Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 31 августа 2022 г. по делу N 8Г-12609/2022[88-13427/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Родиной А.К.

судей Горбуновой О.А. и Ишимова И.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Челябинске 31 августа 2022 года дело по кассационной жалобе Супрунова Василия Викторовича на решение Мокроусовского районного суда Курганской области от 02 марта 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 12 мая 2022 года

по гражданскому делу N2-47/2022 по иску Супрунова Василия Александровича к Рыльских Василию Викторовичу о взыскании компенсации морального вреда, возмещении убытков, причиненных необоснованным уголовным преследованием.

Ознакомившись с материалами дела, заслушав доклад судьи Горбуновой О.А, объяснения представителя истца Федорова А.А, судебная коллегия

установила:

Супрунов В.А. обратился в суд с иском к Рыльских В.В. о взыскании компенсации морального вреда в размере 500000 рублей, убытков в размере 230941, 02 рублей, причиненных необоснованным уголовным преследованием.

Требования мотивировал тем, что ответчик в порядке частного обвинения обратился к мировому судье с заявлением о привлечении его к уголовной ответственности по части 1 статьи 115 Уголовного кодекса Российской Федерации. Приговором мирового судьи судебного участка N 18 Мокроусовского судебного района Курганской области от 25 октября 2021 года он был оправдан. В связи с рассмотрением уголовного дела он понес расходы по оплате услуг защитника, специалиста, расходы на ГСМ, на обслуживание автомобиля, которые просил взыскать с ответчика наравне с утраченным заработком и компенсацией морального вреда, вызванного необоснованным уголовным преследованием.

Решением Мокроусовского районного суда Курганской области от 02 марта 2022 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 12 мая 2022 года, в иске Супрунову В.В. отказано.

В кассационной жалобе истец Супрунов В.В. просит судебные акты отменить, считая их постановленными с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.

В своих возражениях на кассационную жалобу ответчик Рыльских В.В. просил оставить судебные постановления без изменения, считая их законными и обоснованными.

В судебном заседании представитель истца Федоров А.А. настаивал на отмене судебных постановлений по доводам, изложенным в жалобе.

Остальные участвующие в деле лица не явились, извещены, об отложении дела не просили. С учетом требований статей 167 и 379.5 (части 5) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия посчитала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия находит кассационную жалобу подлежащей удовлетворению.

В силу части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены при рассмотрении данного дела.

Судом установлено, что Рыльских В.В. обратился к мировому судье судебного участка N 18 Мокроусовского района Курганской области с заявлением о привлечении Супрунова В.А. к уголовной ответственности по части 1 статьи 115 Уголовного кодекса Российской Федерации (умышленное причинение легкого вреда здоровью).

Приговором мирового судьи судебного участка N 18 Мокроусовского района Курганской области от 25 октября 2021 года Супрунов В.А. оправдан в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Апелляционным постановлением Мокроусовского районного суда Курганской области от 13 декабря 2021 года приговор изменен, из описательно-мотивировочной части приговора исключены ссылки на объяснения Дубровиной Т.А. об обстоятельствах совершения преступления как на доказательство невиновности. В остальной части приговор оставлен без изменения.

Приговором установлено, что 21 ноября 2020 года между Рыльских В.В. и Супруновым В.А. произошла ссора, инициатором которой был Рыльских В.В, который первым нанес Супрунову В.А. по голове два удара металлическим ведром, наполненным инструментами, в результате чего, защищаясь от посягательства, Супрунов В.А. нанес один удар рукой Рыльских В.В. по лицу, чем причинил ему легкий вред здоровью, действуя в состоянии необходимой обороны.

Разрешая спор в пользу ответчика, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что Рыльских В.В, обращаясь в суд с заявлением о возбуждении дела частного обвинения в отношении Супрунова В.А, не преследовал цели необоснованного привлечения его к уголовной ответственности и не имел намерений причинить ему вред, обращением в суд он реализовал право на защиту.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что приведенные судами нижестоящих инстанций обстоятельства не являются основанием для отказа в удовлетворении требований истца в полном объеме ввиду следующего.

Согласно части 9 статьи 132 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации при оправдании подсудимого по уголовному делу частного обвинения суд вправе взыскать процессуальные издержки полностью или частично с лица, по жалобе которого было начато производство по данному уголовному делу.

В соответствии с пунктом 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2).

Общие основания ответственности за вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, устанавливаются статьей 1064 данного Кодекса.

В соответствии со статьей 1064 Кодекса вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (пункт 1).

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2).

В соответствии со статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в том числе в случае незаконного привлечения гражданина к уголовной ответственности.

Вместе с тем пунктом 1 статьи 1099 Кодекса установлено, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 этого же кодекса.

В силу статьи 151 Кодекса, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

В пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года N 42 "О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам" разъяснено, что неподтверждение в ходе судебного разбирательства предъявленного обвинения само по себе не является достаточным основанием для признания незаконным обращения к мировому судье с заявлением о привлечении лица к уголовной ответственности в порядке частного обвинения и, как следствие, для принятия решения о взыскании процессуальных издержек с частного обвинителя.

Разрешая данный вопрос, необходимо учитывать, в частности, фактические обстоятельства дела, свидетельствующие о добросовестном заблуждении частного обвинителя либо, напротив, о злоупотреблении им правом на осуществление уголовного преследования другого лица в порядке частного обвинения.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2011 года N 22-П по делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан В.А. Тихомировой, И.И. Тихомировой и И.Н. Сардыко, применимость специального порядка возмещения государством вреда предрешается не видом уголовного преследования, а особым статусом причинителя вреда, каковым могут обладать лишь упомянутые в части 1 статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации государственные органы и должностные лица - орган дознания, дознаватель, следователь, прокурор и суд - независимо от занимаемого ими места в системе разделения властей (пункт 3).

Специфика правовой природы дел частного обвинения, уголовное преследование по которым осуществляется частным обвинителем, ограничивает применение к ним положений главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Вынесение мировым судьей оправдательного приговора в отношении подсудимого по такому делу не порождает обязанность государства возместить причиненный ему вред (если он не был причинен иными незаконными действиями или решениями судьи), поскольку причинителем вреда в данном случае является частный обвинитель, выдвинувший необоснованное обвинение (пункт 5).

В названном выше постановлении Конституционного Суда Российской Федерации также указано, что при оправдании подсудимого по делу частного обвинения суд вправе взыскать процессуальные издержки полностью или частично с лица, по жалобе которого было начато производство по данному делу (часть 9 статьи 132 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Взыскание в пользу реабилитированного расходов, понесенных им в связи с привлечением к участию в уголовном деле, со стороны обвинения, допустившей необоснованное уголовное преследование подсудимого, является неблагоприятным последствием ее деятельности. Возмещение же иного вреда за счет средств частного обвинителя главой 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не предусматривается. Реализация потерпевшим его процессуальных прав по делам частного обвинения не меняет публично-правовой сущности уголовной ответственности и не является основанием для постановки его в равные правовые условия с государством в части возмещения вреда в полном объеме и независимо от наличия его вины (пункт 5).

Аналогичная позиция изложена в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 года N 643-О-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Васева А.М. на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В отличие от уголовного преследования, осуществляемого в публичном и частно-публичном порядке (части 1, 3, 5 статьи 20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации), привлечение к уголовной ответственности по делам частного обвинения, за исключением случаев, предусмотренных частью 4 статьи 20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, является следствием обращения частного обвинителя в суд с заявлением о привлечении к уголовной ответственности конкретного лица.

Такое обращение является одной из форм реализации конституционного права граждан на обращение в государственные органы (статья 33 Конституции Российской Федерации) и конституционного права каждого на судебную защиту (часть 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации).

При этом в отличие от органов дознания, предварительного следствия и государственного обвинения на частного обвинителя не возлагается юридическая обязанность по установлению события преступления и изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления (часть 2 статьи 21 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

Приведенные правовые нормы устанавливают общий принцип наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред только при наличии вины причинителя, исключения из которого при строго определенных случаях должны быть прямо закреплены в законе.

При этом реализация потерпевшим его процессуальных прав по делам частного обвинения не является предпосылкой для безусловного применения в отношении него специального, характерного для такого субъекта как государство, порядка возмещения вреда, в том числе морального в полном объеме и независимо от наличия вины.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 2 июля 2013 года N 1059-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы Т.И. Беляевой на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 1 части 2 статьи 381 и статьи 391.11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации", недоказанность обвинения какого-либо лица в совершении преступления, по смыслу статьи 49 (части 1) Конституции Российской Федерации, влечет его полную реабилитацию и восстановление всех его прав, ограниченных в результате уголовного преследования, включая возмещение расходов, понесенных в связи с данным преследованием. Взыскание в пользу реабилитированного лица расходов, понесенных им в связи с привлечением к участию в уголовном деле, со стороны обвинения, допустившей необоснованное уголовное преследование подсудимого, является неблагоприятным последствием ее деятельности. При этом, однако, возложение на частного обвинителя обязанности возместить лицу, которое было им обвинено в совершении преступления и чья вина не была доказана в ходе судебного разбирательства, понесенные им вследствие этого расходы не может расцениваться как признание частного обвинителя виновным в таких преступлениях, как клевета или заведомо ложный донос. Принятие решения о возложении на лицо обязанности возместить расходы, понесенные в результате его действий другими лицами, отличается от признания его виновным в совершении преступления как по основаниям и порядку принятия решений, так и по их правовым последствиям и не предопределяет последнего (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19 февраля 2004 года N 106-О).

Статью 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, не исключающую обязанность частного обвинителя возместить оправданному лицу понесенные им судебные издержки и компенсировать имущественный и моральный вред, следует трактовать в контексте общих начал гражданского законодательства, к числу которых относится принцип добросовестности: согласно статье 1 Кодекса при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3); никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 1). Иными словами, истолкование статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации в системе действующего правового регулирования предполагает возможность полного либо частичного возмещения частным обвинителем вреда в зависимости от фактических обстоятельств дела, свидетельствующих о добросовестном заблуждении или же, напротив, о злонамеренности, имевшей место в его действиях, а также с учетом требований разумной достаточности и справедливости.

Таким образом, положения гражданского права, действующие в неразрывном системном единстве с конституционными предписаниями, в том числе со статьей 17 (частью 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц и которая в силу статьи 15 (части 1) Конституции Российской Федерации, как норма прямого действия, подлежит применению судами при рассмотрении ими гражданских и уголовных дел, позволяют суду при рассмотрении каждого конкретного дела достигать такого баланса интересов, при котором равному признанию и защите подлежит как право одного лица, выступающего в роли частного обвинителя, на обращение в суд с целью защиты от преступления, так и право другого лица, выступающего в роли обвиняемого, на возмещение ущерба, причиненного ему в результате необоснованного уголовного преследования.

Исходя из изложенного, реабилитированное лицо имеет право на возмещение понесенных в связи с производством по уголовному делу расходов с лица, по заявлению которого начато производство по уголовному делу, и в возмещении ему таких расходов не может быть отказано полностью только на том основании, что ответчик своим правом не злоупотреблял. Такие фактические обстоятельства дела, свидетельствующие о добросовестном заблуждении частного обвинителя или о злоупотреблении им правом, могут быть приняты во внимание при определении размера подлежащих возмещению расходов, но не могут выступать в качестве критерия обоснованности либо необоснованности заявленных требований.

Иное делает невозможным реализацию права реабилитированного лица на компенсацию причиненных убытков.

При разрешении спора судами нижестоящих инстанций не учтен общеправовой принцип полного возмещения убытков, нашедший свою реализацию в процессуальном законодательстве, предусматривающем отнесение судебных издержек на проигравшую дело сторону. По общему правилу, размер судебных издержек определяется с учетом принципа разумности и с соблюдением паритета прав и законных интересов всех участников процесса.

Иной подход с неизбежностью приведет к необоснованному и несправедливому освобождению проигравшую дело сторону от судебных издержек и отнесению их на сторону, в пользу которой вынесено судебное постановление.

Вместе с тем, что касается разрешения спора о взыскании компенсации морального вреда, то с учетом приведенных выше норм права и актов их официального толкования безусловным основанием для удовлетворения требований истца являлась вина ответчика в необоснованном возбуждении уголовного преследования в отношении истца.

Установив, что между сторонами произошла драка, в ходе которой ответчику причинен легкий вред здоровью, суды пришли к выводу о том, что обращаясь к мировому судье с заявлением о привлечении причинителя вреда к уголовной ответственности, ответчик преследовал цель судебной защиты своих нарушенных прав, а потому действовал добросовестно, его вина в необоснованном уголовном преследовании истца отсутствует, что исключает обязанность истца компенсировать истцу моральный вред.

Доводы жалобы истца, не согласного с выводами судов нижестоящих инстанций о доказанности добросовестности ответчика, инициировавшего возбуждение уголовного дела в отношении истца, направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств и установление новых обстоятельств, отличных от установленных судом, в связи с чем не принимаются судом кассационной инстанции, учитывая предусмотренные статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации пределы его компетенции.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном акте являются проявлением дискреционных полномочий суда первой и апелляционной инстанций, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти. Нарушения судами нижестоящих инстанций стандарта всестороннего и полного исследования имеющихся в деле доказательств в их совокупности и взаимосвязи в соответствии с положениями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом кассационной инстанции не установлено.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что принятые по делу решение и апелляционное определение подлежат отмене в части отказа Супрунову В.В. в удовлетворении требований к Рыльских В.В. о взыскании убытков, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Отказ в иске в этой части обусловлен исключительно установленной судом добросовестностью ответчика, тогда как данное обстоятельство не является единственным и достаточным для разрешения спора, иные обстоятельства судом не обсуждались, имеющиеся в деле доказательства размера убытков не оценивались.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Мокроусовского районного суда Курганской области от 02 марта 2022 года в части отказа Супрунову Василию Викторовичу в удовлетворении требований к Рыльских Василию Викторовичу о взыскании убытков, а также апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 12 мая 2022 года об оставлении решения в указанной части без изменения отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В остальной части решение и апелляционное определение оставить без изменения.

Председательствующий

Судьи