Кассационное определение СК по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 29 сентября 2022 г. по делу N 8а-18470/2022[88а-18930/2022]

Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лукьяновой Т.Г.

судей Евтифеевой О.Э, Пушкаревой Н.В, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Махнова Юрия Николаевича, поданную 15 июля 2022 года, на решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 25 марта 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 10 февраля 2022 года по административному делу N 2а-144/2021 по административному исковому заявлению Махнова Юрия Николаевича к ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, ГУФСИН России по Иркутской области, ФСИН России, Министерству финансов Российской Федерации о признании действий незаконными, взыскании денежной компенсации.

Заслушав доклад судьи Лукьяновой Т.Г, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Махнов Ю.Н. (далее-истец, кассатор) обратился в суд с административным исковым заявлением к ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, ГУФСИН России по Иркутской области, ФСИН России, Министерству финансов Российской Федерации, в котором просил признать условия содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области несоответствующими действующему законодательству Российской Федерации, нормам международного права, в том числе признать действия (бездействие), выразившиеся по прибытии в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области в лишении возможности уснуть и отдохнуть с дороги продолжительностью более 30 часов по причине отсутствия кровати, незаконными; признать действия ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, выразившиеся в подстрижке волосяного покрова головы в антисанитарных условиях, которые привели к заражению "данные изъяты" в результате пореза, незаконными; признать действия ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области по применению специальных средств в виде наручников и служебных собак в период с 12 февраля 2018 года по 19 февраля 2018 года незаконными; признать действия ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, выразившиеся в содержании в одиночной камере в период с 12 февраля 2018 года по 19 февраля 2018 года незаконными; признать условия содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области в период с 12 февраля 2018 года по 19 февраля 2018 года несоответствующими действующему законодательству Российской Федерации и нормам международного права, выразившиеся в отсутствии перегородки вокруг туалета в камере N 212 при постоянном видеонаблюдении незаконными; признать сообщение "О направлении информации" от 3 ноября 2018 года, подписанное врио начальника ГУФСИН России по Иркутской области Космылиным А.И. несоответствующим фактическим обстоятельствам дела и незаконным; признать сообщение от 2 апреля 2018 года ВрИП начальника ГУФСИН России по Иркутской области Космылина А.И. не соответствующим фактическим обстоятельствам дела и

незаконным; взыскать компенсацию за нарушение условий содержания с Российской Федерации за счет казны в солидарном порядке в лице ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, ГУФСИН России по Иркутской области, ФСИН России, Министерства финансов Российской Федерации в размере 1 680 000 рублей.

В обоснование административного искового заявления указано, что административный истец содержался в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области с 12 февраля 2018 года по 19 февраля 2018 года по пути следования из ФКУ ИК-56 ГУФСИН России по Свердловской области в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Хабаровскому краю, его содержание осуществлялось в СИЗО-1 г. Иркутска в условиях, унижающих человеческое достоинство.

По прибытии 12 февраля 2018 года в 23-00 час. он был осмотрен врачом, после чего помещен в камеру временного содержания сборного отделения, где не было кровати, и он не имел возможности отдохнуть с дороги. В данной камере он находился до 09-00 час, после чего был выведен на обыск и досмотр личных вещей и подвергнут санитарной обработке. В отсутствие оснований его побрили наголо и предоставили возможность принять душ. Стрижка осуществлялась простой бытовой машинкой с несменными ножами, осужденным в коридоре, который находился в повседневной одежде, в антисанитарных условиях. Машинка не обрабатывалась, при стрижке его поцарапали, что привело к заражению "данные изъяты". С момента прибытия к нему применялись специальные средства. Каждый вывод из камеры сопровождался агрессивными собаками, которые лаяли и кидались. Наручники застегивали в положении руки за спиной и сильно стягивали на запястьях. На прогулку каждый день выводили принудительно. На прогулку приходилось подниматься по скользкой железной лестнице в наручниках. 13 февраля 2018 года он незаконно был поставлен на профилактический учет как лицо, склонное к нападению, побегу и захвату заложников в отсутствие к тому оснований. Заседание комиссии не проводилось, протокол фальсифицирован. Кроме того, постановка на профилактический учет не является основанием для применения специальных средств. В СИЗО-1 Иркутска он содержался в камере N 212, площадью 8, 06 кв.м, одиночно, при наличии свободных двухместных камер. Туалет в камере не огорожен от видеонаблюдения, что не создает приватности.

Решением Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 25 марта 2021 года (далее-решение суда первой инстанции), оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 10 февраля 2022 года (далее-апелляционное определение, апелляционная инстанция), в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе, поданной через суд первой инстанции 15 июля 2022 года, административным истцом ставится вопрос об отмене состоявшихся по делу постановлений, направлении дела на новое рассмотрение со ссылкой на нарушение судами норм материального права. Настаивает на доводах, приведенных в обоснование заявленных требований. Считает, что суд не исследовал и не истребовал все необходимые для рассмотрения дела доказательства, а также не учел судебную практику по аналогичным делам, выражает несогласие с постановкой на профилактический учет.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме. В соответствии с частью 2 статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации кассационная жалоба рассмотрена в отсутствие участвующих в деле лиц.

Основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта (часть 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия Восьмого кассационного суда считает, что судами первой и апелляционной инстанций такого рода нарушения не допущены.

Как следует из материалов административного дела и установлено судом, что Махнов Ю.Н. осужден приговором Челябинского областного суда от 1 декабря 2008 г. по п."а" ч.2 ст. 105, п. "а" ч.3 ст. 162, ч.1 ст.209, ч, 3 ст.222 УК РФ к пожизненному лишению свободы.

Согласно учетным данным Махнов Ю.Н. следовал транзитом в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Хабаровскому краю и содержался в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области с 12 февраля 2018 года по 19 февраля 2018 года.

Кроме этого, санитарный пропускник ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области оборудован набором помещений: помещения для досмотра, медицинский кабинет, обысковые (отдельно для мужчин и женщин), помещение для стрижки, помещения дезинфекционной камеры, душевая. Медицинскими работниками филиала "Больница-3" ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России осуществляется комплекс санитарно-гигиенических и противоэпидемических мероприятий по контролю за оборудованием пропускника, своевременность прохождения работниками санитарного пропускника, контроль за качеством и своевременностью проведения дезинфекции, санитарной обработки.

Помещение для стрижки оборудовано настенным зеркалом, столом, стулом, тумбочкой для чистых приборов, емкостями с растворами дезинфицирующих средств, баком для сбора мусора, емкостями для сбора остриженных волос, электроплитой, полкой и т.д. Обеззараживание воздуха и поверхностей осуществляется переносным ультрафиолетовым бактерицидным облучателем. Дезинфекционная обработка парикмахерского инструментария производится следующим образом: режущая часть электрических машинок подвергается кипячению, корпус электрической машинки обеззараживается путем протирания дезинфицирующим средством. Инструменты и предметы из пластмассы моются в проточной воде и обеззараживаются путем погружения в дезинфицирующий раствор.

Согласно справке старшего инспектора группы социальной защиты и учета стажа осужденных Лебедевой М.С. штатным расписанием ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области предусмотрена должность парикмахера (бани).

В период с 1 июня 2017 года по 10 июля 2018 года по данной должности был привлечен осужденный ФИО14, освобожден условно-досрочно 14 июня 2019 года на основании постановления Куйбышевского районного суда г.Иркутска от 3 июня 2019 года.

В соответствии с постановлением главного государственного санитарного врача ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России от 25 декабря 2015 года N 3

"Об утверждении порядка проведения обязательных предварительных и периодических осмотров (обследований) осужденных" медицинский осмотр осужденными, трудоустроенными по должности, требующие обязательного прохождения периодических осмотров, оформляется медицинской книжкой.

Хранение личных медицинских книжек осужденных не предусмотрено, в связи с чем, представить медицинскую, книжку ФИО15 невозможно.

По учетным данным канцелярии ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области в период с 12 февраля 2018 года по 19 февраля 2018 года от Махнова Ю.Н. жалоб и заявлений в адрес администрации не поступало, телесных повреждений не зарегистрировано.

По прибытии в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области Махнов Ю.Н. был помещен в камеру временного размещения. Данная камера была оборудована в соответствии с пунктом 8.59 Норм проектирования следственных изоляторов, установленных приказом Минюста России от 28 мая 2001 г. N 161-дсп: столом и скамейкой; светильником дневного и ночного освещения; вентиляционным оборудованием; напольной чашей, умывальником; нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельной розеткой для подключения бытовых приборов. Оборудование камеры сборного отделения кроватью не предусмотрено.

Время содержания Махнова Ю.Н. в данной камере не превысило максимально срока размещения, установленного пунктом 15 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 14 октября 2005 г. N 189.

Из представленной суду первой инстанции выписки из протокола заседания комиссии учреждения от 13 февраля 2018 года N 12 следует, что прибывший в СИЗО-1 г.Иркутска осужденный Махнов Ю.Н. был поставлен на профилактический учет как лицо, склонное к побегу, нападению, захвату заложников. В протоколе имеется отметка об отказе Махнова Ю.Н. от подписи.

По информации ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области, Махнов Ю.Н. был размещен в камере N 212 режимного корпуса N 2, площадью 8, 06 кв.м, на общих основаниях, камера предназначалась для одного человека.

При размещении в камеру осужденный был обеспечен постельным бельем, спальными принадлежностями и посудой установленного образца. Камера была оборудована спальным местом; столом и табуретом, прикрепленным к полу; шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды; полкой для туалетных принадлежностей; зеркалом, монтированным в стену; бачком с питьевой водой; подставкой под бачок д питьевой воды; радиодинамиком для вещания общегосударственной программы; урной для мусора; тазом для гигиенических целей и стирки дважды; светильником дневного и ночного освещения; вентиляционным оборудованием; напольной чашей, умывальником; нагревательными таборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельной розеткой; вызывной сигнализацией.

ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области конструктивно не предусмотрено для содержания лиц, осужденных к пожизненному лишению свободы, поскольку не имеет отдельного изолированного корпуса, в связи с чем возможность размещения Махнова Ю.Н. в порядке, установленном пунктом 44.1 Инструкции, отсутствовала. Огораживание санитарного узла кабиной в одноместном камерном помещении приказом от 28 мая 2001 г. N 161-дсп "Нормы проектирования следственных изоляторов и тюрем Минюста России" не предусмотрено.

Камера системы охранного телевидения не имеют поворотного механизма, закреплены стационарно и установлены в камерных помещениях режимного корпуса N 2 таким образом, что санитарный узел не просматривается.

Административный истец 2 апреля 2018 года и 4 сентября 2018 года обращался в ГУФСИН России по Иркутской области с жалобами на условия содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области. По результатам проведенных проверок Махнову Ю.Н. даны ответы от 20 апреля 2018 г. N 39/ТО/Ю-570 и N ОГ-39/ТО/9/1-1735, нарушений действующего законодательства со стороны сотрудников ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области установлено не было.

Разрешая по существу заявленные требования и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции исходил из того, что изложенные административным истцом доводы о ненадлежащих условиях его содержания не нашли своего подтверждения, кроме того, суд первой инстанции указал на то, что административным истцом пропущен срок для оспаривания действий (бездействия) административных ответчиков.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился.

Выводы судов являются верными.

Частью 2 статьи 46 Конституции Российской Федерации установлено право каждого обжаловать в суд решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц.

К числу признаваемых в Российской Федерации и защищаемых Конституцией Российской Федерации прав и свобод относятся, прежде всего, право на жизнь, как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод и высшая социальная ценность, и право на охрану здоровья, которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

В силу указанных положений Конституции Российской Федерации на государство возложена обязанность уважения данных конституционных прав и их защиты законом. В гражданском законодательстве жизнь и здоровье рассматриваются как неотчуждаемые и непередаваемые иным способом нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения.

Лицо, полагающее, что нарушены условия его содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении (ст.227.1 КАС РФ).

Согласно разъяснениям Верховного Суда Российской Федерации, содержащимся в пунктах 2 и 4 Постановления Пленума от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", под условиями содержания лишенных свободы лиц следует понимать условия, в которых с учетом установленной законом совокупности требований и ограничений (далее - режим мест принудительного содержания) реализуются закрепленные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц, в том числе: право на личную безопасность и крану здоровья; право на материально-бытовое обеспечение, обеспечение жилищно- бытовых, санитарных условий и питанием, прогулки. Нарушение условий содержания является основанием для обращения лишенных свободы за судебной защитой, если они полагают, что действиями (бездействием) органов государственной власти, их территориальных органов или учреждений, должностных лиц нарушаются их права, свободы и законные интересы (ст.46 Конституции Российской Федерации).

Судам надлежит учитывать, что посредством обжалования в предусмотренном процессуальным законодательством Российской Федерации порядке производится проверка оснований и соблюдения процедуры принятия процессуального решения, в том числе при осуществлении обязательного судебного контроля за соблюдением прав, свобод человека и гражданина при реализации отдельных административных властных требований к физическим лицам.

Вместе с тем лишенные свободы лица вправе оспорить действия (бездействие), решения либо иные акты органов или учреждений, должностных лиц, которые нарушают или могут нарушить условия содержания при исполнении названных процессуальных решений (главы 21, 22 КАС РФ).

В силу ч.1 ст.218, ч.2 ст.227 КАС РФ для признания незаконными решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, необходимо одновременное наличие двух условий: несоответствие такого решения, действия (бездействия) закону или иному нормативному правовому акту; наличие нарушения прав и законных интересов заявителя, поскольку административное исковое заявление об оспаривании незаконных решений, действий (бездействия) может быть удовлетворено лишь с целью восстановления нарушенных прав, свобод и законных интересов административного истца с указанием на способ устранения допущенных нарушений.

При этом обязанность доказывания обстоятельств нарушения прав, свобод и законных интересов оспариваемыми решениями, действиями (бездействием) должностных лиц возлагается на лицо, обратившееся в суд (ч. 11 ст.226 КАС РФ).

Задачами уголовно-исполнительного законодательства, как это следует из статьи 1 УИК РФ, наряду с регулированием порядка и условий исполнения и отбывания наказаний, является, охрана прав, свобод и законных интересов осужденных.

Статьей 11 УИК Российской Федерации определены основные обязанности осужденных, к которым, в частности, относится соблюдение требований федеральных законов и иных нормативных актов, определяющих порядок и условия отбывания наказания; выполнение законных требований администрации учреждений и органов, исполняющих наказания.

Суд первой инстанции руководствуясь указанными нормами что изложенные административным истцом доводы о ненадлежащих условиях его содержания не нашли своего подтверждения.

Ссылка кассатора на то, что суд не истребовал дополнительные доказательства подлежит отклонению, поскольку не свидетельствуют о допущенном судами процессуальном нарушении, способном повлечь принятие неправильного решения, ходатайство разрешено судом в соответствии с требованиями статей 154 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, Апелляционная инстанция также обоснованно указала, что что при рассмотрении административного дела были нарушены процессуальные права Махнова Ю.Н. отказом суда в вызове в суд и допросе в качестве свидетелей ФИО16 ФИО17 ФИО18 ФИО19 ФИО20 которые могли бы подтвердить все его доводы относительно ненадлежащих условий содержания в СИЗО-1 г.Иркутска, не являются основанием для отмены или изменения решения суда, поскольку в материалах дела имеется достаточное количество иных доказательств, с достоверностью свидетельствующих об установленных судом обстоятельствах, перечень которых подробно указан в обжалуемом решении, указанным доказательствам судом первой инстанции дана надлежащая оценка.

Материалами дела подтверждено, что по учетным данным канцелярии ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Иркутской области в период с 12 февраля 2018 г. по 19 февраля 2018 г. от Махнова Ю.Н. жалоб и заявлений в адрес администрации не поступало, телесных повреждений не зарегистрировано. Помещение для стрижки оборудовано в том числе емкостями с растворами дезинфицирующих средств. Обеззараживание воздуха и поверхностей осуществляется переносным ультрафиолетовым бактерицидным облучателем. Производится дезинфекционная обработка парикмахерского инструментария, соответственно выводы судов о том, что Сизо-1 г.Иркутска предпринимаются все необходимые меры для исключения заражения вирусными заболеваниями осужденных, пребывающих в учреждении являются правильными.

Судом первой инстанции установлено, что вывод Махнова Ю.Н. из камеры с применением специальных средств (наручников) осуществлялся сотрудниками ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России в пределах предоставленных им полномочий, в соответствии с требованиями действовавшего законодательства и установленным порядком применения названных средств, в связи с чем не может быть расценен как нарушающий права осужденного.

Ссылка кассатора на кассационное определение Судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13.07.2022 N 73-КАД22-3-К8 (далее-Определение от 13.07.2022) не является основанием для отмены оспариваемых судебных актов в связи со следующим.

Как следует из содержания Определения от 13.07.2022 Судебной коллегией была рассмотрена кассационная жалоба на судебные акты, которыми отказано в удовлетворении иска осужденного о признании незаконным решения о постановке его на профилактический учет, как принятого с нарушением установленного порядка и необоснованно характеризующего его с отрицательной стороны.

Судебная коллегия указала, что из анализа приведенных норм следует, что постановка осужденного (подозреваемого и обвиняемого) на профилактический учет не может быть произвольной. Следствием принятия указанного решения является применение дополнительных мер воздействия, что само по себе безусловно влечет определенные ограничения для лица, в отношении которого они применяются, и отрицательным образом характеризует это лицо. Следовательно, оспариваемое решение, признанное судами незаконным, не может не нарушать прав административного истца, в том числе права на соблюдение в отношении него административным ответчиком требований нормативных правовых актов, регулирующих спорные отношения.

В настоящем споре истец не оспаривает постановку его на профилактический учет, в предмете иска данное требование не значится, данное решение о постановке на профилактический учет не признано недействительным, в связи с чем, выводы судов являются верными, а факт несогласия истца с постановкой на профилактический учет при отсутствии доказательств его оспаривания в установленном порядке, не является основанием для отмены судебных актов.

Ссылка кассатора на судебную практику подлежит отклонению, поскольку рассмотренное дело имеет иные фактические обстоятельства и суды по настоящему делу не связаны выводами других судов о правовой квалификации рассматриваемых отношений и о толковании правовых норм.

Довод кассатора о не истребовании судами дополнительных доказательств признается необоснованным, поскольку согласно части 3 статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации достаточность и допустимость доказательств по делу определяется судом.

Суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения административного дела (статья 60 КАС РФ). Все представленные в материалы дела документы исходя из предмета заявленных требований являются достаточными для рассмотрения настоящего дела и в дополнении не нуждаются.

Как следует из материалов дела заявленные ходатайства разрешены судом первой инстанции в установленном процессуальном порядке. Доводы жалобы, по сути, сводятся к неправильному толкованию норм материального права и к переоценке исследованных судами доказательств и оспариванию обоснованности выводов судов об установленных ими по делу фактических обстоятельствах при том, что суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями частей 2 и 3 статьи 329, а также применительно к статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, и правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

При таких обстоятельствах, Судебная коллегия полагает, что судами первой и апелляционной инстанций правильно установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы судов установленным обстоятельствам дела соответствуют, не допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, оснований для отмены судебных актов в кассационном порядке в пределах доводов кассационной жалобы не имеет.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 25 марта 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Иркутского областного суда от 10 февраля 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке и в срок, предусмотренные статьями 318, 319 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 30 сентября 2022 года.

Председательствующий

Судьи