Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 октября 2022 г. по делу N 8Г-17204/2022[88-17351/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного

суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В.

судей Кожевниковой Л.П, Андугановой О.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N38RS0031-01-2021-000932-28 (2-2664/2021) по иску Ф.Л.П. к Иркутской региональной общественной организации "Народный контроль", Е.Е.В. о защите чести, достоинства, деловой репутации, компенсации морального вреда, по кассационной жалобе представителя Ф.Л.П. - И.О.В, действующей на основании доверенности на решение Октябрьского районного суда г. Иркутска от 29 декабря 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 29 июня 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, объяснения представителя Фролова Л.П. - Изосимовой О.В, действующей на основании доверенности, поддержавшей доводы кассационной жалобы, принимавшей участие в судебном заседании посредством видеоконференц - связи, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Ф.Л.П. обратился в суд с иском к Иркутской региональной общественной организации "Народный контроль", Е.Е.В. о защите чести, достоинства, деловой репутации, компенсации морального вреда, В обоснование требований указал, что 10 февраля 2021 г. на сайте "Народный контроль Сибири" в сети Интернет по адресу: https://www.narodcontrol.org, размещена статья Е.Е.В. " Ф.Л.П.: Дефективная власть или власть дефективных?" по адресу: https://www.narodcontrol.org/arkhiv-nomerov/rubriki/vlast-i-politika/leonid-frolov-defektivnaya-vlast-ili-vlast-defektivn- kh).

Заголовок статьи предваряет весь текст, кратко описывает его содержание. Он является важнейшей частью статьи, именно он формируют мнение читателя по поводу дальнейшего содержания статьи, ответчики намеренно пытались захватить внимание читателя на материале, связанном именно с личностью истца. И в данном случае, у читателя формируется очевидное понимание публикации: мэр крупнейшего муниципального образования - Иркутского района, в который входит 21 муниципальное образование - является дефективным. Оспариваемые сведения являются именно утверждением, которое можно проверить на предмет его соответствия действительности путем постановки вопроса: дефективный ли мэр Иркутского района Ф.Л.П.? Дефективная ли власть у Ф.Л.П.? В дальнейшем тексте Публикации указанные сведения получают свое развитие.

Полагает, что сведения, указанные в статье являются недействительными, порочат честь и достоинство и деловую репутацию истца.

Истец просил суд с учетом уточнений исковых требований признать не соответствующими действительности, порочащими честь и достоинство и деловую репутацию Ф.Л.П, распространенные ответчиками 10 февраля 2021 года на сайте "Народный контроль Сибири" в сети Интернет по адресу: https://www.narodcontrol.org в статье " Ф.Л.П.: Дефективная власть или власть дефективных?" по адресу: https://www.narodcontrol.org/arkhiv-nomerov/rubriki/vlast-i-politika/leonid-frolov-defektivnaya-vlast-ili-vlast-defektivnykh) следующие сведения:

" Ф.Л.П.: Дефективная власть или власть дефективных?";

"На минувшей неделе в соцсетях появилась фотография электронной медицинской карты некоего пациента по фамилии Ф.Л.П. (с именем Леонид и отчеством Петрович) с датами посещения врачей и диагнозом: - "данные изъяты". Жителям Иркутской области известен только один высокопоставленный и до безумия харизматичный чиновник с такими же фамилией, именем и отчеством - это мэр Иркутского района Ф.Л.П.";

"Мэр района не настоящий? Информация не осталась незамеченной пользователями, и через некоторое время в соцсети очередным правдорубом была размещена уже другая фотография электронной медицинской карты с персональными данными пациента с фамилией Ф.Л.П... Общественность узнала не только о диагнозе, поставленном пациенту, но и о назначенной "данные изъяты". Версия же Ф.Л.П. - слабоумный, жителям Иркутского района совсем не показалась "заговором навальнят". Напротив - она дает возможность найти логичные ответы на многие вопросы, связанные с известными "вывихами" в его публичной деятельности, ранее вполне успешно списываемыми на некую харизму, глубоко уходящую корнями в простонародно-колхозный архетип";

"Когнитивные и речевые особенности мэра Ф.Л.П... Допустим, что Ф.Л.П. из "медкарты пациента" и Ф.Л.П, занимающий муниципальную выборную должность - это разные Леониды. Однако все особенности поведения мэра, если рассмотреть их подробнее, на наш взгляд, вполне могут подходить под клиническую картину "пациента с медкартой".

"Начнем с когнитивных (познавательных) способностей мэра. Для наглядного примера воспользуемся его видеоотчетом о проделанной за 2019 год работе. Этот материал, на наш взгляд, настолько фактичен с точки зрения примеров клинических симптомов болезни, что вполне может стать образчиком для использования в качестве учебного пособия у студентов факультетов психиатрии";

"После просмотра данного видео можно прийти к выводу, что мэр Иркутского района не только не понимает, где он находится, но и абсолютно не осознает себя должностным лицом с точки зрения определенного этим статусом круга обязанностей. Как иначе можно объяснить то, что мэр района за пять лет с начала осуществления своих полномочий не смог запомнить названий МО, а также не помнит названия населенных пунктов, где он якобы строит школы, детские сады и другие социальные объекты";

"Попадая в, казалось бы, самые нелепые и позорные для должностного лица и просто нормального человека ситуации, мэр Ф.Л.П. не испытывает никакого психологического дискомфорта и продолжает нести откровенную чушь. Как в случае с рассуждениями о собственной роли при строительстве школ: - "Вы думаете просто построить школу..?... Подписи, мамочки, папочки и в папочку, а я в Москву. А оттуда деньги сюда... ". Разве подобная дурость не может являться клиническим признаком "данные изъяты"? Тут же виден и наглядный пример "речевых особенностей". Впечатление от увиденного и услышанного такое, что мэр Иркутского района находится не на ежегодном отчете администрации перед депутатами и общественностью, а сидит перед членами медицинской комиссии ВТЭК";

"Разве не является проявлением дебильности (пользуясь медицинским термином) и то, что за более, чем 15 лет деятельности на ниве местного самоуправления (с 2005 года Ф.Л.П. являлся главой Ревякинского МО), он так и не смог заучить слово муниципалитет, каждый раз произнося - "муципалитет"? Бесспорно, это короче, но если это не клиника в определении "данные изъяты", то, что тогда? Харизма?";

"Эпатаж? Скорее диагноз! Подобная "харизма" вылазит у мэра Ф.Л.П. в каждом публичном выступлении. Взять хотя бы августовское заседание Ассоциации муниципальных образований Иркутской области. Господин Ф.Л.П, которому по неосторожности дали слово, произвел неизгладимое впечатление на присутствующих, пригрозив тогда исполняющему обязанности губернатора Игорю Кобзеву учинить физическую расправу над его подчиненными министрами";

"Несмотря на то, что несдержанная и несвязная речь оратора застала врасплох исполняющего обязанности губернатора, Игорь Иванович быстро понял, с кем он имеет дело, и начал отвечать ему спокойным размеренным голосом, каким врачи-психиатры разговаривают с буйными пациентами. Теперь, с появлением информации о возможном слабоумии некоего Леонида Петровича, поведение мэра Иркутского района, воспринятое частью присутствующих, как эпатаж, приобретает уже совсем иной характер";

"Власть дефективных?... Как господину Ф.Л.П. удалось стать мэром Иркутского района? Можно ли понять слагаемые его удачной политической карьеры и успехов в бизнесе с точки зрения работающих со спецконтингентом врачей-психиатров?;

... "Может единственное спасение, от "ни аховской фроловщины" во власти - лечить должностных пациентов принудительно?";

"Аз есмь Муципальна власты мэр Иркутского района Леонид Фролов чувствует себя более чем комфортно. И дело не только в отсутствии "критичности" по причине возможного болезненного состояния. Зарплата "муципального" чиновника составляет более 400 тысяч рублей в месяц. Жене прошвырнуться по магазинам хватает. Неплохо так для человека, работающего по два часа, да еще и не каждый день. Почет, уважение и знаки внимания со стороны строителей и прочих подрядчиков, обреченных на выстраивание диалога с районной властью, согревают не только душу. Во всяком случае, так считают сотрудники правоохранительных органов, расследующих уголовные дела, связанные с деятельностью возглавляемой нашим "героем" администрации.

Также просил суд обязать ответчиков в течение 2 календарных дней с момента вступления решения суда в законную силу разместить на сайте https://www.narodcontrol.org резолютивную часть решения суда, использовав при этом шрифт "Open Sans" и размер шрифта "18", обязать ответчиков в течение 2 календарных дней с момента вступления решения суда в законную силу удалить с сайта "Народный контроль Сибири" оспариваемые сведения, распространенные в статье " Ф.Л.П.: Дефективная власть или власть дефективных?" по адресу: https://www.narodcontrol.org/arkhiv-nomerov/rubriki/vlast-i-politika/leonid-frolov~ defektivnaya-vlast-ili-vlast-defektivnykh); взыскать с ответчиков в пользу истца компенсацию причиненного морального вреда в размере 1 000 000 руб.

Решением Октябрьского районного суда г. Иркутска от 29 декабря 2021 г. в удовлетворении исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 29 июня 2022 г. решение Октябрьского районного суда г. Иркутска от 29 декабря 2021 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель Ф.Л.П. - И.О.В. ставит вопрос об отмене судебных актов, как незаконных, принятых с нарушением норм материального права.

Относительно доводов кассационной жалобы представлены письменные возражения.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы представителя истца.

Заслушав представителя истца, проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, в возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не усматривает оснований для удовлетворения жалобы.

Судом установлено и следует из материалов дела, что в электронном виде в информационно-телекоммуникационной сети общего пользования Интернет на странице сайта, расположенной по адресу: https://www.narodcontrol.org/arkhiv-nomerov/rubriki/vlast-i-politika/leonid-

frolov-defektivnaya-vlast-ili-vlast-defektivn-kh) была опубликована вышеуказанная статья журналиста Е.Е.В, что подтверждается протоколом осмотра нотариусом Иркутского нотариального округа Т.М.И. от 1 марта 2021 г. "адрес".

Согласно Уставу Иркутского муниципального образования должность мэр, занимаемая Ф.Л.П. на дату размещения статьи в информационно-телекоммуникационной сети общего пользования Интернет, входит в структуру органов местного самоуправления Иркутского района, мэр Иркутского района является высшим должностным лицом, избираемым гражданами Российской Федерации.

С учетом исковых требований и возражений ответчиков по настоящему делу определением суда первой инстанции была назначена судебная лингвистическая экспертиза.

В заключении ООО "Байкальский центр судебных экспертиз и графоанализа" от 18 октября 2021 г. экспертом Т.Л.Р. проведен подробный анализ каждого оспариваемого истцом фрагмента вышеуказанной статьи. По результатам исследования экспертом установлены выражения, являющиеся сообщениями о фактах, относящихся к истцу, выражения, носящие негативный характер, преобладающая часть изложенной информации признана экспертом мнением, предположением, суждением.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, проанализировав словесно-смысловые конструкции текста публикации, а также выводы судебного эксперта, пришел к выводу о том, что статья, размещенная в средствах массовой информации организацией Народный контроль Сибири, представляет собой мнение, предположения, оценочные суждения, не содержит указания на факт наличия у истца психического заболевания, автор статьи Е.Е.В. является журналистом, реализовавшим право на свободу слова, изложившим в спорной статье свое мнение при обсуждении вопросов демократии.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием. Проанализировав содержание экспертного заключения, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что оно в полном объеме отвечает требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку содержит подробное описание произведенных исследований, ответы на поставленные вопросы обоснованы указанными исследованиями. Также в обоснование сделанных выводов эксперт приводит соответствующие данные из представленных в его в распоряжение документов, основывается на исходных объективных данных, а также на использованной при проведении исследования научной и методической литературе, в заключении указаны данные о квалификации эксперта, его образовании, стаже работы. Заключение эксперта подробно, мотивированно, обоснованно, согласуется с материалами дела, эксперт предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что истцом не предоставлено доказательств, подтверждающих распространение ответчиками не соответствующих действительности и порочащих его сведений, а субъективная авторская оценка деятельности истца является выражением личных суждений ответчика Е.Е.В, его мнений и оценок, которое не было сопряжено с ограничением или умалением неимущественных прав истца и не выходило за пределы уровня разумной критики публичной власти. Стилистика и характер изложения оспариваемой информации являются лишь формой выражения мнения. Оснований полагать, что суждения высказаны ответчиком в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство истца, не имеется.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда обшей юрисдикции считает, что судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела нормы материального права применены правильно.

Согласно ч. 3 ст. 17, ч. 1 ст. 21, ч. 1 ст. 23 Конституции Российской Федерации осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц; достоинство личности охраняется государством; ничто не может быть основанием для его умаления; каждый имеет право на защиту чести и доброго имени.

В силу ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, достоинство личности, честь и доброе имя, деловая репутация, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В случаях, если того требуют интересы гражданина, принадлежащие ему нематериальные блага могут быть защищены, в частности, путем признания судом факта нарушения его личного неимущественного права, опубликования решения суда о допущенном нарушении, а также путем пресечения или запрещения действий, нарушающих или создающих угрозу нарушения личного неимущественного права либо посягающих или создающих угрозу посягательства на нематериальное благо.

Оскорбительные выражения являются злоупотреблением правом на свободу слова и выражения мнения, что в силу ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускается.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 9 постановления от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" разъяснил, что если субъективное мнение было высказано в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, на ответчика может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Наряду с этим вправе также требовать компенсации морального вреда.

Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать, в частности, изложение таких сведений в публичных выступлениях или сообщение в той или иной, в том числе, устной форме хотя бы одному лицу (п. 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц").

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения.

Для удовлетворения иска о защите чести, достоинства и деловой репутации необходимо наличие одновременно трех условий (оснований): факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности.

В силу ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию.

Согласно ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом.

В соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности (п. 9 упомянутого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. N 3).

В п. 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" разъяснено, что обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации значение для дела, которые должны быть определены судьей при принятии искового заявления и подготовке дела к судебному разбирательству, а также в ходе судебного разбирательства, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

В п. 9 этого же постановления обращено внимание на то, что в соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

В преамбуле постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2010 г. N 16 "О практике применения судами Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" разъяснено, что при применении законодательства, регулирующего вопросы свободы слова и свободы массовой информации, судам необходимо обеспечивать баланс между правами и свободами, гарантированными ст. 29 Конституции Российской Федерации, с одной стороны, и иными правами и свободами человека и гражданина, а также охраняемыми Конституцией Российской Федерации ценностями, с другой.

Выясняя вопрос о том, имеет ли место злоупотребление свободой массовой информации, суду следует учитывать не только использованные в статье, теле- или радиопрограмме слова и выражения (формулировки), но и контекст, в котором они были сделаны (в частности, каковы цель, жанр и стиль статьи, программы либо их соответствующей части, можно ли расценивать их как выражение мнения в сфере политических дискуссий или как привлечение внимания к обсуждению общественно значимых вопросов, основаны ли статья, программа или материал на интервью, и каково отношение интервьюера и (или) представителей редакции средства массовой информации к высказанным мнениям, суждениям, утверждениям), а также учитывать общественно-политическую обстановку в стране в целом или в отдельной ее части (п. 28 названного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации).

Таким образом, в силу названных выше положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, в целях соблюдения баланса права и свобод судам при рассмотрении дел данной категории следует в частности выяснять, содержатся ли в распространенных ответчиком сведениях утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, или они представляют собой только оценочные суждения, мнения, убеждения, которые невозможно проверить на предмет их соответствия действительности.

Установив, что распространенные ответчиком сведения носят характер собственного мнения и оценочного суждения относительно обстоятельств, имевших место в действительности, не установив оскорбительного характера упомянутых сведений, учитывая публичность деятельности истца, суды пришли к правильному выводу об отказе в удовлетворении иска.

Доводы кассатора о том, что сведения являются порочащими, изложены в утвердительной форме, что распространение журналистом оценочных суждений и личных мнений, не имеющих под собой оснований, нарушает кодекс этических норм и причиняет истцу убытки, не могут повлечь удовлетворение кассационной жалобы, поскольку были предметом правовой оценки суда апелляционной инстанции, который правил отклонил указанные доводы установив, что истец является публичным лицом, занимая должность в органах местного самоуправления, а спорная статья посвящена его деятельности по должности мэра района.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" обратил внимание судов на то, что в соответствии со статьями 3 и 4 Декларации о свободе политической дискуссии в СМИ, принятой 12 февраля 2004 года на 872-м заседании Комитета Министров Совета Европы, политические деятели, стремящиеся заручиться общественным мнением, тем самым соглашаются стать объектом общественной политической дискуссии и критики в СМИ; государственные должностные лица могут быть подвергнуты критике в СМИ в отношении того, как они исполняют свои обязанности, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих полномочий (п. 9).

Пленум также указал на возможность для лица, которое полагает, что высказанное оценочное суждение или мнение, распространенное в средствах массовой информации, затрагивает его права и законные интересы, использовать предоставленное ему п. 2 ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 2 июля 2013 г. N 142-ФЗ) и ст. 46 Закона Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. N 2124-1 "О средствах массовой информации" право на ответ, комментарий, реплику в том же средстве массовой информации в целях обоснования несостоятельности распространенных суждений, предложив их иную оценку.

Кроме того, в п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2010 г. N 16 "О практике применения судами Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" также разъяснено, что судам необходимо проводить разграничение между сообщением о фактах (даже весьма спорных), способным оказать положительное влияние на обсуждение в обществе вопросов, касающихся, например, исполнения своих функций должностными лицами и общественными деятелями, и сообщением подробностей частной жизни лица, не занимающегося какой-либо публичной деятельностью. В то время как в первом случае средства массовой информации выполняют общественный долг в деле информирования граждан по вопросам, представляющим общественный интерес, во втором случае такой роли они не играют.

Ссылки кассатора о том, что истец не в политическую дискуссию с ответчиком не вступал, не является политическим деятелем, который согласился стать объектом дискуссии, также не могут повлечь отмену обжалуемых судебных актов, поскольку согласно разъяснению, содержащемуся в п. 44 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" "публичными фигурами" являются те лица, которые занимают государственную или муниципальную должность, играют существенную роль в общественной жизни в сфере политики, экономики, искусства, спорта или любой иной области.

В Обзоре практики рассмотрения судами Российской Федерации дел о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2016 г, отмечается, что особую сложность вызывает рассмотрение дел о защите чести, достоинства и деловой репутации лиц, осуществляющих публичные функции. Конституция Российской Федерации гарантирует каждому право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (ст.ст. 23 и 24). При этом профессиональная сфера деятельности предполагает наличие определенных ограничений в осуществлении конституционных прав и свобод, что обусловлено исполнением особых публично-правовых обязанностей (п. 8).

В целом, приведенные в кассационной жалобе доводы, направлены на переоценку представленных доказательств, выражают несогласие с установленными судом обстоятельствами, указанные доводы не могут послужить основанием для отмены или изменения в кассационном порядке обжалуемого судебного постановления, так как в силу ст.ст. 67, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Вопреки доводам кассационной жалобы, материальный закон при рассмотрении настоящего дела применен судами верно, указаний на нарушения норм процессуального права, которые могли бы явиться основанием к отмене судебных актов в обжалуемой части, кассационная жалоба не содержит.

В соответствии с ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что оснований для отмены обжалуемых судебных актов по доводам кассационной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Октябрьского районного суда г. Иркутска от 29 декабря 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 29 июня 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Ф.Л.П. - И.О.В. без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи