Апелляционное определение СК по уголовным делам Московского городского суда от 19 октября 2022 г. по делу N 10-20482/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда в составе: председательствующего судьи Ивановой Е.А., судей фио и фио, при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Федоровой С.В., с участием

прокурора отдела управления прокуратуры адрес фио, осужденного фио и его защитника-адвоката фио, представившей удостоверение и ордер, рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного фио и его защитника-адвоката Оноприенко Е.В. о пересмотре приговора Пресненского районного суда адрес от 22 марта 2022 года в отношении

Смирнова Юрия Владимировича, паспортные данные, гражданина Российской Федерации, не женатого, имеющего малолетнего ребенка, генерального директора ООО "Монарх", зарегистрированного по адресу: адрес, ранее судимого

29 июля 2020 года по приговору Нагатинского районного суда адрес по ч.3 ст.327 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 5 месяцев, с применением ст.73 УК РФ условно с испытательным сроком в течение 1 года 6 месяцев, осужденного по ч. 2 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года, по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228 1 УК РФ - к лишению свободы на срок на 11 лет.

В соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности указанных преступлений путем частичного сложения наказаний Смирнову Ю.В. назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 12 (двенадцать) лет.

На основании ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору Нагатинского районного суда адрес от 29 июля 2020 года, и в соответствии со ст. 70 УК РФ путем частичного присоединения неотбытого наказания по указанному приговору окончательно назначено Смирнову Ю.В. наказание в виде лишения свободы на срок 12 (двенадцать) лет 1 (один) месяц с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в виде заключения под стражу Смирнову Ю.В. оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Срок отбывания наказания осужденному Смирнову Ю.В. исчислен со дня вступления настоящего приговора в законную силу. На основании п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено в срок лишения свободы время содержания фио под стражей в период с его фактического задержания с 30 марта 2021 года до дня вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

По приговору разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи фио, объяснения осужденного фио и его защитника-адвоката фио по доводам, изложенным в апелляционных жалобах и дополнении, мнение прокурора фио, полагавшего необходимым приговор суда оставить без изменения, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

по приговору Пресненского районного суда адрес от 22 марта 2022 года Смирнов Ю.В. признан виновным по ч.2 ст.228 УК РФ, в совершении незаконного хранения без цели сбыта наркотических средств и психотропных веществ в крупном размере.

Он же, Смирнов Ю.В, признан виновным по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228 1 УК РФ, то есть в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, то в совершении умышленных действий, непосредственно направленных на незаконный сбыт наркотических средств, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, если при этом, преступление не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам.

Преступления совершены в адрес при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе защитник

Оноприенко Е.В. в интересах фио оспаривает законность и обоснованность приговора, мотивируя это тем, что выводы суда о виновности фио в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228 1 УК РФ, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Выводы суда в этой части основаны на показаниях свидетелей Бойченко, Воеводина, фио, Петрова и Агишевой, которым о преступлении стало известно со слов самого фио. При этом соответствующие сведения стали им известны в ходе беседы в отсутствие адвоката, без разъяснений положений ст.51 Конституции РФ. При таких обстоятельствах как сама беседа, так и письменные объяснения фио получены с нарушением норм УПК РФ. При этом фио не подтвердил показания свидетелей о том, что он добровольно сообщил эти сведения. В ходе осмотров различных мест происшествия проводился фактический допрос фио в отсутствие защитника и без разъяснения ему процессуальных прав. Указанные доказательства являются производными от пояснений свидетелей, полученных с нарушением требований закона, и являются недопустимыми. В то же время ходатайства защиты о признании названных доказательств недопустимыми необоснованно отклонены. Кроме того, фио фактически задержан 30 марта 2021 года в 22-20 минут, тогда как протокол задержания оформлен лишь 01 апреля 2021 г. в 04 часа, а он допрошен в качестве подозреваемого только 01 апреля 2021 г. в 5-20 ч, что является нарушением ч.2 ст.46 УПК РФ о допросе подозреваемого не позднее 24 часов с момента задержания. Ходатайство о признании протоколов задержания и допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого недопустимыми необоснованно отклонено.

Защитник также оспаривает квалификацию действий подзащитного по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228 1 УК РФ, мотивируя это тем, что Смирнов Ю.В. является потребителем наркотических средств, их сбытом не занимался, закладки не делал, а искал приобретенные вещества. С учетом пояснений специалиста фио, действия фио можно расценивать как совершенные в состоянии психоза в состоянии острой интоксикации амфетамином. На основании изложенного просит приговор суда изменить и исключить обвинение по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228 1 УК РФ.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней осужденный

Смирнов Ю.В. приводит аналогичные доводы и просит об изменении приговора путем исключения обвинения по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228 1 УК РФ. В обоснование поясняет, что выводы суда о его виновности в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228 1 УК РФ, не подтверждаются совокупностью собранных по делу доказательств и основаны на показаниях свидетелей Бойченко, Воеводина, фио, Петрова и Агишевой, которым о преступлении стало известно со слов самого фио При этом соответствующие сведения стали им известны в ходе беседы в отсутствие адвоката, без разъяснений положений ст.51 Конституции РФ. При этом он (Смирнов Ю.В.) не подтвердил показаний свидетелей о том, что он сам по доброй воле сообщил соответствующие сведения. При производстве осмотров мест происшествия проводился фактический допрос фио в отсутствие защитника и без разъяснения ему процессуальных прав. Указанные доказательства являются производными от пояснений свидетелей, полученных с нарушением требований закона и являются недопустимыми. Ходатайство адвоката фио о признании названных доказательств недопустимыми необоснованно отклонено. Кроме того, он (Смирнов Ю.В.) фактически задержан 30 марта 2021 года в 22-20 минут, тогда как протокол задержания оформлен лишь 01 апреля 2021 г. в 04 часа, а он допрошен в качестве подозреваемого только 01 апреля 2021 г. в 5-20 ч, что также является существенным нарушением закона.

Кроме того, суд необоснованно положил в основу приговора показания свидетелей, являвшихся сотрудниками полиции, поскольку они являются заинтересованными лицами. Указывает, что значение его показаний на предварительном следствии о признании виновности, преувеличено и по делу имеется лишь видимость совокупности доказательств. При этом при задержании, а также при допросе 01 апреля 2021 г. он находился в состоянии сильного наркотического опьянения, неоднократно падал в обморок и не давал отчет происходящему, наряду с чем в протоколе допроса указал, что сотрудники правоохранительных органов оказали на него давление и что сбыт он не признает. Объяснение фио от 30 марта 2021 года написано неразборчиво.

Оспаривает наличие у него умысла на сбыт наркотических средств, ссылаясь на то, что приобрел наркотиков на сумма, а продал на сумма. Количество наркотиков и его расфасовка не являются достаточными обстоятельствами для вывода о намерении сбыта. Достаточной совокупности доказательств, подтверждающих умысел на сбыт, не имеется. Не было установлено лицо, организовавшее и руководившее процессом продажи наркотиков. Ссылаясь на плохое качество видеозаписи, зафиксировавшей его действия, поясняет, что не была проверена версия о том, что он забирал запрещенные вещества, а не осуществлял их закладку. В приговоре суд не установилместо, время, способ и другие обстоятельства незаконного приобретения наркотических средств. Доказательства обвинения носят предположительный характер и обуславливают наличие неустранимых противоречий, подлежащих истолкованию в пользу подсудимого.

Кроме того, указывает, что при назначении наказания суд, хотя и признал смягчающим обстоятельством наличие малолетнего ребенка, однако не учел, что последний является инвалидом и страдает тяжелым заболеванием, наряду с чем суд не учел наличие у него бабушки, 1939 г.р, также страдающей хроническими заболеваниями.

На основании изложенного просит переквалифицировать его действия на ч.2 ст.228 УК РФ и назначить справедливое наказание, соразмерное содеянному.

Проверив доводы, изложенные в апелляционных жалобах и дополнении, изучив уголовное дело, выслушав участников уголовного судопроизводства, суд приходит к следящим выводам.

Изучение материалов уголовного дела показало, что судебное следствие проведено всесторонне и полно, приговор соответствует требованиям ст. ст. 297, 307, 308 УПК РФ. Уголовное дело рассмотрено судом первой инстанции с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства РФ, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, на основании собранных по уголовному делу доказательств, их проверки в судебном заседании путем сопоставления с другими доказательствами, установления их источников, после проверки версии защиты.

Исследованные судом доказательства - показания самого фио на предварительном следствии об обстоятельствах хранения запрещенных веществ в личных целях и участии в их незаконном обороте, показания свидетелей Бойченко, фио, Петрова и Агишевой об обстоятельствах задержания фио и изъятия указанных веществ, сведения в протоколах личного досмотра фио, осмотра мест происшествия, справках об исследовании и заключениях экспертов об отнесении изъятого к наркотическим средствам и психотропным веществам, полностью согласуются между собой, являются относимыми, допустимыми и достоверными и в совокупности свидетельствуют о виновности фио в совершении инкриминированных ему преступлений.

Собранные по делу доказательства исследованы судом всесторонне и полно, в приговоре приведены и обоснованы мотивы, по которым одни доказательства признаны достоверными, а другие отвергнуты.

Так, показания фио в ходе судебного следствия признаны судом недостоверными, тогда как в основу приговора положены его показания, данные на предварительном следствии, поскольку они являются внутренне непротиворечивыми и согласуются с другими собранными по делу доказательствами.

В своих первоначальных показаниях фио признавал виновность в инкриминированных преступлениях, подробно рассказывая об обстоятельствах содеянного, в частности, что 30 марта 2021 года ему поступило предложение заработать денежные средства путем осуществления "закладок" наркотических средств, в связи с чем он получил свертки с веществом и в адрес разложил данные свертки рядом с домами. С данными показаниями объективно согласуются совокупность ранее приведенных доказательств.

Изменению фио своих показаний в ходе судебного разбирательства дана соответствующая оценка, с которой следует согласиться. Приходя к данным выводам суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что первоначальные показания на предварительном следствии фио давал в присутствии защитника по соглашению, после разъяснения процессуальных прав, предусмотренных УПК РФ и ст.51 Конституции РФ. До начала допроса в качестве подозреваемого фио пояснил, что у него самочувствие хорошее, суть происходящих следственных действий понимает, при этом ни он ни его защитник не ссылались на состояние опьянения, вызванное употреблением запрещенных веществ, или иное болезненное состояние здоровья (т.2 л.д.79-85). В связи с изложенным доводы фио о том, что 01 апреля 2021 года он был допрошен в состоянии сильного наркотического опьянения, неоднократно падал в обморок и не давал отчет происходящему, являются явно надуманными и опровергаются материалами дела.

Приходя к данным выводам, суд учитывал, что как во время допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого, так и по их окончании фио не ссылался на плохое состояние здоровья, не заявлял о каком-либо незаконном давлении на него, он лично знакомился с протоколами его допросов и, не имея каких-либо замечаний, добровольно подписывал их (т.2 л.д.79-85, 96-100). С учетом изложенного, то обстоятельство, что допрос фио в качестве подозреваемого произведен позднее 24 часов с момента фактического задержания, не свидетельствует о существенном нарушении уголовно-процессуального закона и не влияет на допустимость соответствующего доказательства.

Кроме того, по обстоятельствам производства соответствующих следственных действий был допрошен следователь Олейник, который подтвердил, что показания на следствии фио давал добровольно, какого-либо давления на него оказано не было, одновременно с чем сторона защиты не делала заявления о применении к фио недозволенных методов ведения следствия.

С учетом изложенного, показания фио на предварительном следствии получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона в соответствии со статьями 173, 189 и 190 УПК РФ, являются последовательными, не содержат внутренних противоречий и согласуются с совокупностью иных достоверных доказательств по делу. При таких обстоятельствах у суда имелись необходимые и достаточные основания доверять показаниям фио на предварительном следствии, поэтому они правильно положены в основу приговора. При этом заявление фио в протоколе допроса в качестве обвиняемого о частичном признании вины в связи с несогласием с квалификацией его действий обоснованно не повлияло на выводы суда об оценке доказательств, поскольку оно затрагивало вопросы юридической оценки содеянного.

Таким образом, выводы суда мотивированы и основаны на тщательно исследованных доказательствах, которые, будучи проверены и оценены в судебном заседании, являются достаточными для установления виновности осужденного в совершении инкриминированных преступлений.

Вопреки доводам защиты, никакие пояснения и объяснения фио, данные им в отсутствие защитника и без разъяснения процессуальных прав, суд не использовал в качестве доказательств виновности фио в совершении инкриминированных преступлений и, следовательно, не учитывал при принятии решения по настоящему делу.

Что касается довода защиты о недопустимости показаний свидетелей Бойченко, Воеводина, фио, Петрова и Агишевой по тем основаниям, что они являются производными от показаний самого фио, данных в отсутствие защитника и не подтвержденных впоследствии, то суд исходит из следующего.

По смыслу закона сотрудник правоохранительных органов может быть допрошен по обстоятельствам проведения того или иного следственного действия при решении вопроса о допустимости доказательства, но не в целях выяснения показаний допрошенного лица.

Сотрудники правоохранительных органов Бойченко, фио и Агишева рассказывали только о действиях, предпринятых при задержании фио и произведенных с его участием осмотров мест происшествия, очевидцами которых непосредственно являлись, при этом предположений и догадок не высказывали и не воспроизводили показаний осужденного об обстоятельствах совершенных преступлений. В приговоре суда при изложении показаний названных свидетелей отсутствуют какие-либо ссылки суда на сведения, ставшие им известными от фио. При таких обстоятельствах оснований полагать, что показания Бойченко, фио и Агишевой являются производными от показаний фио и были получены в нарушение п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, не имеется.

Наряду с изложенным, применительно к доводам фио о не читаемости объяснений фио, судебная коллегия отмечает, что указанный свидетель был непосредственно допрошен в судебном заседании, тогда как его объяснения суд не учитывал при принятии решения по настоящему делу.

Что касается понятого Петрова, то суд в приговоре при обосновании своих выводов сослался лишь на такие показания, в которых Петров сообщил исключительно об обстоятельствах своего участия в личном досмотре фио, очевидцем которого тот непосредственно являлся. Показания Петрова о том, что фио в ходе личного досмотра пояснил, что им было сделано несколько "закладок", содержали только такие сведения об изъятых запрещенных веществах, на основании которых органы расследования приняли решение о необходимости производства последующих следственных действий. В данном случае пояснения осужденного фио в ходе личного досмотра не содержали никакой информации о времени, месте, способах и иных фактических обстоятельствах инкриминированных преступлений. Таким образом, в основу приговора суда положены только те показания понятого Петрова об обстоятельствах личного досмотра, непосредственным очевидцем которых он являлся и которые явились основанием для производства дополнительных следственных действий. При изложении показаний понятого Петрова в приговоре не допущено воспроизведения содержания пояснений фио о фактических обстоятельствах совершенных им преступлений, данных в отсутствие защитника и без разъяснения положений закона.

Приходя к данным выводам, суд дополнительно учитывал, что по смыслу закона понятой - это не заинтересованное в исходе дела лицо, привлекаемое для удостоверения факта производства процессуального действия, а также его содержания, хода и результатов. В данном случае показания Петрова затрагивали исключительно вышеизложенные обстоятельства производства процессуального действия. Наряду с этим никаких данных о заинтересованности понятого Петрова в исходе данного дела изученные материалы не содержат, защита на их наличие не ссылается и суд таковых не усматривает. С учетом изложенного, показания понятого Петрова об обстоятельствах производства личного досмотра являются допустимыми доказательствами.

Применительно к доводам защиты о недопустимости показаний Воеводина суд учитывает, что согласно протокола судебного заседания указанный свидетель не был допрошен в суде, равно как не были оглашены его показания на предварительном следствии. Кроме того, показания свидетеля Воеводина в приговоре суда не приведены и суд не ссылался на них как на доказательство виновности фио в содеянном, в связи с чем они не повлияли на выводы суда.

Оценивая доводы защиты о том, что в ходе осмотров мест происшествия проводился фактический допрос фио в отсутствие защитника и без разъяснения ему прав, судебная коллегия отмечает, что в приговоре при изложении результатов соответствующих следственных и иных процессуальных с участием фио не были приведены никакие сведения о фактических обстоятельствах дела, сообщённых со слов фио. В приговоре суд сослался только на результаты производства личного досмотра фио и осмотров мест происшествия, описав лишь сведения об изъятии запрещённых веществ, и при обосновании своих выводов не использовал пояснения осужденного, зафиксированные в соответствующих протоколах. Одновременно судебная коллегия учитывает, что сами протоколы соответствуют требованиям закона, поскольку составлены надлежащим должностным лицом, в необходимых случаях с участием понятых, которым были разъяснены их права и обязанности, протоколы подписаны всем участвовавшими лицами, которые были ознакомлены с их содержанием и не имели никаких замечаний. В связи с тем, что сами протоколы следственных и иных процессуальных действий были получены без нарушения закона, препятствий для их использования в качестве доказательств по делу у суда не имелось.

Как следует из протокола судебного заседания, все ходатайства защитника о признании доказательств недопустимыми были рассмотрены и обоснованно оставлены без удовлетворения с приведением мотивов таких решений. Несогласие защитника с решениями суда не свидетельствует об их незаконности.

Таким образом, существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, не допущено.

С доводами защиты, оспаривающей наличие умысла осужденного на сбыт наркотических средств и правильность квалификации его действий по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228 1 УК РФ, согласиться нельзя.

По смыслу закона об умысле на сбыт указанных средств могут свидетельствовать при наличии к тому оснований их приобретение, изготовление, переработка, хранение, перевозка лицом, самим их не употребляющим, количество (объем), размещение в удобной для передачи расфасовке, наличие соответствующей договоренности с потребителями и т.п. В данном случае, приходя к выводу о наличии у фио умысла на сбыт наркотических средств, суд первой инстанции обоснованно исходил из установленных фактических обстоятельств дела, согласно которым фио незаконно приобрел наркотические средства для передачи потребителям, разместил свертки с веществом вблизи домов адрес. При этом преступление не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам.

Действия фио также обоснованно квалифицированы по квалифицирующему признаку инкриминированного преступления "группой лиц по предварительному сговору", поскольку наличие предварительной договоренности о совершении преступления подтверждается показаниями самого фио на предварительном следствии, признанными судом достоверными, согласно которым по предложению неустановленного лица, являвшегося администратором сайта "Гидра", он согласился заниматься закладками наркотических средств за денежное вознаграждение. Для реализации указанной договоренности фио и соучастник совершили совместные и согласованные действия, направленные на достижение единого преступного результата, что объективно следует из совокупности иных доказательств, приведенных в приговоре. При этом не установление сведений о личности не известного соучастника преступления не препятствовало разрешению уголовного дела по существу, поскольку согласно ч.1 ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвинения и лишь по предъявленному ему обвинению, что имело место в настоящем деле.

По факту незаконного хранения наркотических средств и психотропных веществ в крупном размере действия фио получили верную юридическую оценку, которая защитой не оспаривается и с которой соглашается судебная коллегия.

При таких обстоятельствах действия осужденного фио правильно квалифицированы судом по ч.2 ст.228 и ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228 1 УК РФ. Оснований для иной квалификации действий осужденного, просьбы о чем содержатся в жалобах, не имеется.

При назначении фио наказания в соответствии со ст.ст. 6, 43 и 60 УК РФ суд учитывал характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, данные о личности виновного, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих обстоятельств, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Вопреки доводам осужденного, при назначении наказания суд не только признал смягчающим обстоятельством наличие у фио малолетнего ребенка (п. "г" ч.1 ст.61 УК РФ), но и учел состояние здоровья самого фио и членов его семьи. Таким образом, при назначении наказания суд учел те обстоятельства, влияющие на наказание, на которые ссылается осужденный в своей жалобе, по причине чего отсутствовали основания для запроса сведений о состоянии здоровья бабушки осужденного.

Кроме того, при назначении наказания фио за неоконченное преступление суд обоснованно применил положения ч.3 ст.66 УК РФ.

Суд в приговоре надлежащим образом мотивировал необходимость назначения наказания в виде лишения свободы и пришёл к правильному выводу об отсутствии оснований для применения положений ст. 64 и 73 УК РФ.

Суд также обоснованно не усмотрел оснований для изменения категории преступлений на менее тяжкие в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ, с чем соглашается суд апелляционной инстанции, исходя из фактических обстоятельств преступлений и степени их общественной опасности.

Исходя из изложенного, наказание как за отдельные преступления, так и по их совокупности соответствует характеру и степени общественной опасности содеянного, данным о личности виновного и другим обстоятельствам, влияющим на наказание, вследствие чего оснований для его смягчения не имеется.

Что касается доводов защитника со ссылкой на показания специалиста фио о совершении фио действий в состоянии психоза в состоянии острой интоксикации амфетамином, то они не влияют на законность и обоснованность приговора, поскольку согласно выводам экспертов фио каким-либо хроническим психическим расстройством, слабоумием или иным болезненным состоянием психики, которые лишали бы его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, в период, относящийся к инкриминируемому ему деянию, не страдал и не страдает в настоящее время, у него не обнаруживалось признаков какого-либо временного психического расстройства, которое лишало бы его в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, в настоящее время по своему психическому состоянию Смирнов Ю.В. также может осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, понимать характер и значение уголовного судопроизводства, своего процессуального положения, самостоятельно совершать действия, направленные на реализацию своих прав и обязанностей, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать них показания, в применении к нему принудительных мер медицинского характера Смирнов Ю.В. не нуждается, признаков синдрома зависимости от алкоголя, наркотических средств у фио не выявлено (т. 1 л.д. 236-239).

Кроме того, как отмечено ранее, состояние здоровья фио было учтено судом при назначении наказания.

Таким образом, суд первой инстанции учел все обстоятельства, влияющие на наказание, включая приведённые в апелляционных жалобах, в связи с чем доводы защиты не влияют на выводы суда.

При таких обстоятельствах следует признать, что приговор суда первой инстанции является законным, обоснованным, мотивированным и справедливым и основания для его отмены или изменения отсутствуют.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Пресненского районного суда адрес от 22 марта 2022 года в отношении осужденного Смирнова Юрия Владимировича оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано во Второй кассационный суд общей юрисдикции в порядке, регламентированном главой 47 1 УПК РФ, через суд первой инстанции, постановивший приговор, в течение 6 месяцев со дня вступления приговора в законную силу, осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения копии приговора и апелляционного определения, вступивших в законную силу; при этом осужденный вправе ходатайствовать об участии в суде кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи