Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 23 ноября 2022 г. по делу N 8Г-29870/2022[88-29769/2022]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Акчуриной Г.Ж, судей Саулиной В.В, Рудых Г.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело иску Бургуна Валерия Григорьевича к Бургуну Андрею Григорьевичу о признании договора дарения недействительным, по кассационной жалобе Бургуна Андрея Григорьевича на решение Балаковского районного суда Саратовской области от 21 марта 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 29 июня 2022 года.

Заслушав доклад судьи Саулиной В.В, объяснения Бургуна А.Г. и его представителя Ермолаева И.В, поддержавших доводы кассационной жалобы, судебная коллегия

установила:

Бургун В.Г. обратился в суд с иском к Бургуну А.Г. о признании недействительным договора дарения от 15 июля 2019 года доли в квартире N N, расположенной по адресу: "адрес", с кадастровым номером N (далее - кн18183).

Требования мотивированы тем, что его матери Бургун А.Р. на праве собственности принадлежали 2/3 доли в квартире N N, расположенной по адресу: "адрес", кн18183. 6 февраля 2021 года Бургун А.Р. умерла. После смерти матери ему стало известно, что она при жизни подарила принадлежащую ей долю в квартире сыну Бургуну А.Г. Считает, что в силу тяжелого состояния здоровья Бургун А.Р. при заключении договора дарения не могла понимать значения своих действия и ими руководить. Такая сделка должна быть признана недействительной.

Решением Балаковского районного суда Саратовской области от 21 марта 2022 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 29 июня 2022 года, исковые требования удовлетворены.

В кассационной жалобе Бургун А.Г. ставит вопрос об отмене постановленных по делу судебных актов, ссылаясь на нарушение норм материального и процессуального права. Заявитель полагает, что выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, не дана оценка всем имеющимся в деле доказательствам, судебная экспертиза является недопустимым доказательством, ответчик не был извещен о судебном заседании от 21 марта 2022 года, в связи с чем был лишен возможности ознакомиться с заключением судебной экспертизы.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В силу статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений судами при рассмотрении настоящего дела не допущено.

Судами установлено и следует из материалов дела, что 13 июля 2019 года между Бургун А.Р. (даритель) и Бургуном А.Г. (одаряемый) был заключен договор дарения 2/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", с кн18183.

Переход права собственности на 2/3 доли объекта недвижимости к Бургуну А.Г. зарегистрирован в ЕГРН 15 июля 2019 года.

Судом первой инстанции по делу была назначена посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой поручено экспертам ГУЗ "Областная клиническая психиатрическая больница Святой Софии".

Согласно экспертному заключению 5 марта 2022 года N336 у Бургун А.Р, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в последние годы жизни обнаруживалось психическое расстройство в форме "данные изъяты". Изменения психики Бургун А.Р. в юридически значимый период (15 июля 2019 года) были выражены столь значительно, что оказали существенное влияние на её способность к осознанию существа сделки, прогнозированию результатов, регуляции своего поведения, существенно снизили и ограничили ее способность руководить своими действиями в период совершения сделки, делали ее излишне доверчивой и уязвимой, то есть Бургун А.Р, с большей долей вероятности, не могла понимать значение своих действий и руководить ими в период совершения сделки по дарению квартиры в июле 2019 года.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 153, 154, 166, 167, 177, 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что в момент оформления договора дарения от 13 июля 2019 года Бургун А.Р. находилась в состоянии, когда была не способна понимать значение своих действий и руководить ими, что является основанием для признания сделки недействительной, пришел к выводу об удовлетворении исковых требований.

Суд апелляционной инстанции с указанными выводами суда первой инстанции согласился.

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с обоснованностью выводов судов первой и апелляционной инстанции, поскольку они основаны на совокупном исследовании имеющихся в деле доказательств, не противоречат действующему законодательству, подробно аргументированы в оспариваемых судебных актах.

Из содержания положений статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Обязательным условием сделки как волевого правомерного юридического действия субъекта гражданских правоотношений является направленность воли лица при совершении сделки на достижение определенного правового результата (правовой цели), влекущего установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей на основе избранной сторонами договорной формы.

Применительно к положениям статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, правовой целью вступления одаряемого в правоотношения, складывающиеся по договору дарения, является принятие дара с оформлением владения, поскольку наступающий вследствие исполнения дарителем такой сделки правовой результат (возникновения права владения) влечет для одаряемого возникновение имущественных прав и обязанностей. В свою очередь, даритель заинтересован исключительно в безвозмездной передаче имущества без законного ожидания какого-либо встречного предоставления от одаряемого (правовая цель). При этом предполагается, что даритель имеет правильное понимание правовых последствий дарения в виде утраты принадлежащего ему права на предмет дарения и возникновения данного права в отношении имущества у одаряемого.

Заключение сделки дарения предполагает передачу не только юридической судьбы предмета дарения, но и фактическую передачу вещи во владение, распоряжение и пользование.

Как следует из пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с положениями части 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

Причины указанного состояния могут быть различными: болезнь, алкогольное или наркотическое опьянение, стресс и прочее состояние гражданина, лишающее его возможности правильно выразить свою волю.

При этом не имеет правового значения дееспособность лица, поскольку тот факт, что лицо обладает полной дееспособностью, не исключает наличия порока его воли при совершении сделки.

Применительно к спорным правоотношениям, судебные инстанции с учетом вышеприведенных норм материального права и установленных по делу юридически значимых обстоятельств правильно пришли к выводу о том, что имеющееся у Бургун А.Р. психическое состояние, вызванное наличием органического расстройства личности в связи с сосудистым заболеванием головного мозга, делало невозможными восприятие дарителя сути и содержания сделки, понимание ее правовых последствий, учитывая, что правовой сущностью договора является безвозмездная передача имущества дарителя в собственность к одаряемому.

Приведенные в кассационной жалобе доводы о недопустимости в качестве доказательства заключения судебной экспертизы по существу направлены на переоценку доказательств по делу и не могут повлечь отмену обжалуемых судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку не свидетельствуют о нарушении судами норм материального и процессуального права при разрешении настоящего спора.

В силу положений статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта не обязательно для суда и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса, в совокупности с другими доказательствами по делу.

Вопреки доводам кассационной жалобы, наличие на момент совершения сделки у дарителя психического расстройства в силу состояния ее здоровья, нарастание с 2012 года интеллектуально-мнестических расстройств, выраженное нарушение памяти установлены в ходе проведения судебной экспертизы, правовые критерии установления наличия либо отсутствия оснований для признания сделки недействительной применительно к положениям части 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом степени тяжести заболевания, степени имеющихся нарушений интеллектуального и волевого уровня дарителя при ее совершении относятся к компетенции суда.

Оценив заключение судебной экспертизы, суд апелляционной инстанции указал, что при составлении текста экспертного заключения допущена техническая опечатка в датах, в связи с чем не поставил под сомнение достоверность заключения экспертов.

Ссылки кассатора на необоснованный отказ в вызове и допросе эксперта, непринятие в качестве допустимого доказательства рецензии на судебную экспертизу, не могут являться основанием для отмены судебных актов, поскольку в соответствии со статьей 187 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, вызов эксперта в целях разъяснения и дополнения заключения является правом суда, в данном случае суд не усмотрел необходимости в допросе эксперта, отказав в удовлетворении соответствующего ходатайства.

Вопреки доводам кассационной жалобы то обстоятельство, что после объявленного в судебном заседании перерыва суд первой инстанции не известил истца о дате и времени судебного разбирательства, о ненадлежащем извещении истца не свидетельствует, поскольку в силу пункта 3 статьи 157 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации после окончания перерыва судебное заседание продолжается, повторного извещения сторон о судебном заседании не требуется.

Несогласие с оценкой судов доказательств и установленными судами обстоятельствами не может служить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену судебных постановлений, допущено не было.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены судебных постановлений.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Балаковского районного суда Саратовской области от 21 марта 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 29 июня 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу Бургуна Андрея Григорьевича - без удовлетворения.

Председательствующий подпись

Судьи подписи

Копия верна:

Судья В.В. Саулина