Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 12 апреля 2022 г. по делу N 33-4460/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего

Хвещенко Е.Р.

судей

Петухова Д.В,, Ильинской Л.В.

при секретаре

Львовой Ю.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Морозовой А. В. на решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от "дата" по гражданскому делу N... по иску Морозовой А. В. к Мокану Т. И, действующей в интересах несовершеннолетней Морозовой В. А. о признании недействительным договора дарения квартиры, применении последствий недействительности сделки.

Заслушав доклад судьи Хвещенко Е.Р, объяснения представителя истца Морозовой А.В. - адвоката Сорокиной А.В, действующей на основании ордера, доверенности, поддержавшей доводы апелляционной жалобы своего доверителя, ответчика Мокану Т.И, возражавшей относительно доводов апелляционной жалобы, представителя ответчика Мокану Т.И - Головина Ю.А, действующего на основании доверенности, возражавшего относительно апелляционной жалобы, объяснения эксперта Пахолюк С.Н, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Морозова А.В. обратилась в суд с иском к Мокану Т.И, действующей в интересах несовершеннолетней Морозовой В.А, о признании недействительным договора от "дата" дарения жилого помещения - 1/2 доли квартиры, расположенной по адресу: "адрес", лит. А, "адрес", восстановлении права собственности на указанное жилое помещение.

В обоснование требований истец сослалась на следующие обстоятельства. "дата" между Морозовой А.В и Мокану Т.И, действующей как законный представитель своей несовершеннолетней дочери - Морозовой В.А, "дата" г..р, заключен договор дарения в отношении принадлежащей истцу 1/2 доли в праве общей собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", лит. А, "адрес". Мокану Т.И. приходится истцу невесткой, Морозова В. А. - ее внучка. "дата" умер сын истца Морозов А. М... После смерти сына истец длительное время находится в подавленном состоянии, глубоко переживает эту утрату, ей неоднократно вызывали скорую медицинскую помощь, так как давление постоянно повышалось, присутствовала одышка, тем более что истец является инвали "адрес" группы, у нее ряд хронических заболеваний, таких как "... ". Более того, в 2019 году умер супруг истца, смерть которого истец не может принять и пережить до настоящего времени. После смерти сына невестка Мокану Т.И. решилаподдержать истца Морозову А.В, забрала ее к себе в квартиру, где истец проживала некоторое время, постоянно находилась дома у Мокану Т.И. Каких-либо разговоров о дарении либо продаже принадлежащей истцу 1/2 доли в праве общей собственности на квартиру между ними не было. В один из дней Мокану Т.И. сказала, что нужно съездить к нотариусу, чтобы подписать отказ от принятия наследства после смерти сына в пользу внучки. Истец согласилась, поскольку это имущество принадлежало сыну, и истец была не против оставить причитающееся ей наследство внучке. "дата" истец вместе с Мокану Т.И. приехали к нотариусу Глазыриной О.В, где подписала несколько бумаг, при этом еще раз указав, что она подписывает отказ от права на принятие наследства после смерти сына в пользу внучки - Морозовой В.А. У истца имеется инвалидность по зрению, поэтому ничего из документов она не имела физической возможности прочитать. Нотариус что-то кратко и бегло прочитала ей вслух.

При этом истец четко слышала такие слова как доля в наследстве и отказ от доли, но речи о дарении 1/2 доли квартиры не было. Истец поставила свою подпись в тех местах, куда ей указали нотариус и Мокану Т.И. После этого истец с Мокану Т.И. поехали домой. Спустя месяц, в ноябре 2020 года, внук истца Морозов Александр спросил, где хранятся документы на квартиру, и истец ответила, что они у Мокану Т.И. После чего он позвонил ей и выяснил, что оказывается квартира не принадлежит истцу и она подарила 1/2 долю своей внучке Морозовой В... Впоследствии была запрошена выписка в отношении спорного жилого помещения из Управления Росреестра, из которой истец узнала, что действительно больше не является собственником 1/2 доли квартиры, расположенной по адресу: Санкт-Петербург, "адрес", лит. А, "адрес", кадастровый N... У истца не было намерения дарить принадлежащую ей 1/2 долю квартиры, поскольку данная квартира является единственным местом проживания истца, другой собственности у нее не имеется. В тот момент, когда истец ставила подписи на документах, где ей показывал нотариус, она была уверена, что это заявление, связанное с ее отказом от доли в наследстве после смерти сына. Значение своих действий и последствия совершаемой сделки она не могла понимать по причине того, что была уверена, что подписывает отказ от доли в наследстве, к тому же в силу своего преклонного возраста и состояния здоровья не могла понимать текст, который зачитывал нотариус, так как юридических терминов не понимает, и в тот момент полностью доверилась своей невестке.

Решением Калининского районного суда Санкт-Петербурга от "дата" в удовлетворении исковых требований Морозовой А.В. отказано.

Не согласившись с данным решением, Морозова А.В. подала апелляционную жалобу, в которой просила отменить решение суда первой инстанции как незаконное и необоснованное, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела. Как указывает податель жалобы, согласно представленному в материалы дела экспертному заключению к Морозовой А.В. в момент подписания договора дарения от "дата" имелись психические расстройства, квалифицируемые как органические неуточненные психические расстройства в связи со смешанными заболеваниями; несмотря на то, что эксперт не смог сделать вывод о наличии у Морозовой А.В. способности понимать значение своих действий и руководить ими на дату подписания спорного договора, суд первой инстанции необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о вызове в судебное заседание эксперта; наличие у Морозовой А.В. второй группы инвалидности свидетельствует о том, что она не могла прочитать представленные ей на подпись документы; при разрешении вопроса о способности Морозовой А.В. понимать характер своих действий и руководить ими в юридически значимый период необходимо учитывать выводы судебно-психиатрической экспертизы, а также иные доказательства по делу, в том числе пояснения Морозовой А.В, ее внука Морозова А.Г.

В соответствии с п. 1 ст. 327 ГПК РФ суд апелляционной инстанции извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы, представления в апелляционном порядке.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле, суд устанавливает наличие сведений, подтверждающих надлежащее их уведомление о времени и месте судебного заседания, данных о причинах неявки в судебное заседание лиц, участвующих в деле, после чего разрешает вопрос о правовых последствиях неявки указанных лиц в судебное заседание.

Истец Морозова А.В, третьи лица нотариус Пашин С.Г, Управление Росреестра по Санкт-Петербургу, извещенные о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, в заседание суда апелляционной инстанции не явились, сведений об уважительности причин неявки и ходатайств об отложении судебного заседания не представили.

Сведения о времени и месте проведения судебного заседания размещены в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" на официальном сайте Санкт-Петербургского городского суда.

На основании изложенного, руководствуясь положениями ч. 3 ст. 167, ст. 327 ГПК РФ, судебная коллегия определиларассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие не явившихся лиц.

Ознакомившись с материалами дела, в том числе медицинскими картами Морозовой А.В, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Частью 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации установлено, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Согласно п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст. 422 ГК РФ).

В соответствии со ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В соответствии с п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Согласно п. 2 ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшей третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.

Бремя доказывания совершения сделки под влиянием обмана, заблуждения лежит на истце.

В силу ст. 56 ГК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается, как на основание своих требований и возражений.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, "дата" между Морозовой А.В. (даритель) и Мокану Т.И, действующей как законный представитель своей несовершеннолетней дочери Морозовой В.А, (одаряемый) заключен договор дарения доли в праве общей собственности на квартиру, в соответствии с которым даритель подарила одаряемому принадлежащую ей 1/2 долю в праве общей собственности на квартиру, расположенную по адресу: Санкт-Петербург, "адрес", лит. А, "адрес" (л.д.14).

"дата" на основании договора дарения от "дата" за N... в отношении вышеуказанного объекта недвижимости зарегистрировано право собственности Морозовой В.А.

Обращаясь в суд с исковыми требованиями, Морозова А.В. ссылалась на то, что в силу своего возраста и состояния здоровья в момент подписания договора дарения она не понимала значения своих действий, а кроме того спорная сделка совершена под влиянием заблуждения относительно природы подписываемого договора дарения квартиры, поскольку истец считала, что подписывает отказ от наследства после смерти своего сына.

В соответствии со ст. 177 ГК РФ, сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В ходе рассмотрения дела с целью выяснения вопроса, могла ли Морозова А.В. в момент подписания договора дарения от "дата" понимать значение своих действий и руководить ими, определением суда первой инстанции от "дата" на основании ходатайства истца назначена амбулаторная судебно-медицинская психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой поручено экспертам СПБ ГБУЗ "Городская психиатрическая больница N... ".

Согласно заключению комиссии судебно-психиатрических экспертов СПб ГКУЗ "Городская психиатрическая больница N... " N... 1830.2 от "дата", у Морозовой А. В. в момент подписания договора дарения доли в праве общей долевой собственности на квартиру от "дата" имелись психические расстройства, квалифицируемые как органические неуточненные психические расстройства в связи со смешанными заболеваниями (F06.9), На это указывают данные медицинской документации, материалов гражданского дела, из которых следует, что подэкспертная длительно страдала "... ". На фоне прогрессирования указанной выше сосудистой и неврологической патологии, у испытуемой отмечалось усиление психоорганических нарушений, с интеллектуально-мнестическим снижением, снижением памяти, что подтверждается данными настоящего психиатрического обследования, где с учетом психологического исследования, у испытуемой выявлены когнитивные нарушения, с "... " в целом. Вместе с тем, в материалах дела, медицинской документации отсутствуют описания психического состояния Морозовой А.В. в юридически значимый период (в момент подписания договора дарения от "дата"). Учитывая отсутствие объективных сведений о состоянии подэкспертной в юридически значимый период, дифференцированно оценить степень имевшихся у Морозовой А.В. изменений психики в интересующий суд период и решить вопрос о её способности понимать значение своих действий и руководить ими в момент подписания договора дарения от "дата" не представляется возможным (том 1 л.д. 240-241).

Согласно ч. 2 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

Суд первой инстанции, исследовав и оценив экспертное заключение N... 1830.2 от "дата", пришел к выводу, что указанное заключение соответствует положениям ст. 86 ГПК РФ, требованиям, предъявляемым Федеральным законом N... от "дата" "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"; экспертное заключение содержит подробное описание проведенных исследований; выводы экспертов мотивированы, научно обоснованны; при проведении экспертизы эксперты руководствовались амбулаторными медицинскими картами истца, историями болезни.

Заключение проведено экспертами, имеющими высшее медицинское образование, значительный стаж работы в области проведения экспертиз. Эксперты перед началом проведения экспертного исследования были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 УК РФ, квалификация экспертов не вызывает сомнений. В связи с указанными обстоятельствами заключение экспертизы СПб ГКУЗ "Городская психиатрическая больница N... " обоснованно принято судом первой инстанции в качестве достоверного, допустимого и относимого доказательства по делу.

У судебной коллегии также отсутствуют основания не доверять выводам, содержащимся в указанном экспертном заключении.

Разрешая заявленный спор, суд первой инстанции, изучив материалы дела и представленные доказательства в их совокупности по правилам ст.ст. 67, 86 ГПК РФ, пришел к выводу об отсутствии оснований для признании договора дарения доли квартиры недействительным ввиду отсутствия доказательств, с достоверностью подтверждающих, что в момент заключения договора дарения Морозова В.А. не могла понимать значение и характер своих действий и руководить ими.

Также суд не нашел оснований для признания оспариваемого договора недействительным ввиду существенного заблуждения истца относительно природы сделки.

В соответствии с п. 1, 2 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных п. 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если: сторона заблуждается в отношении природы сделки (пп. 3).

При решении вопроса о существенности заблуждения по поводу обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, необходимо исходить из существенности данного обстоятельства для конкретного лица с учетом особенностей его положения, состояния здоровья, характера деятельности, значения оспариваемой сделки.

Между тем, в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ истцом не представлены доказательства, что при совершении договора дарения от "дата" ее воля была направлена на совершение какой-либо другой сделки.

Из материалов дела усматривается, что договор дарения заключен в надлежащей письменной форме, удостоверен нотариусом, содержит все существенные условия, не противоречащие действующему законодательству, подписан собственноручно истцом. Намерения сторон выражены в договоре достаточно ясно, каких-либо иных условий договор не содержит.

Истец самостоятельно, добровольно подписала оспариваемый договор, имела возможность его внимательно прочитать и отказаться от его подписания, текст договора зачитывался истцу нотариусом. Каких-либо вопросов или претензий на стадии заключения договора и его подписания у истца не возникло.

Содержание текста оспариваемого договора, подписанного истцом, не позволяет двояко толковать его условий. Подписывая договор дарения доли квартиры, Морозова В.А. подтвердила, что смысл и значение договора и его юридические последствия были известны и соответствовали ее намерениям.

Истцом, при наличии близких родственных отношений с ответчиком, был выбран добровольно вариант безвозмездного отчуждения имущества своей родной внучке.

С учетом изложенных обстоятельств суд пришел к выводу о том, что Морозова В.А. осознанно заключила данный договор дарения, обдумав свое решение, понимая природу сделки.

Судом не приняты во внимание довод истца о том, что спорное жилое помещение является ее единственным местом жительства, поскольку в силу ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам, в том числе отчуждать свое имущество в собственность других лиц.

Судебная коллегия полагает возможным согласиться со всеми вышеприведенными выводами суда, поскольку они постановлены при правильном определении правоотношений сторон, верном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, и при надлежащей оценке представленных доказательств по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Довод подателя жалобы о наличии у истца на момент подписания спорного договора психических расстройств, влияющих на ее способность понимать значение своих действий и руководить ими, является несостоятельным, основанным на субъективном мнении истца, в связи с чем отклоняется судебной коллегией. Истцом не представлено надлежащих и допустимых доказательств в обоснование данного довода.

В ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции была допрошена эксперт СПб ГКУЗ "Городская психиатрическая больница N... " Пахолюк С.Н, принимавшая участие в составлении экспертного заключения от "дата" N... "дата".2. Согласно пояснениям эксперта Морозова А.В. страдает рядом заболеваний, однако при изучении экспертами медицинской документации истца, у нее не было выявлено указаний врачей на нарушение психической сферы. Имеющиеся у Морозовой А.В. заболевания не связаны с психической функцией. Никто из врачей, осматривавших Морозову А.В, не рекомендовал обратиться за консультацией к психиатру. Во время проведения экспертизы в июне 2021 года у Морозовой А.В. было обнаружено снижение когнитивных способностей. С учетом того, что с момента подписания договора дарения прошло более года, эксперт предположила, что и на момент подписания договора Морозова А.В. страдала психическими расстройствами, однако об их острых проявлениях в медицинской документации не указано. У Морозовой А.В. не было диагностировано ни черепно-мозговых травм, ни инсульта, в связи с чем, у не могло быть плавное закономерное течение болезни. На момент проведения экспертизы у Морозовой А.В. не было выявлено признаков деменции; любые негативные события могут отрицательно сказываться на психике человека, однако говорить о том, что в этот момент человек не отдает отчет своим действиям, нельзя. Дневники, написанные Морозовой А.В. собственноручно, никак не повлияют не результаты экспертизы. Также эксперт отметил, что показания свидетелей не смогут повлиять на выводы экспертной комиссии, поскольку для дачи ответа на поставленный перед экспертами вопрос необходимы объективные сведения о состоянии подэкспертной в юридически значимый период, зафиксированные в медицинской документации.

У судебной коллегии отсутствуют основания не доверять показаниям эксперта Пахолюк С.Н, предупрежденного перед началом дачи пояснений об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных пояснений, предусмотренной статьей 307 УК РФ.

Принимая во внимание, что судебным экспертам была представлена вся имеющаяся у истца медицинская документация, каких-либо дополнительных доказательств, содержащих объективные сведения о состоянии истца в юридически значимый период, в материалы дела не представлено, оснований для проведения по делу дополнительной судебной экспертизы судебной коллегией не найдено.

Таким образом, наличие у истца определенных заболеваний на момент заключения оспариваемого договора не дает оснований считать истца недееспособной, не имеющей возможности понимать значение своих действий и руководить ими.

Довод подателя жалобы о наличии у истца второй группы инвалидности, невозможности прочитать текст договора дарения самостоятельно, не принимается судебной коллегией во внимание, как не имеющий правового значения для спора. Из текста договора дарения усматривается, что содержание договора было зачитано его участникам вслух; участники сделки понимали разъяснения нотариуса о правовых последствиях совершаемой сделки, условия сделки соответствовали их действительным намерениям. Договор был подписан сторонами в присутствии нотариуса, при этом нотариусом были установлены личности подписавших договор лиц и проверена их дееспособность. В момент совершения сделки нотариус не обнаружила неадекватности в поведении истца Морозовой А.В. или нахождения истца в состоянии, при котором истец не способна понимать значение своих действий и руководить ими. Истец не представила доказательства того, что оспариваемый договор был заключен ею под влиянием заблуждения, либо доказательства отсутствия у нее волеизъявления на заключение сделки.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы по существу рассмотренного спора сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции, их переоценке и иному толкованию действующего законодательства, при этом не опровергают выводов суда первой инстанции, не содержат ссылок на новые обстоятельства, которые не были предметом исследования или опровергали бы выводы судебного решения, а также на наличие оснований для его отмены или изменения (ст. 330 ГПК РФ).

При таком положении судебная коллегия приходит к выводу о том, что обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены на основании представленных в материалы дела доказательств, оценка которым дана судом первой инстанции с соблюдением требований, предъявляемым гражданским процессуальным законодательством (ст.ст. 12, 56, 67 ГПК РФ) и подробно изложена в мотивировочной части решения суда.

Оснований не согласиться с такой оценкой не имеется.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильного решения, а также безусловно влекущих за собой отмену судебного акта, судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Калининского районного суда Санкт-Петербурга от "дата" оставить без изменения, апелляционную жалобу Морозовой А. В. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:

Мотивированное апелляционное определение составлено "дата"