Кассационное определение СК по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 21 сентября 2022 г. по делу N 8а-16914/2022[88а-17712/2022]

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лукьяновой Т.Г, судей Конаревой И.А, Черемисина Е.В, рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи кассационную жалобу Баранова Вадима Олеговича, поданную 15 июля 2022 года, на решение Куйбышевского районного суда города Иркутска от 10 августа 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 17 февраля 2022 года

по административному делу N 2а-1408/2021 по административному исковому заявлению Баранова Вадима Олеговича к ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, ФСИН России о признании действий незаконными, взыскании денежной компенсации.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лукьяновой Т.Г, объяснения Баранова В.О, поддержавшего доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Баранов В.О. (далее-истец, кассатор) обратился в Куйбышевский районный суд города Иркутска с административным иском о признании незаконными условий содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области в период с 14 января 2021 г. по 18 января 2021 г.; присуждении денежной компенсации за нарушение условий содержания в размере 20 000 рублей.

В обоснование заявленных требований указано, что следуя этапом из одной исправительной колонии в другую 14 января 2021 г..прибыл в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, где был подвергнут обыску, у него изъяли его личную пластиковую посуду, тарелку из алюминия и канцелярские принадлежности. Он вынужден был питаться только хлебом, поскольку посуда, которой его обеспечили в СИЗО-1, имела подержанный вид. В связи с невозможностью пользоваться личной посудой, испытал сильнейшее потрясение и был ввергнут в глубокую депрессию. Кроме того, в СИЗО-1 он содержался в камере N 214 режимного корпуса N 2, которая является карцерным помещением, площадью примерно 7 кв.м, однако свободному перемещению по камере препятствовала установленная в ней на расстоянии вытянутой руки от окна и батареи решетка. Стены камеры были побелены известкой и пачкали его зимнюю одежду, висевшую на вешалке. Санузел в камере не имел ограждения, что нарушало условия приватности с учетом установленной камеры видеонаблюдения, а туалет имел отталкивающий вид из-за облупившейся краски. Это, а также невозможность нормально передвигаться по камере и дотянуться до батареи вызывало у него чувство сильнейшего культурного шока, эстетического дискомфорта и морального унижения. Так же не было горячей воды, выданные ему постельные принадлежности, выглядели изношенными, а матрац был недостаточно набит синтепоном. Кроме того, его ежедневно принудительно выводили на прогулку, не учитывая его желаний. Он неоднократно высказывал сотрудникам СИЗО-1 жалобы на условия содержания, а 15 января 2021 г..подал письменную жалобу в адрес начальника учреждения, на которую ответа не получил. Также его жалобы были зафиксированы на видеорегистратор оперативного работника во время обыска при выезде из СИЗО-1 18 января 2021 г..Считает, что вопреки требованиям закона, подвергнут бесчеловечному и унижающему человеческое достоинство обращению.

Определением суда от 27 мая 2021 г..к участию в деле в качестве административного ответчика привлечено ФСИН России.

Решением Куйбышевского районного суда города Иркутска от 10 августа 2022 года (далее-решение суда первой инстанции), оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 17 февраля 2022 года (далее-апелляционное определение, апелляционная инстанция), в удовлетворении заявленных требований отказано.

В кассационной жалобе Баранов В.О. просит решения судов первой и апелляционной инстанций отменить, как принятых с нарушением норм материального и процессуального права. Указывает, что судами при рассмотрении дела не учтены обстоятельства, имеющие значение для дела. Факты принудительного вывода на прогулку отражены в решениях судов, но не рассмотрены по существу. Судом первой инстанции отказано в удовлетворении ходатайства о вызове свидетелей, которые этапировались вместе с ним и содержались вместе с ним в камерах режимного корпуса N 2 ФКУ СИЗО-1 г. Иркутска, которые могли сообщить суду сведения о фактических обстоятельствах, имеющих значение для объективного и всестороннего рассмотрения дела. Кассатор выражает несогласие с выводами судов о том, что его доводы заявленных требований и апелляционной жалобы являются несостоятельными и противоречат фактическим обстоятельствам дела, поскольку опровергаются ссылками на документы, подтверждающие нарушение условий содержания и унижения человеческого достоинства, которым суды первой и апелляционной инстанций не придали значения. Иные доводы жалобы аналогичны доводам, изложенным в обоснование заявленных требований.

В судебном заседании истец настаивал на удовлетворении кассационной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме. В судебное заседание не явились. На основании статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции пришла к следующим выводам.

Судом первой инстанции установлено, что Баранов В.О. осужден приговором Приморского краевого суда от 14.04.2005 по п.п. "а, ж, з" ч.2 ст.105, п. "в" ч.3 ст.162 УК РФ к пожизненному лишению свободы.

Установлено так же, что Баранов В.О. содержался в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области с 14.01.2021 по 18.01.2021, следуя транзитом между исправительными учреждениями, в которых отбывал наказание.

По прибытии Баранова В.О. в СИЗО-1 был проведен его полный личный обыск и досмотр его личных вещей, часть из которых, в том числе пластиковую посуду, тарелку из алюминия и канцелярские (письменные) принадлежности осужденный добровольно сдал на склад учреждения для хранения, что подтверждено представленной суду квитанцией N99414 от 14.01.2021.

Под перечнем вещей Барановым В.О. проставлена личная подпись, а так же им собственноручно написано: "С перечнем вещей согласен". По выезду из СИЗО при получении вещей Барановым В.О. на квитанции собственноручно написано: "Вещи получил полностью, претензий нет".

Из справки об условиях содержания Баранова В.О. в СИЗО-1 в период с 14.01.2021 по 18.01.2021 установлено, последний обеспечивался индивидуальной посудой из нержавеющей стали. После каждого приема пищи посуда подвергалась санитарной обработке с применением дезинфицирующих средств. В соответствии с п.248 ч.XIII приказа ФСИН России от 02.09.2016 N 696 "Об утверждении Порядка организации питания осужденных, подозреваемых и обвиняемых, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы" в следственных изоляторах, миски и ложки выдаются подозреваемым, обвиняемым и осужденным только на время приема пищи, после чего изымаются.

Жалоб и заявлений по поводу состояния посуды, на качество Баранова в адрес администрации СИЗО-1 не поступало.

В связи с чем, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии каких-либо доказательств, подтверждающих факт незаконного, нарушающего права и законные интересы осужденного, изъятия у него пластиковой посуды и иных вещей, добровольно сданных им на хранение.

В соответствии с п.15 гл.2 Приказа Минюста России от 14.10.2005 N 189"Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы" на период оформления учетных документов подозреваемые и обвиняемые размещаются в камерах сборного отделения на срок не более одних суток с соблюдением требований изоляции либо на срок не более двух часов в одноместные боксы сборного отделения, оборудованные местами для сидения и искусственным освещением.

Время помещения подозреваемых и обвиняемых в одноместные боксы и время их перевода в другие помещения фиксируется в Книге дежурств по корпусному отделению.

На время оформления учетных документов Баранов был размещён в камеру временного размещения сборного отделения на срок не более одних суток с соблюдением требований изоляции, что соответствует п.15 гл.2 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов УИС, утвержденных Министерством юстиции РФ от 14.10.2005 N189.

Как следует из материалов дела камера временного размещения, в которую был помещен административный истец, была оборудована в соответствии с п.8.59 Норм проектирования следственных изоляторов, установленных приказом Минюста России от 28.05.2001 N161-дсп, а именно в ней были размещены: стол и скамейка, светильник дневного и ночного освещения, вентиляционное оборудование, напольная чаша, умывальник, нагревательные приборы (радиаторы) системы водяного отопления, штепсельная розетка для подключения бытовых приборов, указанное наполнение камеры временного размещения административным истцом не оспаривалось.

После проведённых мероприятий осужденный Баранов был переведён в камеру N 214 режимного корпуса N 2, где ему был предоставлен непрерывный восьмичасовой сон.

Согласно п.44.1 приказа Минюста России от 03.11.2005 N204-дсп "Об утверждении инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, содержащимися в СИЗО и тюрьмах УИС, камеры для размещения осужденных, приговоренных к пожизненному лишению свободы, располагаются на первом этаже режимного корпуса, изолированно от остальных помещений или в отдельно стоящем здании, где ограничено движение лиц, содержащихся под стражей.

Согласно ч.1 ст.127 ИУК ИР, осужденные к пожизненному лишению свободы размещаются в камерах, как правило, не более чем по два человека. По просьбе осужденных и в иных необходимых случаях по постановлению начальника исправительной колонии при возникновении угрозы личной безопасности осужденных они могут содержаться в одиночных камерах.

В соответствии со статьей 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров, в тюрьмах - двух с половиной квадратных метров, в колониях, предназначенных для отбывания наказания осужденными женщинами, - трех квадратных метров, в воспитательных колониях - трех с половиной квадратных метров, в лечебных исправительных учреждениях - трех квадратных метров, в лечебно-профилактических учреждениях уголовно-исполнительной системы - пяти квадратных метров.

Оценивая условия размещения административного истца в камере N 214 режимного корпуса N2, суд первой инстанции принял во внимание, что ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области конструктивно не предназначено для содержания такой категории осужденных, как осужденные к пожизненному лишению свободы, так как СИЗО-1 не имеет отдельного изолированного корпуса для их содержания Камеры для содержания осужденных к пожизненному лишению свободы расположены в отдельно стоящем режимном корпусе N2 четырехэтажного кирпичного здания в отдельном блоке, перекрытия железобетонные, перегородки и стены выполнены из кирпича. Транзитно-пересылочный пункт в следственном изоляторе отсутствует.

Судом первой инстанции установлено, что камера N214, в которой содержался Баранов в период с 14.01.2021 по 18.01.2021, являлась одноместной камерой, действительно не имела ограждения санитарного узла от основного помещения, и была оборудована следующим: спальным местом; столом и табуретом, прикрепленным к полу; шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды; полкой для туалетных принадлежностей; зеркалом, вмонтированным в стену; бачком с питьевой водой; подставкой под бачок для питьевой воды; радиодинамиком для вещания общегосударственной программы; тазом для гигиенических целей и стирки одежды; светильником дневного и ночного освещения; вентиляционным оборудованием; напольной чашей, умывальником; нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельной розеткой для подключения бытовых приборов; вызывной сигнализацией. Суд первой инстанции пришел к выводу, что данные обстоятельства подтверждаются представленными суду фотографиями камеры N 214 режимного корпуса N 2, в которой содержался административный истец. Площадь камеры составляет 7, 1 кв.м.

Из справки врио начальника отдела режима и надзора ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области Макаренко В.Е. установлено, что камерное помещение N 214 режимного корпуса N 2 оборудовано согласно приказу Минюста России от 14.10.2005 N 189 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы" мебелью, изготовленной в соответствии с требованиями приказа ФСИН России от 27.07.2007 N407 "Об утверждении каталога "Специальные (режимные) изделия для оборудования следственных изоляторов, тюрем, исправительных и специализированных учреждений ФСИН России".

В соответствии с требованиями приказа ФСИН России от 27.07.2007 N 407 и в соответствии с подпунктом 10 пункта 20 приказа Минюста РФ от 04.09.2006 N 279 "Об утверждении Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов УИС" в камерах устанавливаются металлические решетки, преграждающие доступ к окнам со стороны камер. В камере N 214 вдоль стены с оконным проемом продольная решетчатая перегородка.

Судом первой инстанции установлено, что камерное помещение N 214 предназначено для содержания одного человека, в связи с чем не имеет ограждения санитарного узла от основного помещения. При этом для обеспечения требований приватности санитарный узел не просматривается установленной в помещении видеокамерой системы наблюдения. Санитарный узел оборудован напольной чашей (Генуя) с гидрозапорным устройством, слив организован через систему труб водоснабжения, расположенной в камере.

При размещении в камеру Баранов В.О. был обеспечен посудой установленного образца, постельным бельём, постельными принадлежностями и мягким инвентарем в соответствии с нормами, утвержденными приказом Минюста России от 03.12.2013 N216 "Об утверждении норм вещевого довольствия осужденных к лишению свободы и лиц, содержащихся в следственных изоляторах", в том числе матрацем.

Руководствуясь приказом ФСИН России от 29.04.2014 N201 "Об утверждении Порядка учета и списания вещевого имущества в учреждениях, организациях и органах уголовно-исполнительной системы" согласно содержанию которого с целью своевременного списания вещевого имущества, пришедшего в негодность в учреждении не реже двух раз в год проводится комиссионное обследование качественного состояния постельных принадлежностей и мягкого инвентаря, не пригодное к эксплуатации имущество своевременно выбраковывается, выводится из эксплуатации и утилизируется, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что срок годности этих принадлежностей, выделенных Баранову В.О, не истёк, санитарное состояние соответствовало установленным требованиям.

В соответствии с ч.1 ст.83 УИК РФ, администрация исправительных учреждений вправе использовать аудиовизуальные, электронные и иные технические средства надзора и контроля для предупреждения побегов и других преступлений, нарушений установленного порядка отбывания наказания и в целях получения необходимой информации о поведении осужденных. Согласно ст.34 Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ (ред. от 26.05.2021) "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", подозреваемые и обвиняемые находятся в местах содержания под стражей под охраной и надзором и передвигаются по территориям этих мест под конвоем либо в сопровождении сотрудников мест содержания под стражей. В целях осуществления надзора может использоваться аудио- и видеотехника.

Руководствуясь указанными нормами, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что применение к лицу, совершившему преступление, такого наказания, как лишение свободы, имея целью защиту интересов государства, общества и его членов, предполагает изменение привычного уклада жизни осужденного, его отношений с окружающими и оказание на него определенного морально-психологического воздействия, чем затрагиваются его права и свободы как гражданина и изменяется его статус как личности. В любом случае лицо, совершающее умышленное преступление, должно предполагать, что в результате оно может быть лишено свободы и ограничено в правах и свободах, т.е. такое лицо сознательно обрекает себя и своих близких на ограничения, в том числе в правах на общение с членами семьи, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну и как следствие ограничение конституционных прав, в том числе на неприкосновенность частной жизни, является допустимым и оправданным в целях обеспечения личной безопасности осужденных, а также сотрудников учреждения.

Согласно п. 5 Приложения N 1 "Номенклатура и сроки эксплуатации мебели, инвентаря, и предметов хозяйственного обихода для общежитий (камер) и объектов коммунально-бытового назначения учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы", утвержденного Приказом ФСИН России от 27 июля 2006 года N 512, установлено, что камеры штрафного (дисциплинарного) изолятора, помещений камерного типа, следственного изолятора и тюрьмы оборудуются санитарным узлом (унитаз, отделенный от остального помещения экраном высотой 1 м, и умывальник), окно - форточкой. Для оборудования одиночных камер исправительных учреждений такие требования вышеуказанным Приказом не предусмотрены. В соответствии с изложенным выше, для надзора и контроля за заключенными под стражу осуждёнными в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области установлены средства видеонаблюдения.

Судом первой инстанции установлено, что при этом, в камерном помещении N 214 установлена неработизированная стационарная видеокамера, исключающая возможность изменения ракурса обзора.

Суд первой инстанции отклонил доводы административного иска относительно нарушения норм приватности при пользовании санузлом путем осуществления за ним через "глазок" на входной двери наблюдения сотрудниками ФКУ СИЗО-1, указав, что обязанность младшего инспектора на посту у камер контролировать выполнение подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными установленного порядка содержания под стражей и Правил внутреннего распорядка, обязанность по надзору за поведением таких лиц через глазок установлена Приказом Министерства юстиции РФ от 03.11.2005 года N 204-ДСП и как следствие возможность постоянного беспрепятственного наблюдения должностными лицами следственного изолятора за поведением лица, содержащегося в карцере, обусловлена условиями содержания лица, осужденного к наказанию в виде лишения свободы, и вызвана необходимостью осуществления надзора за поведением осужденного, предусмотрена действующим законодательством и не превышает тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, направлен на обеспечение существующего режима содержания под стражей и безопасности как должностных лиц следственных изоляторов, так и самих подозреваемых и обвиняемых, содержащихся под стражей, и, соответственно, не нарушает права и законные интересы последних.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что, несмотря на отсутствие перегородки между санузлом и основным помещением камеры, условия содержания Баранова В.О. в СИЗО-1 не нарушали прав административного истца и необходимых требований приватности, поскольку тот содержался один в одиночной камере, оборудованной всем необходимым, при этом угол обзора видеокамеры, установленной в одиночной камере следственного изолятора, исключает возможность наблюдения за санитарными узлами, в связи с чем, суд первой инстанции указал, что в данной части права и законные интересы осужденного не нарушены.

Согласно п.43 Приказа Минюста РФ от 14.10.205 N 189 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы" в случае отсутствия в камере водонагревательных приборов либо горячей водопроводной воды, горячая вода для стирки и гигиенических целей и кипяченая вода для питья выдаются ежедневно в установленное время с учетом потребности.

Из представленных суду административным ответчиком справок установлено, что Баранов В.О. был обеспечен кипяченой водой для питья и горячей водой для гигиенических целей и стирки, ежедневно в установленное время. Фиксация выдачи горячей воды действующим законодательством не предусмотрена, согласно данным журнала учёта предложений, заявлений и жалоб подозреваемых, обвиняемых и осужденных, обращений, заявлений либо жалоб на условия содержания, в том числе материально-бытовое обеспечение от осужденного Баранова В.О. за весь период с 14.01.2021 по 18.01.2021 не поступало.

Проверяя доводы административного иска в части нарушения прав Баранова В.О. ежедневными прогулками по территории следственного изолятора, не учитывая его желаний, суд первой инстанции исследовал справку Врио начальника отдела режима и надзора СИЗО-1 Макаренко В.Е, согласно которой ежедневные прогулки и их длительность предоставлялись осужденному с учетом его желания, в том числе и в указанные заявителем дни в соответствии с п.3 примечания Положения N 6 ПВР ИУ.

В соответствии с пунктом 40.20 Инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, содержащимися в СИЗО и тюрьмах УИС, проведение технического осмотра каждой камеры производится ежедневно группой младших инспекторов в период отсутствия в ней подозреваемых, обвиняемых и осужденных, для чего используется время их вывода на прогулку. Суд первой инстанции установил, что каких-либо жалоб от осужденного в адрес администрации СИЗО-1 по поводу несогласия с прогулками не поступало.

В соответствии с п.44.27 Инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, содержащимися в СИЗО и тюрьмах УИС, для сопровождения осужденных к пожизненному лишению свободы назначается наряд младших инспектором из расчёта: не менее двух на одного осужденного. Для усиления сопровождения возможно использование служебной собаки. Согласно журналу "Учета применения специальных средств и физической силы", специальные средства (наручники) сотрудниками учреждения к Баранову В.О. не применялись.

В связи с чем, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что отсутствуют какие-либо основания полагать нарушенными права административного истца применением к нему спецсредств сотрудниками ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области.

Проверяя доводы административного истца в части подачи им жалоб на условия содержания администрации СИЗО-1, суд первой инстанции исследовал представленную в материалах дела справки старшего инженера группы ИТО, связи и вооружения отдела охраны ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области Маслова Д.А, видеорегистраторы системы видеонаблюдения "Интеллект", установленной в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, обеспечивают запись данных в течение семи суток, на восьмые сутки происходит обновление архива в автоматическом режиме, в результате чего архив удаляется путем записи на него новых данных. При снятии данных в видеоархив, их хранение длится 30 суток, данные видеоархива за период с 14.01.2021 по 18.01.2021 к настоящему времени уничтожены.

В дело представлено информационное письмо за подписью начальника ФКУ Управления по конвоированию ГУФСИН России по Иркутской области от 09.08.2021, согласно которому в соответствии с требованиями приказа ФКУ УК ГУФСИН России по Иркутской области от 06.04.2021 N144 "О порядке эксплуатации портативных видеорегистраторов, средств видеонаблюдения и утверждении Инструкции по применению портативных видеорегистраторов", срок хранения видеоинформации составляет не менее 30 суток. По истечении срока хранения (30 суток), удаление информации осуществляется с использованием специального программного обеспечения в автоматическом режиме.

Суд первой инстанции указал, что произведенную сотрудниками учреждения запись с видеорегистратора от 18.01.2021, относящуюся к приему осужденного Баранова В.О. для конвоирования под охраной особого караула, предоставить не представляется возможным.

Исследовав совокупность установленных обстоятельств, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что изложенные административным истцом доводы о ненадлежащих условиях его содержания не нашли своего подтверждения, то есть являются голословными, незаконных действий сотрудников СИЗО не установлено, само по себе недовольство Баранова В.О. условиями к содержанию осужденных к пожизненному лишению свободы лиц в следственном изоляторе не может быть приравнено к условиям, унижающим человеческое достоинство по смыслу, вкладываемому в данное понятие ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, доказательств того, что в результате оспариваемых действий (бездействия) административного ответчика в период с 14.01.2021 по 18.01.2021 нарушены или оспорены права административного истца, свободы и его законные интересы, созданы препятствия к осуществлению его прав, свобод и реализации законных интересов либо на него незаконно возложены какие-либо обязанности, не представлено, в связи с чем в иске отказано.

Апелляционная инстанция поддержала выводы суда первой инстанции.

В соответствии с частью 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Нарушения такого характера не были допущены судами первой и апелляционной инстанций.

Конституцией Российской Федерации, в частности статьей 21 закреплено, что достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (статья 55 Конституции Российской Федерации).

В соответствии с Конституцией Российской Федерации каждому гарантируется государственная, в том числе судебная, защита его прав и свобод (часть 1 статьи 45, части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации). Право на судебную защиту является непосредственно действующим, оно признается и гарантируется в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17, статья 18 Конституции Российской Федерации).

Частью 2 статьи 46 Конституции Российской Федерации установлено право каждого обжаловать в суд решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц.

К числу признаваемых в Российской Федерации и защищаемых Конституцией Российской Федерации прав и свобод относятся, прежде всего, право на жизнь, как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод и высшая социальная ценность, и право на охрану здоровья, которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

В силу указанных положений Конституции Российской Федерации на государство возложена обязанность уважения данных конституционных прав и их защиты законом. В гражданском законодательстве жизнь и здоровье рассматриваются как неотчуждаемые и непередаваемые иным способом нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения.

Лицо, полагающее, что нарушены условия его - содержания под ; стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении (ст.227.1 КАС РФ).

Согласно разъяснениям Верховного Суда Российской Федерации, содержащимся в пунктах 2 и 4 Постановления Пленума от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", под условиями содержания лишенных свободы лиц следует понимать условия, в которых с учетом установленной законом совокупности требований и ограничений (далее - режим мест принудительного содержания) реализуются закрепленные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации,, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц, в том числе: право на личную безопасность и охрану здоровья; право на материально-бытовое обеспечение, обеспечение жилищно-бытовых, санитарных условий и питанием, прогулки. Нарушение условий содержания является основанием для обращения лишенных свободы лиц за судебной защитой, если они полагают, что действиями (бездействием) органов государственной власти, их территориальных органов или учреждений, должностных лиц нарушаются их права, свободы и законные интересы (статья 46 Конституции Российской Федерации).

Судам надлежит учитывать, что посредством обжалования в предусмотренном процессуальным законодательством Российской Федерации порядке производится проверка оснований и соблюдения процедуры принятия процессуального решения, в том числе при осуществлении обязательного судебного контроля за соблюдением прав, свобод человека и гражданина при реализации отдельных административных властных требований к физическим лицам. Вместе с тем лишенные свободы лица вправе оспорить действия (бездействие), решения либо иные акты органов или учреждений, должностных лиц, которые нарушают или могут нарушить условия содержания при исполнении названных процессуальных решений (главы 21, 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

В силу части 1 статьи 218, части 2 статьи 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации для признания незаконными решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, необходимо одновременное наличие двух условий: несоответствие такого решения, действия (бездействия) закону или иному нормативному правовому акту; наличие нарушения прав и законных "интересов заявителя, поскольку административное исковое заявление об оспаривании незаконных решений, действий (бездействия) может быть удовлетворено лишь с целью восстановления нарушенных прав, свобод и законных интересов административного истца с указанием на способ устранения допущенных нарушений.

При этом обязанность доказывания обстоятельств нарушения прав, свобод и законных интересов оспариваемыми решениями, действиями (бездействием) должностных лиц в силу части И статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации возлагается на лицо, обратившееся в суд.

Задачами уголовно-исполнительного законодательства, как это следует из статьи 1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, наряду с регулированием порядка и условий исполнения и отбывания наказаний, является, охрана прав, свобод и законных интересов осужденных.

Согласно части 2 статьи 10 УИК Российской Федерации при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Статьей 11 УИК Российской Федерации определены основные обязанности осужденных, к которым, в частности, относится соблюдение требований федеральных законов и иных нормативных актов, определяющих порядок и условия отбывания наказания; выполнение законных требований администрации учреждений и органов, исполняющих наказания.

Суд первой инстанции правильно применив нормы права и правильно установив фактические обстоятельства по делу обоснованно признал установленным факт добровольной сдачи Барановым В.О. по прибытии в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области личных вещей, в том числе пластиковую посуду, тарелку из алюминия и канцелярские (письменные) принадлежности и принятие их от Баранова В.О. вместе с другими вещами на хранение исправительным учреждением в установленном порядке с оформлением соответствующей квитанции, каких-либо претензий или возражений при сдаче - принятии вещей, - в том числе посуды на хранение, осужденным не предъявлено, о чем свидетельствуют его подписи в квитанции. При получении вещей по выезду из СИЗО претензий от Баранова В.О. так же не поступило. Судом первой инстанции также установлено, что действия сотрудников СИЗО-1 при принятии Баранова В, О. в учреждение, проведении обыска и досмотра вещей, разрешении вопроса о помещении на хранение части вещей, произведены в соответствии с Правилам внутреннего распорядка, Перечнем запрещенных предметов, кассационная инстанция соглашается с выводом суда об отсутствии оснований для признания действий административного ответчика, связанных с приемом у Баранова В.О. на временное хранение личной пластиковой посуды, незаконным и нарушающими его права.

Как правильно указала апелляционная инстанция весь период нахождения в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области Баранов В.О. в соответствии с Порядком организации питания осужденных, подозреваемых и обвиняемых в учреждениях уголовно-исполнительной системы, утвержденном приказом ФСИН России от 2 сентября 2016 г. N 696 был обеспечен индивидуальной посудой, сдача на хранение личной пластиковой посуды возможности для его питания не ограничила.

Апелляционная инстанция обоснованно отклонила доводы истца о том, что условия содержания не соответствуют Федеральному закону "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" и своду правил 308.1325800.2017 "Исправительные центры и учреждения", так как они не влияют на законность судебного акта, опровергаются представленными в материалы дела, документами, которым судом первой инстанции дана надлежащая оценка и сделаны соответствующие выводы об отсутствии нарушений прав и законных интересов административного истца со стороны административного ответчика ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области.

Отказ судом первой инстанции в удовлетворении ходатайства истца о вызове свидетелей, не свидетельствует о нарушении норм процессуального права, поскольку отклонение заявленных ходатайств не является основанием для отмены оспариваемых судебных актов, так как вопрос определения достаточности доказательств по делу относится к процессуальной компетенции суда.

Доводы жалобы, по сути, сводятся к переоценке исследованных судами доказательств и оспариванию обоснованности выводов судов об установленных ими по делу фактических обстоятельствах при том, что суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями частей 2 и 3 статьи 329, а также применительно к статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, и правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

При таких обстоятельствах, Судебная коллегия полагает, что судами первой и апелляционной инстанций правильно установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы судов установленным обстоятельствам дела соответствуют, не допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, оснований для отмены судебных актов в кассационном порядке в пределах доводов кассационной жалобы не имеет.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, определила:

решение Куйбышевского районного суда города Иркутска от 10 августа 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 17 февраля 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в сроки и в порядке, предусмотренные статьями 318, 319 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 26 сентября 2022 года.

Председательствующий

Судьи