Апелляционное определение СК по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 24 октября 2022 г. по делу N 55-1416/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Кондаковой Е.Н, судей: Беседина А.В. и Курохтина С.В, при помощнике судьи Караваевой Е.А, с участием прокурора управления Генеральной прокуратуры РФ Никифорова А.Г, осужденных Беляевой С.А, Бобылькова Г.Е. и Милявской А.Ш. (посредством использования системы видеоконференц-связи), защитников - адвокатов Тихомирова Ю.Н, Асоновой Е.А, Курылева И.И, Бутырина С.В, рассмотрела в открытом судебном заседании по апелляционные жалобы осужденных Беляевой С.А, Бобылькова Г.Е. и Милявской А.Ш, адвокатов Тихомирова Ю.Н, Асоновой Е.А, Масленниковой В.Ю, Молькова О.Л. на приговор Ярославского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ а также апелляционные жалобы осужденных Бобылькова Г.Е. и Милявской А.Ш. на постановления Ярославского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ об оплате труда адвоката в отношении каждого, по уголовному делу, по которому

Беляева ФИО24, родившаяся ДД.ММ.ГГГГ "данные изъяты" гражданка Российской Федерации, несудимая, осуждена:

по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 8 годам лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы;

по п. "д", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ - к 17 годам лишения свободы с ограничением свободы на два года с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено Беляевой С.А. наказание в виде 19 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима с ограничением свободы на два года с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.

Срок наказания Беляевой С.А. исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Мера пресечения Беляевой С.А. оставлена прежней - заключение под стражу.

В соответствии с п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено Беляевой С.А. в срок отбытия наказания время содержания под стражей с 28 октября 2019 г. до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима;

Бобыльков ФИО25, родившийся ДД.ММ.ГГГГ "данные изъяты", гражданин Российской Федерации, судимый Кировским районным судом г. Ярославля ДД.ММ.ГГГГ по ч. 3 ст. 159, ч. 4 ст. 159 (три эпизода), ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ на "данные изъяты" лишения свободы, освобожденный ДД.ММ.ГГГГ условно-досрочно "данные изъяты"

осужден:

по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 8 годам лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы;

по п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ - к 18 годам лишения свободы с ограничением свободы на два года с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре;

по ч. 4 ст. 33, п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ - к 15 годам лишения свободы с ограничением свободы на два года с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено Бобылькову Г.Е. наказание в виде 20 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на два года с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.

Срок наказания Бобылькову Г.Е. исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Мера пресечения Бобылькову Г.Е. оставлена прежней - заключение под стражу.

В соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено Бобылькову Г.Е. в срок отбытия наказания время содержания под стражей ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

Милявская ФИО26, родившаяся ДД.ММ.ГГГГ "данные изъяты", гражданка Российской Федерации, судимая ДД.ММ.ГГГГ Тутаевским городским судом Ярославской области по ч. 4 ст. 159; ч. 4, 5 ст. 33 п. "а", "в", "г", "з" ч. 2 ст. 126, ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ (с учетом апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Ярославского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ на "данные изъяты" лишения свободы, осуждена:

по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 7 годам лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы;

по п. "а", "д", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ - к 17 годам лишения свободы без ограничения свободы.

В соответствии ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний назначено Милявской А.Ш. наказание в виде 18 лет лишения свободы без ограничения свободы.

В соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к наказанию, назначенному по настоящему приговору, частично присоединено наказание, назначенное Милявской А.Ш. по предыдущему приговору Тутаевского городского суда Ярославской области от ДД.ММ.ГГГГ и окончательно назначено Милявской А.Ш. наказание в виде 19 лет лишения свободы без ограничения свободы в исправительной колонии общего режима.

Срок наказания Милявской А.Ш. исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Мера пресечения Милявской А.Ш. оставлена прежней - заключение под стражу.

В соответствии с ч. 3.2 ст. 72 УК РФ зачтено Милявской А.Ш. в срок отбытия наказания время содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Взыскана компенсация морального вреда в пользу ФИО27 с Беляевой С.А. в размере "данные изъяты", с Милявской А.Ш. в размере "данные изъяты", с Бобылькова Г.Е. в размере "данные изъяты".

Взыскана компенсация морального вреда в пользу ФИО28 с Бобылькова Г.Е. и Милявской А.Ш. - "данные изъяты" с каждого.

ФИО29 в иске к Беляевой С.А. о компенсации морального вреда отказано.

Решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Беседина А.В, изложившего обстоятельства дела, доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, выступления осужденных и их защитников, поддержавших апелляционные жалобы, прокурора Никифорова А.Г, полагавшего необходимым оставить приговор без изменения, судебная коллегия

установила:

Беляева С.А, Бобыльков Г.Е. и Милявская А.Ш. совершили мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путём злоупотребления доверием, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение.

Бобыльков Г.Е. совершил убийство, то есть, умышленное причинение смерти другому человеку, группой лиц по предварительному сговору, с целью облегчить совершение другого преступления.

Бобыльков Г.Е, совершил подстрекательство к совершению убийства, то есть, умышленного причинения смерти другому человеку, группой лиц по предварительному сговору, с целью облегчить совершение другого преступления, а также с целью скрыть другое преступление.

Беляева С.А, совершила убийство, то есть, умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное с особой жестокостью, группой лиц по предварительному сговору, с целью облегчить совершение другого преступления.

Милявская А.Ш. совершила убийство, то есть, умышленное причинение смерти другому человеку, двух лиц, совершенное с особой жестокостью, группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление, а также с целью облегчить совершение другого преступления.

Преступления совершены в Тверской и Ярославской областях при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Масленникова В.Ю. выражает несогласие с приговором по следующим основаниям:

- на протяжении всего периода предварительного и судебного следствия Бобыльков отрицал свою причастность к инкриминируемых деяниям и утверждал, что если он и виновен, в совершении какого-либо преступления, так это в заранее не обещанном укрывательстве особо тяжкого преступления, предусмотренном ст. 316 УК РФ;

- по показаниям Бобылькова, у него не было материальных трудностей, которые могли бы стать мотивом преступления, и его роль заключалась лишь в перевозке потерпевшей ФИО30 и осужденной Милявской в г. Ярославль, по дороге в который произошло непредвиденное событие - Милявская неожиданно для него утопила ФИО31 и приказала "убрать", что он и сделал. Эти доводы, как он указывает, подтверждаются показаниями его отца ФИО32 и супруги ФИО33 которые не опровергнуты. При этом Милявская подтверждает, что когда они с ФИО34 подошли к реке, он остался в машине убираться;

- вывод суда о том, что Милявская без помощи Бобылькова не смогла бы утопить ФИО35, является необоснованным;

- в связи с заключением досудебного соглашения Милявская оговорила Бобылькова с целью уменьшения своей роли в убийстве;

- по заключению полиграфа, которое нельзя исключать из числа доказательств, Бобыльков не принимал участие в убийстве;

- доказательства подстрекательства Бобыльковым к убийству ФИО36, с которым он знаком не был, отсутствуют;

- Бобыльков характеризуется положительно, на иждивении у него находится несовершеннолетний ребенок, а его отец страдает онкологическим заболеванием, требует постороннего ухода.

Просит Бобылькова оправдать за отсутствием в его действиях состава преступления.

В апелляционной жалобе адвокат Тихомиров Ю.Н. считает приговор в отношении Беляевой незаконным и необоснованным и подлежащим отмене.

Указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не подтверждаются доказательствами.

Полагает, что в действиях Беляевой отсутствуют признаки состава преступления - мошенничества. Считает, что вопреки разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ в постановлении "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" от 30 ноября 2017 г. N 48, суд не установил, привело ли использование с корыстной целью доверительных отношений с владельцем имущества или иным лицом, уполномоченным принимать решение о передаче этого имущества третьим лицам, к тому, что под воздействием этих действий владелец имущества или иное лицо передали право на него другому лицу либо не препятствовали приобретению права на него другим лицам.

Считает, что убеждение ФИО37 в сдаче квартиры Милявской в г. Москве с целью формирования дружеских отношений с осужденными не является проявлением злоупотребления доверием для завладения квартирами в г. Ярославле, поскольку в результате таких действий ФИО38 как собственник имущества не передала право на него другому лицу.

По мнению защитника, из приговора невозможно понять, в чем заключалась попытка убедить ФИО39 продать квартиры в г. Ярославле, кто именно из осужденных и как совершил эту попытку.

Напротив, соответствующий вывод суда опровергается показаниями свидетелей - супругов ФИО40, пояснивших о намерении у ФИО41 в 2019 году продать одну из квартир, то есть до действий осужденных. При этом другая же квартира принадлежала супругам ФИО42 на праве совместной собственности, а после их смерти - наследникам. Между тем, из приговора не следует, что в отношении указанных лиц осужденными совершались какие-либо действия по противоправному завладению прав на имущество путем злоупотребления доверием.

Оспаривает также доказанность совершения мошенничества группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, повлекшее права гражданина на жилое помещение. Обращает внимание, что не указан период времени, когда состоялась такая договоренность. В то время как, согласно биллинговой информации, первая встреча подсудимых, на которой гипотетически могли обсуждаться обстоятельства совершения преступления, состоялась только ДД.ММ.ГГГГ то есть до установленных судом действий по хищению. Отсутствуют сведения о фактической стоимости квартир. Сведения же о кадастровой стоимости этих квартир и указанная в договорах купли-продажи, как и заключение эксперта или специалиста о стоимости не позволяют установить размер хищения.

Также считает, что исследованными доказательствами не установлена и причастность Беляевой к убийству ФИО43.

Вывод о якобы состоявшейся встрече осужденных и обсуждении на ней убийства ФИО44 называет ошибочным со ссылкой на биллинговую информацию о местонахождении телефонов Бобылькова и Беляевой.

Ссылаясь на личностные качества потерпевшего ФИО45, считает, что он не мог как представлять угрозу для изобличения осужденных, так и послужить препятствием по переходу права на квартиры, что указывает, по мнению защитника, на отсутствие мотива его убийства.

Утверждает, что установленные судом и приведенные в приговоре действия Милявской и Беляевой по совершению мошенничества и убийства ФИО46 не подтверждаются совокупностью доказательств. Ссылается при этом на показания свидетеля ФИО47 помогавшей грузить ФИО48 в машину Беляевой и пояснившей, что Соловьев был в сознании (не спал), а также на показания специалиста ФИО49 о характеристиках и воздействии препарата "Феназепам" и противоречивость показаний осужденной Милявской в этой части. Обращает внимание и на то, что не установлена ни возможность, ни источник приобретения этого препарата, ни форма якобы приобретенного препарата, ни факт приема ФИО50 препарата с водкой.

Не выяснены характер и опасность полученной ФИО51 при падении травмы и способность ее ухудшить его состояние.

Указывает, что из показаний Беляевой следует, что ФИО52 умер в ее автомобиле естественной смертью. Сожжение же ФИО53 спустя 45 минут после констатации прекращения дыхания, сердечной деятельности и реакции на внешние раздражители указывает на то, что был сожжен уже мертвый человек. Это обстоятельство не было учтено судом. При этом положенное в основу приговора заключение эксперта N, согласно выводам которого достоверно установить причину смерти ФИО54 не представилось возможным из-за сожжения трупа, защитник считает недопустимым доказательством, поскольку при его получении нарушены требования производства экспертиз, связанные с необходимостью использования только объективных данных и формулировании четких и недвусмысленных выводов. Эксперты, составившие такое заключение, не допрашивались, а ходатайство о назначении повторной экспертизы не заявлялось, хотя эти действия должна была инициировать сторона обвинения, представившее указанное заключение.

Считает, что показания Милявской не могли быть положены в основу приговора в подтверждение виновности Беляевой ввиду их противоречивости, а показания Бобылькова не могли оцениваться как достоверные, поскольку являлись производными от показаний Милявской.

В связи с этим просит приговор отменить, оправдать Беляеву по ч. 4 ст. 159 УК РФ за отсутствием в ее действиях состава преступления, а по п. "в", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ - в связи с отсутствием события данного преступления.

В апелляционной жалобе адвокат Асонова Е.А. также просит об отмене приговора в отношении Беляевой и вынесении оправдательного приговора по следующим основаниям.

По мнению защитника, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не подтверждаются доказательствами, исследованным в судебном заседании.

Считает, что суд пришел к ошибочному выводу о месте, в котором состоялся предварительный сговор между осужденными на убийство ФИО55, основываясь только на показаниях осужденной Милявской, в то время как остальные осужденные последовательно во всех своих показаниях отрицали факт их совместной встречи и разговора в этом месте, что подтверждается биллингом их телефонных соединений, и отсутствием объективных данных встречи их на автодороге в иной день.

Не подтверждается доказательствами, по мнению защитника, и вывод суда об использовании для убийства ФИО56 имевшегося в распоряжении Беляевой и Милявской медицинского препарата "Феназепам", приобретенного якобы в аптеке г. Рыбинска по рецепту, выписанному на другое лицо. Положенные в основу приговора показания Милявской о том, что в аптеке г. Рыбинска по рецепту, выписанному на иное лицо, было куплено это лекарственное средство, использованное в дальнейшем в отношении ФИО57, противоречат ее показаниям в суде о том, что в Рыбинск они с Беляевой не ездили. При этом указанное лицо, как и то, как рецепт попал в распоряжение Милявской, не установлено.

Ссылается на показания специалиста ФИО58 о том, что "Феназепам" является строго рецептурным препаратом, при этом трудно растворимым в спирте и практически нерастворимым в воде, на то, что из показаний Милявской и ее медицинских документов следует, что такой препарат ей не назначался.

Считает недоказанным установленный судом, но не получивший оценки факт изъятия Милявской и Беляевой в квартире ФИО59 документов на квартиры ФИО60. При этом осужденные указывали, что в настоящий момент при регистрации перехода права собственности на жилое помещение не требуется предъявлять иные документы, кроме как договор купли-продажи квартиры и передаточный акт. Данные показания, обращает внимание адвокат, подтверждаются документами, изъятыми из управления Росеестра, в которых не обнаружены документы ФИО61.

Ссылается также на доказательства, которые, по мнению защитника, подтверждают позицию ее подзащитной о том, что смерть ФИО62 носила естественный характер, а она лишь приняла участие в сожжении трупа. В их числе протокол осмотра места происшествия, на котором были обнаружены останки ФИО63 по направлению его дома, и представленные защитой распечатки гугл-карт, свидетельствующие, по ее мнению, о том, что Милявская и Беляева хотели лишь отвезти ФИО64 домой, но убивать не намеревались.

Указывает, что суд не дал оценку вещественным доказательствам, изъятым на месте обнаружения останков ФИО65 и соответствующим показаниям Беляевой и Милявской, взявших перед поездкой вещи ФИО66, который не в состоянии был их надеть, что свидетельствует об отсутствии у них умысла на убийство.

Обращает внимание, что в крови из останков ФИО67 этиловый спирт не обнаружен, что суд не указал, на основании каких данных, изложенных экспертами, он пришел к предположению, что причиной смерти явились термические ожоги ФИО68.

Указывает, что суд пришел к выводу о виновности Беляевой лишь на основании показаний Милявской, которые при этом являются противоречивыми.

Невозможность использования показаний Милявской, по мнению защитника, подтверждается и заключением судебной психолого-психиатрической экспертизы Милявской.

Показания же Беляевой и Бобылькова, в отличие от Милявской, были последовательными.

Оспаривая доказанность мошенничества, утверждает, что не установлен его способ, не указано в приговоре и то, какие конкретные действия совершили подсудимые, которые свидетельствовали бы о том, что они злоупотребили доверием ФИО69 и каким образом пытались убедить ее продать им свои квартиры, если никаких реальных действий по переходу права собственности при жизни ФИО70 они не совершали.

Отмечает при этом, что все действия по переходу права собственности Беляева и Милявская выполнили после смерти ФИО71, которая в связи с этим уже утратила правоспособность в отношении своего недвижимого имущества. Поэтому, считает, что у подсудимых не было необходимости злоупотреблять ее доверием, а также ей уже не мог быть причинен имущественный вред.

Не имелось, по мнению защитника, и оснований для возбуждения уголовного дела, поскольку заявлений о привлечении виновных лиц к ответственности ни от ФИО72, ни от ее наследников не поступало.

Считает, что несмотря на положительно характеризующие личность Беляевой данные, ей было назначено фактически равное осужденной Милявской наказание, хотя объем обвинения у последней значительно больше и по делу имеются отягчающие ее наказание обстоятельства.

В апелляционной жалобе адвокат Мольков О.Л, выражая несогласие с приговором в отношении Милявской, считает его незаконным и подлежащим отмене по следующим основаниям.

Полагает, что в действиях каждого из осужденных отсутствуют признаки преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, связанные с обманом или злоупотреблением доверия.

Считает, что в данном случае виновными было совершено убийство собственников недвижимого имущества в целях завладения им без какого-либо обмана его собственников.

Утверждает, что факт расположения Милявской к себе ФИО73 не влияет на факт того, при каких обстоятельствах и с какой целью потерпевшая ФИО74 была убита.

По его мнению, умысел и действия Милявской были направлены на то, чтобы войти в доверительные отношения с ФИО75, убедить ее совершить сделку с квартирой в г. Москве с ее помощью и продать ее с целью получения дохода. При этом, чтобы Беляева, желавшая также участвовать в сделках с квартирой, не воспользовалась знакомством с ФИО76, Милявская совместно с ФИО77 установили запрет на продажу недвижимости без участия собственника.

Эти обстоятельства, по мнению защитника, не согласуются с выводом суда о том, что осужденные действовали по предварительному сговору, а свидетельствуют о то, что они действовали только в своих интересах.

Ссылается на показания Милявской в суде о том, что смерть супругов ФИО78 были для нее как неприятна, так и нежелательна по причине утраты возможности продать их квартиры с ее участием. Зная порядок регистрации сделок, Милявская понимала, что после смерти ФИО79 законный порядок этих сделок не возможен. Все незаконные действия по совершению сделок с квартирами совершала только Беляева и она в целом признала себя виновной в мошенничестве.

Обращает внимание, что материальную выгоду от сделки Милявская не получала и она не было оговорена в дальнейшем; квартиры были оформлены на ФИО80, который денежные средства за квартиру не выплатил, с Милявской знаком не был.

Исходя из изложенного, по мнению защитника, причастность Милявской к мошенничеству не доказана.

Кроме того, полагает, суд не указал, какие преступные действия совершила непосредственно Милявская, не отражена в приговоре и не получила оценки суда позиция защиты.

Утверждает, что вывод суда о том, что осужденная в беседе с Бобыльковым фактически соглашалась с предложением совершить убийство ФИО81 основан только на предположении, а доказательств вступления Милявской в сговор с Бобыльковым на убийство не имеется.

Отмечает, что конфликт Милявской с ФИО82 был незначительным и причиной утопления последней не являлся. Полагает, что смерть ФИО83 наступила исключительно от действий Бобылькова, при этом какой-либо помощи ему она не оказывала. Вывод же суда о возможности подавления осужденной воли ФИО84 является противоречивым.

Считает, что установленная судом цель убийства ФИО85 - облегчение совершения другого преступления материалами дела не подтверждается, поскольку на момент убийства завладение квартирой еще не было начато и не было завершено; убийство совершалось для неправомерного завладения квартирами путем незаконных действий при регистрации, не путем мошенничества.

Полагает, что в отношении Милявской суд не указал, какие активные преступные действия в отношении ФИО86 совершила осужденная для выполнения объективной стороны преступления, так как в приговоре имеется описание возможных действий, которая Милявская не совершила (не противилась действиям Бобылькова, не пыталась их прекратить, увидев, что проезжают машины, предупредила об этом Бобылькова).

Считает, что установленная экспертом причина смерти ФИО87 носит предположительный характер; допускает наступление смерти ФИО88 до его сожжения; не исключает наступление смерти потерпевшего от приступа в машине; полагает, что использование лекарства при добавлении в водку с целью приведения ФИО89 в беспомощное состояние также не доказано.

По мнению защитника, противоречивые показания и самооговор Милявской на предварительном следствии является следствием установленного экспертом органического расстройства ее личности и помещения ее несовершеннолетней дочери в закрытое воспитательное учреждение после ее задержания.

Выражает несогласие с решением по гражданскому иску, по которому судом не приведены мотивы определения размера компенсации морального вреда. При этом, полагает, что должен был оставлен без рассмотрения иск ФИО90 в связи с неявкой в судебное заседание. Нарушением считает и то, что суд не предложил ответчикам высказать свое отношение по искам.

Просит приговор отменить, постановить новый приговор и оправдать Милявскую по ч. 4 ст. 159 УК РФ в связи с отсутствием события преступления, а по ч. 2 ст. 105 УК РФ - в связи с непричастностью к совершению преступления.

В апелляционной жалобе осужденный Бобыльков Г.Е. считает, что приговор является незаконным и подлежащим отмене ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, неправильность применения уголовного закона и несправедливостью.

Указывает, что с самого начала следствия давал последовательные показания, в которых не признавал причастность к убийству ФИО91, что согласуется с заключением специалиста, проводившего исследование на "полиграфе".

Утверждает, что обвинение основано лишь на показаниях осужденной Милявской, к которым необходимо отнестись критически, поскольку она неоднократно судима, имеет психическое расстройство, давала противоречивые и непоследовательные показания, а после предложения государственного обвинителя о назначении ей наказания в виде лишения свободы на длительный срок, отказалась от условий досудебного соглашения о сотрудничестве.

Цитируя показания осужденной Милявской, указывает, в чем именно состоит противоречивость ее показаний.

Считает достоверными лишь ее первоначальные показания на предварительном следствии о том, что он подбежал только после того, как ФИО92 перестала подавать признаки жизни в результате действий Милявской по лишению ее жизни. Утверждает, что впоследствии она оговорила его с целью снижения степени своей ответственности путем заключения досудебного соглашения о сотрудничестве.

В обоснование довода о своей непричастности ссылается на показания свидетеля ФИО93, протоколы очных ставок его и Беляевой с Милявской.

Оспаривает вывод суда о предварительной договоренности с ним на убийство ФИО94, строящийся на противоречивых показаниях Милявской, страдающей психическим заболеванием.

Просит приговор по данному эпизоду изменить, переквалифицировать его действия на ст. 316 УК РФ.

Считает, что не доказан факт разработки им плана убийства ФИО95, инструктирования Милявской, передачи ей и Беляевой информации, необходимой для успешного совершения преступления и обеспечения безопасности соучастников.

Ссылается на протокол осмотра вещественных доказательств и информацию, содержащуюся на дисках, свидетельствующие о том, что он и потерпевший не созванивались, а также на данные биллинга, опровергающие факт совместного нахождения осужденных в один из дней с ДД.ММ.ГГГГ в том числе по месту предполагаемого подстрекательства в "данные изъяты".

Полагает, что якобы приведенные им при подстрекательстве мотивы, обосновывающие необходимость убийства ФИО96, нельзя считать убедительными для осужденных, а особенно для Беляевой, не принимавшей участие в убийстве ФИО97, для сокрытия которого, как считает обвинение, было предложено убить ее мужа.

Утверждает, что склонить Беляеву к убийству ФИО98 могла только Милявская.

Считает необоснованным и осуждение его за мошенничество, поскольку доказательств его вины в этом преступлении не добыто, а осужденная Беляева заявила о его оговоре в нем.

Просит его по обвинению в убийстве ФИО99 и мошенничестве оправдать за отсутствием соответственно события и состава преступления.

В качестве существенного нарушения уголовно-процессуального закона усматривает нарушение территориальной подследственности, ссылаясь на отсутствие в материалах уголовного дела постановления руководителя вышестоящего следственного органа об изъятии и передаче дела.

В апелляционной жалобе осужденная Беляева С.А, выражая несогласие с приговором, считает его незаконным и необоснованным по следующим основаниям:

- суд положил в основу приговора не подтвержденные другими доказательствами противоречивые и вымышленные показания осужденной Милявской, которая имеет органическое расстройство личности, повлиявшее на достоверность ее показаний;

- доказательства предварительного сговора ее с Бобыльковым и Милявской на совершение мошенничества в отношении ФИО100 и совершения каких-либо действий по завладению ее имуществом путем злоупотребления доверием отсутствуют. На момент составления договоров купли-продажи квартир, подписанных ею от имени ФИО101, она не знала о ее смерти, а узнав об этом, отменила дальнейшую реализацию данных квартир;

- ФИО102 утратила право на свои квартиры не в результате ее действий, а в связи со смертью;

- вывод о причастности ее к убийству ФИО103 является необоснованным, поскольку тот умер своей смертью;

- вывод суда о том, что якобы Бобыльков склонил ее и Милявскую к убийству ФИО104, а она и Милявская совершили сожжение живого ФИО105 не подтверждается совокупностью допустимых доказательств. Она принимала участие в сожжении трупа ФИО106;

- в связи с тем, что убийство ФИО107 она не совершала, а событие данного преступления достоверно не установлено, то в удовлетворении гражданского иска к ней должно быть отказано.

Просит приговор отменить, а ее по предъявленному обвинению - оправдать.

В апелляционной жалобе осужденная Милявская А.Ш, оспаривая законность приговора, считает назначенное ей наказание чрезмерно суровым.

В своих дополнительных апелляционных жалобах осужденный Бобыльков Г.Е, адвокат Тихомиров Ю.Н. в интересах Беляевой указывают, что судьей допущено нарушение уголовно-процессуального закона путем несоблюдения его процедуры, регламентированной ст. 310 УПК РФ, которое является основанием к отмене приговора, поскольку текст оглашенного судом приговора существенно отличается от текста приговора, имеющегося в деле, а также положений ч. 3 ст. 303 УПК РФ о том, что внесенные в приговор исправления должны быть оговорены и удостоверены подписями судьи в совещательной комнате до его провозглашения.

Со ссылкой на протокол и аудиозапись судебного заседания, подробно приводятся слова оглашенные, но отсутствующие в тексте приговора, не озвученные при провозглашении приговора, но дописанные в текстовую версию приговора слова, фразы и абзацы. Кроме того, защитой приводятся фрагменты провозглашенного приговора, которые были частично изменены.

Полагает, что приговор подлежит отмене, поскольку оглашенный текст приговора, противоречит письменному тексту, что свидетельствует о нарушении требований ст. 310 УПК РФ. Указывает, что допущенные судом нарушения не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции.

Кроме того, осужденный Бобыльков, помимо повторного приведения доводов, изложенных в основной апелляционной жалобе, указывает следующее:

- председательствующий судья проявил обвинительный уклон, нарушил принципы беспристрастности суда и состязательности сторон, о чем, по мнению осужденного, свидетельствует аудиозапись судебного заседания, в котором он в нарушение установленного ч. 1 ст. 275 УПК РФ порядка допроса, не давая возможности окончить допрос подсудимого государственным обвинителем и не дав стороне защиты возможности задать вопросы, стал производить допрос подсудимого, прерывая государственного обвинителя и подсудимого, не давая ему возможности ответить на вопросы, и пытаясь добиться нужных ему ответов; выразил свое отношение к обвинению до удаления в совещательную комнату, высказавшись утвердительно о сожжении подсудимыми потерпевшего ФИО108;

- суд без надлежащей оценки положил в основу приговора показания Милявской, являющиеся недопустимыми как в силу невозможности получения от нее, имеющей психическое расстройство, объективных показаний, так и в силу получения их с нарушением ч. 4 ст. 173 УПК РФ, не допускающей повторный допрос обвиняемого без его просьбы по тому же обвинению в случае его отказа от дачи показаний на первом допросе. Все показания Милявской о том, что он постоянно хотел избавиться от ФИО109, не логичны и противоречат фактическим обстоятельствам дела;

- суд сослался на показания Милявской, которые не были исследованы;

- в действиях Милявской усматривается эксцесс исполнителя;

- отсутствие аудиозаписи части судебного заседания не позволяет проверить его правильность в полном объеме;

- при изложении в начале судебного следствия государственным обвинителем содержания обвинения, государственный обвинитель отвлеклась и зачитала часть обвинения по эпизоду убийства ФИО110 в иной редакции;

- в период предварительного следствия нарушены его права при назначении и проведении в отношении него психолого-психиатрической экспертизы, а именно то, что экспертиза была назначена и проведена в один день, а постановление о назначении было представлено стороне защиты для ознакомления несвоевременно, причем уже после ее проведения, что лишило защиту возможности поставить дополнительные вопросы. В связи с этим считает заключение эксперта недопустимым доказательством, не подлежащим использованию в доказывании.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Молькова О.Л. осужденный Бобыльков Г.Е. просит отнестись к ней критически, указывая, что защитник Милявской показал не только полное согласие с позицией своей подзащитной, но и использовал ее методы защиты, связанные с умышленным искажением обстоятельств.

В возражениях на апелляционные жалобы и дополнения к ним государственный обвинитель Смирнова Е.В, потерпевшие ФИО111 указывает на несостоятельность изложенных в них доводов, и просят оставить их без удовлетворения, а приговор - без изменения.

В апелляционных жалобах на постановления об оплате труда адвоката от ДД.ММ.ГГГГ осужденные Милявская и Бобыльков выражают несогласие с вынесенными в отношении их защитников решений о выплате им вознаграждения за участие в деле и взыскании его с осужденных.

Указывают, что позиция по поводу написания апелляционной жалобы с ними согласована не была, соответствующим доводам оценка не дана.

Осужденная Милявская при этом обращает внимание на то, что с нею не было согласовано и оказание юридической помощи при ознакомлении с протоколом судебного заседания. Кроме того, указывает, она дважды отказывалась от защитника Молькова. Просит о полном или частичном освобождении ее от процессуальных издержек.

Осужденный Бобыльков считает, что сумма оплаты его адвоката завышена "данные изъяты" и подлежит пересчету, при этом процессуальные издержки не подлежат взысканию с него из-за продолжительного содержания под стражей вследствие неэффективности судопроизводства, в ходе которого произошло ухудшение состояния его здоровья и он не может полноценно зарабатывать и рассчитываться с издержками.

Изучив доводы, изложенные в апелляционных жалобах и дополнениях к ним, письменных возражениях, а также в выступлениях сторон в заседании суда апелляционной инстанции, проверив материалы уголовного дела, судебная коллегия приходит к выводам об отсутствии оснований для отмены или изменения приговора.

Выводы суда первой инстанции о доказанности вины осужденных в инкриминируемых им деяниях по всем составам преступлений являются правильными, основанными на совокупности исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательствах.

Судом обоснованно положены в основу приговора показания осужденной Милявской на предварительном следствии о действиях Бобылькова при убийстве ФИО112, о действиях Беляевой при убийстве ФИО113, о действиях Бобылькова, совершенных по подстрекательству к убийству ФИО114, о действиях Бобылькова, Беляевой и самой Милявской при совершении мошенничества, а также о действиях самой Милявской при совершении убийства ФИО115, поскольку они подробны, последовательны, подтверждаются иными доказательствами по делу и являются допустимыми, так как получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона: даны Милявской в присутствии защитника, в условиях, исключающих незаконное воздействие на неё, с разъяснением ей процессуальных прав. Как видно из материалов дела, каких-либо замечаний в протоколах допросов от Милявской и ее адвоката по окончании допросов не делалось, в компетентные органы с жалобами они не обращались, что так же свидетельствует о том, что допросы проведены с соблюдением уголовно-процессуального закона. По её заявлению с нею было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

Проанализировав причины изменения Милявской своих показаний, суд первой инстанции обоснованно отверг ее заявления в судебном заседании о вынужденном характере этих показаний, поскольку на протяжении всего предварительного следствия она действительно давала стабильные и последовательные показания о действиях соучастников в совершенных преступлениях, с жалобами на недозволенные методы следствия не обращалась, замечаний при допросах не высказывала.

По заключению судебно-психиатрической экспертизы Милявская каким-либо хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством, слабоумием, либо иным болезненным состоянием психики, которое лишало бы ее возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в периоды совершения инкриминируемых ей деяний не страдала и не страдает в настоящее время. В состоянии патологического аффекта в периоды совершения инкриминируемых деяний Милявская не находилась. Как следует из материалов уголовного дела, в период совершения инкриминируемых деяний она правильно ориентировалась в окружающей обстановке, поддерживала адекватный речевой контакт, ее действия носили последовательный, целенаправленный характер и были обусловлены реально-бытовыми мотивами, а не патопсихологическими. У нее не отмечалось на тот период каких-либо продуктивных психотических расстройств. Заявления подэкспертной о, якобы, имеющихся у нее на настоящий момент обманах восприятия носят установочный характер, клинически не достоверны и результатами настоящего обследования не подтверждаются. Таким образом, вышеуказанные изменения психики Милявской выражены незначительно и степень их такова, что в периоды совершения инкриминируемых ей деяний она могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, также как может и в настоящее время. Может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела и давать о них показания, может участвовать в следственных действиях и судебном разбирательстве, может самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве. Имеющееся у Милявской психическое расстройство не связано с опасностью для себя или других лиц, либо с возможностью причинения ей иного существенного вреда.

С учетом указанного заключения высококвалифицированных экспертов, принимая во внимание данные о личности Милявской, которая на учете у психиатра не состоит, адекватности ее поведения в судебном заседании, суд обоснованно признал ее вменяемой.

При таких обстоятельствах, доводы осужденных о недопустимости и недостоверности положенных в основу приговора показаний осужденной Милявской на предварительном следствии, в том числе со ссылкой на ее психическое состояние, судебная коллегия признает необоснованными.

Из показаний Милявской, которые приведены в приговоре, следует, что летом 2019 года Бобыльков предложил ей совершить с ним мошенничество в отношении его знакомой ФИО116, привлек к совершению преступления риелтора Беляеву, совместно с которой они сформировали у потерпевшей путем поддержания общения, совместного распития спиртных напитков и аренды квартиры убеждение о якобы дружеских отношениях с нею, пытались убедить продать квартиры в Ярославле, не намереваясь производить за них оплату, а затем на протяжении длительного времени Бобыльков убеждал их в необходимости лишения жизни ФИО117 для завладения её квартирами, в том числе предлагал её утопить. Она с Бобыльковым на его автомобиле под надуманным предлогом вывезла ФИО118 в алкогольном опьянении к реке, где та стала кричать, что ей известно, что они хотят завладеть ее квартирами; между ними завязалась драка, она ударила ФИО119 по голове, та упала в воду, а подбежавший Бобыльков удерживал ее руками под водой, не давая выбраться, а затем обмотал цепями и гирями для утопления. Во время убийства ФИО120 путем утопления она не воспротивилась действиям Бобылькова, не пыталась их прекратить, увидев, что рядом проезжали автомашины, предупредила об этом Бобылькова.

Впоследствии при встрече "данные изъяты" с Бобыльковым и Беляевой последняя выразила опасения, что с заявлением о безвестном исчезновении ФИО121 может обратиться ее муж ФИО122, и тогда Бобыльков предложил его убить, например, тоже утопить, чтобы устранить препятствия для совершения мошенничества и обращения того в правоохранительные органы, сообщил им место проживания ФИО123, о склонности к алкоголю и способе войти к нему в доверие, о нахождении по месту его жительства документов на квартиры ФИО124, которые им необходимо забрать для дальнейшего совершения мошенничества.

Подготавливая убийство, Беляева купила фенозепам для добавления в водку и приведения ФИО125 в бессознательное состояние, она и Беляева ездили и искали безлюдное место для убийства. В квартире ФИО126 они добавили в водку феназепам и поехали к ФИО127. Беляева осталась на лестничной площадке, а она вошла в квартиру, где предложила ФИО128 выпить; она употребляла вино, а ФИО129 привезенную ими водку. После того, как ФИО130 упал, зашла Беляева, и они вместе стали искать документы на квартиры. Найденные документы Беляева отнесла в машину, они дотащили ФИО131 до улицы, поместили в машину, в чем им помогла незнакомая женщина, вывези его за город, вытащили из машины ФИО132 и канистры с бензином, после чего Беляева облила ФИО133 бензином и подожгла. В момент поджигания ФИО134 был жив. На следующий день они подготовили договоры купли-продажи квартир ФИО135 и передаточные акты, которые подписала Беляева. Квартиры ФИО136 были проданы ФИО137, которого не было на сделке, и он не был осведомлен об их преступном умысле.

По заключению эксперта, смерть ФИО138 наступила от механической асфиксии в результате закрытия дыхательных путей водой при утоплении.

На теле ФИО139 установлено не менее трёх зон приложения силы: левая глазничная область и переносица; задняя поверхность груди слева и поясничная область по срединной линии. Кровоподтёк на задней поверхности груди ФИО140 был причинен в срок от нескольких минут до нескольких десятков минут до смерти пострадавшей (что опровергало показания подсудимых о якобы падении ФИО141 на столик в квартире в Мытищах).

Согласно заключению эксперта, достоверно установить причину смерти ФИО142 не представилось возможным из-за сожжения трупа. Однако, принимая во внимание показания Милявской и данные судебно-медицинского, судебно-химического и судебно-гистологического исследований костных останков ФИО143, нельзя исключить, что причиной смерти явились термические ожоги пламенем. При длительном воздействии открытого огня на человека ("сжигании заживо") смерть его может наступить либо в результате непосредственно обширных ожогов, либо вследствие вызванного ими ожогового шока. Если причиной смерти ФИО144 явились термические ожоги, то причиненный вред здоровью следует квалифицировать как тяжкий. Развитие шока, являющегося опасным для жизни человека, также относится к тяжкому вреду здоровью. При сжигании человека при обстоятельствах, описанных Милявской в своих показаниях, огнем могли быть повреждены любые органы и ткани ФИО145.

Суд обоснованно переквалифицировал действия Бобылькова с ч. 3 ст. 33, п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 33, п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, как подстрекательство к совершению убийства, то есть, умышленного причинения смерти другому человеку, группой лиц по предварительному сговору, с целью облегчить совершение другого преступления, а также с целью скрыть другое преступление.

Подстрекательство Бобылькова выразилось в том, что он путем уговоров склонил Милявскую и Беляеву к совершению убийства ФИО146. Исходя из достигнутой с Милявской и Беляевой договоренности о необходимости лишения жизни ФИО147, Бобыльков осознавал, что в реализации умысла на убийство физически крепкого мужчины будут участвовать обе подсудимые группой лиц по предварительному сговору.

Доводам Бобылькова, отрицавшего свое участие в убийстве ФИО148 и факт разговора с Милявской и Беляевой в кафе с. Любилки Ярославской области, где он предложил им совершить это преступление, а также доводам Беляевой, отрицавшей данный разговор, судом дана надлежащая оценка как необоснованным, опровергаемым показаниями Милявской и совокупностью других приведенных в приговоре доказательств.

Суд пришел к правильному выводу об отсутствии у Милявской оснований для оговора Бобылькова и Беляевой в причастности к убийству ФИО149, а также о наличии у последних мотивов лишения жизни ФИО150, поскольку тот мог узнать об убийстве жены и сообщить об этом в правоохранительные органы; при этом, устранение ФИО151 облегчало совершение мошенничества. Таким образом, показания Милявской о действиях Бобылькова и Беляевой являются логичными и последовательными. Милявская и в судебном заседании показывала о предварительной договоренности на встрече в кафе и действиях Бобылькова в части подстрекательства к убийству ФИО152.

Из показаний свидетелей ФИО153. следует, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО154 встретила ФИО155, сообщившего о том, что жена уехала с риэлтором в г. Москву по поводу квартиры. Из их показаний не следует, что ФИО156 в ближайшие дни собирался переезжать на дачу. Не свидетельствовало о таких намерениях и нахождение потерпевшего ФИО157 в нижнем белье в холодное время суток, как и погрузка его в автомобиль Беляевой.

Согласно договору купли-продажи "адрес", собственником которого являлась ФИО158, куда якобы по доводам осужденной Беляевой, переезжал ФИО159, помещенный в ее автомобиль в полуобнаженном виде, расположен на расстоянии более 60 км. от квартиры в г. Ярославле. Сожжённые останки ФИО160 обнаружены более чем в 20 км. "данные изъяты".

Таким образом, судом верно установлено, что Милявская и Беляева вывозили ФИО161 из квартиры с целью последующего его убийства, а не для перевозки его на дачу или в наркологическое учреждение, о чем они сообщили свидетелю ФИО162, ставшей очевидцем его погрузки в автомобиль, для чего приехали к нему поздним вечером, чтобы без свидетелей вывезти ФИО163 из дома и увезти его для лишения жизни, что и было ими затем сделано.

Показания Беляевой о том, что спустя около 30 минут она услышала грохот в квартире ФИО164, а когда зашла в квартиру, увидела ФИО165, который был не в состоянии самостоятельно идти и говорил что-то непонятное, не противоречат показаниям специалиста ФИО166 о том, что действие препарата феназепам начинает действовать через несколько десятков минут и о состоянии человека после приема препарата. Показания Беляевой и Милявской о состоянии ФИО167, а также показания свидетеля ФИО168 о том, что речь ФИО169 была невнятная и он не понимал, что с ним происходит, соответствует описанию специалиста. Судом установлено, что травм на момент приезда Милявской и Беляевой к ФИО170 последний не имел, как и заболеваний, следовательно, действие препарата, подмешанного и переданного Милявской потерпевшему, привело к заранее обусловленной цели: подавления воли потерпевшего к сопротивлению.

Наряду с показаниями осужденной Милявской на предварительном следствии и согласующимися с ними в некоторой части показаниями других осужденных судом обоснованно положены в основу приговора заключения экспертов и специалистов, протоколы очных ставок и иных следственных действий и иные документы. Оснований для признаний их недопустимыми не усматривается.

Выводы судебно-медицинских и других экспертиз обоснованы, мотивированы, согласуются с иными доказательствами, в связи с чем, также правильно судом приняты во внимание. Нарушений закона при их проведении, несмотря на соответствующие доводы жалоб, не допущено. Оснований сомневаться в компетентности и полномочиях экспертов соответствующих экспертных учреждений не имеется.

Проанализировав приведенные в приговоре доказательства с точки зрения их допустимости, относимости и достаточности, суд верно установилобстоятельства, подлежащие доказыванию, в том числе время, место, способы и мотивы совершения убийств, и сделал правильные выводы о виновности в них осужденных, правильно квалифицировав их действия.

С учетом доказанности вины осужденных, позиций сторон и сформулированных судом первой инстанции выводов, приведенные в приговоре мотивы квалификации их действий являются правильными.

Кроме того, суд, вопреки доводам защиты, обоснованно квалифицировал действия каждого из осужденных по ч. 4 ст. 159 УК РФ. Способ совершения мошенничества судом определен правильно, также, как и определены потерпевшие по делу, для признания которых в качестве таковых вступление в наследство не требуется. При совершении мошеннических действий каждый из соучастников согласно разработанному плану выполнял свою роль, установленную в приговоре суда. Документы на квартиры и паспорта потерпевших активно использовались виновными лицами как для оформления поддельных договоров купли-продажи квартир потерпевших, так и для предъявления сотруднику МФЦ. Дальнейшие действия осужденных, направленные на быструю продажу квартир ФИО171 по заниженной цене иным гражданам также свидетельствуют о реализации их умысла на мошенничество.

Суд обоснованно отверг доводы стороны защиты о том, что органами предварительного следствия не установлена стоимость квартир, поскольку она подтверждается материалами дела.

Таким образом, действия осужденных судом квалифицированы верно, в соответствии с установленными судом обстоятельствами, приведенными выше мотивами юридической оценки, которая в данном случае является правильной.

Судом дано убедительное обоснование направленности умысла осужденных и каждому из квалифицирующих их действия признаку.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора в ходе производства по уголовному делу не допущено.

Судебное следствие проведено с соблюдением требований закона о состязательности и равноправия сторон, которым были предоставлены равные возможности в представлении и исследовании доказательств и созданы для этого необходимые условия.

Как видно из протокола судебного заседания, суд первой инстанции рассмотрел и разрешилвсе заявленные ходатайства в установленном порядке, предоставил всем участникам процесса возможность высказаться по существу рассматриваемого вопроса, а в обоснование принятого решения изложил убедительные мотивы.

Не подтвердился и довод осужденного Бобылькова о том, что суд сослался на показания Милявской на предварительном следствии, которые не были исследованы в судебном заседании. Как видно из протокола судебного заседания и приговора, суд по ходатайству Бобылькова огласил указанные показания, содержащиеся в томе 36 в подлиннике и аналогичные по содержанию с показаниями, содержащимися в копиях в томе 15, о которых имеется ссылка в апелляционной жалобе.

Отсутствие аудиозаписи части судебных заседаний обусловлено, как впоследствии установлено судом первой инстанции, техническими причинами.

Наказание осужденным назначено в соответствии с требованиями ст. 6, 60 УК РФ, при этом учтены характер и степень общественной опасности содеянного, данные, характеризующие личность каждого из осужденных, все смягчающие их наказание обстоятельства, а в отношении Бобылькова и Милявской и обстоятельство, отягчающее наказание, в качестве которого обоснованно признан рецидив преступлений, с приведением убедительного обоснования невозможности применения положений ст. 64, 73 и ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Все эти выводы изложены и подробно мотивированы в приговоре.

Каких-либо иных обстоятельств, влияющих на вид и срок наказания осужденным, судебная коллегия не находит, назначенное наказание признает справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим требованиям уголовного закона, полностью отвечающим задачам исправления осужденных, предупреждения совершения ими новых преступлений.

Гражданский иск разрешен судом в соответствии с действующим законодательством.

Не допущено нарушений закона и при решении вопроса о выплате вознаграждения адвокатам за счет средств федерального бюджета и взыскании выплачиваемых сумм с осужденных Бобылькова и Милявской.

В соответствии с п. 5 ч. 2 ст. 131 УПК РФ суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению, относятся к процессуальным издержкам, которые согласно ч. 1 ст. 132 УПК РФ взыскиваются с осужденного или возмещаются за счет средств федерального бюджета.

В силу ч. 6 ст. 132 УПК РФ процессуальные издержки возмещаются за счет средств федерального бюджета в случае имущественной несостоятельности лица, с которого они должны быть взысканы. Суд вправе освободить осужденного полностью или частично от уплаты процессуальных издержек, если это может существенно отразиться на материальном положении лиц, которые находятся на иждивении осужденного.

По смыслу закона при решении вопроса о взыскании процессуальных издержек осужденный должен быть информирован об их размере и порядке выплаты, вправе участвовать в судебном заседании, не может быть лишен возможности заявлять отводы и ходатайства, знакомиться с позициями участников судебного заседания и дополнительными материалами, если таковые представлены, давать объяснения.

Эти требования законы судом первой инстанции были соблюдены.

Вопрос о наличии оснований для освобождения осужденных от возмещения процессуальных издержек разрешен в судебном заседании, им была предоставлена возможность довести до суда свою позицию по поводу обоснованности суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения.

Решения суда о возмещении процессуальных издержек являются обоснованными и мотивированными.

Как видно из материалов уголовного дела, в ходе судебного разбирательства защиту осужденных Бобылькова и Милявской по назначению суда осуществляли соответственно адвокаты Масленникова В.Ю. и Мольков О.Л, которые после участия в судебном разбирательстве и подачи апелляционных жалоб обратились с заявлениями о выплате им соответствующего вознаграждения, связанного с оказанием юридической помощи осужденным.

Рассмотрев поступившие заявления, с которыми осужденные были ознакомлены и к которым высказали свое отношение, сославшись на сложное имущественное положение, суд вынес оспариваемые постановления, в соответствии с которыми постановилпроизвести выплату вознаграждения адвокатам: Масленниковой - в сумме "данные изъяты" за 29 дней участия в судебном заседании, а Молькову - "данные изъяты" за 28 дней участия в судебном заседании, а также взыскал с осужденных в пользу федерального бюджета судебные расходы в таком же размере.

Материалы уголовного дела не содержат сведений о нетрудоспособности Бобылькова и Милявской. При этом осужденный Бобыльков до применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу был трудоустроен.

Ссылка осужденного Бобылькова на продолжительность содержания под стражей как на препятствие для компенсации им процессуальных издержек не является основанием для такого вывода.

Утверждения осужденных о несогласии со взысканием по мотивам того, что позиция по поводу написания апелляционных жалоб с ними согласована не была, а соответствующим доводам оценка не дана, материалами дела не подтверждаются. В суде апелляционной инстанции жалобы защитников они поддерживали.

Не основательным является и довод осужденной Милявской о необходимости освобождения ее от процессуальных издержек со ссылкой на то, что оказание юридической помощи при ознакомлении с протоколом судебного заседания с нею не было согласовано.

Из протокола судебного заседания следует, что уголовное дело рассмотрено с участием подсудимых, в судебном заседании председательствующим судьей были разъяснены сторонам их процессуальные права, в том числе право на ознакомление с протоколом судебного заседания и обжалование судебного решения.

При этом, указанные формы оказания юридической помощи находятся в рамках предусмотренных ст. 53 УПК РФ полномочий по осуществлению защиты в суде апелляционной инстанции, подтверждаемых имеющимися в материалах дела ордерами адвокатов.

Изложенное свидетельствует о том, что порядок принятия указанного решения о взыскании с осужденного процессуальных издержек соответствует требованиям закона.

Вопреки приведенным доводам, судом правильно определен объем оказанной помощи и оценено наличие либо отсутствие оснований для выплаты вознаграждения, приняты во внимание соответствующие нормативные акты, регламентирующие возмещение процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, а также имущественное положение осужденных.

Оснований не согласиться с указанными решениями судебная коллегия не находит.

Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену постановлений, не усматривается.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Ярославского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Беляевой ФИО172, Бобылькова ФИО173 и Милявской ФИО174, а также постановления Ярославского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ об оплате труда адвоката в отношении Бобылькова ФИО175 и Милявской ФИО176, оставить без изменения, а апелляционные жалобы с дополнениями к ним осужденных и их защитников - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 471 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции в течение 6 месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденными, содержащимися под стражей, в тот же срок со дня вручения им копии вступившего в законную силу приговора.

В случае подачи кассационной жалобы или представления, осужденные вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи: