Апелляционное определение СК по уголовным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции от 13 июля 2022 г. по делу N 55-337/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Носковой А.А, судей Котченко Д.В, Силиной О.В, при секретаре Передеро Ю.В, с участием прокурора Барсуковой Е.Ю, потерпевшей Потерпевший N1, её представителя-адвоката Безрук В.В, законного представителя потерпевших Потерпевший N2, осужденного Керимова Р.Э, его защитников-адвокатов Трушлякова Ф.М, Туйсузова А.З, рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием системы видеоконференц-связи уголовное дело по апелляционным жалобам и дополнениям осужденного Керимова Р.Э, его защитников-адвокатов Трушлякова Ф.М, Туйсузова А.З, представителя потерпевшего ФИО2-адвоката Рустемова К.В. на приговор Верховного Суда Республики Крым от 15 апреля 2022 года с участием коллегии присяжных заседателей, которым

Керимов Р.Э, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", гражданин РФ, несудимый, оправдан по ч.1 ст.222 УК РФ на основании п.1, 4 ч.2 ст.302 УПК РФ ввиду не установления события преступления на основании вынесенного оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, в связи с чем за ним признано право на реабилитацию, осужден по п.п. "а", "з" ч. 2 ст. 105, п.п. "б", "в" ч. 4 ст. 162, ч. 4 ст. 159 УК РФ к наказанию:

- по п.п. "а", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ - к 18 (восемнадцати) годам лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 (один) год 6 (шесть) месяцев;

- по п.п. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ - к 12 (двенадцати) годам лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 (один) год;

- по ч. 4 ст. 159 УК РФ - к 8 (восеми) годам лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 (один) год.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено наказание в виде 23 (двадцати трех) лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 2 (два) года.

В соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ Керимову Р.Э. установлены ограничения и обязанности, указанные в приговоре.

Срок отбывания наказания Керимову Р.Э. постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

В соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено в срок лишения свободы время содержания его под стражей с 10 ноября 2020 года по 15 ноября 2020 года и с 9 декабря 2020 года до дня вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена прежней до вступления приговора в законную силу.

Постановлено взыскать в пользу Потерпевший N1 в счет компенсации морального вреда с Керимова Р.Э. - 3 000 000 рублей.

Постановлено взыскать с Керимова Р.Э. в пользу Потерпевший N2 в счет возмещения материального ущерба - 4 000 000 рублей, в счет компенсации морального вреда - 2 000 000 рублей.

За гражданским истцом ФИО2 признано право на удовлетворение иска к ФИО1 о взыскании материального ущерба и постановлено передать вопрос о размере его возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Постановлено взыскать с Керимова Р.Э. в пользу ФИО2 156 000 рублей в возмещение расходов на оказание правовой помощи.

Отказано ФИО2 в удовлетворении исковых требований о взыскании с Керимова Р.Э. компенсации морального вреда.

Приговором разрешен вопрос о вещественных доказательствах и принудительных мерах по делу.

Заслушав доклад судьи Носковой А.А, выступления прокурора, просившей изменить приговор суда, осужденного, его защитников, поддержавших доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, потерпевшей стороны, полагавшей доводы апелляционных жалоб не подлежащими удовлетворению, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда, постановленному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, Керимов Р.Э. осужден за разбой, то есть нападение в целях хищения автомобиля "данные изъяты" модели "данные изъяты" у ФИО11, совершенное с применением насилия, опасного для жизни, с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия, в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего; за мошенничество, то есть хищение имущества ФИО12 путем обмана, в особо крупном размере и повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение; а также за совершение убийства ФИО11 и ФИО12, то есть двух лиц из корыстных побуждений и сопряженное с разбоем.

Преступления совершены на территории "адрес" при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

Этим же приговором Керимов Р.Э. оправдан в незаконном приобретении, хранении и ношении огнестрельного оружия, боеприпасов.

Не согласившись с постановленным приговором, осужденным Керимовым Р.Э. и его защитниками-адвокатами Трушляковым Ф.М, Туйсузовым А.З, а также адвокатом Рустемовым К.В, действующим в интересах потерпевшего ФИО2, принесены апелляционные жалобы и дополнения к ним.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Туйсузов А.З, действующий в интересах Керимова Р.Э, приговор суда считает незаконным и необоснованным, вынесенным с нарушением норм уголовно-процессуального и материального права, подлежащим отмене по следующим основаниям.

Председательствующий необоснованно дважды отказал осужденному Керимову Р.Э. в ходатайстве о допуске к участию в деле его дочери ФИО14 в качестве защитника наряду с адвокатом, чем нарушил право Керимова Р.Э. на защиту. Отмечает, что в присутствии присяжных заседателей были исследованы недопустимые доказательства, что вызвало у них предубеждение к осужденному и повлияло на вывод о его виновности. Обращает внимание на то, что во время судебного процесса осужденный находился в металлической стеклянной клетке, что также оказало психологическое воздействие на присяжных заседателей, заведомо воспринявших Керимова Р.Э. в качестве виновного лица. Полагает, что в ходе судебного разбирательства в присутствии присяжных заседателей прокурором, потерпевшими и свидетелями обвинения доводилась информация, которая не относится к обстоятельствам дела. При этом осужденному давалась негативная характеристика, а потерпевшим позитивная, указывались факты, которые не могли быть исследованы в судебном заседании в силу закона. В ходе судебного следствия прокурор и председательствующий судья нарушали требования закона при исследовании доказательств по делу. Так, прокурором задавались наводящие вопросы свидетелям, а председательствующий судья необоснованно снимал вопросы, заданные стороной защиты. При исследовании письменных доказательств, прокурор с целью оказания эмоционального воздействия на коллегию присяжных заседателей продемонстрировал фототаблицу с изображением останков трупа потерпевшего. Во время выступления в прениях потерпевшие Потерпевший N2 и Потерпевший N1 также продолжали оказывать незаконное воздействие на присяжных заседателей, сообщали положительные данные, характеризующие погибших, демонстративно плакали, доводили до присяжных заседателей обстоятельства, не подлежащие оглашению, вызывая у них жалость и сострадание. В результате вышеизложенного присяжные заседатели были лишены возможности дать объективную оценку представленным по делу

доказательствам, грубые нарушения закона, допущенные судом и стороной обвинения, повлияли на ответы коллегии. Кроме того, считает, что вопросный лист составлен председательствующим с нарушениями требований закона, вопросы сформулированы сложно для восприятия, содержат ссылки на другие поставленные вопросы, что недопустимо. Вердикт коллегии является противоречивым, содержит неустранимые неясности, так как присяжные заседатели пришли к выводу о недоказанности события преступления, предусмотренного ч.1 ст.222 УК РФ, ответив отрицательно на вопрос N. Поскольку в вердикте имеются исправления, результаты голосования по вопросам непонятны. Сообщает, что на момент вынесения приговора, протокол судебного заседания не был изготовлен, в связи с чем суд не мог постановить итоговый судебный акт по делу. Также ссылается на то, что произнесённое напутственное слово было необъективным, председательствующий не дал необходимых разъяснений присяжным заседателям об оценке показаний свидетелей, не указал о необходимости не принимать во внимание положительные характеризующие данные о потерпевших и отрицательные о подсудимом, которые неоднократно доводились стороной обвинения, кроме того, указал не все доказательства, на которые ссылалась сторона защиты. Считает, что приговор противоречит вердикту, выводы суда о квалификации действий Керимова Р.Э. по ст. ст. 162, 159 УК РФ не основаны на обстоятельствах, установленных присяжными заседателями. Также просит учесть, что в материалах уголовного дела отсутствуют доказательства, подтверждающие, что смерть потерпевшего ФИО11 наступила именно в результате огнестрельного ранения, что также не установлено вердиктом, в связи с чем выводы суда о совершении убийства потерпевшего ФИО11 незаконны.

Дополнительно указывает на то, что коллегия присяжных заседателей сформирована в нарушение закона и была не беспристрастна. В состав коллегии вошли присяжные заседатели, которые были знакомы с потерпевшей и свидетелями обвинения. Нахождение присяжных заседателей в масках, лишило сторону защиты своевременно заявить отвод им.

Считает незаконным взыскание с Керимова Р.Э. в пользу ФИО2 156000 рублей в возмещение расходов на оказание правовой помощи представителем, поскольку данная денежная сумма подлежит возмещению из средств федерального бюджета с последующим решением вопроса о взыскании этих процессуальных издержек с осужденного в доход государства.

На основании изложенного просит приговор отменить, возвратить уголовное дело в суд первой инстанции на новое судебное разбирательство в ином составе суда со стадии подготовки к судебному заседанию.

В апелляционной жалобе адвокат Трушляков Ф.М, действующий в интересах Керимова Р.Э, приговор суда считает незаконным и необоснованным, в связи с чем подлежащим отмене по следующим основаниям. Указывает, что вопросный лист составлен с нарушением ст. 339 УПК РФ. Так, вопрос N 14 содержит недопустимую отсылку к вопросу N 13, при этом обязательный вопрос о виновности подсудимого в совершении описанного в вопросе N 13 деянии пропущен. Вердикт коллегии присяжных заседателей считает противоречивым. Обращает внимание на то, что Керимову Р.Э. инкриминируется совершение преступлений с применением огнестрельного оружия, но по ч.1 ст. 222 УК РФ он оправдан, что исключает факт применения оружия, а, следовательно, исключает совершение им иных инкриминируемых преступлений. Полагает, что со стороны суда допущено предвзятое отношение к стороне защиты, о наличии обвинительного уклона свидетельствует то, что суд необоснованно не допустил к участию в деле в качестве защитника наряду с адвокатом ФИО14, кроме того, незаконно отказал в удовлетворении ходатайств об отводе председательствующего и государственных обвинителей, не исключил ряд недопустимых доказательств по делу, допустил к допросу в присутствии присяжных заседателей не всех свидетелей стороны защиты. Обращает внимание на то, что на момент совершения инкриминируемых Керимову Р.Э. преступлений на территории "адрес" распространялось законодательство "адрес". В связи с чем применение уголовного закона Российской Федерации не должно ухудшать положение Керимова Р.Э, как при назначении основного, так и дополнительного наказания, учитывая, что УК "данные изъяты (иностр.гос)" не предусматривает дополнительного наказания в виде ограничения свободы. Кроме того, считает, что суд неправильно квалифицировал действия Керимова Р.Э. по ст. 162 УК РФ. Не согласен с тем, что судом в полном объеме удовлетворены исковые требования потерпевшей стороны, поскольку у суда не имелось правовых оснований для их удовлетворения.

Сумму возмещения расходов за оказание ФИО2 правовой помощи также считает завышенной, учитывая объем фактически оказанной юридической помощи потерпевшему, как в ходе судебного разбирательства, так и на стадии предварительного следствия. Обращает внимание на незаконность ареста имущества Керимова Р.Э, поскольку постановление суда о наложении ареста на имущество не содержит дату окончания срока действия меры процессуального принуждения. Более того, считает незаконным наложение ареста на домовладение Керимова Р.Э, являющееся единственным пригодным для постоянного проживания помещением, учитывая, что в нем зарегистрированы и проживают сын и малолетняя дочь Керимова Р.Э, чьи права будут существенно нарушены при обращении взыскания на данное имущество. На основании изложенного просит приговор отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии подготовки к судебному заседанию.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Керимов Р.Э. считает приговор суда незаконным и необоснованным, подлежащим отмене по следующим основаниям. Указывает на свою невиновность в инкриминируемых преступлениях, на отсутствие необходимой совокупности доказательсв для вынесения обвинительного приговора, на фальсификацию материалов уголовного дела со стороны органов следствия, ссылается на наличие данных, свидетельствующих о причастности к вмененным ему деяниям иных лиц. Отмечает также, что со стороны правоохранительных органов в его адрес неоднократно допускались угрозы жизни и здоровью. Обращает внимание на то, что вердиктом коллегии присяжных заседателей он оправдан по ст. 222 УК РФ, не установлено факта наличия огнестрельного оружия, следовательно, иные инкриминируемые ему преступления не могли быть им совершены, ввиду отсутствия орудия преступлений. Отмечает, что свидетели обвинения ФИО36 и ФИО37 дали в отношении него ложные противоречивые показания. Утверждает, что у него имеется алиби, поскольку в день совершения инкриминируемых деяний он находился в ином месте, что подтверждают свидетели. Сообщает, что объективных доказательств совершения им преступлений не обнаружено, не установлено орудие инкриминируемых преступлений, точное место и время их совершения. Отмечает, что судом первой инстанции нарушено его право на защиту, поскольку незаконно отказано в удовлетворении его ходатайства о допуске к участию в деле в качестве защитника наряду с адвокатом его дочери ФИО14 Кроме того, отмечает, что вопросный лист составлен в нарушение требований закона. Гражданские иски потерпевших удовлетворены необоснованно. Обращает внимание на то, что по приговору суда ему дважды назначено наказание за одно и то же деяние, а именно за незаконно вмененные ему разбойное нападение по ст. 162 УК РФ и за сопряженное с разбоем убийство по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Сообщает, что в ходе судебного разбирательства присяжные заседатели находились в медицинских масках, которые были сняты только после оглашения вердикта, и в результате чего им было установлено, что присяжные под N N 1, 4, 6 были знакомы с рядом участников уголовного судопроизводства, давших на него ложные показания. В целом считает, что уголовное дело рассматривалось судом с обвинительным уклоном, в нарушение принципов состязательности и равенства сторон. Суд необоснованно отклонил заявленные отводы. Заинтересованность суда в исходе дела проявилась, в том числе в неоднократном возвращении председательствующим присяжных заседателей в совещательную комнату для принятия решения, что оказало на них воздействие и привело к вынесению нужного для суда вердикта. На основании изложенного просит приговор суда отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии подготовки к судебному заседанию, либо вынести оправдательный приговор. Также просит изменить в отношении него меру пресечения на более мягкую, не связанную с заключением под стражу.

В апелляционной жалобе адвокат Рустемов К.Д, действующий в интересах потерпевшего ФИО2, приговор суда в части разрешения гражданского иска считает вынесенным с нарушением требований закона.

Просит учесть, что размер материального ущерба, причиненного ФИО2 в результате преступления, инкриминируемого Керимову Р.Э, в долларовом эквиваленте установлен вердиктом коллегии присяжных заседателей, в связи с чем осуществление расчетов со стороны суда первой инстанции не требовалось. На основании чего, полагает, что вывод о необходимости передачи гражданского иска ФИО2 для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства не основан на законе. Более того, не согласен с частичным возмещением процессуальных издержек в счет возмещения ФИО2 затраченных денежных средств за полученную правовую помощь, поскольку материалы дела содержат доказательства, свидетельствующие о фактическом объеме оказанной потерпевшему юридической помощи. На основании чего просит приговор в части разрешения гражданского иска ФИО2 отменить, по делу вынести новое решение, которым исковые требования ФИО2 в редакции уточненного искового заявления от ДД.ММ.ГГГГ удовлетворить в полном объеме.

В возражениях на апелляционные жалобы и дополнения адвокатов Трушлякова Ф.М. и Туйсузова А.З, потерпевшая Потерпевший N1 приговор суда считает законным, выражает несогласие с доводами защитников, настаивает на отсутствии нарушений уголовно-процессуального закона, на соблюдении и обеспечении судом прав участников судебного разбирательства, на основании чего просит приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции прокурор просила приговор суда изменить, сторона защиты поддержала доводы апелляционных жалоб и дополнения к ним, потерпевшая сторона возражала против удовлетворения апелляционных жалоб, просила приговор суда оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы основных и дополнительных апелляционных жалоб, возражений на них, судебная коллегия пришла к следующему выводу.

Судебная коллегия признает несостоятельными довод апелляционных жалоб о допущенных в ходе судебного разбирательства нарушениях права на защиту осужденного.

Суд обоснованно отказал Керимову Р.Э. в допуске к участию в деле в качестве защитника наряду с адвокатом ФИО14, мотивировав при этом свое решение надлежащим образом ("данные изъяты"). Положения ст. 49 УПК РФ обязывают суд допустить в качестве защитника наряду с адвокатом лицо, имеющее реальную возможность оказывать обвиняемому юридическую помощь и выполнять иные процессуальные обязанности защитника. ФИО14 не обладала необходимыми правовыми знаниями и профессиональными навыками для участия в качестве защитника при рассмотрении уголовного дела в судебном заседании суда первой инстанции. Также необходимо учитывать, что уголовное дело рассматривалось судом с участием присяжных заседателей. При этом Керимов Р.Э. был обеспечен квалифицированной юридической помощью, которую оказывали адвокаты на профессиональной основе.

Согласно положениям ст. 389.27 УПК РФ при пересмотре в апелляционном порядке приговора, вынесенного с участием коллегии присяжных заседателей, не подлежат проверке доводы о несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции на основании вердикта коллегии присяжных заседателей.

Достоверность доказательств, относящихся к фактическим обстоятельствам предъявленного лицу обвинения, судом апелляционной инстанции не проверяется.

Вопрос оценки доказательств, их полноты отнесен к компетенции присяжных заседателей. Мотивы принятия коллегией присяжных заседателей того или иного решения на основании исследованных в судебном заседании доказательств не подлежат обжалованию.

С учетом изложенного, доводы осужденного об оспаривании фактических обстоятельств дела, установленных вердиктом присяжных заседателей, недоказанности вины, неполноте расследования, об оговоре осужденного не могут быть судебной коллегией приняты во внимание и рассмотрены.

Керимову Р.Э. надлежащим образом разъяснялись особенности рассмотрения дела судом с участием присяжных заседателей и юридические последствия такого рассмотрения дела, осужденный в ходе предварительного слушания по делу поддержал ранее заявленное им ходатайство и настаивал на том, чтобы судебное разбирательство проходило с участием коллегии присяжных заседателей ("данные изъяты").

Коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением положений ст. 328 УПК РФ. Все кандидаты в присяжные заседатели правдиво ответили на задаваемые им вопросы и представили необходимую информацию о себе и отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства. В соответствии с законом сторонам была предоставлена возможность заявления мотивированных и немотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели. При этом не установлено обстоятельств, препятствующих отобранным присяжным заседателям участвовать в судопроизводстве.

После оглашения списка кандидатов в присяжные заседатели после стадии мотивированных и немотивированных отводов заявлений о незаконности состава коллегии присяжных заседателей или ее тенденциозности от сторон не поступило.

Доводы жалоб о знакомстве присяжных заседателей с потерпевшей и свидетелями по делу носят предположительный характер, не подтверждены конкретными доказательствами.

Объективных данных, свидетельствующих о том, что кто-либо из присяжных заседателей, вошедших в состав коллегии, имел прямую или косвенную заинтересованность в исходе дела, предвзято относился к осужденному, материалы дела не содержат, равно, как и сведений о том, что кем-либо из присяжных заседателей были нарушены возложенные на них обязанности или допущены действия и высказывания, позволяющие усомниться в их беспристрастности.

Заявлений о ненадлежащем исполнении присяжными заседателями обязанностей, об их невнимательности при исследовании доказательств у стороны защиты в ходе судебного разбирательства не имелось.

Таким образом, судебная коллегия констатирует, что уголовное дело рассмотрено законным и беспристрастным судом.

Судебное следствие проведено с учетом требований ст. ст. 252, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства и особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей. При этом нарушений закона в ходе судебного следствия, как считают адвокаты и осужденный, судом не допущено.

Все ходатайства стороны защиты были разрешены судом, по ним приняты обоснованные, мотивированные решения, факт отказа стороне защиты в удовлетворении части ходатайств нельзя расценивать, как проявление обвинительного уклона.

Вопреки доводам жалобы заявленное стороной защиты ходатайство о допросе в качестве свидетеля адвоката ФИО17 рассмотрено председательствующим с соблюдением закона, с учетом мнения сторон, по нему принято решение с приведением мотивов, в силу которых указанное ходатайство оставлено без удовлетворения ("данные изъяты"). При обстоятельствах, установленных судом, в соответствии с п. 3 ч. 3 ст. 56 УПК РФ адвокат не мог быть допрошен в качестве свидетеля по делу.

Допустимость исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств сомнений не вызывает, поскольку они добыты в установленном законом порядке.

Доказательства, исследованные в судебном заседании с участием присяжных заседателей, были проверены судом с точки зрения соответствия их требованиям относимости и допустимости; возникающие в связи с оценкой доказательств вопросы разрешались судом с учетом мнений сторон; принятые судом решения по этим вопросам надлежащим образом мотивированы.

Необоснованных отказов в удовлетворении ходатайств, в том числе о признании доказательств недопустимыми, не установлено.

Так, в ходе предварительного слушания ходатайство стороны защиты о признании части доказательств недопустимыми верно отклонено по основанию преждевременности. Впоследствии стороной защиты ходатайств о признании указанных доказательств недопустимыми не заявлялось, напротив, по ходатайству стороны защиты были оглашены показания свидетеля ФИО18, ФИО19, данные ими на стадии предварительного расследования. Свидетель ФИО20 в присутствии присяжных заседателей не допрашивался, а также не исследовались в их присутствии и иные письменные доказательства: протоколы допроса свидетелей ФИО21, ФИО22, ФИО23, заключение эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, акт проведения ОРМ "данные изъяты".

Как видно из протокола судебного заседания, суд не ограничивал прав участников процесса по исследованию имеющихся доказательств. В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства. Каких-либо данных, свидетельствующих об одностороннем или неполном судебном следствии, не имеется. Из протокола судебного заседания не видно, что со стороны председательствующего судьи проявлялась предвзятость либо заинтересованность по делу. Нарушений принципов состязательности и равноправия сторон в судебном заседании не допущено.

Как следует из материалов дела ни подсудимому, ни его защитникам суд не препятствовал в исследовании доказательств.

Из протокола судебного заседания следует, что допрос свидетелей, потерпевших и подсудимого проводился в соответствии с положениями ст. ст. 275, 278 УПК РФ.

С доводом защиты о нарушении правил допроса лиц со стороны государственного обвинителя согласиться нельзя. Допрос свидетеля ФИО24 проведен в полном соответствии с требованиями закона, государственным обвинителем задавались уточняющие вопросы, после того как свидетель подробно рассказал обстоятельства приезда к нему потерпевшего ФИО11 и меры, принимаемые к его поиску ("данные изъяты").

Судебная коллегия находит несостоятельными доводы защитников о том, что председательствующий, государственный обвинитель в судебном заседании допускали противоречащее закону воздействие на присяжных заседателей, в том числе, разрешив демонстрацию в их присутствии шокирующих фотографий трупа потерпевшего. Из материалов дела не усматривается, что исследование с участием присяжных заседателей фотографий трупа преследовало цель оказания психологического воздействия на присяжных заседателей и формирования у них предвзятого отношения к осужденному. В соответствии с протоколом судебного заседания, сторона защиты не возражала против демонстрации присяжным заседателям фото N 2, N 3 из фототаблицы, являющейся приложением к протоколу осмотра трупа от ДД.ММ.ГГГГ ("данные изъяты"). Указанные фотоснимки каких-либо шокирующих изображений, препятствующих их исследованию в присутствии присяжных заседателей, не содержат, а лишь фиксируют часть костных останков трупа человека. Изучение данных письменных доказательств необходимо для установления фактических обстоятельств дела. В связи с чем, использование в таких целях подобного рода фотографий особому порядку рассмотрения уголовных дел в суде с участием присяжных заседателей не противоречит.

Утверждение защитника Туйсузова А.З. о том, что нахождение Керимова Р.Э. в стеклянной клетке исказило суждения присяжных заседателей и явилось основанием для вынесения несправедливого и необоснованного вердикта, объективно материалами дела не подтверждено. С участием коллегии присяжных заседателей рассматривалось уголовное дело по обвинению лица, в том числе в совершении особо тяжких преступлений, содержащегося под стражей, что и обусловило его изоляцию от всех присутствующих в зале судебного заседания.

Из протокола судебного заседания не следует, что председательствующий или государственные обвинители в ходе судебного разбирательства нарушили принцип беспристрастности и объективности, а потому в удовлетворении заявлений адвокатов Трушлякова Ф.М, Туйсузова А.З, осужденного Керимова Р.Э. об их отводе правомерно было отказано ввиду неустановления обстоятельств, исключающих их участие в уголовном деле ("данные изъяты").

Действуя в рамках, предоставленных законом полномочий, председательствующий судья предпринял все необходимые меры для того, чтобы исключить незаконное влияние на коллегию со стороны участников процесса, не допустил к исследованию доказательств, вызывавших сомнения в законности их получения, или которые не подлежали оценке присяжными заседателями по другим причинам.

В случае отступления участниками судебного заседания от установленных особенностей рассмотрения дела при данной форме судопроизводства председательствующий судья незамедлительно принимал необходимые меры по ограждению присяжных заседателей от нежелательной информации, обращаясь к ним с соответствующими разъяснениями по ходу судебного процесса, а затем в напутственном слове.

Судебное следствие проведено при активном участии осужденного и его защитников, при этом их процессуальные права не нарушались, и исследование представленных доказательств было завершено с согласия сторон.

Участники процесса не были ограничены в правах по участию в прениях сторон и в постановке вопросов перед присяжными заседателями.

Прения сторон были проведены в соответствии со ст. ст. 292, 336 УПК РФ; в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, без оказания какого-либо негативного воздействия на присяжных заседателей. Как видно из протокола судебного заседания, стороны, в том числе государственный обвинитель, потерпевшие и их представители, в обоснование своей позиции правильно ссылались на доказательства, которые были признаны судом допустимыми и которые исследовались в судебном заседании. Сторона защиты также высказала свою позицию относительно недоказанности причастности Керимова Р.Э. к инкриминируемым преступлениям. Согласно протоколу судебного заседания выступления потерпевших, их представителей не содержат негативных оценок личности осужденного, искажения исследованных в судебном заседании доказательств и негативных суждений, а потому не могут рассматриваться, как способные вызвать предубеждение у присяжных заседателей в отношении Керимова Р.Э. ("данные изъяты"). При этом председательствующий обоснованно, во избежание оказания на присяжных заседателей негативного воздействия, прерывал участников процесса, когда они выходили за рамки своих прав, предоставленных уголовно-процессуальным законом, и правильно обращал внимание на недопустимость такого поведения.

Обсуждение проекта вопросного листа и содержание вопросов, поставленных на разрешение присяжным заседателям, полностью соответствует требованиям закона.

Доводы защиты о допущенных нарушениях ст. ст. 338, 339 УПК РФ при постановке вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, не могут быть приняты во внимание, поскольку с учетом замечаний и предложений сторон, судья в совещательной комнате окончательно сформулировал вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями по результатам судебного следствия и выступления сторон в прениях.

Вопросный лист составлен в соответствии с предъявленным Керимову Р.Э. обвинением и фактическими обстоятельствами совершенных им преступлений.

По смыслу закона, вопрос о том, какими намерениями руководствовался подсудимый в момент совершения преступления, не может быть поставлен присяжным заседателям. В соответствии с предусмотренными ст. 344 УПК РФ полномочиями, присяжные заседатели при вынесении вердикта должны обсуждать не мысли подсудимого, а конкретные действия и делать вывод об их доказанности или недоказанности.

Выводы же об умысле, цели и мотиве действий подсудимого составляют юридическую оценку содеянного, а потому не могут быть поставлены на разрешение присяжным заседателям.

Доводы стороны защиты о том, что суд неверно сформулировал вопросы по предъявленному Керимову Р.Э. обвинению по ч. 1 ст.222 УК РФ, не могут являться основанием к отмене приговора суда, поскольку вердиктом коллегии присяжных заседателей от ДД.ММ.ГГГГ не установлено событие указанного преступления, приговором суда Керимов Р.Э. оправдан по ч.1 ст.222 УК РФ на основании п. 1, 4 ч.2 ст. 302 УПК РФ.

Все вопросы, как это предусмотрено положениями ч. 8 ст. 339 УПК РФ, поставлены в понятных для присяжных заседателей формулировках и не требовали от коллегии присяжных заседателей юридической оценки.

Кроме того, как следует из протокола судебного заседания, после оглашения председательствующим вопросного листа и его передачи старшине присяжных заседателей от присяжных заседателей каких-либо вопросов по содержанию текста вопросного листа и заявлений о его неясности и сложности не поступило ("данные изъяты").

Напутственное слово председательствующего соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, в том числе содержит предъявленное осужденному обвинение, позиции государственного обвинителя и защиты, исследованные в суде доказательства. Председательствующий в напутственном слове напомнил о доказательствах, как уличающих, так и оправдывающих осужденного, не выражая при этом своего отношения к этим доказательствам и не делая выводов из них. При этом закон не требует подробного изложения содержания каждого из доказательств исследованного в судебном заседании. Как следует из текста напутственного слова председательствующий, в соответствии с законом, изложил показания свидетеля ФИО25, указав, что показания свидетеля ФИО26 являются аналогичными по своему содержанию, что не противоречит требованиям закона ("данные изъяты"). Данных, свидетельствующих о нарушении председательствующим принципа объективности и беспристрастности, ссылок на недопустимые или неисследованные доказательства, из текста напутственного слова не усматривается. Председательствующий, в соответствии с требованиями закона, верно довел до сведения присяжных заседателей, какую информацию, сказанную участниками процесса в ходе судебного разбирательства, не следует принимать во внимание при вынесении вердикта ("данные изъяты").

Напутственное слово, приобщенное к протоколу судебного заседания, подписано председательствующим по делу судьей (т. 22 л.д. 47-89).

Присяжные заседатели, выслушав напутственное слово председательствующего и возражения на него, ознакомившись с поставленными вопросами, за дополнительными разъяснениями перед удалением в совещательную комнату не обращались.

Нарушений порядка и сроков совещания присяжных заседателей при вынесении вердикта, тайны совещательной комнаты не допущено.

Председательствующий, как это видно из протокола судебного заседания, обоснованно предлагал коллегии присяжных заседателей возвратиться в совещательную комнату и устранить неясность вердикта, поскольку такая обязанность прямо предусмотрена ч. 2 ст. 345 УПК РФ. При этом председательствующий не давал присяжным заседателям указаний, каким образом они должны ответить на тот или иной вопрос ("данные изъяты").

Неоднократное возвращение коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату законом не запрещено. Причины, по которым присяжные заседатели возвращались в совещательную комнату по настоящему уголовному делу, председательствующий оглашал публично.

Вердикт коллегии присяжных заседателей вынесен в соответствии с требованиями ст. 343 УПК РФ и, вопреки доводам жалоб, является ясным и непротиворечивым.

Оправдание Керимова Р.Э. по ч. 1 ст. 222 УК РФ не исключает признание его виновным на основании вердикта присяжных заседателей в совершении убийства двух лиц, из корыстных побуждений, сопряженного с разбоем, и разбое, и в этом нет противоречий.

Оснований для постановления председательствующим в силу положений ч.4 ст.348 УПК РФ оправдательного приговора, а также оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей согласно требованиям ч.5 ст.348 УПК РФ не имеется.

Согласно ст. 348 УПК РФ вердикт коллегии присяжных заседателей является обязательным для председательствующего, который квалифицирует содеянное осужденным в соответствии с обвинительным вердиктом, а также установленными судом обстоятельствами, не подлежащими установлению присяжными заседателями и требующими собственно юридической оценки.

Приговор судом постановлен на основании обвинительного вердикта и за рамки предъявленного осужденному Керимову Р.Э. обвинения не выходит. Каких-либо противоречий между предъявленным осужденному обвинением, вердиктом коллегии присяжных заседателей и приговором не имеется.

Приговор суда составлен в соответствии с правилами п. 3 ст. 351 УПК РФ, в его описательно-мотивировочной части содержится описание всех преступных деяний, в совершении которых осужденный признан виновным коллегией присяжных заседателей.

Вопреки доводам жалобы защитника Туйсузова А.З, изготовление протокола судебного заседания не является обязательным условием постановления приговора, что корреспондирует положениям ст. 259 УПК РФ, в которой прямо указано, что протокол судебного заседания изготавливается после окончания судебного разбирательства.

Предусмотренное же ч. 6 ст. 259 УПК РФ изготовление протокола в ходе судебного заседания по частям и предоставление сторонам по их ходатайству возможности ознакомиться с частями протокола по мере их изготовления не является обязательным и обеспечивается по усмотрению суда при наличии к тому соответствующих условий.

Протокол судебного заседания отражает ход судебного заседания, соответствует требованиям, содержащимся в ст. 259 УПК РФ, замечаний на его содержание не принесено.

Действиям осужденного Керимова Р.Э. по каждому преступлению суд дал правильную юридическую оценку, исходя из установленных вердиктом фактических обстоятельств дела.

Выводы суда относительно юридической оценки действий осужденного в приговоре мотивированы, и их правильность сомнений у судебной коллегии не вызывает.

В соответствии с требованиями ч. 1 ст. 17 УК РФ, а также согласно п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 N 1 "О судебной практике по делам об убийстве", убийство двух или более лиц, совершенное в разное время, не образует совокупности преступлений и подлежит квалификации по п. а ч. 2 ст. 105 УК РФ, а при наличии к тому оснований также и по другим пунктам части 2 данной статьи, при условии, что ни за одно из этих убийств виновный ранее не был осужден. Преступление, предусмотренное п. а ч. 2 ст. 105 УК РФ, считается оконченным с момента наступления смерти двух или более лиц. В силу требований ч. 1 ст. 11 УК РФ лицо, совершившее преступление на территории Российской Федерации, подлежит уголовной ответственности по Уголовному кодексу РФ. В связи с чем доводы жалобы защитника о необходимости учета законодательства "данные изъяты (иностр.гос)" при квалификации действий осужденного и назначении ему наказания по п.п. "а", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ являются необоснованными.

Позиция стороны защиты относительно неверной квалификации действий Керимова Р.Э. по пп. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, является несостоятельной, поскольку выводы суда о квалификации его действий как разбойное нападение основаны на установленных вердиктом обстоятельствах совершения им преступления, из которого следует, что Керимов Р.Э, применяя насилие опасное для жизни человека, используя огнестрельное оружие и иной предмет, открыто похитил имущество, находящееся при потерпевшем, стоимостью 1540900 рублей, что является особо крупным размером, при этом, причинив тяжкий вред здоровью потерпевшего.

Судом дано убедительное обоснование направленности умысла Керимова Р.Э. и мотиву его действий, которые также вытекают из установленных присяжными заседателями обстоятельств дела и свидетельствуют о том, что с целью реализации преступного умысла Керимов Р.Э. договорился с потерпевшим ФИО11 о том, что он (ФИО11) доставит автомобиль "данные изъяты" по месту жительства осужденного, что потерпевший и сделал, находясь в домовладении, принадлежащему Керимову Р.Э, последний напал на потерпевшего, причинив ему смертельные ранения, и завладел таким способом автомобилем.

Оснований для иной квалификации действий не имелось.

Так же суд верно квалифицировал действия осужденного в части совершенных им убийств потерпевших, как единое преступление, по п. п. "а", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, верно установив мотивы совершенного преступления - из корыстных побуждений и сопряженное с разбоем.

Из установленных вердиктом фактических обстоятельств хищения имущества потерпевшего ФИО12, суд верно пришел к выводу, что Керимов Р.Э, завладевая правом на чужое имущество, использовал обман, как способ хищения чужого имущества (в том числе жилого помещения - квартиры), совершал умышленные действия по введению в заблуждение сотрудников уполномоченных органов относительно наличия у него, у свидетеля ФИО27 законных полномочий на регистрацию прав на чужое имущество и получил право распоряжаться автомобилем и завладел правом на жилое помещение потерпевшего, то есть совершил преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 159 УК РФ - мошенничество, хищение чужого имущества путем обмана в особо крупном размере, с учетом установленной общей стоимости похищенного - 4 053 564 рублей, повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение.

Исходя из заключения судебной психолого-психиатрической экспертизы и анализа поведения Керимова Р.Э. в период судопроизводства председательствующий правильно пришел к выводу о том, что он является вменяемым и должен нести уголовную ответственность за содеянное.

Наказание, назначенное Керимову Р.Э, является справедливым, поскольку соответствует характеру и степени общественной опасности совершенных им преступлений, обстоятельствам их совершения и личности осужденного.

При этом судом были учтены все данные, влияющие на наказание, в том числе обстоятельства, смягчающие наказание осужденного.

С учетом фактических обстоятельств совершенных преступлений, степени общественной опасности, личности осужденного суд объективно не усмотрел оснований для применения к осужденному положений ст. 64, ст. 73, ч. 6 ст. 15 УК РФ и назначил наказание в виде реального лишения свободы.

Судебная коллегия считает, что назначенное Керимову Р.Э. наказание как за каждое преступление, так и по совокупности не является чрезмерно суровым, соответственно оснований для его смягчения не имеется.

Вид исправительного учреждения осужденному суд определилв соответствии с требованиями п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ - в исправительной колонии строгого режима.

Вместе с тем приговор суда подлежит изменению в части назначения осужденному дополнительного наказания в виде ограничения свободы по п. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, а так же по ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Согласно ст. 2 Федерального Закона от 05 мая 2014 года N 91-ФЗ "О применении положений УК РФ и УПК РФ на территориях "данные изъяты"" преступность и наказуемость деяний, совершенных на территориях "данные изъяты" до 18 марта 2014 года, определяются на основании уголовного законодательства Российской Федерации. Поворот к худшему при этом не допускается.

В соответствии с ч. 1 ст. 10 УК РФ уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.

Преступление, предусмотренное п. "б", "в" ч. 4 ст.162 УК РФ, было совершено Керимовым Р.Э. в период действия в "адрес" уголовного законодательства "данные изъяты (иностр.гос)".

Уголовная ответственность за аналогичные действия, была предусмотрена ч. 4 ст. 187 УК "данные изъяты (иностр.гос)". Санкция данной нормы не предусматривала дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

Таким образом, в силу положений ст. 10 УК РФ дополнительное наказание в виде ограничения свободы по п. "б", "в" ч. 4 ст.162 УК РФ не могло быть назначено осужденному.

Кроме того, назначая дополнительное наказание в виде ограничения свободы по ч. 4 ст. 159 УК РФ, суд не привел в приговоре мотивы принятого решения.

Дополнительное наказание в виде ограничения свободы в силу санкции данной статьи УК РФ является альтернативным, и суд в приговоре, назначая данное наказание, обязан мотивировать свой вывод о необходимости назначения данного вида наказания.

С учетом вышеизложенного следует исключить из приговора в отношении Керимова Р.Э. указание о назначении ему дополнительного наказания в виде ограничения свободы за совершение преступлений, предусмотренных п. "б", "в" ч. 4 ст. 162, ч. 4 ст. 159 УК РФ, а также смягчить дополнительное наказание, назначенное по совокупности преступлений.

Гражданские иски потерпевших Потерпевший N1, Потерпевший N2 судом разрешены в соответствии с требованиями закона. Правовое и фактическое обоснование принятого судом решения о взыскании с осужденного Керимова Р.Э. в пользу потерпевшей Потерпевший N2, являющейся законным представителем несовершеннолетних ФИО28, ФИО29, возмещения стоимости похищенного имущества, а также о взыскании с него в пользу потерпевших денежной компенсации морального вреда в приговоре приведено.

При этом судом были учтены характер причиненных потерпевшим нравственных страданий, связанных с убийством близких лиц, а также степень вины осужденного Керимова Р.Э. и его материальное положение.

Установленный судом размер компенсации морального вреда является соразмерным и справедливым.

Основано на законе и решение суда о признании за гражданским истцом ФИО2 права на удовлетворение гражданского иска и передаче вопроса о размере его возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства, в связи с необходимостью уточнения и производства дополнительных расчетов по заявленным потерпевшим требованиям в части возмещения имущественного ущерба.

При этом судом верно отказано в удовлетворении исковых требований к осужденному о взыскании компенсации морального вреда в пользу потерпевшего ФИО2

Исходя из правой взаимосвязи положений ч. 3 ст. 42 УПК РФ и ч. 1.1 ст. 131 УПК РФ, и в соответствии с п. 11. Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2020 N 23 "О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу", потерпевшему обеспечивается возмещение расходов, понесенных в связи с его участием в ходе предварительного следствия и в суде, включая расходы на представителя, которые не относятся к предмету гражданского иска, а являются процессуальными издержками и возмещаются в порядке, установленном ст.131 УПК РФ.

По смыслу закона и в силу п. 25 "Положения о возмещении процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, административного дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации", утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации N 1240 от 01.12.2012 (с последующими изменениями), расходы, связанные с производством по делу, возложены на орган, в производстве которого находится уголовное дело, и возмещаются за счет средств, предусмотренных федеральным бюджетом на указанные цели.

Таким образом, расходы потерпевшего, связанные с выплатой вознаграждения представителю, подлежат возмещению судом за счет средств федерального бюджета с последующим взысканием этих процессуальных издержек с осужденного в доход государства.

Однако, вышеуказанные положения закона не учтены судом первой инстанции, в связи с чем решение о взыскании процессуальных издержек в пользу потерпевшего ФИО2 напрямую с осужденного Керимова Р.Э. подлежит отмене с вынесением нового решения о возмещении потерпевшему процессуальных издержек за счет средств федерального бюджета и взыскания их в пользу федерального бюджета с осужденного Керимова Р.Э.

При этом суд верно определилразмер подтвержденных расходов, подлежащих возмещению потерпевшему ФИО2 за оказание правовой помощи в размере 156 000 рублей, поскольку, согласно протоколу судебного заседания представитель потерпевшего - адвокат Рустемов К.Д. осуществлял представительство интересов потерпевшего в 13 судебных заседаниях: "данные изъяты".

В соответствии с ч. 9 ст. 115 УПК РФ арест, наложенный на имущество, отменяется на основании постановления органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении данной меры процессуального принуждения отпадает необходимость.

Согласно п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 октября 2020 года N 23 "О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу", если по уголовному делу на имущество обвиняемого для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска был наложен арест, то в случае удовлетворения гражданского иска, арест на имущество сохраняет свое действие до исполнения приговора в части гражданского иска.

Поскольку арест на имущество осужденного Керимова Р.Э. наложен для обеспечения гражданских исков, и в деле отсутствуют сведения о возмещении ущерба потерпевшим, оснований для отмены данной меры у суда не имелось. Не находит таких оснований и судебная коллегия.

Кроме того, судебная коллегия отмечает, что в соответствии с разъяснениями, содержащимися в подп. "л" п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 2011 года N 21 "О практике применения судами законодательства об исполнении приговора", вопрос об освобождении имущества от ареста в случаях, когда арест наложен на имущество, на которое по закону не допускается обращение взыскания, может быть решен с учетом положений п. 15 ст. 397 УПК РФ в порядке, предусмотренном ст. 399 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Верховного Суда Республики Крым от 15 апреля 2022 года, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей в отношении Керимова Р.Э, изменить.

исключить указание на назначение Керимову Р.Э. дополнительного наказания в виде ограничения свободы за преступления, предусмотренные п. "б", "в" ч. 4 ст. 162, ч. 4 ст. 159 УК РФ.

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных п. п. "а", "з" ч. 2 ст. 105, п. п. "б", "в" ч. 4 ст. 162, ч. 4 ст. 159 УК РФ, путем частичного сложения наказаний, окончательно назначить Керимову Р.Э. 23 (двадцать три) года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1(один) год 6 (шесть) месяцев.

В соответствии с ч.1 ст. 53 УК РФ установить Керимову Р.Э. следующие ограничения: не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту жительства после отбытия лишения свободы, не посещать места проведения массовых мероприятий и не участвовать в указанных мероприятиях, и не изменять место жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденным наказания в виде ограничения свободы, обязать Керимова Р.Э. один раз в месяц являться для регистрации в указанный орган.

Этот же приговор в части взыскания с осужденного Керимова Р.Э. процессуальных издержек в пользу потерпевшего ФИО2 отменить.

Возместить потерпевшему ФИО2 процессуальные издержки, связанные с расходами на оплату услуг представителя, в размере 156 000 рублей из средств федерального бюджета.

Взыскать с осужденного Керимова Р.Э. в пользу федерального бюджета процессуальные издержки, связанные с расходами на оплату услуг представителя потерпевшего ФИО2, в сумме 156 000 рублей.

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитников, апелляционную жалобу представителя потерпевшего - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденному, содержащемуся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции, а в случае пропуска срока обжалования или отказа в его восстановлении - непосредственно в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ.

В случае кассационного обжалования, осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи