Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 26 июля 2022 г. по делу N 8Г-3157/2022[88-15599/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Кудрявцевой Е.Н, судей Комбаровой И.В, Песоцкого В.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по кассационной жалобе Шелевер Татьяны Александровны на решение Таганрогского городского суда Ростовской области от 15 июня 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 21 октября 2021 года по исковому заявлению Шелевер Татьяны Александровны к Министерству обороны Российской Федерации, третье лицо - Министерство финансов Российской Федерации, о компенсации морального вреда, причиненного унижением чести и достоинства военнослужащего, причиненное насилием, смертью в период прохождения военной службы.

Заслушав доклад судьи Кудрявцевой Е.Н, судебная коллегия

установила:

Шелевер Т.А. обратилась в суд с иском к Министерству обороны Российской Федерации о компенсации морального вреда, указав в обоснование требований, что является матерью рядового контрактной службы войсковой части N Бикинского гарнизона Хабаровского края ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ. рождения, погибшего во время проведения учений в результате нарушения техники безопасности и правил обращения с оружием ефрейтором войсковой части N ФИО6 В рамках уголовного дела она была признана потерпевшей и предъявляла иск к ФИО6 о возмещении морального вреда в сумме "данные изъяты" руб. Вступившим в законную силу приговором Краснореченского гарнизонного военного суда от 21.09.2020г. ФИО6 признан виновным в совершении преступлений, предусмотренного ч.2 ст. 349, ч.1 ст.335 УК РФ. Гражданский иск удовлетворен частично, с осужденного ФИО6 в пользу Шелевер Т.А. взыскана компенсация морального вреда в размере "данные изъяты" руб.

Ссылаясь на то, что ФИО6 уклоняется от выплаты, взысканной с него компенсации морального вреда, а ответчик является собственником автомата АК-74м, поэтому должен нести ответственность как владелец оружия повышенной опасности, а также за подготовку военнослужащих, доведение до них мер безопасности через офицеров части при обращении с оружием, пресекать внеуставные отношения, исключить смертность при прохождении службы в мирное время, Шелевер Т.А. просила суд взыскать с Министерства обороны РФ компенсацию морального вреда в связи с причинением нравственных страданий гибелью единственного сына, унижением чести и достоинства военнослужащего, связанного с насилием, в размере "данные изъяты" руб.

Решением Таганрогского городского суда Ростовской области от 15 июня 2021г. в удовлетворении исковых требований Шелевер Т.А. к Министерству обороны РФ отказано в полном объеме.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 21 октября 2021 года решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе заявитель ставит вопрос об отмене, состоявшихся по делу судебных постановлений, как принятых с нарушением норм материального и процессуального права, принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований.

В обоснование доводов жалобы указывает, что суд неверно применил нормы материального права к возникшим правоотношениям, проигнорировал фактические обстоятельства дела, неверно установлены обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.

На судебное заседание явились: прокурор Фролова Е.В, Шелевер Т.А.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о дате, времени и месте рассмотрения дела по кассационной жалобе, в судебное заседание не явились, не обеспечили явку представителей, доказательств уважительности причин отсутствия в судебном заседании не представили.

В этой связи судебная коллегия полагает возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся лиц, извещенных надлежащим образом о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции рассматривает дело в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на кассационную жалобу прокуратуры Ростовской области, выслушав старшего прокурора отдела управления Главного управления Генеральной прокуратуры РФ Фролову Е.В, полагавшую судебные акты подлежащими отмене, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Судами установлено и следует из материалов дела, что вступившим в законную силу 29.12.2020г. приговором Краснореченского гарнизонного военного суда от 21.09.2020г. ФИО6 признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.335, ч.2 ст.349 УК РФ УК РФ, с назначением ему наказания в виде в виде лишения свободы на срок 2 (два) года 11 месяцев с отбыванием в колонии-поселении и в виде штрафа в размере "данные изъяты" руб.

Гражданский иск Шелевер Т.А. удовлетворен частично, взыскано с ФИО6 в пользу Шелевер Т.А. в счет возмещения морального вреда "данные изъяты" руб, в удовлетворении остальной части иска Шелевер Т.А. отказано.

