Кассационное определение СК по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 11 октября 2022 г. по делу N 7У-9614/2022[77-4119/2022]

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Асанова Р.Ф, судей Найденова А.Д. и Омарова О.М, при ведении протокола судебного заседания секретарем ФИО7, рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по кассационным жалобам потерпевшей ФИО1 на апелляционное определение Астраханского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ и адвоката ФИО9 в интересах осужденного Кириллова ФИО22 на приговор "адрес" районного суда г. Астрахани от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение Астраханского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ.

Заслушав доклад судьи Асанова Р.Ф, выступления осужденного Кириллова С.В. и его защитника - адвоката ФИО9 в поддержку доводов кассационной жалобы в защиту осужденного, потерпевшей ФИО1 в поддержку доводов своей кассационной жалобы, мнение прокурора ФИО8, полагавшей апелляционное определение подлежащем изменению, судебная коллегия

установила:

по приговору "адрес" районного суда г. Астрахани от ДД.ММ.ГГГГ Кириллов ФИО23, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", гражданин Российской Федерации, ранее не судимый;

осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 3 годам лишения свободы, со штрафом в размере 40 000 рублей, в исправительной колонии общего режима.

Гражданский иск потерпевшей ФИО1 удовлетворен частично. С Кириллова С.В. взыскано в пользу потерпевшей ФИО1 в счет возмещения причиненного материального вреда 400 979 рублей, и в счет возмещения морального 100 000 рублей.

В приговоре также решены вопросы о мере пресечения, исчислении срока наказания, зачете времени содержания под стражей, судьбе вещественных доказательств, аресте имущества осужденного.

Апелляционным определением Астраханского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ приговор отменен в части решения по гражданскому иску потерпевшей ФИО1 о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда. В удовлетворении гражданского иска ФИО1 о компенсации морального вреда - отказано. Гражданский иск потерпевшей ФИО1 о возмещении материального ущерба удовлетворен частично. Взыскано с Кириллова ФИО24 в пользу ФИО1 в счет возмещения материального ущерба 375 000 рублей. Постановлено выплатить потерпевшей ФИО1 на покрытие расходов, связанных с выплатой вознаграждения представителю потерпевшей и с явкой к месту производства процессуальных действий, 25 979 рублей из средств федерального бюджета Российской Федерации. Взыскано с осужденного Кириллова ФИО25 в счет возмещения процессуальных издержек 25 979 рублей в доход федерального бюджета Российской Федерации. В остальной части приговор оставлен без изменений.

По приговору суда Кириллов С.В. признан виновным и осужден за мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, в крупном размере.

Преступление совершено в сроки и при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе адвокат ФИО9, выражая несогласие с судебными решениями, просит их отменить, а Кириллова С.В. оправдать.

В обоснование жалобы указывает на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Отмечает, что суд дал неправильную юридическую оценку действиям Кириллова С.В, что повлекло необоснованное привлечение последнего к уголовной ответственности. Ссылаясь на постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года N 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" указывает, что действия следует квалифицировать как мошенничество, если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него. Указывает на заявление ФИО1 и ее показания в качестве потерпевшей, согласно которым между потерпевшей и Кирилловым ДД.ММ.ГГГГ был заключен договор займа по 120 % годовых на сумму 880 000 рублей, на срок до ДД.ММ.ГГГГ. В своем заявлении в полицию ФИО1 утверждала, что Кириллов С.В. якобы не вернул ей всю сумму займа, то есть вообще не исполнял обязательства по займу. Обращает внимание на противоречивость показаний потерпевшей ФИО1 в части возврата Кирилловым С.В. долга. Ссылаясь на показания потерпевшей, данной ею в суде, указывает, что Кириллов С.В. до возбуждения настоящего уголовного дела добровольно вернул часть долга на общую сумму в размере 205 000 рублей. Считает, что в нарушение принципа объективности и непредвзятости суд не привел в приговоре показания потерпевшей в части возврата долга с указанием периодов и сумм. Также приговор не содержит ссылок на чеки, представленные суду самой потерпевшей. Кириллов С.В. не имел умысла на хищение денежных средств ФИО1, поскольку с декабря 2020 года по июнь 2021 года он добровольно, еще до обращения ФИО1 в полицию, без какого-либо вмешательства со стороны правоохранительных органов, переводил различные суммы на счет банковской карты потерпевшей во исполнение заемного обязательства, вплоть до своего задержания по настоящему делу.

Кроме того, Кириллов С.В. в январе 2021 года передал в руки ФИО1 не 20 000 рублей, как утверждала потерпевшая в суде, а 40 000 рублей, однако в подтверждение расписок не взял. Указывает на то, что последний платеж на карту ФИО1 был произведен Кирилловым С.В. ДД.ММ.ГГГГ, а ДД.ММ.ГГГГ его впервые вызвали в отделение полиции, где сообщили о возбуждении уголовного дела. Автор жалобы, ссылаясь на показания Кириллова С.В, указывает на то, что они объективно подтверждаются материалами уголовного дела, а также показаниями свидетелей ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, при этом обращает внимание на то, что суд в приговоре не раскрыл полностью сущность показаний свидетеля ФИО14 Считает выводы суда несостоятельными, поскольку в силу ст. 14 УПК РФ, обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Обращает внимание, что все сомнения и неясности могут быть устранены только в пользу обвиняемого. Утверждает, что приговор не может быть основан на предположениях. Считает, что Кириллов С.В. не только не обязан представлять суду доказательства, подтверждающие расход полученных им заемных денег именно на развитие бизнеса, но и вообще давать показания, воспользовавшись правом, предоставленным ст. 51 Конституции РФ. Делая акцент на недоказанность целевого использования заемных средств, указывает, что указанные средства были получены Кирилловым С.В. в период локдаунов, которые привели к массовому разорению малого и среднего бизнеса, а также то обстоятельство, что у Кириллова С.В. в связи с ведением предпринимательской деятельности не могло не быть иных обязательств: по оплате аренды, заработной платы рабочим, иных обязательных платежей. Утверждает, что Кириллов С.В. осуществлял деятельность по выращиванию Аква культуры, от реализации которой планировал получить конкретный доход.

Обращает внимание на то, что в соответствии с проведенной ветеринарной экспертизой раки были готовы к продаже ДД.ММ.ГГГГ. Указывает на показания ФИО10 о ценах на Аква культуру, из которых следует, что предполагаемый минимальный доход Кириллова С.В. мог составить от 22 039 400 рублей. Однако, ФИО1 обратилась в полицию, где возбудили уголовное дело и избрали арест в отношении Кириллова С.В, что привело к гибели партии Аква культуры и невозможности погашения остатка долга в силу независящих от Кириллова С.В. обстоятельств. Автор жалобы, излагая показания свидетеля ФИО15, полагает, что суд в нарушение принципа объективности и беспристрастности, указал, что данный свидетель подтвердил показания потерпевшей ФИО1, не раскрыв в приговоре часть показаний свидетеля касаемо возврата Кирилловым С.В. потерпевшей части долга. Отмечает, что Кириллов С.В. не отвечая на звонки ФИО1 в период новогодних праздников, не намеривался уклониться от возврата займа. Показания Кириллова С.В. об отсутствии намерения уклониться от возврата займа ничем не опровергнуты. Считает, что нарушение срока возврата займа само по себе не является бесспорным доказательством наличия у Кириллова С.В. прямого умысла на хищение. А с учетом производимым им выплат, напротив, свидетельствует об отсутствии такого умысла, подтверждая лишь факт гражданско-правовых отношений между Кирилловым С.В. и ФИО1, возникших из договора займа. Считает, что вывод суда о частичном погашении суммы осужденным, явился страх перед уголовной ответственностью, является несостоятельным и основан на предположении суда. Также полагает, что назначенное судом наказание излишне суровое и не справедливое, поскольку Кириллов С.В. ранее не привлекался к уголовной ответственности, характеризуется положительно, инкриминированное ему преступление является ненасильственным, отягчающих вину обстоятельств не установлено.

Наличие смягчающих обстоятельств, и в силу молодого возраста Кириллова С.В, социальной адаптированности, его исправление возможно без изоляции от общества. Обращает внимание на то, что Кирилловым С.В. помимо 205 000 рублей, ДД.ММ.ГГГГ частично возмещен ФИО1 долг в сумме 300 000 рублей. В судебном заседании потерпевшая просила строго не наказывать Кириллова С.В, и не назначать ему наказание, связанное с лишением свободы. Также указывает на то, что ФИО16 охарактеризовал Кириллова С.В. с положительной стороны, как заботливого родителя двух малолетних дочерей, ответственного сына своих престарелых родителей. Утверждает, что вывод суда о том, что исправление Кириллова С.В. возможно только в изоляции от общества, никак не мотивирован. Полагает, что назначенное наказание Кириллову С.В. не соответствует требованиям ст. 6 УК РФ.

В кассационной жалобе потерпевшая ФИО1, выражая несогласие с решением апелляционной инстанции, просит его отменить, и передать дело на новое апелляционное рассмотрение.

В обоснование жалобы указывает на то, что судом апелляционной инстанции были нарушены ее права. Утверждает, что возврат Кирилловым С.В. части долга в сумме 180 000 рублей не был добровольным волеизъявлением, поскольку его принудили к этому их общие знакомые. Отмечает, что выводы апелляционного суда о том, что ее нахождение на больничном с гипертоническим кризом обусловлено потерей близкого человека, а не в результате совершенного преступления, являются неправильными и необоснованными. Утверждает, что весь объем перенесенных ею неудобств и моральных страданий в рамках искового заявления указать не представлялось возможным. Её испытания и трудности носили ежедневный характер, поскольку поездки к месту работы затянулись на срок более четырех месяцев, она вынуждена была ездить как автобусом, так и на такси. Стоимость затрат на транспорт была значительной. В обе стороны проезд обходился более 1000 рублей в день. При этом, в холодный период стоимость такси возрастала, а ожидание транспорта усугублялось погодными условиями. Ежедневное и постоянное напряжение, сложности, неудобства, усиленные смертью близкого человека, привели к тому, что она заболела, не могла спать, вести обычный образ жизни, присутствовали постоянные переживания и нервозность долгое время. Также указывает на то, что в мае 2021 года ей пришлось уволиться с места работы в "адрес" и переехать в "адрес", поскольку заработная плата, выплачиваемая медработникам в том регионе значительно выше, и это давало возможность ей начать возвращать выделенные по программе деньги на приобретение жилья. Считает, что данные обстоятельства также относятся к негативным последствиям, которых она могла бы избежать в случае своевременного возврата Кирилловым С.В. денежных средств. Для нее переезд и новая работа были сложны и не желательны. Отмечает, что постоянно пребывала в стрессовом состоянии. В период следствия вынуждена была прилетать в г..Астрахань для участия в следственных действиях.

Все, что произошло по вине осужденного и связанные с этим последствия, нанесли большой вред ее здоровью. Цитируя нормы закона, полагает, что приговором "адрес" районного суда г..Астрахани от ДД.ММ.ГГГГ моральный вред в размере 100 000 рублей не может в полном объеме удовлетворить и компенсировать причиненный ей моральный вред, но вместе с тем данный размер считает минимальным и обязательным. Кроме того, обращает внимание на то, что судом апелляционной инстанции не разъяснен вопрос относительно ареста на имущество осужденного.

В возражениях на кассационные жалобы помощник прокурора "адрес" ФИО17 полагает приведенные в них доводы необоснованными и просит оставить без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

В силу ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалоб суд кассационной инстанции проверяет законность приговора, постановления или определения суда, вступивших в законную силу, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального закона.

С учетом ограничения, содержащегося в данной норме уголовно-процессуального закона, судебное решение не может быть обжаловано сторонами и пересмотрено в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, по такому основанию, как несоответствие выводов суда, изложенных в судебном решении, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

Обвинительный приговор, в целом, соответствует требованиям ст. 303, 304, 307 - 309 УПК РФ. Собранным по делу, исследованным в судебном заседании и подробно приведенным в приговоре доказательствам судом дана оценка. В приговоре указаны доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности осужденного, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Каких-либо противоречий в выводах судом не допущено.

Несогласие стороны защиты с оценкой доказательств, данной судом первой инстанции, не может являться основанием для отмены или изменения приговора.

Доводы кассационной жалобы об отсутствии доказательств виновности осужденного в содеянном проверялись судом первой инстанции и обоснованно отвергнуты по мотивам, изложенным в приговоре, не согласиться с которыми оснований не имеется.

Выводы суда о виновности Кириллова С.В. в совершении преступления, за которое он осужден, подтверждены совокупностью собранных по делу доказательств, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре: показаниями потерпевшей ФИО1, свидетелей ФИО18, ФИО15, ФИО19, ФИО13, ФИО14, заключениями экспертов, протоколами следственных действий, а также иными документами.

Материалы дела не содержат каких-либо данных о нарушениях закона, которые в силу ст. 75 УПК РФ могли бы явиться основанием для признания доказательств недопустимыми.

Вопреки доводам жалобы, показания потерпевшей и свидетелей обоснованно признаны судом достоверными и положены в основу обвинительного приговора, поскольку данные, свидетельствующие об их заинтересованности в исходе дела и об оговоре ими осужденного, не выявлены. Вместе с тем, показания свидетелей защиты ФИО11, ФИО12 и ФИО16 не опровергают виновность осужденного в инкриминируемом ему преступлении, чему дана подробная оценка в приговоре, и с чем соглашается судебная коллегия.

Судебное разбирательство и проверка доказательств, производились судом в пределах предъявленного обвинения в строгом соответствии с законом. Судебное следствие произведено полно, всесторонне и объективно, в соответствии с требованиями статей 273 - 291 УПК РФ.

Вопреки доводам жалобы, как установлено судом, в январе - марте, апреле, мае, июне 2021 года преступление Кирилловым С.В. было уже окончено, поскольку в декабре 2020 года у него возникла реальная возможность распорядиться похищенным, а в вышеуказанные периоды времени Кириллов С.В. лишь начал частями (от 10 000 рублей до 50 000 рублей) возвращать похищенные им же денежные средства.

В опровержение доводов жалобы, сведений и доказательств того, что Кириллов С.В, являющийся индивидуальным предпринимателем, куда - либо вложил взятые у потерпевшей в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ денежные средства, суду представлено не было.

Как обоснованно установлено судом, материалы дела содержат сведения о заключении договора аренды прудов между Кирилловым С.В. и ФИО12 на сумму 50000 рублей. Однако соответствующий договор был заключен ДД.ММ.ГГГГ, тогда как потерпевшая уже более двух месяцев требовала возврата денежных средств, т.е. возмещения причиненного ущерба.

О наличии умысла осужденного на мошенничество, то есть на хищение чужого имущества (денежных средств потерпевшей) путем обмана до их получения свидетельствуют, в том числе, заведомое отсутствие у осужденного на момент получения денежных средств от потерпевшей реальной возможности исполнить обязательство в соответствии с условиями договора; сокрытия Кирилловым С.В. информации перед потерпевшей о действительном положении его дел как индивидуального предпринимателя: отсутствие производственных помещений, водных объектов, оборотных средств; отсутствие имущества, указанного в качестве предмета залога; месячный срок договора поименованного как заём, его сумма в размере 880000 рублей; демонстрация осужденным потерпевшей результатов успешной предпринимательской деятельности иных лиц (рыбной продукции в отеле "Альпаш"), выдаваемых за свои.

Указанные фактические обстоятельства дела, вопреки доводам жалобы и с учетом разъяснений в абз. 2 п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" достоверно свидетельствуют о заведомом отсутствии у Кириллова С.В. реальной финансовой возможности исполнить взятые на себя обязательства по договору с потерпевшей.

Не свидетельствуют о противоречивости показаний потерпевшей доводы защиты о том, что ФИО1 не сразу обозначила добровольный возврат Кирилловым С.В. суммы в размере 205000 рублей, поскольку, как установлено судом первой инстанции, указанную сумму Кириллов С.В. возвращал частями только после выдвинутых потерпевшей и ее знакомым требований о возврате долга.

В приговоре судом дана должная оценка показаниям осужденного Кириллова С.В, признав их непоследовательными и недостоверными, в связи с чем судебная коллегия не соглашается с доводами жалобы о ненадлежащем анализе его показаний.

Утверждение о возврате Кирилловым С.В. потерпевшей 40000 рублей вместо 20000 рублей материалами дела не подтверждено, и на уголовно-правовую квалификацию не влияет.

Таким образом, суд, оценив в совокупности все исследованные доказательства, дал им правильную юридическую оценку и квалификация действий Кириллова С.В. по ч. 3 ст. 159 УК РФ является правильной. Оснований для иной квалификации не имеется.

Вопреки доводам жалобы, наказание осужденному назначено в соответствии со ст. 6, 43, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, данных о личности Кириллова С.В, а также смягчающих обстоятельств, к которым суд отнес привлечение к уголовной ответственности впервые, наличие на иждивении двоих малолетних детей, положительные характеристики по месту жительства и работы, добровольное частичное возмещение похищенного.

Мнение потерпевшего согласно ст. 60 УК РФ и ст. 8 УПК РФ при назначении наказания учету не подлежит.

Вместе с тем, перечисленные выше смягчающие наказание обстоятельства, не могли быть расценены в качестве исключительных, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного Кириллова С.В, являющихся основанием для применения к нему положений ст. 64 УК РФ.

При этом совокупность указанных выше обстоятельств позволила суду прийти к выводу о возможности не назначать осужденному дополнительное наказание в виде ограничения свободы, предусмотренное санкцией ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Обстоятельств, отягчающих наказание Кириллова С.В, судом не установлено.

Принимая во внимание все имеющиеся по делу обстоятельства, вопреки доводам жалобы, суд пришел к правильному выводу о невозможности исправления осужденного без изоляции от общества, в связи с чем назначил ему наказание в виде реального лишения свободы, не усмотрев оснований для применения положений ст. 73 УК РФ. Мотивы принятого решения в приговоре судом приведены, в достаточной степени обоснованы и сомнений не вызывают.

Назначенное Кириллову С.В. наказание нельзя признать чрезмерно суровым, оно справедливо и отвечает требованиям закона.

В соответствии с требованиями п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ осужденному правильно назначен вид исправительного учреждения.

Однако, в соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями для отмены или изменения приговора, определения или постановления при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке, являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального законов, повлиявшие на исход дела.

При этом, круг оснований для отмены вступившего в законную силу судебного решения ограничен, как указано в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 июня 2019 года N 19 "О применении норм главы 47.1 УПК РФ, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", лишь такими нарушениями, которые повлияли на исход уголовного дела, в частности, на вывод о виновности, на юридическую оценку содеянного, на назначенное судом наказание или применение иных мер уголовно-правового характера и на решение по гражданскому иску.

Представляется, что такие нарушения при рассмотрении дела в апелляционном порядке судом были допущены.

Доводы потерпевшей о том, что судом апелляционной инстанции были нарушены ее права, ввиду отказа в удовлетворении гражданского иска о компенсации морального вреда заслуживают внимания.

Так, отменяя решение суда первой инстанции в указанной части, судебная коллегия указала, что обстоятельств, свидетельствующих о причинении осужденным морального вреда потерпевшей мошенническим завладением её денежными средствами, судом не установлено и из материалов дела не следует.

Однако, данный вывод апелляционной инстанции является преждевременным и необоснованным, поскольку отсутствует ссылка на фактические обстоятельства дела и их опровержение судом, с учетом действующих положений закона.

Вместе с тем, следует согласиться с выводом районного суда, что из-за длительности невозвращения Кирилловым С.В. денежных средств потерпевшей, её поездок в следственные органы, в суд, повлекшие дополнительные расходы, о чем переживала ФИО1; изменение привычного уклада жизни потерпевшей, в том числе вынужденный переезд в "адрес" на заработки, повлекший временный разрыв социальных связей; одновременное нахождение потерпевшей в тяжелой жизненной ситуации, обусловленной смертью близкого человека, сопровождаемое просьбами и уговорами о возврате похищенной суммы целях организации достойных похорон, в своей совокупности являлись подтверждением причинения ФИО1 нравственных страданий, морального вреда, компенсация которого в размере 100000 рублей являлась обоснованной и аргументированной.

Указанные фактические обстоятельства дела, по мнению судебной коллегии, согласуются с разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2020 N 23 "О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу", а также постановления Конституционного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N-П "По делу о проверке конституционности ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина ФИО20".

Довод потерпевшей о том, что не разъяснена ситуация в части ареста на имущество осужденного, является необоснованным, противоречит содержанию резолютивной части приговора и апелляционного определения. Более того, вопросы ареста имущества, согласно п. 22, 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.2011 N 21 "О практике применения судами законодательства об исполнении приговора" могут быть рассмотрены в порядке ст. 396, 397 УПК РФ.

Иных нарушений закона, которые повлияли на исход уголовного дела, судами не допущено.

Руководствуясь ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение Астраханского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в части отказа в удовлетворении гражданского иска ФИО1 о компенсации морального вреда - отменить.

В остальной части приговор "адрес" районного суда г. Астрахани от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение Астраханского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Кириллова ФИО26 оставить без изменения, кассационные жалобы потерпевшей и защитника осужденного - без удовлетворения.

В соответствии со ст. 401.3 УПК РФ кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке главы 471 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи