Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 25 октября 2022 г. по делу N 8Г-22381/2022[88-22867/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе председательствующего Балакиревой Е.М., судей Арзамасовой Л.В., Петровой И.И., рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу КОГКБУЗ "Больница скорой медицинской помощи" на решение Октябрьского районного суда г. Кирова от 13.05.2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда от 16.08.2022 г. по гражданскому делу N 2-8/2022 по иску Дряхлых Ирины Владимировны, Кожихова Сергея Васильевича к КОГКБУЗ "Больница скорой медицинской помощи" о взыскании компенсации морального вреда, расходов на погребение, штрафа, Заслушав доклад судьи Балакиревой Е.М., заключение прокурора Сальникова А.А., проверив материалы дела, судебная коллегия

установила:

Дряхлых Ирина Владимировна, Кожихов Сергей Васильевич обратились с исковым заявлением к КОГКБУЗ "Больница скорой медицинской помощи" о взыскании компенсации морального вреда, расходов на погребение, штрафа.

Решением Октябрьского районного суда г.Кирова Кировской области от 13.05.2022 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда от 16.08.2022 г, исковые требования удовлетворены частично, с КОГКБУЗ "Больница скорой медицинской помощи" в пользу Дряхлых Ирины Владимировны взыскана компенсация морального вреда в размере 250 000 руб, расходы по производству экспертизы 9 697 руб. 43 коп, в остальной части отказано.

С КОГКБУЗ "Больница скорой медицинской помощи" в пользу Кожихова Сергея Васильевича взыскана компенсация морального вреда в размере 3 000 руб, расходы на погребение 10 120 руб, расходы по производству экспертизы в размере 23 087 руб. 43 коп.

В остальной части иска отказано.

В кассационной жалобе заявителем ставится вопрос об отмене принятых по делу судебных постановлений как незаконных, принятии нового решения об отказе в иске в полном объеме.

В обоснование доводов жалобы заявитель указал, что судами первой и апелляционной инстанции неправильно применены нормы материального и процессуального права, не применен закон, подлежащий применению, не приняты во внимание существенные обстоятельства дела. По мнению заявителя жалобы, в данном случае не имелось оснований для взыскания компенсации морального вреда, поскольку в данном случае ответчик доказал отсутствие вины медицинских работников ответчика, а также наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействиями) медицинских работников ответчика и наступлением смерти ФИО12 Таким образом, заявитель считает, что истцом в данном деле не доказан факт причинения ответчиками морального вреда истицам, что исключает удовлетворение исковых требований.

Прокурор в судебном заседании оснований для отмены принятых по делу судебных постановлений не усмотрел.

Представители иных лиц, участвующих в деле, в судебное заседание не явились. Руководствуясь положениями ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Как установлено судом первой инстанции и усматривается из материалов дела, ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являлся сыном Дряхлых И.В. и Кожихова С.В, и проживал совместно с родителями по адресу: "адрес".

05.07.2018 в 23 час. 51 мин. ФИО3 был доставлен бригадой скорой медицинской помощи в КОГБУЗ "Северная клиническая больница скорой медицинской помощи" (ныне КОГКБУЗ "Больница скорой медицинской помощи"), в которой после проведенного осмотра, лабораторного и инструментального обследования ему был установлен диагноз: "Ущемленная пупочная грыжа", определены показания для проведения срочного оперативного лечения.

06.07.2018 в период с 01 час. 10 мин. до 01 час. 20 мин. под спинно- мозговой анестезией ФИО3 была выполнена операция - грыжесечение с пластикой местными тканями. После проведения операции в удоворительном состоянии ФИО3 был переведен в палату хирургического отделения.

06.07.2018 в 01 час. 28 мин. ФИО3 был осмотрен лечащим врачом- хирургом заведующим хирургическим отделением, в целях обезболивания ему назначены наркотические анальгетики.

06.07.2018 в 08 час. 00 мин. ФИО3 был осмотрен врачом -хирургом отделения. Состояние его соответствовало тяжести проведенной операции, имелись жалобы на боли в области раны.

С 16 час. 00 мин. 06.07.2018 ФИО3 находился под наблюдением дежурной медицинской сестры хирургического отделения.

08.07.2018 в 06 час. 20 мин. дежурный врач обнаружил ФИО3 без сознания, дыхание отсутствует, пульс и давление не определяются. После проведенных реанимационных мероприятий в течение 30 минут констатирована смерть ФИО3

Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия N784 от 09.07.2018 труп больного ФИО3, 16 лет, поступил на патологоанатомическое исследование из хирургического отделения N1 СКБСМП с диагнозом: Ущемленная пупочная грыжа. ООЗ: Острая сердечная недостаточность. После патологоанатомического вскрытия и гистологического исследования врачом-патологоанатомом был выставлен патологоанатомический диагноз: Основное заболевание: Грыжа пищеводного отверстия диафрагмы с некрозом и перфорацией стенки абдоминального отдела пищевода. Фоновое заболевание: Ущемленная пупочная грыжа, состояние операции - лапаротомии, пластики грыжевых ворот по Сапежко от 06.07.2018г. Осложнения основного заболевания: разлитой фиброзный перитонит, острая сердечная недостаточность - отек вещества головного мозга, альвеолярный отек легких, интерстициальный отек миокарда, острое венозное полнокровие и дистрофия паренхиматозных органов.

Согласно акту экспертизы качества медицинской помощи N659834 от 2018 по результатам проверки в рамках полномочий АО "СК "СОГАЗ-Мед" установлены дефекты медицинской помощи в виде ненадлежащего, несвоевременного выполнения диагностики, лечебных мероприятий, приведших к ухудшению состояния здоровья, не диагностировано осложнение ГПОД с некрозом и перитонитом, не проведена операция по поводу ущемления ГПОД с перфорацией и перитонитом, что не соответствует п.3.2.3 Размера неоплаты или неполной оплаты затрат на оказание медицинской помощи (Приложение 10 к Тарифному соглашению по оплате медицинской помощи по обязательном медицинскому страхованию на территории Кировской области).

04.10.2018 СО по Октябрьскому району г. Кирова СУ СК РФ по Кировской области возбуждено уголовное дело по факту смерти ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, по ч. 2 ст. 109 УК РФ, в ходе расследования которого назначена и проведена судебная медицинская экспертиза.

Согласно заключению экспертов КОГБСЭУЗ "Кировское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" N182 от 26.12.2018 на основании повторного изучения протокола вскрытия, гистологических препаратов, сопоставления с клинической картиной экспертной комиссией установлен следующий патологоанатомический диагноз: "Основное заболевание: пищеводно-желудочный разрывно-геморрагический синдром. Фоновые заболевания: пупочная грыжа, состояние после операции от 06.07.2018. Хронический рефлюкс-эзофагит. Осложнения основного заболевания: острая сердечная недостаточность (альверальный отек легких, интерстициальный отек миокарда, острое венозное полнокровие, дистрофия паренхиматозных органов, отек вещества головного мозга); разлитой фиброзно-гнойный перитонит". Причиной смерти ФИО3 явился пищеводно-желудочный разрывно-геморрагический синдром в результате спонтанного разрыва пищевода основная причина смерти), осложнившаяся острой сердечной недостаточностью и разлитым фиброзно-гнойным перитонитом непосредственная причина смерти). Состояние ФИО3 на всех этапах оказания медицинской помощи в медицинском учреждении было оценено правильно. ФИО3 поступил в хирургическое отделение с клиникой ущемленной пупочной грыжи, все осмотры и исследования (лабораторные и инструментальные) были выполнены в полном объеме и являются достаточными для данного заболевания. Диагноз ущемленная пупочная грыжа был установлен ФИО3 своевременно. Причиной резкого ухудшения общего состояния ФИО3 в послеоперационном периоде явился спонтанный разрыв пищевода. Это редкое, тяжелое, внезапное и непрогнозируемое состояние (клиническое название синдром Бурхаве). Предрасполагающим фактором возникновения у ФИО3 спонтанного разрыва пищевода явилось наличие у него врожденного порока развития-грыжи пищеводного отверстия диафрагмы с формированием желудочно-пищеводного рефлекса - эзофагита. Объективных клинических данных, свидетельствующих о проведении ФИО3 обследования и лечения данного состояния, не имеется.

Наличие рвоты могло спровоцировать начало процесса спонтанного разрыва пищевода. Медицинская сестра должна сообщать дежурному врачу о фактах наличия рвоты у пациентов. Однако в данном случае при наличии однократной рвоты, что нередко бывает в раннем послеоперационном периоде, принятия каких-либо неотложных мер не требовалось. При оказании медицинской помощи ФИО3 установлены следующие организационные недостатки: при наличии рвоты медсестра не сообщила об этом дежурному врачу хирургу; в первые сутки после проведения операции ФИО3 не был осмотрен дежурным врачом-хирургом, всех оперированных пациентов необходимо осматривать врачом-хирургом в первые сутки после операции. Указанные недостатки являются организационными и не состоят в причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО3 Причинно-следственной связи между действиями (бездействиями) медицинских работников КОГБУЗ "Северная клиническая больница скорой медицинской помощи" и наступлением смерти ФИО6 не имеется. В данном случае смерть ФИО3 наступила в результате развития тяжелого и внезапного спонтанного разрыва пищевода, осложнившегося острой сердечной недостаточностью и разлитым фиброзно- гнойным перитонитом.

Исходя из собранных данных, органы следствия пришли к выводу о том, что смерть ФИО3 наступила не в результате действий медицинских сотрудников, а вследствие развития тяжелого и внезапного спонтанного разрыва пищевода, осложнившегося острой сердечной недостаточностью и развитием фиброзно-гнойным перитонитом.

Постановлением следователя СО по Октябрьскому району г. Кирова СУ РФ по Кировской области от 29.12.2018 уголовное дело по факту смерти 08.07.2018 ФИО3 прекращено на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ.

Обращаясь с настоящим иском, Дряхлых И.В. и Кожихов С.В. ссылались на некачественное оказание медицинской помощи медицинскими работниками БУЗ "Северная клиническая больница скорой медицинской помощи" их несовершеннолетнему сыну ФИО3, что привело к преждевременной смерти последнего.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции и с ним согласился апелляционный суд, руководствуясь статьями 150, 151, 1064, ГК РФ, положениями Федерального закона от 21.11.2011 N323-Ф3 "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", с учетом исследованных обстоятельств и представленных доказательств, в том числе с учетом заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы, пришел к выводу, что в результате допущенных дефектов оказания медицинской помощи несовершеннолетнему ФИО3 медицинскими работниками КОГБУЗ "Северная клиническая больница скорой медицинской помощи" и его последующей смерти, причинен моральный вред истцам - родителям умершего пациента, который подлежит компенсации.

Определяя размер компенсации морального вреда в сумме по 250 000 руб. каждому родителю, суд первой инстанций оценил по правилам ст.67 ГПК РФ в совокупности представленные доказательства, учел конкретные обстоятельства, при которых был причинен истцам моральный вред, а также степень вины ответчика, характер и объем причиненных истцам нравственных страданий, связанных со смертью близкого для них человека - их сына, умершего в возрасте 16 лет, а также то, что ответчиком является юридическое лицо, основная цель деятельности которого - оказание медицинской помощи и охрана здоровья граждан, характер допущенных ответчиком нарушений, отсутствие прямой причинно-следственной связи между ними и неблагоприятным исходом заболевания, принципом разумности и справедливости.

Судебная коллегия не усматривает оснований для отмены судебных актов по доводам кассационной жалобы исходя из следующего.

В соответствии со ст. 1064, ст. 1101 ГК РФ для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Пунктом 9 ч.5 ст. 19 закона "Об основах охраны здоровья граждан в РФ" предусмотрено право пациента на и возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Исходя из приведенных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Как следует из материалов дела, обращаясь с настоящим иском, Дряхлых И.В. и Кожихов С.В. ссылались на некачественное оказание медицинской помощи медицинскими работниками БУЗ "Северная клиническая больница скорой медицинской помощи" их несовершеннолетнему сыну ФИО3, что привело к преждевременной смерти.

Таким образом, суды правильно распределили бремя доказывания, поскольку применительно к спорным отношениям ответчик должен доказать отсутствие своей вины в причинении вреда, в том числе морального, Дряхлых И.В. и Кожихову С.В, в связи со смертью ФИО3, медицинская помощь которому, по утверждению истцов, оказана ненадлежащим образом.

Вместе с этим, в нарушение ст.56 ГПК РФ достаточных и достоверных доказательств, подтверждающих, что не проведение осмотра несовершеннолетнего ФИО11 врачами после проведения операции в первые сутки и отсутствие наблюдения врачами с 16 час. 06.07.2018 по 08.07.2018, в том числе, после рвоты пациента, не оказало негативного влияния на течение заболевания, ответчиком суду не представлено. Также и не представлено доказательств невозможности выявления своевременно данного заболевания, и принятия надлежащих мер по оперативному лечению.

Как правильно указал суд первой инстанции, своевременный врачебный осмотр врачом пациента 07.07.2018, учитывая заключения медицинских экспертиз N14 и N182, о том, что наличие рвоты могло спровоцировать начало процесса к ущемлению пищевода с последующим формированием некроза и перфорации, не лишило бы возможности провести дополнительные лабораторные, инструментальные обследования, принять иные методики лечения, то есть позволило бы своевременно (07.07.2018) определить состояние больного, объем необходимых обследований, выявить заболевание и методы его лечения.

Принимая во внимание, что медицинским учреждением допущен ряд недостатков в лечении (бездействие медицинской сестры, отсутствие послеоперационного осмотра несовершеннолетнего пациента врачом в первые сутки после операции, и как следствие, отсутствие объективных данных о состоянии пациента, необходимых исходных данных для проведения соответствующих исследований, назначений и курса лечения), необходимые диагностические и иные мероприятия в полном объеме выполнены не были, что привело, в свою очередь, к невозможности установления диагноза грыжа пищевого отверстия диафрагмы с перфорацией и перитонитом, и, как следствие, к проведению операции по поводу ущемленной грыжи пищевого отверстия диафрагмы с перфорацией и перитонитом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что со стороны ответчика имели место нарушения при оказании медицинской помощи больному ФИО3

Между указанными дефектами оказания медицинской помощи в государственном бюджетном учреждении здравоохранения и неблагоприятным исходом (наступлением смерти ФИО3) имеется непрямая (не имеется прямой) причинно-следственная связь (косвенного, опосредованного характера).

В результате смерти несовершеннолетнего ФИО3, находившегося на лечении в медицинском учреждении ответчика, в котором при оказании ему медицинской помощи имелись дефекты, в результате чего нарушено личное неимущественное право истцов на семейную жизнь, что повлекло причинение нравственных страданий (морального вреда), выразившихся в сильных переживаниях по поводу невосполнимой утраты близкого человека - несовершеннолетнего сына, суд правомерно возложил на ответчика обязанность денежной компенсации морального вреда.

Доводы в кассационной жалобе о том, что основанием для возмещения морального вреда, может являться только прямая причинная связь между выявленными дефектами оказания медицинской помощи ФИО3 в Северной клинической больнице скорой медицинской помощи и его смертью, что причинно-следственная связь между недостатками оказания медицинской помощи и смертью несовершеннолетнего пациента ФИО3 отсутствует, в связи с этим не имеется и причинной связи между явственными страданиями истцов в результате ухудшения состояния ФИО3 и его смерти и действиями работников ответчика, являются несостоятельными, поскольку возмещение морального вреда не поставлена в зависимость от наличия только одной причинной связи между противоправным поведением его причинителя и наступившим вредом.

В данном случае имеется и косвенная причинная связь, поскольку дефекты (недостатки) оказания сотрудниками КОГБУЗ "Северная клиническая больница скорой медицинской помощи" медицинской помощи ФИО3 могли способствовать ухудшению состояния его здоровья и привести к неблагоприятному для него последствиям, то есть к смерти. При этом, ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине наличия дефектов ее оказания (не проведение пациенту всех необходимых и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Ненадлежащее выполнение должностных обязанностей дежурной (постовой) медицинской сестрой ФИО10, не сообщившей дежурному врачу-хирургу о наличии рвоты у пациента, о жалобах ФИО3 на боли и тошноту, не наблюдавшей за этим с вечера 07.07.2018 до момента его гибели в утреннее время 08.07.2018г. признано дисциплинарным проступком, за который медсестра ФИО10 была привлечена к дисциплинарной ответственности. Данные обстоятельства, а также отсутствие послеоперационного осмотра несовершеннолетнего пациента в первые сутки после операции не позволили своевременно оценить ухудшение состояния ФИО3 и принять решение об экстренном оперативном вмешательстве.

Как указано в заключении экспертов N14 от 16.03.2022, фактором ущемления пищевода с последующим формированием некроза и перфорации стенки могла послужить рвота, даже однократная, следовательно, отсутствие принятых медсестрой мер по вызову врача для оценки состояния его здоровья после рвоты, явились ошибочными и повлекли за собой необратимые последствия.

Кроме этого, судами учтено, что во время нахождения несовершеннолетнего в стационаре ответчика у ФИО3 не была выявлена грыжа пищевого отверстия диафрагмы с некрозом и перфорацией абдоминального отдела пищевода, осложнившаяся разлитым фиброзным перитонитом, инфекционно- токсическим шоком, отеком головного мозга, следствием чего наступила смерть пациента в хирургическом отделении Северной клинической больницы медицинской помощи.

С учетом вышеизложенного, доводы в кассационной жалобе о неправомерности взыскания с ответчика компенсации морального вреда, отклоняются судебной коллегией, поскольку медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством РФ за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.2, ч.3 ст.98 ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в РФ").

В соответствии с п. 2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей истца.

При таких обстоятельствах, суд пришел к правильному выводу о том, что исковые требования являются законными и обоснованными и подлежат частичному удовлетворению. Оснований для освобождения ответчика от ответственности не установлено.

Доводы кассационной жалобы о том, что в данном случае отсутствуют основания для компенсации морального вреда, сводятся к переоценке обстоятельств, установленных судом апелляционной инстанции, которым дана надлежащая правовая оценка.

Суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела (часть 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, при установлении судом апелляционной инстанции фактических обстоятельств дела нарушений норм материального и процессуального права не допущено, материальный закон при рассмотрении настоящего дела применен верно, указаний на нарушения норм процессуального права, которые могли бы явиться безусловным основанием к отмене обжалуемых судебных актов, кассационная жалоба не содержит, а несогласие с размером взысканной суммы компенсации само по себе о таких нарушениях не свидетельствует, в связи с чем, доводы кассационной жалобы основанием для отмены оспариваемых судебных постановлений не являются, поскольку направлены на переоценку установленных судами обстоятельств, что в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не входит в компетенцию суда кассационной инстанции.

Доводы заявителя кассационной жалобы не подтверждают нарушений норм материального и (или) процессуального права, повлиявших на исход дела, и фактически основаны на несогласии с оценкой обстоятельств дела, поэтому они не могут служить основанием для кассационного пересмотра состоявшихся по делу судебных постановлений.

При таких обстоятельствах судебная коллегия не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы заявителя.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда г. Кирова от 13.05.2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда от 16.08.2022 г. по гражданскому делу N 2-8/2022 оставить без изменения, кассационную жалобу КОГКБУЗ "Больница скорой медицинской помощи" - без удовлетворения.

Председательствующий Е.М. Балакирева

Судьи Л.В. Арзамасова

И.И. Петрова