Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 14 сентября 2022 г. по делу N 8Г-12132/2022[88-12885/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Ирышковой Т.В, судей Беспятовой Н.Н, Лепской К.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Лепской К.И. гражданское дело N 2-3614/2020 по исковому заявлению ФИО1 к Государственному учреждению - Отделению Пенсионного фонда Российской по Санкт-Петербургу и Ленинградской области (ранее - Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Пушкинском районе Санкт- Петербурга) о восстановлении права на назначение пенсии досрочно

по кассационной жалобе ФИО1 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 16 марта 2022 года.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к Государственному учреждению - Управлению пенсионного фонда Российской Федерации в Пушкинском районе Санкт-Петербурга (далее - УПФР в Пушкинском районе Санкт-Петербурга, а после реорганизации - Государственное учреждение - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, далее - ОПФ РФ по Санкт-Петербургу), в котором просил признать за ним право на пенсию в соответствии с Законом Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", обязать ответчика назначить истцу пенсию с 23 июня 2020 года, ссылаясь на то, что решением ответчика от 13 июля 2020 года N 578040/20 ему отказано в назначении пенсии по старости в соответствии с Законом Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" в связи с отсутствием правоустанавливающих документов. С указанным отказом истец не согласен, полагал его незаконным.

Решением Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 01 декабря 2020 года исковые требования ФИО1 удовлетворены частично, судом признано право на пенсию за ФИО1 в соответствии с Законом Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС".

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 08 июня 2021 года указанное решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 17 ноября 2021 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 08 июня 2021 года отменено; дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 16 марта 2022 года решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 1 декабря 2020 года изменено; за ФИО1 признано право на досрочную трудовую пенсию по старости в соответствии с законом Российской Федерации от 15 мая 1991 N 12441 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" по достижении им 59 лет.

В кассационной жалобе ФИО1 просит об отмене апелляционного определения, ссылаясь на нарушение нижестоящим судом норм материального права. Полагает, что Приложение 6 к ФЗ от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ не распространяется на граждан, имеющих право на досрочную трудовую пенсию по старости, в том числе в соответствии с Законом Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС". Следовательно, право на досрочную трудовую пенсию по старости у него возникло по достижении 57 лет, т.е. с 06.07.2020 г.

В судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции явились представитель ФИО1 - адвокат Гуляко В.Н, действующая по ордеру N 65/АК от 14.09.2022 г, представитель ГУ-ОПФР по Санкт-Петербургу и Ленинградской области ФИО6, действующая по доверенности от 16.01.2022 г. N 4901/61, диплом ВСБ 0225438.

Остальные участники процесса, извещенные судом о времени и месте рассмотрения дела по кассационной жалобе, в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции не явились.

С учетом ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела кассационную жалобу в отсутствии не явившихся участников процесса (их представителей).

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного акта в пределах доводов кассационной жалобы согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав представителя ФИО1 - адвоката Гуляко В.Н, поддержавшую доводы кассационной жалобы в полном объеме, представителя ГУ-ОПФР по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Семенову Я.В, возражавшую против удовлетворения доводов кассационной жалобы в полном объеме, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, не находит оснований для ее удовлетворения и отмены судебного акта нижестоящего суда.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы не установлено.

Судами установлено и подтверждено материалами дела, что решением УПФР в Пушкинском районе Санкт-Петербурга от 13 июля 2020 года N 578040/20 ФИО1 отказано в назначении пенсии по старости в соответствии с Законом Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" в связи с отсутствием правоустанавливающих документов.

Согласно трудовой книжке, истец в период с 14 марта 1985 года по 31 августа 1994 года проходил действительную военную службу.

21 сентября 1994 года истец принят на работу в Калинковичский РЭС Мозырские электрические сети, уволен приказом от 07 апреля 1998 года.

ФИО7 был зарегистрирован с 18 апреля 1986 года по 12 мая 1998 года по адресу: д. Бобровичи, Калинковичского района Гомельской области Республики Беларусь, что следует из справки Калинковичского районного исполнительного комитета Гомельского областного исполнительного комитета Республики Беларусь N 01-57/24 от 19 ноября 2019 года.

Также из указанной справки следует, что населенный пункт Бобровичи Калинковичского района Гомельской области Республики Беларусь был включен в перечень территорий зоны проживания с периодическим радиационным контролем (территория с плотностью загрязнения почв цезием-137 от 1 до 5 Ки/кв.км.), относящихся к зонам радиоактивного загрязнения, утвержденный постановлениями Совета Министров Республики Беларусь от 01 июня 1992 года N 328, от 19 февраля 1996 года N 116.

В дальнейшем указанная зона согласно постановлениям Совета Министров Республики Беларусь от 08 августа 2002 года N 1076, от 23 декабря 2004 года N 1623, от 01 февраля 2010 года N 132, от 11 января 2016 года N 9 не отнесена к территории радиоактивного загрязнения.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 7, 28.1, 34, 35, 49 Закона Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", статьей 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", пунктом 100 Перечня документов, необходимых для установления страховой пенсии, установления и перерасчета размера фиксированной выплаты к страховой пенсии с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии, назначения накопительной пенсии, установления пенсии по государственному пенсионному обеспечению, утвержденного Приказом Министерства Труда России от 28 ноября 2014 года N 958н, оценив представленные доказательства в совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходил из того, что зона, в которой проживал истец с 18 апреля 1986 года по 12 мая 1998 года (зона с периодическим радиационным контролем на территории Республики Беларусь), соотносится по характеристикам с зоной с льготным социально-экономическим статусом по Закону Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", что подтверждается справкой о проживании, в связи с чем признал за истцом право на назначение пенсии в соответствии с Законом Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС".

При этом, отказывая Зиновичу А.С. в назначении пенсии с 23 июня 2020 года, суд первой инстанции указал, что с учетом положений статьи 6 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" возраст, с которого истец будет иметь право на назначение пенсии в соответствии с Законом Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", равен 59 годам, между тем истцу в 2020 году исполнилось 57 лет.

Суд апелляционной инстанции с указанными выводами согласился. Вместе с тем, изменяя решение суда первой инстанции, суда апелляционной инстанции указал на несоответствие резолютивной части решения суда требованиям статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснениям, изложенным в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 30 от 11 декабря 2012 года "О практике рассмотрения дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии": так, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что с учетом положений, предусмотренных Приложением 6 к Федеральному закону от 28 декабря 2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" право на страховую пенсию по старости у истца возникнет по достижении 59 лет, в то время, как на момент принятия решения ответчиком об отказе в назначении пенсии ФИО1 исполнилось 57 лет, однако резолютивная часть решения суда содержала в себе указание на признание за ФИО1 права на досрочную трудовую пенсию по старости в соответствии с Законом Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС".

Таким образом, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда изменила решение суда первой инстанции, признав за ФИО1 право на досрочную трудовую пенсию по старости в соответствии с законом Российской федерации от 15 мая 1991 N 12441 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" по достижении им 59 лет.

Доводы апелляционной жалобы ФИО1 о том, что право на досрочную пенсию у него возникло по достижении 57 лет, то есть с 06 июля 2020 года, были отклонены судом апелляционной инстанции, поскольку с учетом положений статьи 6 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" возраст, с которого истец будет иметь право на назначение пенсии в соответствии с Законом Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", равен 59 годам, между тем истцу в 2020 году исполнилось 57 лет.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что вопреки доводам автора кассационной жалобы, выводы, содержащиеся в обжалуемом судебном постановлении соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом апелляционной инстанции, и нормам материального права, регулирующим спорные отношения сторон.

Из статьи 28.1 Закона Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" следует, что гражданам, пострадавшим вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, пенсия по старости назначается с уменьшением возраста, установленного статьей 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" по состоянию на 31 декабря 2018 года, в порядке, предусмотренном статьями 30 - 37 настоящего Закона. Отношения, связанные с пенсионным обеспечением граждан, пострадавших вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, регулируются настоящим Законом и другими федеральными законами.

Согласно статье 34 Закона Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" гражданам, указанным в пункте 8 части первой статьи 13 настоящего Закона, пенсия по старости назначается с уменьшением возраста, предусмотренного частью второй статьи 28.1 настоящего Закона, на 1 год и дополнительно на 1 год за каждые 4 года проживания или работы на территории зоны проживания с льготным социально-экономическим статусом, но не более чем на 3 года в общей сложности.

В соответствии с примечанием к статье 35 указанного закона первоначальная величина снижения пенсионного возраста, установленная статьями 32-35 настоящего Закона, предусматривается для граждан, проживающих (работающих) или проживавших (работавших) на территории, подвергшейся радиоактивному загрязнению, в период от момента катастрофы на Чернобыльской АЭС по 30 июня 1986 года, независимо от времени пребывания на указанной территории до момента переселения (выезда) с этой территории или до принятия решения Правительством Российской Федерации об изменении границ зон радиоактивного загрязнения.

Так, в силу части 1 статьи 22 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" страховая пенсия назначается со дня обращения за указанной пенсией, за исключением случаев, предусмотренных частями 5 и 6 настоящей статьи, но во всех случаях не ранее чем со дня возникновения права на указанную пенсию.

Частью 1 статьи 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" предусмотрено, что право на страховую пенсию по старости имеют лица, постигшие возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины) (с учетом положений, предусмотренных приложением 6 к настоящему Федеральному закону).

Согласно Приложению 6, гражданам, достигшим возраста, дающего право на назначение страховой пенсии, предусмотренного статьей 8 Федерального закона "О страховых пенсиях" в редакции от 27 июня 2018 года, в 2020 году, указанный возраст продлевается на 24 месяца.

Определением от 2 апреля 2019 года N 854-О Конституционный Суд выявил смысл положений статей 4 и 7 Федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам назначения и выплаты пенсий".

Оспоренными положениями предусматривается поэтапное с 1 января 2019 года повышение возраста (на пять лет), по достижении которого назначаются государственные пенсии отдельным категориям граждан, страховые пенсии по старости и по случаю потери кормильца.

Как отметил Конституционный Суд, Конституция Российской Федерации не содержит прямого указания на пенсионный возраст и запрета на его изменение, поэтому законодатель правомочен повысить пенсионный возраст, если такое повышение обусловлено социально-экономическими, демографическими, медико-биологическими и другими объективными факторами.

При этом конституционные положения о социальном государстве и развивающие их правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации не предполагают установления количественных критериев или экономических показателей, которые создавали бы конституционно-правовой инструментарий оценки такого законодательного решения. Поэтому проверка оспариваемых норм с целью ответа на вопрос о возможности повышения пенсионного возраста фактически означала бы оценку социально-экономической обоснованности и целесообразности решений законодателя.

Осуществленное законодателем повышение пенсионного возраста, безусловно, затрагивает права и законные интересы застрахованных лиц, поскольку получение пенсии откладывается на определенный период в зависимости от возраста на момент введения закона в действие, но само по себе оно не может расцениваться как лишение (отмена) права на пенсионное обеспечение или его умаление, притом что сохраняют свое значение страховой стаж и индивидуальный пенсионный коэффициент, а их величина, влияющая на приобретение права на пенсию и ее размер, должна учитываться независимо от даты наступления пенсионного возраста (даты назначения пенсии). Кроме того, установлен переходный период для адаптации к вносимым изменениям, закреплены гарантии увеличения размера страховой пенсии по старости и предусмотрены законодательные меры, призванные смягчить последствия введения нового правового регулирования, адресованные прежде всего гражданам, которые в ближайшие годы могли бы реализовать право на назначение пенсии согласно законодательству, действовавшему до 31 декабря 2018 года включительно.

Таким образом, вопреки доводам кассационной жалобы ФИО1, судебные инстанции сделали правильный вывод о том, что ФИО1, как лицо, проживавшее на территории зоны проживания с льготным социально-экономическим статусом, имеет право на уменьшение возраста выхода на пенсию по старости.

Вместе с тем, учитывая положения, предусмотренные Приложением 6 к Федеральному закону от 28 декабря 2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", нижестоящие суды также пришли к правильному выводу о том, что право на страховую пенсию по старости у истца возникнет по достижении 59 лет.

Доводы кассационной жалобы заявителя основаны на неверном толковании норм материального права, в связи с чем подлежат отклонению.

Разрешая заявленные требования, суд правильно определилхарактер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора.

Существенных нарушений процессуального закона, исходя из доводов кассационной жалобы и материалов гражданского дела, при апелляционном рассмотрении дела также не допущено.

При разрешении доводов кассационной жалобы заявителя, направленных на оспаривание выводов суда относительно установленных им фактических обстоятельств, учитывается, что по смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу своей компетенции, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.

Несогласие заявителя с установленными по делу обстоятельствами и оценкой судами доказательств, с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств дела, иное толкование положений законодательства не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не является основанием для пересмотра судебных актов кассационным судом общей юрисдикции.

Признав, что доводы кассационной жалобы не свидетельствуют о наличии обстоятельств, предусмотренных в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кассационный суд не находит оснований для ее удовлетворения и пересмотра обжалуемых судебных актов.

Руководствуясь статьей 390, статьей 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 16 марта 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи