Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 04 августа 2022 г. по делу N 8Г-14312/2022[88-14597/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Гусева Д.А, судей Кожевниковой Л.П, Леонтьевой Т.В, с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-56/2021 (УИД 24RS0037-01-2020-000829-62) по иску Кирилловой Марины Александровны к краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Шарыповская районная больница", краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Шарыповская городская больница" компенсации морального вреда, по кассационной жалобе краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Шарыповская районная больница" на решение Назаровского городского суда Красноярского края от 23 ноября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 16 марта 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О, полагавшего кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Кириллова Марина Александровна (далее по тексту - Кириллова М.А, истец) обратилась в суд с иском краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Шарыповская районная больница" (далее по тексту - КГБУЗ "Шарыповская районная больница", ответчик) и краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Шарыповская городская больница" (далее по тексту - КГБУЗ "Шарыповская городская больница", ответчик) о компенсации морального вреда, причиненного смертью отца Б.А.А, в связи с оказанием некачественной медицинской помощи.

Требования мотивированы тем, что при оказании медицинской помощи Б.А.А. с 2018 года ответчиками проводилось лечение, 26 апреля 2019 г. он обратился за оказанием медицинской помощи в филиал "Березовская участковая больница" КГБУЗ "Шарыповская районная больница", был на приеме у врача М.Е.Г, которой не была оказана медицинская помощь, Б.А.А. был отправлен домой, где ухудшилось его состояние, он "данные изъяты" в коридоре квартиры, "данные изъяты". Бригадой скорой помощи Б.А.А. был госпитализирован в КГБУЗ "Шарыповская городская больница", после чего 27 апреля 2019 г. в вечернее время был переведен в реанимационное отделение в связи с ухудшением состояния, а ДД.ММ.ГГГГ была констатирована его смерть. Смертью отца истцу причинены нравственные страдания, которые оценивает в размере 2000000 рублей, считает указанную сумму соразмерной перенесенным страданиям, в связи с чем просила взыскать компенсацию морального вреда с каждого из ответчиков в равных долях по 1000000 рублей, а также взыскать сумму судебных расходов за составление искового заявления в размере 3000 рублей, за участие представителя в суде в размере 15000 рублей.

Решением Назаровского городского суда Красноярского края от 23 ноября 2021 г, заявленные Кирилловой М.А. исковые требования были частично удовлетворены, в пользу Кирилловой М.А. взыскана компенсация морального вреда с КГБУЗ "Шарыповская городская больница" в размере 200000 рублей и с КГБУЗ "Шарыповская районная больница" в размере 200000 рублей, а также судебные расходы с каждого из ответчиков по 1500 рублей за составление искового заявления, по 7500 рублей за представительство в суде.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 16 марта 2022 г. решение Назаровского городского суда Красноярского края от 23 ноября 2021 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель КГБУЗ "Шарыповская районная больница" просит отменить решение Назаровского городского суда Красноярского края от 23 ноября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 16 марта 2022 г.

Относительно доводов кассационной жалобы письменных возражений не представлено.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В части 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации закреплено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

В соответствии со статьей 18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Статьей 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусмотрено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что законом гарантировано оказание гражданам на бесплатной основе медицинской помощи в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

В пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" указано, что в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Согласно пункту 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как разъяснено в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, Б.А.А, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являлся отцом Кирилловой М.А. (фамилия Б. изменена в связи со вступлением в брак).

Б.А.А. скончался ДД.ММ.ГГГГ

Согласно медицинскому свидетельству о смерти, причиной смерти Б.А.А. явился "данные изъяты", что установлено в результате паталогоанатомического исследования.

Из материалов дела также следует, что Б.А.А. обращался за медицинской помощью и проходил лечение с 14 мая 2018 г. по 24 мая 2018 г.; с 18 июля 2018 г. по 26 июля 2018 г.; с 21 августа 2018 г. по 27 августа 2018 г.; с 1 октября 2018 г. по 4 октября 2018 г.; с 19 марта 2019 г. по 20 марта 2019 г.; 26 апреля 2019 г. наблюдался в КГБУЗ "Шарыповская районная больница", был на приеме у врача- "данные изъяты", 26 апреля 2019 г. оказана неотложная помощь на дому, госпитализирован, ДД.ММ.ГГГГ в медицинском учреждении констатирована смерть.

Указанные обстоятельства подтверждены Актами и заключениями качества медицинской помощи АО МСО "Надежда", в которых указано на наличие дефектов оказания медицинской помощи.

Определением Назаровского городского суда Красноярского края от 24 августа 2020 г. по делу была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ГБУЗ особого типа "Кузбасское клиническое Бюро судебно-медицинской экспертизы".

Согласно заключению ГБУЗ особого типа "Кузбасское клиническое Бюро судебно-медицинской экспертизы" от 16 июня 2021 г. N причиной смерти Б.А.А. явилась "данные изъяты", то есть смерть наступила в результате "данные изъяты".

Из указанного заключения ГБУЗ особого типа "Кузбасское клиническое Бюро судебно-медицинской экспертизы" от 16 июня 2021 г. N также следует, что медицинская помощь Б.А.А. в период с 2018 года ответчиком КГБУЗ "Шарыповская районная больница" была оказана с дефектами и ненадлежащего качества ввиду невыполнения клинических рекомендаций Министерства здравоохранения Российской Федерации " "данные изъяты"" (2016) и " "данные изъяты"" (2016) в части диагностических мероприятий - не выполнены обязательные требования по сбору общего анализа мочи, крови, глюкозы крови, липидограммы, показателей функции печени и почек, рентгенографии ОГК, суточное мониторирование ЭКГ, не оценено состояние органов-мишеней - почек, глазного дна, сосудов головного мозга, а также избрана неверная тактика ведения больного - при недостаточной эффективности медикаментозной терапии не назначена консультация "данные изъяты" хирурга, "данные изъяты", не определены показания к операции "данные изъяты" и ее сроки. При подозрении на впервые возникшую "данные изъяты" не определен "данные изъяты", свидетельствующих о "данные изъяты". Не проведена адекватная коррекция назначенного медикаментозного лечения. Необоснованно выписан Б.А.А. с этапа стационарного лечения в условиях дневного стационара при сохранении болевого синдрома в "данные изъяты", не проведена обязательная госпитализация в стационар.

Установить прямую причинно-следственную связь между выявленными дефектами при оказании медицинской помощи в Шарыповской районной больнице и смертью больного не представляется возможным.

Установленные в ходе экспертизы дефекты в оказании медицинской помощи в период с 1 апреля 2019 г. по 26 апреля 2019 г. привели к неверной постановке диагноза, неверной тактике лечения и существенно снизили шансы больного Б.А.А. на благоприятный исход.

В отношении недостатков оказания медицинской помощи КГБУЗ "Шарыповская городская больница" экспертами установлено значительное количество дефектов, указано, что оказание медицинской помощи как по установленному диагнозу - "данные изъяты", так и по недиагностированному "данные изъяты" осуществлено ненадлежащим образом. Экспертами сделаны выводы, что в условиях КГБУЗ "Шарыповская городская больница" не исполнен порядок оказания медицинской помощи больным с "данные изъяты" (утв. приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. N 928-н) прежде всего в части обязательной госпитализации в профильный стационар с организованным ПСО ("данные изъяты") в "адрес" (Приказ Минздрава Красноярского края от 14 сентября 2018 г. N 859-орг.).

При госпитализации в непрофильный стационар не выполнен "Приказ Минздрава России от 29 декабря 2012 г. N 1740н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инфаркте мозга", в частности: не осмотрен врачами - неврологом, кардиологом, офтальмологом; не выполнены исследования - "данные изъяты" и другое; отсутствуют данные о круглосуточном мониторировании состояния пациента в отделении терапии; Порядок оказания медицинской помощи пациенту с "данные изъяты" не выполнен: не выполнено "данные изъяты";

Не выполнены требования, предусмотренные Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. N 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи":

Критерии качества в стационарных условиях и в условиях дневного стационара:

а) наличие информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство;

з) установление клинического диагноза на основании данных анамнеза, осмотра, данных лабораторных и инструментальных методов обследования, результатов консультаций врачей-специалистов, предусмотренных стандартами медицинской помощи, а также клинических рекомендаций:

установление клинического диагноза в течение 72 часов с момента поступления пациента в профильное отделение (дневной стационар) медицинской организации;

установление клинического диагноза при поступлении пациента по экстренным показаниям не позднее 24 часов с момента поступления пациента в профильное отделение;

к) проведение в обязательном порядке осмотра заведующим профильным отделением (дневным стационаром) в течение 48 часов (рабочие дни) с момента поступления пациента в профильное отделение (дневной стационар) медицинской организации, далее по необходимости, но не реже 1 раза в неделю, с внесением в стационарную карту соответствующей записи, подписанной заведующим профильным отделением (дневным стационаром);

л) проведение коррекции плана обследования и плана лечения с учетом клинического диагноза, состояния пациента, особенностей течения заболевания, наличия сопутствующих заболеваний, осложнений заболевания и результатов проводимого лечения:

проведение коррекции плана обследования и плана лечения по результатам осмотра лечащего врача профильного отделения (дневного стационара), осмотра заведующим профильным отделением (дневным стационаром) после установления клинического диагноза;

проведение коррекции плана обследования и плана лечения по результатам осмотра лечащего врача профильного отделения (дневного стационара), осмотра заведующим профильным отделением (дневным стационаром) при изменении степени тяжести состояния пациента;

н) осуществление при наличии медицинских показаний перевода пациента в другую медицинскую организацию, имеющую оборудование в соответствии со стандартом оснащения и кадры в соответствии с рекомендуемыми штатными нормативами, утвержденными соответствующими порядками оказания медицинской помощи по профилям или группам заболеваний, с принятием решения о переводе врачебной комиссией медицинской организации, из которой переводится пациент (с оформлением протокола и внесением в стационарную карту), и согласованием с руководителем медицинской организации, в которую переводится пациент.

Также не выполнены требования, предусмотренные Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. N 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи":

Критерии качества при болезнях системы кровообращения

Критерии качества специализированной медицинской помощи взрослым при "данные изъяты" (коды по МКБ - "данные изъяты").

Не выполнен осмотр врачом- "данные изъяты" не позднее 10 минут от момента поступления в стационар, не выполнена компьютерная томография головы или магнитно-резонансная томография головы с описанием и интерпретацией результата не позднее 40 минут от момента поступления в стационар, не выполнена компьютерно-томографическая ангиография и/или магнитно-резонансная ангиография и/или рентгеноконтрастная ангиография "данные изъяты" (при "данные изъяты"), не выполнено определение уровня глюкозы в периферической крови не позднее 20 минут от момента поступления в стационар, не выполнено определение уровня тромбоцитов в крови не позднее 20 минут от момента поступления в стационар, не выполнено определение международного нормализованного отношения и активированного частичного тромбопластинового времени не позднее 20 минут от момента поступления в стационар, не выполнен системный внутривенный тромболизис не позднее 40 минут от момента установления диагноза (при ишемическом инсульте при наличии медицинских показаний и отсутствии медицинских противопоказаний), не выполнена спинномозговая пункция и исследование спинномозговой жидкости (при наличии менингеальной симптоматики и отсутствии признаков "данные изъяты" по данным компьютерной томографии или магнитно-резонансной томографии головы), не выполнена консультация врача-нейрохирурга не позднее 60 минут от момента установления диагноза "данные изъяты", не начато лечение в условиях блока (палаты) интенсивной терапии или отделения реанимации не позднее 60 минут от момента поступления в стационар, не выполнено стандартизированное скрининговое тестирование функции глотания не позднее 3 часов от момента поступления в стационар, не выполнена оценка степени нарушения сознания и комы по шкале Глазго и неврологического статуса по шкале инсульта NIH не позднее 3 часов от момента поступления в стационар, не выполнено мониторирование жизненно важных функций (артериального давления, пульса, дыхания, уровня насыщения кислорода в крови, диуреза),

не начата индивидуальная нутритивная поддержка не позднее 24 часов от момента поступления в стационар с последующей ежедневной коррекцией, не выполнено определение патогенетического варианта ишемического инсульта по критериям TOAST, не выполнена профилактика повторных сосудистых нарушений лекарственными препаратами группы антиагреганты при некардиоэмболическом варианте транзиторной ишемической атаки и ишемического инсульта или лекарственными препаратами группы антикоагулянты при кардиоэмболическом варианте транзиторной ишемической атаки и ишемического инсульта (при отсутствии медицинских противопоказаний), не начата медицинская реабилитация не позднее 48 часов от момента поступления в стационар, не выполнена оценка по шкале Рэнкин в первые 24 часа от момента поступления в стационар и на момент выписки из стационара, не выполнена определение уменьшения оценки по шкале Рэнкин не менее чем на 1 балл за время пребывания в стационаре, не отмечено отсутствие тромбоэмболических осложнений в период госпитализации.

Таким образом, оказание медицинской помощи, как по установленному диагнозу - "данные изъяты", так и по недиагностированному "данные изъяты" в условиях КГБУЗ "Шарыповская городская больница" Б.А.А. оказана ненадлежащим образом.

Учитывая установленную причину смерти в виде "данные изъяты", тяжесть исходного состояния при госпитализации в стационар в связи с наличием на момент госпитализации двух тяжелых и опасных для жизни заболеваний - "данные изъяты", выявленные дефекты оказания медицинской помощи на предшествовашем этапе, установить прямую причинно-следственную связь между дефектами, допущенными при оказании медицинской помощи в условиях КГБУЗ "Шарыповская городская больница" в период с 26 апреля 2019 г. по 28 апреля 2019 г. и наступлением смерти Б.А.А. не представляется возможным.

Совокупность дефектов, недооценка имеющейся клинической симптоматики при оказании медицинской помощи, невыполнение обследований ("данные изъяты", лабораторные исследования), тактически неверные решения по госпитализации пациента и отсутствие курации его врачом- "данные изъяты" и врачом- "данные изъяты", не позволили предотвратить наступление летального исхода Б.А.А.

Данное экспертное заключение судом первой инстанции признано допустимым доказательством, поскольку оно соответствует требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, согласуется с иными представленными и исследованными в деле доказательствами.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции на основании установленных по делу обстоятельств, с учетом собранных по делу письменных доказательств, руководствуясь положениями статей 151, 1099, 1064, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 2, 4, 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации, содержащимися в пункте 32 постановления Пленума от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", исследовав представленные в дела доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе заключение судебно-медицинской экспертизы пришел к выводу о наличии недостатков оказания медицинской помощи Б.А.А. в виде неверной постановки диагноза, неверной тактике лечения КГБУЗ "Шарыповская районная больница", а также тактически неверным решениям по госпитализации Б.А.А. работниками КГБУЗ "Шарыповская городская больница", поскольку работниками лечебных учреждений не были приняты все необходимые и возможные меры, в том числе предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи, для своевременного и квалифицированного обследования пациента по указанным им жалобам, что существенно снизило шансы Б.А.А. на благоприятный исход, в связи с чем взыскал с ответчиков компенсацию морального вреда.

С данным выводом согласился суд апелляционной инстанции.

Суд первой инстанции, учитывая характер и степень причиненных истцу нравственных страданий, связанных со смертью близкого человека, фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, индивидуальные особенности истца, которую умерший вырастил с рождения, продолжал помогать морально и оказывал моральную поддержку до своей смерти, требования разумности и справедливости пришел к выводу, с которым согласился суд апелляционной инстанции, о взыскании с ответчиков в пользу истца компенсации морального вреда в сумме 200000 рублей с каждого из ответчиков, а также судебных расходов.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суды дали оценку в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Являются несостоятельными доводы кассационной жалобы о том, что именно отказ Б.А.А. от госпитализации в стационар не позволил врачу КГБУЗ "Шарыповская городская больница" установить полный диагноз, поскольку из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что при оказании медицинской помощи Б.А.А. КГБУЗ "Шарыповская районная больница" имели место дефекты, которые привели к неверной постановке диагноза, и как следствие неверной тактике лечения, с 1 апреля 2019 г. у Б.А.А. были признаки "данные изъяты", а с 10 апреля 2019 г. признаки развития "данные изъяты", а при оказании медицинской помощи Б.А.А. в условиях стационара в период с 26 по 28 апреля 2019 г. не оказана медицинская помощь в полном объеме, пациент не был госпитализирован в профильный стационар "данные изъяты", попыток для госпитализации предпринято не было, не проведены обязательные медицинские обследования, установленные Приказами Министерства здравоохранения Российской Федерации, а сам отказ Б.А.А. от госпитализации был обусловлен тем, что он не был в достаточной степени информирован врачом о тяжести своего состояния, ввиду чего не мог правильным образом оценить необходимость помещения в стационар, тогда как его отказ был принят врачом в связи с неустановлением истинного диагноза в виде "данные изъяты".

То обстоятельство, что установлена причина смерти в виде сочетания "данные изъяты", которые не позволили предотвратить наступление смерти, и при "данные изъяты" даже на фоне адекватно проводимой современной терапии остается достаточный риск смерти, не свидетельствует об отсутствии вины ответчиков.

Исходя из экспертного заключения у Б.А.А. имелись шансы на благоприятный исход, смертность от "данные изъяты" в ранние сроки составляет "данные изъяты"%, в течение года - до "данные изъяты"%, а от "данные изъяты" смертность составляет "данные изъяты"%, то есть экспертами не определена смертность в размере 100%, поскольку сделан вывод, что именно совокупность дефектов, недооценка имеющейся клинической симптоматики, невыполнение обследований, неверная постановка диагноза, неверная тактика лечения, неверные решения по госпитализации не позволили предотвратить наступление летального исхода.

Таким образом, сотрудниками медицинских учреждений КГБУЗ "Шарыповская городская больница", КГБУЗ "Шарыповская районная больница" не были предприняты все необходимые и возможные меры, в том числе предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи, для своевременного и квалифицированного обследования пациента по указанным им жалобам и в целях установления правильного диагноза имевшегося у Б.А.А. заболевания, выбора правильной тактики лечения, своевременного перевода в специализированный стационар для предотвращения летального исхода.

Вопреки доводам кассационной жалобы, несмотря на вывод экспертизы о том, что прямая причинно-следственная связь между установленными фактами ненадлежащего исполнения медицинской организацией обязанностей по оказанию медицинской услуги Б.А.А. и его смертью отсутствует, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что сотрудники ответчиков не исполнили должным образом свою обязанность по качественному и квалифицированному оказанию медицинских услуг, установленные судебно-медицинской экспертизой нарушения хоть и не явились непосредственной причиной смерти Б.А.А, однако снизили эффективность проводимого лечения, доказательств отсутствия вины в этой части ответчиками представлено не было.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинского учреждения за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинского учреждения (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Таким образом, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон.

Поскольку совокупностью доказательств по делу подтверждается ненадлежащее исполнение медицинской организацией обязанностей по организации и оказанию медицинской услуги, суды первой и апелляционной инстанции пришли к верному выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчиков в пользу истца компенсации морального вреда.

Размер компенсации морального вреда правильно определен судом первой инстанции по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда считает, что доводы кассационной жалобы не влекут отмену по существу правильных судебных постановлений, поскольку выражают несогласие с выводами судов первой и апелляционной инстанций, направлены на переоценку собранных по делу доказательств и установленных обстоятельств, что в силу статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

Положения статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями главы 41 данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства.

На недопустимость судом кассационной инстанции устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства указано в пункте 36 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции".

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", производство в суде кассационной инстанции предназначено для проверки законности вступивших в законную силу судебных постановлений, установления правильности применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судебными инстанциями в ходе предшествующего рассмотрения дела.

Определение же наличия (или отсутствия) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений осуществляется соответствующим судом кассационной инстанции, который должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств, равно как и отличное от суда толкование положений закона, не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не подтверждает допущенных судом нарушений норм права, которые могли повлиять на исход дела и являлись бы достаточным основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в кассационном порядке.

С учетом изложенного, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Назаровского городского суда Красноярского края от 23 ноября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 16 марта 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Шарыповская районная больница" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи