Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 01 ноября 2022 г. по делу N 8Г-23085/2022[88-23470/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Кизирбозунц Т.Т, судей Арзамасовой Л.В, Пияковой Н.А, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Басса Дмитрия Владимировича на решение Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 27 июля 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 15 июня 2022 г. по гражданскому делу N2-1507/2021 по иску Басса ФИО1 к Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики "Городская клиническая больница N 1 Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики", Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики "Первая Республиканская клиническая больница Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики" о возмещении материального ущерба, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Арзамасовой Л.В, заключение прокурора Мигунова В.Ю, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Басс Д.В. обратился в суд с иском к Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики "Городская Клиническая больница N1 Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики" (далее - ГКБ N1), Бюджетному учреждению здравоохранения Удмуртской Республики "Первая Республиканская клиническая больница Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики" (далее по тексту - Первая РКБ) о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, причиненных смертью близкого родственника в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи.

В обоснование иска указано, что Бассу Владимиру Израйлевичу, который приходится истцу отцом, при поступлении в вышеуказанные медицинские учреждения оказана некачественная медицинская помощь, а именно:

- в Перовой РКБ неправильно, несвоевременно был установлен диагноз, неправильно выбрана маршрутизация Басса В.И. 24 июня 2019 г. - госпитализация в дежурное терапевтическое отделение ГКБ N 2;

- в ГКБ N1 неправильно, несвоевременно был установлен диагноз, недооценена тяжесть состояния Басса В.И. 23 июня 2019 г, как следствие, Басс В.И. не был госпитализирован, а даны рекомендации по дальнейшему обследованию в амбулаторных условиях.

28 июня 2019 г. отец истца умер в Бюджетном учреждении здравоохранения "Городская клиническая больница N6 Министерства Здравоохранения Удмуртской Республики" (далее - ГКБ N6), причиной смерти указан отек мозга, ишемический инфаркт ствола головного мозга.

Ссылаясь на неизгладимый моральный вред, выразившийся в претерпевании нравственных страданий в связи со смертью отца из-за оказанной ему некачественной медицинской помощи, а также на то, что понесены расходы на услуги погребения, истец просил суд взыскать с ответчиков материальный ущерб в размере 34000 руб. (ритуальные услуги) - по 17000 руб. с каждого из ответчиков; компенсацию морального вреда в размере 3000000 руб. - по 1500000 руб. с каждого из ответчиков.

В ходе рассмотрения дела истец на основании статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации изменил требования в части размера материального ущерба, увеличив его до 93000 руб.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора, привлечены АО "Страховая компания "Согаз-Мед", Министерство здравоохранения Удмуртской Республики.

Решением Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 27 июля 2021 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 15 июня 2022 г, исковые требования Басса Д.В. оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе Басс Д.В. ставит вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений, ссылаясь на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела, нарушение и неправильное применение норм материального и процессуального права.

В письменных возражениях относительно кассационной жалобы Перовая РКБ полагает состоявшиеся по делу судебные акты законными и обоснованными.

В судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции не явились, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела, Басс Д.В, представители Первой РКБ, ГКБ N1, АО "Страховая компания "Согаз-Мед", Министерства здравоохранения Удмуртской Республики. Судебная коллегия, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, выслушав заключение прокурора, полагавшего состоявшиеся по делу судебные акты подлежащими отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

Согласно части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены судами при рассмотрении настоящего дела.

Как установлено судами и следует из материалов дела, истец Басс Дмитрий Владимирович приходится сыном Бассу Владимиру Израйлевичу, умершему 28 июня 2019 г.

Судом установлено, что истцом понесены расходы на погребение отца в сумме 59000 руб.

Из протокола патолого-анатомического вскрытия N 371 от 28 июня 2019 г. следует, что Басс В.И. умер 28 июня 2019 г. в 03:30 в ГКБ N 6, куда был переведен из кардиологического отделения БК 2, куда направлен Второй ГКБ, заключительный клинический диагноз: основное: острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу, предположительно от 24 июня 2019 г, в бассейне основной артерии, недифференцированный вариант, в виде грубой общемозговой симптоматики, грубого бульбарного синдрома. Осложнение: отек, дислокация головного мозга, кома 3; конкур: острый инфаркт миокарда от 25 июня 2019 г.; фон: атеросклероз аорты и ее ветвей, ИБС, прогрессирующая стенокардия от 24 июня 2019 г, постинфарктный кардиосклероз (неизвестной давности), дегенеративный атеросклеротический аортальный стеноз 1ст+НАК 0-1 ст. НТК 1-2 ст. Сопутствующий: гипертоническая болезнь 3 ст. риск 4. ХСН 2А (застой в легких) ФК, сахарный диабет 2 типа, декомпенсация, внебольничная правосторонняя верхнедолевая пневмония, тяжелое течение, ДН 2-3.

Патолого-анатомический диагноз: код по МКБ-Х 1 63.5. Основное заболевание: ЦВБ: ишемический инфаркт ствола мозга и правого полушария мозжечка. Фоновое: общий атеросклероз с преимущественным поражением аорты, мозговых и венечных артерий, стадия осложненных изменений. Осложнения основного заболевания: отек головного мозга и его вклинение в большое затылочное отверстие, церебро-кардиальный синдром: острый инфаркт миокарда задней стенки левого желудочка, острая сердечная недостаточность: альвеолярный отек легких, нарушение микроциркуляции. Сопутствующие заболевания: ИБС, мелкоочаговый кардиосклероз, гипертоническая болезнь (гипертрофия миокарда левого желудочка 23 мм, масса сердца 420 г, нефросклероз), хроническая сердечная недостаточность (левосторонний гидроторакс 200 мл, внутренние отеки, "мускатная" печень.

Сопоставление заключительного клинического диагноза и патолого-анатомического диагноза: совпадение.

Дефекты оказания медицинской помощи не выявлены.

Причина смерти: отек-дислокация головного мозга в сочетании с острой сердечной недостаточностью.

Судом установлено, что Басс В.И. был доставлен в приемное отделение Первой РКБ в 03:23 23 июня 2019 г, врачом собран анамнез, проведена компьютерная томография головного мозга, направлен в п.п. неврологического отделения по м.о. (ГКБ N 1), осмотрен неврологом Степановым Д.П, однако от госпитализации Басс В.И. отказался.

В 00:52 25 июня 2019 г. Басс В.И. снова доставлен в Первую РКБ, осмотрен врачом приемного отделения, выставлен диагноз: данных за ОНМК на момент исследования нет, гипертонический криз. Направлен на стационарное лечение в терапевтическое отделение Второй ГКБ, однако от госпитализации Басс В.И. отказался.

Из акта медико-экономической экспертизы страхового случая (целевого) от 12 ноября 2019 г, составленного специалистом-экспертом Удмуртского филиала АО "Страховая компания "Согаз-Мед" Мещеряковой Е.Н, следует, счет на оплату медицинской помощи ГКБ N 1 не подавался. В представленной копии журнала приема амбулаторных пациентов имеется письменный отказ пациента от предложенной госпитализации в ГКБ N 1, подписанный пациентом 23 июня 2019 г.

Из акта экспертизы качества медицинской помощи N 937 от 11 ноября 2019 г, составленного экспертом качества медицинской помощи Пинес А.Л. по поручению Удмуртского филиала АО "Страховая компания "Согаз-Мед", следует что в период оказания медицинской помощи отцу истца 23 июня 2019 г. в Первой РКБ выявлены дефекты медицинской помощи/нарушения при оказании медицинской помощи: пациенту неверно установлен диагноз. Эпиприступ может быть дебютом ОНМК. Нарушена преемственность, не начато лечение.

Из акта экспертизы качества медицинской помощи N 936 от 11 ноября 2019 г, составленного экспертом качества медицинской помощи Пинес А.Л. по поручению Удмуртского филиала АО "Страховая компания "Согаз-Мед" следует, в период оказания медицинской помощи отцу истца 25 июня 2019 г. в Первой РКБ выявлены дефекты медицинской помощи/нарушения при оказании медицинской помощи: в неврологическом статусе не отражены патологические кистевые и стопные знаки, нистагм. В анализах обращает внимание - L-12, 3, сахар крови 15, 9 мм/л. Нет осмотра терапевта, ЭКГ. Дефекты в сборе анамнеза, обследовании привели к неверной постановке диагноза. У пациента имело место ОНМК в ВББ от 23 июня 2019 г. Неверно установлен диагноз. Лечение не проводилось по стандарту Приказа Минздрава России N 1740н от 29 декабря 2012 г. Преемственность не соблюдена: рекомендована госпитализация в терапевтическое отделение с гипертоническим кризом. Пациенту повторно выставлен неверный диагноз, несмотря на правильный прогноз СМП. Пациент не госпитализировался своевременно с РСЦ, не проводилось лечение пациента, что привело к развитию рецидива инсульта в бассейне основной артерии.

Из экспертного заключения (протокола оценки качества медицинской помощи) ОАО "СОГАЗ-Мед", следует, что медицинской организацией ГКБ N 6 в период с 25 июня 2019 г. по 27 июня 2019 г. медицинская помощь пациенту Бассу В.И. оказана в соответствии с порядком и стандартом оказания медицинской помощи. Значимых ошибок, повлиявших на течение заболевания и его исход, при экспертизе представленной медицинской документации не выявлено.

Согласно экспертному заключению ЭГО/4108 (протокол оценки качества медицинской помощи), выполненному Пинес А.Л, последним отмечено, что в ГКБ N 6 не распознан при жизни инфаркт миокарда, ОНМК распознан на 2-е сутки.

Из экспертного заключения Удмуртского филиала "АО Страховая компания "СОГАЗ-Мед" следует, что 25 июня 2019 г. в ГКБ N 2 обследование и лечение не проведено при подозрении на ОНМК. Несвоевременная консультация реаниматолога. Транспортировка в сосудистый центр ГКБ N6 оказана своевременно.

Согласно протоколу мультидисциплинарной экспертизы качества медицинской помощи N 57 от 12 ноября 2019 г, выполненной АО СК "СОГАЗ-Мед", при проведении экспертных мероприятий с целью оценки качества оказанной медицинской помощи пациенту Бассу В.И. выявлены нарушения со стороны сосудистого центра Первой РКБ, выразившиеся в неправильно выставленном диагнозе, нарушении маршрутизации пациента и, как следствие, несвоевременном начале лечения, приведшее к прогрессированию заболевания. Медицинская помощь на стационарном этапе ГКБ N 6 оказана в соответствии с порядком и стандартом оказания медицинской помощи в стационаре пациентам кардиологического профиля с ОКС без подъема сегмента ST, и неврологического профиля с ОНМК. Несмотря на проводимое лечение состояние пациента прогрессивно ухудшалось ввиду наличия двух тяжелых конкурирующих заболевания острого нарушения мозгового кровообращения и острого инфаркта миокарда, смерть пациента по результатам анализа представленных медицинских карт стационарного больного была не предотвратима.

Определением суда от 7 сентября 2020 г. по ходатайству стороны истца назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза с обязательным участием специалистов, обладающих познаниями по медицинским специальностям "неврология", "терапия", "кардиология", "патологическая анатомия", врача-рентгенолога, проведение которой было поручено Кировскому областному государственному бюджетному судебно-экспертному учреждению здравоохранения "Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы".

Из заключения N 189 Кировского областного государственного бюджетного судебно-экспертного учреждения здравоохранения "Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" следует, что судебно-медицинская комиссия на основании изучения представленных медицинских документов, с учетом материалов дела и в соответствии с поставленными вопросами, пришла к следующим выводам:

- Басс Владимир Израйлевич, 1939 года рождения, проходил следующие этапы диагностики и лечения.

- 23 июня 2019 г. в 03 часа 23 минуты доставлен бригадой скорой медицинской помощи в приемное отделение Первой РКБ в связи с потерей сознания. Проведена компьютерная томография головного мозга (результат: энцефалопатия, умеренные атрофические изменения вещества головного мозга). Общее состояние оценено как удовлетворительное, сознание ясное, артериальное давление 110/60 мм.рт.ст, менингеальных и патологических стопных знаков не имелось. Неврологической симптоматики инсульта не было, пациент направлен в неврологическое отделение, от госпитализации отказался.

- 23 июня 2019 г. в 04 часа 09 минут вызвана скорая медицинская помощь, установленный диагноз: "Эпилепсия, судорожный приступ впервые выявленный".

- 24 июня 2019 г. в 23 часа 30 минут вызвана скорая медицинская помощь, пациент доставлен в стационар в 00 часов 55 минут 25 июня 2019 г. с диагнозом: "Острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу в левой гемисфере (от 23 июня 2019 г.)... ".

- 25 июня 2019 г. в 00 часов 55 минут доставлен бригадой скорой медицинской помощи в приемное отделение Первой РКБ в связи жалобами на головокружение несистемного характера, многократную рвоту. Сознание ясное, частота сердечных сокращений 80 в минуту, артериальное давление 180/90 мм.рт.ст, неврологической симптоматики не было, направлен на стационарное лечение, от которого пациент отказался.

- 25 июня 2019 г. в 08 часов 30 минут Басс В.И. поступил в отделение терапии ГКБ N 2. Заключительный клинический диагноз: "Основной: ИБС. Стабильная стенокардия напряжения. ФК III (кл.). ГБ III, р.4 (атеросклероз, возраст, ИБС). Осложнение: ХСН ПА (венозный застой в легких). ФК II-IIL Сопутствующий: ОНМК?". После консультации реаниматолога принято решение о переводе в профильный сосудистый центр в сопровождении медицинских работников.

- 25 июня 2019 г. в 12 часов 35 минут поступил в отделение кардиологии ГКБ N 6. Заключительный клинический диагноз: "Основной: ИБС. Прогрессирующая стенокардия (от 24 июня 2019 г.). Постинфарктный кардиосклероз (неизвестной давности). Атеросклероз аорты и ее ветвей. Дегенеративный атеросклеротический аортальный стеноз 2 ст. + НАК 0-1 ст. НМК 2 ст. НТК 1-2 ст. Гипертоническая болезнь III стадия 3 степени риск 4. ХСН НА (венозный застой в легких). ФКЗ. Сахарный диабет, 2 тип, средней степени тяжести, декомпенсация. Внебольничная правостороння верхнедолевая пневмония, тяжелое течение. ДН 2-3. ОНМК по типу ишемии в ВББ от 24 июня 2019 г. в виде грубой общемозговой симптоматики, бульбарного синдрома. Цереброкардиальный синдром". Весь период лечения состояние было тяжелым за счет нарастающей неврологической симптоматики (по данным СКТ головного мозга было подтверждено острое нарушение мозгового кровообращения); был переведен в неврологическое отделение ПСЦ ГКБ N 6 О АР N2.

- 27 июня 2019 г. поступил в ГКБ N 6, где находился на стационарном лечении в реанимационном отделении до 03.00 28 июня 2019 г. Заключительный клинический диагноз: "Основной: острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу, предположительно от 24 июня 2019 г. в бассейне основной артерии, недифференцированный вариант в виде грубой общемозговой симптоматики, грубого бульбарного синдрома. Осложнение: Отек, дислокация головного мозга. Кома III. Конкурирующий диагноз: Острый инфаркт миокарда от 25 июня 2019 г. Фон: Атеросклероз аорты и ее ветвей. ИБС. Прогрессирующая стенокардия (от 24 июня 2019 г.). Постинфарктный кардиосклероз (неизвестной давности). Дегенеративный атеросклеротический аортальный стеноз 1 ст. + НАК 0-1 ст. НМК 2 ст. НТК 1-2 ст. Сопутствующий диагноз: Гипертоническая болезнь III стадии, риск 4. ХСН НА (застой в легких). ФК 3. Сахарный диабет 2 типа, декомпенсация. Внебольничная правосторонняя верхнедолевая пневмония, тяжелое течение. ДН II- III". На фоне проводимой терапии состояние Басса В.И. ухудшалось, нарастала общемозговая симптоматика, 28 июня 2019 г. в 03:00 наступила остановка сердечной деятельности, реанимационные мероприятия без эффекта, констатирована биологическая смерть.

- После проведенного патологоанатомического исследования был установлен морфологический диагноз: "Основное заболевание: цереброваскулярная болезнь: ишемический инфаркт ствола мозга и правого полушария мозжечка. Фоновое: общий атеросклероз с преимущественным поражением аорты, мозговых и венечных артерий, стадия осложненных изменений. Осложнения основного заболевания: отек головного мозга и его вклинение в большое затылочное отверстие. Церебро-кардиальный синдром: острый инфаркт миокарда задней стенки левого желудочка. Острая сердечная недостаточность: альвеолярный отек легких; нарушение микроциркуляции. Сопутствующие заболевания: ИБС. Мелкоочаговый кардиосклероз. Гипертоническая болезнь (гипертрофия миокарда левого желудочка 23 мм, масса сердца 420 г; нефросклероз). Хроническая сердечная недостаточность (левосторонний гидроторакс 200 мл, внутренние отеки, "мускатная" печень)".

- Смерть Басса В.И. наступила от цереброваскулярной болезни: ишемический инфаркт ствола мозга и правого полушария мозжечка (основная, первоначальная причина смерти), осложнившейся отеком и дислокацией головного мозга (непосредственная причина смерти).

- В протоколе патологоанатомического вскрытия Басса В.И. не зафиксированы какие-либо морфологические признаки (макроскопические и микроскопические), позволяющие определить давность инфаркта мозга. Установить давность возникновения инфаркта мозга у Басса В.И. возможно лишь по клиническим данным: первые признаки инсульта были установлены 26 июня 2019 г.

- Исходя из данных протокола патологоанатомического вскрытия, давность возникновения инфаркта миокарда находится в промежутке времени от нескольких часов до одних суток. Это подтверждается обнаружением при гистологическом исследовании в ткани миокарда сердца очага некроза с нейтрофильной инфильтрацией.

- Инсульт определяется как быстроразвивающиеся клинические признаки очагового (или общего) нарушения функции головного мозга, наблюдающиеся более 24 часов или приводящие к смерти при отсутствии каких-либо причин, кроме причин сосудистого происхождения ("Клинические рекомендации по ведению больных с ишемическим инсультом и транзиторными ишемическими атаками"), у пациента Басса В.И. первые указания на наличие подобных симптомов появились 26 июня 2019 г. в 06 часов, когда у него развилось угнетение сознания до уровня сопора. Достоверных диагностических критериев, свидетельствующих о наличии инфаркта ствола головного мозга и мозжечка у Басса В.И. 23 июня и 25 июня 2019 г, не имеется.

- 23 июня 2019 г. диагноз: "Синкопальное состояние" был установлен Бассу В.И. неверно, так как в листе выезда бригады скорой медицинской помощи отмечено, что у пациента были судороги, которые прекратились до приезда бригады; также отмечалось выраженное психомоторное возбуждение. Данная симптоматика более характерна для судорожного приступа. Вместе с тем, медицинская помощь пациенту была оказана верно (введены противосудорожные препараты), правильно выбрана маршрутизация пациента (неврологическое отделение). 25 июня 2019 г. диагноз: "Гипертонический криз" был установлен верно, поскольку имеющаяся симптоматика соответствовала его клинической картине, был зафиксирован выраженный подъем артериального давления до 180/90 мм рт.ст. Дальнейшее направление в терапевтическое отделение осуществлено верно.

- Бассу И.В. 23 июня 2019 г. и 25 июня 2019 г. в Первой РКБ медицинская помощь была оказана своевременно и правильно, в соответствии с верно установленными диагнозами, маршрутизация пациента была избрана правильно.

- При оказании медицинской помощи Бассу В.И. на всех ее этапах каких-либо дефектов и недостатков не установлено. Между действиями медицинских работников на всех этапах оказания медицинской помощи и наступлением смерти Басса В.И. причинно-следственной связи не имеется.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований Басса Д.В. о компенсации морального вреда в связи со смертью его отца Басса В.И. вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суд первой инстанции сослался на положения статей 151, 1064, 1068, 1094, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 4, 10, 19, 22, 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" разъяснения, содержащиеся в пунктах 11, 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", заключение судебной экспертизы, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований Басса Д.В, указав на отсутствие доказательств некачественного оказания медицинских услуг Бассу В.И. и наличия дефектов в оказании медицинской помощи данному пациенту на всех ее этапах, а также на то, что между действиями медицинских работников на всех этапах оказания медицинской помощи и наступлением смерти Басса В.И. причинно-следственная связь отсутствует, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии оснований для возложения на ответчиков ответственности в виде компенсации морального вреда и возмещения материального ущерба.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит, что выводы судебных инстанций сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" к основным принципам охраны здоровья граждан относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации 30 ноября 2005 г. N 704 утвержден стандарт медицинской помощи больным с камнями почек, где приведен перечень необходимых мероприятий для диагностики и лечения указанного заболевания.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи с нормами Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относятся жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" даны разъяснения о том, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина").

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинная связь между наступившим вредом и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде физических и нравственных страданий потерпевшего. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага (в настоящем случае - право на родственные и семейные связи), при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Обращаясь в суд с требованиями о компенсации морального вреда, истец Басс Д.В. в качестве основания заявленных требований указал на ненадлежащее оказание медицинской помощи его отцу Бассу В.И. сотрудниками Перовой РКБ и ГКБ N1, приведшее к его смерти.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ответчики по настоящему делу - Перовая РКБ и ГКБ N1 - должны доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Бассу Д.В. в связи со смертью его отца Басса В.И, медицинская помощь которому была оказана, как утверждал истец, ненадлежащим образом.

Однако суды первой и апелляционной инстанций неправильно истолковали и применили к спорным отношениям нормы материального права, регулирующие отношения по компенсации морального вреда, причиненного гражданину, в их взаимосвязи с нормативными положениями, регламентирующими обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, включая государственные гарантии обеспечения качества оказания медицинской помощи.

Суждение судебных инстанций о том, что одним из условий наступления ответственности за причинение морального вреда является наличие прямой причинной связи между противоправным поведением ответчиков (Перовой РКБ и ГКБ N1) и наступившим вредом - смертью Басса В.И. (отца Басса Д.В.), повлекшей причинение Бассу Д.В. моральных страданий, противоречит приведенному правовому регулированию спорных отношений, которым возможность взыскания компенсации морального вреда не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Судебными инстанциями не учтено, что в данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками Перовой РКБ и ГКБ N1 медицинской помощи Бассу В.И. могли способствовать ухудшению состояния его здоровья и привести к неблагоприятному для него исходу, то есть к смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (постановка неправильного диагноза и, как следствие, неправильное лечение пациента, непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.) причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Судами первой и апелляционной инстанций вследствие неправильного применения норм материального права не дана оценка доводам истца Басса Д.В. о наличии дефектов оказания медицинской помощи его отцу Бассу В.И, в том числе о неверном установлении диагноза, как в Перовой РКБ, так и в ГКБ N1, о недооценке тяжести состояния в ГКБ N1, о непредоставлении полной информации при отказе Басса В.И. от госпитализации.

Рассматривая настоящее дело, суды первой и апелляционной инстанций не выяснили, были ли приняты сотрудниками ответчиков, как Перовой РКБ, так и ГКБ N1, все необходимые и возможные меры, в том числе предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи, для своевременного и квалифицированного обследования Басса В.И. по указанным им жалобам и в целях установления правильного диагноза, правильно ли были организованы обследование Басса В.И. и его лечение, какие мероприятия проводились работниками медицинских организаций по сохранению жизни Басса В.И. в угрожающей его жизни ситуации, имелась ли у ответчиков возможность оказать Бассу В.И. необходимую и своевременную медицинскую помощь, в то время как в соответствии с пунктом 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации именно на ответчиках лежала обязанность доказывания своей невиновности в причинении морального вреда Бассу Д.В. в связи со смертью его отца Басса В.И. вследствие оказания ему ненадлежащей медицинской помощи.

При таких обстоятельствах выводы судов первой и апелляционной инстанций об отказе в удовлетворении исковых требований Басса Д.В. ввиду отсутствия причинно-следственной связи между действиями медицинских работников на всех этапах оказания медицинской помощи Бассу В.И. и наступившими последствиями в виде ухудшения его здоровья и смерти нельзя признать правомерным, так как он сделан без учета положений Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статей 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений по их применению, изложенных в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" и от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина".

Судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении настоящего дела существенно нарушены нормы процессуального права.

Частью 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел (часть 2 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (части 1 и 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заявленные требования рассматриваются и разрешаются по основаниям, указанным истцом, а также по обстоятельствам, вынесенным судом на обсуждение в соответствии с частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ (пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении").

Требования процессуального закона о доказательствах и доказывании судами первой и апелляционной инстанций соблюдены не были.

По данному делу юридически значимыми и подлежащими установлению с учетом правового обоснования Бассом Д.В. заявленных исковых требований положениями Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статей 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации и иных норм права, подлежащих применению к спорным отношениям, являлось выяснение обстоятельств, касающихся того, повлияли ли выявленные дефекты (в частности, неверное установление диагноза "Синкопальное состояние" 23 июня 2019 г.) оказания медицинской помощи Бассу В.И, как Перовой РКБ, так и ГКБ N1, на правильность постановки ему диагноза, назначения и проведения соответствующего лечения и развитие летального исхода от имеющегося у Басса В.И. заболевания (цереброваскулярная болезнь), а также определение степени нравственных страданий Басса Д.В. с учетом фактических обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им переживаний в результате ненадлежащего оказания его отцу медицинской помощи, с учетом периода наблюдения за его страданиями и его последующей смерти в медицинском учреждении.

От выяснения данных обстоятельств зависело правильное разрешение судом спора по требованиям Басса Д.В. о взыскании компенсации морального вреда и материального ущерба, однако суды первой и апелляционной инстанций эти юридически значимые обстоятельства не определили и не установили.

Отказывая Бассу Д.В. в удовлетворении заявленных им требований, суды первой и апелляционной инстанций положили в основу своих судебных постановлений заключение судебной экспертизы, в частности вывод о том, что при оказании медицинской помощи Бассу В.И. на всех ее этапах каких-либо дефектов и недостатков не установлено. Между действиями медицинских работников на всех этапах оказания медицинской помощи и наступлением смерти Басса В.И. причинно-следственной связи не имеется.

Между тем суды первой и апелляционной инстанций, исходя из характера спорных отношений и с учетом выводов судебной экспертизы о том, что 23 июня 2019 г. диагноз "Синкопальное состояние" был установлен Бассу В.И. неверно, не дали собственной правовой оценки тому обстоятельству, что в экспертных заключениях оценки качества медицинской помощи Бассу В.И. в Перовой РКБ отмечены дефекты в оказании медицинской помощи в частности то, что ошибочно выставлен диагноз "Данных за ОНМК нет. Синкопальное состояние от 23 июня 2019 г.".

Кроме того, в нарушение подлежащих применению норм материального права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации суды первой и апелляционной инстанций возложили на истца бремя доказывания обстоятельств, касающихся некачественного оказания Бассу В.И. медицинской помощи, и причинной связи между ненадлежащим оказанием сотрудниками Перовой РКБ и ГКБ N1 медицинской помощи Бассу В.И. и наступлением его смерти.

С учетом изложенного судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит, что допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, в связи с чем решение Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 27 июля 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 15 июня 2022 г. нельзя признать законными, они подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, установленными по делу обстоятельствами и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 27 июля 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 15 июня 2022 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Октябрьский районный суд г. Ижевска Удмуртской Республики.

Председательствующий Т.Т. Кизирбозунц

Судьи Л.В. Арзамасова

Н.А. Пиякова