Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 27 октября 2022 г. по делу N 8Г-21237/2022[88-20917/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего: Лавник М.В.

судей: Кожевниковой Л.П, Раужина Е.Н.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Коган А.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-243/2021 (УИД 38RS0033-01-2020-003291-07) по иску Рыжкова А.С. к Федеральному казенному учреждению здравоохранения "Медико-санитарная часть N38 Федеральной службы исполнения наказаний", Федеральной службе исполнения наказаний Российской Федерации, Федеральному казенному учреждению " Следственный изолятор N2 ГУФСИН России по Иркутской области", Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N6 ГУФСИН России по Иркутской области", Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N2 ГУФСИН по Иркутской области" о взыскании компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Федерального казенного учреждения здравоохранения "Медико-санитарная часть N38 Федеральной службы исполнения наказания" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 11 июля 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Раужина Е.Н, пояснения участвующей в судебном заседании путем использования системы видеоконференц-связи представителя Федерального казенного учреждения здравоохранения "Медико-санитарная часть N38 Федеральной службы исполнения наказания" Бабкиной М.М, поддержавшей доводы кассационной жалобы, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Коган А.Г, полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Рыжков А.С. обратился в суд с иском к Федеральному казенному учреждению здравоохранения "Медико-санитарная часть N38 Федеральной службы исполнения наказаний", Федеральной службе исполнения наказаний Российской Федерации, Федеральному казенному учреждению " Следственный изолятор N2 ГУФСИН России по Иркутской области", Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N6 ГУФСИН России по Иркутской области", Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N2 ГУФСИН по Иркутской области" о взыскании компенсации морального вреда

Исковые требования мотивированы тем, что, отбывая наказание в условиях уголовно-исполнительной системы Иркутской области с 2005 года по 2016 год, истец перенес заболевание, при этом медицинская помощь в надлежащем объеме ему не оказывалась. В результате тяжесть заболевания достигла такой степени, что привела к инвалидности I группы с неблагоприятными прогнозами и невозможностью излечения. До заключения под стражу в 2005 году истец был здоров, занимался спортом, рекомендован в кандидаты мастера спорта по прыжкам на лыжах с трамплина, служил в армии. В настоящее время у истца не работают руки и ноги, он передвигается на инвалидной коляске, постоянно нуждается в постороннем квалифицированном уходе. Рыжков А.С. считает, что его состояние здоровья связано с неправильным оказанием ему медицинской помощи. Отсутствие заболевания на момент прибытия в учреждение уголовно-исполнительной системы подтверждается первичным осмотром в ФКУ СИЗО-2 ГУФСИН России по Иркутской области.

Истец просил взыскать с ответчиков в солидарном порядке компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 рублей.

Определением суда от 26 октября 2020 г. к участию в деле в качестве третьего лица без самостоятельных требований относительно предмета спора привлечено ГУФСИН России по Иркутской области.

Определением суда от 17 ноября 2020 г. к участию в деле в качестве соответчиков привлечены ФКУ "Следственный изолятор N 2 ГУФСИН России по Иркутской области", ФКУ "Исправительная колония N 6 ГУФСИН России по Иркутской области", ФКУ "Исправительная колония N 2 ГУФСИН по Иркутской области".

Решением Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 23 июля 2021 г. в удовлетворении исковых требований Рыжкова А.С. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 27 декабря 2021 г. решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 23 июля 2021 года по данному делу отменено. Принято новое решение, которым взыскана с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Рыжкова А.С. компенсация морального вреда в размере 300 000 рублей.

В удовлетворении исковых требований Рыжкова А.С. к ФКУЗ "Медико-санитарная часть N 38 Федеральной службы исполнения наказаний", ФКУ Следственный изолятор N 2 ГУФСИН России по Иркутской области, ФКУ Исправительная колония N 6 ГУФСИН России по Иркутской области, ФКУ Исправительная колония N 2 ГУФСИН России по Иркутской области о взыскании компенсации морального вреда отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 12 мая 2022 г. апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 27 декабря 2021 г. было отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 11 июля 2022 г. решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска от 23 июля 2021 года по данному делу отменено. Принято новое решение, которым постановлено взыскать с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Рыжкова А.С. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей.

В удовлетворении исковых требований Рыжкова А.С. к ФКУЗ "Медико-санитарная часть N 38 Федеральной службы исполнения наказаний", ФКУ Следственный изолятор N 2 ГУФСИН России по Иркутской области, ФКУ Исправительная колония N 6 ГУФСИН России по Иркутской области, ФКУ Исправительная колония N 2 ГУФСИН России по Иркутской области о взыскании компенсации морального вреда отказано.

Федеральным казенным учреждением здравоохранения "Медико-санитарная часть N38 Федеральной службы исполнения наказания России" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 11 июля 2022 г. подана кассационная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене судебного постановления, как незаконного.

Старшим прокурором отдела по обеспечению участия прокуроров в гражданском процессе прокуратуры Иркутской области представлены возражения на кассационную жалобу.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Рыжков А.С, представители ФКУ Следственный изолятор N 2 ГУФСИН России по Иркутской области, ФКУ Исправительная колония N 6 ГУФСИН России по Иркутской области, ФКУ Исправительная колония N 2 ГУФСИН России по Иркутской области, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в том числе публично, путем размещения соответствующей информации на официальном сайте суда (http://8kas.sudrf.ru), не явились, сведений о причинах неявки не представили, об отложении рассмотрении дела в связи с невозможностью явиться в судебное заседание не просили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, заслушав пояснения участвующей в судебном заседании путем использования системы видеоконференц-связи представителя ФКУЗ "Медико-санитарная часть N38 Федеральной службы исполнения наказания" Бабкиной М.М, действующей на основании доверенности N от 10 января 2022 г, поддержавшей доводы кассационной жалобы, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Коган А.Г, полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, изучив доводы кассационной жалобы, возражений, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В силу положений статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы, исходя из следующего.

Как установлено судом и следует из материалов дела, приговором Братского городского суда Иркутской области от 28 ноября 2006 г. Рыжков А.С, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, осужден по части 1 статьи 127, пунктам "в, г" части 2 статьи 163, статье 69 Уголовного кодекса Российской Федерации к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Приговором Иркутского областного суда от 13 ноября 2010 г. Рыжков А.С. осужден по пунктам "в, ж" части 2 статьи 105, части 5 статьи 33 и пунктам "а, ж, з" части 2 статьи 105, пунктам "а, в, г" части 2 статьи 126, пункту "в" части 4 статьи 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, и ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 16 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

ФИО3 отбывал наказание по приговору Братского городского суда Иркутской области от 28 ноября 2006 г. в ФКУ ИК-4 ГУФСИН России по Иркутской области, по приговору Иркутского областного суда от 13 ноября 2010 г. в ФКУ ИК-2 ГУФСИН России по Иркутской области

До 2013 г. стационарную и амбулаторную медицинскую помощь осужденным, содержащимся в учреждениях ГУФСИН России по Иркутской области, оказывала медицинская часть, которая являлась структурным подразделением учреждений: следственного изолятора, исправительного учреждения, и больница для осужденных при ФКУ ИК-6 ГУФСИН России по Иркутской области.

С 2013 г. в соответствии с приказом ФСИН России N от 20 декабря 2012 г. медико-санитарное обеспечение осужденных осуществляется ФКУЗ "Медико-санитарная часть N 38 Федеральной службы исполнения наказаний" (ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России).

Из информации исправительных учреждений, в которых отбывал наказание истец, следственного изолятора и ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России установлено, что Рыжков А.С. находился на лечении в период с 8 мая 2007 г. по 27 июня 2007 г. в больнице N 2 учреждения УК-272/2. Ему поставлен диагноз: "данные изъяты". С 21 марта 2008 г. по 8 апреля 2008 г. проходил лечение в больнице ИЗ-38/1. С 15 мая 2008 г. по 3 июля 2008 г. проходил лечение в условиях терапевтического отделения СИЗО-1 г. Иркутска с диагнозом: "данные изъяты". 21 июля 2008 г. прибыл в ИЗ-38/2, получал лечение согласно рекомендациям стационара СИЗО-1 г. Иркутска, состояние без положительной динамики, сохранялась скованность движений, болевой синдром, субфибралитет, нуждался в дальнейшем дообследовании и стационарном лечении. С 29 сентября 2009 г. по 7 декабря 2009 г. Рыжков А.С. проходил обследование и лечение в условиях стационара ЦБ-1 г. Иркутска, диагноз: "данные изъяты".

26 ноября 2009 г. истец был представлен на МСЭ, установлена инвалидность II группы до ноября 2010 года, состояние без положительной динамики, со значительным ухудшением, нуждался в дальнейшем обследовании и стационарном лечении.

С 3 августа 2010 г. по 6 сентября 2010 г, с 18 ноября 2010 г. по 7 декабря 2010 г, с 23 февраля 2011 г. по 18 марта 2011 г, с 24 апреля 2001 г. по 24 мая 2011 г, с 10 июля 2011 г. по 29 февраля 2012 г. проходил стационарное обследование и лечение в терапевтическом отделении Больницы-1 ФКУ ИК-6 ГУФСИН России с диагнозом: "данные изъяты". С 2011 года передвигается на инвалидной коляске. 29 февраля 2012 г. Рыжков А.С. переведен в ИК-2 ГУФСИН России по Иркутской области для дальнейшего отбывания наказания.

С 24 января 2013 г. по 8 августа 2013 г. Рыжкову А.С. проведено стационарное обследование и лечение в терапевтическом отделении Больницы-1 ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России. 2 июля 2013 г. Рыжкову А.С. установлена "данные изъяты" группа инвалидности повторно.

С 16 сентября 2013 г. по 24 сентября 2013 г, с 13 октября 2014 г. по 30 октября 2014 г. истец находился в Больнице-1 ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России. 10 апреля 2014 г. и 17 апреля 2014 г. он получал амбулаторное лечение, инъекции, начиная с 28 августа 2014, г. стал вновь пребывать в амбулаторном отделении на инъекции согласно назначениям. В 2015 году получал амбулаторно базисную терапию.

9 июля 2015 г. Рыжкову А.С. установлена первая группа инвалидности бессрочно. С 19 февраля 2016 г. по 16 марта 2016 г. находился на стационаре в терапевтическом отделении Больницы-1 ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России.

Постановлением Ангарского городского суда Иркутской области от 21 июня 2016 г. Рыжков А.С. освобожден от наказания досрочно в связи с болезнью "данные изъяты" тяжелого прогрессирующего течения с выраженными и стойкими нарушениями органов и систем.

По обращению Рыжкова А.С. органами прокуратуры проведена проверка, установлены нарушения законодательства о социальной защите инвалидов, обеспечения их прав на беспрепятственный доступ к объектам социальной инфраструктуры. В адрес ФКУ ИК-2 ГУФСИН России по Иркутской области 19 декабря 2014 г. внесено представление с требованием обеспечить осужденному Рыжкову А.С. постоянный уход санитаром в соответствии с индивидуальной программой реабилитации инвалида.

Территориальным органом Росздравнадзора по Иркутской области в период с 14 октября 2015 г. по 10 ноября 2015 г. проведена внеплановая документарная проверка соблюдения прав граждан в сфере охраны здоровья при оказании медицинской помощи Рыжкову А.С. в отношении ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России. По результатам проверки выявлены нарушения законодательства в сфере здравоохранения при оказании медицинской помощи Рыжкову А.С, факты, изложенные в обращении Рыжковой И.И, подтвердились. Установлено нарушение стандартов оказания первичной медико-санитарной помощи, недостаточно организованная работа по диспансерному наблюдению Рыжкова А.С, с учетом имеющихся заболеваний, недостаточное обеспечение пациента лекарственными препаратами, необоснованный перерыв базисной терапии в период с 25 февраля 2015 г. по 3 сентября 2015 г, непредставление пациента на МСЭ, невыполнение требований индивидуальной программы реабилитации инвалида. По итогам проведенной проверки в отношении ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России Территориальным органом Росздравнадзора по Иркутской области выдано предписание (письмо от 10 декабря 2015 г, копии акта проверки и предписания от 10 ноября 2015 г.).

Как следует из письма Уполномоченного по правам человека в Иркутской области от 22 декабря 2015 г. N в адрес Иркутской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях, в ходе работы по обращениям Рыжковой Н.П, при рассмотрении медицинской документации на имя Рыжкова А.С. отмечены неоднократные отказы от лечения, назначенного врачом-ревматологом, указано, что пациент не являлся в амбулаторное отделение для проведения инъекции " "данные изъяты"" и выдачи лекарственных препаратов с 24 апреля 2014 г по 9 октября 2014 г, что является нарушением со стороны пациента. Однако Рыжков А.С. является инвалидом "данные изъяты" группы бессрочно. Инвалидность он приобрел в местах лишения свободы. Самостоятельно передвигаться не может. По заключению МСЭ по ИПР ему положена инвалидная коляска с электроприводом. Медицинский препарат "Методжекта" необходимо ставить только в условиях медицинского пункта. Санитар Рыжкову А.С. предоставлен не был, а на территории исправительного учреждения и в отряде нет пандусов. Так как осужденный является инвалидом, медицинским работником должен был быть составлен график приема препарата осужденным Рыжковым А.С. и посещения медицинского пункта, согласован с руководством учреждения, для того, чтобы осужденного инвалида доставляли для проведения инъекций. Данный график не был составлен, руководству колонии не сообщено о необходимости доставления осужденного в медпункт. Вину за это переложили на осужденного, при этом в медицинской карте нет ни одной подписи Рыжкова А.С. об отказе от инъекций. В результате осужденный Рыжков А.С. по вине медицинских работников и администрации учреждения в течение длительного времени не получал необходимый для реабилитации медицинский препарат.

Из материалов дела следует, что кресло-коляска с электроприводом получена истцом только 25 сентября 2015 г. (ответ прокуратуры от 19 декабря 2014 г.). Санитаром для сопровождения истец обеспечен с 3 февраля 2015 г. (приказ ФКУ ИК-2 ГУФСИН России по Иркутской области от 24 февраля. 2015 г.). Данные документы свидетельствуют о том, что неявка истца в амбулаторное отделение для проведения инъекции "Методжекта" и выдачи лекарственных препаратов с 24 апреля 2014 г. по 9 октября 2014 г. не может расцениваться как нарушение лечебного режима со стороны пациента, а является следствием ненадлежащей организации исправительным учреждением оказания медицинской помощи осужденному.

С целью проверки доводов истца о причинении вреда здоровью вследствие несвоевременной и некачественной медицинской помощи по делу проведена судебная медицинская экспертиза. Согласно заключению экспертов медицинская помощь, оказанная Рыжкову А.С. в период с 3 мая 2007г. по 8 июня 2016г. в условиях ФКУ Исправительная колония N 2 ГУФСИН России по Иркутской области, ФКУ Исправительная колония N6 ГУФСИН России по Иркутской области, ФКУ СИЗО-2 ГУФСИН России по Иркутской области, ФКУЗ МСЧ-38 ФСИН России, соответствовала стандартам и порядку оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям по основному заболеванию " "данные изъяты"". Медицинская помощь оказана своевременно и в достаточном объеме. Причинно-следственная связь между качеством оказываемой Рыжкову А.С. медицинской помощью и течением его заболевания не усматривается. Неблагоприятное течение заболевания у Рыжкова А.С. является закономерным исходом основного заболевания " "данные изъяты"" иммуновоспалительного (аутоиммунного) ревматического заболевания неизвестной этиологии, приведшего к ранней инвалидности. Наступление неблагоприятных последствий связано с высокой активностью иммунновоспалительного процесса и особенностями течения ревматоидного артрита у Рыжкова А.С. Состояние Рыжкова А.С. в настоящее время в виде неблагоприятных последствий обусловлено характером и тяжестью течения самого заболевания. Влияния недостатков медицинской помощи на неблагоприятное течение основного заболевания не усматривается.

Разрешая спор, руководствуясь статьей 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, статьями 1064, 1069, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 26 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", положениями Порядка организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключенным под стражу", утвержденного Приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации N640, Минюста Российской Федерации N190 от 17 октября 2005 г, разъяснениями, содержащимися в постановлении Правительства Российской Федерации от 28 декабря 2012 г. N1466 "Об утверждении Правил оказания лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, медицинской помощи в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения, а также приглашения для проведения консультаций врачей-специалистов указанных медицинских организаций при невозможности оказания медицинской помощи в учреждениях уголовно-исполнительной системы", разъяснениями, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", исходя из того, что факт оказания Рыжкову А.С. в период отбывания наказания в местах лишения свободы медицинской помощи ненадлежащего качества, причинение вреда его здоровью в результате ненадлежащей медицинской помощи подтверждения не нашел, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований.

Проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, суд апелляционной инстанции, установив, что выводы суда, изложенные в обжалуемом решении, не соответствуют обстоятельствам дела, установленным судом по результатам исследования и оценки представленных сторонами доказательств в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, применены неправильно, не согласился с принятым по делу решением.

Отменяя решение Куйбышевского районного суда г. Иркутска, суд апелляционной инстанции указал, что суд первой инстанции необоснованно не принял во внимание, что выводы экспертов не опровергают обстоятельства ненадлежащего и несвоевременного оказания истцу медицинской помощи, установленные при проведении проверок надзорными органами по обращениям осужденного Рыжкова А.С. и его матери, письменным доказательствам, свидетельствующим о ненадлежащем оказании медицинской помощи осужденному Рыжкову А.С, суд первой инстанции оценки в решении не дал.

Также судебной коллегией по гражданским делам Иркутского областного суда указано, что судом не дана должная оценка показаниям свидетеля ФИО10, консультанта аппарата Уполномоченного по правам человека в Иркутской области.

Установив наличие нарушений при оказании медицинской помощи осужденному Рыжкову А.С. с учетом его заболевания в период отбывания осужденным Рыжковым А.С. наказания в виде лишения свободы в учреждениях, подведомственных ГУФСИН России по Иркутской области, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что наличие нарушений свидетельствует о причинении истцу нравственных и физических страданий, то есть о причинении Рыжкову А.С. морального вреда, который подлежит компенсации.

Определяя размер компенсации морального вреда в сумме 300 000 рублей, судебная коллегия исходила из установленных нарушений стандартов оказания первичной медико-санитарной помощи Рыжкову А.С, нарушений прав инвалида на надлежащее обеспечение медицинским лечением и средствами реабилитации. При этом судом апелляционной инстанции было учтены длительность допущенных нарушений, тяжесть перенесенных страданий вследствие неоказания надлежащего лечения истцу, страдающему тяжелым заболеванием опорно-двигательной системы, ограниченному в самообслуживании, лишенному в условиях изоляции от общества обратиться к посторонней помощи, а также характер выявленных недостатков, степень нарушений, тяжесть причиненных истцу страданий и представленных доказательств.

При этом судебная коллегия указала на то, что согласно заключению экспертизы заболевание истца "ревматоидный артрит" является иммуновоспалительным (аутоимунным) ревматическим заболеванием; причинно-следственная связь между качеством оказываемой Рыжкову А.С. медицинской помощи и течением его заболевания, приведшего к ранней инвалидности, не установлена; наступление неблагоприятных последствий связано с высокой активностью иммуновоспалительного процесса и особенностями течения заболевания у Рыжкова А.С, не доказана необоснованность назначения медицинского препарата " "данные изъяты" вместо необходимого терапевтического лечения.

Оснований не согласиться с приведенными выводами суда апелляционной инстанции по доводам кассационной жалобы не усматривается, поскольку данные выводы соответствуют материалам дела, нормам права, подлежащим применению к спорным отношениям, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

В соответствии с частью 6 статьи 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденные имеют право на охрану здоровья, включая получение первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи в амбулаторно-поликлинических или стационарных условиях в зависимости от медицинского заключения.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее по тексту также Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Согласно статье 26 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ лица, задержанные, заключенные под стражу, отбывающие наказание в виде ограничения свободы, ареста, лишения свободы либо административного ареста, имеют право на оказание медицинской помощи, в том числе в необходимых случаях в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Согласно статье 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

В соответствии с пунктами 2, 3 и 9 части 5 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N323-ФЗ пациент имеет право на профилактику, диагностику, лечение, медицинскую реабилитацию в медицинских организация в условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям, а также на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации.

В соответствии со статьей 10 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N323-ФЗ качество медицинской помощи обеспечивается применением порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи.

В части 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ установлено, что вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 3).

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (пункт 1).

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2).

Согласно статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Таким образом, для наступления ответственности по статье 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить наличие состава правонарушения, включающего: факт причинения нравственных или физических страданий незаконным действием (бездействием) государственного органа, наступление вреда, наличие причинно-следственной связи между противоправностью действия (бездействия) государственного органа или должностного лица и наступлением вреда в виде нравственных или физических страданий.

При этом в соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательства отсутствия вины должен представить ответчик, а потерпевший в свою очередь представляет доказательства, подтверждающие факт причинения вреда, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 данного Кодекса.

По правилам статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац первый пункта 2 названного постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абзац второй пункта 2 указанного постановления Пленума).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что размер компенсации морального вреда зависит от характера и объема, причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда (абзацы 1 и 2).

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзац 4 пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина").

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Руководствуясь вышеприведенным правовым регулированием, оценив представленные по делу доказательства в их совокупности и взаимосвязи в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, установив факт ненадлежащего оказания медицинской помощи истцу в период отбывания наказания в виде лишения свободы в учреждениях, подведомственных ГУФСИН России по Иркутской области, и, как следствие причинение Рыжкову А.С. физических и нравственных страданий, суд апелляционной инстанции пришел к правомерному выводу о взыскании с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Рыжкова А.С. компенсации морального вреда в размере 300 000 рублей

Вопреки доводам, изложенным в кассационной жалобе, выводы суда апелляционной инстанций относительно размера компенсации морального вреда основаны на правильном толковании указанных норм материального права, регулирующих спорные отношения, соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам гражданского дела.

Доводы кассационной жалобы о завышенном размере компенсации морального вреда со ссылкой на сложившуюся судебную практику по аналогичным делам, суд кассационной инстанции признает несостоятельными, поскольку указанное не свидетельствует о нарушении судом единообразия в толковании и применении норм материального и процессуального права с учетом конкретных обстоятельств спора, так как обстоятельства по каждому конкретному спору устанавливаются непосредственно при рассмотрении дела, и решение принимается судом в соответствии с имеющимися доказательствами с учетом норм права, регулирующих спорные правоотношения.

Учитывая, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и не поддается точному денежному подсчету, а соответственно является оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, такая компенсация производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевшего, в связи с чем, должна отвечать признакам справедливости и разумности.

Оснований полагать, что суд не учел требований закона и неверно определилразмер компенсации морального вреда с учетом фактических обстоятельств, не имеется, поскольку судом могут быть приняты во внимание при определении размера компенсации морального вреда любые заслуживающие внимание обстоятельства.

Несогласие, выраженное в кассационной жалобе с выводами суда апелляционной инстанции, иная оценка фактических обстоятельств, равно как и отличное от данного судом толкование положений закона, не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не подтверждает допущенных судом нарушений норм права, которые могли повлиять на исход дела и являлись бы достаточным основанием для пересмотра обжалуемого судебного акта в кассационном порядке.

Фактически приведенные в кассационной жалобе доводы не содержат обстоятельств, которые не были бы проверены и учтены судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на законность постановленного судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда 11 июля 2022 г. апелляционного определения, либо опровергали выводы суда и направлены на переоценку собранных по делу доказательств и установленных по делу фактических обстоятельств, что в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые могли бы служить основанием для отмены судебного постановления, принятого по настоящему делу в кассационном порядке, судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции по доводам кассационной жалобы не установлено.

Таким образом, при изложенной совокупности обстоятельств доводы жалобы нельзя квалифицировать в качестве нарушения судом апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, приведших к судебной ошибке, в связи с чем принятое по делу апелляционное определение отмене в кассационном порядке не подлежит.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 11 июля 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Федерального казенного учреждения здравоохранения медико-санитарная часть N38 Федеральной службы исполнения наказания России - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: