Определение Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 11 августа 2022 г. по делу N 8Г-9943/2022[88-13521/2022]

г. Санкт-Петербург 11 августа 2022 года

Третий кассационный суд общей юрисдикции в составе судьи Петровой Ю.Ю, рассмотрев гражданское дело N 2-385/2017 по кассационной жалобе Изюмова Владимира Николаевича на определение Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 14 октября 2019 г. по заявлению ООО "ЭОС" о процессуальном правопреемстве,

УСТАНОВИЛ:

определением Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 14 октября 2019 г. с учетом определения об исправлении описки от 3 февраля 2022 г, оставленным без изменения апелляционным определением судьи Санкт-Петербургского городского суда от 15 марта 2022 г, произведена замена взыскателя ОАО "Райффайзенбанк" на ООО "ЭОС" в порядке процессуального правопреемства.

В кассационной жалобе Изюмов В.Н. ставит вопрос об отмене определения суда, как вынесенного с нарушением требований закона.

В соответствии с пунктом 10 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба рассмотрена судьей единолично без проведения судебного заседания.

Проверив материалы дела, изучив доводы кассационной жалобы, судья Третьего кассационного суда общей юрисдикции оснований для ее удовлетворения и отмены обжалуемого судебного постановления не находит.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При рассмотрении данного дела такие нарушения норм процессуального права не были допущены судом первой инстанции.

Как установлено судом и следует из материалов дела, решением Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 5 марта 2018 г. исковые требования АО "Райффайзенбанк" к Изюмову В.Н, Изюмовой М.О. о взыскании задолженности по кредитному договору и обращении взыскания на заложенное имущество удовлетворены.

ООО "ЭОС" обратилось в суд с заявлением о замене взыскателя по указанному решению суда, ссылаясь на заключение 13 октября 2018 г. между ООО "ЭОС" и АО "Райффайзенбанк" договора цессии, по которому заявитель приобрел право требования в отношении должника Изюмова В.Н.

Установив обстоятельства заключения между ООО "ЭОС" и АО "Райффайзенбанк" 13 октября 2018 г. договора уступки прав требования (цессии) N7803, в соответствии с которым цедент передает (уступает), а цессионарий приобретает права (требования), принадлежащие цеденту на основании кредитных договоров, перечисленных в приложении N1 к данному договору с указанием переданных прав по кредитному договору, заключенному между АО "Райффайзенбанк" и Изюмовым В.Н, суд пришел к выводу о переходе к цессионарию прав банка, установленных решением суда.

Удовлетворяя заявление ООО "ЭОС", суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 44, 382, 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из установления факта заключения договора уступки права требования, того обстоятельства, что спорное правоотношение допускает правопреемство, заключенный договор уступки права требования не противоречит действующему законодательству и не нарушает прав должника, при этом, договор цессии от 13 октября 2018 г. в судебном порядке не оспорен, недействительным не признан, права банка на заключение договора уступки прав (требования) договором не ограничены, и пришел к выводу об удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, а доводы частной жалобы признал несостоятельными, основанными на неправильном толковании норм процессуального права.

Отклоняя доводы Изюмова В.Н. о нарушении правил подсудности при рассмотрении заявления о процессуальном правопреемстве, суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями ст. 440 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, разъяснениями п.п. 7, 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 г. N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства", указал, что решение о взыскании с Изюмова В.Н. задолженности по кредитному договору постановлено Куйбышевским районным судом Санкт-Петербурга, в связи с чем заявление о процессуальном правопреемстве подлежало рассмотрению этим же судом.

Ссылки Изюмова В.Н. на необходимость объединения в одно производство дел N 13-957/2021 (по заявлению ООО "ЭОС" о выдаче дубликата исполнительного листа) и N 13-884/2019 (по заявлению ООО "ЭОС" о процессуальном правопреемстве по настоящему делу) отклонены судом апелляционной инстанции, принимая во внимание рассмотрение заявление ООО "ЭОС" о процессуальном правопреемстве 14 октября 2019 г, в то время, как заявление ООО "ЭОС" о выдаче дубликата исполнительного листа было рассмотрено судом 30 ноября 2021 г.

Судья Третьего кассационного суда общей юрисдикции соглашается с обжалуемым судебным постановлением, как основанном на правильном применении норм процессуального права при соответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Доводы кассационной жалобы о ненадлежащем уведомлении должника о перемене кредитора основанием для отмены судебного постановления не являются, поскольку в пункте 19.1 заявления Изюмова В.Н. от 29 ноября 2013 г. на получение кредита указано, что банк вправе без согласия заемщика, залогодателя, поручителя передать свои права по кредитному договору, договору залога, договору поручительства другому лицу, в том числе лицу, не имеющему лицензии на право осуществления банковской деятельности, с соблюдением правил о передаче прав кредитора путем уступки права требования.

Вместе с тем, в соответствии с пунктом 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором (пункт 2 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору. Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

В пункте 51 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснено, что, разрешая дела по спорам об уступке требований, вытекающих из кредитных договоров с потребителями (физическими лицами), суд должен иметь в виду, что Законом о защите прав потребителей не предусмотрено право банка, иной кредитной организации передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении.

Таким образом, непосредственно заемщику в рамках индивидуальных условий договора потребительского кредита (займа) должно быть предоставлено право выбора между согласием на уступку прав (требований) и ее запретом, и при этом выбор в пользу запрета уступки прав (требований) не должен препятствовать заключению договора потребительского кредита (займа).

Учитывая согласие должника на уступку, суд пришел к верному выводу о законности заключенного договора цессии.

Доводы ответчика о неуведомлении должника о состоявшейся уступке права требования основаны на ошибочном толковании закона, поскольку в силу положений части 3 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор несет риск вызванных этим неблагоприятных для него последствий. Обязательство должника прекращается его исполнением первоначальному кредитору, произведенным до получения уведомления о переходе права к другому лицу.

Таким образом, в силу положений закона неуведомление должника о переходе прав кредитора к другому лицу не влечет невозможность процессуального правопреемства, в таком случае предусмотрены иные правовые последствия, что учтено судом при вынесении оспариваемого определения.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судья Третьего кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛ:

определение Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 14 октября 2019 г. оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Судья