Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 14 июля 2022 г. по делу N 8Г-17087/2022[88-22751/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Самойловой Е.В.

судей Дагуф С.Е. и Парамоновой Т.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2, ФИО4 о взыскании задолженности

по кассационной жалобе представителя ФИО4 - ФИО3 на решение Октябрьского районного суда г. Краснодара от 18 февраля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 10 марта 2022 года.

Заслушав доклад судьи Четвертого кассационного суда общей юрисдикции ФИО25, выслушав объяснения ФИО4 и ее представителя ФИО3, поддержавших кассационную жалобу, объяснения ФИО1, возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к ФИО2, ФИО4, как к наследникам имущества умершего ФИО7, в котором просил обязать ответчиков исполнить в его пользу денежное обязательство наследодателя за счет входящего в состав наследства имущества на основании договоров уступки права требования от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ N; взыскать солидарно с ФИО2 и ФИО4 в его пользу денежную сумму по договорам, с учетом начисленных процентов и неустойки, в размере 21 049 850 руб, а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 60 000 руб.

В обоснование заявленных требований ФИО1 ссылался на то, что ДД.ММ.ГГГГ умер ФИО7, после смерти которого открылось наследство. От ФИО2, дочери умершего, ему стало известно о том, что ФИО7 при жизни имел ряд неисполненных финансовых обстоятельств по договорам займа. Поскольку он лично знал умершего, имел с ним доверительные отношения, ответчик ФИО2 обратилась к нему с просьбой о погашении обязательств отца.

По договорам уступки прав требования он приобрел долговые обязательства умершего ФИО7 у следующих лиц: ФИО8 - на сумму 5 127 945 руб. по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО9 - на сумму 5 982 602 руб. по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО14 - на сумму 8 561 917 руб. по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО10 - на сумму 1 377 386 руб. по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ. Общая сумма приобретенных ФИО1 долговых обязательств, с учетом начисленных процентов и неустойки, составила 21 049 850 руб.

Наследниками имущества ФИО7 по закону являются его дочь ФИО2 и внучка ФИО4, к которым истец и обратился в суд с данным иском.

Решением Октябрьского районного суда г. Краснодара от 18 февраля 2021 года исковые требования ФИО1 удовлетворены.

На ФИО2 и ФИО4 возложена обязанность исполнить в пользу ФИО1 денежное обязательство наследодателя ФИО7 за счет входящего в состав наследства имущества на основании договоров уступки права требования от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ года N, от ДД.ММ.ГГГГ N.

С ФИО2 и ФИО4 в пользу ФИО1 взыскана денежная сумма в размере 21 049 850 руб. и расходы по оплате государственной пошлины в размере 60 000 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 10 марта 2022 года решение Октябрьского районного суда г. Краснодара от 18 февраля 2021 года оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, дополнениях к жалобе, представитель ФИО4 - ФИО3 просит отменить принятые по делу судебные акты в связи с их незаконностью и необоснованностью, и направить дело на новое рассмотрение.

В обоснование доводов жалобы заявитель указывает на то, что факт заключения ФИО11 договоров займа не подтверждается надлежащими и допустимыми доказательствами, в связи с чем, выводы судов о взыскании денежных средств на основании указанных сделок, обладающих признаками недействительности, являются, как полагает представитель ФИО4, необоснованными. Заключения судебных экспертиз, по мнению заявителя, не могут быть признаны надлежащими доказательствами по делу. Также заявитель ссылается на не установление судами юридически значимых по делу обстоятельств, поскольку судами не установлено материальное положение ФИО7, возможность погашения им долговых обязательств при жизни, а также материальное положение заимодавцев по договорам займа, которые, как утверждает заявитель, являлись малообеспеченными и не обладали возможностью передать в долг ФИО7 денежные средства.

Кроме того, заявитель ссылается на то, что поданное ФИО4 встречное исковое заявление оставлено без внимания и необоснованно возвращено.

В дополнениях к кассационной жалобе представитель заявителя указывает на отсутствие доказательств заключения договоров уступки прав требования истцом и их исполнения, на недобросовестность поведения истца, выразившееся в договорных отношениях с ответчиком ФИО12 с целью взыскания несуществующего долга.

Представителем ФИО1 - ФИО13 поданы возражения на кассационную жалобу, в которых он просит обжалуемые судебные акты оставить без изменения, кассационную жалобу представителя ФИО4 - без удовлетворения, ввиду необоснованности содержащихся в жалобе доводов.

В судебное заседание при рассмотрении дела судом кассационной инстанции явились истец ФИО1, ответчик ФИО4 и ее представитель ФИО3

Другие участники процесса в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела с учетом положений статьи 113 Гражданского процессуального кодекса РФ и части 1 статьи 165.1 Гражданского кодекса РФ извещены надлежащим образом путем направления судебной корреспонденции посредством Почты России.

Информация о рассмотрении кассационной жалобы в соответствии с положениями Федерального закона от 22 декабря 2008 года N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" размещена на официальном сайте Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в сети Интернет по адресу: 4kas.sudrf.ru.

При таких обстоятельствах, с учетом мнения истца ФИО1, ответчика ФИО4, представителя ФИО4 - ФИО3, судебная коллегия по гражданским делам ФИО5 кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В силу части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, дополнений к ней, выслушав объяснения ФИО4 и её представителя ФИО3, поддержавших доводы кассационной жалобы, ФИО1, возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы по основаниям, указанным им в возражениях, судебная коллегия по гражданским делам ФИО5 кассационного суда общей юрисдикции не усматривает оснований для отмены состоявшихся по делу судебных постановлений по доводам кассационной жалобы.

Судами установлено и из материалов дела следует, что ДД.ММ.ГГГГ между ИП ФИО11 (заемщик) и ФИО14 (заимодавец) заключен договор займа, по условиям которого заимодавец передал в собственность заемщику денежные средства в размере 2 000 000 руб, которые ИП Дусиков А.В. обязался возвратить ФИО14 в срок до ДД.ММ.ГГГГ. За нарушение срока возврата займа договором предусмотрена уплата неустойки и процентов (том 1 л.д. 12-13).

Также в 2017 году (без указания даты и месяца) между ИП ФИО11 (заемщик) и ФИО9 (заимодавец) заключен договор займа, по условиям которого заимодавец передал в собственность заемщику денежные средства в размере 1 400 000 руб, которые ИП ФИО7 обязался возвратить ФИО9 в срок до ДД.ММ.ГГГГ. За нарушение срока возврата займа договором предусмотрена уплата неустойки и процентов (том 1 л.д. 10-11).

ДД.ММ.ГГГГ между ИП ФИО11 (заемщик) и ФИО8 (заимодавец) заключен договор займа, по условиям которого заимодавец передал в собственность заемщику денежные средства в размере 1 200 000 руб, которые ИП Дусиков А.В. обязался возвратить ФИО8 в срок до ДД.ММ.ГГГГ. За нарушение срока возврата займа договором предусмотрена уплата неустойки и процентов (том 1 л.д. 8-9).

ДД.ММ.ГГГГ между ИП Дусиковым А.В. (заемщик) и ФИО10 (заимодавец) заключен договор займа, по условиям которого заимодавец передал в собственность заемщику денежные средства в размере 1 200 000 руб, которые ИП Дусиков А.В. обязался возвратить ФИО10 в срок до ДД.ММ.ГГГГ (том 1 л.д. 14-15).

ДД.ММ.ГГГГ ФИО7 умер (том 1 л.д. 36).

Доказательств исполнения ФИО11 обязательств по вышеуказанным договорам займа, в материалы дела не представлено.

После смерти ФИО7 к нотариусу с заявлениями о принятии наследства обратились ответчики ФИО2 (дочь наследодателя), мать ФИО7 - ФИО15, а также внучка умершего - ФИО4 (том 1 л.д. 37-39).

Нотариусом Краснодарского нотариального округа Краснодарского края ФИО27 ДД.ММ.ГГГГ заведено наследственное дело к имуществу ФИО7 N. На момент рассмотрения гражданского дела судом свидетельства о праве на наследство наследникам не выдавались (том 1 л.д. 34).

ДД.ММ.ГГГГ истцом ФИО1 заключен договор уступки прав требования N с ФИО14, в соответствии с которым ФИО14 (цедент) уступил, а ФИО1 (цессионарий) принял права требования оплаты задолженности в размере 2 000 000 руб. по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному между ФИО11 и ФИО14, в том числе право требования уплаты процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами, уплаты иных сумм, предусмотренных законом. В соответствии с пунктами 2.1, 2.2 договора, уступка прав цедента является возмездной. ФИО1 уплачивает ФИО14 за права требования 2 000 000 руб. (том 1 л.д. 25-27).

ДД.ММ.ГГГГ истцом ФИО1 заключен договор уступки прав требования N с ФИО10, в соответствии с которым ФИО10 (цедент) уступила, а ФИО1 (цессионарий) принял права требования оплаты задолженности в размере 1 200 000 руб. по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному между ФИО11 и ФИО10, в том числе право требования уплаты процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами, неустойки, уплаты иных сумм, предусмотренных законом. В соответствии с пунктами 2.1, 2.2 договора, уступка прав цедента является возмездной. ФИО1 уплачивает ФИО10 за права требования 1 200 000 руб. (том 1 л.д. 22-24).

ДД.ММ.ГГГГ истцом ФИО1 заключен договор уступки прав требования N со ФИО9, в соответствии с которым ФИО9 (цедент) уступил, а ФИО1 (цессионарий) принял права требования оплаты задолженности в размере 1 400 000 руб. по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному между ФИО11 и ФИО9, в том числе право требования уплаты процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами, неустойки, уплаты иных сумм, предусмотренных законом. В соответствии с пунктами 2.1, 2.2 договора, уступка прав цедента является возмездной. ФИО1 уплачивает ФИО9 за права требования 1 400 000 руб. (том 1 л.д. 19-21).

Также ДД.ММ.ГГГГ истцом ФИО1 заключен договор уступки прав требования N со ФИО8, в соответствии с которым ФИО8 (цедент) уступил, а ФИО1 (цессионарий) принял права требования оплаты задолженности в размере 1 200 000 руб. по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному между ФИО11 и ФИО8, в том числе право требования уплаты процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами, неустойки, уплаты иных сумм, предусмотренных законом. В соответствии с пунктами 2.1, 2.2 договора, уступка прав цедента является возмездной. ФИО1 уплачивает ФИО8 за права требования 1 200 000 руб. (том 1 л.д. 16-18).

По инициативе истца обществом с ограниченной ответственностью "Плеяды" (далее - ООО "Плеяды") произведена оценка рыночной стоимости имущества, принадлежавшего ФИО7, и состоящего: из гаража N, нежилого помещения N третьего этажа здания литер А, по адресу: "адрес"; нежилых помещений N N, 2, 5, 8, 9, 10 здания литер Тпод/ТТ1, по адресу: "адрес"; квартиры по адресу: "адрес"; жилого дома литер А и земельного участка, по адресу: "адрес".

В соответствии с отчетом об оценке рыночной стоимости имущества N/О, выполненным оценщиком ООО "Плеяды" ФИО16, рыночная стоимость гаража N, нежилого помещения N третьего этажа здания литер А, по адресу: "адрес", составляет 513 000 руб.; нежилых помещений N N, 2, 5, 8, 9, 10 здания литер Тпод/ТТ1, по адресу: "адрес", - 11 983 000 руб.; квартиры по адресу: "адрес", - 5 583 000 руб.; жилого дома литер А и земельного участка, по адресу: "адрес" - 6 439 000 руб.

Таким образом, общая стоимость имущества, указанного в отчете об оценке и принадлежавшего ФИО7, составила 24 518 000 руб. (том 1 л.д. 71-198).

Принадлежность ФИО7 указанного выше недвижимого имущества и его стоимость ответчиками не оспаривались.

В соответствии с расчетом, произведенным истцом, общая сумма долговых обязательств, приобретенных ФИО1 по договорам уступки прав требования, с учетом начисленных процентов и неустоек, составила 21 049 850 рублей.

Доказательств, опровергающих указанный расчет, ответчиками не представлено.

Поскольку стороной ответчика ФИО4 оспаривался факт заключения ФИО11 договоров займа, определением Октябрьского районного суда г. Краснодара от 14 апреля 2020 года назначена судебная техническая экспертиза, производство которой поручено экспертам ООО "Центр Судебной Экспертизы".

Согласно выводам эксперта-криминалиста ФИО17, изложенным в заключении эксперта N.12-ЦСЭ от ДД.ММ.ГГГГ, давность составления договора займа между ФИО11 и ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ может соответствовать дате, указанной в договоре - ДД.ММ.ГГГГ.

Давность составления договора займа между ФИО11 и ФИО9 от 2017 года (без указания месяца и даты), составляет ?41-43 месяца с даты первого анализа - ДД.ММ.ГГГГ, и может соответствовать дате, указанной в договоре, - 2017 год.

Давность составления договора займа между ФИО11 и ФИО14 от ДД.ММ.ГГГГ может соответствовать дате, указанной в договоре, - ДД.ММ.ГГГГ.

Давность составления договора займа между ФИО11 и ФИО10 от ДД.ММ.ГГГГ может соответствовать дате, указанной в договоре, - ДД.ММ.ГГГГ.

Подпись от имени ФИО7 в договорах займа, заключенных между ФИО11 и ФИО8 ДД.ММ.ГГГГ, между ФИО11 и ФИО9 в 2017 году, между ФИО11 и ФИО14 ДД.ММ.ГГГГ и между ФИО11 и ФИО10 ДД.ММ.ГГГГ, выполнена самим ФИО11

Признаков искусственного состаривания (агрессивного, светового, механического и химического воздействия) в договоре займа, заключенном между ФИО11 и ФИО14 ДД.ММ.ГГГГ, в договоре займа, заключенном между ФИО11 и ФИО8 ДД.ММ.ГГГГ, в договоре займа, заключенном между ФИО11 и ФИО10 от ДД.ММ.ГГГГ, а также в договоре займа, заключенном между ФИО11 и ФИО9 в 2017 году, либо в их частях, - не обнаружено.

В договоре займа, заключенном между ФИО11 и ФИО9, первый и второй листы отпечатаны на разных печатающих устройствах, не в один прием, с последующей заменой первого листа на имеющийся, т.е. выполнен путем монтажа. Идентифицировать конкретный принтер или конкретную модель, используемую при печати, не представляется возможным ввиду отсутствия методики данного вида исследования.

Договор займа, заключенный между ФИО11 и ФИО14, каких-либо явных следов монтажа не имеет. Лицевая и оборотная стороны договора отпечатаны на одном типе печатающего устройства - ФИО1-белое МФУ (принтер, копирование, сканер). Идентифицировать конкретный принтер или конкретную модель, используемую при печати, не представляется возможным ввиду отсутствия методики данного вида исследования.

В договоре займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенном между ФИО11 и ФИО8, первый и второй листы отпечатаны в следующей последовательности: первым отпечатан второй лист договора займа, вторым отпечатан первый лист договора займа. Оба лист договора отпечатаны на одном печатающем устройстве с разрывом во времени. Листы договора займа подвергались расшивке и повторно были скреплены скобой степлера. Идентифицировать конкретный принтер или конкретную модель, используемую при печати, не представляется возможным ввиду отсутствия методики данного вида исследования.

В договоре займа, заключенном между ФИО11 и ФИО10 ДД.ММ.ГГГГ, первый и второй листы отпечатаны на одном печатающем устройстве, в один прием, листы неоднократно подвергались расшивке и повторно были скреплены скобой степлера. Оба листа договора отпечатаны на одном типе печатающего устройства - ФИО1-белое МФУ (принтер, копирование, сканер). Идентифицировать конкретный принтер или конкретную модель, используемую при печати, не представляется возможным ввиду отсутствия методики данного вида исследования (том 2 л.д. 168-210).

Допрошенный судом первой инстанции эксперт ФИО17, проводивший исследование выводы, изложенные в заключении, подтвердил, пояснил, что подпись от имени ФИО7 в договорах займа выполнена самим ФИО11, давность составления договоров займа может соответствовать дате, указанной в договорах.

Также судом первой инстанции были допрошены свидетели ФИО8 и ФИО9, которые подтвердили, что в 2017 году заключали с ФИО11 договора займа, долг по договорам займа заемщиком возвращен не был, в связи с чем, после смерти ФИО7 они обратились с требованиями о возврате займов к дочери умершего ФИО2

Свою подпись в договорах займа ФИО8 и ФИО9 подтвердили.

На заключение эксперта-криминалиста ФИО17 N.12-ЦСЭ от ДД.ММ.ГГГГ стороной ответчика ФИО4 представлен экспертный анализ (рецензия), составленный ИП ФИО18 N-ТЭД-21 от ДД.ММ.ГГГГ, выполненная экспертами ФИО19 и ФИО20

В соответствии с выводом экспертов, заключение эксперта ФИО17 N.12-ЦСЭ от ДД.ММ.ГГГГ, а именно рассматриваемые экспертом вопросы N N, 9-14, не соответствует критериям достоверности, объективности, всесторонности и полноты исследований, а также требованиям Федерального закона N 73-ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", содержит некорректные и необоснованные выводы, что привело к итоговым недостоверным результатам и, по мнению специалистов, не может быть использовано как документ доказательного значения.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования ФИО1, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 309, 807, 810 Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах по договору займа, а также нормами статей 1112, 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующими правоотношения в области наследственного права, разъяснениями, изложенными в пунктах 60 и 61 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N от ДД.ММ.ГГГГ "О судебной практике по делам о наследовании", суд первой инстанции пришел к выводу об обоснованности требований ФИО1 об исполнении ответчиками денежных обязательств ФИО7 за счет входящего в состав наследства имущества, на основании договоров уступки прав требования, и взыскал солидарно с ответчиков в пользу истца денежную сумму в размере 21 049 850 руб.

Суд апелляционной инстанции в ходе разрешения гражданского дела по доводам апелляционной жалобы представителя ФИО4 - ФИО3, оценивая заключение судебной экспертизы и представленную стороной ответчика ФИО4 рецензию на заключение судебной экспертизы, ДД.ММ.ГГГГ, в связи с наличием сомнений в правильности и обоснованности ранее данного экспертного заключения, назначил повторную судебную техническую почерковедческую экспертизу, проведение которой поручено экспертам ООО "Научно-исследовательский центр независимых экспертиз".

Согласно заключению экспертов ООО "Научно-исследовательский центр независимых экспертиз" ФИО21 и ФИО22 N от ДД.ММ.ГГГГ, ответить на вопрос, соответствует ли давность составления договоров займа, заключенных ФИО11 со ФИО8, ФИО9, ФИО14 и ФИО10, указанным в договорах датам, не представляется возможным, так как давность выполнения подписи и расшифровка подписи от имени ФИО7 на момент начала проведения исследования (и далее) непригодна для решения вопроса о времени выполнения, поскольку может составлять 2 года и более (то есть могла быть выполнена в 2019 году и ранее), а выделить более узкий промежуток времени нельзя.

В рукописных записях даты, подписи и расшифровки подписи от имени ФИО8, ФИО9, ФИО14, ФИО10 основной растворитель паст шариковых ручек, на изменении относительного содержания которого основана методика определения давности выполнения реквизитов, находится в следовых количествах, что не позволяет дифференцировать исследуемые подписи по времени выполнения, Установить давность выполнения печатного текста не представляется возможным, так как текст договоров выполнен электрофотографическим способом тонером, который не содержит летучих растворителей, по относительному содержанию которых в штрихах возможно установить давность выполнения документов.

Подпись от имени ФИО7 в договорах займа, заключенных со ФИО8, ФИО9 и ФИО10, вероятно, была нанесена с разницей во времени с другими рукописными реквизитами.

Рукописные записи и подписи от имени ФИО7, расположенные в строках договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ФИО11 и ФИО8, договора займа от 2017 года, заключенного между ФИО11 и ФИО9, договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ФИО11 и ФИО23, договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ФИО11 и ФИО10, представленных на экспертизу, выполнены самим ФИО11

Ответить на вопрос, соответствует ли дата создания документа первого листа, дате, указанной в документе, и если не соответствует, то в какой период был создан документ, не представляется возможным, так как реквизиты непригодны для решения вопроса о времени выполнения.

Ответить на вопрос, соответствует ли первый лист договора дате подписания документа, не представляется возможным, так как реквизиты непригодны для решения вопроса о времени выполнения.

Признаки, свидетельствующие о внесении изменений в первоначальное содержание печатных текстов и рукописных записей, расположенных в строках договоров займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ФИО11 и ФИО8, на двух сторонах договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ФИО11 и ФИО14, на первом и втором листах договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ФИО11 и ФИО10, на первом и втором листах договора займа от 2017 года, заключенного между ФИО11 и ФИО9, путем дописки, дорисовки, допечатки, травления, не установлены.

Признаков агрессивного воздействия (светового, термического, механического, химического) на представленные договоры не обнаружено.

Печатные тексты на первом и втором листах договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, на двух сторонах договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, на первом и втором листах договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, на первом и втором листах договора займа от 2017 года, представленных на экспертизу, выполнены одним способом - электрофотографии на печатающих устройствах.

Печатные тексты, расположенные на первом и втором листах договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ФИО11 и ФИО8, выполнены на одном печатающем устройстве, неодновременно (с разрывом во времени).

Печатные тексты, расположенные на первом и втором листах договора займа от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ФИО11 и ФИО10, выполнены на одном печатающем устройстве, одновременно (в один период времени).

Печатные тексты, расположенные на первом и втором листах договора займа от 2017 года, заключенного между ФИО11 и ФИО9, выполнены на разных печатающих устройствах, неодновременно (с разрывом во времени).

Ответить на вопрос, на одном или разных печатающих устройствах выполнены печатные тексты на двух сторонах договора займа от 3 февраля 2017 года, заключенного между ФИО11 и ФИО14, не представляется возможным по причине не отображения в документе признаков, позволяющих идентифицировать используемое печатающее устройство (том 4 л.д. 1-85).

Суд апелляционной инстанции, установив фактические обстоятельства дела, дав оценку представленным в дело доказательствам по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе экспертным заключениям, выполненным экспертами ООО "Центр Судебной Экспертизы" и ООО "Научно-исследовательский центр независимых экспертиз", выводы которых, как указала судебная коллегия, в целом не противоречат друг другу, согласился с выводами суда первой инстанции о доказанности и обоснованности требований истца.

Судебная коллегия Четвертого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, поскольку они обоснованы, согласуются с установленными по делу обстоятельствами, которым дана оценка по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и соответствуют нормам материального права, регулирующим возникшие между сторонами правоотношения.

На основании статей 309, 310 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, а односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условии не допускаются.

Согласно пункту 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (пункт 2 статьи 808 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Заемщик обязан возвратить полученную сумму займа в срок и в порядке, предусмотренном договором займа (пунктом 1 статьи 810 Гражданского кодекса Российской Федерации).

На основании части 1 статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором займа, займодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

Согласно разъяснениям, изложенным в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25 ноября 2015 года, в случае спора, вытекающего из заемных правоотношений, на кредиторе лежит обязанность доказать факт передачи должнику предмета займа и то, что между сторонами возникли отношения, регулируемые главой 42 Гражданского кодекса Российской Федерации, а на заемщике - факт надлежащего исполнения обязательств по возврату займа либо безденежность займа.

Право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором (пункт 2 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации) (статья 382 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, требование первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода требования. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

В соответствии с абзацем 2 пункта 1 статьи 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.

Стоимость перешедшего к наследникам имущества, пределами которой ограничена их ответственность по долгам наследодателя, определяется его рыночной стоимостью на время открытия наследства вне зависимости от ее последующего изменения ко времени рассмотрения дела судом (пункт 61 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании").

Согласно разъяснениям, данным в пункте 58 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", под долгами наследодателя, по которым отвечают наследники, следует понимать все имевшиеся у наследодателя к моменту открытия наследства обязательства, не прекращающиеся смертью должника (статья 418 Гражданского кодекса Российской Федерации), независимо от наступления срока их исполнения, а равно от времени их выявления и осведомленности о них наследников при принятии наследства.

Таким образом, с учетом положений законодательства об ответственности наследников по долгам наследодателя, при рассмотрении данной категории дел юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению, являются: определение круга наследников, состав наследственного имущества, его стоимость, а также размер задолженности, подлежащей взысканию с наследников.

Учитывая вышеприведенные нормы материального права, установленные по делу юридически значимые обстоятельства, принимая во внимание, что обязательства по возврату долга ФИО11 при жизни не были исполнены, права требования по долговым обязательствам на основании договоров уступки права требования от первоначальных кредиторов перешли к истцу ФИО1, суды пришли к обоснованному выводу об обоснованности требований истца о возврате долга к наследникам должника, в пределах стоимости перешедшего к ответчикам наследственного имущества.

Состав и стоимость наследственного имущества, определенные в отчете об оценке недвижимого имущества N от ДД.ММ.ГГГГ, а также представленный истцом расчет задолженности по договорам займа, ответчиками не оспаривались.

В кассационной жалобе представитель ответчика ФИО4 указывает на отсутствие надлежащих и допустимых доказательств заключения ФИО11 договоров займа. В то же время, в материалах дела содержатся копии соответствующих договоров займа, оригиналы которых являлись предметом исследования экспертов ООО "Центр Судебной Экспертизы" и ООО "Научно-исследовательский центр независимых экспертиз". При этом эксперты пришли к однозначному выводу о том, что подпись от имени ФИО7 в договорах займа выполнена самим ФИО11 Признаков искусственного воздействия на договора займа экспертами не установлено. Давность составления договоров может соответствовать датам, указанным в тексте договоров займа.

Довод кассационной жалобы о том, что экспертные заключения не могут являться допустимыми доказательствами, отклоняется судебной коллегией, поскольку нижестоящими судебными инстанциями, действующими в пределах предоставленных им полномочий, заключения судебных экспертиз признаны допустимыми доказательствами, которым, с соблюдением требований статей 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, дана надлежащая правовая оценка, не согласиться с которой судебная коллегия оснований не находит.

Ссылка заявителя на то, что судами не установлено материальное положение ФИО7, возможность погашения им долговых обязательств при жизни, а также материальное положение заимодавцев по договорам займа, которые, как утверждает заявитель, являлись малообеспеченными и не обладали возможностью передать в долг ФИО7 денежные средства, не влечет отмену обжалуемых судебных актов, поскольку юридически значимые обстоятельства, имеющие значение для данного дела, исходя из характера возникших между сторонами правоотношений, о которых указывалось выше, судами установлены.

Утверждение представителя ФИО4 об отсутствии у займодавцев материальной возможности передачи денежных средств в долг ФИО7, не подтверждается надлежащими и допустимыми доказательствами. Наличие у займодавца ФИО24 обязательств перед ФИО4, о чем указывает заявитель в жалобе, по мнению суда кассационной инстанции, само по себе не исключает наличие обязательств наследодателя ФИО7 перед ФИО24

Материальное положение ФИО7 правового значения для рассмотрения дела не имеет и не входит в круг обстоятельств, подлежащих доказыванию. К тому же, как следует из материалов дела, у наследодателя имелось в собственности движимое и недвижимое имущество, он занимался предпринимательской деятельностью, от которой имел доход.

Факт заключения истцом договоров уступки прав требования, вопреки доводам кассационной жалобы, также подтверждается копиями соответствующих договоров, представленных в материалы дела.

Отсутствие денежных средств на счетах, принадлежащих наследодателю на момент заключения истцом договоров цессии, не имеет правового значения, поскольку договора цессии заключены ФИО1 в декабре 2019 года, то есть после смерти ФИО7

Довод заявителя о том, что у наследодателя при жизни имелась возможность возвратить денежные средства по долговым обязательствам, не может служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку, вопреки предыдущим доводам заявителя о неплатежеспособности ФИО7, у него мелось значительное количество объектов недвижимости.

Ссылка заявителя на отсутствие в материалах наследственного дела сведений о наличии у ФИО7 долговых обязательств, не опровергает правильность выводов судов, поскольку, вопреки указанному доводу, в материалах наследственного дела N к имуществу ФИО7, умершего ДД.ММ.ГГГГ, имеется принятая нотариусом ДД.ММ.ГГГГ, то есть в течение шестимесячного срока для принятия наследства, претензия ФИО1, как кредитора ФИО7

Утверждение заявителя об отсутствии у ФИО1 материальной возможности передачи денежных средств кредиторам ФИО7 в рамках заключенных договоров уступки права требования, опровергается выпиской из лицевого счета истца за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, из которой усматривается наличие на счету у ФИО1 денежных средств, достаточных для исполнения долговых обязательств умершего перед кредиторами.

Также суд кассационной инстанции полагает необоснованным довод кассационной жалобы о том, что судом первой инстанции оставлено без внимания и возвращено поданное ФИО4 встречное исковое заявление.

Как усматривается из протокола судебного заседания суда первой инстанции от 18 февраля 2021 года, во время судебного заседания через интернет-портал "Госуслуги" представитель ответчика ФИО4 - ФИО3 направила в адрес Октябрьского районного суда г. Краснодара встречное исковое заявление, о чем заявила в судебном заседании. При этом об отложении рассмотрения дела в связи с подачей встречного иска, суд не просила. В тот же день судом окончено рассмотрение дела по существу.

Таким образом, представитель ФИО4 не воспользовалась правом своевременной подачи встречного искового заявления до начала судебного заседания, которое состоялось 18 февраля 2021 года.

При этом встречное заявление зарегистрировано судом 19 февраля 2021 года, в связи с чем, определением Октябрьского районного суда г. Краснодара от 24 февраля 2021 года заявителю обоснованно отказано в принятии встречного иска к производству.

Замечаний на протокол судебного заседания ФИО4 и ее представитель не подавали, определение суда об отказе в принятии искового заявления к производству, не обжаловали.

Довод жалобы относительно недобросовестности действий истца не подтверждается относимыми и допустимыми доказательствами, основан на употреблении данного юридического термина без должного понимания его значения. Законом истцу предоставлено право защищать свои нарушенные права, в том числе требовать возвращения денежных средств, срок возврата которых истек, в судебном порядке, что не может расцениваться как поведение с намерением причинить вред другому лицу, согласно статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Иные доводы, изложенные заявителем, по существу сводятся к несогласию с оценкой исследованных судами доказательств, в подтверждение обстоятельств, на которых основывались выводы судов.

При проверке материалов дела и доводов кассационной жалобы судебной коллегией суда кассационного инстанции не установлено нарушение или неправильное применение судами нижестоящих инстанций норм материального или процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильных судебных постановлений.

Доводы заявителя по существу повторяют позицию при разбирательстве дела в судах нижестоящих инстанций, являлись предметом всесторонней проверки судов, получили надлежащую оценку с подробным правовым обоснованием и, по сути, касаются фактических обстоятельств дела и оценки судами доказательств.

Судебная коллегия отмечает, что оценка доказательств и отражение ее результатов в судебных актах являются проявлением дискреционных полномочий судов первой и апелляционной инстанций, необходимых для осуществления правосудия вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти.

В силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Доводы кассационной жалобы не содержат правовых оснований для отмены обжалуемых судебных актов в кассационном порядке, направлены на переоценку установленных судами обстоятельств, основаны на ошибочном толковании норм права.

Следует отменить, что одним из принципов верховенства права является принцип правовой определенности, который предполагает, что суд не вправе пересматривать вступившее в законную силу постановление только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления. В силу конституционной природы правосудия, вытекающей из фундаментального права каждого на защиту его прав и свобод в суде, вышестоящий суд, выявив основания для отмены или изменения проверяемого судебного решения (статьи 330, 379.7, 391.9 и 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), во всех случаях обязан осуществить возложенные на него полномочия и отменить или изменить ошибочный судебный акт с тем, чтобы не допустить его существования в правовом поле, учитывая обязательность судебных решений для всех без исключения органов государственной власти и местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций (статья 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). В то же время, основания для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции закреплены в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Тем самым отклонение от указанного принципа допустимо исключительно при установлении предусмотренных ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельств, поэтому иная точка зрения суда кассационной инстанции на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения судебного постановления нижестоящего суда.

В соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

В пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 июня 2021 года N "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" разъяснено, что Кассационный суд общей юрисдикции согласно части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Иная оценка кассационным судом общей юрисдикции доказательств по делу и установление новых фактов не допускаются. Однако, если судами первой и (или) апелляционной инстанций допущены нарушения норм процессуального права при исследовании и оценке доказательств (например, судебное постановление в нарушение требований статьи 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основано на недопустимых доказательствах), кассационный суд общей юрисдикции учитывает эти обстоятельства при вынесении кассационного определения.

Таким образом, переоценка доказательств не отнесена процессуальным законом к полномочиям суда кассационной инстанции. При этом, не усматривается, что судом апелляционной инстанции допущены нарушения норм процессуального права при исследовании и оценке доказательств, в частности, требований статьи 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которые могли бы в силу части 3 статьи 379.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации явиться основанием для отмены судебных постановлений судом кассационной инстанции.

С учетом изложенного, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены вступивших в законную силу судебных постановлений, по доводам кассационной жалобы, не имеется.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Октябрьского районного суда г. Краснодара от 18 февраля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 10 марта 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу представителя ФИО4 - ФИО3, без удовлетворения.

Председательствующий Е.В. Самойлова

Судьи С.Е. Дагуф

Т.И. Парамонова