Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 01 ноября 2022 г. по делу N 8Г-18809/2022[88-18848/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного

суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Фроловой Т.В, судей Кожевниковой Л.П, Новожиловой И.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 42RS0009-01-2021-005372-93 (2-59/2022) по иску Я.В.А. к Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации, Б.А.Н. о возмещении ущерба

по кассационной жалобе Я.В.А. на решение Центрального районного суда г. Кемерово от 28 февраля 2022 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 7 июня 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, объяснения Я.В.А, поддержавшего доводы кассационной жалобы, объяснения представителя Министерства внутренних дел Российской Федерации, Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Кемеровской области - Ф.И.М, возражавшей против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Я.В.А. обратился в суд с иском к Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации (далее- МВД России), Б.А.Н. о возмещении ущерба.

В обоснование требований указал, что решением Арбитражного суда Кемеровской области от 26 июля 2016 г. по делу N А27-794/2016 в отношении ООО "Мундыбашская обогатительная фабрика" (далее- ООО "МОФ") введена процедура банкротства - конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден истец.

В соответствии с договором купли-продажи имущества б/н от 16 марта 2017 г. Т.И.Ю. приобрел на торгах имущество ООО "МОФ": пульповоды с эстакадой шлам, назначение: нежилое, протяженность 6297м, инв. N б/н, лит. Г2, адрес объекта: "адрес", "адрес", кадастровый N.

ООО "МОФ" принадлежал и другой объект основных средств - "Гидротранспорт", состоявший из 90 единиц полиэтиленовых офланцованных труб, из которых 57 единиц были похищены и вывезены Т.И.Ю. в г. Новокузнецк.

Решением Центрального районного суда г. Новокузнецка от 13 июля 2017 г. указанные 57 единиц полиэтиленовых офланцованных труб истребованы из чужого незаконного владения Т.И.Ю.

По факту хищения Т.И.Ю. имущества ООО "МОФ" истцом поданы заявления в органы в полиции. Т.И.Ю. поданы встречные заявления о якобы хищении у него имущества и о совершении в отношении него мошеннических действий.

26 мая 2017 г. оперуполномоченным ОЭБ и ПК ОМВД России по Таштагольскому району Кемеровской области Н.А.М. по заявлению Т.И.Ю. осмотрена территория ООО "МОФ". В порядке ст. 177 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации 9далее- УПК РФ) изъяты 29 штук полиэтиленовых труб диаметром 400 мм. и 1 полиэтиленовая труба диаметром 500 мм, принадлежавшие ООО "МОФ". Изъятое имущество передано на хранение Т.И.Ю. по расписке от 26 мая 2017 г, с обязанностью хранить полученное имущество в "адрес". Между тем, в июне 2017 года спорное имущество вывезено в г. Кемерово.

1 июня 2018 г. Отдел МВД России по Таштагольскому району заключил с Б.А.Н. договор хранения указанного имущества в г. Кемерово.

В период 2017-2019 годов истцом в судебном порядке и в порядке подчиненности обжалованы действия полиции по изъятию спорного имущества, а также бездействие по его возврату, но заявления оставлены без удовлетворения.

Истец считает, что действиями органов дознания изъятое имущество умышленно не возвращено в расчете на то, что ООО "МОФ" будет ликвидировано и возвращать изъятое имущество будет некому.

Постановлением от 23 мая 2019 г. об отказе в возбуждении уголовного дела было предусмотрено, что при проведении доследственных мероприятий полицией изъято спорное имущество и оно подлежит возврату лицу, у которого оно было незаконно изъято.

Уведомлениями от 11 апреля 2019 г. и от 14 мая 2019 г. Отдел МВД России по Таштагольскому району известил Б.А.Н. о необходимости вернуть принятое на хранение имущество, однако оно возвращено не было.

Поскольку продажа имущества, изъятого полицией в порядке ст. 177 УПК РФ, не запрещена законом, такое имущество не было ограничено в обращении, под арестом и иными запретами не состояло, то имущество ООО "МОФ" было реализовано К.А.А. по договору купли-продажи имущества от 30 августа 2018 г.

После завершения процедуры банкротства и прекращения деятельности ООО "МОФ" указанное имущество приобретено истцом у К.А.А. по договору купли-продажи от 4 июля 2019 г.

Апелляционным определением Кемеровского областного суда от 23 января 2020 г. решение Заводского районного суда г. Кемерово от 24 октября 2019 г. по делу N по иску Я.В.А. к Б.А.Н, Отделу МВД России по Таштагольскому району об истребовании имущества из чужого незаконного владения отменено, в удовлетворении иска отказано ввиду отсутствия доказательств сохранности спорного имущества и невозможности его идентификации.

Учитывая утрату полиэтиленовых труб, невозможность их истребования, истцу причинен материальный ущерб, подлежащий взысканию с Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств - Министерства внутренних дел Российской Федерации за счет казны Российской Федерации.

Истец просил суд с учетом уточненных исковых требований взыскать с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации в пользу истца возмещение причиненного вреда в размере 1 713 000 руб. - стоимость изъятых 26 мая 2017 г. отделом МВД России по Таштагольскому району у ООО "МОФ" и утраченных 29 штук полиэтиленовых труб 100SDR 17 ПИТ офланцованных диаметром 400мм. и 1 полиэтиленовой трубы 100SDR 17 ПИТ диаметром 500 мм, собственником которых истец являлся на основании договора купли продажи от 4 июля 2019 г, заключенного с К.А.А, взыскать с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации в пользу истца расходы, возложенные на истца по делу N 2-3131/19, рассмотренному Заводским районным судом г. Кемерово, в размере 50 111 руб, взыскать с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации в пользу истца судебные расходы на оплату государственной пошлины в размере 14 261 руб, судебные расходы на составление экспертного заключения в размере 8 000 руб.

Определением суда первой инстанции от 15 декабря 2021 г. (протокольная форма) к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены Н.А.М. и К.А.А.

Определением суда первой инстанции от 27 января 2022 г. (протокольная форма) к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены Т.И.Ю. и Б.А.Н.

Определением суда первой инстанции от 14 февраля 2022 г. к участию в деле в качестве соответчика привлечен Б.А.Н.

Определением суда первой инстанции от 28 февраля 2022 г. судом принят отказ истца Я.В.А. от иска в части требований к Главному управлению МВД России по Кемеровской области о возмещении ущерба, производство по делу в указанной части прекращено.

Решением Центрального районного суда города Кемерово от 28 февраля 2022 г. исковые требования удовлетворены частично. Суд взыскал с Б.А.Н. в пользу истца в возмещение ущерба 50 000 руб, судебные расходы в сумме 1 924 руб. В остальной части исковые требования суд оставил без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 7 июня 2022 г. решение Центрального районного суда г. Кемерово от 28 февраля 2022 г. отменено, с принятием по делу нового решения которым в удовлетворении исковых требований о возмещении ущерба отказано.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Я.В.А. ставится вопрос об отмене судебных актов, как незаконных, принятых с нарушением норм материального права. В обоснование доводов жалобы истец указывает на несогласие с выводом суда апелляционной инстанции о недействительности договора купли-продажи от 30 августа 2018 г, заключенного между ООО "МОФ" и Кравцовым А.А, которым в дальнейшем спорное имущество было реализовано истцу. Основанием недействительности договора купли-продажи от 30 августа 2018 г, по мнению суда, явилось якобы нарушение закона о порядке реализации имущества в процедуре банкротства, исключение спорного имущества из конкурсной массы, нарушение прав и интересов кредиторов, которое препятствовало возникновению у К.А.А. права собственности на спорное имущество. Между тем, обстоятельства, связанные с законностью приобретения имущества К.А.А, а впоследствии и истцом, были исследованы судом первой и апелляционной инстанции в деле N2-3131-2019 Заводского районного суда по иску Я.В.А. к Б.А.Н. об истребовании спорного имущества из чужого незаконного владения Б.А.Н, при этом материалы были истребованы судом из арбитражного суда Кемеровской области по делу о банкротстве ООО "МОФ" (дело А27-794/2016).

Определением Кемеровского областного суда от 23 января 2020 г. установлено право собственности истца (Я.В.А.) на спорное имущество. При рассмотрении заявленного иска, судом апелляционной инстанции, отменившим решение суда первой инстанции о частичном удовлетворении требований, в связи с применением последствий недействительности сделки, и выводом об отсутствии у истца права собственности на спорное имущество нарушены положения ст.61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Кроме того, кассатор указывает на процессуальные нарушения, допущенные судом апелляционной инстанции, поскольку суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки (реституцию) по своей инициативе, если это необходимо для защиты публичных интересов, а также в иных предусмотренных законом случаях (п. 4 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Судом проигнорирован абзц. 2 п. 79 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. " 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", в силу которого по смыслу ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при решении вопроса о применении по своей инициативе последствий недействительности ничтожной сделки суду следует вынести указанный вопрос на обсуждение сторон. Такой вопрос апелляционным судом на обсуждение сторон не выносился, возможность предоставить соответствующие доказательства и возражения (в части законности всех переходов прав на спорное имущество) истцу не была предоставлена. Договор купли-продажи имущества между К.А.А. и Я.В.А. никем не оспаривался, в апелляционной жалобе истца приводились доводы о несогласии с суммой взысканного в его пользу материального ущерба.

Также истец указывает на противоречие вывода суда апелляционной инстанции по рассматриваемому спору в части указания на то, что спорные трубы могли быть переданы на хранение, собранными по делу доказательствами подтверждается, что они имелись у Б.А.Н. на момент проведения проверок их наличия летом 2019 года по "адрес", выводу, содержащемуся в апелляционном определении Кемеровского областного суда от 23 января 2020 г. по делу N2-3131-2019 об истребовании Я.В.А. спорного имущества из чужого незаконного владения Б.А.Н, о том, что у суда первой инстанции отсутствовали основания для принятия решения об истребовании спорного имущества у Б.А.Н, поскольку отсутствуют доказательства сохранности указанного имущества и его наличие у ответчика в натуре, в количестве и согласно индивидуально-определенным признакам, установленным в спецификации к договору хранения. Указанные обстоятельства препятствуют удовлетворению иска об истребовании имущества.

Кассатор указывает, что противоположными, взаимоисключающими выводами Кемеровского областного суда, изложенными в апелляционных определениях от 23 января 2020 г. по делу об истребовании имущества и от 7 июня 2022 г. о взыскании ущерба, нарушено его право на судебную защиту, поскольку и в удовлетворении иска об истребовании имущества, и в удовлетворении иска о возмещения вреда в связи с утратой имущества, ему отказано.

Выражает кассатор и несогласие с выводом суда апелляционной инстанции о том, что суд первой инстанции необоснованно рассмотрел требования к Б.А.Н. как соответчику по делу, поскольку, по мнению апелляционного суда, должным образом требования к Б.А.Н. заявлены не были. Истец указывает, что 14 февраля 2022 г. истцом устно было заявлено ходатайство об изменении статуса Б.А.Н, ранее привлеченного в качестве третьего лица, на ответчика (соответчика), который является таковым в силу необеспечения сохранности имущества - в нарушение условий заключенного с ним договора хранения имущества от 1 июня 2018 г, что повлекло причинение вреда истцу (утрату его имущества). На указанное устное ходатайство истца суд первой инстанции 14 февраля 2022 г. привлек Б.А.Н. в качестве ответчика по делу, отложил судебное разбирательство для формирования Б.А.Н. позиции по заявленным требованиям. Доводы и основания ходатайства истца о привлечении Б.А.Н. в качестве ответчика были вынесены судом первой инстанции на обсуждение, Б.А.Н. были заявлены соответствующие возражения.

Судом апелляционной инстанции не учтена правовая позиция, изложенная в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Российской Федерации от 2 октября 2018 г. по делу N 36-КГ18-9, согласно которой после привлечения лица в качестве соответчика, отказывая в иске к такому соответчику по мотиву непредъявления к нему исковых требований, суд лишает истца возможности в будущем подать соответствующий иск. Иск должен быть рассмотрен в отношении всех ответчиков. Полагает, что требования к Б.А.Н. были предъявлены и истцом в судебном заседании было заявлено, что ответчики должны нести ответственность солидарно как совместно причинившие вред, суд первой инстанции обоснованно рассмотрел требования к Б.А.Н. и вынес по ним решение.

Заслушав истца, представителя ответчика и третьего лица, проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что доводы жалобы заслуживают внимания.

Статья 379.6 ГПК РФ предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В силу положений ст. 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что такие нарушения были допущены судом апелляционной инстанции и они выразились в следующем.

Как установлено судами и следует из материалов дела, на основании договора купли-продажи имущества от 5 декабря 2013 г. ООО "МОФ" на праве собственности принадлежал пульповод с эстакадой шлам, назначение: нежилое, протяженность 6297м, инв. N б/н, лит. Г2, адрес местонахождения объекта: "адрес", "адрес", кадастровый номер: N

Согласно техническому паспорту на пульповоды с эстакадой шлам указанное сооружение имело протяженность 6 297 м, пульповод изготовлен из стали.

В соответствии с договором купли-продажи имущества от 5 декабря 2013 г. между ОАО "Евразруда" и ООО "МОФ" последним в собственность был приобретен объект "Гидротранспорт".

В 2014 году ООО "МОФ" приобрело у ООО "Транском" полиэтиленовые трубы ПЭ 100SDR ПИТ, офланцованные, диаметром 400 мм, в количестве 817 погонных метров.

Согласно Акта о приеме-передаче объекта основных средств от 25 августа 2014 г. ООО "МОФ" ввело в эксплуатацию объект основных средств "Гидротранспорт", состоящий из 90 единиц полиэтиленовых труб ПЭ 100SDR ПИТ, офланцованных, диаметром 400 мм.

Решением Арбитражного суда Кемеровской области от 26 июля 2016 г. ООО "МОФ" признано банкротом, открыто конкурсное производство. Определением суда от 26 июля 2016 г. конкурсным управляющим утвержден Я.В.А.

19 июня 2019 г. в Единый государственный реестр юридических лиц внесена запись о прекращении деятельности юридического лица ООО "Мундыбашская обогатительная фабрика".

На основании договора купли-продажи имущества от 16.03.2017, заключенного между продавцом ООО "МОФ" в лице конкурсного управляющего Я.В.А. и покупателем Т.И.Ю. по результатам торгов по банкротству, проводимых в электронной форме, Т.И.Ю. приобрел в собственность следующее имущество: пульповоды с эстакадой шлам, назначение: нежилое, протяженность 6297м, инв. N б/н, лит. Г2, адрес местонахождения объекта: "адрес", "адрес", кадастровый номер: N N

После совершения сделки Т.И.Ю. обратился в Отдел МВД России по Таштагольскому району Кемеровской области с заявлением о хищении части пульповодов.

Согласно протокола осмотра места происшествия от 18 мая 2017 г. по сообщению Т.И.Ю. об обнаружении похищенного у него имущества, составленному оперуполномоченным Отдела МВД России по Таштагольскому району Кемеровской области Н.А.М, в лесном массиве за территорией ООО "МОФ" обнаружены полиэтиленовые трубы ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованные, диаметром 400 мм, длиной 12 м. в количестве 29 штук и полиэтиленовая труба ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованная, диаметром 500 мм, длиной 12 м, в количестве 1 шт.

Согласно протокола осмотра места происшествия от 26 мая 2017 г. по заявлению, зарегистрированного в КУСП N, составленного оперуполномоченным Отдела МВД России по Таштагольскому району Кемеровской области Н.А.М, изъяты обнаруженные полиэтиленовые трубы ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованные, диаметром 400 мм, длиной 12м в количестве 29 штук и полиэтиленовая труба ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованная, диаметром 500 мм, длиной 12 м, в количестве 1 шт. На основании расписки от 26 мая 2017 г. указанные трубы переданы на хранение Т.И.Ю. Место хранения - "адрес". Срок хранения - до принятия законного решения по гражданскому делу по иску к Я.В.А.

Постановлением судьи Таштагольского городского суда Кемеровской области от 13 июня 2017 г. в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "МОФ" Я.В.А. о признании незаконными действий оперуполномоченного Отдела МВД России по Таштагольскому району Кемеровской области Н.А.М. по изъятию указанного имущества, возложении обязанности осуществить возврат указанного имущества ООО "МОФ" отказано.

Постановлением судьи Таштагольского городского суда Кемеровской области от 16 января 2018 г. отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "МОФ" Я.В.А. о признании незаконными действий Отдела МВД России по Таштагольскому району об отказе в возврате 29 штук труб полиэтиленовых офланцованных, диаметром 400 мм, длиной 12м и обязании к возврату указанного имущества. Судом указано, что между сторонами существует гражданско-правовой спор относительно данного имущества, доказательств принадлежности на праве собственности данного имущества ООО "МОФ" не представлено, что дает основание отделу полиции для отказа в передаче имущества Я.В.А.

Решением Центрального районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 13 июля 2017 г, вступившим в законную силу 5 октября 2017 г, по иску ООО "МОФ" об истребовании имущества из чужого незаконного владения, из незаконного владения Т.И.Ю. истребованы 57 единиц полиэтиленовых груб 400 ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованных, составляющих объект основных средств ООО "Мундыбашская обогатительная фабрика" "Гидротранспорт" (инв. N Ц0056598). По указанному гражданскому делу судами первой и апелляционной инстанций установлено, что Т.И.Ю. приобрел на основании договора купли-продажи имущества от 16 марта 2017 г. пульповод с эстакадой шлам, протяженностью 6 297 м. Полиэтиленовые трубы 400 ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованные, длиной по 12 м, в количестве 90 штук принадлежали ООО "МОФ" в составе другого имущества - "Гидротранспорт", составлявший объект основных средств фабрики.

1 июня 2018 г. между Отделом МВД России по Таштагольскому району Кемеровской области в качестве заказчика и Б.А.Н. в качестве исполнителя заключен договор хранения имущества, по условиям которого Б.А.Н. на ответственное хранение переданы полиэтиленовые трубы ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованные, диаметром 400 мм, длиной 12 м. в количестве 29 штук и полиэтиленовая труба ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованная, диаметром 500 мм, длиной 12 м, в количестве 1 штуки.

Согласно п. 1.2 договора хранения местом хранения является охраняемая территория по адресу: "адрес". Договор хранения заключен на срок с 1 июня 2018 г. до 31 декабря 2018 г.

Согласно п.5.1 договора хранения имущества от 1 июня 2018 г. настоящий договор вступает в силу с момента его подписания сторонами и действует по 31 декабря 2018 г... Если ни одна из сторон в течение 30 дней до истечения срока действия настоящего договора не заявит о желании его расторгнуть, то договор автоматически пролонгируется сроком на один год.

За неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязательств по договору стороны несут ответственность в соответствии с действующим законодательством РФ. Исполнитель несет материальную ответственность за реальный ущерб, причиненный имуществу, переданному на хранение в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения исполнителем обязательств по договору (п. 4 договора).

Б.А.Н. уведомлениями от 11 апреля 2019 г. и от 14 мая 2019 г. Отдел МВД России по Таштагольскому району сообщил о необходимости передачи хранящегося у него на основании договора хранения имущества от 1 июня 2018 г. имущества в виде полиэтиленовых труб ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованных, диаметром 400 мм, длиной 12м в количестве 29 штук и полиэтиленовой трубы ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованной, диаметром 500 мм, длиной 12 м, в количестве 1 штуки конкурсному управляющему ООО "МОФ" Я.В.А.

23 мая 2019 г. оперуполномоченным ОЭБ и ПК ОМВД России по Таштагольскому району Н.А.М. было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, по которому при проведении доследственных мероприятий полицией было изъято спорное имущество. В постановлении указано, что изъятое имущество подлежит возврату лицу, у которого оно было изъято, на основании ч. 4 ст.81 УПК РФ, а также, что копию настоящего постановления направить Б.А.Н. для передачи хранящихся у него полиэтиленовых труб конкурсному управляющему ООО "МОФ" Я.В.А.

Письмами от 7 июля 2019 г. и от 22 июля 2019 г. истец направил Б.А.Н. копии документов, подтверждающих его право собственности в отношении спорного имущества.

От выполнения обязанности по передаче имущества Б.А.Н. уклонился.

Также судами установлено, что в соответствии с Порядком, условиями и сроками продажи имущества ООО "Мундыбашская обогатительная фабрика", утвержденным комитетом кредиторов 7 декабря 2016 г, объект "Гидротранспорт" был выставлен на продажу (лот 60) на электронной торговой площадке "Фабрикант" с первоначальной стоимостью 1 357 096 руб. На основании заявки на участие в торгах от 10 мая 2017 г. объект основных средств "Гидротранспорт" был продан Ш.А.А. по цене 990 000 руб, но договор купли-продажи с Ш.А.А. не был заключен. Сведений о проведении в отношении объекта "Гидротранспорт" повторных торгов в материалы дела не представлено.

30 августа 2018 г. между ООО "МОФ" в качестве продавца в лице конкурсного управляющего Я.В.А. и К.А.А. в качестве покупателя заключен договор купли-продажи имущества, по условиям которого продавец передает покупателю в собственность следующее имущество: полиэтиленовые трубы ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованные, диаметром 400 мм, длинной 12 м. в количестве 29 штук и полиэтиленовые трубы ПЭ 100SDR 17 ПИТ офланцованных, диаметром 500 мм, длинной 12 м, в количестве 1 шт, входящих в состав объекта основных средств "Гидротранпорт" инв. N Ц0056598.

Имущество принадлежит продавцу на праве собственности и находится в Отделе МВД России по Таштагольскому району Кемеровской области по ул. Поспелова, 16 в г.Таштагол (или у иного лица, уполномоченного отделом МВД России по Таштагольскому району на хранение имущества), в связи с его изъятием 26 мая 2017 г. в целях осмотра в порядке ст. 177 УПК РФ (п.1.2, договора).

Цена имущества составляет 50 000 руб. (п.2.1, договора).

Оплата имущества должна быть произведена покупателем в течение 30 дней с даты заключения договора (п. 2.2 договора).

Право собственности на имущество переходит к покупателю с момента оплаты по данному договору, который будет иметь силу акта приема-передачи (п. 2.2 договора).

Удовлетворяя иск частично и взыскивая с Б.А.Н. в пользу истца 50 000 руб, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что должностным лицом Отдела МВД России по Таштагольскому району приняты меры по передаче имущества лицу, у которого оно было изъято. Доказательств противоправности действий должностного лица, его вине, причинении истцу вреда действиями должностного лица, причинно-следственной связи между действиями (бездействием) должностного лица и причиненным вредом, не представлено. Суд первой инстанции не усмотрел оснований для возложения на Российскую Федерацию в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации обязанности по возмещению истцу ущерба. Вместе с тем, суд указал, что ущерб в пользу Я.В.А. подлежит возмещению Б.А.Н, поскольку на него (Б.А.Н.) была возложена обязанность по хранению изъятого имущества.

Не соглашаясь с выводом суда первой инстанции, оценивая договор от 30 августа 2018 г. между ООО "МОФ" в качестве продавца в лице конкурсного управляющего Я.В.А. и К.А.А, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о его недействительности ввиду следующего.

В п. 74 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что также ничтожной является сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Вне зависимости от указанных обстоятельств законом может быть установлено, что такая сделка оспорима, а не ничтожна, или к ней должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п. 2 ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Договор, условия которого противоречат существу законодательного регулирования соответствующего вида обязательства, может быть квалифицирован как ничтожный полностью или в соответствующей части, даже если в законе не содержится прямого указания на его ничтожность.

Суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки (реституцию) по своей инициативе, если это необходимо для защиты публичных интересов, а также в иных предусмотренных законом случаях (п. 4 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации) (п. 79).

Суд апелляционной инстанции отметил, что договор купли-продажи имущества от 30 августа 2018 г. был заключен в период конкурсного производства, завершенного в отношении ООО "Мундыбашская обогатительная фабрика" определением Арбитражного суда Кемеровской области по делу о банкротстве NА27-794/2016 от 8 мая 2019 г.

Таким образом, после открытия в отношении продавца ООО "МОФ" конкурсного производства (26 июля 2016 г.) покупатель не мог требовать от него исполнения в натуре обязанности по передаче права собственности на вещь. Правовых оснований для продажи указанного имущества К.А.А. в общем порядке не имелось.

Положения ст.ст. 398, 456 Гражданского кодекса Российской Федерации после открытия в отношении должника конкурсного производства в силу специальных положений законодательства о банкротстве неприменимы. При обратном подходе покупатель получил бы предпочтительное удовлетворение своих требований из конкурсной массы перед иными кредиторами, что противоречит принципу очередности и пропорциональности удовлетворения требований кредиторов (пп. 2 и 3 ст. 142 Закона о банкротстве).

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что, исключив из конкурсной массы имущество, являвшееся предметом договора купли-продажи от 30 августа 2018 г, и тем самым предоставив покупателю возможность в дальнейшем признать на него право собственности, конкурсным управляющим Я.В.А. нарушен запрет, установленный названными выше положениями законодательства о банкротстве, ущемлены права конкурсных кредиторов должника, обоснованно рассчитывавших на реализацию имущества с торгов и погашение их требований за счет вырученных от продажи денежных средств, следовательно у К.А.А. не возникло право собственности на спорное имущество на основании договора купли-продажи имущества от 30 августа 2018 г, которым он распорядился при заключении договора купли- продажи имущества от 4 июля 2019 г. с Я.В.А.

Не соглашаясь с выводом суда первой инстанции о том, что должностным лицом Отдела МВД России по Таштагольскому району приняты меры по передаче имущества лицу, у которого оно было изъято, доказательств противоправности действий должностного лица, его вине, причинении истцу вреда действиями должностного лица, причинно-следственной связи между действиями (бездействием) должностного лица и причиненным вредом, не представлено, следовательно не имеется оснований для возложения на Российскую Федерацию в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации обязанности по возмещению истцу ущерба, а ущерб в пользу Я.В.А. подлежит возмещению Б.А.Н, поскольку на него (Б.А.Н.) была возложена обязанность по хранению изъятого имущества, суд апелляционной инстанции пришел к следующим выводам.

Из постановления старшего следователя следственного отдела по г. Таштаголу следственного управления следственного комитета РФ по Кемеровской области N141 пр-19 об отказе в возбуждении уголовного дела от 10 июля 2019 г. по заявлению Я.В.А. о возбуждении уголовного дела в отношении оперуполномоченного ОЭБ и ПК ОМВД России по Таштагольскому району капитана полиции Н.А.М. по признакам превышения им должностных полномочий, халатности и самоуправства следует, что 14 июня 2019 г. в ходе осмотра охраняемой территории по адресу: "адрес" обнаружены 22 полиэтиленовые трубы (из 30 изъятых оперуполномоченным ОЭБ и ПК ОМВД России по Таштагольскому р-ну Н.А.М.).

Из копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 30 июня 2019 г, принятого по результатам рассмотрения материала проверки по заявлению Я.В.А. (КУСП N от 1 июня 2019 г.), следует, что Я.В.А. 17 мая 2019 г. прибыл на "адрес", в "адрес", обнаружил схожие с изъятыми трубы в количестве 17 штук.

Согласно ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.

Решением Заводского районного суда г. Кемерово от 24 октября 2019 г. по иску Я.В.А. к Б.А.Н, ОМВД России по Таштагольскому району Кемеровской области об истребовании имущества из чужого незаконного владения, с учетом указанных выше постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела от 30 июня 2019 г. и от 10 июля 2019 г, иных доказательств по делу, установлено наличие части спорных труб по месту их хранения ("адрес") в соответствии с условиями договора хранения от 1 июня 2018 г, заключенного Отделом МВД России по Таштагольскому району Кемеровской области с Б.А.Н.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 23 января 2020 г. по делу N33- 932/2020 решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение об отказе в удовлетворении иска Я.В.А, при этом судебная коллегия указала на отсутствие в деле доказательств, подтверждающих индивидуально-определенные признаки имевшегося на хранении у Б.А.Н. имущества, позволяющие его идентифицировать со спорным имуществом. При этом основанием для истребования имущества у Б.А.Н. также указан договор хранения имущества от 1 июня 2018 г. с приложением N 1, содержащим спецификацию передаваемого имущества, и приложением N 2-актом приема-передачи имущества).

Как указал суд апелляционной инстанции, в настоящем деле спорным имуществом являются трубы, имеющие такие индивидуально-определенные признаки как марка, серийный номер, длина, материал, из которого они изготовлены. К имуществу, наделенному родовыми признаками, спорное имущество не отнесено. При передаче на хранение спорного имущества Б.А.Н. в договоре хранения от 1 июня 2018 г. указано на имущество, предусмотренное спецификацией передаваемого имущества Приложение N1 к договору хранения, в которой стороны указали отдельные характеристики имущества. Вместе с тем, в ходе судебного разбирательства не установлено, что Б.А.Н. принимал на хранение такое же имущество от иных лиц.

Из постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела от 30 июня 2019 г. и от 10 июля 2019 г, иных доказательств по делу следует, что на территории по "адрес" в "адрес", не находится иное имущество, совпадающее по признакам со спорным имуществом.

При таких данных, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что спорные трубы могли быть переданы на хранение, собранными по делу доказательствами подтверждается, что они имелись у Б.А.Н. на момент проведения проверок их наличия, с учетом изложенного учитывая, что данное имущество не было утрачено и находилось на момент проверок летом 2019 года по "адрес" в "адрес", оснований для взыскания с казны Российской Федерации в лице МВД РФ ущерба в пользу истца не имеется.

Принимая решение об отказе в удовлетворении иска к Б.А.Н. суд апелляционной инстанции исходил из следующего. Согласно ч. 3 ст. 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждый из истцов или ответчиков по отношению к другой стороне выступает в процессе самостоятельно. Соучастники могут поручить ведение дела одному или нескольким из соучастников.

В случае невозможности рассмотрения дела без участия соответчика или соответчиков в связи с характером спорного правоотношения суд привлекает его или их к участию в деле по своей инициативе. После привлечения соответчика или соответчиков подготовка и рассмотрение дела производятся с самого начала. В ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что суд принимает решение по заявленным истцом требованиям.

Процессуальный закон не предоставляет суду полномочий по изменению по своему усмотрению основания и предмета иска с целью использования более эффективного способа защиты, а также выбора иного способа защиты.

В п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что суд принимает решение только по заявленным истцом требованиям. Выйти за пределы заявленных требований (разрешить требование, которое не заявлено, удовлетворить требование истца в большем размере, чем оно было заявлено) суд имеет право лишь в случаях, прямо предусмотренных федеральными законами. Заявленные требования рассматриваются и разрешаются по основаниям, указанным истцом, а также по обстоятельствам, вынесенным судом на обсуждение в соответствии с ч. 2 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции на основании приведенных норм права пришел к выводу о том, что оснований для выхода за пределы заявленных исковых требований у суда первой инстанции не имелось. Из содержания искового заявления Я.В.А. и правовой позиции, поддерживаемой истцом на протяжении всего судебного разбирательства, следует, что основанием для его обращения в суд с требованиями о возмещении ущерба за счет казны Российской Федерации послужил факт, по его мнению, утраты имущества, изъятого в ходе проведения сотрудником полиции процессуальных действий. Требований к Б.А.Н. истец не предъявил. Исходя из характера спорного материального правоотношения суду первой инстанции следовало разрешить возникший спор исходя из заявленных требований по основаниям, указанным истцом. Ввиду допущенных нарушений суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене решения суда первой инстанции в полном объеме.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела нормы материального и процессуального права применены неправильно.

Согласно ст. 16 Гражданского кодекса Российской Федерации убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием.

Как предусмотрено ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Исходя из приведенных норм материального права, условием возмещения вреда за счет казны Российской Федерации является незаконность действий указанных государственных органов.

Как следует из протокола осмотра места происшествия от 26 мая 2017 г. по заявлению, зарегистрированного в КУСП N, составленного оперуполномоченным Отдела МВД России по Таштагольскому району Кемеровской области Н.А.М, в соответствии с положениями ч.ч.1-4, 6 ст.177 УПК РФ изъяты обнаруженные полиэтиленовые трубы ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованные, диаметром 400 мм, длиной 12м в количестве 29 штук и полиэтиленовая труба ПЭ 100SDR 17 ПИТ, офланцованная, диаметром 500 мм, длиной 12 м, в количестве 1 шт. На основании расписки от 26 мая 2017 г. указанные трубы переданы на хранение Т.И.Ю. Место хранения - "адрес". Срок хранения - до принятия законного решения по гражданскому делу по иску к Я.В.А.

Положения ст.177 УПК РФ предусматривают, что осмотр следов преступления и иных обнаруженных предметов производится на месте производства следственного действия, за исключением случаев, предусмотренных ч. 3 настоящей статьи.

Если для производства такого осмотра требуется продолжительное время или осмотр на месте затруднен, то предметы должны быть изъяты, упакованы, опечатаны, заверены подписью следователя на месте осмотра. Изъятию подлежат только те предметы, которые могут иметь отношение к уголовному делу. При этом в протоколе осмотра по возможности указываются индивидуальные признаки и особенности изымаемых предметов.

(в ред. Федерального закона от 4 марта 2013 г. N 23-ФЗ)

Все обнаруженное и изъятое при осмотре должно быть предъявлено участникам осмотра. Осмотр помещения организации производится в присутствии представителя администрации соответствующей организации. В случае невозможности обеспечить его участие в осмотре об этом делается запись в протоколе.

В соответствии с ч. 1, пп. "а" п. 1 ч. 2 ст. 82 УПК РФ вещественные доказательства должны храниться при уголовном деле до вступления приговора в законную силу либо до истечения срока обжалования постановления или определения о прекращении уголовного дела и передаваться вместе с уголовным делом, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей.

Вещественные доказательства в виде предметов, которые в силу громоздкости или иных причин не могут храниться при уголовном деле, в том числе большие партии товаров, хранение которых затруднено или издержки по обеспечению специальных условий хранения которых соизмеримы с их стоимостью фотографируются или снимаются на видео- или кинопленку, по возможности опечатываются и по решению дознавателя, следователя передаются на хранение в соответствии с законодательством Российской Федерации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации. К материалам уголовного дела приобщается документ о месте нахождения такого вещественного доказательства, а также может быть приобщен образец вещественного доказательства, достаточный для сравнительного исследования.

Порядок и условия хранения вещественных доказательств по уголовным делам регламентированы Инструкцией о порядке изъятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества органами предварительного следствия, дознания и судами, утвержденной приказом МВД Российской Федерации, Минюста Российской Федерации, Минздрава Российской Федерации, Минэкономики Российской Федерации, ГТК Российской Федерации, ФСБ Российской Федерации и ФПС Российской Федерации от 9 ноября 1999 г. и приказом Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 7 июня 2006 г.

Упомянутой Инструкцией устанавливаются единые правила изъятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств, ценностей и иного имущества в стадии предварительного следствия, дознания и судебного разбирательства, а также порядок исполнения решений органов предварительного следствия и дознания, суда в отношении вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества.

В ходе предварительного следствия, дознания и судебного разбирательства по уголовным делам следователь, работник органа дознания, прокурор, суд обязаны изымать, в том числе, вещественные доказательства, которыми являются предметы, служившие орудиями преступления или сохранившие на себе следы преступления, или были объектами преступных действий, а также деньги и иные ценности, нажитые преступным путем, и все другие предметы, которые могут служить средствами к обнаружению преступления, установлению фактических обстоятельств дела, выявлению виновных либо к опровержению обвинения или смягчению ответственности (? 2, 3 Инструкции).

Факт изъятия вещественных доказательств, наград, документов, ценностей и иного имущества (в том числе предметов и документов, изъятых из свободного обращения) отражается в протоколе следственного или судебного действия.

Для изъятия объектов, обращение с которыми требует наличия определенных навыков, точного фиксирования их качественных характеристик, индивидуальных признаков и определения стоимости, привлекаются соответствующие специалисты.

Все изымаемые предметы, ценности и документы предъявляются понятым и другим присутствующим при этом лицам, при необходимости помещаются в упаковку, исключающую возможность их повреждения и обеспечивающую сохранность имеющихся на них следов (микроследов), снабжаются бирками с удостоверительными надписями и подписями лица, у которого произведено изъятие, понятых, следователя, работника органа дознания, прокурора, судьи и народных заседателей, которые скрепляются печатью соответствующего органа, о чем в протоколе делается соответствующая отметка.

Если опись изымаемых предметов и ценностей составить на месте невозможно из-за большого их количества, они помещаются в упаковку, которая снабжается бирками с удостоверительными надписями и подписями указанных в предыдущем абзаце лиц. В таких случаях составление описи изъятых объектов производится по месту проведения следствия, дознания или судебного разбирательства с участием понятых (по возможности тех же) и отражением в протоколе сохранности печатей и удостоверительных надписей на упаковке, в которую были помещены изъятые объекты.

Изъятые предметы, документы, ценности, являющиеся вещественными доказательствами, должны быть осмотрены (в необходимых случаях - с участием специалиста), подробно описаны в протоколе осмотра. В протоколе указываются количественные и качественные характеристики предметов, все другие индивидуальные признаки, позволяющие выделить объект из числа ему подобных и обусловливающие его доказательственное значение (? ? 6, 7, 10, 12).

Согласно положениям ? 15 указанной Инструкции ответственным за хранение вещественных доказательств, изъятых в связи с уголовным делом и хранящихся отдельно от него, является назначаемый специальным приказом органа внутренних дел работник этого учреждения. Основанием для помещения вещественных доказательств на хранение является постановление следователя.

В силу положений ? 51 и ? 93 Инструкции вещественные доказательства, помещенные в особые хранилища, а также не находящиеся вместе с делом, числятся за тем органом, куда передается уголовное дело, о чем направляется уведомление по месту хранения вещественных доказательств и делается отметка в книге и справочном листе по уголовному делу о том, у кого они находятся на хранении.

В случаях повреждения, утраты изъятых вещественных доказательств, ценностей и иного имущества причиненный их владельцам ущерб подлежит возмещению на основании Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия и суда, утвержденного указом Президиума ВС СССР 18 мая 1981 г.

Необеспечение надлежащего учета и условий хранения, передачи вещественных доказательств, ценностей и иного имущества, повлекшее их утрату, порчу, является основанием для привлечения к предусмотренной законом ответственности лиц, по вине которых произошли указанные последствия.

При рассмотрении дела факт передачи спорного имущества на хранение Б.А.Н. был установлен.

Согласно ч. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

В силу ч. 2 ст. 209 этого же кодекса после вступления в законную силу решения суда стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники не могут вновь заявлять в суде те же исковые требования, на том же основании, а также оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения.

Аналогичные разъяснения даны в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении".

Приведенные положения процессуального закона и разъяснения Верховного Суда Российской Федерации направлены на обеспечение обязательности вступивших в законную силу судебных постановлений и законности выносимых судом постановлений в условиях действия принципа состязательности.

Как следует из апелляционного определения Кемеровского областного суда от 23 января 2020 г. (т.1, л.д.112-116), отменившего решение Заводского районного суда по делу N2-3131-2019 об истребовании Я.В.А. спорного имущества из чужого незаконного владения Б.А.Н. суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что у суда первой инстанции отсутствовали основания для принятия решения об истребовании спорного имущества у Б.А.Н, поскольку отсутствуют доказательства сохранности указанного имущества и его наличие у ответчика в натуре, в количестве и согласно индивидуально-определенным признакам, установленным в спецификации к договору хранения. Указанные обстоятельства препятствуют удовлетворению иска об истребовании имущества. Б.А.Н. наличие у него спорного имущества в заседании суда первой инстанции отрицалось.

Приходя к противоположному выводу по рассматриваемому делу (о том, что спорные трубы могли быть переданы на хранение, собранными по делу доказательствами подтверждается, что они имелись у Б.А.Н. на момент проведения проверок их наличия, что данное имущество не было утрачено и находилось на момент проверок летом 2019 года по "адрес" в "адрес") суд апелляционной инстанции не указал мотивы, по которым не принял в качестве установленных обстоятельств суждения, содержащиеся во вступившем в законную силу судебном акте по делу N N2-3131/2019, учитывая, что требования были заявлены к Б.А.Н. на основании одного и того же договора хранения изъятого имущества, указанному договору, как доказательству по ранее рассмотренному делу, дана была правовая оценка. Так суд апелляционной инстанции по рассмотренному делу указал, что отсутствуют доказательства сохранности у Б.А.Н. имущества в натуре в количестве согласно индивидуально-определенным признакам, установленным в спецификации к договору хранения от 1 июня 2018 г, а истец (Я.В.А.) ошибочно полагает, что наличие имущества у ответчика подтверждается договором хранения от 1 июня 2018 г.

Также судом апелляционной инстанции не приведены мотивы, по которым суд при рассмотрении настоящего дела не принял в качестве установленных обстоятельств в соответствии со ст.61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суждения, содержащиеся в упомянутом выше апелляционном определении Кемеровского областного суда от 23 января 2020 г. по делу об истребовании истцом по данному делу имущества из чужого незаконного владения у Б.А.Н. (дело N2-3131-2019 Заводского районного суда г. Кемерово), о том, что право собственности истца (Я.В.А.) на спорное имущество подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств.

Кроме того, как справедливо указано кассатором, в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 79 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" по смыслу ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при решении вопроса о применении по своей инициативе последствий недействительности ничтожной сделки суду следует вынести указанный вопрос на обсуждение сторон. Такой вопрос апелляционным судом на обсуждение сторон не выносился, возможность предоставить соответствующие доказательства и возражения (в части законности всех переходов прав на спорное имущество) истцу не была предоставлена.

Не соответствуют нормам процессуального права и выводы суда апелляционной инстанции о том, что из содержания искового заявления Я.В.А. и правовой позиции, поддерживаемой истцом на протяжении всего судебного разбирательства, следовало основание для его обращения в суд с требованиями о возмещении ущерба за счет казны Российской Федерации - факт утраты имущества, изъятого в ходе проведения сотрудником полиции процессуальных действий, а требований к Б.А.Н. истец не предъявил, поэтому, исходя из характера спорного материального правоотношения, суду первой инстанции следовало разрешить возникший спор исходя из заявленных требований по основаниям, указанным истцом только к Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации.

Как следует из материалов дела 14 февраля 2022 г. истцом устно было заявлено ходатайство об изменении статуса Б.А.Н, ранее привлеченного в качестве третьего лица, на ответчика (соответчика), который является таковым в силу необеспечения сохранности имущества - в нарушение условий заключенного с ним договора хранения имущества от 1 июня 2018 г, что повлекло причинение вреда истцу (утрату его имущества).

На указанное устное ходатайство истца суд первой инстанции 14 февраля 2022 г. привлек Б.А.Н. в качестве ответчика по делу, отложил судебное разбирательство для формирования Б.А.Н. позиции по заявленным требованиям (л.д. 136, т.2).

Доводы и основания ходатайства истца о привлечении Б.А.Н. были вынесены судом первой инстанции на обсуждение, Б.А.Н. были заявлены соответствующие возражения.

Судом апелляционной инстанции указанным обстоятельствам правовая оценка не дана, к тому же, оспариваемый вывод суда апелляционной инстанции противоречит правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации о том, что приняв решение о привлечении лица к участию в деле в качестве соответчика в порядке абзц. 2 ч. 3 ст. 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд обязан рассмотреть иск не только в отношении тех ответчиков, которые указаны истцом, но и в отношении лица привлеченного по инициативе самого суда. В противном случае отказывая в иске к такому соответчику по мотиву не предъявления к нему исковых требований, суд лишает истца возможности в будущем подать соответствующий иск.

Согласно ч. 2 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В силу ч. 1 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Кроме того, исходя из положений ст.ст. 67, 71, 195 - 198, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требования относимости и допустимости. В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные ст. 2 названного кодекса.

Согласно ч. 1 ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны его выводы об этих обстоятельствах, доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, и законы, которыми руководствовался суд (ч. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Как указано в п.п. 2, 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации в от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст.ст. 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В п. 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 16 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 16) разъяснено, что, по смыслу ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

По результатам рассмотрения дела по апелляционным жалобе, представлению суд апелляционной инстанции в соответствии с ч. 1 ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации выносит постановление в форме апелляционного определения. Требования к содержанию апелляционного определения установлены ч.ч. 2 - 4 ст.329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (п. 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 16).

В соответствии с ч. 2 ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в апелляционном определении указываются: обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления, мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле (п. 5); выводы суда по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления (п. 7).

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда приходит к выводу о том, что судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела указанные положения не соблюдены.

Кроме того, согласно разъяснений, изложенных в п. 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 16 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", в соответствии с ч.ч. 1, 2 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного постановления суда первой инстанции только в обжалуемой части, исходя из доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно них.

В то же время суд апелляционной инстанции на основании абзц. 2 ч. 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вправе в интересах законности проверить обжалуемое судебное постановление в полном объеме вне зависимости от доводов жалобы, представления.

Под интересами законности с учетом положений ст. 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует понимать необходимость проверки правильности применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов участников гражданских, трудовых (служебных) и иных правоотношений, а также в целях защиты семьи, материнства, отцовства, детства; социальной защиты; обеспечения права на жилище; охраны здоровья; обеспечения права на благоприятную окружающую среду; защиты права на образование и других прав и свобод человека и гражданина; в целях защиты прав и законных интересов неопределенного круга лиц и публичных интересов и в иных случаях необходимости охраны правопорядка.

Судам апелляционной инстанции необходимо учитывать, что интересам законности не отвечает, в частности, применение судом первой инстанции норм материального и процессуального права с нарушением правил действия законов во времени, пространстве и по кругу лиц.

Если суд апелляционной инстанции пришел к выводу о необходимости проверить обжалуемое судебное постановление суда первой инстанции в полном объеме, апелляционное определение в соответствии с п. 6 ч. 2 ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должно содержать мотивы, по которым суд апелляционной инстанции пришел к такому выводу.

Из приведенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного постановления суда первой инстанции только в обжалуемой заявителем части. Суд апелляционной инстанции вправе в интересах законности проверить обжалуемое судебное постановление в полном объеме, выйдя за пределы изложенных в апелляционной жалобе доводов, но при этом обязан надлежащим образом мотивировать подобные действия в апелляционном определении.

По настоящему делу судом апелляционной инстанции при проверке законности решения суда первой инстанции данные требования процессуального закона соблюдены не были.

Из материалов дела следует, что решение суда первой инстанции обжаловано в апелляционном порядке Я.В.А, при этом из апелляционной жалобы усматривается, что он оспаривал решение суда в части отказа в удовлетворении иска к МВД, а также в части размера ущерба, взысканного с ответчика Б.А.Н.

Суд апелляционной инстанции, приходя к выводу о недействительности договора купли-продажи, заключенного 30 августа 2018 г. между ООО "МОФ" в качестве продавца в лице конкурсного управляющего Я.В.А. и К.А.А, не привел мотивов, по которым вышел за пределы доводов апелляционной жалобы.

Таким образом, судом апелляционной инстанции допущены нарушения норм материального и процессуального права, которые привели к неправильному разрешению спора, и которые не могут быть устранены без отмены судебного постановления и нового рассмотрения дела.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 7 июня 2022 г. следует отменить, а дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные отношения, установленными обстоятельствами и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 7 июня 2022 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции - Кемеровский областной суд.

Председательствующий

Судьи