Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 21 сентября 2022 г. по делу N 8Г-16521/2022[88-16828/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Александровой Ю.К, судей Беспятовой Н.Н, Нестеровой А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Воронина В.И. к Галкиной М.Н, Ибрагимовой О.М. о признании договора дарения доли в праве на жилой дом ничтожной притворной сделкой, переводе на истца прав и обязанностей покупателя доли в праве общей долевой собственности на жилой дом и на земельный участок с прекращением зарегистрированного права ответчика, и снятии с регистрационного учета, по кассационной жалобе Воронина В.И. на решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 2 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 27 апреля 2022 года.

Заслушав доклад судьи Беспятовой Н.Н, объяснения заявителя Воронина В.И, поддержавшего доводы жалобы, представителя ответчика Ибрагимовой О.М. - Матуса В.С, выразившего согласие с позицией истца, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Воронин В.И. обратился в суд с иском к Галкиной М.Н. и Ибрагимовой О.М. о признании договора дарения долей в праве на жилой дом притворной ничтожной сделкой, применении последствий недействительности сделки, прекращении права собственности на долю с переводом на него прав и обязанностей покупателя доли и снятии с регистрационного учета.

В обоснование заявленных требований указано, что истец и ответчик Галкина М.Н. являются долевыми собственниками жилого дома "адрес", их долям соответствует помещение квартиры "адрес", в котором у истца "данные изъяты" доли в праве, а Галкиной М.Н. - "данные изъяты" доли в праве. В ДД.ММ.ГГГГ он узнал от продавца "данные изъяты"/100 долей в праве собственности на указанный выше дом Ибрагимовой О.М. о том, что Галкина М.Н. приобрела их в собственность по возмездной сделке, а не по договору дарения от ДД.ММ.ГГГГ, заключенному в целях обхода преимущественного права других собственников на их приобретение.

Уточнив исковые требования, просил:

- признать договор дарения "данные изъяты" долей в жилом доме N "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между Ибрагимовой О.М. и Галкиной М.Н, притворной ничтожной сделкой;

применить последствия недействительности (ничтожности) договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ путем применения к договору дарения правил договора купли-продажи, перевести на Воронина В.И. права и обязанности покупателя "данные изъяты" долей в жилом доме "адрес", признав за ним право собственности на указанные доли;

прекратить зарегистрированное право собственности Галкиной М.Н. на 27/300 долей в жилом доме "адрес";

взыскать с Воронина В.И. в пользу Галкиной М.Н. стоимость "данные изъяты" долей в размере "данные изъяты" руб, обратив взыскание на денежные средства, внесённые истцом на депозитный счет Управления судебного департамента в Калининградской области; обязать Галкину М.Н. принять денежную компенсацию стоимости "данные изъяты" долей;

перевести на Воронина В.И. права и обязанности покупателя "данные изъяты" долей в праве собственности на земельный участок с кадастровым номером N, площадью "данные изъяты" кв.м, расположенный по адресу: "адрес";

прекратить зарегистрированное право собственности Галкиной М.Н. на "данные изъяты" долей в праве собственности на данный земельный участок;

взыскать с Воронина В.И. в пользу Галкиной М.Н. стоимость "данные изъяты" долей в праве собственности на указанный земельный участок в размере "данные изъяты" руб, обратив взыскание на денежные средства, внесённые истцом на депозитный счет Управления судебного департамента в Калининградской области; обязать Галкину М.Н. принять денежную компенсацию стоимости "данные изъяты" долей в праве собственности на земельный участок;

снять с регистрационного учета Галкину М.Н. по адресу "адрес";

обязать Галкину М.Н. освободить занимаемые ею жилые помещения квартиры "адрес" не позднее 5 дней со дня вступления решения суда в законную силу.

Решением Ленинградского районного суда г. Калининграда от 2 декабря 2021 года в удовлетворении исковых требований Воронину В.И. отказано. Постановлено возвратить Воронину В.И. денежные средства в размере "данные изъяты" руб, внесённые ДД.ММ.ГГГГ на депозит Управления судебного департамента в Калининградской области.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 27 апреля 2022 года решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 2 декабря 2021 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба Воронина В.И. - без удовлетворения.

В кассационной жалобе Воронин В.И. просит об отмене решения Ленинградского районного суда г. Калининграда от 2 декабря 2021 года и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 27 апреля 2022 года, ссылаясь на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушение норм материального права и норм процессуального права.

Выражая несогласие с принятым судебным постановлением, приводит доводы, которые повторяют позицию заявителя в судах первой и апелляционной инстанции.

О времени и месте рассмотрения дела лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом путем направления почтового извещения, сведения о движении жалобы размещены на сайте суда в сети "Интернет". В связи с чем на основании пункта 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для отмены оспариваемых судебных актов.

Согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений не допущено судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении настоящего дела.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что ДД.ММ.ГГГГ Ибрагимова О.М, в лице представителя по доверенности Евдокимовой И.Н, и Галкина М.Н. заключили договор дарения "данные изъяты" долей в праве собственности на двухэтажный жилой дом, расположенный по адресу: "адрес". Договор удостоверен нотариусом.

Переход права собственности зарегистрирован в ЕГРН ДД.ММ.ГГГГ.

Воронин В.И. на день совершения указанной сделки являлся собственником данного дома с размером долей "данные изъяты" на основании договора дарения, заключенного ДД.ММ.ГГГГ с Шининой С.Д, и "данные изъяты" долей на основании заключенного ДД.ММ.ГГГГ с ней же договора купли- продажи.

Таким образом, доля Воронина В.И. в праве общей долевой собственности на дом составляла "данные изъяты" ("данные изъяты"), доля Галкиной М.Н. - "данные изъяты" ("данные изъяты").

Судом установлено, что фактически дом по названному выше адресу является четырехквартирным жилым домом, до ДД.ММ.ГГГГ постройки, имеет два подъезда, в каждом из которых по одной квартире на первом и на втором этажах.

На момент заключения оспариваемой сделки долям истца Воронина В.И. соответствовала квартира N на втором этаже, Галкина М.Н. приобрела доли, соответствующие квартире N на первом этаже.

При этом квартира N соответствует "данные изъяты" долей в праве собственности на данный дом на основании распоряжения заместителя главы администрации ГО "Город Калининград" от ДД.ММ.ГГГГ года N.

Таким образом, в собственности Галкиной М.Н. фактически находится "данные изъяты" доли данной квартиры.

При этом право на "данные изъяты" доли этой квартиры или "данные изъяты" долей в праве собственности на дом на день совершения Галкиной М.Н. оспариваемой сделки после смерти собственника ни за кем зарегистрировано не было.

Из материалов дела следует, что во втором подъезде этого же дома (фактически дом N) на день совершения оспариваемой сделки проживали собственники Бондарева Е.В. ("данные изъяты" долей в праве), Бондарев В.В. ("данные изъяты" долей в праве), Малашенко С.А. ("данные изъяты" долей в праве).

Разрешая спор, суд первой инстанции, оценив представленные в материалы в дела доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь статьями 170, 250 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив, что сделка дарения между Галкиной М.Н. и Ибрагимовой О.М. являлась притворной, так как носила возмездный характер, в связи с чем является ничтожной сделкой, а также принимая во внимание отсутствие у истца преимущественного права покупки долей Ибрагимовой О.М, посчитав заключенные им в ДД.ММ.ГГГГ с Шининой С.Д. сделки по приобретению долей в праве собственности на дом ничтожными, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований в полном объеме.

Кроме того, суд первой инстанции пришел к выводу о пропуске истцом трехмесячного срока для предъявления в судебном порядке требования о переводе на него прав и обязанностей покупателя по договору, заключенному между Галкиной М.Н. и Ибрагимовой О.М, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.

Судом первой инстанции установлено, что извещение о продаже своей доли Ибрагимова О.М. другим собственникам не направляла.

Оценивая договор дарения Шининой С.Д. "данные изъяты" доли дома Воронину В.И, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что такие действия сторон отклоняются от обычного поведения участников гражданского оборота, поскольку исключают возможность проживания Воронина В.И. в доме на подаренной ему площади, и совершены в целях обхода преимущественного права покупки доли Шининой С.Д. другими участниками долевой собственности, что подтверждает заключенный через месяц между Ворониным В.И. и Шининой С.Д. договор купли-продажи "данные изъяты" долей в праве на дом без уведомления других участников общей долевой собственности.

Признав данные сделки ничтожными, суд первой инстанции пришел к выводу, что на день заключения Галкиной М.Н. оспариваемой сделки, по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ, Воронин В.И. не может считаться собственником доли в доме, чьё право основано на действительной и добросовестной сделке, а, следовательно, у него отсутствует право претендовать на долю Ибрагимовой О.М. и требовать перевода на себя прав и обязанностей покупателя.

Проверяя законность решения, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных Ворониным В.И. исковых требований.

Не согласившись с выводами суда первой инстанции о ничтожности сделок дарения Шининой С.Д. "данные изъяты" доли и купли-продажи "данные изъяты" долей в праве на дом дома Воронину В.И, поскольку суд оценил обстоятельства, не являвшиеся предметом спора по настоящему делу, вышел за пределы заявленных истцом требований, признав фактически отсутствующим право истца в отношении долей в праве собственности на недвижимое имущество, притом что эти сделки другими долевыми собственниками не оспаривались, суд апелляционной инстанции тем не менее посчитал, то выводы суда в указанной части не влекут отмену решения суда, учитывая, что суд отказал в удовлетворении иска и по другому основанию, с которым судебная коллегия согласна.

При этом суд апелляционной инстанции посчитал верными выводы районного суда об отсутствии у Воронина В.И. намерений в ДД.ММ.ГГГГ покупать долю Ибрагимовой О.М. (до замужества Титовой), что подтверждено самим Ворониным В.И.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы Воронина В.С, суд апелляционной инстанции исходил из следующего.

Воронин В.И. в суде первой и апелляционной инстанции, указывал, что Ибрагимова О.М. предлагала ему через проживавшего в тот период времени в квартире 2 вышеуказанного дома его сына приобрести у нее "данные изъяты" долю квартиры N за "данные изъяты" руб, на что он сообщил своему сыну об отсутствии интереса к данной сделке ввиду того, что "данные изъяты" доли данной квартиры является выморочным имуществом. На тот момент право "данные изъяты" доли не было ни за кем зарегистрировано.

При этом Воронин В.И. объяснил предложение Ибрагимовой О.М. именно ему продать долю тем, что последняя не знает других собственников дома, что подтверждает утверждения Галкиной М.Н. о том, что Воронин В.И, являясь еще и старшим по дому, был осведомлен о фактической сделке купли-продажи между ней и Ибрагимовой О.М. и оказывал содействие советами в её совершении.

О том, что Галкина М.Н. стала сособственником дома, Воронин В.И. доподлинно узнал в день заключения договора между Галкиной М.Н. и Ибрагимовой О.М, то есть ДД.ММ.ГГГГ, поскольку именно в этот день Галкина М.Н. как новый собственник потребовала от проживавшего в квартире N сына Воронина В.И. ключ от подъезда, в связи с этими требованиями Воронин В.И, созвонившись с Ибрагимовой О.М, узнал об отчуждении ею доли дома Галкиной М.Н. Об указанных обстоятельствах Воронин В.И. сам пояснил в суде апелляционной инстанции. До того момента, как в судебном заседании по другому делу ему не был вручен договор дарения долей Ибрагимовой О.М, Воронин В.И. считал, что Галкина М.Н. купила "данные изъяты" долю Ибрагимовой О.М. за "данные изъяты" руб, то есть по той цене, по которой Ибрагимова О.М. также предлагала приобрести эту долю ему.

Действительно, из материалов дела следует, что только ДД.ММ.ГГГГ, когда в судебном заседании по гражданскому делу N 2- 217/2020 приобщен вышеуказанный договор дарения, Воронин В.И. узнал о том, что право собственности Галкиной М.Н. возникло не на основании сделки купли-продажи, как он до этого полагал, а на основании договора дарения, при этом в договоре дарения стоимость доли указана в размере "данные изъяты" руб. Данноое обстоятельство подтверждено Ворониным В.И. в суде апелляционной инстанции.

После этого Воронин В.И. вновь созвонился с Ибрагимовой О.М. и от неё узнал о мнимости договора дарения и о фактической стоимости проданной Галкиной М.Н. доле, которая составила не "данные изъяты" руб, как он полагал, а "данные изъяты" руб, что соответствует "данные изъяты" от кадастровой стоимости квартиры и той стоимости доли, которую стороны согласовали в договоре дарения.

В суде представитель Галкиной М.Н. пояснила, что Ибрагимова О.М. действительно продавала свою долю за "данные изъяты" руб, что соответствовало кадастровой стоимости квартиры, однако, когда Галкина М.Н. указала о том, что продавцу принадлежит не вся квартира, а "данные изъяты" доли, та определиластоимость доли в размере "данные изъяты" от кадастровой стоимости квартиры.

По гражданскому делу N 2-217/2020 Ленинградским районным судом города Калининграда 13 февраля 2020 года постановлено решение, которым отказано в удовлетворении требований администрации ГО "Город Калининград" о признании выморочным имуществом "данные изъяты" долей в праве собственности на дом "адрес", соответствующих "данные изъяты" доле квартиры N, принадлежащей Галкиной М.Н.

Этим же решением удовлетворен встречный иск Ионовой О.В, и за ней признано право собственности в порядке наследования на "данные изъяты" долей в праве на дом, которые Ионова О.В. после вступления решения суда в законную силу 22 апреля 2020 года подарила Воронину В.И.

Интересы Воронина В.И. в гражданском деле N 2-217/2020 представлял по устному ходатайству Матус В.С. Затем он стал представлять в этом же деле интересы дарителя Ионовой О.В, в настоящем деле Матус В.С. представляет интересы другого дарителя Ибрагимовой О.М.

Кроме того, Ионова О.В. 22 ноября 2019 года зарегистрировала право собственности на другие "данные изъяты" долей в праве собственности на жилой дом "адрес" на основании свидетельства о праве на наследство по закону, выданного 19 января 2009 года нотариусом Калининградского городского нотариального округа Борисовой Е.Л. на "данные изъяты" долю в праве собственности на квартиру "адрес".

Данную долю Ионова О.В, являющаяся малознакомым Воронину В.И. человеком, также подарила ему.

Таким образом, "данные изъяты" долей дома, право собственности в отношении которых, как указывалось выше, не было ни за кем зарегистрировано, перешли в собственность Воронина В.И. Данная доля соответствует "данные изъяты" квартиры N, "данные изъяты" доля которой принадлежит на праве собственности Галкиной М.Н. на основании оспариваемой Ворониным В.И. сделки.

Галкина М.Н. после приобретения прав на квартиру N сразу приступила к её ремонту.

Через год после возникновения у Галкиной М.Н. права собственности на квартиру N в размере "данные изъяты" доли Воронин В.И. приобрел права на ту же квартиру в размере "данные изъяты" долей и устно договорился с Галкиной М.Н. о продаже ей "данные изъяты" долей квартиры N за "данные изъяты" руб. со сроком оплаты до ДД.ММ.ГГГГ, однако, в ДД.ММ.ГГГГ Галкина М.Н. от сделки отказалась по мотиву отсутствия денег.

После чего Воронин В.И. предлагал покупку долей разным покупателям (не долевым собственникам), однако, желающих их приобрести не нашлось.

Также суд принял во внимание, что ДД.ММ.ГГГГ Воронин В.И. продал принадлежавшую ему в том же доме квартиру N, соответствующую "данные изъяты" долей в праве на дом, родственникам Галкиной М.Н. - Козловым: в размере "данные изъяты" доли в праве на дом - Козлову А.Н, в размере "данные изъяты" доли - Козловой В.А.

При этом с требованиями о переводе на него как на долевого собственника прав и обязанностей покупателя в отношении приобретенной Галкиной М.Н. доли в праве собственности на дом Воронин В.И. обратился в суд ДД.ММ.ГГГГ, то есть после отчуждения им "данные изъяты" долей (квартиры N), которые и давали бы ему право претендовать на перевод прав и обязанностей покупателя по договору, заключенному между Ибрагимовой О.М. и Галкиной М.Н.

То обстоятельство, что на день обращения в суд с настоящим иском Воронин В.И. вновь являлся долевым собственником дома за счет приобретения долей в квартире N, по мнению суда, не может служить основанием к удовлетворению требований, поскольку право на эти доли у него возникло через год после заключения ответчицей оспариваемой им сделки.

Вместе с тем, разрешая настоящий спор, суд должен исходить из обстоятельств, существовавших на день заключения оспариваемого договора дарения, а не возникших ко дню обращения в суд, хотя они и являются истинной причиной предъявления Ворониным В.И. исковых требований к Галкиной М.Н.

Только после того, как Воронин В.И. получил в дар от Ионовой О.В. "данные изъяты" доли в квартире N, которые он не смог продать ни Галкиной М.Н, ни посторонним лицам, у него возник интерес в приобретении права на всю квартиру, которая более ликвидна по сравнению с долями, после чего был инициирован настоящий иск.

Отсутствие интереса у Воронина В.И. к проживанию в данном доме подтверждает факт продажи им квартиры N, приобретенной у Шининой С.Д. в ДД.ММ.ГГГГ году, и попытки продажи долей в квартире N в ДД.ММ.ГГГГ.

Учитывая то обстоятельство, что на день обращения с настоящими требованиями Воронин В.И. утратил преимущественное право покупки доли Ибрагимовой О.М, продав ДД.ММ.ГГГГ долей в праве собственности на дом, судом апелляционной инстанции сделан вывод о том, что обращение Воронина В.И. в суд обусловлено не защитой нарушенного права.

Проанализировав данные обстоятельства, установив, что о совершении фактической сделки купли-продажи Воронину В.И. стало известно еще ДД.ММ.ГГГГ, а его заблуждение относительно цены сделки правового значения не имеет, суд апелляционной инстанции признал обоснованным вывод суда первой инстанции о пропуске Ворониным В.И. специального трёхмесячного срока, установленного законом для предъявления требований о переводе на него прав и обязанностей покупателя по сделке, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что суд первой и апелляционной инстанции правильно определили обстоятельства, имеющие значение для дела, и надлежащим образом применили нормы материального права, процессуальных нарушений при рассмотрении дела ими допущено не было.

В соответствии с пунктом 1 статьи 250 Гражданского кодекса Российской Федерации при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов.

Из содержания указанной нормы следует, что преимущественное право приобретения доли возникает непосредственно при ее продаже, то есть когда собственником доли однозначно выражена воля на ее продажу.

Порядок продажи доли в праве общей собственности установлен статьей 250 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой продавец доли обязан известить в письменной форме остальных участников долевой собственности о намерении продать свою долю постороннему лицу с указанием цены и других условий, на которых продает ее. Если остальные участники долевой собственности откажутся от покупки или не приобретут продаваемую долю в праве собственности на недвижимое имущество в течение месяца, продавец вправе продать свою долю любому лицу. При продаже доли с нарушением преимущественного права покупки любой другой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 17 июля 2012 года N 1296-О, положения статьи 250 Гражданского кодекса Российской Федерации, закрепляющие для участников долевой собственности преимущественное право покупки доли в праве общей собственности (пункт 1), устанавливающие обязанность продавца доли в праве общей собственности известить в письменной форме остальных участников долевой собственности о намерении продать ее постороннему лицу (пункт 2), а также предусматривающие с учетом специфики данного права особый способ его защиты - перевод прав и обязанностей покупателя на участника долевой собственности и срок для его использования (пункт 3), призваны обеспечить баланс интересов всех сособственников при распоряжении имуществом, находящимся в их общей долевой собственности.

В пункте пункту 14 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что по смыслу пункта 3 статьи 250 Гражданского кодекса Российской Федерации при продаже доли в праве общей собственности с нарушением преимущественного права покупки других участников долевой собственности любой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно или должно было стать известно о совершении сделки, требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя.

Исковые требования, предъявленные с пропуском указанного срока, удовлетворению не подлежат. В то же время по заявлению гражданина применительно к правилам статьи 205 Гражданского кодекса Российской Федерации этот срок может быть восстановлен судом, если гражданин пропустил его по уважительным причинам.

Таким образом, законом установлен сокращенный срок исковой давности, составляющий три месяца, для заявления участником долевой собственности требований в судебном порядке о переводе на него прав и обязанностей покупателя в случае продаже доли в праве общей собственности с нарушением преимущественного права покупки.

В ходе рассмотрения дела судами установлено, что срок исковой давности истцом Ворониным В.И. пропущен, что в силу положений статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации является основанием для отказа в иске.

Доводы кассационной жалобы об обратном во внимание судом кассационной инстанции не принимаются, поскольку обстоятельства, на которые ссылается заявитель в кассационной жалобе, были предметом рассмотрения судов нижестоящих инстанций, получили надлежащую правовую оценку, при этом выводов судов не опровергают, а сводятся лишь к несогласию с правовой оценкой установленных обстоятельств и фактически являются позицией заявителя, что не может служить основанием для отмены состоявшихся по делу судебных актов в кассационном порядке.

Также суды обоснованно исходили из недобросовестного поведения истца Воронина В.И, который намерения проживания в доме не имеет, а его обращение с иском в суд не было продиктовано защитой нарушенного права.

В пунктах 1, 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплена недопустимость действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах, и установлено право суда в случае несоблюдения этих требований отказать лицу в защите принадлежащего ему права.

Пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъясняет судам, что положения Гражданского кодекса Российской Федерации, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 Гражданского кодекса Российской Федерации), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 Гражданского кодекса Российской Федерации); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Доводы кассационной жалобы о несогласии с выводами судов повторяют позицию заявителя в судах первой и апелляционной инстанций, являлись предметом исследования судов и получили надлежащую оценку в судебных постановлениях.

Вопреки доводам кассационной жалобы при рассмотрении данного спора судами были установлены юридически значимые по делу обстоятельства, верно применены нормы материального и процессуального права, правильно распределено бремя доказывания, а при исследовании и оценке доказательств, собранных по делу, не допущено нарушений норм процессуального права, установленного законом судебного порядка рассмотрения дела, а также принципов состязательности и справедливого судебного разбирательства.

Все приведенные в кассационной жалобе доводы кассационным судом проверены, данные доводы повторяют правовую позицию ответчика при рассмотрении дела, они сводятся к несогласию с выводами судов и не указывают на обстоятельства, которые были не проверены и не учтены судами при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для разрешения спора по существу, влияли бы на обоснованность и законность постановленного решения либо опровергали выводы судов.

В силу статей 67, 3271 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

В силу своей компетенции кассационный суд исходит из признанных установленными судом первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судебными инстанциями, и правом переоценки доказательств не наделен.

В кассационной жалобе нет правовых доводов для пересмотра обжалуемых постановлений судов первой и апелляционной инстанций.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены обжалуемых судебных актов.

Руководствуясь статьями 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 2 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 27 апреля 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу Воронина В.И. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи