о причине смерти П.В.А. (механическая странгуляционная асфиксия, развившаяся в результате сдавления органов шеи петлей), наличии иных телесных повреждений, в том числе тупой травмы головы, степени тяжести данных телесных повреждений, механизме и сроках их причинения; выявленные сомнения между данными экспертными заключениями в части вопроса о прижизненном либо посмертном образовании тупой травмы головы устранены путём допроса в судебном заседании эксперта В.Д.В.;

а также иными доказательствами, содержание и анализ которых подробно приведены в приговоре.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив доказательства, сопоставив их друг с другом, оценив собранные доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу об их достаточности для разрешения дела, правильно признав Кузнецову и Григорьева виновными в совершении инкриминированного им преступления, этот вывод изложил в приговоре, а принятое решение мотивировал. Какие-либо неустранённые противоречия в доказательствах, вызывающие сомнения в виновности осуждённых и требующие толкования в их пользу, по делу отсутствуют. Суд изложил в приговоре, по каким причинам он отверг те или иные доказательства и принял в качестве достоверных другие. В частности, суд подробно проанализировал показания свидетеля Б.Е.В. на предварительном следствии в части существенных противоречий с её показаниями в судебном заседании, выяснил причины изменения ею своих первоначальных показаний, в том числе связанные с близкими родственными отношениями с Кузнецовой, и сожительством с Григорьевым, сопоставил эти показания с другими доказательствами стороны обвинения и правильно оценил их как допустимые, достоверные и соответствующие фактическим обстоятельствам уголовного дела. Довод осуждённой Кузнецовой о незаконности оглашения показаний данного свидетеля на предварительном следствии основан на незнании ею уголовно-процессуального закона, поскольку не требуется согласия сторон для оглашения показаний свидетеля или потерпевшего в порядке части 3 статьи 281 УПК РФ. Не согласиться с выводами суда и дать иную оценку исследованным доказательствам, отличную от оценки суда первой инстанции, у судебной коллегии оснований не имеется.

Вопреки мнению осуждённой Кузнецовой суд с соблюдением положений пункта 3 части 1 статьи 276 УПК РФ по ходатайству государственного обвинителя огласил вышеизложенные в настоящем апелляционном определении показания осуждённого Григорьева ввиду его отказа дать показания в судебном заседании, а также его последующие показания, согласно которым он изменил свою позицию по предъявленному обвинению, заявив, что убийство П.В.А. совершил он один. При этом сторона защиты не была лишена возможность заявить ходатайство об оглашении иных показаний осуждённого, которые, по её мнению, свидетельствовали бы в пользу Кузнецовой, однако своим процессуальным правом участники уголовного судопроизводства со стороны защиты не воспользовались.

Все заявленные ходатайства о признании доказательств недопустимыми, в том числе и тех, на которых акцентируется внимание в апелляционной жалобе осуждённой Кузнецовой, были предметом тщательного обсуждения в суде первой инстанции и разрешены им с соблюдением требований статьи 271 УПК РФ с учётом мнений сторон и после исследования всех юридически значимых для правильного разрешения ходатайств обстоятельств и с вынесением мотивированного решения, оснований не согласиться с правильностью которого у судебной коллегии также не имеется.

Ввиду отсутствия оснований, предусмотренных статьёй 283 УПК РФ, для назначения комиссионной судебно-медицинской экспертизы с целью определения возможности осуждённой Кузнецовой совершить удушение при наличии заболевания опорно-двигательного аппарата, как об этом ставится вопрос в апелляционных жалобах её и защитника Почкиной Н.А, суд правомерно отказал в удовлетворении соответствующего ходатайства, приняв во внимание, что для квалификации действий лиц как умышленное убийство при указанном в приговоре способе юридически значимым являются его действия по удушению петлёй.

Как усматривается из протокола судебного заседания, суд создал сторонам все необходимые условия для реализации предоставленных законом процессуальных прав, не допустил в ходе рассмотрения уголовного дела существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения конституционных и процессуальных прав осуждённых повлияли на вынесение законного, обоснованного и справедливого приговора, обеспечил соблюдение принципа равноправия и состязательности сторон.

Вопросы и высказывания, не отвечающие принципу относимости, председательствующий судья обоснованно снимал; стороны не были ограничены в возможности выяснения в ходе допросов свидетелей и осуждённых обстоятельств, касающихся существа предъявленного обвинения. Каких-либо объективных и убедительных данных, свидетельствующих о непрофессионализме или личной заинтересованности председательствующего судьи, равно как и личной заинтересованности следователя Голышева А.П. и свидетеля К.В.П. ни протокол судебного заседания, ни приговор не содержат, и в апелляционной жалобе осуждённой Кузнецовой не приведено.

В силу пункта 41 статьи 5 и статьи 38 УПК РФ следователь, являясь процессуально независимым лицом, полномочен самостоятельно определять ход расследования и объём следственных и процессуальных действий, достаточный для составления обвинительного заключения и направления уголовного дела в суд; отказ в проведении тех или иных следственных действий, в том числе на которые указывает осуждённая Кузнецова в апелляционной жалобе, не нарушает её право на защиту и не свидетельствует о неполноте предварительного следствия, которая - в случае соответствующей возможности - может быть восполнена в судебном заседании, в том числе путём представления сторонами новых доказательств.

Несогласие стороны защиты с принятыми судом решениями по заявленным ходатайствами о признании доказательств недопустимыми, назначении судебной экспертизы не свидетельствует об их незаконности или предвзятости суда и нарушении права осуждённых на защиту; доводы об обратном, заявленные осуждённой Кузнецовой в апелляционной жалобе, являются её субъективным мнением, основанным на несогласии с приговором.

Нарушений требований статьи 252 УПК РФ судом первой инстанции, как об этом полагает защитник Почкина Н.А, судебная коллегия не усматривает. Действия Кузнецовой в процессе удушения, выразившиеся в том, что она упиралась коленом в спину потерпевшей, затягивая петлю, как не нашедшие своего подтверждения в судебном заседании, мотивированно были исключены судом из описания фабулы преступления, чем положение осуждённой не было ухудшено, а её право на защиту - не нарушено.

Что касается довода осуждённой Кузнецовой о незаконном ограничении её в дополнительном ознакомлении с материалами уголовного дела, то постановлением судьи Челябинского областного суда от 20 апреля 2022 года ей был обоснованно установлен срок для ознакомления с материалами уголовного дела, в котором подробно изложены конкретные обстоятельства уклонения осуждённой от ознакомления с материалами уголовного дела, в связи с чем нарушения права Кузнецовой на защиту судебная коллегия не усматривает.

Содержащиеся в апелляционных жалобах доводы сводятся к фактической переоценке всех установленных судом обстоятельств и несогласии с принятыми судом решениями, однако тот факт, что оценка суда не совпадает с позицией осуждённых и защитников, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и не является основанием для отмены или изменения приговора.

Замечания на протокол судебного заседания, поданные осуждённой Кузнецовой, правильно рассмотрены председательствующим судьёй в соответствии с положениями статьи 260 УПК РФ с вынесением 21.04.2022 мотивированного постановления об отказе в их удостоверении, оснований не согласиться с которым у судебной коллегии не имеется; в апелляционной жалобе осуждённой Кузнецовой приведены суждения, которые по своей сути сводятся к несогласию с оценкой доказательств, но не к правильности изложения в протоколе судебного заседания сведений, предусмотренных частью 3 статьи 259 УПК РФ.

Судебное следствие завершено судом после того, как все имевшиеся доказательства сторонами были представлены и исследованы в судебном заседании. Приговор соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании, и требованиям статьи 297 УПК РФ.

При таком положении судебная коллегия признаёт, что суд создал сторонам все необходимые условия для реализации предоставленных законом процессуальных прав, не допустил в ходе рассмотрения уголовного дела существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения прав осуждённых повлияли на вынесение законного, обоснованного и справедливого приговора, обеспечил соблюдение принципа равноправия и состязательности сторон.

Вопреки утверждению осуждённого Григорьева его умысел был направлен на лишение П.В.А. жизни, на что указывают в своей совокупности: целенаправленность и мотивация его действий, которые последовали за действиями Кузнецовой, осознание им факта, что потерпевшая еще жива, опасение того, что Б.Е.В. и её малолетний ребёнок станут очевидцами криминальных событий, орудие преступления (топор), количество (не менее восьми) и локализация наносимых ударов, в том числе в голову, степень тяжести причинённых телесных повреждений. Судебная коллегия отмечает, что довод осуждённого об обратном, утверждение, что удары топором он наносил по мёртвому телу, озвучены им только в апелляционной жалобе.

Что касается оспаривания осуждённой Кузнецовой и обоими защитниками правильности установления судом мотива преступления - с целью скрыть другое преступление, - то вменённый Кузнецовой и Григорьеву мотив правильно признан судом таковым, поскольку убийство П.В.А. совершено в целях воспрепятствования ей обратиться с заявлением в полицию, и определяющего значения не имеет факт обращения или не обращения потерпевшей в будущем с таковым заявлением, важно, что оба осуждённых не желали предполагаемого ими и возможного привлечения Б.Е.В. к уголовной ответственности, учитывая, что Кузнецова является её матерью, а Григорьев - сожителем. Доводы, приведённые авторами апелляционных жалоб, не свидетельствуют об ином, отличном от установленного судом, мотиве убийства.

Виды исправительных учреждений, вопросы о мере пресечения, сроке отбывания наказания, зачёте времени содержания под стражей в срок лишения свободы в порядке статьи 72 УК РФ и о судьбе вещественных доказательств разрешены судом правильно.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осуждённой Кузнецовой вопрос о распределении процессуальных издержек разрешён судом с учётом положений части 1 статьи 132 УПК РФ, согласно которым процессуальные издержки могут быть взысканы с осуждённых. Оснований для её освобождения от взыскания процессуальных издержек судом не установлено, поскольку Кузнецова, несмотря на имеющееся заболевание опорно-двигательного аппарата, трудоспособна, не является инвалидом и имущественно несостоятельным лицом, противопоказаний к труду не имеет, может быть трудоустроена в местах лишения свободы.

Исковые требования потерпевшей П.Е.В. о взыскании компенсации морального вреда в связи со смертью близкого ей человека - сестры - и причинением в этой связи невосполнимых нравственных страданий судом разрешены в соответствии с положениями статей 151, 1101 ГК РФ с учётом всех обстоятельств, имеющих юридическое значение, в том числе материального положения гражданских ответчиков, а также требований разумности и справедливости. Выводы суда о частичном удовлетворении иска надлежаще изложены и мотивированы в приговоре.

При таких обстоятельствах судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционных жалоб и отмены либо изменения состоявшегося по делу судебного решения.

Вместе с тем приговор подлежит изменению по доводам апелляционного представления государственного обвинителя в соответствии с пунктом 3 статьи 389.15 и пунктом 2 части 1 статьи 389.18 УПК РФ, то есть ввиду неправильного применения уголовного закона.

Согласно описанию фабулы преступного деяния, изложенному в приговоре, Кузнецова, опасаясь, что П.В.А. обратится в правоохранительные органы с заявлением о совершении Б.Е.В. преступления, предложила Григорьеву лишить потерпевшую жизни, однако тот отказался и передал Кузнецовой шнур от электроприбора для удушения П.В.А. Кузнецова, в свою очередь, действуя целью убийства, сначала этим шнуром, а затем вторым, переданным Григорьевым, произвела удушение П.В.А, после чего осуждённые вынесли потерпевшую во двор дома.

Там Григорьев в отсутствие Кузнецовой в связи с проявлением внешних признаков угасания жизнедеятельности у П.В.А, полагая, что она жива, с целью причинения ей смерти найденным во дворе топором нанёс потерпевшей не менее восьми ударов в область головы и шеи, причинив тупую травму головы, повлекшую тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Смерть П.В.А. наступила от механической странгуляционной асфиксии, развившейся в результате сдавления органов шеи петлей.

Действия обоих осуждённых органом предварительного следствия квалифицированы как убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление, по п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В описательно-мотивировочной части приговора, дав юридическую оценку действиям виновных, суд исключил квалифицирующий признак "группой лиц по предварительному сговору", квалифицировал действия Григорьева как пособника в совершении Кузнецовой умышленного убийства. При этом суд указал, что причинённые Григорьевым П.В.А. телесные повреждения топором не были причиной её смерти, и от его действий смерть потерпевшей не наступила по не зависящим от него причинам.

Однако с данным выводом суда первой инстанции судебная коллегия согласиться не может.

По смыслу закону убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них. Убийство следует признавать совершенным группой лиц и в том случае, когда в процессе совершения одним лицом действий, направленных на умышленное причинение смерти, к нему с той же целью присоединилось другое лицо (другие лица).

Из показаний Григорьева в качестве подозреваемого и обвиняемого на предварительном следствии от 23 и 24 апреля 2020 года, в том числе при их проверке на месте происшествия от 24 апреля 2020 года, оглашённых в судебном заседании и признанных судом допустимыми и достоверными доказательствами, следует, что он, увидев, что П.В.А. начала подавать признаки жизни - у неё шевелилась грудная клетка, она хрипела, решилеё добить, то есть убить, поэтому нанес несколько ударов по голове и шее найденным во дворе дома топором.

Согласно заключениям судебно-медицинских экспертов: N 133 от 29.05.2020 - тупая травма головы П.В.А. является прижизненной; N 277/21-Б от 10.09.2021 - все телесные повреждения, возникшие после развития странгуляционной асфиксии, являются посмертными, так как достоверных признаков прижизненного образования данная травма не имеет; механическая странгуляционная асфиксия, в результате которой наступила смерть потерпевшей, имеет определённое время развития (от минуты до десятков минут) от начала наложения петли, сдавления органов шеи, повреждения органокомплексов шеи и до наступления биологической смерти.

В судебном заседании эксперт В.Д.В, разъясняя своё заключение, пояснил, что любые повреждения, которые причиняются в агональный период и сразу после наступления смерти, обладают более скромными признаками прижизненного образования; на момент причинения тупой травмы головы П.В.А. находилась в состоянии агонии и необратимом процессе умирания от другой причины.

В рассматриваемой ситуации значимым обстоятельством является факт того, что в момент нанесения ударов топором П.В.А. находилась в состоянии агонии, то есть терминальном состоянии организма, предшествующем наступлению смерти, которое связано с активизацией компенсаторных механизмов организма человека, направленных на борьбу с угасанием жизни, то есть она была жива; ни клиническая, ни тем более биологическая смерть потерпевшей не наступила.

Таким образом, указанные действия Григорьева были обусловлены и мотивированы пониманием им факта того, что смерть П.В.А. не наступила, преступный умысел Кузнецовой остался до конца не реализованным, в связи с чем его первоначальный умысел на оказание пособничества Кузнецовой в виде представления ей орудий преступления трансформировался в умысел на лишение П.В.А. жизни. Осуждённый присоединился к уже выполненным действиям Кузнецовой для достижения единой цели - наступлению смерти потерпевшей, поэтому он, как выполнивший объективную сторону умышленного убийства в группе с Кузнецовой, является соисполнителем данного преступления; при этом юридически важного значения не имеет, что смерть П.В.А. наступила не от его действий, и тупая травма головы не состоит в причинно-следственной связи со смертью.

Суд первой инстанции, правильно установив фактические обстоятельства уголовного дела, изложив их при описании фабулы преступного деяния, неправильно применил нормы уголовного закона, а квалификация действий Кузнецовой и Григорьева противоречит описанию фабулы преступления.

В связи с изложенным судебная коллегия частично соглашается с доводами апелляционного представления государственного обвинителя и считает необходимым переквалифицировать действия осуждённых: Кузнецовой М.В. - с п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ на п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, Григорьева С.И. - с ч. 5 ст. 33, п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ на п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ и назначить им справедливое наказание в соответствии со статьями 6, 43 и 60 УК РФ с учётом признанных судом первой инстанции смягчающих и отягчающих наказание виновных обстоятельств.

В качестве смягчающих наказание обстоятельств суд правильно признал: у Кузнецовой - её возраст, отсутствие судимости, у Григорьева - явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, признание вины, раскаяние в содеянном, содержание малолетнего ребёнка Б.Е.В, у обоих осуждённых -состояние их здоровья.

Вопреки доводам осуждённой Кузнецовой и защитника Почкиной Н.А. суд правильно признал в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершение преступления в состоянии, вызванном употреблением алкоголя, мотивировав в соответствии с требованиями закона свой вывод, поскольку данное состояние способствовало совершению преступления, усилило агрессию и снизило самоконтроль осуждённой за своим поведением. Факт нахождения виновной в момент криминала в состоянии алкогольного опьянения бесспорно установлен судом на основании показаний Григорьева, свидетелей Б.Е.В. и М.А.И. о совместном распитии алкогольных напитков с Кузнецовой. Тот факт, что медицинское освидетельствование на предмет установления алкогольного опьянения не проводилось, не порочит вышеуказанные доказательства и не ставит под сомнение вывод суда в этой части; кроме того, такое освидетельствование не является единственным доказательством наличия либо отсутствия алкогольного опьянения у лица, как об этом ошибочно считает осуждённая.

В остальной части апелляционного представления судебная коллегия согласиться с ним не может, так как объективных и бесспорных доказательств наличия предварительного сговора между осуждёнными материалы уголовного дела не содержат, таковые не представлены стороной обвинения и в судебном заседании не установлены, а все неустранённые сомнения в силу части 3 статьи 14 УПК РФ толкуются в пользу осуждённых.

Руководствуясь статьями 389.15, 389.18, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

апелляционное представление государственного обвинителя удовлетворить частично.

Приговор Челябинского областного суда от 28 декабря 2021 года в отношении Кузнецовой М.В. и Григорьева С.И. изменить:

переквалифицировать действия Кузнецовой М.В. с п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ на п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, по которой назначить ей наказание в виде лишения свободы сроком на 17 лет с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии общего режима;

в соответствии со статьёй 53 УК РФ установить следующие ограничения свободы: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) с 22 до 6 часов по местному времени, не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осужденная будет проживать после отбывания наказания в виде лишения свободы, не изменять место жительства или место пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы;

возложить на Кузнецову М.В. обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации;

переквалифицировать действия Григорьева С.И. с ч. 5 ст. 33, п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ на п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, по которой назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 16 лет с ограничением свободы сроком на 1 год;

в соответствии со статьёй 53 УК РФ установить следующие ограничения свободы: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) с 22 до 6 часов по местному времени, не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания наказания в виде лишения свободы, не изменять место жительства или место пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы;

возложить на Григорьева С.И. обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденной наказания в виде ограничения свободы два раза в месяц для регистрации;

на основании статьи 70, пункта "б" части 1 статьи 71 УК РФ по совокупности приговоров к вновь назначенному наказанию частично присоединить неотбытую часть основного наказания и полностью присоединить неотбытое дополнительное наказание по приговору "данные изъяты" от 07.11.2018 (с учетом изменений, внесённых постановлением Кыштымского городского суда "данные изъяты" от 04.10.2019) и назначить Григорьеву С.И. окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на 16 лет 1 месяц с ограничением свободы сроком на 1 год, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 8 месяцев 11 дней, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима;

в соответствии со статьёй 53 УК РФ установить осуждённому следующие ограничения свободы: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) с 22 до 6 часов по местному времени, не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания наказания в виде лишения свободы, не изменять место жительства или место пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы;

возложить на Григорьева С.И. обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные представление и жалобы - без удовлетворения.

Постановление судьи Челябинского областного суда от 21 апреля 2022 года о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания в отношении Кузнецовой М.В. и постановления Челябинского областного суда от 29 декабря 2021 года и 4 апреля 2022 года о взыскании процессуальных издержек в отношении неё же оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 471 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу, а осуждёнными - в тот же срок с момента вручения им копии вступившего в законную силу приговора.

В случае кассационного обжалования осуждённые вправе ходатайствовать о своём личном участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи