Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15 сентября 2022 г. по делу N 8Г-15556/2022[88-15819/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Латушкиной С.Б, судей Гусева Д.А, Андугановой О.С, с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-456/2021 (УИД 42RS0014-01-2021-000568-78) по иску Алехина Сергея Анатольевича к государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Мысковская городская больница" о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Алехина Сергея Анатольевича на решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 16 декабря 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 мая 2022 г.

по кассационной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Мысковская городская больница" на решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 17 декабря 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 мая 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, объяснения истца Алехина С.А, поддержавшего доводы и требования своей кассационной жалобы и возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Мысковская городская больница", заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К, полагавшей кассационные жалобы подлежащими оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Алехин Сергей Анатольевич (далее по тексту - Алехин С.А, истец) обратился в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Мысковская городская больница" (далее по тексту - ГБУЗ "Мысковская городская больница", ответчик) о взыскании компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что ДД.ММ.ГГГГ умерла его жена А.Л.Г, при этом по мнению истца смерть супруги произошла вследствие оказания ей ответчиком неквалифицированной медицинской помощи.

А.Л.Г. страдала заболеванием " "данные изъяты"".

С 27 февраля 2019 г. по 4 апреля 2019 г. А.Л.Г. находилась на стационарном лечении в ГБУЗ "Мысковская городская больница", где было выполнено "данные изъяты" лечение - "данные изъяты".

Однако, "данные изъяты" не заживала и 23 апреля 2019 г. супруга истца была госпитализирована в экстренном порядке в ГБУЗ "Мысковская городская больница", где, по мнению истца, ей была оказана некачественная медицинская помощь, что привело к смерти А.Л.Г.

С учетом изложенного истец просил суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 3500000 рублей.

Решением Мысковского городского суда Кемеровской области от 16 декабря 2021 г. заявленные Алехиным С.А. исковые требования удовлетворены частично, с ответчика в пользу истца взыскана компенсация морального вреда в размере 260000 рублей, в остальной части заявленные исковые требования оставлены без удовлетворения, кроме того с ответчика в доход бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 мая 2022 г. решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 16 декабря 2021 г. изменено в части размера компенсации морального вреда, с ГБУЗ "Мысковская городская больница" в пользу Алехина С.А. взыскана компенсация морального вреда в размере 500000 рублей, решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 16 декабря 2021 г. в части взыскания с ГБУЗ "Мысковская городская больница" в доход бюджета государственной пошлины в размере 300 рублей отменено, принято в указанной части новое решение, с ГБУЗ "Мысковская городская больница" в пользу Алехина С.А. взысканы расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Алехин С.А. просит отменить решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 16 декабря 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 мая 2022 г.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель ГБУЗ "Мысковская городская больница" просит отменить решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 16 декабря 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 мая 2022 г.

Относительно доводов кассационной жалобы Алехина С.А. прокуратурой Кемеровской области - Кузбасса представлены письменные возражения.

В судебном заседании судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции истец Алехин С.А. доводы и требования своей кассационной жалобы поддержал, просил ее удовлетворить, просит удовлетворения кассационной жалобы ГБУЗ "Мысковская городская больница" возражал и просил оставить ее без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в судебное заседание не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, письменных возражениях на кассационную жалобу Алехина С.А, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационные жалобы подлежащими оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В части 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации закреплено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

В соответствии со статьей 18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, истец Алехин С.А. является супругом А.Л.Г. с ДД.ММ.ГГГГ

А.Л.Г. длительное время страдала тяжелым хроническим заболеванием, осложненным "данные изъяты", с 1998 года состояла на диспансерном учете в поликлинике ГБУЗ "Мысковская городская больница" с диагнозом: " "данные изъяты"".

При осмотре "данные изъяты" 27 февраля 2019 г. у А.Л.Г. на "данные изъяты", что потребовало госпитализацию в "данные изъяты" отделение.

В период с 27 февраля 2019 г. по 5 апреля 2019 г. А.Л.Г. находилась на стационарном лечении в ГБУЗ "Мысковская городская больница" с диагнозом: " "данные изъяты"", где ей были проведены хирургические операции - "данные изъяты" 27 февраля 2019 г.; "данные изъяты" 6 марта 2019 г.

4 апреля 2019 г. А.Л.Г. была выписана на амбулаторное наблюдение с рекомендациями - "данные изъяты", явка на прием к "данные изъяты" 8 апреля 2019 г, осмотр через 2 недели.

Дальнейшее течение "данные изъяты" у А.Л.Г. осложнилось "данные изъяты".

Осмотр "данные изъяты" поликлиники ГБУЗ "Мысковская городская больница" произведен 9 апреля 2019 г, назначены "данные изъяты". На момент повторного обращения 17 апреля 2019 г. с жалобами на "данные изъяты", больная была направлена на рентгенографию для исключения (подтверждения) "данные изъяты". В протоколе рентгенографии "данные изъяты" от 18 апреля 2019 г. "данные изъяты", А.Л.Г. был выставлен диагноз: " "данные изъяты"".

23 апреля 2019 г. А.Л.Г. была госпитализирована в экстренном порядке в "данные изъяты" отделение ГБУЗ "Мысковская городская больница" с жалобами на "данные изъяты".

3 мая 2019 г. в связи с "данные изъяты" А.Л.Г. была переведена в отделение реанимации, где скончалась ДД.ММ.ГГГГ

Согласно заключению эксперта ГБУЗ КО ОТ "Новокузнецкое клиническое бюро судебно-медицинской экспертизы" от 21 мая 2019 г. N, причиной смерти А.Л.Г. явилось заболевание: " "данные изъяты") на фоне "данные изъяты"".

В свою очередь Алехин С.А. указывал о том, что ему в связи со смертью супруги, наступившей вследствие некачественно оказанной ответчиком медицинской помощи, причинены нравственные страдания, в связи с чем он просил суд взыскать с ГБУЗ "Мысковская городская больница" компенсацию морального вреда в размере 3500000 руб.

Разрешая спор и частично удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь нормами Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьями 150, 151, 1064, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", оценив представленные доказательства, в том числе заключение судебно-медицинской экспертизы, пришел к выводу о том, что ввиду ненадлежащего оказания медицинских услуг ответчиком А.Л.Г, что усугубило развитие ее хронических заболеваний, Алехину С.А. причины глубокие нравственные страдания в виде переживаний за близкого ему человека - его супруги, в связи с чем взыскал с ответчика в пользу Алехина С.А. компенсацию морального вреда в размере 260000 рублей.

Суд апелляционной инстанции, проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, соглашаясь с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, не согласился с определенным судом первой инстанции размером компенсации морального вреда.

Изменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, с учетом конкретных обстоятельств дела, при которых был причинен моральный вред истцу как супругу вследствие допущенных дефектов в оказании медицинской помощи А.Л.Г, которые способствовали наступлению неблагоприятных последствий, учитывая, что прямая причинно-следственная связь между оказания медицинской помощью и смертью А.Л.Г. отсутствует, а также с учетом требований разумности и справедливости, посчитал необходимым определить размер компенсации морального вреда с ответчика ГБУЗ "Мысковская городская больница" в пользу Алехина С.А. в размере 500000 рублей.

Кроме того, суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции в части взыскания с ГБУЗ "Мысковская городская больница" в доход бюджета государственной пошлины с вынесением в указанной части нового решения о взыскании с ответчика в пользу истца государственной пошлины в размере 300 рублей.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суды дали оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, в рамках уголовного дела, возбужденного по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 293 Уголовного кодекса Российской Федерации, по факту халатных действий, допущенных должностными лицами ГБУЗ "Мысковская городская больница", была назначена и проведена ГБУЗ КО ОТ "Новокузнецкое клиническое бюро судебно-медицинской экспертизы" судебно-медицинская экспертиза, получено заключение N N, в соответствии с которым:

- по данным представленных документов, датированных с 2014 года, А.Л.Г. с 1998 года состояла на диспансерном учете с диагнозом " "данные изъяты"". В медицинской карте указывается о регулярном назначении А.Л.Г. должного клинико-лабораторного обследования ("данные изъяты"). Однако, результаты обследований, консультаций специалистов в карте отсутствуют, дневниковые записи по диспансерному учету "данные изъяты" ведутся формально, без оценки клинических проявлений, лабораторных показателей;

- при наличии положительной динамики в послеоперационном периоде (выписана 4 апреля 2019 г. на амбулаторное лечение) лечебно-диагностические мероприятия в отношении "данные изъяты" у больной проведены не в полном объеме - не исследован "данные изъяты", не назначена консультация терапевта либо "данные изъяты", не проведены "данные изъяты" терапии, УЗИ "данные изъяты", что не соответствует стандартам оказания медицинской помощи;

- с диагнозом " "данные изъяты"", 23 апреля 2019 г. А.Л.Г. вновь поступила в "данные изъяты" отделение ГБУЗ "Мысковская городская больница". Больной было показано оперативное лечение, в соответствии с диагнозом в экстренном порядке выполнено "данные изъяты". По результатам "данные изъяты" профиля имелись признаки "данные изъяты", что согласно алгоритмам лечения требовало консультации "данные изъяты" либо терапевта, реаниматолога, "данные изъяты", лечения в условиях реанимационного отделения, что не было выполнено. Перевод больной в реанимационное отделение выполнен несвоевременно - 3 мая 2019 г. по наступлении выраженного ухудшения состояния А.Л.Г. ("данные изъяты"). Несмотря на сохраняющиеся лабораторные признаки "данные изъяты" А.Л.Г. 13 мая 2019 г. необоснованно переведена в терапевтическое отделение ГБУЗ "Мысковская городская больница". При отсутствии мониторинга и лабораторного контроля, а также интенсивной терапии в терапевтическом отделении произошло ухудшение состояния А.Л.Г. с "данные изъяты", что явилось показанием для повторного перевода в отделение реанимации. Мониторинг осуществлялся не в полном объеме (при наличии "данные изъяты");

- отсутствие должного контроля за пациенткой, дефекты оказания медицинской помощи на стационарном этапе в ГБУЗ "Мысковская городская больница" способствовали ухудшению состояния, прогрессированию "данные изъяты", развитию осложнений и наступлению неблагоприятного исхода у А.Л.Г. Основной причиной развития необратимых изменений у больной явилось хроническое заболевание - "данные изъяты". Недостатки оказания медицинской помощи способствовали реализации развития необратимых последствий и явились условием их наступления, однако, при этом не могут рассматриваться в качестве причины;

- в отсутствие нарушений оказания медицинской помощи на этапе лечения в период с 23 апреля 2019 г. по 21 мая 2019 г. благоприятный исход был возможен.

Дефекты оказания ответчиком медицинской помощи на разных этапах лечения подтверждаются актами экспертизы качества медицинской помощи, выполненными по жалобе застрахованного ООО "АльфаСтрахование - ОМС" филиал "Сибирь".

Так, согласно акту экспертизы качества медицинской помощи ООО "АльфаСтрахование-ОМС" филиал "Сибирь" N от 13 августа 2019 г. и экспертному заключению N от 13 августа 2019 г, при оказании медицинской помощи были допущены дефекты диагностики и лечения в соответствии со стандартом первичной медицинской помощи и алгоритмами специализированной медицинской помощи "данные изъяты".

В представленной амбулаторной карте нет "данные изъяты". Нет эпикриза взятия на диспансерный учет. Нет информации о назначении о приеме "данные изъяты" препаратов.

При прохождении лечения в период с 27 февраля 2019 г. по 5 апреля 2019 г, согласно акту экспертизы качества медицинской помощи ООО "АльфаСтрахование-ОМС" филиал "Сибирь" N от 31 июля 2019 г. и экспертному заключению N при оказании медицинской помощи были допущены дефекты диагностики и лечения: лечебно-диагностические мероприятия проведены не в полном объеме, не соответствуют стандарту и критериям качества, не назначена консультация "данные изъяты". Не выполнено "данные изъяты", консультация "данные изъяты". Не проводилась "данные изъяты". Не оценена "данные изъяты". Имеются дефекты оформления медицинской документации: описание локального статуса, разночтения в диагнозе при поступлении, формулировка диагноза; отсутствует описание "данные изъяты"; нет характеристики "данные изъяты". Рекомендации даны не в полном объеме.

При прохождении лечения в период с 9 апреля 2019 г. по 17 апреля 2019 г, согласно акту экспертизы качества медицинской помощи ООО "АльфаСтрахование-ОМС" филиал "Сибирь" N от 14 августа 2019 г. и экспертному заключению N от 14 августа 2019 г. при оказании медицинской помощи были допущены дефекты диагностики и лечения: медицинская помощь на амбулаторном этапе оказана некачественно - осмотры "данные изъяты" должны быть 1 раз в 2-3 дня для динамического наблюдения "данные изъяты". В записях обязательно должны быть жалобы, анамнез, описание общего и локального статуса, назначенное лечение, чего не было сделано. "данные изъяты" должны были выполняться в поликлинике ежедневно. В данном случае нет указаний о месте и кратности проведения "данные изъяты". "данные изъяты" должен был назначить консультацию "данные изъяты" и/или терапевта для лечения "данные изъяты". При выполнении адекватных "данные изъяты" и более частом осмотре, назначении лечения "данные изъяты" возможно было избежать ухудшения состояния, предотвратить или своевременно направить в стационар. Из записей непонятно, осмотры не были назначены, или больная сама не явилась на прием, так как в выписке явка назначена на 8 апреля 2019 г, а осмотр "данные изъяты" проведен 9 апреля 2019 г.

В соответствии с выводами комиссионной судебно-медицинской экспертизы Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Красноярское краевое Бюро судебно-медицинской экспертизы" N, проведенной в рамках настоящего гражданского дела на основании определения Мысковского городского суда Кемеровской области от 30 июня 2021 г, больная А.Л.Г. регулярно получала "данные изъяты", дозировка, кратность введения которых соответствовали клиническим рекомендациям. В Медицинской карте пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях, N указывается о регулярном назначении А.Л.Г. должного клинико-лабораторного обследования. Однако, результаты обследований, консультаций специалистов в Медицинской карте N отсутствуют, дневниковые записи по диспансерному учету "данные изъяты" ведутся без оценки клинических проявлений, лабораторных показателей, что может свидетельствовать о недостаточном выполнении пациенткой данных ей рекомендаций и назначений при отсутствии должного контроля со стороны ГБУЗ "Мысковская городская больница" на этапе диспансерного наблюдения.

Оценить медикаментозную терапию в период стационарного лечения с 27 февраля 2019 г. по 4 апреля 2019 г. в ГБУЗ "Мысковская городская больница" по медицинской карте не представляется возможным, так как в данной медицинской форме нет четких врачебных назначений с подписью врача, имеется только стандартизированный лист врачебных назначений.

"данные изъяты" лечение в период с 27 февраля 2019 г. по 5 апреля 2019 г. пациентке в условиях стационара выполнено своевременно и в полном объеме - "данные изъяты". Предоперационная подготовка (терапия) и консервативное лечение в послеоперационном периоде проводились в полном объеме. На данном этапе оказания медицинской помощи и в период всей госпитализации пациентка с "данные изъяты" не осмотрена "данные изъяты" с целью "данные изъяты", при контрольном исследовании уровень "данные изъяты" от 25 марта 2019 г. "данные изъяты", не проведено УЗИ "данные изъяты".

Согласно Медицинской карте стационарного больного N в период с 23 апреля 2019 г. по 21 мая 2019 г. пациентке в условиях стационара выполнено "данные изъяты" лечение - "данные изъяты". Операция у пациентки с "данные изъяты" выполнена своевременно и в полном объеме. Предоперационная подготовка (терапия) и консервативное лечение в послеоперационном периоде проводились в полном объеме. На данном этапе оказания медицинской помощи имеются недостатки: отсутствует осмотр терапевта до 3 марта 2019 г, осмотр "данные изъяты" осуществлен только 8 мая 2019 г. "данные изъяты" с 4 мая 2019 г. по 15 мая 2019 г. отсутствует. Учитывая "данные изъяты", была необходима консультация "данные изъяты" с целью "данные изъяты", консультация реаниматолога с целью перевода больной в отделение реанимации и интенсивной терапии. Перевод пациентки в отделение реанимации и интенсивной терапии был осуществлен только при развитии у нее явлений "данные изъяты". Интенсивная терапия осуществлялась в полном объеме.

Перевод А.Л.Г. в терапевтическое отделение из отделения реанимации и интенсивной терапии "Мысковская городская больница" был не обоснован, так как состояние пациентки оставалось тяжелым, что было обусловлено "данные изъяты" и явлениями "данные изъяты" (сохранялись лабораторные признаки "данные изъяты").

Перевод А.Л.Г. 13 мая 2019 г. в терапевтическое отделение ГБУЗ "Мысковская городская больница" осуществлен в противоречии со стандартами лечения больных "данные изъяты". При отсутствии должного мониторинга и лабораторного контроля, а также интенсивной терапии в терапевтическом отделении произошло ухудшение состояния А.Л.Г. с "данные изъяты", что явилось показанием для повторного перевода в отделение реанимации.

Учитывая тяжелое состояние больной, прогрессирование "данные изъяты" А.Л.Г. была показана заместительная "данные изъяты" в условиях ГКБ N 1 Новокузнецка, которая в связи с высоким риском развития осложнений при медицинской эвакуации, не осуществлена. Перевод больной А.Л.Г. из ГБУЗ "Мысковская городская больница" в стационар третьего уровня в период с 3 мая 2019 г. по 20 мая 2019 г. был возможен при условии подготовки больной к медицинской эвакуации, стабилизации "данные изъяты" и нормализации "данные изъяты".

Оценив указанные обстоятельства и представленные в материалы дела доказательства в их совокупности, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что со стороны ответчика допущены дефекты оказания медицинской помощи А.Л.Г, которые способствовали наступлению неблагоприятных последствий в виде усугубления развития хронического заболевания, повлекшего за собой смерть А.Л.Г, тогда как в отсутствие нарушений оказания медицинской помощи на этапе лечения в период с 23 апреля 2019 г. по 21 мая 2019 г. благоприятный исход был возможен.

Исходя из приведенных выше нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Установив, что со стороны ответчика допущены дефекты в оказании медицинской помощи А.Л.Г, которые способствовали осложнению хронического заболевания, повлекшего за собой смерть А.Л.Г, смерть супруги в силу родственных и семейных отношений причинила истцу моральный вред, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда.

То обстоятельство, что в данном случае дефекты оказания медицинской помощи не находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью супруги истца, учтены судом апелляционной инстанции при определении размера компенсации морального вреда, вместе с тем вопреки доводам кассационной жалобы отсутствие прямой причинно-следственной связи между недостатками (дефектами) медицинской помощи, оказанной А.Л.Г, и наступившими последствиями в виде ухудшения ее здоровья и смерти А.Л.Г. не может являться основанием для отказа в удовлетворении заявленных исковых требований Алехина С.А. как супругу умершей А.Л.Г.

В данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания медицинским персоналом ГБУЗ "Мысковская городская больница" медицинской помощи А.Л.Г. могли способствовать ухудшению состояния ее здоровья и ограничить ее право на получение своевременного и отвечающего установленным стандартам лечения. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего (несвоевременного) оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине таких дефектов ее оказания как несвоевременная диагностика заболевания и непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

В связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи А.Л.Г. истцу были причинены нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу состояния здоровья супруги, что является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие близких родственников, а также право на родственные и семейные связи, является тяжелейшим событием в жизни, влекущим состояние стресса и эмоционального расстройства, препятствующим социальному функционированию и адаптации лиц к новым жизненным обстоятельствам, а потому является основанием для возложения на ответчика обязанности компенсировать истцу моральный вред, причиненный ненадлежащим оказанием медицинских услуг его супруге.

Вопреки доводов кассационной жалобы ГБУЗ "Мысковская городская больница" и кассационной жалобы Алена С.А. размер компенсации морального вреда правильно определен судом апелляционной инстанции по своему внутреннему убеждению, исходя из совокупности конкретных обстоятельств дела, тогда как доводы заявителей кассационных жалоб, основанные на несогласии с определенным размером компенсации морального вреда фактически направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

Моральный вред, являясь оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в денежной форме и не поддается точному денежному подсчету.

Между тем ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.) причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Рассматривая требование о компенсации морального вреда, необходимо учитывать, что юридическое значение имеет не только прямая причинная связь, но и косвенная (опосредованная) причинная связь между противоправным поведением и наступившим вредом, если дефекты (недостатки) оказания работниками лечебных учреждений медицинской помощи могли способствовать ухудшению состояния здоровья пациента и привести к неблагоприятному для него исходу.

Вместе с тем наличие косвенной причинной связи между противоправным поведением и наступившим вредом может влиять на размер взыскиваемой в пользу потерпевшего компенсации морального вреда, что обоснованно было учтено судом апелляционной инстанции при определении размера компенсации морального вреда.

Доводам кассационной жалобы ГБУЗ "Мысковская городская больница" со ссылкой на несоблюдение А.Л.Г. рекомендаций и назначений врача судами дана надлежащая правовая оценка и обоснованно указано, что своего подтверждения в ходе рассмотрения дела такие доводы не нашли.

Записи в амбулаторной карте, согласно которым А.Л.Г. в конце каждого приема врача- "данные изъяты" были даны рекомендации "данные изъяты" и соблюдать режим питания, не свидетельствуют о том, что больная не выполняла эти рекомендации.

Показания врача- "данные изъяты" С.Е.А. о том, что пациентка осуществляла "данные изъяты" реже рекомендуемого количества, не всегда соблюдала режим питания, не подтверждены, доказательств этому не представлено. Несмотря на такие пояснения врача- "данные изъяты", в карте содержатся записи об отсутствии жалоб пациента (в частности, на приеме от 11 февраля 2018 г.) и назначение лечения в прежнем объеме.

Указание в выводах экспертиз на недостаточное выполнение пациенткой данных ей рекомендаций и назначений также ничем не подтверждено. Это указание приведено в контексте отсутствия в карте результатов обследований, консультаций специалистов, наличия формальных записей врача- "данные изъяты", без оценки клинических проявлений и лабораторных показателей, что явно свидетельствует о недостатках оказания медицинской помощи ответчиком на этапе диспансерного наблюдения, а не о вине самой А.Л.Г.

То обстоятельство, что в ближайшее время после проведения рентгенографии А.Л.Г. за медицинской помощью не обращалась, также нельзя отнести к несоблюдению пациентом рекомендаций врачей, поскольку никаких рекомендаций по уходу, лечению, последующей явке на прием в записи хирурга не отмечено, что по заключению судебно-медицинской экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, следует отнести к недостаткам заполнения медицинской документации.

С учетом изложенного, вопреки доводам кассационной жалобы ответчика, достоверных и допустимых доказательств несоблюдения А.Л.Г. рекомендаций врачей и режима питания, что способствовало прогрессированию осложнений и неблагоприятному исходу, в материалах дела не имеется.

Кроме того, материалах дела отсутствуют доказательства принятия лечебным учреждением всех необходимых и возможных мер по спасению А.Л.Г, отсутствия возможности оказать необходимую и своевременную медицинскую помощь при надлежащей квалификации врачей учреждения, надлежащем исполнении ими своих обязанностей, правильной организации лечебного процесса, а также доказательств, свидетельствующих о невозможности транспортировки пациентки в ГКБ N 1 Новокузнецка.

Ссылка в кассационной жалобе ответчика на отсутствие в ГБУЗ "Мысковская городская больница" условий для оказания "данные изъяты" помощи в стационаре является необоснованной, поскольку, в соответствии с выводами проведенной по делу экспертизы, в период нахождения А.Л.Г. в стационаре, требовалась консультация "данные изъяты" либо терапевта с целью "данные изъяты", а также консультация реаниматолога с целью перевода больной в отделение реанимации и интенсивной терапии.

Вопреки доводам кассаторов, судами установлены юридически значимые обстоятельства, выводы судов соответствуют установленным обстоятельствам, подробно мотивированы судами со ссылками на представленные доказательства и нормы права. Оценка доказательств произведена в совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Приведенные в кассационных жалобах доводы, не могут послужить основанием для отмены или изменения в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений, поскольку в силу статей 67, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Суд кассационной инстанции, определяя наличие (или отсутствие) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений, должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права.

Восьмой кассационный суд общей юрисдикции считает, что юридические значимые обстоятельства по делу судами определены верно, доводы участников процесса судом проверены с достаточной полнотой, изложенные выводы соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам гражданского дела.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационных жалоб.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 16 декабря 2021 г. с учетом изменений, внесенных апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 мая 2022 г, а также апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 мая 2022 г. оставить без изменения, кассационные жалобы Алехина Сергея Анатольевича и государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Мысковская городская больница" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи