Кассационное определение СК по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 27 июля 2022 г. по делу N 8а-12462/2022[88а-13492/2022]

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Никулиной И.А, судей Конаревой И.А. и Мишиной И.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по кассационной жалобе Левчука Олега Владимировича, поданной через суд первой инстанции 24 мая 2022 года, на решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 13 мая 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 20 января 2022 года по административному делу N 2а-315/2021 по административному исковому заявлению Левчука Олега Владимировича к Федеральному казенному учреждению "Следственный изолятор N 1 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Иркутской области", Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний о взыскании компенсации за ненадлежащие условия содержания.

Заслушав доклад судьи Никулиной И.А, пояснения Левчука О.В, поддержавшего доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Левчук О.В. обратился в Куйбышевский районный суд г. Иркутска с административным исковым заявлением к Федеральному казенному учреждению "Следственный изолятор N 1 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Иркутской области", Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний о присуждении компенсации за ненадлежащие условия содержания в период отбытия им наказания в СИЗО-1 г. Иркутска с 14 января 1998 года по 7 марта 2001 года, когда к нему были незаконно применены меры дисциплинарного взыскания в виде водворения в карцер, в котором он провел 55 дней по постановлениям от 9 февраля 1998 года (10 суток), от 13 августа 1998 года (15 суток), от 25 января 1999 года (15 суток), от 4 мая 1999 года (15 суток). После обращения в прокуратуру Иркутской области 20 июля 2020 года наложенные на него взыскания были отменены, однако в период применения к нему незаконных мер взыскания он подвергался пыткам и унижающему человеческое достоинство отношению, в связи с чем просил взыскать с ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области в свою пользу 250 000 рублей в качестве компенсации за ненадлежащие условия содержания.

Помимо этого, наличие незаконно примененных взысканий в виде водворения в карцер препятствовало его переводу в обычные условия отбывания наказания.

После уточнения требований дополнительно просил вынести решение об исчислении срока его нахождения в обычных условиях отбывания наказания с 2006 года, в облегченных условиях отбывания наказания - с 2016 года, указав в обоснование, что под стражу он был заключен 10 июня 1996 года, и в соответствии с частью 3 статьи 127 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации он подлежал переводу в обычные условия отбывания наказания в 2006 году, поскольку не имел действующих взысканий (наложенные на него взыскания были отменены в 2020 году прокурором) и отбыл 10 лет в строгих условиях отбывания наказания.

С учетом уточненных требований просил о присуждении компенсации за ненадлежащие условия содержания в размере 750 000 рублей.

Решением Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 13 мая 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 20 января 2022 года, требования административного истца удовлетворены частично, с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказания России за счет казны Российской Федерации в пользу Левчука О.В. взыскана компенсация за ненадлежащие условия содержания в размере 10000 рублей. В удовлетворении остальной части требований отказано.

В кассационной жалобе Левчук О.В. просит об отмене постановленных судебных актов с принятием нового решения об удовлетворении требований в полном объеме, просит взыскать компенсацию за ненадлежащие условия содержания в размере 261 000 рублей, указывая на нарушение судами норм материального и процессуального права.

Полагает, что перевод из строгих условий отбывания наказания в обычные условия отбывания наказания не носит заявительный характер, не обязывает его обращаться с соответствующим заявлением к администрации следственного изолятора, является обязательной мерой для администрации следственного изолятора. Отмененные на основании его обращения в прокуратуру дисциплинарные взыскания давали ему право на такой перевод в 2006 году, что повлияло на условия его содержания, в том числе право на материально-бытовое обеспечение, питание, прогулки, сохранение социально-полезных связей для адаптации к жизни в обществе, что согласуется с правовой позицией Европейского суда по правам человека, Верховного суда Российской Федерации. Указывает, что он не просил суд вынести постановление о переводе его в обычные условия содержания, а просил установить юридически значимый факт - наступление у него права на перевод в обычные условия отбывания наказания в 2006 году с учетом отмененных дисциплинарных взысканий.

Считает сумму компенсации в размере 10 000 руб. необоснованной, присужденной без учета длительности последствий нарушения его прав, степени нравственных страданий, сложившейся судебной практики по делам данной категории.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме. В судебное заседание не явились, возражений не представили. На основании статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации судебная коллегия находит возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции пришла к следующим выводам.

В соответствии с частью 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее также - КАС РФ) основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Нарушений такого характера не было допущено судами первой и апелляционной инстанций.

При рассмотрении дела установлено, что приговором Иркутского областного суда от 11 декабря 1997 года Левчук О.В. осужден по пункту "а" части 2 статьи 105, пункту "д" части 2 статьи 105, пункту "ж" части 2 статьи 105, пункту "к" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации к пожизненному лишению свободы.

В настоящее время Левчук О.В, отбывает наказание в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Хабаровскому краю.

В период с 14 января 1998 года по 7 марта 2001 года Левчук О.В. отбывал наказание в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, где водворялся в карцер 9 февраля 1998 года на 10 суток, 13 августа 1998 года на 15 суток, 25 января 1999 года на 15 суток, 4 мая 1999 года на 15 суток.

20 июля 2020 года административный истец направил в прокуратуру Иркутской области обращение о несогласии с дисциплинарными взысканиями.

Согласно ответу начальника отдела по надзору за законностью исполнения уголовных наказаний прокуратуры Иркутской области от 28 августа 2020 года N

По итогам проведенной по обращению Левчука О.В. проверки законности применения к нему дисциплинарных взысканий было установлено, что факты совершения им нарушений установленного порядка содержания под стражей и дальнейшее отбывание наказания нашли свое подтверждение соответствующими документами учреждения. Вместе с тем в нарушение требований статей 38 - 40 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" постановление о водворении в карцер от 9 февраля 1998 года вынесено неуполномоченным на то лицом - помощником начальника следственного изолятора, в то время как привлечение к ответственности лиц, содержащихся под стражей, является исключительной компетенцией начальника следственного изолятора. Проверкой законности постановлений от 13 августа 1998 года, от 25 января 1999 года, от 4 мая 1999 года о наложении на осужденного дисциплинарных взысканий установлены нарушения процедура их применения, в связи с чем постановления от 9 февраля 1998 года, от 13 августа 1998 года, от 25 января 1999 года, от 4 мая 1999 года о применении взысканий к осужденному Левчуку О.В. прокуратурой области были отменены.

Удовлетворяя требования административного истца частично, суд первой инстанции с учетом установления обстоятельств отмены постановлений от 9 февраля 1998 года, от 13 августа 1998 года, от 25 января 1999 года, от 4 мая 1999 года о наложении дисциплинарных взысканий на Левчука О.В, исходил из незаконности его содержания в карцере в течение 55 суток, что повлекло нарушение прав административного истца, гарантированных законом, и само по себе является достаточным для того, чтобы причинить страдания и переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий при лишении свободы, поскольку условия содержания в карцере значительно отличаются от условий содержания в камере.

Определяя размер компенсации, суд первой инстанции, исходя из характера допущенного нарушения, периода нарушения, руководствуясь принципами разумности и справедливости, пришел к выводу, что требуемая административным истцом сумма компенсации в размере 750 000 рублей является чрезмерной, определив размер компенсации, подлежащей взысканию, равным 10 000 руб.

Оценивая доводы административного истца о том, что при отсутствии действующих дисциплинарных взысканий в определенный период времени он мог быть переведен в обычные условия содержания в 2006 году, а в облегченные - в 2016 году, и отказывая в удовлетворении требований в части исчисления срока содержания Левчука О.В. в обычных условиях отбывания наказания с 2006 года, в облегченных условиях отбывания наказания - с 2016 года, суд первой инстанции исходил из того, что административный истец не обращался с заявлением о переводе его в другие (более мягкие) условия содержания, постановления о наложении дисциплинарных взысканий были отменены лишь в 2020 году, ранее административный истец дисциплинарные взыскания не оспаривал. Кроме того, действующим уголовно-исполнительным законодательством предусмотрено исчисление срока отбывания наказания в обычных и облегченных условиях содержания с момента принятия начальником учреждения соответствующего постановления о переводе, в компетенцию суда, рассматривающего дело в порядке главы 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, разрешение подобных вопросов не входит не входит.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился.

Выводы судов являются правильными.

Согласно части 2 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Меры принуждения, ограничивающие свободу и личную неприкосновенность, применяемые в связи с необходимостью изоляции лица от общества, пребывания в ограниченном пространстве, должны осуществляться без нарушения условий содержания лиц, подвергнутых таким мерам.

В соответствии со статьей 12.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации лицо, осужденное к лишению свободы, и отбывающее наказание в исправительном учреждении, в случае нарушения условий его содержания в исправительном учреждении, предусмотренных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации, имеет право обратиться в суд в порядке, установленном Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации, с административным исковым заявлением к Российской Федерации о присуждении, за счет казны Российской Федерации, компенсации за такое нарушение (часть 1). Компенсация за нарушение условий содержания осужденного в исправительном учреждении присуждается, исходя из требований заявителя, с учетом фактических обстоятельств допущенных нарушений, их продолжительности и последствий и не зависит от наличия либо отсутствия вины органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих (часть 2).

В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащимися в пунктах 2-4 постановления от 25 декабря 2018 г. N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", под условиями содержания лишенных свободы лиц следует понимать условия, в которых с учетом установленной законом совокупности требований и ограничений реализуются закрепленные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц.

Принудительное содержание лишенных свободы лиц в предназначенных для этого местах, их перемещение в транспортных средствах должно осуществляться в соответствии с принципами законности, справедливости, равенства всех перед законом, гуманизма, защиты от дискриминации, личной безопасности, охраны здоровья граждан, что исключает пытки, другое жестокое или унижающее человеческое достоинство обращение и, соответственно, не допускает незаконное - как физическое, так и психическое - воздействие на человека (далее - запрещенные виды обращения). Иное является нарушением условий содержания лишенных свободы лиц.

Нарушение условий содержания является основанием для обращения лишенных свободы лиц за судебной защитой, если они полагают, что действиями (бездействием), с решениями или иными актами органов государственной власти, их территориальных органов или учреждений, должностных лиц и государственных служащих нарушаются или могут быть нарушены их права, свободы и законные интересы (статья 46 Конституции Российской Федерации).

В пункте 14 указанного Постановления разъяснено, что условия содержания лишенных свободы лиц должны соответствовать требованиям, установленным законом, с учетом режима места принудительного содержания, поэтому существенные отклонения от таких требований могут рассматриваться в качестве нарушений указанных условий.

Согласно статье 32 Федерального закона от 17 января 1992 года N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации" (далее - Закон о прокуратуре) предметом прокурорского надзора является, в том числе, соблюдение установленных законодательством Российской Федерации прав и обязанностей задержанных, заключенных под стражу, осужденных и лиц, подвергнутых мерам принудительного характера, порядка и условий их содержания.

В соответствии со статьей 34 Закона о прокуратуре постановления и требования прокурора относительно исполнения установленных законом порядка и условий содержания задержанных, заключенных под стражу, осужденных, лиц, подвергнутых мерам принудительного характера либо помещенных в судебно-психиатрические учреждения, подлежат обязательному исполнению администрацией, а также органами, исполняющими приговоры судов в отношении лиц, осужденных к наказанию, не связанному с лишением свободы.

С учетом приведенного правового регулирования и фактических обстоятельств дела, установив, что постановления от 9 февраля 1998 года, от 13 августа 1998 года, от 25 января 1999 года, от 4 мая 1999 года о водворении Левчука О.В. в карцер были отменены по результатам прокурорской проверки, судебные инстанции, приходя к выводу о частичном удовлетворении заявленных требований, правомерно исходили из незаконности его содержания в карцере в течение 55 суток по указанным постановлениям, что повлекло нарушение прав административного истца, гарантированных законом, и причинило страдания, поскольку условия содержания в карцере значительно отличаются от условий содержания в камере.

Вопреки доводам кассационной жалобы, размер определенной судами компенсации морального вреда за нарушение условий содержания Левчука О.В. в размере 10000 руб. не является необоснованным.

Как видно из судебных актов, определяя размер компенсации морального вреда, суды учитывали в соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации учитывали характер причиненных Левчуку О.В. физических и нравственных страданий, требования разумности и справедливости, фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальные особенности административного истца, разъяснения, содержащиеся в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда", в пункте 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации".

Вопреки доводам кассационной жалобы, суды мотивировали выводы о размере компенсации, которые сделаны не только на формальном наличии предусмотренного законом основания для такой компенсации, но и оценил обстоятельства причинения вреда.

Как верно указал суд апелляционной инстанции, несогласие административного истца с размером компенсации, взысканной в его пользу, само по себе не является основанием к отмене либо изменению судебных актов, поскольку оценка характера и степени причиненного ему вреда относится к исключительной компетенции суда, и применительно к конкретным обстоятельствам данного административного дела такая оценка является верной.

Доводам административного истца о том, что при отсутствии действующих дисциплинарных взысканий он мог быть переведен в обычные условия содержания в 2006 году, а в облегченные - в 2016 году, судебными инстанциями дана надлежащая правовая оценка. Отказывая в удовлетворении требований в указанной части, суды, руководствуясь статьями 123, 124, 127 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, обоснованно исходили из того, что действующим уголовно-исполнительным законодательством предусмотрено исчисление срока отбывания наказания в обычных и облегченных условиях содержания с момента принятия начальником учреждения соответствующего постановления о переводе в соответствующие условия, и поскольку такого постановления в отношении Левчука О.В. в спорный период уполномоченным лицом не издавалось, в компетенцию суда, рассматривающего административное дело в порядке главы 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, разрешение вопросов определения осужденному условий отбывания наказания, а также перевода из одних условий отбывания в другие, равно как исчисления периода нахождения осужденного в определенных условиях отбывания наказания, не входит.

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не усматривает оснований не согласиться с выводами судов, поскольку судами правильно определены имеющие значение для дела обстоятельства, подтвержденные исследованными судом доказательствами, выводы судов мотивированы, соответствуют установленным обстоятельствам и требованиям закона. Бремя распределения обязанности по доказыванию юридически значимых обстоятельств по делу между лицами, участвующими по делу, судом распределено правильно.

Мотивы, по которым суды пришли к своим выводам, аргументированно изложены в обжалуемых судебных постановлениях, содержащих соответствующие правовые нормы. Позиция судов основана на верном применении и толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения, нормы процессуального права при рассмотрении административного дела не нарушены.

Вопреки утверждениям кассатора, при указанных обстоятельствах не имелось оснований к удовлетворению административного иска в оспариваемой части.

Доводы кассационной жалобы правильности выводов судов о наличии оснований для частичного удовлетворения иска, не опровергают.

Доводы кассационной жалобы об обратном не могут быть приняты во внимание, поскольку сводятся, по сути, к переоценке исследованных судами доказательств и оспариванию обоснованности выводов судов об установленных по делу фактических обстоятельствах при том, что суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями частей 2 и 3 статьи 329, а также применительно к статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, и правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

Учитывая, что основанием отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта, а в данном случае таких нарушений судами не допущено, оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, определила:

решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 13 мая 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 20 января 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в сроки и в порядке, предусмотренные статьями 318, 319 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 29 июля 2022 года.

Председательствующий

Судьи