Из указанного приговора следует, что в период с 7 до 8 час. ДД.ММ.ГГГГ, а затем с 11 до 11 час. 50 мин, находясь на территории полигона "Бикинский", ефрейтор ФИО6, не находясь в отношениях подчиненности с рядовым ФИО5, желая утвердить свое мнимое превосходство в воинском коллективе, нарушил уставные правила взаимоотношений между военнослужащими, применил к ФИО5 насилие и унизил его честь и достоинство, что квалифицировано как преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 335 УК РФ. Кроме того, в тот же день в период с 11 до 11 час. 50 мин. ФИО6, действуя в нарушение правил обращения с оружием, желая напугать ФИО5, отобрав у него автомат, направил его в сторону потерпевшего и нажал на спусковой крючок, не зная о том, что в ствольной части автомата находился патрон и, в результате произведенного выстрела, по неосторожности причинил потерпевшему огнестрельное ранение, от которого тот скончался, что квалифицировано как преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 349 УК РФ.

Данные действия совершены ФИО6 в нарушение требований ст.13, 14, 16, 19, 67, 160, 161, 321 Устава внутренней службы Вооруженных Сил РФ, ст. 3 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил РФ, ст.24 Федерального закона "Об оружии", ст.101 Приложения N3 "Руководства по организации выполнения требований безопасности на объектах полевой учебной - материальной базы Вооруженных Сил Российской Федерации" к приказу Министра обороны Российской Федерации N 838дсп от 30.12.2017г, согласно которым военнослужащий обязан знать и соблюдать в повседневной деятельности требования безопасности, и не направлять оружие на людей, в сторону и тыл стрельбища, независимо от того, заряжено оно или нет.

Из апелляционного постановления 1-го Восточного окружного военного суда от 29.12.2020г. следует, что мотивировка решения суда, отвергнувшего позицию стороны защиты, полагавшей ФИО6 ненадлежащим ответчиком ввиду необходимости применения правил гражданско-правовой ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности, к каковым сторона защиты относит огнестрельное оружие, не в полной мере отвечает требованиям закона и сложившейся судебной практике.

Вопреки указанному в приговоре, из системного толкования норм, содержащихся в статьях 151, 1079, 1099, 1100 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, и разъяснений пункта 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или гражданина" усматривается, что огнестрельное оружие не является источником повышенной опасности в гражданско-правовом аспекте. В гражданско-правовых отношениях под осуществлением деятельности граждан и юридических лиц, связанной с повышенной опасностью, понимается работа производства, предприятия, управление транспортными средствами и тому подобная деятельность, связанная с высокой вероятностью причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ней со стороны человека. В настоящем случае, выстрел ФИО6 из огнестрельного оружия - автомата не является следствием проявления свойств источника повышенной опасности.

В тоже время, с учетом ст. 330 ГПК РФ и того обстоятельства, что решение о признании ФИО6 надлежащим ответчиком по иску потерпевшей по своему существу является правильным, а отступление от требований закона имело место лишь при мотивировке указанного решения, суд апелляционной инстанции не нашел оснований к отмене либо изменению приговора в части, относящейся к разрешению гражданского иска.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных исковых требований Шелевер Т.А. к Министерству обороны РФ о взыскании компенсации морального вреда в размере "данные изъяты" руб, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 151, 1064, 1069, 1084, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, ч.4 ст.61 ГПК РФ, исходя из обстоятельств, установленных вступившим в законную силу 29.12.2020г. приговором Краснореченского гарнизонного военного суда от 21.09.2020г, пришел к выводу, что сторонами не представлено доказательств, наличия противоправных действий соответствующих должностных лиц Министерства обороны РФ по факту гибели рядового ФИО5

При этом суд первой инстанции принял во внимание, что ФИО6 в момент совершения преступления не выполнял каких-либо указаний или распоряжений должностных лиц войсковой части N и Министерства обороны Российской Федерации, а, действуя по неосторожности, направил дульный срез ствола указанного автомата в сторону ФИО5, и, полагая, что автомат не заряжен, нажал на курок - произвел выстрел, в результате которого, причинил рядовому ФИО5 огнестрельное пулевое ранение шеи и груди, от которого последний, скончался.

Также судом учтено, что компенсация морального вреда взыскана в пользу истца вышеназванным приговором с непосредственного причинителя вреда - ФИО8 в размере "данные изъяты" руб. из заявленной ею суммы "данные изъяты" руб, тогда как в настоящий момент фактически Шелевер Т.А. просит взыскать с Министерства обороны РФ ту часть суммы, во взыскании которой с ФИО6 ей было отказано с учетом применения принципа разумности.

Суд апелляционной инстанции с таким выводом согласился и не усмотрел оснований для отмены либо изменения судебного постановления.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции считает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций сделаны с существенным нарушением норм материального права ввиду следующего.

Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность (статья 3 Всеобщей декларации прав человека).

Право на жизнь и охрану здоровья относится к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите; Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь человека (статьи 2 и 7, часть 1 статьи 20, статья 41 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

Из изложенного следует, что государство должно защищать право граждан на жизнь и здоровье, обеспечивать его реализацию, уделяя надлежащее внимание вопросам предупреждения произвольного лишения жизни и здоровья, а также обязано принимать все разумные меры по борьбе с обстоятельствами, которые могут создать прямую угрозу жизни.

К числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека относится и право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью, которое является производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь, здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная "данные изъяты", свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Пунктом 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с названным кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

Статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации определены общие основания ответственности за причинение вреда: вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу статьи 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении им обязанностей военной службы, службы в полиции и других соответствующих обязанностей, возмещается по правилам, предусмотренным главой 59 (статьи 1064 - 1101) данного Кодекса, если законом не предусмотрен более высокий размер ответственности.

Статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 20 октября 2010 г. N 18-П, нормы статьи 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации в системной взаимосвязи с нормами статей 1064 и 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации означают, что обязанность по возмещению вреда жизни или здоровью военнослужащих и приравненных к ним лиц в порядке главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации за счет соответствующей казны возникает в случае установления вины государственных органов и их должностных лиц в причинении данного вреда. Следовательно, статья 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации позволяет использовать дополнительно к публично-правовым средствам социальной защиты военнослужащих и членов их семей меры гражданско-правовой ответственности в тех случаях, когда вина органов и должностных лиц государства в причинении вреда жизни или здоровью гражданина при исполнении им обязанностей военной службы установлена. В данной статье реализуется конституционный принцип равенства, поскольку все военнослужащие (и члены их семей) имеют равную с другими гражданами возможность использования гражданско-правовых механизмов возмещения вреда с соблюдением принципов и условий такого возмещения.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. В случаях, специально предусмотренных законом, вред возмещается независимо от вины причинителя вреда (пункт 1 статьи 1070, статья 1079, пункт 1 статьи 1095, статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). Обязанность по возмещению вреда может быть возложена на лиц, не являющихся причинителями вреда (статьи 1069, 1070, 1073, 1074, 1079 и 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В соответствии со статьей 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Из содержания приведенных норм в их взаимосвязи следует, что действия (или бездействие) органов государственной власти или их должностных лиц, причинившие вред любому лицу, в том числе вред жизни и здоровью гражданина, влекут возникновение у государства обязанности этот вред возместить, а каждый пострадавший от незаконных действий органов государственной власти или их должностных лиц наделяется правом требовать от государства справедливого возмещения вреда.

При этом, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, государство, по смыслу статьи 53 Конституции Российской Федерации, несет обязанность возмещения вреда, связанного с осуществлением государственной деятельности в различных ее сферах, независимо от возложения ответственности на конкретные органы государственной власти или должностных лиц.

Помимо общих оснований деликтной ответственности, законодатель, реализуя требования статьи 53 Конституции Российской Федерации, закрепил в статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти и их должностных лиц.

Таким образом, по общему правилу, необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Применение же положений статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации о возмещении вреда в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов предполагает наличие как общих условий деликтной (то есть внедоговорной) ответственности (наличие вреда, противоправность действий его причинителя, наличие причинной связи между вредом и противоправными действиями, вины причинителя), так и специальных условий такой ответственности, связанных с особенностями субъекта ответственности и характера его действий.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2).

Как разъяснено в пунктах 1, 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда (в редакции постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 6 февраля 2007 г. N 6), суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Поскольку компенсация морального вреда, о взыскании которой в связи со смертью ФИО5 при прохождении им военной службы заявлено истцом, является одним из видов гражданско-правовой ответственности, положения Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающие основания ответственности государства в случае причинения вреда в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов (статья 1069), применимы к возмещению как имущественного, так и морального вреда, причиненного государственными органами, органами местного самоуправления и их должностными лицами.

Следовательно, для применения ответственности в виде компенсации морального вреда вследствие незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления и их должностных лиц юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в результате посягательства причинителя вреда на принадлежащие потерпевшему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины.

Соответственно, обязанность по компенсации морального вреда за счет соответствующей казны может быть возложена на государственный орган, орган местного самоуправления или должностных лиц этих органов (причинителя вреда) при наличии вины указанных органов и лиц в причинении такого вреда.

Судебные инстанции, отказывая истцу в удовлетворении исковых требований о возмещении морального вреда, причиненного ей в связи со смертью сына в результате неправомерных и противоправных действий государственных органов и их должностных лиц, вследствие неправильного толкования приведенных норм материального права, а также неправильного распределения бремени доказывания, имеющих значение для дела обстоятельств, пришли к ошибочному выводу об отсутствии вины должностных лиц ответчика, указав на то, что они непосредственными причинителями вреда не являлись и доказательства их вины в гибели ФИО5 отсутствуют, поскольку смерть последнего наступила в результате противоправных действий военнослужащего ФИО6, который действовал не по заданию командования войсковой части 46102, то есть, его действия не были обусловлены непосредственным выполнением им боевых задач, не продиктованы характером поставленных перед данным военнослужащим служебных заданий.

Сославшись на данные обстоятельства, судебные инстанции не приняли во внимание фактическое и правовое обоснование заявленных Шелевер Т.А. исковых требований и не учли, что взыскание с ФИО6 компенсации морального вреда не исключает гражданско-правовой ответственности государственных органов и их должностных лиц по возмещению причиненного вреда по нормам главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае установления вины государственных органов и их должностных лиц в причинении данного вреда.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом, смерть сына Шелевер Т.А. наступила при исполнении им обязанностей военной службы.

В соответствии со статьей 59 Конституции Российской Федерации защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации. Гражданин Российской Федерации несет военную службу в соответствии с федеральным законом (части 1 и 2).

Права, свободы, обязанности и ответственность военнослужащих, а также основы государственной политики в области правовой и социальной защиты военнослужащих, граждан, уволенных с военной службы, и членов их семей определены Федеральным законом от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" (преамбула Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", далее также - Федеральный закон "О статусе военнослужащих").

Охрана здоровья военнослужащих обеспечивается созданием благоприятных условий военной службы, быта и системой мер по ограничению опасных факторов военной службы, проводимой командирами во взаимодействии с органами государственной власти. Забота о сохранении и об укреплении здоровья военнослужащих - обязанность командиров. На них возлагается обеспечение требований безопасности при проведении учений, иных мероприятий боевой подготовки, во время эксплуатации вооружения и военной техники, при производстве работ, исполнении других обязанностей военной службы (пункт 1 статьи 16 Федерального закона "О статусе военнослужащих").

Командиры являются единоначальниками и отвечают в мирное и военное время за постоянную боевую и мобилизационную готовность, успешное выполнение боевых задач, боевую подготовку, воспитание, воинскую дисциплину, правопорядок, морально-психологическое состояние подчиненного личного состава и безопасность военной службы, состояние и сохранность вооружения, военной техники и военного имущества, материальное, техническое, финансовое, бытовое обеспечение и медицинское обслуживание (пункт 2 статьи 27 Федерального закона "О статусе военнослужащих").

