Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 06 октября 2022 г. по делу N 8Г-14803/2022[88-15413/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Козиной Н.М, судей Хасановой В.С, Карповой О.Н, с участием прокурора Кустикова А.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское делоN2-17/2022 по иску Дунаева Николая Сергеевича к обществу с ограниченной ответственностью "Мегион геология", обществу с ограниченной ответственностью "Нефтеспецстрой", обществу с ограниченной ответственностью "Управление Дорожного Строительства", обществу с ограниченной ответственностью "Электрон" о взыскании компенсации морального вреда, по кассационным жалобам общества с ограниченной ответственностью "Мегион геология", общества с ограниченной ответственностью "Нефтеспецстрой" на решение Мегионского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 16 февраля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 31 мая 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Хасановой В.С. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационных жалоб, пояснения представителя ООО "Нефтеспецстрой" Батуриной А.Г, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кутсикова А.Г. об оставлении судебных актов без изменения, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Дунаев Н.С. обратился в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда с ООО "Мегион геология" 450 000 руб, с ООО "Электрон" 130 000 руб, с ООО "Управление Дорожного Строительства" 200 000 руб, с ООО "Нефтеспецстрой" 200 000 руб.

В обоснование требований указал, что он работал машинистом бульдозера: в ООО "Автомобилист" (правопредшественник ООО "Мегион геология") - с 01 ноября 2008 года по 04 февраля 2013 года, в ООО "Электрон" - с 01 октября 2013 года по 02 февраля 2015 года, в ООО "Управление Дорожного Строительства" - с 11 февраля 2015 года по 16 июля 2018 года, в ООО "Нефтеспецстрой" - с 02 августа 2018 года по 01 января 2020 года. В результате длительного воздействия вредных производственных факторов в период трудовой деятельности у истца возникло профессиональное заболевание. Согласно акту о случае профессионального заболевания от 26 января 2021 года заключительный диагноз истца: "данные изъяты"). Заболевание профессиональное, установлено впервые 09 ноября 2020 года. В связи с профессиональным заболеванием испытывает физические страдания.

Решением Мегионского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 16 февраля 2022 года взыскана в пользу Дунаева Н.С. компенсация морального вреда: с ООО "Мегион геология" в размере 200 000 рублей, с ООО "Электрон" и с ООО "Нефтеспецстрой" в размере по 100000 рублей с каждого, с ООО "Управление Дорожного строительства" 150 000 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. Взыскано с ООО "Мегион геология", ООО "Нефтеспецстрой", ООО "Электрон", ООО "Управление Дорожного строительства" в доход бюджета городского округа Мегион государственная пошлина в размере по 300 рублей с каждого.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 31 мая 2022 года решение Мегионского городского суда от 16 февраля 2022 года оставлено без изменения.

В кассационных жалобах ответчики ООО "Мегион геология" и ООО "Нефтеспецстрой" просят отменить судебные акты, полагая их незаконными ввиду неправильного применения норм материального и процессуального права.

Истец, представители ответчиков ООО "Мегион геология", ООО "Электрон", ООО "Управление Дорожного строительства" в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело при данной явке в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационных жалоб, изучив материалы дела, судебная коллегия считает, что оснований, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены или изменения судебных актов не имеется.

Судом установлено и из материалов дела следует, что Дунаев Н.С. работал машинистом бульдозера: в ООО "Автомобилист" (правопредшественник ООО "Мегион геология") с 01 ноября 2008 года по 04 февраля 2013 года, в ООО "Электрон" с 01 октября 2013 года по 02 февраля 2015 года, в ООО "Управление Дорожного Строительства" с 11 февраля 2015 года по 16 июля 2018 года, в ООО "Нефтеспецстрой" с 02 августа 2018 года по 01 января 2020 года.

Медицинским заключением от 09 ноября 2020 года N N установлено профессиональное заболевание: "данные изъяты"). Заболевание профессиональное, установлено впервые 09 ноября 2020 года. Установлена причинно-следственная связь между профессиональным заболеванием и условиями труда в должности машиниста бульдозера.

Согласно акту о случае профессионального заболевания от 26 января 2021 года заключительный диагноз истца: "данные изъяты"). Заболевание установлено впервые 09 ноября 2020 года, возникло в результате несовершенства технологических процессов и оборудования, и несоответствия условий работы санитарно-гигиеническим требованиям по величине воздействия вредного производственного фактора шума, согласно профессиональному маршруту. Стаж работы в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов 25 лет 2 месяца 25 дней, в том числе у ответчиков, при этом вина работника не установлена.

Справка ФКУ "ГБ МСЭ по ХМАО - Югре" серии МСЭ-2012 N N от 07 июня 2021 года подтверждает факт утраты Дунаевым Н.С. в связи с профессиональным заболеванием (акт от 26 января 2021 года) профессиональной трудоспособности на 10 %.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, установив факт причинения истцу вреда здоровью в результате профессионального заболевания, повлекшего частичную утрату профессиональной трудоспособности и иные связанные с этим неблагоприятные последствия, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в связи с полученным профессиональным заболеванием истец утратил здоровье, испытывает физические и нравственные страдания. При определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции учел, что указанное профессиональное заболевание развилось вследствие необеспечения работодателями, у которых истец трудился в должности машиниста бульдозера, безопасных условий труда, тогда как вина работника не установлена, в результате чего у истца частично утрачена профессиональная трудоспособность.

Определяя размер подлежащей взысканию в пользу истца компенсации морального вреда, суд первой инстанции применил критерии, предусмотренные статьями 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, оценил в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации все представленные по делу доказательства, исходя из конкретных обстоятельств дела, характера причиненных истцу нравственных и физических страданий, периода работы истца в условиях длительного воздействия вредных производственных факторов у каждого из работодателей, в связи с чем обоснованно посчитал разумным и справедливым компенсацию морального вреда с ООО "Мегион геология" в размере 200 000 рублей, с ООО "Электрон" и с ООО "Нефтеспецстрой" в размере по 100 000 рублей с каждого, с ООО "Управление Дорожного строительства" 150 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, а также с определенным размером компенсации морального вреда.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда находит приведенные выводы суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции основанными на правильном применении и толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации закреплено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Согласно части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

Абзацем 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Возмещение вреда, причиненного здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

Ввиду отсутствия в Трудовом кодексе Российской Федерации норм, регламентирующих иные основания возмещения работнику морального вреда, помимо неправомерных действий или бездействия работодателя, к отношениям по возмещению работнику морального вреда применяются нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие обязательства вследствие причинения вреда.

Согласно пункту 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно статье 3 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", пункт 4 "Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний" (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 года N 967) под хроническим профессиональным заболеванием понимается заболевание, являющееся результатом длительного воздействия на работника вредного производственного фактора (факторов), повлекшее временную или стойкую утрату профессиональной трудоспособности. Возникновение профессионального заболевания возможно лишь при условиях труда, которые характеризуются наличием на рабочем месте вредных производственных факторов, превышающих гигиенические нормативы и способных оказывать неблагоприятное воздействие на здоровье работника.

В силу положений статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации вредный производственный фактор - производственный фактор, воздействие которого на работника может привести к его заболеванию.

С учетом вышеприведенных норм закона, процесс профессионального заболевания носит длительный, необратимый характер.

Анализ материалов дела свидетельствует о том, что выводы суда апелляционной инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной системной оценке подлежащих применению норм материального права, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций мотивированы, тогда как доводы жалоб ООО "Мегион геология", ООО "Нефтеспецстрой" не содержат указаний на новые обстоятельства, не учтенные и не проверенные судами первой и апелляционной инстанций, и не свидетельствуют о несоответствии выводов судов обстоятельствам дела.

Определенный судом размер денежной компенсации морального вреда соответствует установленным фактическим обстоятельствам, степени нравственных и физических страданий, требованиям разумности и справедливости.

Судами установлено, что периоды работы истца в организациях-ответчиках по профессии машинист бульдозера носили длительный характер с воздействием вредных производственных факторов.

Доводы кассационной жалобы ответчиков об отсутствии причинно-следственной связи между условиями работы в их организациях и наступившим у истца профессиональным заболеванием, о том, что ранее заболевание у истца не было обнаружено, фактически сводятся к правовой аргументации позиции ответчиков, изложенной в суде первой и апелляционной инстанции, надлежащая правовая оценка которой нашла своё отражение в судебных постановлениях.

Не принимая во внимание данные доводы, суды указали, что в соответствии с актом профессионального заболевания (пункт 21) установлено, что профессиональное заболевание у истца возникло в результате несоответствия условий работы санитарно-гигиеническим требованиям в течение всего профессионального маршрута, при этом в профессиональный включены периоды работы Дунаева Н.С. в ООО "Мегион геология", ООО "Нефтеспецстрой", ООО "Электрон" и ООО "Управление Дорожного Строительства". Санитарно-гигиеническая характеристика условий труда от 14 января 2020 года N 1 не оспорена, оценка условий труда Дунаева Н.С. дана при наличии более 25тилетнего стажа его работы машинистом бульдозера в условиях воздействия вредных производственных факторов, влияющих на возникновение профессионального заболевания.

Судами отмечено, что факт предоставления работнику на период его трудовой деятельности во вредных и опасных условиях труда дополнительной оплаты труда, средств индивидуальной защиты, регулярных медицинских осмотров, дополнительного питания, санаторно-курортного лечения не является доказательством отсутствия вины ответчиков в причинении профессионального заболевания, свидетельствует о предоставлении работникам специальных гарантий, обязательных в силу действующего трудового законодательства при работе во вредных производственных условиях.

Помимо этого, судами установлено, что впервые заболевание двусторонняя тугоухость диагностировано Дунаеву Н.С. в 2008 году, то есть, в период начала работы у первого работодателя ООО "Автомобилист", правопредшественником которого является ООО "Мегион геология", и далее заболевание развивалось в условиях длительного воздействия вредного производственного фактора в период работы у всех работодателей (ответчиков).

Доводы кассационных жалоб о завышенном размере взысканной компенсации морального вреда являются необоснованными, поскольку законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет конкретный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. Компенсация морального вреда должна возместить потерпевшему понесенные им физические и нравственные страдания. Исходя из конкретных обстоятельств настоящего дела, судом указанные условия соблюдены.

Определяя размер компенсации морального вреда Дунаеву H.С, суды исходили из длительного стажа работы истца в условиях воздействия вредных неблагоприятных производственных факторов (25 лет 2 месяца 25 дней), из длительности периода работы истца у каждого из ответчиков, характера и степени физических и нравственных страданий, связанных с диагнозом заболевания, необходимостью постоянного лечения и наблюдения, степени вины работодателей в возникновении у истца профессионального заболевания, отсутствие вины истца в причинении вреда, степень утраты профессиональной трудоспособности 10%, требований разумности и справедливости.

Доводы, изложенные в кассационных жалобах, свидетельствуют не о нарушениях судами первой и апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, а о несогласии заявителей с установленными по делу фактическими обстоятельствами, направлены на переоценку установленных по делу обстоятельств, что не входит в компетенцию кассационного суда общей юрисдикции.

Указаний на обстоятельства, влекущие безусловную отмену судебных актов в кассационном порядке, в жалобах не приведено, позиция ответчиков направлена на иную правовую оценку установленных обстоятельств дела, выводов судов не опровергает, о существенных нарушениях норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, не свидетельствует, ввиду чего не может повлечь отмену по существу правильных судебных постановлений.

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что обжалуемые судебные акты приняты с соблюдением норм права, оснований для их отмены или изменения в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеется.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Мегионского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 16 февраля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 31 мая 2022 года оставить без изменения, кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью "Мегион геология", общества с ограниченной ответственностью "Нефтеспецстрой" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи