Апелляционное определение СК по административным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции от 08 августа 2022 г. по делу N 66а-1240/2022

Судебная коллегия по административным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Сиротиной Е.С, судей Артамоновой Т.А. и Сумбаевой А.В.

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Туйчиевой Т.С, рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело УИД N 26OS0000-04-2021-000559-55 (3а-23/2022) по административному исковому заявлению Абакумова Андрея Николаевича к министерству природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края о признании недействующим приказа от 26 марта 2012 г. N 102 об утверждении проектной документации "Зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища" в части установления зоны санитарной охраны второго, третьего поясов и дополнительной 500-метровой зоны строгого режима, а также запрета на купание и рыбную ловлю в пределах второго пояса, по апелляционной жалобе Абакумова Андрея Николаевича на решение Ставропольского краевого суда от 25 марта 2022 г, заслушав доклад судьи Сумбаевой А.В, объяснения представителя административного истца ФИО11 представителя министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края ФИО12 принимавшего участие посредством видеоконференц-связи при содействии Ставропольского краевого суда, заключение старшего прокурора третьего отдела Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации ФИО13

установила:

приказом министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края от 23 марта 2012 года N 102 утверждена "Проектная документация "Зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища".

Абакумов А.Н. обратился в Ставропольский краевой суд с административным исковым заявлением к министерству природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края о признании недействующим приказа министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края от 23 марта 2012 года N 102 об утверждении проектной документации "Зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища" в части установления зоны санитарной охраны второго, третьего поясов и дополнительной 500-метровой зоны строгого режима, а также запрета на купание и рыбную ловлю в пределах второго пояса.

В обоснование заявленных требований административный истец сослался на то, что является субъектом отношений, регулируемых спорным приказом. Принадлежащие ему на праве собственности земельные участки с кадастровыми номерами - 26:12:014502:15; 26:12:014502:16; 26:11:070201:25 и жилой дом расположены в границах второго, третьего поясов и дополнительной зоны строгого режима санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища. Обжалуемый приказ противоречит законодательству Российской Федерации, нарушает права, свободы и законные интересы административного истца, в частности на использование своих земельных участков, жилого дома и акватории водоема.

Федеральным законом от 30 марта 1999 г. N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", СанПин 2.1.4.1110-02 "Зоны санитарной охраны источников водоснабжения и водопроводов питьевого назначения", утвержденных постановлением Главного государственного санитарного врача Российской Федерации от 14 марта 2002 г. N 10 (далее по тексту - СанПин 2.1.4.1110-02), установлены только три пояса зоны санитарной охраны источников питьевого водоснабжения и организуются они от источника водозабора и уреза воды в соответствии с правилами (СанПин 2.1.4.1110-02). Установленные проектной документацией и утвержденные оспариваемым приказом границы второго и третьего поясов не соответствуют СанПин 2.1.4.1110-02, поскольку установлены с нарушением требований пунктов 2.3.2.5 2.3.2.6 данных правил. Границы водоразделов в проектной документации не указаны и не определены, отсутствуют обоснования установления границ второго и третьего поясов, а также дополнительной 500-метровой зоны строгого режима. В нарушение пункта 3.3.3.3 СанПин 2.1.4.1110-02 приказом запрещено купание и рыбная ловля в пределах второго пояса зоны санитарной охраны. В проектной документации отсутствует обоснование такого решения, как и анализы качества воды в объеме, предусмотренном действующими санитарными нормами и правилами. В нарушение положений Земельного кодекса Российской Федерации зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища первого, второго и третьего поясов на государственном кадастровой учете не состоят.

Таким образом, установленные с нарушением федерального законодательства зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища накладывают ограничения на возможные варианты использования принадлежащих истцу на праве собственности земельных участков на берегу Сенгилеевского водохранилища.

Решением Ставропольского краевого суда от 25 марта 2022 г. в удовлетворении административного искового заявления отказано.

Не согласившись с принятым по делу судебным актом, Абакумов А.Н. подал апелляционную жалобу, в которой просил решение суда первой инстанции отменить, принять по делу судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

В жалобе приведены доводы о том, что в нарушение требований пунктов 2.3.1.1, 2.3..2.5, 2.3.2.6 СанПин 2.1.4.1110-02, статьи 43 Водного кодекса Российской Федерации границы второго и третьего поясов зоны санитарной охраны установлены не от источника водозабора, а от береговой линии и вглубь территории.

Административный истец указал, что требование в части запрета на купание и рыбную ловлю заявлены по мотиву несоответствия данного ограничения пункту 3.3.3.3 СанПин 2.1.4.1110-02, поскольку в представленной административным ответчиком документации отсутствует обоснование такого решения; судом первой инстанции не исследованы данные обстоятельства, доводам административного истца не дана оценка.

По мнению Абакумова А.Н, суд первой инстанции необоснованно отказал в назначении по делу экспертизы, поскольку требования административного истца затрагивали правильность установления границ поясов зон санитарной охраны и требовали специальных познаний для решения этого вопроса.

Административный истец указал, что суд первой инстанции для решения вопроса о возможности установления дополнительной 500-метровой зоны строго режима необоснованно сослался на решение Ставропольского краевого Совета народных депутатов от 08 июля 1992 г. "О мерах по предотвращения загрязнения Сенгилеевского водохранилища", поскольку постановлением Государственной думы Ставропольского края от 24 июня 2004 г. N 889-III ГДСК данный акт признан утратившим силу.

Со ссылкой на пункт 5 статьи 18 Федерального закона от 30 марта 1999 г. N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" административный истец указал, что зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения устанавливаются, изменяются, прекращают существование по решению органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации.

До начала судебного заседания в материалы дела от министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края, МУП "Водоканал", Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Ставропольскому краю, участвовавшего в деле прокурора поступили письменные возражения на апелляционную жалобу, в которых выражена позиция о законности и обоснованности принято по делу судебного акта, а также об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Также в материалы дела поступило письменное ходатайство административного истца о назначении по делу экспертизы проектной документации "Зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища", разработанной ООО "Севкагидропроект" в 2009 г. Ходатайство разрешено в судебном заседании 08 августа 2022 г, результат рассмотрения ходатайства, а также мотивы его принятия изложены в протоколе судебного заседания.

Кубанское бассейновое водное управление и Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Ставропольскому краю ходатайствовали о рассмотрении дела в их отсутствие.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель административного истца ФИО8 поддержал доводы апелляционной жалобы в полном объеме; просил решение Ставропольского краевого суда от 25 марта 2022 г. отменить, принять по делу судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

Представитель административного ответчика ФИО4, принимавший участие посредством видеоконференц-связи при содействии Ставропольского краевого суда, против апелляционной жалобы возражал, просил решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Участвовавший в деле прокурор ФИО5 выступил с заключением по делу, указал на законность и обоснованность принятого по делу судебного акта, на отсутствие оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в судебное заседание не явились. Информация о движении дела, дате и времени судебного заседания размещена в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", на официальном сайте Третьего апелляционного суда общей юрисдикции (3ap.sudrf.ru).

Поскольку неявка лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства, не является препятствием к рассмотрению дела, судебная коллегия, руководствуясь частью 2 статьи 306, частью 1 статьи 307, частью 2 статьи 150 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее по тексту - КАС РФ), полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся участвующих в деле лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, заслушав объяснения представителя административного истца ФИО8, представителя административного ответчика ФИО4, заключение прокурора, судебная коллегия приходит к следующему.

Частью 8 статьи 213 КАС РФ предусмотрено, что при рассмотрении административного дела об оспаривании нормативного правового акта суд выясняет: нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца или лиц, в интересах которых подано административное исковое заявление; соблюдены ли требования нормативных правовых актов, устанавливающих: полномочия органа, организации, должностного лица на принятие нормативных правовых актов; форму и вид, в которых орган, организация, должностное лицо вправе принимать нормативные правовые акты; процедуру принятия оспариваемого нормативного правового акта; правила введения нормативных правовых актов в действие, в том числе порядок опубликования, государственной регистрации (если государственная регистрация данных нормативных правовых актов предусмотрена законодательством Российской Федерации) и вступления их в силу; соответствие оспариваемого нормативного правового акта или его части нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу.

Согласно части 1 статьи 208 КАС РФ с административным исковым заявлением о признании нормативного правового акта не действующим полностью или в части вправе обратиться лица, в отношении которых применен этот акт, а также лица, которые являются субъектами отношений, регулируемых оспариваемым нормативным правовым актом, если они полагают, что этим актом нарушены или нарушаются их права, свободы и законные интересы.

Судом первой инстанции установлено, что административный истец является собственником земельных участков и жилого дома, расположенных в границах второго, третьего поясов и 500-метровой зоны строго режима зон санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища. В связи с изложенным суд первой инстанции верно заключил, что ФИО6 является субъектом отношений, регулируемых приказом министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края от 23 марта 2012 года N 102, в связи с чем имеет право на обращение в суд с иском о его оспаривании.

Отказывая в удовлетворении административного искового заявления, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что приказ министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края от 23 марта 2012 года N 102 принят в пределах компетенции органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, уполномоченным лицом, в установленной форме, с соблюдением процедуры принятия и опубликования, соответствует нормам, имеющим большую юридическую силу.

Данное обстоятельство участвующими в деле лицами не оспаривается, доводами апелляционной жалобы не является; факт надлежащего опубликования (обнародования) нормативного правового акта в ходе рассмотрения дела нашел свое подтверждение.

Проверяя доводы апелляционной жалобы о соответствии оспариваемого приказа министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края от 23 марта 2012 года N 102 нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения административного искового заявления.

В соответствии с пунктами 1 и 4 части 1 статьи 104 Земельного кодекса Российской Федерации защита здоровья и охрана окружающей среды провозглашаются целями установления зон с особыми условиями использования территорий.

В постановлении от 11 ноября 2021 года N 48-П по делу о проверке конституционности положений пункта 6 части 4 статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 32 Федерального закона "О газоснабжении в Российской Федерации" в связи с жалобой гражданина Ю.В. Тихонова Конституционный Суд Российской Федерации указал, что Конституция Российской Федерации, наделяя законодателя дискрецией при регулировании права собственности и связанных с ним отношений по владению, пользованию и распоряжению имуществом (статья 71, пункты "в", "о"), закрепляет в статье 55 (часть 3), что права и свободы могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Из данной нормы Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 1, 8, 17, 19, 34 и 35 вытекает, что ограничения права собственности могут вводиться федеральным законом, если только они необходимы для защиты иных конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц, отвечают требованиям справедливости, разумности и пропорциональности, носят общий и абстрактный характер, не имеют обратной силы и не затрагивают само существо этого права (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12 мая 2011 г. N 7-П, от 11 января 2018 г. N 1-П).

Реализуя дискреционные полномочия применительно к отношениям, объектом которых являются земельные участки, законодатель в статье 56 Земельного кодекса Российской Федерации предусмотрел возможность ограничения прав на землю по основаниям, установленным данным Кодексом и федеральными законами, в том числе - в подпункте 1 ее пункта 2 - возможность ограничения использования земельных участков в зонах с особыми условиями использования территорий. Как следует из пункта 3 данной статьи, ограничения прав на землю устанавливаются актами исполнительных органов государственной власти и органов местного самоуправления, решением суда, а ограничения, указанные в подпункте 1 пункта 2 той же статьи, - в результате установления зон с особыми условиями использования территорий в соответствии с данным Кодексом.

Согласно пункту 1 статьи 104 Земельного кодекса Российской Федерации зоны с особыми условиями использования территорий устанавливаются в целях защиты жизни и здоровья граждан, для безопасной эксплуатации, в частности, объектов транспорта и энергетики, в целях сохранения объектов культурного наследия, охраны окружающей среды, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Для этого, в силу пункта 2 названной статьи, в границах названных зон вводятся ограничения использования земельных участков, которые распространяются на все, что находится над и под поверхностью земель, если иное не предусмотрено законами о недрах, воздушным и водным законодательством, и ограничивают или запрещают размещение и (или) использование расположенных на таких участках объектов недвижимости и (или) ограничивают или запрещают использование участков для осуществления иных видов деятельности, которые несовместимы с целями установления названных зон. При этом, согласно пункту 3 той же статьи, земельные участки, включенные в границы зон с особыми условиями использования территорий, у собственников, землепользователей, землевладельцев и арендаторов участков не изымаются, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Федеральным законом от 03 августа 2018 г. N 342-ФЗ "О внесении изменений в Градостроительный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации" Земельный кодекс Российской Федерации дополнен главой XIX о зонах с особыми условиями использования территорий, одним из видов которых названа зона санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения (пункт 16 статьи 105). Такая зона устанавливается в целях защиты жизни и здоровья граждан, предотвращения загрязнения, засорения водных объектов (подпункты 1, 4 пункта 1 статьи 104). В этих целях в границах зоны могут быть установлены ограничения (запрет) на использование объектов недвижимого имущества или земельных участков для осуществления видов деятельности, несовместимых с целями установления зон (пункт 2 статьи 104). Земельные участки, включенные в границы названных зон у собственников и арендаторов не изымаются, если иное не предусмотрено федеральным законом (пункт 4 статьи 104). Установление зоны с особыми условиями использования территории осуществляются на основании решения уполномоченного органа (пункт 6 статьи 106).

Отношения по использованию и охране водных объектов регулируются наряду с другими федеральными нормативными правовыми актами Водным кодексом Российской Федерации, который как часть водного законодательства основывается на принципе значимости водных объектов в качестве основы жизни и деятельности человека, приоритета охраны водных объектов перед их использованием (часть 2 статьи 2, пункты 1 и 2 статьи 3 поименованного Кодекса).

Водный кодекс Российской Федерации, регулируя вопросы водопользования, предусматривает для водных объектов, используемых для питьевого и хозяйственно - бытового водоснабжения, установление зоны санитарной охраны в соответствии с законодательством о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения. В зонах санитарной охраны источников питьевого водоснабжения осуществление деятельности и отведение территории для жилищного строительства, строительства промышленных объектов и объектов сельскохозяйственного назначения запрещаются или ограничиваются в случаях и в порядке, которые установлены санитарными правилами и нормами в соответствии с законодательством о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения (пункт 2 статьи 43).

В соответствии со статьей 3 Федерального закона от 30 марта 1999 г. N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" законодательство в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения основывается на Конституции Российской Федерации и состоит из настоящего Федерального закона, других федеральных законов, а также принимаемых в соответствии с ними иных нормативных правовых актов Российской Федерации, законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 18 указанного Закона водные объекты, используемые в целях питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения, а также в лечебных, оздоровительных и рекреационных целях, в том числе водные объекты, расположенные в границах городских и сельских населенных пунктов, не должны являться источниками биологических, химических и физических факторов вредного воздействия на человека.

Согласно пункту 5 статьи 18 этого же Закона зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения устанавливаются по решению органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации. Такие решения принимаются при наличии санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии санитарным правилам границ таких зон и ограничений использования земельных участков в их границах.

Санитарно-эпидемиологические требования к организации и эксплуатации зон санитарной охраны источников водоснабжения определяются санитарными правилами и нормами СанПиН 2.1.4.1110-02. Зоны санитарной охраны организуются на всех водопроводах, подающих воду из поверхностных и подземных источников, в целях санитарной охраны от загрязнения как самих источников, так и территорий, на которых они расположены (пункт 1.4). Второй пояс (пояс ограничений) зоны включает территорию, предназначенную для предупреждения загрязнения воды источников водоснабжения (пункт 1.5). Организации зоны предшествует разработка ее проекта с границами зоны и составляющих ее поясов, планом мероприятий по улучшению санитарного состояния территории зоны и предупреждению загрязнения источника, правилами и режимом хозяйственного использования территорий трех поясов зоны (пункт 1.6). Проект с планом мероприятий должен иметь заключение центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора и иных заинтересованных организаций, после чего утверждается в установленном порядке (пункт 1.13).

Зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения устанавливаются, изменяются, прекращают существование по решению органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации. При этом решения об установлении, изменении зоны санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения принимаются при наличии санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии границ таких зон и ограничений использования земельных участков в границах таких зон санитарным правилам.

Как следует из пунктов 1.2, 1.4 и 1.5 СанПин 2.1.4.1110-02 эти санитарные нормы и правила определяют санитарно-эпидемиологические требования к организации и эксплуатации зон санитарной охраны источников водоснабжения и водопроводов питьевого назначения. Такие зоны санитарной охраны организуются на всех водопроводах в составе трех поясов, вне зависимости от ведомственной принадлежности, подающих воду, как из поверхностных, так и из подземных источников в целях санитарной охраны от загрязнения источников водоснабжения и водопроводных сооружений, а также территорий, на которых они расположены. При этом второй и третий пояса (пояса ограничений) включают территорию, предназначенную для предупреждения загрязнения воды источников водоснабжения. Санитарная охрана водоводов обеспечивается санитарно-защитной полосой. В каждом из трех поясов, а также в пределах санитарно-защитной полосы соответственно их назначению устанавливается специальный режим и определяется комплекс мероприятий, направленных на предупреждение ухудшения качества воды.

Из материалов дела следует, что приказом министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края от 5 марта 2012 г. N 72 установлен Порядок утверждения проектов округов и зон санитарной охраны водных объектов, используемых для питьевого, хозяйственно-бытового водоснабжения и в лечебных целях, установления границ и режима зон санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения на территории Ставропольского края (далее - Порядок), а также состав экспертной комиссии по утверждению данных проектов.

В соответствии с указанным Порядком приказом от 26 марта 2012 г. N 102 министерство природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края утвердило "Проектную документацию "Зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища"; после утверждения указанной документации экспертной комиссией, состав которой также утвержден приказом министерства от 5 марта 2012 г. N 72, с учетом санитарно-эпидемиологического заключения Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Ставропольскому краю от 24 мая 2011 г. N 26.01.07.000.Т.000163.05.11, а также санитарно-эпидемиологической и гигиенической оценки (экспертизы) по проекту зоны санитарной охраны N 1184 от 29 апреля 2011 г.

В проектной документации "Зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища", подготовленной ООО "Севкавгидропроект" в 2009 году на основании задания на проектирование, выданного министерством природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края, установлено, что Сенгилеевское водохранилище в Ставропольском крае является составной частью Кубань-Егорлыкских обводнительно-оросительных систем, сдано в эксплуатацию в июле 1958 года. Основным назначением данного водохранилища является аккумулирование части стока Невинномысского канала для коммунального и промышленного водоснабжения г. Ставрополя, г. Михайловска, Шпаковского и Грачевского районов обводнение р. Егорлык и регулирование подачи воды в Ростовскую область, и Республику Калмыкия, обеспечение водой Право-Егорлыкского канала, Междуреченской ООС и, попутно, Егорлыкской и Новотроицкой ГЭС, Ставропольской ГРЭС.

В разделе 6.2 данного проекта установлены границы первого, второго и третьего пояса защитно-санитарной зоны Сенгилеевского водохранилища. При установлении второго пояса зоны санитарной охраны водохранилища разработчик сослался на огромное хозяйственное значение Сенгилеевского водохранилища и на ранее установленную 500-метровую охранную зону, утвержденную решением Ставропольского краевого Совета народных депутатов от 8 июля 1992 г. "О мерах по предотвращению загрязнения Сенгилеевского водохранилища". В проекте отмечено, что благодаря наличию утвержденных зон санитарной охраны, в пределах которой запрещена любая деятельность, качество в водохранилище улучшилось. За период 1997-2010 годов процент нестандартных проб в г. Ставрополе по санитарно-химическим показателям снизился с 2, 5% до 1, 1%, по микробиологическим показателям соответственно с 2, 5% до 0, 5%.

Учитывая изложенное, а также рекомендации СанПиН 2.1.4 111-0-02, хозяйственное значение водохранилища, численность населения, обеспечиваемого питьевой водой, принадлежность акватории водохранилища с 500 метровой зоной от уреза воды г. Ставрополю и заметное улучшение качества воды при ограничении хозяйственной деятельности в зоне санитарной охраны, в границах второго пояса зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища установлена дополнительная зона строгой санитарной охраны, в том числе, по акватории водохранилища и по прилегающему к водозабору берегу от линии уреза воды при летне-осенней межени - 500 метров.

Таким образом, как справедливо отметил представитель административного ответчика, принятие решения о дополнительной зоне строго охраны в достаточной степени мотивировано, согласуется с положениями пункта 3.3.3.2. СанПиН 2.1.4.1110-02, согласно которому в пределах прибрежной полосы шириной не менее 500 м запрещается использование и земельных участков, лесных угодий, могущих привести к ухудшению качества или уменьшению количества воды источника водоснабжения.

Кроме того, в материалах дела имеется санитарно-эпидемиологическая и гигиеническая оценка (экспертиза) по проекту зоны санитарной охраны от 29 апреля 2011 г. N 1184, подготовленная Федеральным государственным учреждением здравоохранения "Центр гигиены и эпидемиологии в ставропольском крае", согласно которому проектные материалы "Зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища" отвечают требованиям СанПиН 2.1.4.1110-02 (л.д. 232-235, том 1). Данное обстоятельство само по себе исключает необходимость проведения по настоящему делу экспертизы на предмет установления наличия (отсутствия) в проектной документации "Зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища" нарушений требований СанПиН 2.1.4.1110-02, о которой ходатайствовал представитель административного истца в суде первой и апелляционной инстанции.

Таким образом, ссылка суда первой инстанции в обжалуемом судебном акте на решение Ставропольского краевого Совета народных депутатов от 8 июля 1992 г. "О мерах по предотвращению загрязнения Сенгилеевского водохранилища", утратившего силу на основании постановления Государственной Думы Ставропольского края от 24 июня 2004 г. N 889-III ГДСК, не повлияло на верные по сути выводы об обоснованности установления второго и третьего поясов зоны санитарной охраны, а также дополнительной 500 метровой зоны строго режима.

Как уже отмечалось выше, установление границ санитарных поясов охранной зоны водных объектов и режима этих зон отнесено к исключительной компетенции исполнительных органов государственной власти.

По утверждению административного истца наличие установленной оспариваемым нормативным правовым актом дополнительной зоны санитарной охраны источника питьевого водоснабжения г. Ставрополя в 500 метров покрываемой вторым и третьим поясом санитарной охраны противоречит СанПиН 2.1.4.1110-02, а также ограничивает его право собственности на земельные участки и строение.

Однако данные доводы, как верно указал суд первой инстанции, не являются основанием к их удовлетворению, поскольку оспариваемым приказом установлены границы территории, входящей во второй, третий пояс и дополнительной 500-метровой зоны строгой санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища, тогда как санитарно-эпидемиологические правила и нормы не устанавливают границы зон санитарной охраны, а лишь определяют санитарно-эпидемиологические требования к организации эксплуатации зон санитарной охраны источников водоснабжения и водопроводов питьевого водоснабжения.

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что оспариваемый приказ министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды, утвердивший проектную документацию об установлении зон санитарной охраны источника водоснабжения, не противоречит ни вышеперечисленным нормам федерального законодательства, ни СанПиН 2.1.4.1110-02.

Из имеющегося в материалах дела заседания экспертной комиссии по утверждению проектов округов и зон санитарной охраны водных объектов, используемых для питьевого, хозяйственно-бытового водоснабжения и в лечебных целях, установлению границ и режима зон санитарной охраны источников питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения на территории Ставропольского края от 23 марта 2012 г. N 2 следует, что Сенгилеевское водохранилище расположено в 10 км западнее города Ставрополя, на правим берегу р. Егорлык на месте глубокой котловины соленого Сенгилеевского озера и образовано земляной плотиной, перегораживающей русло р. Егорлык и Сенгилеевскую котловину. На проект получено санитарно-эпидемиологическое заключение Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Ставропольскому краю от 24 мая 2011 г. N 26.01.07.000.Т.000163.05.11. По результатам рассмотрения проектной документации экспертная комиссия постановилаутвердить проектную документацию "Зоны санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища", установить границы 1, 2, 3 поясов и режим зон санитарной охраны, а также 500 метровую дополнительную зону строгой санитарной охраны Сенгилеевского водохранилища, направить приказ об утверждении проектной документации зон санитарной охраны в Управление Росреестра по Ставропольскому краю для внесения сведений о границах и режиме зон санитарной охраны в информационную систему обеспечения градостроительной деятельности и постановки зон санитарной охраны на государственный кадастровый учет.

Изложенное, а также пояснения специалиста административного ответчика, картографический материал, представленный в материалы административного дела свидетельствует о том, что оспариваемым нормативным правовым актом зоны санитарной охраны установлены в соответствии с проектной документацией, подготовленной ООО "Севкавгидропроект" по заданию на проектирование, выданного министерством природных ресурсов и охраны окружающей среды Ставропольского края, в соответствии с требованиями к организации эксплуатации зон санитарной охраны источников водоснабжения и водопроводов питьевого водоснабжения, установленных СанПиН 2.1.4.1110-02. В связи с этим законных оснований к признанию оспариваемого приказа от 26 марта 2012 г. N 102 недействующим в части, как верно указал суд первой инстанции, не имеется как по изложенным основаниям, так и потому, что Законом о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения и другими ранее принятыми нормативными правовыми актами установление границ зон санитарной охраны водных объектов и режима этих зон отнесено к исключительной компетенции исполнительных органов государственной власти.

Суд первой инстанции верно заключил, что несогласие административного истца с запретом купания и рыбной ловли в пределах второго пояса зоны санитарной защиты Сенгилеевского водохранилища, в котором расположены принадлежащие ему на праве собственности земельные участки, а также желание использовать данные земельные участки без ограничений, обусловленных их вхождением в границы второго пояса зоны санитарной защиты такого водохранилища, являющегося источником питьевого водоснабжения, не могут повлечь за собой признание недействующим нормативного правового акта, утвердившего проект зон санитарной охраны настоящего водного объекта, поскольку таких оснований ни федеральный закон о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, ни федеральный закон об охране окружающей среды не содержат.

С учетом установленных по делу обстоятельств и приведенных норм федерального, регионального законодательства, судебная коллегия приходит к выводу о том, что суд первой инстанции всесторонне, полно и объективно исследовал представленные документы и, оценив собранные доказательства в их совокупности и взаимосвязи, правомерно отказал в признании нормативного правового акта не действующим в оспариваемой части.

Доводы апелляционной жалобы основаны на неверном толковании норм материального и процессуального права, не свидетельствуют о наличии правовых оснований для отмены или изменения обжалуемого решения. Оснований для удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 307, 308, 309, 310 и 311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ставропольского краевого суда от 25 марта 2022 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Абакумова Андрея Николаевича - без удовлетворения.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Пятый кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции по правилам, установленным главой 35 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, в течение 6 месяцев.

Мотивированное апелляционное определение в полном объеме изготовлено 22 августа 2022 года.

Председательствующий

Судьи