Общие права и обязанности военнослужащих Вооруженных Сил и взаимоотношения между ними, обязанности основных должностных лиц полка и его подразделений, а также правила внутреннего порядка по состоянию на дату гибели военнослужащего ФИО5 были определены Уставом внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденным Указом Президента Российской Федерации от 10.11.2007 N 1495 (ред. от 23.10.2008).

Согласно статье 75 Устава Командир является единоначальником, в мирное и военное время отвечает: за постоянную боевую и мобилизационную готовность вверенной ему воинской части (подразделения); за успешное выполнение боевых задач; за боевую подготовку, воспитание, воинскую дисциплину, морально-психологическое состояние подчиненного личного состава и безопасность военной службы; за внутренний порядок, состояние и сохранность вооружения, военной техники и другого военного имущества; за материальное, техническое, финансовое, бытовое обеспечение и медицинское обслуживание.

Командир обязан последовательно проводить в жизнь политику государства в области обороны и безопасности, постоянно совершенствовать личную профессиональную подготовку и методы управления воинской частью (подразделением), строго соблюдать порядок прохождения военной службы подчиненными военнослужащими, руководить научной, изобретательской и рационализаторской работой.

Командир (начальник) в целях обеспечения безопасности военной службы обязан в своей служебной деятельности отдавать приоритет сохранению жизни и здоровья подчиненных военнослужащих; руководствуясь положениями главы 7 настоящего Устава, принимать все возможные меры по обеспечению защищенности военнослужащих от воздействия на них опасных факторов военной службы при исполнении ими своих обязанностей, предупреждению их гибели (смерти) и увечий (ранений, травм, контузий), а также осуществлять мероприятия по предотвращению причинения вреда жизни, здоровью, имуществу местного населения и окружающей среде в ходе повседневной деятельности воинской части (подразделения) (статья 81 Устава).

Однако судебные инстанции, при рассмотрении настоящего дела, приведенные нормативные положения о возмещении вреда, разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации и правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации применили без учета норм специального законодательства, регламентирующего прохождение службы в Вооруженных Силах Российской Федерации и определяющего, в том числе, обязанности должностных лиц воинской части по обеспечению безопасности военной службы и сохранению здоровья военнослужащих, в связи с чем, пришли к ошибочному выводу об отсутствии оснований для возложения на Министерство обороны Российской Федерации гражданско-правовой ответственности в виде компенсации морального вреда в порядке главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Исходя из приведенных норм материального права, исковых требований Шелевер Т.А., возражений Министерства обороны Российской Федерации относительно иска юридически значимым для правильного разрешения настоящего дела являлось установление следующего обстоятельства: были ли надлежащим образом исполнены командиром войсковой части 46102, возложенные на него Федеральным законом "О статусе военнослужащих" и Уставом внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации обязанности по охране здоровья военнослужащих, в данном случае ФИО5 и по обеспечению безопасности прохождения им военной службы, были ли доведены до военнослужащих вверенной ему войсковой части, в том числе ФИО6, правила обращения с оружием, правила хранения оружия.

Однако, судебные инстанции данные обстоятельства в качестве юридически значимых не определили и не устанавливали.

Между тем, как усматривается из материалов дела, в исковом заявлении и в процессе судебного разбирательства в судах первой и апелляционной инстанций истец указывала, что на командовании войсковой части лежала обязанность по принятию мер по обеспечению защищенности военнослужащих от воздействия на них опасных факторов военной службы при исполнении ими своих обязанностей. Не дана оценка показаниям свидетелей, данных в ходе расследования уголовного дела, возбужденного по факту гибели военнослужащего войсковой части N ФИО5, из которых, по мнению истца, усматривается, что имела место вина командования войсковой части 46102, выразившаяся в непринятии мер по доведению правил обращения с оружием до личного состава войсковой части, отсутствие в воинской части дисциплины и уставного порядка.

В нарушение требований статей 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные инстанции, приведенные Шелевер Т.А... доводы не исследовали и правовой оценки, исходя из положений норм права, подлежащих применению по данному делу и связанных с проверкой надлежащего исполнения должностными лицами войсковой части 46102 возложенных на них Федеральным законом "О статусе военнослужащих" и Уставом внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации обязанностей, не дали.

Вследствие неправильного применения регулирующих спорные отношения правовых норм, судебные инстанции неправильно распределили бремя доказывания обстоятельств, имеющих значение для дела и не учли, что именно на ответчике Министерстве обороны Российской Федерации, в силу пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации лежала обязанность доказать отсутствие вины их должностных лиц в необеспечении безопасных условий прохождения военной службы, повлекших гибель военнослужащего ФИО5 при исполнении им обязанностей военной службы, и надлежащее исполнение ими требований закона по обеспечению охраны здоровья военнослужащих и безопасности военной службы.

В связи с изложенным, вывод судебных инстанций об отказе в удовлетворении исковых требований Шелевер Т.А. о компенсации морального вреда ввиду отсутствия вины должностных лиц Министерства обороны Российской Федерации, войсковой части N в гибели ее сына военнослужащего, требованиям закона не отвечает.

Нельзя признать правомерным и суждение судебных инстанций о том, что обязанность по компенсации морального вреда не может быть возложена на ответчиков по причине того, что в ходе предварительного следствия по уголовному делу, возбужденному по факту гибели Шелевер Т.А. был установлен непосредственный причинитель вреда - военнослужащий ФИО6, который, совершая противоправные действия, заключавшиеся в нарушении правил обращения с оружием, действовал, не по заданию командования войсковой части и не в связи с характером, поставленных перед ним служебных заданий.

Судами первой и апелляционной инстанций не было учтено, что гибель сына истца имела место в период прохождения ФИО5 и ФИО6 военной службы, а в силу пункта 1 статьи 16 Федерального закона "О статусе военнослужащих" на командиров (должностных лиц войсковой части N) возлагается обязанность по обеспечению требований безопасности, в том числе во время эксплуатации вооружения, при производстве работ, исполнении других обязанностей военной службы.

Отказывая Шелевер Т.А. в удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда, суды первой и апелляционной инстанций не приняли во внимание фактические основания заявленного иска.

Как установлено судом и следует из материалов дела, заявляя требования о компенсации морального вреда, Шелевер Т.А. указывала в том числе на то, что гибелью сына ей причинены сильные душевные переживания и нравственные страдания.

Таким образом, требования о компенсации морального вреда были заявлены ею и в связи с тем, что лично ей ответчиком в связи с гибелью ее сына были причинены нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу утраты, близкого человека.

Однако, как усматривается из содержания принятых по делу судебных постановлений, предметом рассмотрения судебных инстанций данные обстоятельства вследствие неправильного применения норм материального права не являлись, вопрос о перенесенных истцом нравственных страданиях в связи с гибелью ее сына судебными инстанциями инстанции не исследовался и в нарушение требований статей 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правовой оценки, исходя из положений норм права, подлежащих применению по данному делу, регулирующих отношения по компенсации морального вреда, не получил, соответствующих выводов относительно наличия или отсутствия причинения нравственных страданий Шелевер Т.А. в связи с названными ею основаниями иска судами первой и апелляционной инстанций в нарушение части 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не сделано.

Такой формальный подход судебных инстанций к рассмотрению настоящего дела противоречит требованиям правовых норм, регулирующих отношения по возмещению вреда в связи с гибелью военнослужащего при исполнении обязанностей военной службы, и положений статей 67, 71, 195 - 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которым при рассмотрении дела суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные статьей 2 названного Кодекса.

В связи с изложенным, решение Таганрогского городского суда Ростовской области от 15 июня 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 21 октября 2021 года нельзя признать законными, поскольку они приняты с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены указанных судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении суду следует учесть изложенное, определить предмет доказывания, установить все обстоятельства, входящие в предмет доказывания, исследовать доводы и возражения заинтересованных лиц, в зависимости от установленного определить применимые нормы права, наличие или отсутствие оснований для удовлетворения заявленных требований.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 379.5, 379.7, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Таганрогского городского суда Ростовской области от 15 июня 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 21 октября 2021 года отменить. Дело направить на новое рассмотрение в Таганрогский городской суд Ростовской области в ином составе суда.

Председательствующий

Судьи