Определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 19 октября 2022 г. по делу N 33-15106/2022

Определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 19 октября 2022 г. по делу N 33-15106/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего судьи Волковой Я.Ю., судей Зоновой А.Е., Мурашовой Ж.А. при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Зубаревой М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Шамановой Стеллы Валерьевны к обществу с ограниченной ответственностью "Тавдинский фанерно-плитный комбинат" о взыскании компенсации морального вреда, признании приказа об увольнении незаконным, взыскании оплаты вынужденного прогула

по апелляционным жалобам сторон на решение Тавдинского районного суда Свердловской области от 17.06.2022.

Заслушав доклад судьи Волковой Я.Ю, объяснения истца и ее представителя Гевлич Э.И. (по доверенности), поддержавших доводы своей жалобы и возражавших против доводов жалобы ответчика, заключение прокурора отдела по обеспечению участия прокуроров в гражданском процессе прокуратуры Свердловской области Беловой К.С, полагавшей решение суда о восстановлении истца на работе законным и обоснованным, а в части размера компенсации морального вреда за вред здоровью - подлежащим изменению с увеличением суммы компенсации морального вреда, судебная коллегия

установила:

Шаманова С.В. обратилась с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Тавдинский фанерно-плитный комбинат" (далее по тексту - Общество) о взыскании компенсации морального вреда, в связи с причинением вреда здоровью, в размере 1500 000 руб, признании незаконным увольнения и отмене приказа об увольнении N 48 к от 19.01.2022, взыскании заработной платы за период вынужденного прогула, компенсации морального вреда за незаконное увольнение - 50 000 руб, возмещении судебных расходов в размере 30 000 руб.

В обоснование требований Шаманова С.В. указала, что с 01.02.2021 работала в Обществе, до 19.04.2021 - в качестве уборщика служебных помещений, с 20.04.2021 - в котельном цехе машинистом топливоподачи 2 группы. 13.08.2021, при осуществлении трудовой деятельности в качестве машиниста топливоподачи с ней произошел несчастный случай на производстве, была повреждена работающим оборудованием правая рука, вследствие чего она была госпитализирована и прооперирована, ей диагностированы: консолидирующийся перелом 3... 16.12.2021 проведена заочная МСЭ, по результатам которой установлено 30% утраты трудоспособности, инвалидность установлена не была. В порядке обжалования решения бюро проведено очное освидетельствование от 11.01.2022, по результатам которого принято решение об установлении степени утраты профессиональной трудоспособности 60%, ей установлена... группа инвалидности. Основным заболеванием, обусловленным прямыми последствиями производственной травмы, явилось: открытый перелом основания... рвано-скальпированные раны правой кисти с повреждением сухожилий сгибателей 2, 3, 4 пальцев и разгибателя 4 пальца, закрытый перелом локтевой кости правого предплечья, после оперативного лечения 14.08.2021 установлена посттравматическая нейропатия серединного и локтевого нервов на уровне запястья и кисти с нарушением функции хвата и удержания правой кисти, стойкие умеренно выраженные нарушения... функций.

Согласно акту о несчастном случае на производстве N 5 от 18.08.2021 на время происшествия несчастного случая ее стаж работы в качестве машиниста топливоподачи составлял 3 месяца, в соответствии с п. 5 Правил по охране труда при эксплуатации промышленного транспорта, п. 2.8. должностной инструкции мастера котельного цеха за ее работой должен был осуществляться контроль, пунктом 9 акта установлено, что должный контроль осуществлен не был. В период с 14.08.2021 по 11.01.2022 она проходила лечение, такое лечение продолжается и до настоящего времени, она нуждается в санитарно-курортном лечении в связи с наличием болезни нервной системы, хватательная функция правой руки по настоящее время не восстановлена. При этом она (истец) имеет на иждивении двух несовершеннолетних детей, является единственным кормильцем. Привычный образ ее жизни существенно нарушен из-за травмы, она не может выполнять бытовые и хозяйственные функции по дому, вызывает затруднение уход за несовершеннолетними детьми, нарушена способность к самообслуживанию из-за нарушения основных функций правой руки. 19.01.2022 она была уволена из Общества по п. 8 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием работы, необходимой работнику в соответствии с медицинским заключением. Истец полагала увольнение незаконным, ссылаясь на нарушение ответчиком процедуры увольнения, неознакомление с приказом об увольнении в установленном законом порядке. Никаких уведомлений об отсутствии соответствующих для нее вакансий не получала, иные предложения ей не поступали, она об отказе от вакансий не заявляла. В связи с незаконными действиями работодателя по ее увольнению она испытывает нравственные страдания, которые усиливаются при обращении к работодателю и в государственную инспекцию труда для восстановления нарушенных прав.

Ответчик иск не признал, полагал разумной компенсацией морального вреда за полученную при работе травму 100000 руб, т.к. основная причина получения истцом травмы - это несоблюдение истцом требований охраны труда. Увольнение ответчик считал законным, ссылаясь на заключение МСЭ о невозможности истцу выполнять прежнюю работу и отсутствие вакансий, подходящих истцу по состоянию здоровья.

Решением Тавдинского районного суда Свердловской области от 17.06.2022 исковые требования Шамановой С.В. удовлетворены частично: с Общества в пользу истца взыскана компенсация морального вреда, причиненного повреждением здоровья в результате производственной травмы, в размере 300000 руб, приказ N 48к от 19.01.2022 о прекращении (расторжении) трудового договора с истцом признан незаконным, истец восстановлена в Обществе в должности машиниста топливоподачи 2 группы котельного цеха, с 20.01.2022, с Общества в пользу истца взысканы заработная плата за время вынужденного прогула в размере 77504 руб. с удержанием при выплате налога на доходы физических лиц, компенсация морального вреда за незаконное увольнение - 5000 руб, судебные расходы в размере 20000 руб, решение о восстановлении в должности обращено к немедленному исполнению, с Общества взыскана госпошлина в доход местного бюджета Тавдинского городского округа в размере 2525 руб. 12 коп.

С решением не согласились обе стороны.

Истец в жалобе просит изменить решение суда в части размера компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья, увеличив размер компенсации до 1500000 руб. В обоснование жалобы указывает на несоответствие разумности и справедливости определенного судом размера компенсации морального вреда (300000 руб.), неучет судом тяжести причиненных истцу физических и нравственных страданий, установления истцу инвалидности, индивидуальных особенностей истца, отсутствие должной оценки суда длительности лечения истца, изменения ее привычного образа жизни, необходимости прибегать в быту к посторонней помощи своих несовершеннолетних детей, вины ответчика в несчастном случае.

В возражениях на жалобу истца ответчик указал на безосновательность доводов жалобы.

Ответчик в апелляционной жалобе просит решение суда о частичном удовлетворении иска отменить, принять по делу новое решение. В обоснование жалобы указывает на завышенный размер компенсации морального вреда в связи с повреждением здоровья истца, указывая на неучет судом факта грубой неосторожности истца, приведшей к несчастному случаю. Оспаривает решение суда и в части восстановления на работе, указывая на возможность увольнения истца на основании вывода о невозможности истцу выполнять прежнюю работу, содержащегося в программе реабилитации истца, составленной МСЭ 12.01.2022. С учетом этого довода отмечает необоснованное удовлетворение иска о взыскании оплаты вынужденного прогула и компенсации морального вреда за незаконное увольнение истца. Полагает недоказанным факт причинения истцу морального вреда незаконным увольнением, считая разумной компенсацией сумму 2 000 руб. Указывает на завышенный размер судебных расходов т.к. расходы по направлению жалоб в ГИТ не относятся к расходам по данному делу. С учетом объема оказанных услуг взысканная сумма судебных издержек является завышенной.

В возражениях на жалобу и.о. Тавдинского городского прокурора указывает на законность решения суда, безосновательность доводов жалобы ответчика.

На стадии подготовки дела к апелляционному рассмотрению сторонам предложено представить дополнительные доказательства, необходимые для проверки доводов жалоб: истцу - доказательства семейного положения истца, размеров доходов истца, условий проживания по месту жительства, ответчику - сведения о начисленной истцу заработной платы за период работы, об отработанном истцом времени, расчет среднедневного/среднечасового заработка истца по Постановлению Правительства Российской Федерации N 922, сведения о том, какой учет рабочего времени для истца (суммированный или нет), штатную расстановку на 19.01.2022 с указанием должностей, а также сведения о том, кто и с какого времени занимает данные должности; выписки из книги регистрации приказов о приеме, переводе, увольнении за январь 2022 г, доказательства отсутствия вакансий, которые могли быть предложены истцу. Кроме того, в Тавдинскую ЦРБ направлен запрос о предоставлении сведений о проведении медицинского освидетельствования истца относительно пригодности к работе по профессии истца, направления на освидетельствование. Такие же документы истребованы от ответчика.

Представленные сторонами доказательства и ответ на запрос приняты в качестве дополнительных доказательств, учитывая, что они необходимы для рассмотрения дела, суд первой инстанции не предлагал эти доказательства представить, часть документов (медицинские документы) не могли быть представлены в суд первой инстанции, т.к. составлены после вынесения судом решения.

В заседании судебной коллегии изначально был объявлен перерыв до 18.10.2022, который был продлен до 19.10.2022, о проведении судебного заседания и продлении перерыва уведомлены участвующие в деле лица. Истец принимала участие в процессе до объявления перерыва, после перерыва не явилась, доверив представлять свои интересы представителю. Сторона ответчика в судебное заседание не явилась, изначально прося об отложении судебного заседания (в этом ходатайстве судебной коллегией отказано), а затем прося провести судебное заседание 19.10.2022 в отсутствие представителя ответчика.

Учитывая надлежащее извещение участвующих в деле лиц, отсутствие уважительных причин неявки в процесс стороны ответчика, судебная коллегия определиларассмотреть дело при данной явке, не усмотрев оснований для отложения процесса (ч. 1 ст. 327, ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов жалоб и возражений (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что истец с 11.03.2021 работала в Обществе уборщиком служебных помещений хозяйственной службы, 20.04.2021 между сторонами заключено дополнительное соглашение к трудовому договору, в соответствии с которым истец переведена на работу машинистом топливоподачи 2 группы котельного цеха.

13.08.2022 в 17:55 в котельном цехе Общества в бункерном отделении при исполнении своих трудовых обязанностей Шаманова С.В. получила производственную травму: при проверке поступления щепы из приемного лотка ленточного транспортера, из-за того, что кусок древесной коры застрял на цепи истец наклонилась через ограждение приводного механизма транспортера N 1 и начала вытаскивать кусок коры правой рукой с движущегося транспортера, в этот момент ее правую руку затянуло под цепь и зажало между цепью и приводной звездочкой, истец смогла вытащить руку, рука была повреждена, после чего истцу в здравпункте была оказана первая помощь, по скорой помощи истец была госпитализирована.

По медицинскому заключению от 16.08.2021 травма истца отнесена к категории легких, диагноз: открытый перелом 3 пястной, диафиза 4 пястной костей, проксимальной фаланги 3 пальца, обширные рвано-скальпированные раны правой кисти с повреждением сухожилий сгибателей 2, 3, 4 пальцев и разгибателя 4 пальца, закрытый перелом локтевой кости правого предплечья.

Из медицинских документов истца, 19.11.1994 года рождения (т. 2 л.д. 72, 73, 67, т. 1 л.д. 41, 42) и расчетных листков (т. 1 л.д. 116) после травмы истец не работала, находилась на лечении, в т.ч. стационарном (с 13.08.2021 по 03.09.2021), затем на амбулаторном лечении, при котором истцу были диагностированы консолидирующиеся переломы 3, 4 пястных костей правой кисти, состояние после шва сухожилий сгибателей пальцев, смешанная невропатия лучевого нерва справа с уровня трети предплечья, 17.12.2021 истцу установлена 3 группа инвалидности до 01.01.2023, 12.01.2022 истцу на срок до 01.01.2023 определено 60% утраты профессиональной трудоспособности как последствия несчастного случая на производстве. МСЭ в программе реабилитации указано основное заболевание истца: последствия перелома на уровне запястья и кисти, последствия несчастного случая на производстве от 13.08.2021, открытый перелом основания 3 пястной, диафиза 4 пястной костей, проксимальной фаланги 3, обширные рвано-скальпированные раны правой кисти с повреждением сухожилий сгибателей 2, 3, 4 пальцев и разгибателя 4 пальца, закрытый перелом локтевой кости правого предплечья, после оперативного лечения от 14.08.2021 (наложение шва сухожилий сгибателей пальцев, остеосинтез мелких костей скелета) в виде консолидирующихся переломов, контрактуры межфаланговых и плюснефаланговых суставов 2-5 правой кисти, посттравматической невропатии срединного и локтевого нервов на уровне запястья и кисти с нарушением функции схвата и удержания правой кисти, стойкие умеренно выраженные нарушения статодинамических функций (т. 1 л.д. 34).

Истцу рекомендовано санаторно-курортное лечение и оперативное лечение, назначены медицинские препараты (т. 1 л.д. 18, 35-37, т. 2 л.д. 67-70). Истец получила в 2022 г. санаторно-курортное лечение (т. 2 л.д. 68).

У истца на иждивении двое несовершеннолетних детей, 2012 и 2016 г.г. рождения, которых истец воспитывает одна, на одного из детей выплачивается пенсия по потере кормильца в связи со смертью отца, на второго ребенка взысканы алименты, имеется задолженность по алиментам более 360000 руб. Истец с детьми проживает в частном доме без централизованных отопления, водоснабжения, что следует из справки органа местного самоуправления, представленной судебной коллегии. Мать истца умерла в 2014 г, поэтому и помощи бабушки в уходе за детьми нет. В период нахождения на санаторно-курортном лечении с детьми, по просьбе истца, вынуждена оставаться ее подруга.

По объяснениям истца, она является правшой, из-за травмы кисть правой руки фактически утратила функцию хвата, истец переучивается писать левой рукой, лишена возможности выполнять этой рукой любые действия, что создает существенные сложности в быту, учитывая необходимость топить печь в доме, приносить воду. В бытовых вопросах, которые раньше она решала сама, теперь ей помогают несовершеннолетние дети. Кисть выглядит не эстетично, что также причиняет ей страдания. Она до настоящего времени испытывает значительные болевые ощущения, вынуждена принимать лекарства. Проживая в небольшом населенном пункте, лишена возможности трудоустройства (после увольнения от ответчика и с учетом тех ограничений к труду, которые у нее теперь есть, заключением комиссии врачей от 14.07.2022 ей рекомендован лишь труд в качестве вахтера, администратора и диспетчера, ей противопоказаны работы, не исключающие воздействие вибрации, статическую или динамическую нагрузку на обе верхние конечности одновременно).

В связи с несчастным случаем на производстве Обществом изначально, 18.08.2021, был составлен акт формы Н-1 (т. 1 л.д. 12-15), по которому причины несчастного случая были определены как нарушение истцом требований инструкции по охране труда, отсутствие контроля со стороны должностных лиц за соблюдением работниками требований инструкции по охране труда, в качестве лиц, допустивших нарушение требований охраны труда, указаны истец и сменные мастер Общества, грубой неосторожности истца не установлено.

В соответствии с заключением государственного инспектора труда Обществом 30.05.2022 составлен акт формы Н-1 (т. 2 л.д. 32-36), согласно которому причинами несчастного случая явились: конструктивные недостатки и недостаточная надежность машин, механизмов и оборудования, выразившаяся в эксплуатации транспортера, разработанного в Обществе и предназначенного для перемещения непрерывным потоком древесной щепы к бункерам паровых котлов, не соответствующего государственным нормативным требованиям охраны труда и не имеющим декларации о соответствии и (или) сертификата соответствия, и не соответствующий требованиям п. п. 38. 39. 40 Технического регламента Таможенного союза "О безопасности машин и оборудования" ТР ТС 010/2011, утвержденного Решением Комиссии Таможенного союза от 18.10.2011 N 823; неудовлетворительная организация производства работ, выразившаяся в отсутствии контроля со стороны должностных лиц за соблюдением работниками требований охраны груда при производстве работ на транспортере, а также в необеспечении функционирования системы управления охраны труда в Обществе. В качестве лиц, допустивших нарушения требований охраны труда, указаны работники Общества, истец не указана, грубой неосторожности истца не установлено.

Ответчик ссылался на оспаривание им этого акта, однако вступившего в силу решения суда по данному спору нет и на момент рассмотрении дела судебной коллегией.

В октябре 2021 г. Общество по заявлению истца выплатило ей материальную помощь 10000 руб. Данных об оказании истцу Обществом иной помощи суду не представлено.

Согласно индивидуальной программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания (далее - ИПР) N 1.103.Э.66/2022 от 12.01.2022 продолжение выполнения Шамановой С.В. профессиональной деятельности невозможно, доступна профессиональная деятельность в оптимальных, допустимых условиях труда. Действие данной программы реабилитации пострадавшего распространится на период с 06.12.2021 по 01.01.2023.

19.01.2022 Шамановой С.В. под роспись вручено уведомление об отсутствии подходящей работы в соответствии с медицинским заключением, которым она уведомлена о прекращении с ней трудового договора с 19.01.2022 по п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку выполнение работы в качестве машиниста топливоподачи, установленной трудовым договором, ей противопоказано, а вакансии для перевода ее на постоянную работу, рекомендованную медицинским заключением, в Обществе отсутствуют.

Приказом Общества N 48к от 19.01.2022 трудовой договор N 74 от 22.03.2021, заключенный между Шамановой С.В. и Обществом, расторгнут, истец уволена на основании п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием у работодателя соответствующей работы, необходимой в соответствии с медицинским заключением. Основанием для увольнения истца послужила справка МСЭ-2018 N 0902482 от 12.01.2022, ИПР N 1.103.Э.66/2022 от 12.01.2022 к протоколу проведения медико-социальной экспертизы гражданина N 7.13.Э.66/2022 от 11.01.2022, акт о предоставлении документов от 19.01.2022.

Разрешая спор о взыскании компенсации морального вреда в связи с травмой, суд первой инстанции ссылался на нормы ст.ст. 21, 22, 210, 214, 216, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, установил, что истец 13.08.2021 получила травму при исполнении трудовых обязанностей при указанных в акте Н-1 обстоятельствах из-за виновных действий ответчика, не создавшего истцу безопасных условий труда, вследствие чего здоровью истца причинен тяжкий вред. Суд учел, что ответчик оказал истцу материальную помощь на сумму 10000 руб, после обращения истца с настоящим иском в суд выразил готовность выплатить истцу в счет компенсации морального 100000 руб. Суд принял во внимание, что истец, получившая вред здоровью на производстве, в течение длительного периода времени была нетрудоспособна, была лишена возможности самостоятельно выполнять ежедневные бытовые обязанности, обслуживать себя и осуществлять заботу о своих малолетних детях, нуждалась в посторонней помощи. В связи с несчастным случаем на производстве Шамановой С.В. установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 60%, установлена 3 группа инвалидности на срок до 01.01.2023, данных о восстановлении здоровья истца материалы дела не содержат. Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, суд указал на учет степени перенесенных истцом физических и нравственных страданий из-за причинения тяжкого вреда здоровью, обстоятельства, при которых был причинен вред, продолжительность и способы лечения, период реабилитации, наступление инвалидности 3 группы, индивидуальные особенности ее личности. Вместе с тем, суд пришел к выводу, что заявленный истцом размер компенсации морального вреда в связи с причинением вреда ее здоровью чрезмерно завышен, определив в качестве разумной и допустимой суммы компенсацию 300000 руб.

Проверяя доводы жалоб в части размера компенсации морального вреда в связи с повреждением здоровья, судебная коллегия приходит к выводу, что требованиям разумности и справедливости (п. 2 ст. 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации) определенная судом сумма не соответствует.

Суд, формально сославшись на учет индивидуальных особенностей личности истца, не привел данных, какие именно особенности он учел. При этом подлежал учету молодой возраст истца на момент травмы (26 лет) и на дату установления ей инвалидности из-за произведенной травмы (27 лет), тот факт, что вследствие травмы повреждения кисти истца заметны для окружающих, истец утратила функцию правой кисти, при том, что является правшой. Также суд должен был учесть семейное положение истца (истец не в браке, одна воспитывает двух несовершеннолетних детей, старшему из которых на момент травмирования истца было 9 лет, младшему - 5 лет, она является для детей единственным кормильцем, близких родственников, которые могли бы помогать истцу в уходе за детьми нет, с учетом того, что отец одного ребенка умер, отец второго ребенка воспитанием ребенка не занимался, что следует из решения суда от 2016 г, где указано, что он на 2016 г. отбывает уголовное наказание в местах лишения свободы, из справки приставов следует, что на 2021 г. задолженность по уплате им алиментов на ребенка составляла более 360000 руб, мать истца умерла в 2014 г.), условия ее быта (истец проживает с детьми в п. Азанка в доме с печным отоплением без централизованного водоснабжения).

Не учел суд с должной степенью и тот факт, что из-за производственной травмы истец до настоящего времени испытывает как болевые ощущения, так и бытовые неудобства, связанные с отсутствием возможности пользоваться хватом правой кисти.

В качестве обстоятельств, подлежащих учету, необходимо указать и тот факт, что из-за необходимости прохождения санаторно-курортного лечения вследствие травмы истец вынуждена была в 2022 г. оставлять своих несовершеннолетних детей без своего присмотра, поручая заботу о них своим знакомым, что не могло не доставлять истцу дополнительных нравственных переживаний.

Не учтены судом должным образом и обстоятельства получения истцом травмы, факт ее работы по данной профессии менее 4 месяцев до травмы, несоздание Обществом безопасных условий труда для истца, в т.ч. и в части того, что движущиеся скребки транспортера, изготовленного самим Обществом, не были закрыты защитным устройством с целью исключения доступа работника к движущимся частям транспортера, системы автоматической остановки при аварийных ситуациях нет. Кроме того, идентификация опасностей с последующей оценкой уровней профессиональных рисков произведена не в полном объеме, не оценена опасность сдавливания частей тела при производстве работ по очистке от мусора транспортера, которая стала причиной несчастного случая с истцом.

Истец получила травму, пытаясь предотвратить затор щепы для того, чтобы не сорвало цепь, предполагая, что действует в интересах работодателя, нарушив при этом инструкцию по охране труда, с которой была ознакомлена и которая запрещает извлекать попавшие внутрь транспортеров предметы, устранять завалы при работающем оборудовании. Из объяснений истца при расследовании несчастного случая по требованию ГИТ следует, что уборку мусора с движущегося транспортера она выполняла неоднократно, замечаний от должностных лиц не получала. Контроль за работой истца со стороны непосредственного руководства не осуществлялся.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалобы ответчика о том, что размер компенсации морального вреда должен быть снижен из-за грубой неосторожности истца, учитывая, что сам работодатель в актах формы Н-1 от августа 2021 г. и мая 2022 г. не устанавливал грубой неосторожности истца, что в совокупности с приведенными выше объяснениями истца об организации работы у ответчика свидетельствует о том, что данное нарушение истцом требований по охране труда ответчик не расценивал в качестве грубой неосторожности. Простая неосторожность не исключает взыскания компенсации морального вреда в размере, требуемом ко взысканию истцом, с учетом того, что именно работодатель не обеспечил работнику безопасных условий труда, что привело к травмированию работника, установлению стойкой утраты профессиональной трудоспособности на срок до 01.01.2023, определению инвалидности 3 группы, причинению значительных физических и нравственных страданий истцу как в период получения травмы, так и длительное время после этого, в т.ч. и в настоящее время.

Истец определяет размер компенсации морального вреда за данное нарушение ее прав 1500000 руб. С учетом характера полученного истцом повреждения здоровья, вины Общества в причинении вреда истцу, простой неосторожности в действиях истца, перечисленных выше индивидуальных особенностей истца, ее семейного положения, факта оказания Обществом помощи истцу лишь однократно на незначительную сумму (10000 руб.) при отсутствии в семье истца иного кормильца, кроме нее, наличии на ее иждивении двоих несовершеннолетних детей, длительной нетрудоспособности истца, значительных нравственных и физических страданий истца, продолжающихся до настоящего времени, инвалидности истца и стойкой утраты профессиональной трудоспособности на 60%, установленных истцу в молодом возрасте, потери истцом работы (по объяснениям стороны истца, истец уволена после восстановления по настоящему решению суда), проживании истца в небольшом населенном пункте, в частном доме без коммунальных удобств в ситуации, когда одна рука истца свои функции фактически утратила, необходимости последующего лечения истца (в т.ч. оперативного), иных приведенных выше обстоятельств, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для снижения суммы, определенной истцом, соответствии этой суммы требованиям разумности и справедливости.

По изложенным мотивам, на основании п. 3 ч. 1 ст. 330 ПК РФ, решение суда первой инстанции в части размера компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья, подлежит изменению, взысканная сумма компенсации - увеличению с 300000 руб. до 1500000 руб.

Разрешая спор о восстановлении истца на работе, взыскании оплаты вынужденного прогула, компенсации морального вреда за незаконное увольнение, суд учитывал нормы п. 8 ч. 1 ст. 77, ст.ст. 76, 73 Трудового кодекса Российской Федерации, ст. 63 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", п.п. 8, 9, 12 утвержденного приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 05.05.2016 N 282н Порядка проведения экспертизы профессиональной пригодности и формы медицинского заключения о пригодности или непригодности к выполнению отдельных видов работ (далее - Порядок N 282н). Суд пришел к выводу, что справка МСЭ и ИПР не могут подменять собой медицинское заключение, поскольку необходимость перевода работника на другую работу должна быть установлена специализированным органом и зафиксирована в медицинском заключении, выданном в порядке, закрепленном федеральным законом и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, что предполагает использование объективных критериев при установлении указанного факта. Поскольку на момент вынесения оспариваемого приказа об увольнении медицинское заключение, выданное в порядке, установленном приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 05.05.2016 N 282н, и подтверждающее, что истец нуждается во временном переводе на другую работу на срок более четырех месяцев или в постоянном переводе, у работодателя отсутствовало, суд указал на отсутствие у ответчика оснований для прекращения трудового договора с истцом на основании п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации. Также суд установили то, что у работодателя не имелось сведений о том, какую работу истец могла выполнять на момент увольнения, в связи с чем работодатель не мог оценить наличие работы для перевода истца по медицинским показателям.

При таких обстоятельствах суд пришел к выводу о незаконности увольнения истца, восстановил ее на прежней работе, взыскав оплату вынужденного прогула, исходя из представленных Обществом сведений о среднедневном заработке истца, не вычитая при этом выплаченное при увольнении выходное пособие. Размер компенсации морального вреда за незаконное увольнение суд определилв сумме 5000 руб. (ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

Проверяя доводы жалобы ответчика о законности увольнения, судебная коллегия находит их безосновательными.

В силу п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации основанием прекращения трудового договора является отказ работника от перевода на другую работу, необходимого ему в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, либо отсутствие у работодателя соответствующей работы (части третья и четвертая статьи 73 настоящего Кодекса).

Согласно ч. 3 ст. 73 Трудового кодекса Российской Федерации если в соответствии с медицинским заключением работник нуждается во временном переводе на другую работу на срок более четырех месяцев или в постоянном переводе, то при его отказе от перевода либо отсутствии у работодателя соответствующей работы трудовой договор прекращается в соответствии с пунктом 8 части первой статьи 77 настоящего Кодекса.

Заключения о нуждаемости истца в постоянном или во временном переводе на другую работу на срок более 4 месяцев медицинской организацией, уполномоченной на выдачу таких заключений в порядке, определенном приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 05.05.2016 N 282-н, до увольнения истца не было. Указание на невозможность продолжения выполнения истцом профессиональной деятельности и доступность для нее профессиональной деятельности в оптимальных, допустимых условиях труда содержится в ИПР, составленной бюро МСЭ.

Вместе с тем, из содержания ст. 60 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Закон N 323-ФЗ) следует, что медико-социальная экспертиза проводится в целях определения потребностей освидетельствуемого лица в мерах социальной защиты, включая реабилитацию, ее проводить уполномочены именно федеральные учреждениями медико-социальной экспертизы на основе оценки ограничений жизнедеятельности, вызванных стойким расстройством функций организма.

Согласно положениям ст.ст. 7, 8 Федерального закона от 24.11.1995 N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" медико-социальная экспертиза - признание лица инвалидом и определение в установленном порядке потребностей освидетельствуемого лица в мерах социальной защиты, включая реабилитацию, на основе оценки ограничений жизнедеятельности, вызванных стойким расстройством функций организма. Такая экспертиза осуществляется федеральными учреждениями медико-социальной экспертизы, подведомственными федеральному органу исполнительной власти, определяемому Правительством Российской Федерации.

В соответствии с ч. 1 ст. 63 Закона N 323-ФЗ экспертиза профессиональной пригодности проводится в целях определения соответствия состояния здоровья работника возможности выполнения им отдельных видов работ.

Экспертиза профессиональной пригодности проводится врачебной комиссией медицинской организации с привлечением врачей-специалистов по результатам предварительных медицинских осмотров и периодических медицинских осмотров. По результатам экспертизы профессиональной пригодности врачебная комиссия выносит медицинское заключение о пригодности или непригодности работника к выполнению отдельных видов работ (ч. 2 этой же статьи).

В силу ч. 3 ст. 63 Закона N 323-ФЗ порядок проведения экспертизы профессиональной пригодности, форма медицинского заключения о пригодности или непригодности к выполнению отдельных видов работ устанавливаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Такой порядок, форма медицинского заключения утверждены приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 05.05.2016 N 282-н.

В силу п. 2 Порядка N 282н экспертиза профессиональной пригодности проводится по результатам предварительных медицинских осмотров и периодических медицинских осмотров (далее - обязательный медицинский осмотр) в отношении работников, у которых при проведении обязательного медицинского осмотра выявлены медицинские противопоказания к осуществлению отдельных видов работ.

Экспертиза профессиональной пригодности проводится в медицинской организации или структурном подразделении медицинской организации либо иной организации независимо от организационно-правовой формы, имеющей лицензию на осуществление медицинской деятельности по экспертизе профессиональной пригодности "1" (далее - медицинская организация) - п. 3 Порядка N 282н.

Согласно п. 6 Порядка N 282н для проведения экспертизы профессиональной пригодности работник представляет в медицинскую организацию: документ, удостоверяющий личность; направление, выданное медицинской организацией, проводившей обязательный медицинский осмотр, в ходе которого выявлены медицинские противопоказания к осуществлению отдельных видов работ; медицинское заключение по результатам обязательного медицинского осмотра, выданное работнику.

Врачебная комиссия медицинской организации на основании результатов обязательного медицинского осмотра выносит одно из следующих решений о признании работника: пригодным по состоянию здоровья к выполнению отдельных видов работ; временно непригодным по состоянию здоровья к выполнению отдельных видов работ; постоянно непригодным по состоянию здоровья к выполнению отдельных видов работ. В случае вынесения решения о временной непригодности по состоянию здоровья к выполнению отдельных видов работ указывается обоснование данного решения и сроки временной непригодности с рекомендациями о проведении дополнительных исследований (лабораторных, инструментальных исследований) и (или) соответствующего лечения (п. 8 Порядка N 282н).

В силу п. 9 Порядка N 282н решение врачебной комиссии оформляется в виде протокола.

Согласно п. 12 Порядка N 282н на основании протокола врачебной комиссии уполномоченный руководителем медицинской организации медицинский работник оформляет медицинское заключение о пригодности или непригодности к выполнению отдельных видов работ (далее - Медицинское заключение) по форме, предусмотренной приложением N 2 к настоящему приказу.

В указанном порядке истец на экспертизу профессиональной пригодности работодателем не направлялась, ее обследование в таком порядке не проводилось (до увольнения 19.01.2022), ей не выдавалось названное медицинское заключение уполномоченной организацией, не определялось работа, необходимая истцу в соответствии с медицинским заключением, выданным в соответствии с нормами Порядка N 282н.

Ссылка в жалобе на то, что ИПР составлено на основании данных о профессиональной деятельности истца и содержит указания на невозможность продолжения такой работы, отклоняется, учитывая, что приведенными выше нормами четко регламентирован порядок выдачи медицинского заключения о непригодности работника к работе и о необходимости перевода на другую работу, эти полномочия не отнесены к полномочиям МСЭ, устанавливающей инвалидность и связанные с такой инвалидностью обстоятельства ограничений. Более того, в ИПР МСЭ указано, что истец может выполнять работу в допустимых условиях труда (без конкретизации такой работы), при том, что и работа, на которой истец получила травму, была так же в допустимых условиях труда. Какая именно работа необходима истцу в связи с установленной инвалидностью, эксперты МСЭ не определяли (и не могли определять в силу своих полномочий).

Судебная коллегия отмечает, что только после восстановления истца на работе оспариваемым решением суда ответчик направил истца на освидетельствование с учетом Порядка N 282н, выдав направления в медицинскую организацию как по работе машиниста топливоподачи, так и по вакансии уборщика служебных помещений. Составленными Тавдинской ЦРБ заключениями по форме, установленной Порядком N 282н, в июне 2022 г. констатирована непригодность истца к работе машинистом топливоподачи и уборщиком, а также указано, что истец может работать вахтером, администратором и диспетчером. Таким медицинским заключением на момент увольнения истца 19.01.2022 ответчик не располагал, что исключало как законность увольнения истца по п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, так и возможность соблюдения установленных этой нормой и ч. 3 ст. 73 Трудового кодекса Российской Федерации гарантий по переводу работника на вакансии, которые он может занимать по состоянию здоровья.

Применять указанные заключения на прошлое время невозможно, т.к. в любом случае порядок увольнения истца 19.01.2022 нарушен, увольнение было произведено безосновательно.

Дополнительно судебная коллегия отмечает, что ответчик, не имея к дате увольнения 19.01.2022 медицинского документа о том, какую работу истец может выполнять по состоянию здоровья, не доказал и факт отсутствия у него вакансий, на которые истец могла бы быть переведена по состоянию здоровья, при том, что увольнение по п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации будет законным лишь при доказанности работодателем либо факта отказа работника от перевода на другую работу, необходимого ему в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, либо факта отсутствия у работодателя соответствующей работы (ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

По приведенным мотивам решение о восстановлении истца на работе и признании незаконным увольнения 19.01.2022 является правильным (ч. 1 ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации).

Соответственно, были основания у суда и для взыскания оплаты вынужденного прогула (ч. 2 ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации), компенсации морального вреда в связи с незаконным увольнением (ч. 9 ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации).

В рамках проверки решения суда о взыскании оплаты вынужденного прогула судебная коллегия отмечает, что с учетом ч. 2 ст. 394, ст. 139 Трудового кодекса Российской Федерации, п. 13 Порядка исчисления средней заработной платы, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 24.12.2007 N 922, принимая во внимание, что у истца был суммированный учет рабочего времени (п. 5.2 ПВТР в т. 1 л.д. 97), подлежал учету среднечасовой заработок истца, а не среднедневной заработок, что не учел суд при принятии решения по делу.

Судебная коллегия предложила ответчику представить расчет среднечасового заработка истца по Постановлению Правительства Российской Федерации от 24.12.2007 N 922. Ответчиком был представлен расчет, произведенный из заработка за период с мая по июль 2021 г, данных о начисленных суммах и отработанных часах за иные месяцы суду не представлено сторонами. По расчету ответчика, который не оспорен стороной истца, согласившейся с таким размером среднечасового заработка истца, среднечасовой заработок составил 96 руб. 88 коп. Именно указанное значение судебная коллегия принимает во внимание при расчете. В периоде вынужденного прогула (с 20.01.2022 по 17.06.2022) по производственному календарю было 798 ч, вследствие чего средний заработок (с учетом НДФЛ) за этот период равен 77310 руб. 24 коп, без НДФЛ (13%) - 67259 руб. 91 коп.

С учетом п. 62 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" при взыскании среднего заработка в пользу работника, восстановленного на прежней работе, или в случае признания его увольнения незаконным выплаченное ему выходное пособие подлежит зачету. Истцу выходное пособие, с учетом нормы ч. 7 ст. 178 Трудового кодекса Российской Федерации, выплачивалось при увольнении в сумме 6734 руб. 40 коп. (т. 1 л.д. 113). Это выходное пособие из сумы оплаты вынужденного прогула судом вычтено не было.

Из суммы выходного пособия НДФЛ не уплачивается, а потому для зачета суммы выходного пособия надлежит из оплаты вынужденного прогула без НДФЛ вычесть суму выходного пособия, на оставшуюся суму затем начислить НДФЛ, данная сумма и будет составлять сумму оплаты вынужденного прогула: 67259 руб. 91 коп. - 6734 руб. 40 коп. = 60525, 31 руб. х 1, 13 = 68393, 83 руб. (с удержанием при выплате НДФЛ).

Решение суда в части размера оплаты вынужденного прогула надлежит изменить на основании п. 4 ч. 1 ст. 330, п. 2 ч. 2 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, уменьшив сумму оплаты с 77504 руб. до 68393 руб. 83 коп.

Доводы жалобы ответчика о недоказанности факта причинения истцу морального вреда незаконным увольнением с работы отклоняются, учитывая, что нарушено конституционное право истца на труд, истец, являющаяся единственным кормильцем в семье, на иждивении которой находятся двое несовершеннолетних детей, по вине ответчика лишена возможности получения заработка из-за незаконного увольнения. Объяснения стороны истца о причинении такого вреда являются одним из видов доказательств (ч. 1 ст. 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а потому подтверждают факт причинения истцу морального вреда.

Ссылка в жалобе на завышенный размер компенсации морального вреда (5000 руб.) и необходимость взыскания в возмещение морального вреда в связи с незаконным увольнением 2000 руб. несостоятельна, т.к. требованиям разумности сумма 2000 руб. не отвечает, принимая во внимание факт допущенного ответчиком нарушения прав истца на труд. Судом положения ч. 9 ст. 394, ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации не нарушены, при том, что и сторона истца согласилась с таким размером компенсации морального вреда, считая его разумным и справедливым возмещением.

Доводы жалобы ответчика о завышенном размере судебных расходов, возмещенных истцу, отклоняются, т.к. суд частично удовлетворил ходатайство истца о возмещении судебных издержек, взыскав из 30000 руб. лишь 20000 руб, а потому понесенные истцом расходы по направлению жалоб в ГИТ не возмещались истцу в связи с рассмотрением данного дела. Объем заявленных требований, проделанной представителем истца по делу работы, в т.ч. с учетом ее участия в судебных заседаниях, представления доказательств, свидетельствует о разумности взысканной судом суммы (20000 руб.) в возмещение судебных издержек (ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), при том, что ответчик достаточных и относимых доказательств чрезмерности таких расходов не представил, свои доводы о завышенном размере судебных расходов не доказал.

Иных доводов жалобы сторон не содержат.

Поскольку судебной коллегией изменено решение суда в части размера оплаты вынужденного прогула, подлежит корректировке и размер госпошлины, взысканной с ответчика в доход местного бюджета. С учетом положений ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации, за иск имущественного характера (о взыскании оплаты вынужденного прогула) ответчик должен уплатить в местный бюджет госпошлину 2252 руб, плюс по 300 руб. за каждое требование неимущественного характера (за компенсацию морального вреда в связи с повреждением здоровья, за восстановление истца на работе, за компенсацию морального вреда в связи с незаконным увольнением), 900 руб, итого - 3152 руб. за рассмотрение дела на стадии суда первой инстанции. Кроме того, поскольку жалоба истца удовлетворена, а истец освобождена от судебных расходов, с ответчика, в порядке ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации надлежит взыскать в доход местного бюджета 150 руб. - госпошлину за апелляционное рассмотрение дела по жалобе истца.

Руководствуясь п. 2 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Тавдинского районного суда Свердловской области от 17.06.2022 в части размера компенсации морального вреда, взысканной с ООО "Тавдинский фанерно-плитный комбинат" в пользу Шамановой С.В. в связи с повреждением здоровья, размера оплаты вынужденного прогула изменить, указав на взыскание с ООО "Тавдинский фанерно-плитный комбинат" (ИНН 6676001007) в пользу Шамановой Стеллы Валерьевны (паспорт 6514 992212, выдан Отделением УФМС России по Свердловской области в г. Тавде 17.03.2015) компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья, 1500000 руб. (вместо 300000 руб.), оплату вынужденного прогула 68393 руб. 83 коп. (вместо 77504 руб.) с удержанием при выплате НДФЛ.

Это же решение суда изменить в части размера госпошлины, взысканной с ответчика в доход местного бюджета, указав на взыскание 3152 руб.

Взыскать с ООО "Тавдинский фанерно-плитный комбинат" (ИНН 6676001007) в доход местного бюджета госпошлину за апелляционное рассмотрение дела по жалобе истца 150 руб.

В остальной части решение Тавдинского районного суда Свердловской области от 17.06.2022 оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика - без удовлетворения.

Председательствующий Я.Ю. Волкова

Судья А.Е. Зонова

Судья Ж.А. Мурашова

...