Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 08 сентября 2022 г. по делу N 8Г-11323/2022[88-14211/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Козиной Н.М, судей Зеленовой Е.Ф, Руновой Т.Д, с участием прокурора Москвитина Н.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N2-164/2022 по иску Соловьева Сергея Вячеславовича, Собировой Людмилы Владимировны к обществу с ограниченной ответственностью "РИФ-Микромрамор" о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе общества с ограниченной ответственностью "РИФ-Микромрамор" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 30 мая 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Козиной Н.М. об обстоятельствах дела, о принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационной жалобы, объяснения представителя общества с ограниченной ответственностью "РИФ-Микромрамор" Трифоновой Н.А, поддержавшей доводы жалобы, истцов Собировой Л.В, Соловьева С.В, возражавших против удовлетворения кассационной жалобы, заключение прокурора Москвитина Н.Н, полагавшего кассационную жалобу необоснованной, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Собирова Л.В. и Соловьев С.В. обратились с иском к обществу с ограниченной ответственностью "РИФ - Микромрамор" (далее по тексту ООО "РИФ-Микромрамор") о возмещении морального вреда в пользу Собировой Л.В. в размере 3 000 000 руб, в пользу Соловьева С.В. в размере 2 000 000 руб.

В обоснование исковых требований указали, что "данные изъяты", являвшийся сыном Собировой Л.В. и братом Соловьева С.В, с 21 мая 2021 работал машинистом мельниц в ООО "РИФ-Микромрамор". 26 августа года при выполнении своих трудовых обязанностей по ведению логического процесса на технологической линии N 6 в здании завода по производству микрокальцита, принадлежащего ООО "РИФ-Микромрамор" "данные изъяты". был травмирован и доставлен в медицинское учреждение, где "данные изъяты" года умер. Обстоятельства несчастного случая зафиксированы в акте N 10 о несчастном случае на производстве, утвержденном 12 октября 2021 года директором ООО "РИФ-Микромрамор". Утратой сына и брата нарушены нематериальные блага истцов, причинены сильные душевные страдания, которые они продолжает испытывать и в настоящий момент, в связи с чем просили взыскать с ООО "РИФ- Микромрамор" компенсацию морального вреда в размере 3 000 000 руб. и 2 000 000 руб. соответственно.

Решением Карталинского городского суда Челябинской области от 04 марта 2022 года исковые требования Собировой Л.В. и Соловьева С.В. удовлетворены частично. Судом постановлено: взыскать с ООО "РИФ- Микромрамор" в пользу Собировой Л.В. компенсацию морального вреда в размере 1 500 000 руб, в пользу Соловьева С.В. в размере 500 000 руб.; в удовлетворении исковых требований в остальной части отказать.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 30 мая 2022 года, решение Карталинского городского суда Челябинской области от 04 марта 2022 года изменено в части размера компенсации морального вреда. Судом постановлено: взыскать с ООО "РИФ - Микромрамор" в пользу Собировой Л.В. компенсацию морального вреда в размере 2 500 000 руб, в пользу Соловьева С.В. компенсацию морального вреда в размере 1 500 000 руб. Дополнить резолютивную часть решения указанием на взыскание с ООО "РИФ-Микромрамор" государственной пошлины в доход местного бюджета в размере 300 руб.

В кассационной жалобе ООО "РИФ-Микромрамор" ставит вопрос об отмене состоявшихся судебных актов, ссылаясь на их незаконность.

В возражениях на кассационную жалобу Собирова Л.В, прокурор Челябинской области просят оставить ее без удовлетворения.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке. Информация о рассмотрении дела заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В судебное заседание суда кассационной инстанции не явились третьи лица, сведения о причинах неявки не представили. Судебная коллегия, руководствуясь статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы гражданского дела, заслушав заключение прокурора, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения судебного постановления.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия Седьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что при рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанции не были допущены такого рода нарушения норм материального или норм процессуального права.

Судом установлено и следует из материалов дела, что в соответствии с трудовым договором от 17 апреля 2019 года N 46/19 и дополнительным соглашением к нему от 21 мая 2021 года "данные изъяты". работал в должности машиниста мельниц в подразделении производство Еленинка ООО "РИФ- Микромрамор"; трудовые отношения прекращены с 31 августа 2021 года на основании пункта 6 части 1 статьи 83 Трудового кодекса Российской Федерации, в связи со смертью работника (приказ от 07 сентября 2021 годаN 441-к).

26 августа 2021 года с "данные изъяты". произошел несчастный случай на производстве, в результате которого он погиб.

Как следует из акта о несчастном случае на производстве N 10, утвержденного 12 октября 2021 года, 26 августа 2021 года в 20 часов машинист мельниц "данные изъяты". заступил на смену до 08 часов 27 августа 2021 года, получил от мастера смены "данные изъяты". письменное наряд-задание и приступил к выполнению работы по проведению технологического процесса на технологическую линию N 6. 26 августа 2021 года в 21 час 16 мину. машинист мельниц "данные изъяты". со стальным ломом в руке, который он взял в шкафу для хранения инвентаря, подошел к мельнице с северо-восточной стороны корпуса мельницы, не предназначенной для технического обслуживания и пролез под защитное ограждение.

Затем "данные изъяты". без лома вылез из - под защитного ограждения мельницы и, прикрывая лицо рукой, направился в сторону помещения операторской; на территории ПК Еленинка работниками, а также дежурным врачом "данные изъяты". "данные изъяты". была оказана первая медицинская помощь, в последующем на личном транспорте пострадавший доставлен в Еленинскую участковую больницу, откуда на транспорте медицинской организации доставлен в ГБУЗ "Карталинская городская больница" с диагнозом: "данные изъяты" года "данные изъяты". умер в медицинском учреждении; данный случай подлежит классификации как несчастный случай на производстве, так как, в момент несчастного случая работник выполнял свои трудовые обязанности; причинами несчастного случая явились: неудовлетворительная организация и контроль за производством работ (код 0700), выразившиеся в недостаточном контроле за работником по соблюдению им инструкций по охране труда; недостаточном контроле за использованием работником средств индивидуальной защиты, недостаточном контроле за малоопытным работником (до 1 года), нарушение требований статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации в части обеспечения работодателем безопасных условий охраны труда при осуществлении технологических процессов, в части применения прошедших обязательную сертификацию или декларирование соответствия в установленном законодательством Российской Федерации о техническом регулировании порядке средств индивидуальной защиты; а также нарушение пунктов 5.1, 5.2, 5.7 Системы управления охраной труда в ООО "РИФ-Микромрамор" в части: общего руководства и управления организацией работы по обеспечению охраны труда на предприятии; организации работы по обеспечению охраны труда на предприятии и контроль за ее состоянием; осуществления контроля за соблюдением подчиненными работниками правил и инструкция по охране труда; осуществления контроля за правильностью применения подчиненного персонала специальной одежды; недостатки в обучении безопасным методам, и приемам

труда (код 1000), выразившиеся в допуске к работе без обучения и проверки знаний по охране труда, допуске к работе без прохождения стажировки (нарушение требований статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации, в части: недопущения к работе лиц, не прошедших в установленном порядке обучение, стажировку и проверку знаний требований охраны труда); лицами, ответственными за допущенные нарушения, явившимися причинами несчастного случая на производстве явились "данные изъяты" - исполнительный директор, "данные изъяты" - руководитель службы ОТПБиЭ, "данные изъяты" - мастер смены ООО "РИФ-Микромрамор"; сведений о том, что в действиях пострадавшего "данные изъяты". усматривается грубая неосторожность указанный акт не содержит.

Из акта судебно-медицинского исследования от 24 сентября 2021 года N407, составленного судебно-медицинским экспертом "данные изъяты" Карталинского межрайонного отделения ГБУЗ "Челябинское областное судебно-медицинское бюро" смерть "данные изъяты". наступила в результате открытой "данные изъяты"

Так же судом установлено, что Собирова Л.В. является матерью погибшего "данные изъяты", "данные изъяты" года рождения, а также истца Соловьева С.В, "данные изъяты" года рождения.

Разрешая спор по существу и частично удовлетворяя исковые требования Собировой Л.В. и Соловьева С.В. о компенсации морального вреда, причиненного гибелью близкого родственника вследствие несчастного случая на производстве, суд первой инстанции с учетом норм Гражданского кодекса Российской Федерации о компенсации морального вреда и положений Трудового кодекса Российской Федерации об охране труда исходил из того, что несчастный случай с "данные изъяты". произошел при исполнении им трудовых обязанностей в качестве машиниста мельниц в подразделении производство Еленинка ООО "РИФ-Микромрамор", которое обязано выплатить истцам компенсацию морального вреда, причиненного смертью близкого родственника.

Определяя размер подлежащей взысканию с ООО "РИФ- Микромрамор" в пользу истцов в связи с гибелью при исполнении трудовых обязанностей работника данного общества "данные изъяты". компенсации морального вреда, суд первой инстанции сослался на то, что он учитывает характер причиненных истцам гибелью близкого родственника нравственных страданий, обстоятельства дела, требования разумности и справедливости, а также включение истцами в сумму компенсации морального вреда материальных затрат, посчитав достаточной сумму компенсации морального вреда в пользу Собировой Л.В. и Соловьева С.В. в размере 1 500 000 руб. и 500 000 руб. соответственно.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции относительно возложения ответчика обязанности по компенсации истцам морального вреда, однако не согласился с определенным судом размером такой компенсации.

Определяя размер компенсации морального вреда в сумме 2 500 000 руб. в пользу Собировой Л.В. и 1 500 000 руб. в пользу Соловьева С.В, суд апелляционной инстанции, оценив представленные в материалы дела доказательства, руководствуясь соответствующими нормами действующего законодательства, принял во внимание объяснения истцов, данные в суде первой и апелляционной инстанции, согласно которым, они проживали одной семьей, своими силами все вместе строили дом, взаимоотношения между членами семьи являлись теплыми и доверительными, они помогали друг другу, все вместе работали в ООО "РИФ-Микромрамор", после произошедшего с "данные изъяты". несчастного случая они пережили сильнейший стресс, с которым не могут справиться до настоящего времени, им психологически тяжело приходить на работу, где все напоминало о сыне и брате; характер и степень причиненных истцам нравственных страданий, в частности, тот факт, что потеря "данные изъяты". в возрасте "данные изъяты" года причинила истцам нравственные страдания, поскольку является невосполнимой утратой, вследствие которой нарушено личное неимущественное право истцов на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь; индивидуальные особенности истца Собировой Л.В. (возраст "данные изъяты" лет, состояние здоровья), лишившейся право на полную семью, поскольку мать потеряла младшего сына, которого вместе с братом фактически воспитывала одна и с которым они проживали совместно, у них были близкие теплые отношения; что неизгладимой для истца является боль утраты матерью своего ребенка, и подобная утрата, безусловно, является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим и продолжающая причинять нравственные страдания Собировой Л.В.; степень и глубину переносимых ею нравственных страданий, учитывая обстоятельства травмирования "данные изъяты". и характер полученных им травм, причины несчастного случая; утрату матери возможности в престарелом возрасте рассчитывать на помощь сына, утрату семейной целостности, лишение права на

продолжение рода (рождение внуков от сына); лишение возможности общения с сыном, ее тяжелые эмоциональные переживания, а также лишение бесценных личных неимущественных прав на любовь со стороны сына, заботы о матери в старости и невозможность матери передать материнскую любовь; ухудшение здоровья Собировой Л.В, выразившееся в обострении хронических заболеваний, необходимости принимать успокоительные лекарственные препараты; что "данные изъяты". приходился младшим братом Соловьеву С.В. (на момент смерти брата ему было "данные изъяты" года), с которым у них была небольшая разница в возрасте и на протяжении всей жизни у них складывались близкие доверительные отношения; индивидуальные особенности истца Соловьева С.В. (возраст), который пояснил, что после произошедшего с братом несчастного случая, у него нарушился сон, ему на протяжении длительного времени снились кошмары, связанные с произошедшим несчастным случаем, в связи с чем, ему также приходилось принимать успокоительные лекарственные препараты, что, в том числе, и на почве тяжелого психологического состояния не смог продолжать работать в ООО "РИФ-Микромрамор"; в отсутствие младшего брата Соловьев С.В. испытывает нравственные переживания из-за невозможности общения с ним, отдельные страдания Соловьеву С.В. как старшему брату причиняют мысли о физических увечьях, причиненных его брату в результате несчастного случая; что гибель сына и брата безусловно является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие, влечет состояние субъективного эмоционального расстройства, нарушает неимущественное право на родственные связи и что смерть "данные изъяты". изменила привычный уклад жизни и материальное положение истцов, которые имели общий бюджет и своими силами строили дом; что утрата родного близкого человека рассматривается в качестве наиболее сильных переживаний, препятствующих социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам; иные заслуживающие внимание фактические

обстоятельства, в том числе, отсутствие в действиях погибшего "данные изъяты". какой-либо неосторожности в момент несчастного случая на производстве; степень вины ответчика ООО "РИФ-Микромрамор", выразившейся в нарушении требований охраны труда вследствие пренебрежения средствами индивидуальной защиты, не обеспечении безопасных условий труда и не принятии всех необходимых и достаточных мер к обеспечению безопасных условий труда; поведение ответчика ООО "РИФ-Микромрамор", который никаких мер к возмещению причинённого истцам морального вреда, за исключением возмещения расходов на похороны, в досудебном порядке не предпринял; требования разумности и справедливости.

Кроме того, вышеуказанный размер компенсации морального вреда, определен судом апелляционной инстанции, в том числе с учетом представленных суду апелляционной инстанции медицинских документов в отношении Собировой Л.В.

Судебная коллегия соглашается с постановленным решением и считает, что оно основано на надлежащей оценке доказательств по делу, принято в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судом дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суд отразил в постановленном судебном акте. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судом не допущено.

Частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены.

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В силу положений абзацев четвертого и четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (абзацы второй и тринадцатый части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Из приведенного нормативного правового регулирования следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Судебная коллегия полагает, что выводы суда апелляционной инстанции об определении размера подлежащей взысканию с ООО "Риф-Микромрамор" в пользу истцов компенсации морального вреда отвечают нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, в связи с чем доводы кассационной жалобы в указанной части подлежат отклонению как несостоятельные.

Доводы жалобы относительно того, что суд в нарушение положений статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не провел всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств дела, не принял во внимание, что "данные изъяты". являлся обученным специалистом, имеющим профильное образование, до момента принятия его на должность "Машинист мельниц" прошел стажировку и имел опыт работы, а тот факт, что нарушения работника не отражены комиссией в акте расследования несчастного случая не исключает фактического нарушения погибшим положений инструкции для машиниста мельниц, также не принимаются судебной коллегией, поскольку ответчиком не представлено соответствующих достоверных и допустимых доказательств, объективно подтверждающих наличие умысла либо грубой неосторожности в действиях погибшего "данные изъяты", повлекшие смерть последнего.

Кроме того, акт расследования несчастного случая на производстве в установленном порядке не был оспорен и признан недействительным.

Доводы кассационной жалобы, что судом нарушены процессуальные нормы, а именно положения части 1 статьи 3271 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку истец Собирова Л.В. ходатайствовала суду апелляционной инстанции о приобщении к материалам дела медицинских документов, которые не были представлены в материалы дела суда первой инстанции, при этом доказательства, что эти документы невозможно было представить в суд первой инстанции, или о том, что Собирова Л.В. ходатайствует о запросе в медицинские организации об их предоставлении в материалах дела отсутствуют, не влекут отмены состоявшегося судебного акта. Указанные процессуальные действия суда апелляционной инстанции не свидетельствуют о нарушении норм процессуального права. Доводы кассационной жалобы об обратном основаны на неверном толковании норм процессуального права.

Частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. Согласно части 1 статьи 57 этого же Кодекса доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства. В случае если представление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 3271 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции оценивает имеющиеся в деле, а также дополнительно представленные доказательства. Дополнительные доказательства принимаются судом апелляционной инстанции, если лицо, участвующее в деле, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, и суд признает эти причины уважительными.

На необходимость суда апелляционной инстанции оказывать содействие в собирании и истребовании доказательств указано в пункте 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 года N 16 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", в котором разъяснено, что, если судом первой инстанции неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 1 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), то суду апелляционной инстанции следует поставить на обсуждение вопрос о представлении лицами, участвующими в деле, дополнительных (новых) доказательств и при необходимости по их ходатайству оказать им содействие в собирании и истребовании таких доказательств. Суду апелляционной инстанции также следует предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные (новые) доказательства, если в суде первой инстанции не установлены обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 2 части 1 статьи Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), в том числе по причине неправильного распределения обязанности доказывания.

Суд апелляционной инстанции, установив, что суд первой инстанции не выяснил по делу все юридически значимые обстоятельства, не предлагал сторонам представить дополнительные доказательства в обоснование своих требований и возражений, существенные для правильного разрешения спора обстоятельства не выяснены судом первой инстанции, правомерно приобщил к материалам дела дополнительные доказательства в виде медицинских документов в отношении истца Собировой Л.В. как имеющее значение для правильного рассмотрения дела с учетом мнения явившихся в судебное заседание сторон. Исследовав новые доказательства, на основании их анализа и оценки принял законное и обоснованное решение.

Доводы жалобы о том, что заявление Собировой Л.В. со ссылкой, что все заболевания, отраженные в документах связаны с гибелью сына являются неосновательными, так как не доказана причинно-следственная непосредственная взаимосвязь между ними и смертью сына, что основной составляющей всех требований истцов - это материальные желания, истцы являются работоспособными, инвалидности не имеют, в их силах самостоятельно заработать на свои материальные желания, компенсация морального вреда не должна являться источником обогащения потерпевших являются субъективным мнением подателя жалобы, не основанным на доказательствах и не могут быть приняты во внимание судебной коллегией.

Кроме того, судебная коллегия обращает внимание, что в суде кассационной инстанции представитель ответчика на соответствующий вопрос суда пояснила, что определенная судом сумма компенсации морального вреда не повлечет для последнего финансовые трудности, никак не скажется на его материальном положении, поскольку Общество является действующим юридическим лицом со стабильной прибылью.

Таким образом, доводы кассационной жалобы правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда апелляционной инстанции, к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств.

Ссылок на процессуальные нарушения, являющиеся безусловным основанием для отмены правильного по существу решения суда, кассационная жалоба не содержит.

С учетом изложенного, суд кассационной инстанции считает, что обжалуемый судебный акт принят с соблюдением норм материального и процессуального права, оснований для его отмены или изменения в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеется.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 30 мая 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "РИФ-Микромрамор"- без удовлетворения.

Отменить приостановление исполнения апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 30 мая 2022 года.

Председательствующий

Судьи