Кассационное определение СК по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 20 июля 2022 г. по делу N 8а-10283/2022[88а-11342/2022]

Судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Городкова А.В, судей Корнюшенкова Г.В, Жидковой О.В, рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по кассационной жалобе Абдусамадова Г. У. на решение Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 6 октября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 2 декабря 2021 года по административному делу 2а-876/2021 по административному исковому заявлению Абдусамадова Г.У. к Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказания, ФКУ ИК-31 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Коми о признании условий содержания ненадлежащими, присуждении компенсации за нарушение условий содержания в исправительном учреждении.

Заслушав доклад судьи Корнюшенкова Г.В, объяснения участвующего в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи Абдусамадова Г.У, поддержавшего доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Абдусамадов Г.У. обратился в суд с административным исковым заявлением к ФКУ ИК-31 УФСИН России по Республике Коми (далее также - ИК-31), в котором просил признать условия его содержания в исправительном учреждении в период с 19 февраля по 23 мая 2021 года ненадлежащими, нарушающими права, предусмотренные статьей 3 Конвенции о защите прав и основных свобод, присуждении компенсации за нарушение условий содержания в исправительном учреждении в размере 188000 рублей.

К участию в деле в качестве административного ответчика привлечена Российская Федерация в лице ФСИН России, заинтересованным лицом - УФСИН России по Республике Коми.

Решением Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 6 октября 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 2 декабря 2021 года, административное исковое заявление Абдусамадова Г.У. удовлетворено частично. Признаны незаконными и нарушающими права осужденного Абдусамадова Г.У. действия (бездействие) администрации ИК-31, выразившиеся в необеспечении Абдусамадова Г.У. горячим водоснабжением в камере для отбывания наказания.

Взыскана с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний за счет казны Российской Федерации в пользу Абдусамадова Г.У. компенсация за нарушение условий содержания в исправительном учреждении в размере 5000 рублей.

Административный иск Абдусамадова Г.У. к ИК-31, ФСИН России о признании ненадлежащими условий содержания, касающихся внутреннего оборудовании камер для отбывания наказания (решетчатые перегородки, столы, напольное покрытие), площади камер, изъятия инструкции для обращения в ЕСПЧ, отсутствия комнаты психологической разгрузки и помещения для проведения религиозных обрядов, нерегулируемой громкости радио, оборудования душевых, присуждении компенсации за нарушение данных условий содержания в исправительном учреждении оставлен без удовлетворения.

Кассационным определением судебной коллегии по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 16 марта 2022 года N 88а-5221/2022 решение Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 6 октября 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 2 декабря 2021 года оставлены без изменения, кассационная жалоба административного ответчика ФКУ ИК-31 УФСИН России по Республике Коми - без удовлетворения.

В кассационной жалобе административного истца Абдусамадова Г.У. на решение Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 6 октября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 2 декабря 2021 года, поданной через суд первой инстанции Коми 20 апреля 2022 года и поступившей в Третий кассационный суд общей юрисдикции 23 мая 2022 года, ставится вопрос об отмене указанных судебных актов в связи с нарушением норм материального и процессуального права и вынесении по делу нового решения об удовлетворении требований административного истца в полном объеме.

Податель кассационной жалобы полагает, что судами осуществлена недобросовестная проверка доводов административного истца, выводы судов основаны на недостоверных доказательствах, представленных стороной административного ответчика.

С учетом изложенного, в кассационной жалобе Абдусамадова Г.У. оспариваются судебные акты, которые ранее уже являлись предметом проверки в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции.

В силу разъяснений, содержащихся в пункте 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2020 года N 17

"О применении судами норм Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" в случае когда после вынесения кассационного определения поступили кассационные жалоба, представление от других лиц, которым был восстановлен срок кассационного обжалования, суд кассационной инстанции принимает такие жалобу, представление к своему производству и рассматривает их в порядке, предусмотренном главой 35 КАС РФ.

Если при рассмотрении вновь поступивших кассационных жалобы, представления суд придет к выводу о незаконности и необоснованности судебного акта суда первой и (или) апелляционной инстанций, то такой судебный акт отменяется вместе с ранее вынесенным кассационным определением и выносится новое кассационное определение (часть 4 статьи 2, статья 312 КАС РФ).

Кассационные жалоба, представление, поступившие после рассмотрения административного дела судом кассационной инстанции, могут быть рассмотрены тем же или иным составом судей.

Поскольку предметом такого рассмотрения выступает судебный акт суда первой инстанции и (или) апелляционное определение, а не ранее вынесенное кассационное определение, в случае если суд кассационной инстанции при повторной проверке судебных актов судов первой и (или) апелляционной инстанций придет к выводу, что кассационные жалоба, представление не подлежат удовлетворению, в резолютивной части кассационного определения указывается на оставление кассационных жалобы, представления без удовлетворения; указания на оставление без изменения ранее вынесенных судебных актов по административному делу в резолютивной части не требуется.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 2 статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

Основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Судебный акт подлежит безусловной отмене кассационным судом общей юрисдикции в случаях, указанных в части 1 статьи 310 настоящего Кодекса (части 2, 3 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

По данному административному делу нарушений, влекущих отмену судебных постановлений в кассационном порядке, допущено не было.

Как следует из материалов дела, требования административного истца мотивированы несоблюдением приватности помывочной зоны (отсутствие перегородок) и близким расположением леек в душевой, отсутствием в камерах горячей воды, отсутствием прикрепленных в полу столов и скамеек, отсутствием комнаты психологической разгрузки и помещения для проведения религиозных обрядов, наличием в камерах отсекающей решетки, установление которой не предусмотрено законодательством, что уменьшает площадь камеры, являющейся недостаточной для содержания четырех осужденных, отсутствием возможности регулирования громкости радиовещания, покрытие полов не является целостным, так как сконструировано из щитов. Кроме того, административный истец считает незаконными действия сотрудников исправительного учреждения по изъятию у него инструкции по обращению в Европейский Суд по правам человека по прибытию в ИК-31.

В соответствии с частью 1 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации лицо, полагающее, что нарушены условия его содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении.

В соответствии с частью 5 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного искового заявления, поданного в соответствии с частью 1 настоящей статьи, суд устанавливает, имело ли место нарушение предусмотренных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, а также характер и продолжительность нарушения, обстоятельства, при которых нарушение допущено, его последствия.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", под условиями содержания лишенных свободы лиц следует понимать условия, в которых с учетом установленной законом совокупности требований и ограничений реализуются закрепленные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц, в том числе, право на материально-бытовое обеспечение, обеспечение жилищно-бытовых, санитарных условий.

Условия содержания лишенных свободы лиц должны соответствовать требованиям, установленным законом, с учетом режима места принудительного содержания, поэтому существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий (пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания").

Согласно материалам дела, Абдусамадов Г.У. осужден приговором Заволжского районного суда г. Ульяновска от 22 июня 2015 года, назначено наказание в виде лишения свободы на срок 9 лет, с отбыванием наказания в ИК строгого режима.

С 19 февраля по 23 мая 2021 года, а затем с 1 июня Абдусамадов Г.У, как злостный нарушитель установленного порядка отбывания наказания, содержится в ЕПКТ ИК-31.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь частью 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, частями 1 и 2 статьи 10, статями 11, 74, частью 1 статьи 82, статьями 99, 115 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, главой 24 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста Российской Федерации от 16 декабря 2016 года N 295 (далее - Правила внутреннего распорядка), приказом Минюста России от 4 сентября 2016 года N 279 "Об утверждении Наставления по оборудованию инженерно- техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы" (далее - Наставление), приказом ФСИН России от 27 июля 2006 года N 512 "Об утверждении номенклатуры, норм обеспечения и сроков эксплуатации мебели, инвентаря, оборудования и предметов хозяйственного обихода (имущества) для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы" (далее - Приказ ФСИН России N 512), приказом ФСИН России N 407 от 26 июля 2007 года "Об утверждении каталога "Специальные (режимные изделия) для оборудования следственных изоляторов, тюрем, исправительных и специализированных учреждений ФСИН России (далее - Приказ ФСИН России N 407), требованиями Свода правил СП 308.1325800.2017, положений статей 1, 8 Федерального закона от 30 марта 1999 года N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", принимая во внимание разъяснения, содержащиеся в абзацах 1 и 8 пункта 2, абзаце 1 пункта 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", пришел к выводу, что о том, что оснований для признания ненадлежащими условий содержания, касающихся внутреннего оборудовании камер для отбывания наказания (решетчатые перегородки, столы,

напольное покрытие), площади камер, изъятия инструкции для обращения в ЕСПЧ, отсутствия комнаты психологической разгрузки и помещения для проведения религиозных обрядов, нерегулируемой громкости радио, оборудования душевых, не имеется, в связи с чем не усмотрел оснований для компенсации за ненадлежащие условия содержания за приведенный выше объем нарушений.

Наряду с этим, суд счел заслуживающим внимание довод административного истца Абдусамадова Г.У. о нарушении условий его содержания в ИК-31 в части необеспечения горячим водоснабжением в камере, где он содержался в период с 19 февраля по 23 мая 2021 года, за что, руководствуясь положениями статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства определилк взысканию компенсацию за ненадлежащие условия содержания в сумме 5000 рублей.

С данными выводами суда первой инстанции согласилась и судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Коми, поскольку они являются верными, основанными на фактических обстоятельствах дела, на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, получивших надлежащую правовую оценку в соответствии с требованиями статей 62 и 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, а также на нормах действующего законодательства с учетом разъяснений высшей судебной инстанции Российской Федерации.

Как установлено судами, площадь моечной бани (душевой) расположенной в здании ЕПКТ ИК-31, составляет 30 кв.м, помещение рассчитано на 4 осужденных, что более норматива, установленного пунктом 14.4.4 СП 308.1325800 - 0, 8 кв.м на одного осужденного. Душевые лейки находятся в исправном состоянии, на достаточном друг от друга расстоянии, исключающем создание неудобств при помывке, что подтверждено исследованной судом видеозаписью данного помещения. Санитарное состояние душевых удовлетворительно.

Нормами действующего уголовно-исполнительного законодательства не предусмотрено оснащение моечного отделения междушевыми перегородками (раздел VII Приложения N 2 Приказа ФСР1Н России N 512, "СП 308.1325800.2017. Свод правил. Исправительные учреждения и центры уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования").

Таким образом, как установлено судами, душевые ИК-31 находятся в удовлетворительном состоянии, обеспечивающем возможность принятия осужденным помывочных процедур.

Отклонены доводы Абдусамадова Г.У. о том, что в нарушение требований Наставления стол и скамейка в камерах приварены к обратной стороне откидной кровати.

В соответствии с подпунктом 10 пункта 32 Наставления, требования которого согласуются с Приложением N 2 раздела 2 Приказа ФСИН России N 512 ПКТ и ШИЗО, ЕПКТ, одиночные камеры, в исправительных колониях особого режима оборудуются откидными койками, закрываемыми в дневное время на замок, тумбами или скамейками для сидения (по числу содержащихся лиц) и столом, наглухо прикрепленными к полу.

Судами также установлено, что камеры ЕПКТ ИК-31 оборудованы в том числе, откидными металлическими кроватями, тумбочкой, столами для приема пищи, скамейками; камеры ШИЗО - откидной металлической кроватью, столом для приема пищи, сиденьями. Камерные столы и места для сиденья приварены к металлическому каркасу откидных кроватей, места для сиденья рассчитаны на каждого пребывающего в камере 4 штуки, в ШИЗО - 2 шт.

То обстоятельство, что стол и места для сиденья не приварены к полу (сиденье в соответствии с пунктом 15.3 Приказа ФСИН N 407 служит, помимо основного предназначения, и опорой для откидных коек), не может свидетельствовать о существенных ненадлежащих условиях содержания осужденного в исправительном учреждении, поскольку стол и сиденье предназначены для пользования в дневное время, откидная металлическая кровать предназначена для пользования только в ночное время.

В случае соблюдения осужденным постельного режима, принимать пищу и работать с документами возможно за вторым столом, имеющимся в камере.

Не нашли своего подтверждения и доводы административного истца, о незаконности действий сотрудников исправительного учреждения по изъятию инструкции по обращению в ЕСПЧ, поскольку судами не установлен сам факт изъятия указанной инструкции.

Так, согласно акту на прием личных вещей Абдусамадова Г.У. от 19 февраля 2021 года, в перечне принятых у осуждённого вещей и предметов "инструкция" не поименована. Данный акт подписан Абдусамадовым Г.У. без каких-либо замечаний, напротив, в графе "с перечисленными в акте вещами и предметами согласен" проставлена его подпись.

При таких обстоятельствах вывод судов о том, что инструкция не изымалась, следует признать правильным.

С учетом установленных по делу обстоятельств, представленных доказательств, в частности собственноручно подписанного административным истцом акта о приеме вещей осужденного, суд верно пришел к выводу, что нарушений предусмотренных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания Абдусамадова Г.У, либо незаконных действий должностных лиц ИК-31 по изъятию инструкции для обращения в ЕСПЧ не допущено. Обращений по вопросу возвращения или выдачи ему этой инструкции от Абдусамадова Г.У. не поступало.

Оснований для переоценки выводов судов нижестоящих инстанций в приведенной части у судебной коллегии по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не имеется.

Оценивая доводы о нарушении условий содержания Абдусамадова Г.У. ввиду отсутствия комнаты психологической разгрузки и для проведения приватных религиозных обрядов, суды пришли к правильному выводу об отсутствии нарушений прав административного истца в данной части.

Федеральный закон от 26 сентября 1997 года N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" предусматривает, что в учреждениях, исполняющих наказания, религиозные организации вправе проводить религиозные обряды и церемонии с соблюдением требований уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации (пункт 3 статьи 16).

По смыслу положений части 2 статьи 14 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осуществление права на свободу совести и свободу вероисповедания является добровольным, при этом не должны нарушаться правила внутреннего распорядка учреждения, исполняющего наказания, а также ущемляться права других лиц.

Согласно пункту 13 раздела III Правил внутреннего распорядка в исправительных учреждениях осужденные имеют право пользоваться религиозной литературой, предметами культа, совершать религиозные обряды в местах, определенных администрацией исправительного учреждения, в определенное распорядком дня время, а также на психологическую помощь, оказываемую психологом исправительного учреждения. Участие осужденных в мероприятиях, связанных с оказанием психологической помощи, осуществляется только с их согласия.

Как следует из представленных ИК-31 документов и пояснений представителя административного ответчика, в случае необходимости и по запросу осужденных для проведения религиозных обрядов, оказания им психологической помощи, к лицам, отбывающим наказание в исправительное учреждение, приглашается священнослужитель, а также психолог. Поскольку молитвенная комната для осуждённых действующим законодательством не предусмотрена, религиозные обряды, в частности беседы со священнослужителем проводятся либо непосредственно в камере, либо в комнате для приёма (обыска).

При рассмотрении дела в суде первой инстанции Абдусамадов Г.У. подтвердил, что к нему периодически приглашается имам из духовного управления мусульман, с которым он общается в камере, но не наедине, в связи с чем, по его мнению приватная обстановка в исправительном учреждении для этих целей не создана.

Вместе с тем, в целях соблюдения требований безопасности на режимном объекте все беседы со священниками обоснованно происходят в присутствии сотрудника колонии.

Работа психолога с осуждёнными происходит в ИК-31 в кабинете начальника отряда, куда выводят нуждающегося в психологической помощи осужденного.

Жалоб, заявлений по вопросу оказания психологической помощи и проведения религиозных обрядов от Абдусамадова Г.У. в адрес администрации ФКУ ИК-31 не поступало.

Сведений о запрете проведения религиозных обрядов в камере, где содержится Абдусамадов Г.У, либо неоказания ему психологической помощи по его требованию административным истцом не приведено.

Учитывая вышеизложенное, применительно к условиям содержания Абдусамадова Г.У. в ЕПКТ, при отсутствии специально предусмотренной законом обязанности и при наличии данных о соблюдении прав осужденных путем создания условий для психологической разгрузки и вероисповедания, судами сделан верный вывод об отсутствии нарушений в обжалуемой части.

Также отклонены доводы Абдусамадова Г.У. о том, что радиоточка не предусматривает возможности регулировать звук.

В соответствии с частью 4 статьи 94 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденным разрешается прослушивание радиопередач в свободные от работы часы, кроме времени, отведенного распорядком дня для ночного отдыха. Жилые помещения, комнаты воспитательной работы, комнаты отдыха, рабочие помещения, камеры штрафных и дисциплинарных изоляторов, помещения камерного типа, единые помещения камерного типа, одиночные камеры оборудуются радиоточками за счет средств исправительного учреждения.

Нормативами обеспечения мебелью, инвентарем и предметами хозяйственного обихода для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы уголовно-исполнительной системы, утвержденными Приказом ФСИН России N 512 (приложение N 2 Раздел II параграф 1) предусмотрено оборудование камеры ЕПКТ репродуктором, наличие которого административным истцом не оспаривается.

Радиовещание в ИК-31 производится в период с 6 до 20 часов при средней громкости, которая регулируется централизованно при наличии обращений осужденных. Вместе с тем, обращений от Абдусамадова Г.У. по вопросу регулировки громкости воспроизведения не поступало.

Следовательно, оснований полагать, что централизованное радиовещания согласно распорядку дня ЕПКТ, кроме времени, отведенного на ночной отдых, осуществлялось в нарушение закона и существенно нарушало права Абдусамадова Г.У. в заявленный период, не имеется.

Как также установлено судами, наличие отсекающих решетчатых перегородок, преграждающих доступ к стенам с окнами со стороны камер, предусмотрено уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации и не может рассматриваться как незаконное

Так, согласно пункту 16.3.3 СП 308.1325800.2017 для обеспечения звуковой и визуальной изоляции камер ЕПКТ следует предусматривать устройство отсекающих решетчатых перегородок, преграждающих доступ к окнам со стороны камер. Расстояние между отсекающей решетчатой перегородкой и наружной стеной камеры следует принимать равное 0, 6 м.

В соответствии с подпунктом 10 пункта 20, подпунктом 8 пункта 32 Наставления в камерах ЕПКТ устанавливаются металлические решетки, преграждающие доступ к окнам со стороны камер. Решетка оконная камерная отсекающая устанавливается с внутренней стороны оконных проемов камерных и карцерных помещений. Окна в камерах ЕПКТ и ШИЗО оборудуются форточкой, открывающейся вовнутрь. С внешней стороны устанавливаются металлические сварные решетки. Со стороны камер окна отгораживаются решеткой, исключающей доступ к стеклу.

Согласно пункту 16.2.8 СП 308.1325800.2017 оконные блоки в камерах ЕПКТ для обеспечения проветривания оборудуются форточкой (фрамугой), расположенной в верхней части блока и открывающейся в горизонтальной плоскости (откидное открывание - максимально под углом 45° к плоскости пола). Допускается оконные блоки оборудовать откидной створкой. Конструкция оконного блока и механизма открывания должны обеспечивать фиксацию форточки (фрамуги, створки) как в положениях "закрыто" и "открыто", так и в промежуточных положениях.

Из представленной ИК-31 видеозаписи камер исправительного учреждения и информации следует, что для обеспечения звуковой и визуальной изоляции камер в режимном корпусе ЕПКТ установлены отсекающие перегородки, преграждающие доступ к окнам со стороны камер. Расстояние между отсекающей решетчатой перегородкой и стеной камеры составляет 0, 6 м. Окна в камерах ЕПКТ открываются в горизонтальной плоскости с помощью специального механизма, представляющего собой металлическую ручку длиной 30 см с круглым наконечником для регулировки положения створки окна. При этом из видеозаписи очевидно усматривается наличие свободного доступа к открыванию окон для (регулированию притвора окна) и при наличии отсекающих решеток.

Кроме того, наличие данной решетки не влечет нарушение права административного истца на личное пространство.

Так, площадь камеры ЕПКТ, в которой содержался административный истец в спорный период, составляла 15, 4 кв.м. С учетом размещения в ней помимо административного истца еще трех осужденных, на одного человека приходилось не менее 3, 85 кв.м, таким образом требования части 1 статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации не нарушались. Само по себе размещение решетчатой перегородки размером 0, 6 м, при приведенном размере площади на одного осужденного, не ухудшало положение административного истца и не влекло нарушение его права на личное пространство, которого было достаточным как по нормативу, установленному Уголовно-исполнительны кодексом Российской Федерации, так и с учетом позиций Европейского Суда по правам человека.

Судами по делу также установлено, что подводка горячего водоснабжения осуществлена в мае 2021 года. Вместе с тем, суды пришли к обоснованному выводу о том, что исправительное учреждение не освобождено от исполнения предусмотренной законом обязанности до обозначенного периода. Доказательств того, что административный истец был обеспечен альтернативными способами обеспечения горячим водоснабжением в соответствии со статьей 62 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, в материалы дела не представлено.

В рассматриваемом случае неисполнение требований закона в части необеспечения горячим водоснабжением влечет нарушение прав административного истца на содержание в условиях надлежащего обеспечения его жизнедеятельности, и является основанием для компенсации за ненадлежащие условия содержания.

Размер компенсации определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При этом характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых были допущены нарушения условий содержания в исправительном учреждении. Такими обстоятельствами могут являться длительность содержания административного истца под стражей в ненадлежащих условиях, неоднократность нарушения его прав, состояние здоровья, а также иные сведения, имеющие правовое значение для решения вопроса о компенсации за ненадлежащие условия содержания в исправительном учреждении.

В данном случае на основе объективной оценки обстоятельств дела все предписанные законом критерии для определения размера компенсации судом учтены.

Оснований к изменению размера взысканной компенсации не имеется.

Судами с надлежащей полнотой установлены имеющие правовое значение обстоятельства дела. Представленным в материалы дела доказательствам в их совокупности дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации. Оснований считать представленные доказательства недостоверными по доводам кассационной жалобы не имеется.

Кассационная жалоба не содержит доводов, которым бы не была дана подробная и мотивированная оценка судами первой и второй инстанций.

Доводы кассационной жалобы сводятся к переоценке исследованных судами первой и апелляционной инстанций доказательств и оспариванию обоснованности выводов суда об установленных им по делу фактических обстоятельствах при том, что суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями частей 2 и 3 статьи 329, а также применительно к статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалоб должен исходить из признанных установленными судами первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, и правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

Ссылки Абдусамадова Г.У. в судебном заседании суда кассационной инстанции на акты прокурорского реагирования, вынесенные после его обращения в суд, не могут быть приняты во внимание. В силу приведенных норм закона новые доказательства судом кассационной инстанции не принимаются, служить основанием для установления новых обстоятельств по делу не могут.

Учитывая, что основанием отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта, а в данном случае таких нарушений судом апелляционной инстанции не допущено, оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

кассационную жалобу Абдусамадова Г. У. на решение Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 6 октября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 2 декабря 2021 года оставить без удовлетворения.

Решение Усть-Вымского районного суда Республики Коми от 6 октября 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Коми от 2 декабря 2021 года и настоящее кассационное определение могут быть обжалованы в судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в шестимесячный срок, который начинает исчисляться на следующий день после принятия апелляционного определения и из которого исключаются срок составления мотивированного определения суда апелляционной инстанции, в случае когда его составление откладывалось, а также время рассмотрения кассационной жалобы.

Кассационное определение в полном объеме изготовлено 1 августа 2022 года.

Председательствующий

Судьи