Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 06 сентября 2022 г. по делу N 8Г-13670/2022[88-14170/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

Председательствующего Лавник М.В, судей Латушкиной С.Б, Новожиловой И.А.

при участии прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-2/2021 (УИД: 04RS0016-01-2020-000423-80) по иску Антоновой Анны Леонидовны к государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Мухоршибирская центральная районная больница" о возмещении вреда, причинённого здоровью и компенсации морального вреда, по кассационной жалобе представителя истца Антоновой Анны Леонидовны по доверенности Доржиева Баира Владимировича на решение Мухоршибирского районного суда Республики Бурятия от 21 сентября 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия от 14 марта 2022 г, по кассационной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Мухоршибирская центральная районная больница" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Бурятия.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б, заслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационный) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К, полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Антонова А.Л. обратилась в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Мухоршибирская центральная районная больница" (далее - ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница") о возмещении вреда, причинённого здоровью и компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований Антонова А.Л. указала, что 22 января 2020 г. у неё начались "данные изъяты", 25 января 2020 г, почувствовав ухудшение здоровья, попросила свою сестру П.Л.Л. вызвать скорую помощь. На вызов приехала медсестра С.К.И, которая по указанию фельдшера Б.А.Р, данному по телефону, поставила ей инъекцию "данные изъяты". После пробуждения она не могла передвигаться, говорить, после 23 часов её транспортировали в Мухоршибирскую центральную районную больницу, где 26 января 2020 г. она "данные изъяты". С 26 января 2020 г. по 3 февраля 2020 г. она находилась в Республиканской клинической больнице им. Семашко с диагнозом " "данные изъяты"", с 4 марта 2020 г. по 20 марта 2020 г. находилась на лечении в неврологическом отделении N 3 РКБ им. Семашко. В настоящее время ей установлена инвалидность "данные изъяты" группы, рекомендован курс лечения. В связи с причинением вреда здоровью медицинскими работниками Б.А.Р. и С.К.И. она испытывала физические и нравственные страдания, по причине болезни потеряла работу, не может содержать двух несовершеннолетних детей. За время лечения были понесены материальные затраты: приобретались лекарства, оплачивалось питание, приобреталось бельё, предметы личной гигиены.

На основании изложенного, Антонова А.Л. просила взыскать с ответчика ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" материальный ущерб в сумме 31 282 рубля, компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей.

Решением Мухоршибирского районного суда Республики Бурятия от 21 сентября 2021 г. исковые требования Антоновой А.Л. к ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" о возмещении вреда, причинённого здоровью и компенсации морального вреда удовлетворены частично.

С ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" в пользу Антоновой А.Л. взыскана компенсация морального вреда в размере 100 000 рублей.

С ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" в доход бюджета муниципального образования "Мухоршибирский район" взыскано 300 рублей.

В удовлетворении остальной части требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия от 14 марта 2022 г. решение Мухоршибирского районного суда Республики Бурятия от 21 сентября 2021 г. отменено. Принято по делу новое решение, которым исковые требования Антоновой А.Л. к ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" о возмещении вреда, причинённого здоровью и компенсации морального вреда удовлетворены частично.

С ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" в пользу Антоновой А.Л. взыскана компенсация морального вреда в размере 100 000 рублей

В удовлетворении остальной части требований отказано.

С ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" в доход бюджета муниципального образования "Мухоршибирский район" взыскано 300 рублей.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель Антоновой А.Л. - Доржиев Б.В. просит отменить решение Мухоршибирского районного суда Республики Бурятия от 21 сентября 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия от 14 марта 2022 г.

На кассационную жалобу представителя истца прокуратурой Республики Бурятия принесены письменные возражения, в которых прокурор просит принятые по делу судебные постановления оставить без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" просит отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия от 14 марта 2022 г.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились.

В судебное заседание представителем истца Доржиевым Б.В. в электронном виде представлено ходатайство об отложении судебного заседания и участия в судебном заседании посредством видеоконференц-связи.

Согласно абзацу второму части второй статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, если лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, суд откладывает разбирательство дела в случае признания причин их неявки уважительными.

Уважительность причин неявки определяется судом на основании анализа фактических обстоятельств, поскольку предусмотреть все причины неявки, которые могут быть отнесены к числу уважительных, в виде исчерпывающего перечня закон не может. Данное полномочие суда вытекает из принципа самостоятельности и независимости судебной власти.

В соответствии с частью первой статьи 169 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации отложение разбирательства дела допускается в случаях, предусмотренных названным Кодексом, а также в случае, если суд признает невозможным рассмотрение дела в этом судебном заседании вследствие неявки кого-либо из участников процесса, предъявления встречного иска, необходимости представления или истребования дополнительных доказательств, привлечения к участию в деле других лиц, совершения иных процессуальных действий, возникновения технических неполадок при использовании технических средств ведения судебного заседания, в том числе систем видеоконференц-связи.

По смыслу приведённой нормы отложение судебного заседания по ходатайству лица, участвующего в деле, является, правом суда, но не его обязанностью, и такие ходатайства суд разрешает с учётом их обоснованности и обстоятельств дела.

Как следует из материалов дела, обращаясь с кассационной жалобой представитель истца Антоновой А.Л. по доверенности Доржиев Б.В. не просил о рассмотрении дела с его участием с использованием систем видеоконференц-связи.

Информация о принятии к производству Восьмого кассационного суда общей юрисдикции кассационной жалобы представителя истца Доржиева Б.В. и назначении судебного заседания размещена на официальном сайте суда 30 июня 2022 г.

Копия определения Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 16 августа 2022 г. об отложении рассмотрения дела в связи с принятием к производству суда кассационной жалобы ответчика получена истцом Антоновой А.А. 26 августа 2022 г, что подтверждается отчётом об отслеживании почтового отправления, сформированным официальным сайтом Почты России.

Вместе с тем, ходатайство об отложении судебного заседания в связи с обеспечением участия представителя истца Доржиева Б.В. в судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи направлено представителем истца в электронном виде только 5 сентября 2022 г. и поступило в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции 6 сентября 2022 г. в 09 часов 47 минут.

Принимая во внимание, что в силу статьи 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации задачей гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов субъектов гражданских правоотношений, судопроизводство в судах согласно части 1 статьи 61 данного Кодекса должно осуществляться в разумные сроки, и, учитывая, что сторона истца о времени и месте судебного заседания извещена надлежащим образом, не приняла заблаговременно мер к реализации права на личное участие в назначенном судебном разбирательстве посредством личной явки или посредством систем видеоконференц-связи, заблаговременно не сообщила суду кассационной инстанции о рассмотрении дела с участием истца или его представителя посредством видеоконференц-связи для её организации, в отсутствие сведений об объективных причинах невозможности присутствовать в судебном заседании, судебной коллегией ходатайство представителя истца об отложении рассмотрения дела отклонено.

Принимая во внимание, что в соответствии с частью пятой статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, явка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационную жалобу, и других лиц, участвующих в деле, извещённых надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие, а также то, что позиция кассаторов изложена письменно в кассационных жалобах, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В силу части первой статьи 376, части второй статьи 377 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба подаётся на вступившие в законную силу судебные постановления.

В кассационной жалобе представитель Антоновой А.Л. - Доржиев Б.В. просит об отмене решения Мухоршибирского районного суда Республики Бурятия от 21 сентября 2021 г. Вместе с тем, апелляционным определением судебной коллегии по гражданским дела Верховного Суда Республики Бурятия от 14 марта 2022 г. решение суда первой инстанции отменено полностью.

Отсутствие предмета обжалования при отмене решения суда первой инстанции исключает рассмотрение поданной на решение районного суда кассационной жалобы.

В соответствии с пунктом 3 части первой статьи 379.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационные жалоба, представление возвращаются без рассмотрения по существу, если при решении вопроса о принятии кассационных жалобы, представления к производству суда установлено, что кассационные жалоба, представление поданы на судебный акт, который в соответствии с частью первой статьи 376 настоящего Кодекса не обжалуется в кассационный суд общей юрисдикции.

В силу пункта 6 части первой статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по результатам рассмотрения кассационных жалобы, представления кассационный суд общей юрисдикции, при наличии оснований, предусмотренных статьёй 379.1 настоящего Кодекса, вправе оставить кассационные жалобу, представление без рассмотрения по существу.

При таких обстоятельствах кассационная жалоба представителя Антоновой А.Л. - Доржиев Б.В. в части обжалования решения Мухоршибирского районного суда Республики Бурятия от 21 сентября 2021 г. подлежит оставлению без рассмотрения по существу.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, в письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационные жалобы не подлежащими удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения не были допущены судом апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.

Судом установлено и следует из материалов дела, что основанием для обращения Антоновой А.Л. в суд с требованиями о компенсации материального ущерба и морального вреда, послужило, по ее мнению, ненадлежащее оказание ей медицинской помощи работниками ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" Б.А.Р. и С.К.И, приведшее к причинению ей вреда здоровью в виде " "данные изъяты"", установления инвалидности "данные изъяты" группы, потере работы, невозможности содержать двух несовершеннолетних детей.

Как установлено судом и следует из материалов дела, около 18 часов 25 января 2020 г. П.Л.Л. обратилась по телефону к фельдшеру Никольского ФАП ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" Б.А.Р. за оказанием медицинской помощи для своей сестры Антоновой А.Л, жаловавшейся на "данные изъяты"; по причине выходного дня и нерабочего времени Б.А.Р. находилась в г. Улан-Удэ, в связи с чем П.Л.Л. на личном транспорте доставила домой к Антоновой А.Л. медицинскую сестру ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" С.К.И, которой была оказана Антоновой А.Л. медицинская помощь. После оказания помощи Антонова А.Л. отмечала улучшение самочувствия, артериальное давление снизилось, в связи с чем, П.Л.Л. увезла медицинскую сестру С.К.И. домой. Около 23 часов того же дня в связи с ухудшением самочувствия Антонова А.Л. была госпитализирована в Мухоршибирскую центральную районную больницу.

26 января 2020 г. Антоновой А.Л. диагностирован " "данные изъяты"", она "данные изъяты". С 26 января 2020 г. по 20 марта 2020 г. Антонова А.Л. находилась на лечении в Республиканской клинической больнице им. Семашко. Впоследствии Антоновой была установлена "данные изъяты" группа инвалидности.

В ходе рассмотрения дела по ходатайству представителя истца определением суда от 27 августа 2020 г. назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам ГБУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы".

Из заключения ГБУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы" N следует, что:

- при первичном обращении Антоновой А.Л. за медицинской помощью от 25 января 2020 г. пациентка предъявляла жалобы на " "данные изъяты"". При осмотре выявлено "данные изъяты", каких- либо признаков неврологического поражения (изменений неврологического статуса) не обнаружено. Выставлен диагноз " "данные изъяты"", который соответствовал имевшейся клинике (отсутствие менингеальных и очаговых симптомов, светобоязни, улучшение самочувствия после снижения АД до 120/80 мм.рт.ст.);

- при повторном обращении Антоновой А.Л. за медицинской помощью 25 января 2020 г. пациентка предъявляла жалобы на " "данные изъяты"". При осмотре выявлены изменения в неврологическом статусе - "данные изъяты"; АД в пределах нормы (120/80 мм.рт.ст.). С учётом появления "данные изъяты" медсестрой С.К.И. и фельдшером Б.А.Р. выставлен предварительный диагноз: " "данные изъяты"", с которым пациентка была экстренно доставлена в Мухоршибирскую ЦРБ.

Необходимо отметить, что оценка типа "данные изъяты" невозможна на догоспитальном этапе, поскольку требует применения специальных методов исследования ("данные изъяты") в условиях стационара;

- в стационаре диагноз " "данные изъяты"" был подтверждён, после проведения КТ установлен диагноз: " "данные изъяты"".

Внезапное ухудшение состояния пациентки произошло в ОРИТ через 4 часа 40 мин. после поступления в стационар, "данные изъяты" - по результатам проведённого контрольного "данные изъяты" (от 26 января 2020 г. в 10 часов) дополнительно выявлено появление "данные изъяты", выставлен диагноз " "данные изъяты"".

По данным представленной карты вызова неотложной медицинской помощи N при обслуживании вызова от 25 января 2020 г. (в 18:15- 19:25 часов) пациентке Антоновой А.Л. применялось следующее медикаментозное лечение: "данные изъяты". Каких-либо данных о применении "данные изъяты" в представленных документах не имеется. "данные изъяты" не входит в перечень препаратов, предусмотренных Стандартом скорой медицинской помощи при "данные изъяты", утв. Приказом Минзрава России от 2016 г. N 470н, однако "данные изъяты" входит в перечень препаратов, применяемых при "данные изъяты" (Стандарт скорой медицинской помощи при "данные изъяты", утв. Приказом Минздрава России от 2016 г. N 463н). Использование "данные изъяты" и "данные изъяты" при "данные изъяты" расценивается как симптоматическое лечение, применяемое на фоне основной патогенетической антигипертензивной терапии.

Оказание медицинской помощи Антоновой А.Л. медсестрой С.К.И. и фельдшером Б.А.Р. от 25 января 2020 г. проведено в соответствии с выставленным диагнозом " "данные изъяты"", согласно Стандарту скорой медицинской помощи при гипертензии, утверждённому Приказом Минздрава России от 2016г. N 470н, с отдельными нарушениями ("данные изъяты"), не оказавшими влияния на развитие и течение заболевания, что также подтверждается полученным положительным эффектом ("данные изъяты"). При осмотре пациентки каких-либо признаков "данные изъяты" ("данные изъяты"), поэтому при улучшении состояния ("данные изъяты") госпитализация была не показана.

При повторном обращении Антоновой А.Л. от 25 января 2020 г. медсестрой С.К.И. и фельдшером Б.А.Р. в соответствии с выставленным диагнозом " "данные изъяты"" была обеспечена транспортировка пациентки в стационар, что соответствует требованиям Стандарта скорой медицинской помощи при остром нарушении мозгового кровообращения, утверждённого Приказом Минздрава России от 2016 г. N 466н. Специалистом со средним медицинским образованием по профилю "медицинская сестра" самостоятельно может оказываться первая медицинская помощь, а не скорая медицинская помощь.

Медицинская помощь Антоновой А.Л. по поводу "данные изъяты" на догоспитальном и госпитальном этапах оказана в соответствии с имеющимися стандартами скорой медицинской помощи, а также согласно приказу Минздрава России от 15 ноября 2012 г. N 928н "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи больным с "данные изъяты"" и приказу Минздрава России от 29 декабря 2012 г. N1740н "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при "данные изъяты"". Нарушения, выявленные при проведении проверки ТО Росздравнадзора по Республике Бурятия (акт N от 11 июня 2020 г.), частью относятся к временному периоду до рассматриваемых событий (медицинская помощь на амбулаторном этапе 2017-2019 г.г.), частью носят характер дефектов заполнения медицинской документации (отсутствие выписного эпикриза в амбулаторной карте, не внесение диагноза в лист для записи заключительных диагнозов, краткое описание осмотра, отсутствие анамнеза, плана лечения в медицинской карте N стационарного больного) и, соответственно, влияния на развитие и течение заболевания не оказали.

Оказание помощи Антоновой А.Л. соответствовало установленным диагнозам и требованиям приказа Минздрава России от 5 июля 2016 г. N 470н "Об утверждении стандарта скорой медицинской помощи при артериальной гипертензии", Алгоритма ведения пациентов с артериальной гипертензией и гипертоническим кризом. Отдельные недостатки, допущенные при оказании медицинской помощи гр. Антоновой А.Л. с диагнозом: " "данные изъяты"" ("данные изъяты" согласно "Стандарту скорой медицинской помощи при гипертензии", утверждённому Приказом Минздрава России от 2016 г. N 470н), значительного влияния на развитие неблагоприятных последствий заболевания не оказали, каких-либо дефектов оказания медицинской помощи, приведших к развитию "данные изъяты", не выявлено (акт проверки ТО Росздравнадзора по Республике Бурятия N от 11 июня 2020 г.).

Решающим фактором возникновения осложнений заболевания явился характер самого патологического процесса ("данные изъяты"), поэтому прямой причинно- следственной связи между допущенными нарушениями и развитием неблагоприятных последствий заболевания у гр. Антоновой А.Л. не усматривается.

У Антоновой А.Л. имело место "данные изъяты" (по "данные изъяты" типу ("данные изъяты" от 26 января 2020 г. в 01:14) и по "данные изъяты" типу ("данные изъяты" от 26 января 2020 г.), сопровождавшееся "данные изъяты", что свидетельствует о "данные изъяты". Учитывая характер имеющегося у Антоновой А.Л. заболевания, возможность наступления благоприятного исхода при более ранней госпитализации не гарантирована, а развитие осложнений и неблагоприятных последствий возможно даже при полном отсутствии недостатков в оказанной медицинской помощи, поскольку наступление благоприятного исхода при правильно оказанной медицинской помощи является вероятностным, а не обязательным (необходимым) событием.

Согласно акту Росздравнадзора по Республике Бурятия N от 11 июня 2020 г..в нарушение требований пункта 2.1 приказа Минздрава России от 10 мая 2017 г..N 203 н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи": - п.п. "а": не заполняются все разделы карты. В листке временной нетрудоспособности не указан врачом ЛОР б/л с 22 апреля 2019 г..по 26 апреля 2019 г..Диагноз: "данные изъяты". Терапевтом б/л с 19 декабря 2018 г..по 21 декабря 2018 г..диагноз: "данные изъяты". Лист обследования пациента ведётся только с 2020 года, а также в листке для записей заключительных диагнозов кардиологом от 24 марта 2020 г..не вносится Диагноз: "данные изъяты". В медицинской карте отсутствует выписной эпикриз из РСЦ РКБ им.

Семашко Н.А.; п.п. "б": не заполняются первичный осмотр пациента и сроки оказания медицинской помощи: а именно в амбулаторной карте при консультации терапевта от 16 мая 2018 г..и 30 марта 2017 г..нет данных АД и ЧСС. (АД и ЧСС не измерялись). В нарушение требований пункта 2.2. приказа Минздрава России от 10 мая 2017 г..N 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" п.п. "б" первичный осмотр пациента, а именно краткое описание осмотра окулистом от 29 января 2020 г..в 15 час. 30 мин. нет анамнеза заболевания, формирования плана обследования и лечения. В нарушении Приказа Министерства здравоохранения Республики Бурятия пункта 1 п.п. 1.4 от 24 марта 2015 г..N 400-ОД "О правилах заполнения медицинской документации, используемой в медицинских организациях, оказывающих медицинскую помощь в стационарных условиях взрослому населению", а именно в медицинской карте стационарного больного отсутствует температурный лист, протокол операции. В нарушение приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 14 января 2019 г..N 4н "Об утверждении порядка назначения лекарственных препаратов, форм рецептурных бланков на лекарственные препараты, порядка оформления указанных бланков, их учёта и хранения" лекарственные препараты назначались по торговому наименованию, а именно назначение лекарственных препаратов проведено медицинским работником не по международному непатентованному наименованию (МНН), а по торговому наименованию. А именно препарат "данные изъяты" 20 мг. от 24 марта 2020 г..выписан кардиологом по торговому названию (МНН- "данные изъяты"). В нарушение приказа Минздрава России от 29 марта 2019 г..N173н "Об утверждении порядка проведения диспансерного наблюдения за взрослыми" пациент не был взят на Диспансерный учёт неврологом при имеющемся диагнозе: "данные изъяты".

Не взят на Д учёт терапевтом при имеющемся заболевании диагноз: "данные изъяты", также это является нарушением требований пункта 2.1 приказа Минздрава России от 10 мая 2017 г..N 203 н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи": п.п. "м" осуществление диспансерного наблюдения в установленном порядке с соблюдением периодичности обследования и длительности диспансерного наблюдения. В нарушении Приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 5 мая 2012 г..N 502н "Об утверждении порядка создания и деятельности врачебной комиссии медицинской организации", а именно проведение ВК от 17 апреля 2020 г..В связи с выявленными нарушениями медицинской организации выдано предписание об устранении нарушений.

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции на основании установленных обстоятельств, пришёл к выводу о том, что несмотря на то, что выявленные в акте Роскомнадзора по Республике Бурятия N от 11 июня 2020 г. и в заключении ГБУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы" нарушения не находятся в прямой причинно-следственной связи с наступлением последствий в виде инвалидизации истца, пришёл к выводу о том, что данные нарушения порождают право истца на компенсацию морального вреда.

При этом суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что заявленный истцом размер компенсации морального вреда в размере 2 000 000 рублей является завышенным, в связи с чем, принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, индивидуальные особенности истца, степень вины медицинского учреждения, допустившего нарушение стандартов при оказании медицинской помощи, наступившие неблагоприятные последствия, счёл необходимым снизить размер компенсации морального вреда до 100 000 рублей.

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, рассмотрев дело по правилам производства в суде первой инстанции, без учёта особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ, дав оценку доводам истца Антоновой А.Л, на которых она основывает свои исковые требования, оценив представленные в материалы дела доказательства, пришёл к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований Антоновой А.Л. в части взыскания материального ущерба, поскольку отсутствует прямая и косвенная (опосредованная) причинная связь между действиями работников ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" С.К.И. и Б.А.Р. и наступившим у Антоновой А.Л. заболеванием (учитывая также "данные изъяты"), и последующим установлением в связи с этим инвалидности Антоновой А.Л, утраты трудоспособности.

При этом суд апелляционной инстанции исходил из того, что материалами дела подтверждается, что оказание помощи Антоновой А.Л. соответствовало установленным диагнозам и требованиям приказа Минздрава России от 5 июля 2016 г. N 470н "Об утверждении стандарта скорой медицинской помощи при артериальной гипертензии", Алгоритма ведения пациентов с "данные изъяты" и "данные изъяты". Отдельные недостатки, допущенные при оказании медицинской помощи гр. Антоновой А.Л. с диагнозом: " "данные изъяты"" ("данные изъяты" согласно "Стандарту скорой медицинской помощи при гипертензии", утв. Приказом Минздрава России от 5 июля 2016 г. N 470н), значительного влияния на развитие неблагоприятных последствий заболевания не оказали, каких-либо дефектов оказания медицинской помощи, приведших к развитию "данные изъяты", не выявлено. Решающим фактором возникновения осложнений заболевания явился характер самого патологического процесса (локализация, распространенность поражения, "данные изъяты"), поэтому прямой причинно- следственной связи между допущенными нарушениями и развитием неблагоприятных последствий заболевания у гр. Антоновой А.Л. не усматривается. У Антоновой А.Л. имело место "данные изъяты", что свидетельствует о "данные изъяты". Учитывая характер имеющегося у Антоновой А.Л. заболевания, возможность наступления благоприятного исхода при более ранней госпитализации не гарантирована, а развитие осложнений и неблагоприятных последствий возможно даже при полном отсутствии недостатков в оказанной медицинской помощи, поскольку наступление благоприятного исхода при правильно оказанной медицинской помощи является вероятностным, а не обязательным (необходимым) событием.

Разрешая требования истца в части компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции, принимая во внимание заключение экспертов ГБУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы", в котором указано на отдельные допущенные работниками ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" нарушения Стандарта скорой медицинской помощи при гипертензии, утв. Приказом Минздрава России от 5 июля 2016 г. N 470н, в виде "данные изъяты", которые не повлияли на развитие и течение заболевания Антоновой А.Л, а также акт Росздравнадзора по Республике Бурятия от 11 июня 2020 г. N, в котором указано на дефекты заполнения медицинской карты, не оказавших влияния на развитие и течение заболевания, пришёл к выводу о том, что Антонова А.Л. имеет право на возмещение компенсации морального вреда, поскольку вправе была рассчитывать на оказание в отношении неё качественной медицинской помощи, без нарушения порядка и стандартов медицинской помощи.

Определяя размер компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции принял во внимание конкретные обстоятельства дела, степень физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями Антоновой А.Л, состоянием её здоровья, тяжестью перенесённых ею переживаний, отсутствие причинно-следственной связи между действиями (бездействиями) медицинских работников ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" и наступившими последствиями в виде инвалидизации Антоновой А.Л, исходя из принципов разумности и справедливости, баланса интересов сторон, учитывая обстоятельства дела, принимая во внимание имущественное, материальное положение сторон, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о наличии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда в размере 100 000 руб.

Оснований не согласиться с приведёнными выводами суд апелляционной инстанции по доводам кассационных жалоб представителя истца и ответчика не усматривается, поскольку выводы суда апелляционной инстанции соответствуют материалам дела, норма права, регулирующим спорные отношения, и доводами кассационных жалоб не опровергаются.

Статьёй 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

На основании пункта 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации") качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (пункт 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно части 1 статьи 37 названного Федерального закона медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; с учётом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи (часть 2 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий (абзац второй пункта 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

В пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному статьёй 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьёй 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причинённого вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учётом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).

Законодатель, закрепив в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации общие правила компенсации морального вреда, не установилограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причинённых нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

Из изложенного следует, что в случае причинения работниками медицинской организации вреда жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская организация обязана возместить причинённый вред лицу, имеющему право на такое возмещение.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинской организации за причинённый при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинской организации (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинён не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьёй 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечёт наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Руководствуясь приведёнными выше нормами материального и процессуального права, разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации, оценив представленные сторонами спора доказательства по правилам статьи 67 ГПК РФ с учётом установленных законодательством правил по распределению между сторонами спора бремени по доказыванию подлежащих установлению юридических значимых обстоятельств, суд апелляционной инстанции пришёл к правильному соответствующему установленным по делу обстоятельствам выводу о наличии оснований для взыскания с ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" в пользу истца компенсации морального вреда, поскольку установил, что сотрудниками ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" при оказании медицинской помощи Антоновой А.Л. допущены отдельные нарушения Стандарта скорой медицинской помощи при гипертензии, утверждённого Приказом Минздрава России от 5 июля 2016 г. N 470н, наличие которых отражено в заключении N (экспертизы по материалам дела) ГБУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы".

Установив наличие отдельных нарушений Стандарта скорой медицинской помощи при гипертензии, утверждённого Приказом Минздрава России от 5 июля 2016 г. N 470н, а также причинение истцу в связи с этим нравственных страданий, суд апелляционной инстанции пришёл к правильному выводу о наличии оснований для взыскания с БУЗОО "Гинекологическая больница" в пользу истца компенсации морального вреда.

Выражая несогласие с выводами суда апелляционной инстанции, ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" приводит доводы об отсутствии оснований для возложения на ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница" обязанности компенсации истцу морального вреда, поскольку медицинская помощь оказана истцу работниками ответчика Б.А.Р. фельдшером села Никольск и С.К.И. медицинской сестрой села Галтай при неисполнении должностных и служебных обязанностей, в нерабочее для них время, а с момента госпитализации Антоновой А.Л. в Центральную районную больницу медицинская помощь оказана своевременно и в полном объёме.

Вместе с тем данные доводы не могут служить основанием для отмены апелляционного определения, поскольку, в ходе рассмотрения дела судом установлено и стороной ответчика не оспаривалось, что 25 января 2020 г. медицинская помощь оказывалась дежурной медицинской сестрой С.К.И, являющейся работником ГБУЗ "Мухоршибирская центральная районная больница". Медицинской сестрой С.К.И. оказана медицинская помощь, согласованная с заведующей фельдшерско-акушерским пунктом Б.А.Р.

При этом, как установлено в заключении N (экспертизы по материалам дела) ГБУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы" из медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях N Антоновой А.Л. следует, что 25 января 2020 г. оформлена карта вызова неотложной медицинской помощи N, согласно которой вызов принят в 18.13, прибытие на место вызова в 18.25. Состав бригады НМП: медицинская сестра С.К.И.

Доводы кассационной жалобы представителя истца о том, что суд отказал в проведении по делу повторной судебно-медицинской экспертизы, не принял во внимание заключение специалиста "Медико-правовой центр" ИП Д.А.В, выявившего нарушения при проведении судебно-медицинской экспертизы, а также нарушения при оказании медицинской помощи Антоновой А.Л, не могут служить основанием для отмены апелляционного определения, поскольку выводы экспертов в заключении N (экспертизы по материалам дела) ГБУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы" не содержат каких-либо противоречий, оснований ставить под сомнение результаты экспертизы, у суда не имелось.

Судебная экспертиза проведена в соответствии с требованиями действующего законодательства. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Суд первой инстанции принял в качестве достоверного и допустимого доказательства заключение N (экспертизы по материалам дела) ГБУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы", поскольку оснований не доверять заключению эксперта у суда не имелось, выводы экспертов сделаны на основании проведённого исследования, подробно изложенного в заключении, научно обоснованы, отвечают принципам полноты, объективности экспертного исследования. Экспертами даны исчерпывающие ответы на все поставленные судом вопросы. Заключение экспертов оценено судом в совокупности с иными исследованными по делу доказательствами.

Представленное стороной истца заключение специалиста Д.А.В. не содержит выводов, опровергающих выводы экспертов в заключении N (экспертизы по материалам дела) ГБУЗ "Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы". Выводы специалиста о необходимости проведения по делу повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы не мотивированы.

При этом, ни одно из доказательств, в том числе заключение специалиста, не имеет для суда заранее установленной силы. Все доказательства оцениваются судом по существу в их совокупности.

Совокупность представленных сторонами доказательств была правомерно признана судом апелляционной инстанции достаточной для установления обстоятельств, имеющих значение для дела, его разрешения по существу, основания для назначения повторной судебно-медицинской экспертизы, предусмотренные гражданским процессуальным законом, отсутствовали.

Доводы кассационной жалобы представителя истца о несогласии с определённым судом апелляционной инстанции размером компенсации морального вреда, отмену обжалуемого судебного акта не влекут.

Согласно части 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", при рассмотрении требований о компенсации причинённого гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объёма причинённых истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий.

Предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Республики Бурятия от 14 марта 2022 г. в части размера компенсации морального вреда отвечает приведённым нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению.

Размер компенсации морального вреда судом апелляционной инстанции определён с учётом требований статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, с соблюдением баланса интересов обеих сторон. Размер компенсации морального вреда установлен судом апелляционной инстанции в соответствии с требованиями закона и конкретными обстоятельствами дела, согласуется с принципами разумности и справедливости.

Доводы кассационной жалобы представителя истца о том, что суд необоснованно отказал во взыскании расходов на оплату лечения, подлежат отклонению как основанные на неправильном применении норм материального права.

В силу пункта 1 статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

Согласно разъяснений, содержащихся в подпункте "б" пункта 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", в объём возмещаемого вреда, причинённого здоровью, включаются расходы на лечение и иные дополнительные расходы (расходы на дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии и т.п.). Судам следует иметь в виду, что расходы на лечение и иные дополнительные расходы подлежат возмещению причинителем вреда, если будет установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение. Однако если потерпевший, нуждающийся в указанных видах помощи и имеющий право на их бесплатное получение, фактически был лишён возможности получить такую помощь качественно и своевременно, суд вправе удовлетворить исковые требования потерпевшего о взыскании с ответчика фактически понесенных им расходов.

По смыслу статьи 15, пунктов 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации дополнительно понесённых расходов, вызванных повреждением здоровья, в том числе расходов на лечение, являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда, нуждаемость в дополнительных видах помощи и отсутствие у потерпевшего права на их бесплатное получение.

Отсутствие одного из перечисленных условий является основанием для отказа в удовлетворении требования о возмещении дополнительных расходов.

При этом, на истца возложено бремя доказывания самого факта причинения вреда и величины его возмещения, причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчика и наступившими негативными последствиями, а обязанность доказать отсутствие своей вины в причинении вреда лежит на ответчике.

Установив отсутствие причинно-следственной связи между действиями работников ГБУЗ "Мухоширбирская центральная районная больница" и наступившим у Антоновой А.Л. заболеванием и последующим установлением в связи с этим инвалидности Антоновой А.Л, суд апелляционной инстанции пришёл к правильному выводу об отсутствии правовых оснований для возложения на ответчика обязанности компенсировать истцу дополнительные расходы на лечение.

Фактически приведённые в кассационных жалобах доводы не содержат обстоятельств, которые не были бы проверены и учтены судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на законность и обоснованность постановленного судебного акта, либо опровергали выводы суда апелляционной инстанции.

Несогласие подателей кассационных жалоб с выводами суда, иная оценка им фактических обстоятельств, равно как и отличное от суда толкование положений закона, не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не подтверждает допущенных судом нарушений норм права, которые могли повлиять на исход дела и являлись бы достаточным основанием для пересмотра обжалуемого судебного акта в кассационном порядке.

Судом апелляционной инстанций не допущено нарушений норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, влекущих отмену или изменение принятого по настоящему делу судебного постановления по тем доводам, которые изложены в кассационных жалобах.

Таким образом, при изложенной совокупности обстоятельств, доводы жалоб нельзя квалифицировать в качестве нарушения судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, приведших к судебной ошибке, а потому принятое по делу апелляционное определение отмене в кассационном порядке не подлежит.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

кассационную жалобу представителя Антоновой Анны Леонидовны - Доржиев Баира Владимировича в части обжалования решения Мухоршибирского районного суда Республики Бурятия от 21 сентября 2021 г. оставить без рассмотрения по существу.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Бурятия от 14 марта 2022 г. оставить без изменения, кассационные жалобы представителя истца Антоновой Анны Леонидовны по доверенности Доржиева Баира Владимировича, государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Мухоршибирская центральная районная больница" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи